– Да понял, понял, – повторял Крисман, пыхтя и лавируя по коридору. – Последний шанс, куда уж яснее… Буду рвать жилы, обещаю… Спасибо, дядь Герман. Выручил… Да спас, чего уж там.

Говорил он со всесильным дядей почти на автомате. Мысли больше вились вокруг последнего разговора с женой, практически бывшей. Кажется, ему удалось пробить трещинку в стене, которой она отгородилась, и понять, как заполучить шанс вернуть её. Нужен успех на работе. Надо снова стать кем-то, чёрт возьми! В общем, рвать жилы, как и пообещал дяде Герману.

Наконец он добрался до нужной двери, остановился, чтобы перевести дух и утереть испарину со лба.

– Не парься.

Кто-то сзади хлопнул по плечу. Крисман обернулся и увидел рослого брюнета в синей водолазке и потёртой чёрной кожанке.

– Там все свои.

Пока Крисман соображал, как реагировать, чернявый живчик успел осмотреть его с ног до головы и сделать вывод.

– Сидорков я. Мой… Наш это кабинет.

– Старший опер…

– Брось этот официоз, – Сидорков скривился, махнул. – Заползай.

Одной рукой подтолкнул коллегу, другой распахнул перед ним дверь. Крисман неловко чуть не ввалился в кабинет.

Двое сотрудников уже были на месте. Оба с интересом глянули на вошедшего.

– Старш… Капитан Крисман. Меня к вам определили.

– Начинаете с опоздания, – констатировал тот, что был в тёмно-сером костюме и походил больше на следователя, чем на оперативного работника. Радченко, конечно.

– Поплутали по коридорам, – сказал Сидорков, плюхнулся за свой стол и деловито осмотрел, словно проверяя, что изменилось с последнего посещения. – Знакомил с нашим лабиринтом.

Прежде чем Крисман успел сообразить, как реагировать на это спасительное враньё, подал голос второй – добродушного вида полноватый служака в мешковатых брюках и потрёпанном джемпере поверх рубашки непонятного цвета:

– Приучаешь к своей практике опозданий?

– Ой, да ладно, – Сидорков шумно распахнул ящик стола, нырнул в него глазами. – Пять минут не считается.

Позже Крисман узнал, что Сидорков сполна компенсировал некоторую недисциплинированность изрядной осведомлённостью. Ради дела старлей способен был горы свернуть, а за товарища в буквальном смысле глотку перегрызть. Однажды во время задержания ситуация вышла из-под контроля, бандиты затеяли отчаянную перестрелку. Когда кончились патроны, Сидорков вцепился зубами в запястье одному из них и спас угодившего в прицел товарища… Майор ценил Сидоркова и многое ему прощал. Но хотя бы видимую строгость следовало соблюдать, поэтому иногда его слегка отчитывал за командира Иванов.

Сейчас он оставил коллегу в покое и с грустной улыбкой протянул руку Крисману:

– Добро пожаловать в наш дурдом. Чайника нет, одна кофеварка. Чай тоже в ней делаем. С нами ещё Света, аналитик. В отпуске.

Крисман понимающе кивнул, чтобы поскорее слиться с коллективом, поспешил к свободному месту, которое отныне было его. Нормальный такой, добротный канцелярский стол. Только возле него стоял Радченко.

– Осваивайтесь в темпе, – сказал майор, глядя, как Крисман проверяет ящики, чтобы не встречаться глазами с новым командиром. – В разработке непростое дело.

– В курсе. Могу и ночевать здесь, если надо, – искренне уверил Крисман, чуть ли не с собачьей преданностью посмотрел на Радченко и понурился. – Один теперь, личная жизнь не мешает работе.

Взгляд майора, кажется, потеплел, он едва заметно кивнул и переключился на Иванова:

– Николай, что с опросом в ломбарде?

– Рапорт на твоём столе, Сергеич.

– Дай выжимку, – майору не терпелось получить информацию. – Что-нибудь интересное прозвучало?

– У них ещё один пропал. Мамонин мямлил про отпуск за свой счёт. Будто в отпуске сотовый отрубает, так что не связаться с ним.

Радченко помрачнел.

– Боюсь, связываться попросту не с кем, – ещё поразмыслил. – Ладно, давайте прикинем, чего хочет Хлыст. Просто отомстить? Стоило ради этого так рисковать, возвращаясь домой, откуда не так давно едва ноги унёс? Да ещё демонстративно использовать хорошо известный всем кинжал. Нам в том числе.

– Думаешь, есть мотив, о котором мы не знаем? – рассудил Сидорков.

– Всё может быть. Я не так хорошо знаю Хлыста, но он не похож на человека кавказского темперамента. Наверняка у него какой-то интерес. Скорее всего, с него история и начиналась.

– Передел сфер влияния не катит? – предположил Иванов.

Радченко скептически хмыкнул, перешёл к его столу, закурил сигарету из лежащей на нём пачки.

– У Хлыста нет здесь сферы. Ему только отнимать чужую. А это сложнее. Да и не достанется куш, если победит. У этих ломбардов узкое поле деятельности. Они и раньше-то кормились преимущественно в мелких лакунах, которые не интересовали хищников покрупнее. А сейчас наш брат, мент, всё больше крышует, поэтому «независимым» мелким бандам становится ещё сложнее.

– А если они действительно под этим Ханом ходят? – предположил Сидорков. – Тогда не такие уж мелкие и независимые.

– Да, только наличие таинственного босса не особо помогает, – Радченко сделал большую затяжку, выпустил огромный клуб дыма; Иванов, потянувшийся было за сигаретой, кашлянул и передумал. – Будь он влиятелен в бандитском мире, не смог бы не засветиться. А про него никто ничего, одни слухи.

– Тогда зачем он нужен этому… Монину? – озадачился Крисман.

– Вопрос, конечно, интересный, – протянул Радченко. – Сам над ним давно думаю. Видимо, это мозг организации, весьма изворотливый. Возможно, источник информации… Скорее всего, и то, и то другое…

– Или всё же нет никого, – рассудил Сидорков.

Майор кисло скривился, давая понять, что не исключает такую вероятность.

– Арутюнян считал, что у него должен быть кто-то свой среди нас, – напомнил Иванов.

– Было такое, – едва слышно отозвался Радченко, думая о чём-то своём. – Какие цели ни преследовал бы Хлыст, команда Мамони ему мешает. И Мамоня прекрасно это понимает. Что он предпримет?

– Постарается опередить, – решил Сидорков. – Других вариантов у него нет.

– Поэтому мы должны найти раньше, – рассудил командир.

– Почему бы не дать им просто перебить друг друга?

Иванов и Сидорков с одобрением посмотрели на спросившего Крисмана, потом перевели заинтересованный взгляд на Радченко. Тот покосился на капитана.

– Потому что от мёртвых нам никакого проку. Взять с поличным и раскрутить – вот что нужно. Тогда сможем и на Хана выйти. Есть, правда, ещё один вариант. Пока такой себе.

– Наглый? – догадался Сидорков.

– Он самый. Но с ним многое непонятно, не факт, что он в одной упряжке с Мамоней. Так что придержим.

Крисман слушал коллег с нарастающим беспокойством. Мужики дело своё знали, настоящие профи. Влиться в такой коллектив будет непросто: капитан не строил иллюзий на свой счёт и понимал, что мозги у него не самые выдающиеся, да ещё и опыта работы на таком уровне нет. Удружил, дядь Герман…

Радченко раздавил длинный ещё окурок в пепельнице, бросил взгляд на настенные часы.

– До сходки семь минут… Ну что, у кого-нибудь есть идеи, где искать Хлыста?

– С этим сложно, – помялся Иванов. – Хлыст не питерский, у него здесь мало связей.

Сидорков победоносно скрестил руки на груди, спросил с усмешкой:

– Жена сгодится?

Иванов наморщил лоб припоминая.

– Они давно развелись вроде. Да и уехала она из Питера.

– С неделю как вернулась. Видели её.

– Раз давно разведены, толку-то от неё? – рассудил Радченко и насторожился. – Думаешь, неслучайно объявилась?

– Ну как… А малец? – ухмыльнулся Сидорков. – Четвёртый годик.

– В деле про ребёнка нет ничего, – пробормотал Иванов, но на всякий случай уткнулся в компьютер, чтобы проверить.

– Информация верная? – майор, похоже, просчитывал вероятные ходы.

– Пацанёнок у неё точно есть, – Сидорков энергично кивнул. – Родился вскоре после того, как Хлыст свалил.

Довольный собой Сидорков широко улыбался и хитро посматривал на майора.

– Значит, вчера ты не зря пропадал, – понял Радченко.

– Есть один источник. Прозондирую. Только не сегодня.

Командир кивнул и углубился в свои мысли.

* * *

Стас не любил большие компании и вообще мало с кем общался в последние годы. Были только два закадычных друга – Игорь и Олег. Познакомились на тренировках в школе восточных боевых искусств, не особо сильной, слишком многолюдной и расположенной в юго-западном хвосте города. Потом вместе ушли к Дэну – занятному китайскому студенту, который подрабатывал преподаванием естественного для выходца из страны крадущихся тигров и таящихся драконов искусства ушу. Тот арендовал спортзал у профтеха недалеко от центра и работал с продвинутыми учениками небольшими группами. И вообще был прикольный.

В последнее время друзья общались реже обычного, даже у Дэна не всегда пересекались. После пяти лет учёбы в институте Олег понял, что по два года на курс многовато, и решил всерьёз вгрызться в гранит науки. Игорь стал больше времени уделять подруге Нине, на которой подумывал жениться. И все же иногда дела уходили на второй план, чтобы уступить необходимости с кем-нибудь выпить и потрепаться обо всём на свете.

«Промзона» была одним из любимых мест. Бывшая столовая в заводском квартале располагалась на пересечении их основных маршрутов. Местоположение недалеко от центра, слегка причёсанный интерьер в ещё только входившем в моду стиле industrial и демократичные цены и особенные блинчики с мясом постепенно превращали это место в культовое. Но пока народу тут бывало относительно немного, так что свободный столик троица находила даже в пятницу вечером. Как и в тот день.

Они сидели в уютном диванном углу у окна и потягивали под кофе вязкий Vana Tallinn – ещё одна причина влюблённости в это место, во всяком случае, Стаса, который поддерживал ментальную связь с городом своего детства.

Стас пребывал не в лучшем расположении духа. Друзья это видели, но лишних вопросов не задавали: знали, что не так давно он расстался с Леной. Никто не выдерживал его тяжёлого характера. Стас и сам начал догадываться: какими бы стервами ни были его избранницы, видимо, что-то и с ним не так, коль события развиваются по общему сценарию. И это угнетало.

В конце концов Олег решил оживить вечер: поставил на столик бутылку игристого.

– Чего это? – насторожился Игорь, зная прижимистость друга.

– С вас по тридцатке, – сообщил Олег, и Игорь с облегчением кивнул, поняв, что тот в сознании.

– И на фига? – подал голос Стас. – Чё за повод?

– А хорошее настроение уже не повод? – поинтересовался Олег.

– У кого? – Стас взглянул на друга, всем видом давая понять, что с настроением тот сильно промахнулся.

– У тебя. Впереди, – пообещал Олег. – Вспомнил! На неделе был день независимости Эстонии.

Он окинул товарищей победоносным взором.

– День восстановления независимости, – возмущённый вопиющей неточностью Стас поморщился и кивнул. – Помянем.

Игорь возмутился:

– Ну сколько можно, мужики? То Индонезия, то Буркина-Фасо, то…

– Мы не имеем права забывать дружественные нам народы, – без особых эмоций сказал Стас.

– Глядишь, и они нас не забудут, – подхватил Олег, ловко откупоривая бутылку.

Игорь сурово покачал коротко стриженной головой:

– Хронические шуты. И пьяницы.

– Как ты можешь? – возмутился Олег, разливая шампанское.

– Да, – поддержал Стас. – КАК ты можешь?

– Я всяк могу, – невозмутимо буркнул Игорь и залпом допил свой кофе.

Чокнулись, пригубили. Стас призадумался, смакуя.

– За Индонезию как-то лучше шло, вам не кажется?

– Просто тогда ты ещё с Леной был, – драматично поведал Олег.

– Это тут при чём?

– Теперь у тебя из-за стресса сосочки на языке не так работают.

– Иди ты со своими сосочками! Какой ещё стресс? Тут классический случай, когда баба с возу…

– Конечно, это не моё дело… – встрял Игорь.

– Конечно, – подтвердил Стас.

– …Но тебе стоило бы как-то упорядочить личную жизнь.

– Конечно, это не твоё дело, – повторил Стас.

– Ты прав, – признал Олег. – Оно наше общее.

– Чё?

– Характер у тебя портится, когда ты один. Вот чё.

– Студент дело говорит, – сказал Игорь.

Стас попыхтел, предполагая ответить что-нибудь хлёсткое. Но быстро сообразил, что сейчас не получится, и принялся суетливо наполнять свой бокал.

– Ну, знаете… И ведь так хорошо начинали: шампанское, за Эстонию…

Между тем за соседним столиком, оккупированным дюжиной бритых парней и смазливых, густо «наштукатуренных» девчонок, разрасталось шумное, почти безумное веселье.

– На волю вырвались ребята, – прозорливо подметил Олег, вложив в слова некоторую симпатию.

– Чуханы, – брезгливо скривился Игорь. – Лагерные шавки; из тех, что крикливы с «духами», а пахану делают минет, как ни одна баба не сумеет.

Возражать друзья не смели. Игорь отсидел два года в «местах не столь отдалённых» и наверняка знал, что говорил.

О своём зэковском опыте он рассказывал крайне редко – чаще всего неожиданно для окружающих и весьма скупо. Но друзья знали, что сел по глупости.

Примерно так же, как и крикуны за соседним столиком, кутил в ресторане, радуясь первым дням после дембеля. К его подружке привязался вдруг крайне невоспитанный тип. Будь Игорёк трезв… Но с ослабленными тормозами недолго думая врезал нахалу мощным кулаком в лоб. Силы и уменья кандидату в мастера спорта по боксу, прошедшему закалку в ВДВ, не занимать; возмутитель спокойствия получил тяжёлое сотрясение мозга и инвалидность, а Игорь – срок. На зоне чудом сумел не прибиться ни к одной кодле, своим для сидельцев так и не стал. И большинство из них презирал.

– Скоро закончим, – сказал Игорь, глянув на часы мобильника. – Завтра рано вставать. Едем с Нинкой в Новгород к её родителям.

– А тренировка? – поинтересовался Стас.

– Не давите на мозоли, мужики. Я и так в последнее время меж вами и Нинкой как меж двух огней.

– Зато характер хороший, шелковый такой, – съязвил Стас.

– Я бы и сам стал шелковым, – признался Олег, пристально глядя куда-то вглубь зала, – если б меня пожирала глазами такая женщина.

Стас проследил за его взглядом – и обмер.

За столиком неподалёку сидела Инга. Она приветливо махнула рукой. Три миловидные дамы рядом с ней направили на него любопытствующие взоры.

– Кто это? – оживился Олег.

– Знакомая, – Стас насупился. – Давно было.

– Неужели ты и её отфутболил? – спросил Олег.

Стас полоснул по нему таким злым взглядом, что лицо друга вспыхнуло розовыми пятнами смущения. Оба постарались утопить неловкий момент в игристом.

– Стас, привет!

Он поднял лицо. Инга стояла рядом, чуть исподлобья поглядывая на него своими тёмными глазами.

– Привет.

Стас произнёс это без улыбки, приличествующей встрече старых знакомых, даже как-то подавленно. Словно загнанного в угол ежа любопытная овчарка вынудила на не совсем желаемое общение.

В воздухе повисла неловкая пауза. Пока Олег не потребовал оборвать её, толкнув друга локтем в бок.

– Знакомьтесь, – пробурчал Стас. – Олег. Игорь. Инга… Павловна.

– Рад знакомству с такой очаровательной знакомой моего друга! – Олег расправил бы павлиний хвост, будь он у него. – У вас замечательная компания. Может, нам объединиться?

Он покосился на Стаса. Тот продолжал изображать ежа, распухающего до размеров дикобраза.

– А может, мы с Игорем временно заменим вас заскучавшим подругам? – предложил Олег.

Неуверенно пожимая плечиком, Инга всё же дала добро на обмен:

– Да, пожалуйста.

Игорь приоткрыл было рот, но Олег оперативно надавил ему на ногу, с немалым усилием заставил подняться и сдвинул плотный корпус друга в нужную сторону.

– Замечательно! А вы… – Олег обхватил Ингу за плечи и усадил на своё место. – Замените нас.

– Шевелись, – прошипел он Игорю.

– Да иду, иду, – Игорь торопливо наполнил свой бокал и потопал за Олегом.

Буквально через пару минут беспримерное мужество и ораторский талант Олега позволили захватить внимание покинутых Ингой женщин, которые весело приняли неожиданных гостей и позабыли о подруге.

– Ты здорово изменился, – сказала Инга, разглядывая Стаса.

– Ты тоже, – ответил Стас, всё ещё избегая смотреть на неё.

– Надеюсь, не в худшую сторону?

Он проигнорировал вопрос.

– Как ты? – не отступала Инга. – Уж и не чаяла встретить тебя. Ходили слухи, будто пропал где-то в Чечне.

– Пропал – да нашёлся! – вспылил Стас. – Чего это тебя вдруг озаботила моя жизнь?

– Что значит, вдруг? – помявшись, Инга тихо добавила: – Я хотела, чтобы мы остались друзьями.

Стас скривился в ухмылке:

– Друзьями…

Инга собралась было что-то сказать, но вдруг осеклась. Стас глянул на неё исподлобья и увидел, что все её внимание сосредоточено на барной стойке. Перехватив его взгляд, Инга тут же отвернулась.

– Ладно, не буду навязываться, – она встала. – Удачи!

– Ага, бывай. Товарищ!

Инга подошла к покинутым подругам, что-то с ними обсудила – и они поспешно удалились. Сбитые с толку друзья вернулись к Стасу.

– И что это было? – спросил Олег. – Умчалась, как ошпаренная, утащила подруг. Ты хоть не сильно хамил, по старой привычке?

– Да пошёл ты!

– Мда, видать, по полной…

Игорь глянул на экран мобильника:

– Всё, мне пора. Вы со мной?

– Пудово, – отозвался Стас.

Игорь перевёл взгляд на Олега. Тот вздохнул:

– И я с вами, куда ж мне…

Стас встал, глянул в ту сторону, в которую смотрела Инга, и увидел облокотившегося на угол стойки крепкого блондина в модном костюме. Холодное и красивое лицо с характерными для прибалта чертами выражало силу и граничащую с наглостью уверенность.

Их взгляды встретились; в обоих читалось пристальное внимание.

* * *

Пока Крисман вёл машину через город на юг, Сидорков развлекал его обычными ментовскими байками. Истории подбирал со смыслом, разумеется, обучающие. Чтобы коллега быстрее вникал в тонкости новой службы. Во всяком случае, так казалось самому капитану, который пытался понять, можно ли положиться на этого балабола, если что. Крисман понимал: везде нужно заводить друзей. Но делать это не умел. За что и поплатился на прошлой работе…

– Здесь тормозни, – сказал Сидорков словно таксисту и взялся за дверную ручку, глядя куда-то вглубь сквера через дорогу. – Лады, коллега. Спасибо, что подкинул.

Капитан решился озвучить наконец с самого утра занимавший его вопрос:

– Слушай, а чего это ваш… наш Радченко такой странный?

Сидорков обернулся и внимательно посмотрел на него.

– Почему странный?

– Как-то не похож на опера. Больше на следака смахивает. Какой-то больно… интеллигентный, что ли.

– Он и есть интеллигент, – Сидорков хмыкнул. – Из семьи журналиста, сам на журфаке учился.

– А в органы как попал?

Сидорков отпустил дверную ручку, слегка помрачнел.

– Из-за отца. Тот был криминальным репортёром. Вёл всякие расследования. В начале девяностых его грохнули. Кому-то большому и нервному дорогу, видать, перешёл. Так и не нашли концов… Наш тогда в универе учился. И решил стать не журналистом, как отец, а ментом. Но не следаком, а опером. Чтоб своими руками…

Скалясь, Сидорков изобразил смертельную хватку. Видно было, что майора уважает.

– Вон оно что, – задумчиво протянул Крисман. – Мотивированный.

Сидорков прищурился.

– Ответь на встречный вопрос.

– Валяй, – с деланной лёгкостью отозвался Крисман, уже догадываясь, о чём зайдёт речь: с ним обязательно говорили об этом, рано или поздно.

– Сам чего в операх болтаешься? У тебя ж отец и брат…

– Вот потому-то я и не в адвокатуре, – готовно оборвал капитан. – Там и без меня Крисманов хватает.

– Понятно, – хмыкнул Сидорков и, казалось, выбросил разговор из головы. – Ладно, потопал я.

Он выбрался из машины, лавируя в жиденьком транспортном потоке, перебежал на другую сторону. Его встретила красотка в длинном жёлто-зелёном платье, они чмокнулись и в обнимку поплыли вглубь сквера.

Крисман с лёгкой завистью проводил пару взглядом, невольно вспомнил о своей развалившейся семье и поспешил занять себя вождением.

* * *

– Однако и темень, – удивлённо буркнул Стас, перепрыгнул через свежую лужу.

– Да уж, миновали белые ночки, – Олег был солидарен с возмущённым другом, хотя и радовался бодрящей последождевой прохладе.

– И чёрт с ними.

Игорь, уроженец южного Киева, не понимал прелести той поры, когда ночь – вроде и не ночь, а сильно растянутые вечер и утро. Возможно, ещё и потому что первые впечатления от белых ночей были связаны с зоной.

– Так что у тебя с Ингой? – спросил Олег у Стаса.

– Тебе-то что? – тот даже не пытался скрыть раздражение.

– Ну как… Я же друг.

– Сплошные друзья-товарищи, – пробурчал Стас.

– Усомнился в нашей дружбе? Щас скомандую Игорьку, он тебе в лоб даст, мозги вправит. По-дружески.

– Охотно, – зевая, сказал Игорь и поёжился. – Согреюсь, может.

Стас посупился, но всё же уступил.

– Были у нас… Отношения. Я так думал. Нашёлся другой. Предложила остаться друзьями. А я в армию ушёл. После её не видел, – помолчав, добавил: – Да и не особенно хотел.

– Печально, – рассудил Олег. – И что теперь? Выяснил хоть, что у неё сейчас с личной жизнью? Ты ей точно симпатичен.

– Ну конеЧно, – протянул Стас с кривой ухмылкой.

Олег окинул ссутулившегося друга оценивающим взглядом:

– Хотя что она в тебе нашла? Игорёк, как думаешь?

– Прибалт он. Экзотика.

– Не для неё, – хмыкнул Стас.

– Тоже таллинская, что ли? – догадался Олег.

– Мы с детства знакомы, – Стас немного посветлел. – В одном дворе жили, пока после смерти матери мы с отцом в Питер не переехали.

– То-то я в ней что-то особенное почуял, – признался Олег.

Полупустынной улицей они вышли к парку, направились вдоль него к ближайшей станции метро. Было здорово прогуляться по вечернему Питеру, но «жаворонок» Игорь отчаянно хотел спать и подгонял друзей.

– Сказала, не пойду! – взвизгнула вдруг неподалёку обладательница знакомого голоса.

«Опять?» – насторожился Стас и вслушался внимательнее. Из парка доносились звуки возни и уже неразборчивые женские возгласы.

– Надо бы глянуть, – Олег остановился, тоже прислушался. – Может, помощь нужна.

– Ай, да пошли! – отмахнулся Стас.

– Если по-бырому, чё не глянуть-то? – рассудил Игорь. – Всякое случается.

– Пудово какие-то семейные разборки, – Стас поморщился. – Обычная история.

Он вообще избегал вмешиваться во что бы то ни было, но сейчас особенно не хотел убедиться в том, что голос ему действительно знаком.

– Давай проверим, – настоял Олег и направился вглубь парка.

Игорь тут же последовал за ним. Досадливо сплюнув, чуть позже пошёл и Стас.

В парке было темно, сыро и безлюдно. Троица пробиралась через полосы кустарника. Мокрые после дождя ветки неприятно хлестали по телу, оставляя на одежде влажные следы. Стас выискивал проход с наиболее разреженными зарослями и заметно отстал от друзей.

Звуки возни вели к полянке у хорошо освещённой асфальтовой дорожки и быстро приближались.

Олег и Игорь вышли из кустов навстречу приключениям. Пару секунд спустя раздался недовольный голос какого-то мужика:

– Чё надо?

– Всё перечислять или только самое насущное? – поинтересовался Олег. – О, привет! Тебе помочь?

Стас догадывался, с кем тот поздоровался, и невольно замедлил шаг.

– Валите отсюда, помощники, – раздалось впереди.

– Не вопрос, – охотно отозвался Олег. – Даму только отпустите.

– Пошли на хрэн! – другой голос, с сильным кавказским акцентом.

– Пока не схлопотали, – добавил первый.

– Нас трое, – произнёс Олег громко, словно напоминая Стасу, что он запаздывает. – А вам ещё женщину надо удержать. Проблемная ситуация, не находите?

– Ну всё, достал!

Послышались звуки драки, пыхтение, стоны-охи. Как бы ни избегал Стас вмешиваться в историю из-за Инги, сейчас в нём нуждались друзья. И он резко прибавил шаг, продираясь через кусты.

Когда он вышел на полянку, Олег отпускал руку повалившегося на бок парня с кудрями в стиле восьмидесятых. Неподалёку какой-то кавказец сжимал злой Инге плечи и бегал глазами.

– Пропустил прикольный спарринг, – сообщил Олег.

– В чём дело? – послышалось сзади.

Стас обернулся. Из зарослей вышли двое, подошли к Инге и приободрившемуся кавказцу. Одного Стас сразу узнал: это был тот самый красавчик-блондин, с которым он повстречался взглядом в «Промзоне».

– Пусть отпустит женщину.

– Ваше-то какое дело? – резковато поинтересовался блондин, в его говоре сквозил слабый не то литовский, не то латышский акцент.

Олег стал в боевую стойку.

– Меня с детства учили заступаться за женщин.

Блондин оценивающе глянул на поджавшегося Игоря, на кряхтящего на боку кудрявого. Потом посмотрел на Стаса – и было видно, что узнал его.

– Слушайте, – сказал он наконец примирительно. – Это какое-то недоразумение. Мы слегка повздорили с женой…

– Так это твой муж? – Олег перевёл взгляд на Ингу.

Та в это время исподлобья смотрела на Стаса. Он постарался ответить ей предельным безразличием.

– Что молчишь? – мягко спросил блондин.

– Мы повздорили, – сухо обронила Инга. – Недоразумение.

Блондин взял её за руку, кивком велел кавказцу отойти. Кудрявый покряхтел, поднялся и попятился к своим, пожирая злобным взглядом Олега.

– Идём к машине, – велел блондин.

Занятная компания окружила Ингу и отправилась по дорожке прочь. Стас проводил их угрюмым взглядом и подумал: «Ты по-прежнему не выбираешь простых парней». А вслух сказал:

– Говорил же: семейные разборки.

– Какая-то странная семья, – заметил Олег.

– Кавказская, – решил Игорь.

– Ну да, особенно этот блондин – вылитый кавказец. У него же прибалтийский акцент. Да, Стас?

Вопрос прозвучал в тот момент, когда злой Стас продирался сквозь кусты обратно.

* * *

Всю дорогу к дому Инга и Валдис молчали. Он делал вид, что поглощён вождением. А она, полулежа на заднем сидении, прятала лицо в зоне полумрака в углу и думала о Стасе. Теперь это был другой человек, мало похожий на того немного наивного, открытого нараспашку паренька, каким она знала его когда-то давно. Что с ним случилось? Чем он жил долгие годы?

На месте Нагла дал волю накопившемуся раздражению. Буквально силком выволок Ингу из машины, затащил в дом и швырнул на кожаный диван в гостиной. Инга почти не сопротивлялась, отрешённо уставилась в пустоту перед собой. Нагла походил туда-сюда в тёмной комнате, изредка бросая на неё раздосадованный взгляд. Наконец включил свет и сел рядом.

– Что это было? Ты куда собиралась?

– Никуда, – едва слышно отозвалась Инга. – Мне всё равно некуда.

– Тогда зачем заставляешь бегать за тобой? – Нагла с искренним недоумением уставился на неё. – Я же волнуюсь за тебя. С моим кругом общения…

– Бандитским?

Он сдержанно вздохнул, терпеливо проиграл сто раз озвученную пластинку:

– Среди клиентов ломбарда есть и гопота всякая. И конкуренция у нас не очень здоровая, коллеги иногда прибегают к помощи бандитов.

– Валдис, а ты-то кто? – наседала Инга. – Кто эти твои артемоны и чабаны?

– В ломбарде не нужны программисты и актёры. Такой уж бизнес, – он нахмурился. – Мои работники тебя напрягают? Ты же редко с ними пересекаешься.

– Я вообще редко с кем пересекаюсь. Сижу тут в доме сиднем.

Нагла, поразмыслив, встал, зашёл в кухонный закуток. Через минуту вернулся оттуда с двумя бокалами белого вина. Инга покосилась на протянутую руку, шмыгнула носом и приняла угощение.

– Постараюсь больше бывать с тобой, – Валдис скорее убеждал себя, чем Ингу. – Обещаю.

– Мне неинтересно быть домохозяйкой.

– Ты говорила.

– Много раз.

Нагла сделал ещё глоток, заполнил паузу. Наконец произнёс:

– И я снова скажу «нет». Я в состоянии позаботиться о тебе и обеспечить безбедную жизнь.

Он обвёл рукой комнату с дорогущей мебелью и техникой и многозначительно махнул над головой, напомнил о втором этаже немаленького дома.

– Моё мнение на этот счёт тебя по-прежнему не интересует, – констатировала Инга.

– Сколько баб были бы рады оказаться на твоём месте! – возмутился Валдис. – Чего тебе неймётся?

Инга знала, что про баб – правда. Пока они не сошлись, много всяких вилось вокруг Валдиса. Да и сейчас хватало хищных взглядов. На иные особо томные взоры он клевал, но тщательно скрывал эти интрижки и надолго не увлекался.

– Так, может, тебе не я нужна, а кто-то из этих… баб?

– Мне нужна ты. Потому и терплю твои выходки, пытаюсь понять тебя и как-то идти навстречу. Но есть вещи, которые ты тоже должна принять.

Нагла спрятал в кулак затяжной зевок: дело шло к полуночи.

– Мы оба усталые и раздражённые. Поговорим завтра, на свежую голову.

Инга знала: ничего нового они друг другу не скажут. Но она ужасно вымоталась и готова была принять сейчас что угодно.

Допив вино, Нагла покрутил бокал в руках и как бы между прочим спросил:

– А что за мужики встряли в парке?

Инга от неожиданности впервые проявила невербальную реакцию, развела руками и дрогнувшим голосом ответила:

– Без понятия. Какие-то прохожие.

Нагла внимательно посмотрел на неё, не скрывая недоверия.

– Пошли спать, – Инга махом опустошила бокал. – С ног валюсь.

* * *

Стас ворочался в мокрой постели и силился заставить бунтующий мозг отключиться от мыслей и погрузиться хотя бы в лёгкую дремоту.

Тщетно. Устав бороться, он укутался в одеяло, сел за стол и закурил.

За окном изрядно стемнело. Но на спортивной площадке во дворе, игнорируя строгие окрики родителей из окон вокруг, пацаны всё ещё гоняли мяч. По улице прогрохотала колонна редких теперь рокеров. Минуту спустя прошла компания хохотливых девчонок.

Стас уже почти такой же, как и все они.

Почти…

Но временами, хотя всё реже, мучили такие ночи. Ночи без нормального сна, наполненные болью обид, невыносимых утрат, стоящим в ушах криком Лёхи Иващенко: «Мужики! А здесь и впрямь, как на войне!..» – после чего перепонки застилало уханье взрыва, разметавшего парня в абсолютный ноль. В такие ночи память истязала то несуществующими уже прикосновениями нежных пальцев, то незабываемой вонью гниющего мяса…

Сегодня его выбила из колеи недавняя встреча с Ингой. Она вызвала из небытия сокровенные, потаённые воспоминания, которые он так долго и старательно вытеснял подальше в глубины подсознания…

Стас ясно увидел двор в новом спальном районе Таллина, пятиэтажку с их двухкомнаткой, в которую семья перебралась из давно опостылевшей однокомнатной хрущёвки в центре. Ребятня рассосалась по домам, но второклашка Стасик, не утолив жажду впечатлений, остался бродить сам по себе и увидел длиннющую, худенькую, как тростинка, девчонку с белоснежным пёсиком.

Это была Инга.

Чёрт знает, как завязалось знакомство. Наверное, разговор начался сам собой.

За этой встречей последовали другие. Стасу пришла в голову замечательная идея брать на прогулки кота Алексия. Мохнатый монстр сибирской породы восхитил Ингу и вверг в ужас её белоснежного пёсика своими потрясающими размерами, угольно-чёрной, пышной шерстью и совершенно диким нравом: никого из посторонних Алексий к себе не подпускал, а малютку Тоби поначалу и вовсе терроризировал.

Poprzedni 123 Kolejny

Питерские палачи

Osoby, które czytają tę książkę, przeczytały również