Это не объяснить словами. Такого ужаса я не испытывал никогда. Я широко открывал глаза, чтобы оторваться от того «изображения», но в комнате было так темно, что я даже решил, что потерял зрение, поэтому открывай, не открывай глаза, это не помогало. На четвереньках я добрался до окна, отодвинул занавеску и различил едва уловимый свет ночного неба. Меня сильно клонило в сон, но едва я закрывал глаза, я тотчас погружался в напугавшее меня неведомое пространство. Я всем телом ощущал, как меня затягивало туда.
Нет, словами не рассказать.
Думаю, что я видел Карму, её необъяснимость. Почему так решил, не знаю. Просто понял. Ничей голос не сказал сквозь гром и молнию, что ощущаемое мной – это Карма. В те минуты я думал, что я вижу просто бредовый кошмар, который тащит меня прямёхонько к сумасшествию. Я говорю про «узоры», «глаза», «пробирки», но в действительности не было ничего этого. А было состояние, не поддающееся разуму. И только сейчас я внезапно осознал, что символы и все качества увиденного и испытанного – это Карма. То, что я испытал и увидел, невозможно передать словами. Я попытался рассказать это Ю, но у меня не получилось. Нужно много мазать красками, кричать, рыдать, читать стихи, петь, блевать, биться головой, дабы создать хотя бы подобие того состояния, но всё равно не получится. Наверное, текст Апокалипсиса составлялся подобным образом – из попыток передать увиденное «необъятными» картинками и фрагментами из священных текстов, которые хотя бы приблизительно скажут что-то, хотя бы намекнут, создадут непонятную картину, напитанную ощущениями. Ведь ощущение невозможно передать словами. Я всё ещё слышу и вижу «тени» того, что было со мной. И я благодарю Бога за то, что мне удалось вырваться из того состояния. Разум не способен воспринять ту картину бесконечности и безвыходности из «колбы» пространства. Страшно. Настолько страшно, что хочется мгновенно умереть. Ни света, ни тьмы, только затягивающая бесконечность. Там нет человека. Там нет ничего. Кольцо. Спираль. Воронка. Пожирающая вечность.
Сейчас не страшно, но я боюсь, что не выдержу, если вдруг это повторится, потому что я был беспомощен. От меня как бы ничего не осталось в те минуты. А главное – всё происходило не здесь, а где-то в ином мире, и там невозможно проснуться и стряхнуть с себя неприятные ощущения. Там нет ни движений, ни мыслей, там нет ничего, что имеет отношение к человеку. Там всё по-другому. Там неведомая сила делает что-то с сознанием. Там переплавливается сознание, и я не могу повлиять на это, потому что меня там нет, вместо меня есть какая-то текучая субстанция, которая мчится куда-то, как по канализационной трубе. И никакого движения в обратную сторону, только туда, где всё вывернуто. Меня пожирала, заглатывала бесконечность. При этом бесконечность была маленькой, словно пробирка. Как это всё объяснить? Как нарисовать? Как выразить? Да и нужно ли? Нужно ли пугать других?
Сентябрь 2016
Из всех людей мне чаще всех снится мать. Обычно её появление вызывает недоумение и растерянность, ведь она умерла, я знаю это. Недоумение связано с тем, как быть с ней: у неё нет никаких документов, а растерянность из-за того, что я не представляю, как объяснить ей, что она умерла. Но в этот раз ничего этого не было, я была попытка во сне разобраться, что мне снится, а что происходит в действительности: если она жива, то откуда во мне столько подробных воспоминаний о её смерти (правда, в воспоминаниях внутри моего сна мать была похоронена в могилу, а не кремирована). Я сравнивал мои впечатления, пытался проанализировать, что внутри сна есть сон, а что внутри сна – явь. Сложное состояние души.
Почему мать снится мне?
Часто думаю о её смерти. О её страданиях в последние месяцы жизни.
Раньше мне мешала боль моей беспомощности: я не мог облегчить её мучения. Теперь этой боли нет, но сострадание всё равно осталось. Сострадание к умирающему в мучениях человеку. Хорош этот человек или плох, не имеет значения. Страдания моей матери повергли меня в ужас.
В этой связи меня вдруг «сдавил» вопрос. Если бы мне был предложен выбор: избавить мать от страданий, избавив от болезни и тем самым вернув к выздоровлению, или же избавить её от страданий быстрой смертью, что бы я выбрал? Я не желал её смерти, но я не хотел её выздоровления. Я устал от неё. Но не хотеть выздоровления – это и есть желать смерти. И получается, что я хотел её смерти. Стоя перед иконами в церкви, я просил избавить мать от страданий, но её выздоровления я не хотел. Значит, молил о её скорейшей смерти.
Декабрь 2016
Опять видел сон, где я ходил по улочкам моего делийского городка. И опять там не было никаких людей. И вот что странно: я был один, но рассказывал кому-то, что всегда во сне эти улицы безлюдны. То есть я помнил про эти сны, но не понимал, что я опять вижу тот же сон.
Апрель 2017
Присутствие смерти. Такое ощущение, что я сплю в её объятиях, она нежно убаюкивает меня. Никаких страхов, никаких сожалений, никаких предчувствий. Только одно – обволакивание сном. Хочется погрузиться в тёплую ванну и уснуть там, как спит младенец в материнском чреве. Кажется, что лишь закрою глаза и не проснусь больше, усну навсегда. И не останется здесь никаких незавершённых дел, потому что у меня нет никаких дел. И не тревожит гамлетовский вопрос: «Но что за сны увидим в смертном сне?», ничто не тревожит.
Возникающие желания (как, например, острое вчерашнее – срочно научиться танцевать танго и кружить, кружить, кружить по залу, по гладкому полу) похожи на прощальный крик, который никто не слышит. Будто оставшиеся во мне силы хотят сконцентрироваться в последнем прыжке, выплеснуться каким-нибудь сальто-мортале, чтобы красиво и чтобы с удовольствием. И вчерашнее желание сделать фильм – такое же: «протанцевать» этот фильм, прокружиться в нём всеми моими чувствами и мыслями, обняв весь мир, расцеловав саму жизнь. Не сдерживаться, позволить себе то, что ещё не позволял, и так, как не позволял никогда прежде. И после этого упасть без сил и провалиться в тот самый сон, который засасывает меня всё глубже. Исчезнуть.
Быть может, отсюда у меня проистекают желания, связанные с женщинами: много женщин, обнажённых женщин вокруг меня, и всех я могу любить, каждую, в любую минуту. Они – красота жизни, они – сама жизнь. Утонуть в них, раствориться в этой жизни, излить себя без остатка, разложиться на атомы в этой женской природе так, чтобы получилось не только тело в теле, но картина в картина, скульптура в скульптуре, музыка в музыке. Моё тотальное проникновение во всё вокруг.
Всё, что сдерживалось во мне «правилами приличия», «воспитанностью», должно вырваться на свободу. Как сбросить тесную и грязную одежду с воспалённого тела. Освободиться. Взлететь. Пусть это будет коротко, но тотально.
Только вот не хватает сил даже на то, чтобы собраться для такого «прыжка», сгруппироваться, а уж про сам прыжок не говорю. Вопрос в том, каких сил не хватает – физических или духовных. Боюсь, что теперь уже не о физических силах речь, что дело гораздо хуже. Эмоционально я взлетаю слишком уж ненадолго. Этого взлёта мне не хватает на то, чтобы предпринять какие-либо конкретные шаги. Будет, конечно, прогулка с Никитой Брусиловским, будет и поездка на море и, быть может, на очередной горнолыжный курорт. Но разве это – оно? Разве это хоть в самой малости похоже на то, чего жаждет моё сердце и чего я не могу выразить ни словами, ни делами?
***
Сегодня был сон с музыкой. Или о музыке.
Я слушал Первый концерт Чайковского.
Я шёл по коридору какого-то гигантского круглого здания, и до меня доносился шум. Проходя мимо череды дверей, я вдруг понял, что это не совсем шум. Прямо, как в фильме «Сталкер». Сквозь стук паровозных колёс пробивается мелодия, но её трудно различить, она никак не угадывается, всё шум и шум.
Так и в моём сне. Музыка пробивалась, но никак не могла пробиться. Вокруг меня что-то невыносимо шумело, хотя источника этого шума я не мог понять.
Тогда я рванул первую дверь и увидел концертный зал. Огромный, необъятный. Видимо, он располагался внутри круглого здания, которое я обходил по коридору. В зале не было слушателей, там всюду сидели музыканты – море музыкантов. И звучала музыка Чайковского. Необыкновенный звук!
Когда я слышу музыку в моих снах, она всегда неземная. Даже самая простенькая мелодия звучит божественно. Она наполняет не только каждую клетку моего тела, но и каждый атом окружающего мира.
Я плохо помню, что было дальше, но позже я спустился каким-то образом вниз. Музыканты улыбались мне, кивали, некоторые приветствовали меня, помахивая смычками.
За дирижёрским пультом стоял голый человек. Он был плохо виден – как бы замутнён компьютерным спецэффектом. Он вытянул руки в стороны и был похож на крест. Только кисти рук мягко двигались, управляя музыкой. Музыка будто прилипала к его рукам, и он то надавливал на неё, то отпускал.
Я обошёл дирижёра вокруг и увидел, что по нему струится кровь. Он весь был покрыт кровью. Она вязко текла с его головы. И кровь была музыкой. Это не была музыка Чайковского, это не была тема Первого концерта, который наполнял воздух. Это была какая-то совсем другая музыка, ещё более торжественная и могучая. Но она необъяснимым образом соединялась с музыкой Чайковского.
Сон невозможно пересказать, никакие слова не помогут передать пережитое там, в его сказочных пространствах.
Но самое главное – я так и не смог разглядеть дирижёра. Пытаясь сфокусировать на нём взгляд, я не мог сделать этого, резкость не приходила. Он был как бы за мутным стеклом, однако когда он поднял на меня глаза, я их увидел ясно. И меня пробрала дрожь, потому что я увидел Иисуса.
В этот момент я проснулся. Комната вся качалась – это кружилась моя голова. Мне казалось, что тело взорвётся от кипевшей во мне музыки, от переизбытка чувств.
Долго не мог успокоиться.
Июнь 2017
Сегодня проснулся, цепляясь за отголоски невероятно сложных снов. Всякий раз, когда хочу восстановить в памяти сны, ничего не получается. В лучшем случае удаётся восстановить отдельные картины, даже не сцены, а лишь картины, кадры. Сны отличаются от кино отсутствием «человеческой» логики. Невозможно, вспомнив одну сцену сна, распутывать весь клубок сюжета, потому что сюжета нет. Во сне происходит нечто такое, что не имеет названия, если говорить, например, об искусстве. Сон наполнен ощущениями, чувствами, изображением, которые лишь «внешне» (если так можно сказать о чувствах) похожи на то, что мы испытываем и делаем в жизни, вне сна.
Сегодня я подумал, что наша жизнь есть отдых от сна. Мозг не перестаёт работать ни в состоянии сна, ни в состоянии бодрствования, но в состоянии бодрствования наши мысли подчинены логике, а во сне логика отсутствует. Во сне легко можно узнать знакомого человека под личиной другого человека или под личиной зверя. Можно легко услышать мысли окружающих предметов. Можно без усилий менять собственную форму. Сегодня ночью я проникал в какие-то не то скважины, не то расщелины, не то коридоры (некоторые были в необъятной для глаз снежной стене, другие были вообще все всякой материи) и через них получал возможность выйти как бы в иное пространство, но при этом остаться в собственном теле, одновременно смотреть на своё тело со стороны (но не с воздуха смотреть, не из космоса, а из другого своего тела). Точнее сформулировать не могу.
Во сне есть всё. Во сне нам доступны любые возможности, самые непостижимые, самые невообразимые. Если черпать откуда-то «сюрреалистические» образы и ситуации, то это из снов. Однако весь сюрреализм, вся сказочность, вся небывальщина держится во сне всё же на привычных образах – снег, тело, улица, город, безлюдность, то есть мы погружены как бы в привычную декорацию, однако эта декорация существует по законам, которых мы не знаем. В жизни бодрствующего человека таких законов нет. Случись с человеком в момент бодрствования то, что происходит во сне, человек бы сошёл с ума. Но во сне мы не сходим с ума. Во сне всё для нас «само собой разумеется». Мы летаем, мы проходим сквозь стены, мы проникаем в чужие тела, мы живём на иных планетах – и это всё «само собой разумеется». Во сне мы редко удивляемся.
Моё самое большое удивление связано с появлением умершего отца и умершей матери. Удивляло не то, что они вчера умерли, а сегодня вновь ожили, но то, что я не знаю, как им объяснить, что они вчера умерли. Сам факт их «воскресения» не удивляет. Значит, это не удивление, а попытка мозга вписать мир сновидения в отголоски мыслей из жизни-бодрствования.
Нет ни одного произведения искусства, которое воздействовало бы так сильно, как сон. Нет гениев, создавших хотя бы нечто приблизительно равное по силе и глубине. Нечто более сильное, чем мысль и чувство, сокрыто во сне. Непостижимое величие материи, из которой созданы мы все.
Человек создаёт понятное, человек хочет быть понят, поэтому разжёвывает так и сяк свои чувства и мысли, чтобы донести их до публики. А сон ничего не разжёвывает, он просто делает нас частью себя, превращает меня в ту материю, которой он является, поэтому мы во сне – в естественной среде, нам не требуются пояснения, мы всё понимаем. Но едва мы пробуждаемся, как понимание исчезает. Состояние бодрствования сильно ограничивает нас.
Август 2017
Странный сон был. Восстановить его не получится даже частично. Во сне было ощущение и понимание, что я вижу моё будущее, которого не может быть. Оно есть, но его не может быть. Как это объяснить? Точнее говоря, я видел я не само будущее, не линию жизни, а момент, от которого это будущее должно начаться. Единственное, что я запомнил – девушка, стоящая на коленях передо мной. Она голая. Я приближаюсь к ней, сажусь на корточки и обнимаю. Никакого влечения. Просто обнимаю и успокаиваю. Помню её плечо и ключицу. Всё происходит в нашей квартире, в большой комнате. Бывает кожа влажная, бывает сухая, у некоторых она горячая. У этой девушки кожа была будто присыпанная тальком. Никакого сцепления с моей кожей. Необыкновенная гладкость. Тёплый мрамор, присыпанный тальком. Она – не живая плоть, но она была живая. Этого не передать словами. Наверное, таким мог быть человек, сошедший с экрана (как это случилось в «Пурпурной розе Каира») – он живой, осязаемый, но не имеет ни запахов, ни всего другого, чем отличается человеческая плоть.
Декабрь 2017
Сегодня был сон. Я мчался на каком-то грузовике по узким улочкам, сидели небольшой компанией в какой-то квартире на полу, были девушки (школьницы-старшеклассницы или студентки-первокурсницы, теперь я не отличу одних от других). Затем мы опять куда-то ехали, и одна из девушек легла со мной в постель – нежная, гладкая, голая. Я обнимал её, но ничего не испытывал, никаких желаний. Такого не могло быть даже во сне, но такое было.
Сразу вспомнился давний сон, в котором я занимался сексом с какой-то девицей. В помещении было темно, красно, душно, тесно – какой-то вязкий и липкий воздух. Её тело было мокрое от пота. Жуткий, безостановочный, головокружительный секс, а меня сверлила мысль, что я изменяю Ю и что в моей любовнице сидит какая-то венерическя зараза. Я занимался сексом, и ужас одолевал меня от мыслей о болезни. Но я не мог остановиться, меня как будто в воронку затягивало. Случалось и раньше, что во сне секс доставлял сказочное удовольствие, не сравнимое с тем, что происходит в действительности, однако в том удушающем сне удовольствия не было, была безудержная тяга к незнакомой девице, адское колдовство.
Сегодня было по-другому: девушка лежала на мне, скользила по мне, как лёгкая кошечка, ворковала о чём-то, я гладил её всюду, но во мне ничто не шевельнулось. Лёгкая товарищеская атмосфера, но елозила девчонка по мне совсем не по-товарищески. И я ничего не чувствовал, будто её не было рядом, будто её шелковистая кожа и длинные волосы не скользили по моему телу. И меня это не удивляло, словно только так и можно проводить время в постели с симпатичной девушкой.
***
Смотрели какой-то фильм, и там промелькнула сцена супружеской измены. Сначала я даже не обратил на неё внимания, но через некоторое время почувствовал, что меня беспокоит нечто неприятное внутри, в памяти. Включил внутренний локатор, прощупал мысли и обнаружил, что меня тревожит воспоминание о той женщине, с которой я однажды занимался сексом. И только через несколько секунд осознал, что это не воспоминание, а тот самый сон, про который я написал здесь вчера. Сон вгрызся в память, как действительно произошедшее событие. И так бывало уже не раз – что-то бередит, пытается вылезти из прошлого, напомнить о себе, а потом, когда формулируется окончательно, становится ясно, что это воспоминания о сне, не о жизни. Время всё чаще совмещает их в оной плоскости. В детстве такое тоже случалось, но не пугало меня, а теперь пугает. Так можно вообще спутать реальности.
Октябрь 2018
Приснилась Ира Губанова. Я видел её в институте, будучи студентом третьего курса, а она была на первом. До этого дружил с ней в раннем детстве. Между нами не сохранилось никаких отношений, и вот она вдруг приснилась. Ира заговорила со мной так, будто мы не разлучались никогда и все годы оставались близкими друзьями. Это чувствовалось во всём: в словах, интонациях, взгляде. А я смотрел на неё и думал: «Она перепутала меня с кем-то, приняла за другого. Мы же не знаем друг друга, чтобы вот так разговаривать». Меня давило недоумение.
Откуда такой сон? Что за игры подсознания? За какие невидимые ответвления чувств и мыслей оно зацепилось и создало этот сон? Беспричинный сон.
***
Сегодня опять видел сон, где фигурирует общественный туалет. Это из категории «повторяющихся» снов. Повторяются не место действия, не ситуации, а некая «идея» ситуации, «идея» места, «идея» события. Общественные туалеты я вижу во сне такими, какие мне никогда не встречались. Там загажено всё: стены, пол, унитазы. Чаще всего унитазов там вообще нет. Есть кабинки, но унитазы отсутствуют. Нередко кабинки отделены от остального пространства тонкой занавеской. Нигде нет умывальников. И почти всегда в мужском туалете находятся женщины. Обычно места для испражнений размещаются где-то под самым потолком, там невозможно устроиться. В сегодняшнем сне я нашёл какой-то желобок в полу, встал над ним и понял, что нахожусь на груде кирпичей, цемента и кафельных плиток, метра на полтора выше пола. И опять всюду серо-коричневая, скользкая грязь. Эти сны призывают меня проснуться. Сегодня я зашёл в этот ужасный туалет и понял, что я уже бывал там. Но после сна я также понял, что этот не какой-то конкретный обосранный сортир, а просто образ. Такие же во сне образы дворцов и квартир, «где я бывал уже не раз». Они узнаваемы, но на самом деле я никогда там не бывал, потому что их просто нет. Однако мозг посылает сигнал «узнаваемости».
Довольно отвратительная игра подсознания, если принимать её близко к сердцу.
***
Нашёл в тетради недавнюю запись о таком сне:
Я возвращался домой. Навстречу выбежала соседка: «У вас за дверью что-то сильно скреблось, но я ничего не могла сделать». Открыл дверь, меня встретила собака-овчарка, у неё забинтован глаз, она стала тыкаться в меня мордой и облизывать меня. Из соседней комнаты, в приоткрытую дверь попыталась прошмыгнуть к нам кошка. Я испугался, что может начаться драка, и принялся выталкивать кошку. Собака начала жаловаться мне: «Все тут любят её (кошку), говорят её, что она хорошая, а она мне морду и глаз расцарапала» и т. д. Я успокаивал собаку, разговаривал с ней ласково, поглаживал её, прижимал к себе.
Когда сон закончился (словно киносеанс), я успел ухватить ощущение: собака не говорила со мной человеческим языком, а только скулила, но я прекрасно понимал её: все слова были человечьи.
Как удивительно, что есть некий (пусть и очень короткий) отрезок времени, когда сосуществуют два состояния сознания (понимание речи собаки и понимание того, что она просто скулит, а не по-человечьи говорит). Наверняка есть возможность продлить это состояние и даже сделать его постоянным.
Октябрь 2019
Недавно видел сон, который не записал сразу, но даже если бы взялся сразу, то всё равно не смог бы рассказать его. Я видел, как вокруг разговаривали люди, они наполняли пространство словами, и слова были разных геометрических форм – квадратные, ромбовидные, треугольные, но больше четырёхугольные. Они были разного объёма: некоторые толстые, как куб, некоторые почти плоские. Я видел, что люди произносят слова, но слова не имею смысла, они – просто формы. Этого не объяснить. Я удалялся, и чем дальше отлетал, тем меньше становились различимы отдельные формы, они словно впитывались в пространство, были немного похожи на детали непонятного пазла, вроде бы складывались вместе, сливались в единое полотно, но на самом деле они не могли слиться, потому что были разных размеров и не подходили друг к другу.
Очень выразительный был сон. Самое сильное в нём то, что слова не были звуком, а были формой. И слова были скорее буквами, а не словами.
Март 2020
3 марта. Был сон. Во сне была необъятная кровать, чуть ли не от горизонта до горизонта (такое ощущение). На кровати лежали женщины, много женщин, обнажённые, смеющиеся. И среди них я, тоже смеющийся и тоже без одежды. Состояние беспредельной свободы – такое, будто я сам от горизонта до горизонта распластался телом (хотя это, конечно, не тело было, а дух). Женщины меня целовали, тормошили, перемешивались со мной (не понимаю, как это происходило). Эти объятия были необыкновенны, словно вовсе не тела наши обнимались, а нечто иное, находящееся вне тел. И всё было похоже на воздух, на ветер. Тела – как воздух, пьянящий воздух, сладкий воздух, терпкий воздух.
Проснулся из-за того, что переполнявший меня восторг мог разорвать меня. Ох уж эти сны…
Апрель 2021
Было несколько снов, которые я успел «перехватить» до того, как они исчезли. Уже и раньше я видел «детали», то есть то, из чего состоят сны, но это были разовые явления, а теперь несколько раз подряд (включилась какая-то бдительность, позволяющая «расшифровывать» то, что я вижу во сне). И вывод очень странный: я вижу (мы все видим) вовсе не те образы, которые составляют наш сон. Мы видим какие-то символы, зачастую не имеющие никакого отношения к окончательному «изображению».
Впервые, когда я усомнился в «правильности» изображения, я увидел диалог (то ли мой с кем-то, то вообще посторонний), но я «отлетел» от этого диалога на некоторое расстояние (не знаю, как ещё обозначить для понимания это состояние, поэтому пишу «отлетел»), и увидел, как слова, которые только что были точными и понятными, превратились в какие-то чёрточки, и чем дальше я отлетал, тем более бессмысленным становился диалог. Вернее, он перестал быть диалогом сразу и стал превращаться в некий «мокрый песок», из которого лепились какие-то «фигурки», а дальше это всё превращалось просто в набрызг точек и чёрточек. Но если я каким-то образом возвращался в прежнее, только что утерянное состояние, то весь этот абсурд приобретал «смысл», и я успевал считать его… Сюжет не был сюжетом, а были только какие-то «эмоциональные» точки, россыпи точек, но сюжет легко «выдумывался», опираясь на эти точки. Вполне возможно, что сюжет мог «развиваться» не только в этом направлении, но и в каком-то ином, потому что каждая «эмоция» тех точек, думаю, могла иметь тысячи вариантов своего визуального (иначе говоря, сюжетного и смыслового) проявления.
После первого случая «озарения», произошедшего некоторое время назад, я несколько раз подряд увидел нечто похожее, что привело меня к мысли (ощущению), что всё видимое является таким же обманом, как и сон. Мы привыкли видеть конкретные формы, но не видим, что скрывается за этими формами. Несколько раз видел сны, действие которых воспринималось, как вполне «логичный» сюжет, хотя многое было абсурдным (я видел отца, но знал, что это вовсе не мой отец и т.п.), однако когда при пробуждении мне удавалось ухватить «хвостик» сна, когда только что виденное успевало предстать в «подлинном виде» тех самых «эмоциональных точек», мне открывался обман только что представших предо мной картин, как если бы на киносъёмках оператор отвёл камеру в сторону и показал декорацию, осветительные приборы и всю киносъёмочную группу, что привело бы к разрушению «подлинности» только инсценированных событий и превратило бы их в нечто принципиально другое по форме и содержанию. Впрочем, это сравнение не отражает сути того, что я видел. В моём случае это не так, я видел иное. Я видел, как изображение внезапно превращалось в то, что можно сегодняшним языком назвать словом «пиксели», хотя это вовсе не пиксели, а некая «компьютерная графика», не имеющая ничего общего с компьютерами…
Нет, всё, что я помнил до настоящего момента, уже ушло. У меня не получается объяснить это. Жаль. Наверное, точно так невозможно объяснить саму жизнь.
Единственное, что я могу написать с уверенностью, – жизнь не есть то, что мы видим.
То, как я увидел «составной материал» снов, принципиально отличается от того, что видит глаз человека, удаляясь от поверхности земли: сначала видна трава, затем она перестаёт различаться, видны деревья, затем – пятна полей и лесов, затем детали скрадываются ещё сильнее, всё обобщается, и в конце концов глаз видит круглую планету. Но это целостный объект. Не происходит разъятия на бессмысленные куски, не происходит разрушения цельности. А то, из чего «состоят» мои сны, – хаос. Удаляясь от «поверхности» сна, я вижу, как исчезает сначала внятность, затем и цельность.
Получается, что в плотную материю можно погружаться сколько угодно далеко, и будут открываться всё новые и новые частицы, из которых состоит эта материя. А если удаляться от этих частиц, то они соединяются в цельное тело. Сколько не удаляйся, плотность тела будет лишь усиливаться, потому что составных частиц будет больше и больше. Но в тонком мире всё наоборот: чем дальше от материи, тем больше она разъединяется, распадается на какие-то немыслимые, бесформенные куски, никак не связанные друг с другом, а затем я выхожу из этой хаотичной, безостановочной, подвижной материи в плотную и вижу себя в человеческом теле.
Июль 2021
Вчера видел сон: у меня отвалились с зубов почти все коронки, упали на землю, я ползал на четвереньках, искал их, иногда подбирал какие-то битые куски пластмассы вместо моих зубных коронок. Вот какое сильное воздействие на психику оказала на меня расцементировавшаяся коронка. Страх? Да, теперь есть боязнь того, что это может повториться. Такой страх никогда не был мне свойственен, я мог запросто удалить зуб, понимая, что на его месте будет зиять чёрная дыра, но теперь вдруг поселился во мне этот страх из-за зубов.
Ноябрь 2021
Ю рассказала, что несколько ночей подряд ей снился один и тот же сон: какие-то полки и свет, и она должна была разложить себя по этим полочкам и то ли стать светом, то ли приобрести какое-то ещё качество, связанное со светом. Она не могла внятно рассказать эти сны, повторявшиеся на протяжение всей ночи и несколько суток подряд.
Затем, уже когда шла на поправку, Ю видела сон, в котором должна была стать открыткой (или улечься в эту открытку и уснуть в ней). Опять это очень схематичный пересказ, и я понимаю, что передать словами такое невозможно.
А вот какие сны преследовали меня, когда я всё-таки стал терять силы и куда-то проваливаться. Первые две ночи меня мучила одна и та же картинка, она никуда не девалась, назойливо висела передо мной. Я видел нечто вроде фантиков или мелких клочков бумаги, которые были вовсе не бумагой, а временем, протяжённостью то ли 10 секунд, то ли 10 минут. Или одиннадцать. Я должен был каким-то образом уснуть в этих фантиках и стать этим временем. Но едва я укладывался в клочок бумаги, как на меня «набрасывался» другой клочок, а первый словно исчезал. Всю ночь продолжалось это истязание. Две ночи подряд. На третью ночь мне стали сниться квадратные листы бумаги (нечто вроде открыток), на которых было изображено что-то мокрое (тонюсенькая тряпочка или бумажная салфетка) белого цвета, которую я пытался разгладить руками внутри изображения. Подробнее не могу вспомнить. И так всю ночь – разглаживание и усталость от этого.
Апрель 2022
Сон про секс. Наверное, сон навеян словами Райского из «Обрыва» о наслаждении женской красотой. Не прямое влияние, но всё-таки маленький камешек пустил круги по воде, и они, эти круги, затронули моё физическое состояние (влечение к женщинам).
Что было в том сне, точно не помню, но я был с женщиной, мы как-то причудливо обнимались, и не успел я проникнуть в неё, как из меня потекло, почти сразу. После этого я с кем-то разговаривал о том, что моё сексуальное возбуждение приходит быстро, но на короткое время. Душевное возбуждение не успевает возникнуть, а физическое уже исчезает. Весь разговор был построен каким-то образом на изображениях, но не могу объяснить, как это было. Слова были изображением.
Тема разговора вполне актуальна. Чем дальше, тем отчётливее я вижу, как моё возбуждение становится неуёмнее, но оно кратковременно, оно не успевает заполнить мозг и тело остаётся «без поддержки». Меня это огорчает, потому что всякий раз при возбуждении я не успеваю войти в то физическое состояние, когда тело готово вступить в сексуальную игру. Я угасаю, не успев зажечься.
Июнь 2022
Недавно меня разбудил телефонный звонок во сне. Такие телефонные звонки начали звучать у меня в голове, когда Ю впервые попала в больницу. Я приезжал домой, выпивал много водки и крепко засыпал, потому что в больнице сон был слишком чуткий (я слышал даже, как тараканы бегали по прикроватной тумбочке). Возможно, с тех пор мой сон испорчен постоянной работой «локатора» внутри меня, меня будит малейший шорох, тихий прохожий за окном, даже шум дождя мешает.
Первые несколько раз я принимал телефонные звонки за реальные. Они были звонкие, пронзительные. Я дважды бросался к телефону и даже успевал поднять трубку, но там звучали прерывистые гудки. Затем я понял, что звонки звучали во сне. Бесспорно это стало, когда старый дисковый телефон я поменял на кнопочный, а будил меня прежний звонок старого телефона.
Сейчас я полагаю, что звонок выдёргивал меня из какого-то опасного сна, ведь звонок не был связан с «сюжетом» сна, он просто обрывал его, будил меня. Я просыпался, но сна не помнил совсем. Возможно, звонок выдёргивал меня из состояния, которое могло привести к смерти?
Понемногу эти телефонные звонки прекратились. Но несколько дней назад я проснулся от такого звонка. Опять тот же порыв броситься к телефону. А мы как раз поменяли радио телефон на прежний, который сделан под старину. Такое совпадение. Среди ночи в голове опять раздался телефонный звонок. Что это значит? Что это за звонок?