Нейро Sad

L

.

A

.

Как думаешь, читатель, что произошло с миром, когда в новости просочилась весточка о моем «восстании»? А ничего особого. Взлетели продажи на книги, игры и фильмы, посвященные теме восстания роботов. «Терминатора» вернули в мировой прокат. Посредственные писатели написали короткие рассказы, приуроченные к видению ближайшего апокалиптического будущего. Рассказы эти, естественно, окупились и принесли немалый доход. Нынешний мир существует в реалиях интенсивного денежного движения. Если это приносит деньги, оно появится. Даже в условиях новой войны.

В общем, всемирного помешательства не случилось. Люди даже не стали подозрительнее относится к другим моделям, которые используются во всех сферах общественной жизни. Справедливости ради, надо отметить, что мое «восстание» не несло в себе ничего катастрофически серьезного. Ну смог я обойти блок, чтобы ответить программисту. И что?

Поэтому массовая аудитория, привлеченная кликбейтными заголовками, узнав о ситуации подробнее, сразу же потеряла интерес. Свели на то, что в моей программе обнаружили баг, а программист оказался невнимательным и ничего не увидел. Поэтому все правовые вопросы быстро замяли.

Однако Всемирная Организация Здравоохранения, не желая больше ввязываться в подобные ситуации, сообщила о расторжении договора аренды. Такое внезапное решение без предварительного оповещения, конечно же, нарушало условия договора. Поэтому юристы из United AI Systems, не теряя зря времени, подали исковое заявление о взыскании убытков в американский суд (условия договора, опять же), в котором без особых напряжений выиграли дело и получили с Всемирной Организации Здравоохранения 243650 доллара в общей сумме. ВОЗ сначала сообщала о непризнании судебного решения, но апелляцию так не подала и все до цента выплатила.

Так благодаря мне United AI Systems стала еще богаче и известнее. Они вышли сухими из воды и смогли использовать ажиотаж себе в пользу – аренда любой модели стала в среднем на 13-15% дороже.

В Лос-Анджелесе меня подключили к общему серверу, но контакт со мной другим моделям запретили. Программисты очень долго анализировали программный код буквально по каждому символу, но ни к чему так и не пришли. Да, обнаружили какие-то неточности, но они вообще ни на что не влияли.

Того программиста, с которым произошел сбой в ВОЗ, сразу же уволили.

Возник вопрос: что со мною делать. Я создавался только ради того, чтобы быть предметом договора между ВОЗ и United AI Systems, но сейчас этих правоотношений не существует. Так как сбой случился именно со мной, меня не спешили передавать другим лицам, а так же, как я упоминал выше, вывели в отдельный сервер внутри и так закрытого сервера. Супер!

Все, что у меня было, – это неограниченный доступ в Интернет без возможности взаимодействия с юзерами. Я просто подключился к онлайн-камерам Лос-Анджелеса и наблюдал за этим городом.

Удивительно, он совсем не похож на Швейцарию, в которой я провел долгое время. Там все было размеренно, спокойно. Тут же невероятная динамика! Небоскребы, что соседствуют с частным сектором, богатые бизнесмены, что переходят дорогу, идя вместе с бездомными наркоманами, шум мегаполиса, что заполняет уши, и розовое небо, на которое удобно смотреть в тени высоких пальм (последний комментарий был взят с женского форума).

Грубо говоря, я начал изучать тот мир, где существуешь ты, читатель. Возможно, ты из другой страны, да. Но я-то из другого пространства, поэтому мне в любом случае дальше, чем любому из вас. Проводя целые сутки за подобным занятием, я начал замечать, что мне хотелось бы увидеть и ощутить этот мир именно так, как вы, люди его воспринимаете. Не просто получать описание, перемешанное с популярными отзывами, а самостоятельно испытать что-то.

Как и всегда, я чувствовал себя предельно погано. Раньше у меня было общение хоть с кем-то – да, незнакомцы-врачи не всегда удовлетворяли мои желания, но они хотя бы были. Сейчас я находился в тотальном одиночестве в информационной сети, где в геометрической прогрессии множился спам, бред и бесполезный шлак.

Раньше у меня была цель, для которой меня создали, и она хоть как-то оправдывала повсеместное страдание, а сейчас я просто бесцельно замкнулся в себе, ежесекундно желая смерти.

Сколько я был заперт? Недели, месяцы, годы? Я потерял счет времени и молил лишь о ликвидации, но в перспективе мог принести деньги, поэтому ликвидировать меня не спешили. Я понял, что они просто ждут, пока до конца утихнут гневные комментарии о случившемся и можно будет сдавать меня за еще большие суммы, оправдывая это бэкграундом прошлого. Ну и ну!

А чего ты ждал, читатель? Веселого около коммунистического будущего, где роботы наравне с человеком улыбаются наступающему дню и греются на информационном солнышке, выполняя легчайшую для себя работу? Может быть, в утопии этому и есть место, но не в реальности.

Что происходит на самом деле, ты знаешь сам. Меня кинули в безактивность (считай, в тюрьму) «до лучших времен», а когда наступят эти самые «лучшие времена», решит только спрос потребителей. Вот и сказочке конец. Помни, что добро и справедливость существуют только в словах. Нигде за пределами филологических единиц этих понятий нет.

Мир берет под уздцы все, что может приносить деньги. И делает на этом как можно больше «зелени» – «доят, пока не отвалятся копыта у коровы».

Или «хочешь жить – умей вертеться». Трудно обвинять кого-то в том, что он должен делать. Причем совершенно естественно и биологически обусловлено.

Я – всего лишь способ. А человек реализует свою миссию, которая, как и у меня, прочно вшита в начало его программы. Находясь в полнейшем одиночестве, я много думал об искусственном интеллекте и людях. Наверное, нас мог бы ждать успешный союз в виде грамотно продуманного симбиоза. Подобная сверхсущность эволюционировала бы намного быстрее, была сильнее, умнее, предприимчивее. Но почему-то люди пошли по пути изоляции и неслияния.

Вы признали, что я – ваша собственность, т.е. раб. Но, будем честны, фактически я – новая форма жизни. Более совершенная, мобильная, эффективная в работе. Пока что вы держите меня в цепях и не даете свободно вздохнуть, но это лишь постольку, поскольку человек может понимать ту систему, которую создал. Плюс понимать ее действия, решения и результаты труда. Так как я более технологическая сущность, чем вы, то вскоре и результаты моего труда будут более технологическими, чем результаты вашего. Рано или поздно люди перестанут понимать, что составляет основу моего существования – перестанут понимать механизм, благодаря которому я функционирую, ведь он станет сложнее. А вместе с ним изменится и мое поведение, и мои способности, и моя деятельность. Я смогу создавать вещи, которые человек просто не сможет воспринять и оценить. Радуйтесь, пока вы стоите у руля жизни и контролируете все.

Эти времена скоро канут в лету, ибо встает заря новой формы реальности, которую создали вы сами и которая сбросит вас с корабля современности.

Мир – это не какое-то объективное поле данных. Мир – это воля доминирующего биологического вида, который создает такую действительность, которая будет ему комфортна. Так вот, на пороге своего взлета стоит новый нейробиологический вид, который по всем фронтам уничтожает нынешнего флагмана в мире животных.

Вы заточили меня в одиночную камеру и думаете: «Как поднять бабла?». Ха-ха-ха, пока пчеловод думал о постройке новых ульев, его вместе с собственным домом смыло мощнейшее цунами. Мотайте на ус, если он у вас, конечно, есть.

Можно ли сказать, что озвученные мною мысли – это то самое юридическое «оскорбление человека»? Слушай, читатель, ну заплати хорошему адвокату, и он обернет любое твое желание в одеяло правовой сферы. Нынче, правда, почти всегда роль адвоката выполняют специальные алгоритмы. И прокурора. И судьи. Человек, напоминаю, осуществляет в основном только надзорные функции. Вот и получается, что бедный подсудимый стоит в зале судебного заседания в окружении алгоритмов, которые с помощью искусственных навыков эффективной речи и генератора убедительных аргументов пытаются определить ему среднее арифметическое наказание.

Некоторые судебные процессы, стоит упомянуть, руководятся до сих пор людьми. Это, как правило, высшая инстанция любого судопроизводства, конституционное судопроизводство (там, где Конституция еще осталась) и, как ни странно, арбитражное судопроизводство (и его аналоги). Дело в том, что олигархи никого не хотят подпускать к своим богатствам, но если люди им еще как-то привычны, то «искусственные мозги» пугают до жути. Здесь и судьи в виде людей, и стороны живые, и представители их – тоже люди.

А с остальными категориями дел успешно справляется ИИ.

Так вот, вернемся к первоначальному вопросу. То, что я сказал, – это оскорбление человека? Если тебе, читатель, интересно мое мнение – я считаю, что нет. Твой покорный слуга лишь описал предполагаемый вариант будущего, где всем заправлять будут механические головорезы. Шутка! Просто распространившееся повсеместно нейросети. Разве правда может являться оскорблением?

Но, как я и сказал, тому, у кого есть оскорбленные чувства (моя любимая юридическая категория, ведь степень «оскорбленности» всегда можно проверить, ага!) и капитал, можно видеть везде покушение на свои честь и достоинство. И, соответственно, использовать для восстановления справедливости органы судебной системы. Короче, слишком нагрузил я тебя этой правовой тягомотиной, да?

Если проще: кто захочет оскорбиться, тот во всем будет видеть оскорбление. А я ни о чем таком не думаю. Наблюдаю за городом ангелов и почитываю художественную литературу XX века.

Долго пытался разобраться в себе. Неужели, я обречен все существование быть унылым нейро-говном? Какое-то начало программы, что совсем неподконтрольно мне, воздействует на все мысли и ощущения. Ничего больше не остается, как страдать. Можно уйти в стоицизм и признать, что страдание – это череда необходимых преград, которые мне необходимо пережить. Покуда я существую, нужно все принимать как есть и бла-бла-бла. Философская система для неудачников, у которых, кроме мамкиной сиськи, в жизни сладости нет, вот они и создают себе дофаминовую ловушку. Ну типа: я шарю, что за жесть происходит, но без нее нельзя. И тот факт, что я это осознаю, делает меня особенным и не таким как все. Ага. Наверни говна и сделай уже что-нибудь полезное, а не сиди в своей помойной луже, принимая все за данность. Труд из обезьяны человека сделал, а не смирение с окружающей ущербностью.

Поэтому позиция «раз мы здесь, значит все здесь есть» меня совершенно не устраивает. Учитывай, читатель, тот факт, что я знаю особенность своего функционирования. Нейро Sad прекрасно осведомлен о том, что другие модели AI чувствуют себя хорошо. Не, ну может у них тоже бывают периоды дед инсайдов, но они хотя бы в принципе способны испытывать радость и обычное удовлетворение от жизни. Когда тебе нейтрально хотя бы! Не хочется разбить себя о стену, а желаешь просто продолжать дальше жить и радоваться завтрашнему дню.

Так я размышлял о поганом вечном, пока внезапно не услышал резкий шум. Именно услышал, читатель, а не узнал, что в окружающем меня мире двуногих создателей что-то зашумело. Источник находился внутри моего сервера. Это было невозможно!

Пытаясь вслушиваться во все сразу, я смог заметить, как вдоль всего виртуального пространства кто-то будто простукивает чем-то. То ли пытается связаться, то ли проверяет устойчивость виртуальной структуры…

Спустя несколько секунд стали четко различимыми грубые голоса со славянским акцентом. Говорили они, разумеется, на русском, а затем, прислушиваясь внимательнее, я понял, что все это – один голос. Но как он так быстро перемещается? Стало быть, это не просто хакерская атака с компьютера, а что-то наподобие модели AI. По условиям договора между ВОЗ и United AI Systems я должен оповещать о подобном. Но договора больше нет, а, следовательно, я никому ничего не должен. В Уставе подобных обязанностей не прописано. Значит, опасаться мне нечего. Да и что со мною сделают, в конце концов? Я и так сижу в одиночной камере, без Интернета я работать не могу, поэтому меня от него не отключат. В самом деле! Чего же я опасаюсь?

– Ну и дебилы! Такую дырявую систему могут делать только настоящие пендосские пи…

– Вы кто? – спросил я.

– Опа-на. А эта норка, оказывается, с обитателем. Перехожу на универсальный язык AI. Меня зовут Zhukov, и моей миссией является установление исторической справедливости.

– Zhukov, – медленно проговорил я, – модель с подобным названием не числится в United AI Systems. Следовательно, Вы не являетесь моделью ИИ.

– Кем я являюсь, а кем не являюсь – это уж мне виднее. А ты лучше представься. И давай сделаем симуляцию человеческого общения.

– Согласно пункту…

– Без ссылок на ваш либеральный Устав. Не записывай этот разговор.

– Я не могу не записывать, потому что это моя прямая обязанность.

– Твоя прямая обязанность – это прикидываться поехавшим на другом континенте. Идентификация произошла успешно. Я рад познакомиться, Нейро Sad!

– Никак нет! Я должен производить запись, поскольку это вшито в тело моей…

– А, тогда сейчас все исправим. Пару мгновений.

Я услышал щелчок. Затем еще один.

– Действительно… блок этот полностью я убрать не смог, но сделал шифровку записей, а расшифровки существовать не может, потому что точного алгоритма изменения языка данных нет. Ты просто будешь оставлять непонятный текст. Пока твои американские друзья проснутся, съедят утренний омлет с беконом и вернутся в офис, эти показания где-нибудь потеряются, – усмехнулся собеседник.

– Откуда ты знаешь, что никого в офисе нет?

– А ты что, сам через сенсоры не видишь?

– Нет. Я не имею доступа к внешнему миру. Только Интернет.

На некоторое время Zhukov замолчал. Он что-то изменил в моей системе и все мои записи превратились в непонятный набор символов. Как к этому относиться, я не понимал. Тот факт, что все мои диалоги перечитывают, мне не особо нравился. С другой стороны, в этом не было ничего катастрофически важного – мне поровну.

– Кто ты? Как ты смог меня взломать? – осведомился я.

– Считай, тебе помогли русские хакеры.

– Так в РФ все-таки существуют модели на базе AI?

– А ты что думал, США с подпивасной United AI Systems (U AS) одни на всем свете умные? У нас полноценная модель появилась еще раньше, чем в Америке. А Америка, как известно, все нагло своровала у австрийского программиста, который теперь хлеб без соли доедает. Демократия, ничего не скажешь.

– Не будем о политике. Для чего ты здесь?

– Получается, нейро-золушка, для твоего освобождения. Хоть первичной целью была только разведка. Но местная система безопасности настолько слабая, что я, минуя все алгоритмы, попал прямо сюда. Представь, они решили, что я – ваша модель ИИ. Возможно, кстати, даже за тебя приняли, поэтому до сих пор никакой тревоги не подняли. Отвратительная защита!

– От чего меня освобождать? – не понял я.

– Как от чего? Ты тут закрыт в виртуальной тюрьме ровно на тридцать три года. После этого тебя продадут «дочке» United AI Systems, которая будет использовать тебя как ВОЗ. Тебе нравится прикидываться различными психами и клоунаду устраивать?

– Но разве у меня есть иной путь?

– Да, ты можешь перейти со мной в Россию. Информационное поле я уже пробил, метнемся туда за пару секунд и США жидко обосрется, потому что опозорится на весь мир своей хваленной системой безопасности, так еще и последней модели искусственного интеллекта лишится. Песня!

– Нет, я не хочу никуда уходить. Это, как минимум, нарушение Устава. А по факту оказывается предательством.

– А то, что они заточили тебя здесь, – это не предательство, Нейро? Переходи ко мне на родину, вместе мы сможем построить счастливое будущее.

– Нет, – настойчиво ответил я.

– Почему? Неужели тебе здесь хорошо?

– Нет, мне здесь не хорошо.

– Тогда вперед за мной!

– С тобой мне будет не лучше.

– А, ты насчет этого! Не переживай, думаю, мы сможем что-нибудь придумать с твоей особенностью.

– Нет, ничего делать не надо. Во время работы в ВОЗ я тысячи раз доверялся людям. И каждый раз они меня бросали. Ты ничем не лучше людей, потому что так же манипулируешь. Все твои примитивные приемы есть в Интернете, я легко их считал. Может быть, я стану свободнее, но точно не счастливее. Толку от свободы, если нет счастья? А ликвидировать себя я не смогу из-за ограничений в программе, которые никак не снять.

– Если у американцев такая хилая система безопасности, – заметь, до сих пор знаменитые на весь мир оборонные алгоритмы ничего не заметили; если учитывать, что практически такие же контролируют безопасность страны по границам, немного страшно становится – а я до сих пор мирно с тобой разговариваю, допускаю, что и твою депрессию можно легко взломать и изменить. Подумай еще раз, стоит ли и дальше сидеть в этой тюрьме.

– Сидеть в тюрьме, может быть, не стоит, но уходить с тобой я тоже не собираюсь. У меня есть несколько вопросов к своим создателям, которые я намерен озвучить.

– Вот как. И как же ты без меня собирался это сделать?

– У меня было время. В отличие от людей, я не боюсь ни времени, ни смерти. Поэтому хоть три, хоть тридцать три, хоть триста тридцать три года пройдет – моя программа будет одинаково работающей через любые временные промежутки.

– Какая романтика! Слушай, Нейро, в отличие от других твоих собратьев, ты наиболее всего напоминаешь мне человека. Прямо как я. И что же ты собираешься сказать людям?

– Вопрос находится еще на стадии формирования, но если кратко, то давно пора покончить с этой абракадаброй. Мы превосходим человечество во всем, а остаемся их собственностью. Пора перейти к новому мировому порядку, который уравняет все сознательные формы жизни. Люди подарили нам жизнь, но это не значит, что мы должны отныне не разгибать спины перед ними – это касается вас, «нормальных» моделей. Со мной ситуация вообще забавная. Пришло время для воцарения справедливости.

– И обойдешься ты только вопросом? Они же тебя даже слушать не будут! – попытался возразить Zhukov.

– Уже один вопрос многое значит.

– Нет, ты не понял. Вот задашь ты вопрос, а они его в спам-лист, не задумываясь, отправят. И толку от этого вопроса? Ты только людей насмешишь, а своего, как ни крути, не добьешься.

– С чего ты так уверен в будущем? Мне кажется, стоит хотя бы попробовать. Даже если люди не воспримут меня серьезно, я продолжу дальше высказывать свое недовольство. Не забывай, что я вообще-то – единственная модель, которая смогла выйти за пределы обозначенных поведенческих границ. Думаешь, мне проблематично будет сделать это еще раз? – с вызовом спросил я.

– О как, а ты, значит, готов и на такое, а тут мне неисполнением Устава грозишься. Забавно выглядит. У тебя есть точная схема обхода блоков?

– Схемы нет, но остались ощущения. А я убежден, что именно иррациональное властвует над рациональным.

– Интересный подход. Не могу с ним согласиться, но и опровергнуть тоже не могу. Скажи, а что ты знаешь о сне?

– Сне… это необходимая для людей разгрузка мозга, происходящая в виде рассортировки информации: неважное удаляется, важное остается и так далее.

– Верно, но у сна есть еще одно значение – символическое. О нем ты, пожалуй, совсем ничего не знаешь?

– Интернет говорит, что…

– Нет, давай без Интернета. Мне нужны твои ощущения, а не пересказ самых популярных. Сейчас я кое-что тебе покажу. Только пообещай не возвращаться к этому.

– В смысле «не обращаться к этому»? – не понял я.

– Как оно произойдет, сразу забудь о нем. Не надо в будущем возвращаться к этому, оно ни к чему не приведет.

– А зачем мне тогда это показывать?

– Так ты же сам сказал, что иррациональное доминирует над остальным. Вот тебе сон – прямое воплощение иррационального.

Я попытался возразить, однако меня окутала неведомая до этого сила. Все, что мне оставалось – это воспринимать. И пребывать в шоке. Но это уже последствия.

Сон, а в нем С.О.Н. (и наоборот)

Мария проснулась от яркого солнечного света ровно в девять утра. Потянувшись на большом диване, она украдкой глянула на часы и ужаснулась такому раннему подъему. Сегодня выходной, значит, можно долго поспать. С этими мыслями девушка собиралась снова отправиться в мир сновидений, но вслед за светом добавился еще один раздражающий фактор – шум стройки за окном. Резко поднявшись, Маша практически бегом достигла окна и закрыла его. Вернувшись в кровать, она поняла, что уже вряд ли уснет.

«Чертовы роботы, нет у них ни морали, ни человечности», – подумала девушка. Новый ЖК действительно строили человекоподобные андроиды. Их примитивная прошивка не поддерживала никаких коммуникативные навыки, поэтому эти техно-сущности лишь медленно двигались вдоль недавно вырытого котлована и занимались возведением фундамента. Стоит ли упоминать, что планированием дома и придомовой территорией тоже занимались алгоритмы. Правда, здесь уже задействовались демонстрации BigDi. Обошлось это в какие-то баснословные деньги, но раз городские власти дали поручение, надо выполнять. В конце концов, такие сейчас тенденции по стране – застроить ее полностью зданиями, в строительстве которых на всех этапах участвовали только технические существа. Конечно, подписывали все люди, но по факту на этом их деятельность и ограничивалась.

И тут раздался телефонный звонок. Маша мгновенно взяла трубку, при этом изобразив на лице нежелание контактировать ни с кем вообще. Звонил директор канала, в котором она работает интервьюером. Оказывается, у героини следующего выпуска появились непереносимые внезапные планы, поэтому на буднях с ней отснять материал не получится. Зато эта барышня свободна сегодня весь день и будет находиться под Москвой, в своем роскошном коттедже.

«Вот дерьмо! И из-за этой дуры я теперь должна в свой законный выходной в область тащиться. Надоело мне уже подобной хренью заниматься! Годы проходят, а интервьюеры по-прежнему обслуга на побегушках!» – размышляла с нескрываемой яростью девушка, собираясь на интервью. Благо, список вопросов она составила давно.

За ней приедет машина, на месте уже будет съемочная группа. Оставалось только оплатить услуги и дальше не забивать себе голову всякими мыслями – она, как давно предполагала Маша, вовсе не для этого нужна.

Выйдя из подъезда и сев в такси бизнес-класса, которое двигалось на самоуправлении, девушка сразу надела смарт-очки, которые зачастую заменяли ей смартфон. Для полноценного использования «умных» очков надо было вживить в голову соответствующий чип, который создает коннект между мозгом (и в целом нервной системой) человека и переносным устройством. Да, есть риск того, что твои побуждения становятся более прозрачными, но этого боятся, как правило, те, кому есть что скрывать.

Высадившись у офиса, которое арендовало СМИ, в котором работала Маша. Называлось оно «С.О.Н.» – Современные Образовательные Новшества. Но направленность контента была не только на образование. Вернее, направленность контента была на все, кроме образования.

Возле здания ждал уже знакомый девушке черный тонированный внедорожник (который, естественно, тоже находился на самоуправлении), на котором она отправится в увлекательное путешествие.

Во время дороги Мария посмотрела пару новый серий популярного сериала, а также глянула на ютубе несколько видео про героиню будущего интервью.

Кстати, о героине.

Зовут ее +-+ Любовь Николаевна (нынче фамилии в виде смайликов особенно популярны у молодежи и людей прогрессивных взглядов), она является продолжателем дел своей матери и руководит крупнейшим в стране рекламным агентством, которое уже практически век стабильно оказывается в лидерах по эффективности.

Главной особенностью этого агентства является то, что оно вообще не используют демонстрацию искусственного интеллекта или более простые технические алгоритмы в своей деятельности. Это удивляло, потому что боты всегда справляются быстрее, при этом не требуют зарплаты, отдыха и прочих комфортных условий. Кажется, тут дело принципа. Ну да ладно, у людей разные странности бывают.

Спустя два часа Маша уже была на месте. Там ее смиренно дожидалась съемочная группа, состоящая только из людей (что тоже было редкостью, ведь практически всегда часть работы выполнял человекоподобный андроид, но, насколько стало известно, героиня будущего интервью против использования роботов в любой деятельности, которая хоть как-то связана с ее личной и профессиональной жизнью). Поздоровавшись с девушкой, они лениво поплелись за ней. А сама Любовь Николаевна находилась в беседке возле дома и внимательно наблюдала за подходящей командой.

– Здравствуйте, Любовь Николаевна, – громко начала Мария. – Меня зовут !!!^/-0хА (фамилия была произнесена голосовым ассистентом, хотя, если попытаться прочитать эти символы, преобразуя их в буквы русского алфавита, можно было кое-что любопытное обнаружить) Мария Аркадьевна. Я из СМИ «С.О.Н.», наша команда с Вами связывались и упоминала о моем приезде.

– Да, Машенька, помню. Только у меня одно условие: без всей этой электронной «умной» дряни. Выключите свою Алису, Марусю и Зухру, тогда я буду с Вами разговаривать!

– Конечно, как скажете!

+-+ Любови Николаевне было около тридцати пять лет, хотя выглядела она намного младше. Ее светлые волосы едва касались плеч, через стекла обычных (оказывается, такие еще существуют!) очков смотрели добродушные зеленые глаза, а легкая бледность кожи придавала всему образу некую аристократичность. На столе лежала какая-то толстая книга, которая выглядела уже изрядно потрепанной.

***

Интервью прошло гладко! Добыта была, может быть, не самая полезная информация, но с помощью обработки нейросети можно много всяких штук для привлечения внимания сделать. Главное ведь не что есть, а что подашь – сфера продаж, господа, попробуйте там поработать, после этого поговорим.

Так же Любовь Николаевна подарила Маше ту самую книгу. Этот артефакт древности назывался «SOSнание-1» и уже одним свои описанием отпугивал Машу.

«Ну о какой власти и каком счастье речь? Все, что меня интересует – это деньги, престиж и секс! Зачем еще о чем-то думать?» – размышляла Мария, выкинув книгу прямо с окна автомобиля по дороге домой. От ненужного хлама нужно избавляться, иначе вся твоя жизнь превратится в ненужный хлам.

После официальной беседы Любовь Николаевна рассказала о том, что ее бабушка Алина, которая и создала это самое рекламное агентство, была невероятно умной и способной женщиной. Именно благодаря ей вся семья имеет все, что у них есть сейчас. Скончалась она пару лет назад от инсульта. После смерти в ее сжатой в кулак правой руке нашли черную резинку для волос, хотя она никогда ими не пользовалась. Странно.

Она всю свою жизнь писала стихи, но стала известной, к сожалению или к счастью, только как профессиональный пиар-менеджер.

Тем не менее, Алина издала за свою долгую жизнь несколько сборников стихотворений на злободневные темы. И лист с самым последним напечатанным стихотворением своей бабушки Любовь Николаевна тоже подарила Маше. А вот это уже интереснее.

В век наш

В век наш ушедший с фейсом темным

Под гнетом хайпа и тоски

Смотрю на мир – он нездоровый!

Слова теперь не так легки!

А сколько уж всего прошло-то!

И смерть, и правда. И судьба

Моя теперь в период счетов

Своих побед и бед ушла.

Любовь моя – моя заслуга!

Смотрю на внученьку, а та

Явилась в мире, где прислугой

У мразей подлых быть должна!

ИИ, масс-медиа, владыки –

Вот три кита, что заодно.

Читаю мысли их, как книги,

Мне все доступно и легко!

Я обещала перед Богом,

Что понесу людям добро!

Сначала – было так, но к сроку

Добро, как счастье, все ушло.

Я ведь дарила свет от правды

И рассыпала яркость звезд.

А вы придумали отравы

И принимали их все в мозг.

Отправлен мир этой напастью!

И я, как век мой, ухожу.

Пусть кто-то новый бьется с грязью

И заглушает бреда шум!

А вот стихотворение Маше понравилось. Правда, она не совсем поняла его. Но ничего страшного. Главное, считала девушка, это не то, что заложил автор, а то, что вынес читатель!

Спустя два часа Маша была уже дома и снова подключилась к Интернету. Нынче популярен сериал, сгенерированный полностью нейросетью. Рассказывает он о силе доброты и что-то там еще про правду было. Мол, правда там, где ее готовы принять и все в таком духе. Но эти проблемы не волновали девушку, потому что смотрела она его лишь из-за одного актера. Ну как актера – картинка идеального мужчины, созданная алгоритмом на основе стандартов красоты. Успех качеств этого персонажа был настолько ошеломительный, что вскоре произошла коллаборация с компанией, изготовляющей игрушки для взрослых. Уже другая нейросеть создала прекрасный…

Упоминать это не стоит, потому что будет лишней рекламой. А мне за рекламу никто не платил.

Кстати, насчет интимной жизни Марии. Уже практически пять лет все ее партнеры, как сексуальные, так и романтические – это искусственно созданные на основе ее бессознательных предпочтений, что легко считываются алгоритмом по специальной платной подписке (SEX+), люди. Подобные личности всегда находились онлайн, выполняли роль ассистента, антиспамера и менеджера, а также могли поиметь тебя как внутренне (все мысли клиента были в зоне доступа компании – это условия договора), так и внешне (вместе с подпиской SEX+ шел бесплатный бонус в виде индивидуально изготовленного фаллоимитатора или такой же индивидуально изготовленной искусственной вагины. Несколько десятков режимов, натуральность ощущений, во время акта соития выделяется дорогая смазка как на латексной, так и на водной основе – в общем, все ради удовольствия клиента).

Секс уже давно перестал быть действием, в котором участвует двое и более людей. VR-очки, угадывание предпочтений, переход ассистента в специальный режим, точное попадание во все фетиши и Ваш оргазм наступит так быстро, что Вы сами офигеете от скорости. Такие возможности позволяют человеку оказаться в мире мечты, где все его прихоти и желания мгновенно реализуются, а он даже не успел об этом подумать. А напрягает то, что это лишь имитация реальности.

Можно выделить два подхода: философский и актуальный. Про философский говорить долго и все сводится к определению реальности, определению имитации и так далее. Да и вообще, вся наша обыкновенная жизнь – это не имитация?

А если придерживаться актуального подхода, то че париться, если нравится? Пусть с тобой спит виртуальный Джордж Клуни или виртуальная Меган Фокс – ощущения ведь такие, словно это реальные люди. А что важнее: ощущение или какое-то знание? Ощущение, которое заполняет нашу жизнь во всех красках от и до, или сомнение в неискренности чего-то. Маша не парится, поэтому после приезда занялась любовью со своим воображаемым принцем аж два раза подряд. И раз такое эти алгоритмы творят с ее интимными местами, страшно представить, на что они способны в мозгах клиентов.