Лабиринты чести 3. Иллюзия исповеди справедливости

Матвей больше не задавал вопросы, и весь остаток дня поминал героя. А после пел военные песни с Александром Александровичем, его супругой Татьяной Владимировной и их дочерью Светланой. Заночевал он там же у них и утренним поездом поехал домой.

Пока он ехал, пересматривал фотографии в телефоне его последних находок. Долго рассматривал гравировку на старых часах. Перечитывал адрес получателя на пустом конверте и думал, зачем кому-то нужно было получить письмо, которое даже не дошло до почтамта. Неожиданно проскользнула самая невероятная мысль, и он открыл интернет, чтобы лишний раз себя проверить. Через час Матвей удовлетворенно вздохнул и вышел в тамбур на перекур. За окном проплывали деревни и села, мосты и полустанки. Матвей ехал по исконно русской земле пропитанной кровью и потом людей разных национальностей, которые защищали свою Родину!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Уже вечером в кабинете генерала Истоминова Матвей рассказывал о полученных результатах своей недолгой командировки. Выводом, которой являлся факт, что Краснопольский Ян Карлович был на службе у фашистской Германии, но при этом помогал советским гражданам и военнопленным. Затем после небольших разговоров с коллегами Матвей заявил:

– Необходимо провести экспертизу почтовой марки, находящейся на почтовом конверте, который я нашел. Есть предположение, что эта марка является подделкой, так как марка в таком цвете существует только в одном экземпляре и имеет почтовое гашение. На нашей марке гашения нет. Если экспертиза докажет, что марка подлинная мы сделаем открытие. В данном случае эта марка может стать одной из самых редких и дорогих. И если все-таки она является подлинной, у следствия появится еще один мотив для обоих преступлений.

– Но откуда ты такой взялся? – недовольно произнес Павел. – Наше следствие идет по накатанной дорожке. А ты тут давай строить новые версии из ничего! Вечно ты, что-то находишь и потом копаешься в этом как крот!

– Дорогой мой друг и коллега Павел! Начну с первого. Все здесь присутствующие, и я в их числе, появились из чрева матери. Затем. Все мы делаем одно дело, и как показывает практика, хорошо. Я еще не утверждаю, что марка подлинная, но если она таковой окажется наш круг подозреваемых не вырастет, а только станет ясен. Да. Появится еще больше кропотливой работы. Но для этого и создали такую большую группу. А надо, мы ее увеличим! Привлечем и другие структуры и организации.

– Что? Как всегда у тебя! МИД, ГРУ, Интерпол, таможня. – продолжил свое недовольство Павел.

Здесь вступил в диалог генерал:

– И, правда, Павел, что ты завелся? Ведь это даже интересно покопаться в истории! Кстати дорожка, про которую ты упоминал, еще не кончилась. И сколько на ней будет поворотов и перекрестков, одному Богу понятно!

– Скорее не Богу, а Матвею Андреевичу. – буркнул Павел.

– Какие вести с полей? – обратился генерал к полковнику Миронову.

– Наши военные поисковики полностью обкопали старый фундамент и при осмотре внутри него обнаружили неразорвавшийся снаряд и почти истлевший деревянный ящик, в котором обнаружены, пять пистолетов-пулеметов Suomi и патроны к ним в железном цинковом ящике. Также две винтовки Мосина и револьвер системы Нагана. Вызваны саперы. Жители деревни и журналисты эвакуированы. Территория оцеплена сотрудниками полиции.

– Какие на хрен журналисты? Кто их пустил? – гневно спросил Истоминов.

– В наше время гласности и демократии кто-то известил данных товарищей. А у поискового отряда не хватило полномочий для удаления прессы. Но мы быстро отреагировали и материал у журналистов временно изъяли.

– Странно? – сказал Матвей. – Моя жена мне даже не перезвонила.

– В данный момент Ваша супруга и котенок по имени Люсик находятся в доме Вашей сестры Елены. Наши сотрудники отвезли их. У них все нормально. – доложил полковник Миронов.

– Слава Богу! – сказал Матвей. – Но журналисты нам этого не простят и у меня есть идеи, как с ними договориться и использовать их втемную для помощи в наших расследованиях.

– Опять что-то придумал наш гений! – воскликнул Павел.

– Сегодня я обдумаю, как это сделать, а завтра предложу Вам план наших действий. – гордо ответил Матвей.

Уже после совещания Матвей поехал к сестре Елене, у которой временно квартировала его супруга. Перед этим он холодно попрощался с Павлом, но руку ему пожал. Еще находясь в машине Матвей позвонил Наташе и поняв, что «Шампанское» она уже пригубила, решил заехать в магазин и купить бутылочку красного сухого вина, чтобы отметить свой приезд.

– Мой дорогой вернулся! – Увидев мужа, сказала Наташа. – Ты насовсем приехал или как? Наш дом еще не взлетел на воздух после твоих открытий? А где обещанные пряники?

– Привет. На какой вопрос отвечать? А я смотрю Вам весело! Все нормально. Я очень устал, но хочу поддержать вас за праздничным столом.

– Привет! Мы тебя уже заждались. Котлеты будешь? – спросила сестра.

Наташа уже забыла о своих вопросах, обняла Матвея, отхлебнув при этом из бокала. Чуть позже приехал со службы Олег, муж Елены, и присоединился к праздновавшим. Котенок Люсик все не мог понять, почему его увезли из своего дома и весь вечер, игнорировал предложенные ему угощения, забившись под стул на котором сидел Матвей. На какое-то время две семьи объединились под одной крышей, и всем было хорошо.

Еще не было и девяти часов утра, а Матвей, в предоставленном ему кабинете здания ФСБ, перечитывал материалы дела и приговор в отношении Краснопольского. Трибунал Ленинградского фронта приговорил Краснопольского Яна Карловича к пятнадцати годам каторжных работ, с дальнейшим поселением в колонии места наказания сроком на пять лет по статье 58-1а «Измена Родине». Краснопольский был признан коллаборационистом, добровольно служившим немецкому рейху старостой в деревне Рийскэ (ныне Середниково). Так как Краснопольский не участвовал в казнях людей и издевательствами над ними, он получил самый малый срок наказания. В своих показаниях Краснопольский утверждал, что был внедрен в отряд полицаев Коломийцевым Михаилом Алексеевичем, сотрудником подполья. Однако следствие не нашло подтверждения его показаний, а так же свидетелей этих либо каких-либо других фактов на которые указывал обвиняемый. Лиц, которых освобождал из поезда с интернированными гражданами, следствие не нашло. Перечисленные им полицаи, также оказывающие помощь советской власти, не установлены.

Возмущению Матвея не было придела. Он вскочил со стула и крикнул:

– За что? Вы даже не стали копаться в деле? Вам человек указывал факты и фамилии! А вы…?

Затем Матвей присел и подумал: «Они все «шили белыми нитками». Фальсификация. Никто и не хотел в чем-то разбираться. Некогда было. Дела были поставлены на поток. Отправили бы его в штрафбат. Он же сам сказал, что был старостой. Ни одного показания в его адрес в деле нет. Что за время? Что за люди!».

В кабинет постучали. Вошел капитан и пригласил Матвея на аудиенцию к генералу Истоминову.

– Докладывай, что ты придумал на счет журналистов? Это то, что я думаю? – спросил генерал.

– Да! Я предлагаю взять Виртанена на живца. Журналисты должны раскричать по все миру о сенсационной находке в деревне Середниково, а именно о часах с гравировкой и редкой марке. Неважно подделка эта марка или нет. Часы точно должны были принадлежать молодому Виртанену еще в 1944 году. Он уже сентиментальный коллекционер и скорее всего несостоявшийся наследник этой марки. И он сделает все, чтобы все это приобрести. Нас интересует, каким путем Виртанен это будет делать. Необходимо, чтобы он был в России. Ведь пока только именно он может подтвердить или опровергнуть воспоминания Краснопольского. И не будем забывать, что Виртанен организатор и исполнитель убийства. А то, что ему, по его мнению, уже ничего не угрожает, приведет его к фатальной и решающей ошибке.

– Матвей. Ты авантюрист! Давай дождемся экспертизы и сведений из архивов по Краснопольскому. – предложил генерал.

– А зачем? Мы ничего не теряем и ничем не рискуем. Пусть наше расследование продолжается параллельно. И еще. Я предполагаю, что данная марка была найдена или похищена старшим Виртаненом во время оккупации на нашей территории. Необходимо установить всех коллекционеров на тот период территории, перешедшей СССР в 1940 году. Ведь мы ей владели чуть больше года. Также проверьте данные музеев. И самое главное. Не приглашайте к экспертизе марки иностранных экспертов и коллекционеров. Иначе все может сорваться. Надо по телевизору показать интервью с первым обладателем этой раритетной марки и озвучить примерную стоимость, используя расплывчатое мнения Российских филателистов. А также крупным планом показать часы и гравировку на них.

– Хорошо. А у кого журналисты буду брать интервью? Не у тебя ли? – с прищуром спросил генерал.

– Конечно! Мне и легенду делать не надо. Живу я рядом с местом находки. Брожу по полям в поисках раритетов. Свидетели моих открытий имеются. Я давным-давно на пенсии. А то чем раньше я занимался, наоборот не испугает Виртанена. Ведь наши спецслужбы не идиоты, с его точки зрения, привлекать для операции бывшего милиционера. Помяните мое слово, клюнет Виртанен! А если последний вспомнит фамилию следователя по его делу, то это будет Пашка Сомов. И, в конце концов. С меня это началось, мной и должно быть закончено! Каков будет Ваш положительный ответ?!

Генерал Истоминов задумался и сказал:

– Нет. На это я пойти не могу! Мне нужно посоветоваться с шефом! С руководством! – используя известную фразу из фильма «Бриллиантовая рука». И рассмеялся. А потом спокойно, смотря в глаза Матвея, спросил. – Зачем тебе все это надо, друг?!

Матвей поддержал друга фразой:

– Надо Сеня! Надо!

И они поняли, что так тому и быть, а потом громко обсуждать детали операции. Уже после обеда к генералу были приглашены все руководители расследования и там же приняли поправки к интервью и к показу раритетов. Вечером Матвей был у себя дома, так как оцепление сняли и неразорвавшийся снаряд увезли саперы. Котенок от радости носился по дому и с удовольствием принимал пищу в своей столовой. К удивлению хозяев ночь он провел не в своей кошачьей спальне, а между ними. Стресс пока не отпускал Люсика и супруги с пониманием отнеслись к их любимому домочадцу.

Весь следующий день Матвей провел на своей новой работе в здании ФСБ, где его обучали интервью и он штудировал текст, с которым часто не соглашался и оспаривал свои версии. То, что Матвей был большим занудой и педантом убедились многие сотрудники ведомства. Всего лишь к вечеру все нюансы были учтены и журналистов пригласили на завтрашний полдень к месту находки.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Скажите, Матвей Андреевич, как Вы обнаружили эти находки? – спросила девушка из газеты «Приозерское время».

– Очень просто. Около моего забора произошло короткое замыкание на проводах высокого напряжения, и оторвавшийся провод загорелся и спалил газон около калитки. Я решил перекопать сгоревший травяной газон и после этого пройти с металлоискателем на предмет обнаружения каких-либо исторических находок. Старых монет, копий от стрел, подков и предметов лошадиной упряжи, которые иногда находил на поле. Неожиданно я наткнулся на старую кирпичную кладку, в которой нашел металлический ящик. В нем находился красный футляр со старинными часами на цепочке с гравировкой внутри на финском языке и конвертом с маркой с полу стертым от времени адресом на нем. Я решил продолжить поиски и в метре от найденного ранее, наткнулся на заднюю часть авиационного снаряда. После чего сразу вызвал саперов.

– А что интересного в находках? Из чего сделаны часы, и какого они века? А Вы отдавали их на оценку специалистам? – спросил журналист от телевизионной компании «Наш Петербург».

– Ни на какую оценку я их еще не отдавал. Мне очень хотелось бы передать их семье того человека, которому они предназначались. Ведь на конверте имеется адрес получателя. Если же потомки владельца не найдутся, я все передам в наш краеведческий музей. Пожалуйста, подходите и сфотографируйте находки.

– А Вы знаете, Матвей Андреевич, что по Российским законам, найденное в земле необходимо передать властям и получить двадцать пять процентов от ее оценочной стоимости? – спросил тот же журналист.

– Я не думаю, что это стоит огромных денег. А то, что эти находки вернуться семье, возможно погибшего здесь военного или гражданского человека, будет по-человечески.

Интервью закончилось, и Матвей нервно курил на террасе, допивая утренний холодный кофе. Неожиданно позвонил генерал Истоминов:

– Приветствую тебя! Как все прошло? Какие планы?

– Андрей Владимирович! Здравия желаю! Вы уже прекрасно знаете, как прошло интервью. У Вас есть какие-то новости?

– Но ты не задавайся! Как ты определяешь, что я звоню тебе не случайно? Ладно. Наши специалисты совместно с архивариусами установили четыре эпизода расправ фашистов тем же способом, о котором ты рассказывал. Приезжай. Факты интересные.

Не прошло и часа, как Матвей был у своего руководителя. Генерал показал документы, в которых были показания солдат Финской армии, местных полицаев и очевидцев. В них были указаны случаи, когда подросток в форме солдата СС под руководством высокопоставленного офицера проводил смертные казни, стреляя по ножкам стульев и табуретов на котором стояли на виселице люди с петлей на шее. Фамилии этих подонков не упоминались. Правда, в показаниях одного полицая он говорил, что в его кругах и у жителей деревень подростка называли «палач-спаситель». Однако подросток очень редко промахивался и его опекун при этом приходил в полный восторг. И теперь самое главное! Один финский военнослужащий предъявил фотографию, смотри.

Матвей взял в руки маленькую старую пожелтевшую фотокарточку. На ней он увидел, как молодой невысокий фашист в форме рядового Вафен-СС, метится из винтовки в человека, стоявшего на стуле с веревкой на шее. Рядом с подростком согнувшись и смотря в сторону виселицы, прикрыв кистью надлобье, с улыбкой на лице был запечатлен офицер Вафен-СС в звании оберштурмбанфюрер.

– Откуда это у Вас? Есть данные кто на фотографии? – с дрожью в голосе спросил Матвей.

– Передали наши Финские товарищи. Однако они не установили фамилии лиц на фотографии.

– Либо не хотели устанавливать! – громко сказал Матвей.

– Но это вряд ли. Тогда бы и фотографию не предоставили. – ответил Истоминов. – Наши специалисты уже получили фотографии старшего и младшего Виртаненов разных лет и колдуют над идентификацией.

– Молодцы! Это уже рецидив. Значит, Краснопольский говорил правду. – произнес Матвей.

– Но все равно этого пока мало. Для трибунала необходимы неопровержимые факты. – сказал генерал.

– Правильно! Нам нужен сам Ялмари Виртанен! И я сделаю все, что в моих силах! – ответил Матвей.

– Теперь далее. Уже сегодня-завтра зрители твоего интервью начнут звонить и предлагать определенные суммы за марку. Как мы с тобой договорились, максимально откладывай с ними встречи, но ни в коем случае не отказывай им. Мы ждем самого важного звонка! – сказал генерал.

– Я все понял. Буду готовить свой речитатив. – улыбнувшись ответил Матвей.

И тут неожиданно прозвучал звонок на телефон Матвея. Абонентом был его родной дядя, младший брат покойного отца.

– Привет Матвеюшка! Как-то не по-семейному ты поступаешь. Ведь прекрасно знаешь, что я большой коллекционер старинных карманных часов и брегетов. А ты даже мне их не показал. Весь Питер уже надо мной смеется. По телевизору тебя показывают в новостях! Приехал бы ко мне. Давно не виделись. А я тебе покажу свои новые картины и часы. У меня сейчас как раз проходит выставка. На ней вся моя коллекция, которую ты мог пополнить хотя бы временно. Может, и подарю какую-нибудь картину!

Евгений Владимирович Владимиров был прекрасным художником. Еще в конце девяностых годов он уже был заслуженным художником РСФСР. А в начале века стал народным художником Российской Федерации. Выставлял свои полотна по всей России, Европе, Азии и Америке. Но самая главная его заслуга была в том, что он расписывал храмы и часовни по всей Руси, а также был участником их реставраций. Реанимировал старые подворья и возрождал памятники героев войны. Даже при этом сильно заболел. Сквозняки и холод сделали свое дело, и его супруга Ольга запретила ему эту деятельность, угрожая разводом. Дядя Женя очень любил свою жену и на время переключился на коллекционирование.

– Привет дядя Женя! Прости меня маленького засранца! Ведь если бы в детстве я не написал на тебя, может, и ты не стал, потом писать великолепные картины! – смеясь, ответил Матвей. – А если серьезно, то я просто не успел поделиться с тобой своей находкой. Я обязательно восполню упущенное и приеду к тебе! Кстати. Картину ты мне обещал еще в махровых девяностых годах! Велосипед моего детства, также до меня не доехал!

– Ладно тебе! Мы люди культуры очень забывчивые. Для нас главное это красота и эстетика. Но картину я тебе обещаю! Приезжай. Мы с Ольгой будем тебе рады. И не забудь с собой взять твою прекрасную половинку. Мы будем рады видеть Вас с Натальей.

– Хорошо. На днях приедем.

Матвей закончил разговор и подумал: «Выставка? Это очень хорошо! Этим можно воспользоваться!».

Как и предполагалось, уже с вечера посыпались телефонные звонки от воздыхателей филателии. Как все они узнали контактный номер телефона Матвея, оставалось только догадываться. Матвею пришлось согласиться на несколько встреч, которые его заинтересовали. Однако он их предложил провести через два три дня, ссылаясь на то, что должен прийти в себя от сумм, предложенных за марку. Его объяснения устроили соискателей и многие из них предлагали суммы, кратные первоначальным предложениям, согласившись на отсрочку встречи. Однако Матвей понимал, что важного звонка еще не было.

Генерал Истоминов приказал организовать усиленную охрану Матвея, членов его семьи и его дома, не заметную для окружающих. В деревне, где проживал Матвей, сделать это было довольно проблематично. И тогда он решил под видом ремонта дороги и электроподстанции послать на охрану лучших агентов и специалистов данных областей.

Под утро на поле около дома Матвея, а также напротив входа с улицы стояло несколько машин различных телекомпаний со спутниковыми тарелками и бегающими операторами снимающие крупным планом место находки Матвеем и репортажи журналистов. Зрелище было невообразимое. Шум, суета отблески ламп освещения направленные на ведущих новостей в прямом эфире. Большая толпа зевак и почти все жители деревни обсуждали последние новости о нахождении раритетной марки. Какие-то эксперты давали интервью. Одна из телекомпаний общалась с соседями, которые знали, что можно говорить. Матвей с Наташей к этому были готовы, только котенок Люсик нервно скакал по подоконникам и прислушивался к происходящему на улице.

– Началось! – сказал Матвей, обращаясь к котенку, и протянул ему подушечку кошачьей вкуснятины.

Котенок внимательно посмотрел на предложенное угощение, но чувство огромного интереса оставило его на подоконнике. Он урчал и всем видом показывал хозяину, что на улице что-то происходит. Матвей подошел к котенку, погладил его по холке и сказал:

– У людей это называется час славы. Не переживай. Это как всегда ненадолго.

На улице показались сотрудники полиции и стали восстанавливать общественный порядок по принципу больше трех не собираться. Телефон Матвея разрывался от звонков, но так как звук на нем был выключен, он неустанно вибрировал лежа на столе. Наташа не выдержав неудобства, смекнула и подложила под него столовое полотенце, а потом и полностью накрыла телефон маленькой подушечкой.

– Ты этого хотел дорогой мой человек? Кот с ума сходит, а я даже выйти на огород не могу, чеснок посадить!

– Дорогая! Мне бы твои проблемы. Куплю я тебе чеснок. Потерпи, пожалуйста. Скоро все кончится. И потихоньку собирайся к переезду. Завтра мы едем в лучшую гостиницу Петербурга! У Люсика там будет своя комната.

– А спа-салон там есть? А ресторан с блюдами из морепродуктов?

– Я не понял. А что это все у нас здесь было? Тогда и грядки с чесноком надо заказать, а то не привычно будет!

Все рассмеялись даже котенок.

Раздался звонок телефона спецсвязи. Матвей ответил:

– Слушаю Вас.

– Привет! – поздоровался Павел. – Во дворе у соседа Димы стоит такси. Выйди не заметно в вашу совместную калитку и садись в такси.

– Понял Вас диспетчер. Я скоро буду.

Через двадцать минут Матвей уже подъезжал к большому торговому центру и направился в кафе. Там он выпил кофе и закусил круассаном. Около часа погулял по магазинам и, вызвав такси, отправился в городской парк. Покормив на пруду лебедей, Матвей присел на скамейке закурил и достал газету. Дочитывая какой-то фельетон, он услышал шаги, приближающие к его скамейке. Убрав в сторону газету, Матвей увидел, стоящего перед ним Павла, который был одет в черный кожаный плащ. Черные очки прикрывали его глаза, в руке дымилась кубинская сигара.

– Бонд. Джеймс Бонд! – представился Павел.

– Что за идиотизм устроили? Вы что думаете, что за мной следят? – с недовольством спросил Матвей. – Что ты вырядился как петух?

– Обижаете сэр! За Вами действительно наблюдает банда Беспалого. Они уже с ночи пасутся у твоего дома. У нас все под контролем!

– Час от часу не легче! Так уберите их оттуда. Или вы на мне захотели срубить себе галочку в раскрываемости?

– Нет. Шеф сказал, пусть будет уголовник! А сам он появиться в последний момент. – шепотом с юморком ответил Павел.

– Хватит нести бред. У нас совершенно другая операция! А то, что ты бегаешь за этим Беспалым, не означает, что можно совмещать два дела. Ошибка приведет к провалу всему. Да и не носись ты за двумя зайцами!

– А если Беспалый уже работает с нашим финном, ты не подумал? – спросил Павел.

– Я думаю, нет. Наши события только доходят до Финляндии и находятся в согласовании действий. Убери Беспалова от моей семьи и дома! Что по этому факту говорит генерал?

– Блин. Тоже, самое, что и ты. Но я думаю иначе! Необходимо брать Беспалого на горяченьком!

– А горячим ты предлагаешь быть мне? Укроти свои фантазии. Это сейчас несвоевременно. Может испугать главного нашего с тобой героя. Я обещаю помочь тебе потом с этой бандой. Кто ведет следствие по Беспалову?

– Подполковник Носкова. А что? – спросил Павел.

– Очень хорошо! Передай нашей красавице Ольге, что я лично буду ее помощником и понятым. Я ее прекрасно помню, она толковый следователь, все поймет. Кстати. У нее прекрасное хобби!

– Какое? Я не знал! Все ты про всех знаешь! Видать на пенсии делать нечего и суешь свой нос везде. – недовольно ответил Павел. – Ладно. Кину клич стукачам, что вся наша затея сделана для банды Беспалова. Сразу сольются! Но ты обещал!

– Хорошо! Поехали к Шефу. К генералу. – закончил Матвей.

Уже в кабинете генерала друзья пили чай с баранками. Атмосфера была не официальная и все чувствовали себя расслаблено.

– У меня есть одна мысль. Предлагаю показать Виртанену эти часы. – сказал Матвей.

– Ты лично к нему собрался приехать? – спросил Павел.

– Нет, конечно. У моего дяди есть выставочная галерея, где красуются его картины. Вместе с этим он имеет небольшую коллекцию разных часов, которые также там представлены. Надо сообщить прессе о том, что найденные мной часы будут там показаны публике.

– И ты думаешь, Виртанен клюнет? – спросил генерал.

– Конечно! И мало того. Он приедет сам их посмотреть! А чего ему бояться, он и так мотается по России. – сказал Матвей.

– Правильно. Вначале часами будет интересоваться не он. А тот, кого Виртанен отправит. А за тем появится и сам, предлагая купить часы за любые деньги. – высказался Павел.

– А зачем ему выкупать часы? Ведь Матвей объявил, что отдаст их семье владельца даром. – спросил генерал.

– А за тем, что лишняя известность ему в России не нужна. Он и марку то будет покупать через аукцион.– ответил Павел. – Я не думаю, что Виртанен будет рисковать с маркой. Хотя если это подделка, он вообще не будет заморачиваться.

– Не подделка. Это настоящая Шведская марка девятнадцатого века. Сегодня утром мне принесли отчет о ней. Ознакомьтесь. – предложил генерал.

– А почему Вы об этом мне не сказали? – с удивлением спросил Матвей.

– А чтобы это поменяло? – спросил его генерал. – Мне кажется, Виртанен все равно хотел бы ее получить.

Матвей немного насупился и стал читать отчет. Первым прочитал Павел и вскочил со стула.

– Десять миллионов долларов? Эта марка стоит десять миллионов долларов? Ни чего себе находочка! Что тебе так всегда везет? – уже обращаясь к Матвею, спросил Павел.

– И теперь Виртанен скоро поймет, что марку просто так он не получит. – произнес Матвей.

– Он не узнает стоимость марки пока она у нас. Не беспокойся. Как вы понимаете, в мире была только одна такая марка. Эта же, вполне могла быть подделкой. Виртанену в первую очередь нужна историческая ценность его фамилии, а во вторую – цена вопроса. – спокойно сказал генерал Истоминов.

– Правильно. Давайте мутить с выставкой. А с дядей Женей я договорюсь. – закончил Матвей.