Потянулись невыносимо долгие минуты ожидания. Несмотря на сильный мороз, от рук Дмитрия шёл пар, он курил одну цигарку за другой. Внезапный крик, который рвался из самого сердца, резко подбросил Дмитрия вверх. Он побежал к дому, уронив полено, на котором сидел, подскочил к двери, но тут же опомнился и отошёл, как будто его ударило током. Катя продолжала исступленно кричать.
Подошел Ивашка, взял друга за руку и отвел обратно к костру. Через несколько минут женский крик оборвался на самой высокой ноте, и сразу за ним раздался другой крик. Робкая улыбка появилась на лице Дмитрия, в его глазах задрожали слёзы счастья.
– Ура!!! – первым сообразил и закричал Ивашка, обнимая остолбеневшего друга. Двери дома широко распахнулись, и появилась Старая Идма, которая осторожно несла на волчьей шкуре орущего младенца.
Мужчины удивлённо разинули рты, глядя, как Старая Идма натёрла младенца приготовленным снадобьем и три раза подняла к небу. Весь обряд занял меньше минуты, и, когда двери закрылись, Дмитрий, посмотрев на Ивашку, тихо спросил:
– Тебя новорождённого тоже выносили на такой мороз?
– Не помню, шибко маленький был, – так же тихо ответил Ивашка.
Через час тофаларки вышли и уселись к костру, достав свои неизменные трубки.
– Однако, хороший охотник сегодня родился, – сказала Старая Идма.
– Да, крепкий человек будет, – подтвердила её помощница.
Взглянув на Дмитрия, Старая Идма хитро улыбнулась:
– Мать здорова. Спят они. Ну а ты, отец, готовь угощение, гости идут.
При свете луны Дмитрий увидел приближающихся тофаларов.
В заботах о маленьком, которого нарекли Иваном, незаметно пролетели зима и весна. Наступило жаркое таёжное лето. Катя давно просилась в город: выросшая в северной столице, она неудержимо тянулась к людям, хотя сама в этом не признавалась. Но пока Иван был совсем маленьким, Дмитрий даже слышать об этом не хотел. Но в середине августа Дмитрий всё же решился на поездку в Иркутск. Он договорился с Ивашкой, чтобы тот присмотрел за хозяйством, а сам с женой и маленьким ребёнком ранним утром отправился в город.
Путь и так был не близким и не лёгким, а с маленьким ребёнком тем более. Пришлось брать с собой полные дорожные сумки. С утра весело светило солнце, тропа была хорошо знакома и за день они ушли от заимки километров за двадцать. К вечеру погода стала портиться, подул сильный ветер, и из-за сопок сплошной чёрной стеной стали надвигаться мрачные тучи. Кате и Дмитрию пришлось срочно готовить ночлег, и только они успели соорудить шалаш под навесом, как первые крупные капли ударили по тайге, начался сильный дождь, иногда переходящий в ливень. Так продолжалось больше суток. В дальнейший путь они смогли тронуться только через два дня. Через несколько километров дорогу им преградил, бурлящий поток. После такого ливня неглубокий ручей превратился в труднопреодолимое препятствие.
– Давай вернёмся? – предложил Дмитрий, но Катя посмотрела на него таким умоляющим взглядом, что он согласился идти дальше. Они пошли по верху ручья, по другой тропе, которая вела через долину, где когда-то трагически погибла семья переселенцев. Тогда отряд казаков во главе с полицмейстером обыскали всё вокруг, но никаких следов, как и самих преступников, так и не нашли. После того случая охотники старались обходить это место. В своё время отец показал Дмитрию эту долину и строго-настрого запретил ходить туда. Дмитрий долго колебался, но Катя, воспитанная в городе и не верившая во всякие легенды и поверия, настаивала на своём.
Послушав жену, Дмитрий нарушил запрет отца. Он рассчитывал засветло миновать это место, но тропа сильно заросла и им приходилось пробираться с большим трудом. Густые сумерки застали их в самом конце долины, пришлось остановиться на ночлег у небольшого ручья. Дмитрий принял все меры предосторожности и не расставался с трёхлинейкой, но вечер был так тих, а после прошедшего дождя дышалось так легко и свободно, что ничто, казалось, не предвещало беды. Они быстро перекусили и Катя с Иваном легли под навес, наспех сооруженный мужем. В середине ночи раздался неприятный сильный свист, напоминающий писк комара. Ванька заворочался и заплакал, проснулась Катя, но, уставшая от дневного перехода, она не могла успокоить ребёнка. Видя, что жена не в силах усыпить сына, Дмитрий сам взял его на руки и стал укачивать, прохаживаясь вокруг костра. Засыпая на короткое время, Иван вновь открывал глаза и плакал. У Дмитрия разболелась голова. Так продолжалось почти всю ночь, свист повторялся несколько раз. Только под утро Ванька крепко уснул, а уставшему за последние сутки Дмитрию смертельно хотелось спать. Уложив сына, он прислонился к навесу и провалился в сон.
Утром Катя проснулась от пения птиц. Сладко потянувшись, она поцеловала в лоб сопящего сынишку и тихонько выбралась из-под навеса. Подхватив стоящий у ног мужа котелок, Катя шутливо потрепала Дмитрия за ухо и, улыбнувшись, пошла за водой. Подойдя к берегу, она набрала воды и решила искупаться. Скинув одежду, Катя осторожно вошла в воду. От каждого шага со дна поднимались песчаные облачка, она села и замурлыкала от удовольствия. Чистая вода нежно приняла в свои объятия обнажённое тело Кати, она легла на живот, подставляя течению свою спину и крепкие ягодицы. Вдоволь наплескавшись, она вышла на берег и, обсохнув, стала неспешно одеваться. Тут её взгляд упал на противоположный берег, где вдоль ручья росла неестественно крупная лесная земляника. От увиденного у Кати заурчало в животе, и тогда она решительно шагнула в воду. Поднявшись на другой берег, она прошла ещё пару метров и, протянув руку, сорвала спелую ягоду. Вкус показался ей изумительным, она ещё никогда не пробовала такой сочной и ароматной ягоды. Чуть подальше виднелась ещё такая же, а дальше ещё больше и крупнее. Оглянувшись на место ночёвки, где дымился костёр, Катя подумала: «Быстро насобираю полный котелок, но далеко уходить не буду». И она пошла вперёд, старательно обрывая эти яркие красные ягоды.
Незаметно для себя она всё дальше и дальше уходила от речушки. Котелок был почти полон, когда её внезапно охватило чувство тревоги, ей показалось, что за ней кто-то пристально наблюдает. Она выпрямилась и огляделась, но вокруг никого не было. Было так тихо, что от этой тишины у Кати закружилась голова. Это продолжалось несколько секунд, и вдруг всё пропало – и чувство тревоги и головокружение. Кате послышалась нежная мелодия, которую она слышала в далёком детстве на своём первом балу, куда её, девочку-подростка, привёл старший брат. Звучание этой мелодии так очаровало её, что она вовсе забыла, что сейчас стоит одна на поляне в проклятом людьми месте. Очарованная воспоминаниями и окружающей красотой, Катя не заметила, как рядом стоящее дерево с толстым корявым стволом и странными листьями, зашелестело, хотя ветра не было. Незаметно для себя она пошла на звук мелодии. Сделав несколько шагов, она приблизилась к дереву и вдруг оступилась. Её правая нога за что-то зацепилась и, теряя равновесие, она упала на колени, котелок выпал из рук, ягоды рассыпались по траве. По инерции Катя стала собирать ягоды, чертыхаясь на свою невнимательность, но тут поняла, что нога крепко застряла между корней. Улыбаясь и ещё не понимая, что с ней происходит, она попыталась освободиться.
– Вот же угораздило застрять в этом дереве, – ворчала Катя, пытаясь рукой отжать корень. Вдруг её шею со свистом захлестнуло красно-коричневым пульсирующим корнем. Катя только охнула и руками схватилась за него, пытаясь ослабить мёртвую хватку, но руки тут же были стиснуты другими корнями. Трава зашевелилась вокруг, и всё новые и новые корни стали оплетать тело молодой женщины. Катя попыталась закричать, но из груди вырвался только приглушённый стон. Корни волоком подтащили её тело к дереву и прижали к стволу. В нос ударила нестерпимая вонь, спиной и затылком она почувствовала, как будто кто-то рядом тяжело дышит. Всё перемешалось перед её глазами: ветки деревьев, рассыпанные ягоды, край задравшейся юбки, неестественно раздвинутые обнаженные ноги и этот резкий ужасающий запах. Скованная и беспомощная, она вдруг ощутила, как к её ноге прикоснулось что-то тёплое и влажное, резкий запах усилился. А это влажное и тёплое уже ползло по ноге всё выше и выше. В этот момент Катя поняла, что происходит самое ужасное в её жизни. От нарастающей боли и ужаса перед происходящим она потеряла сознание.
Глава 5
Дмитрий проснулся с нехорошим предчувствием. Он вскочил и огляделся: костёр медленно догорал, Ванька мирно посапывал под навесом. «Катя. Где Катерина?» – эта мысль обожгла сознание. Дмитрий начал метаться по стоянке, но жены нигде не было. Дослав патрон в патронник, он выстрелил вверх, но ответа не последовало, зато от близкого выстрела проснулся и заплакал Ванька. Дмитрий бросился к сыну, дрожащими от нервного напряжения руками достал пару патронов и сунул в его ручки – тот понемногу стал успокаиваться. Бегло оглядев всё вокруг, Дмитрий заметил отсутствие котелка и понял, что она пошла за водой. Он схватил винтовку и бросился к реке.