Ожидание заката

– Осина? Иудино дерево? – художник покачал головой. – Все это сказки! Единственное, что нужно запомнить, погружая в тело вампира посторонний предмет, лишь то, что он, должен проникая, отделять! И все!

– То есть, отрезать или отрубать, – кивнул я.

– Что-то вроде того! Просто у многих – аллергия на дерево, отсюда и пошло…

Мы помолчали.

– А ты можешь справиться с гулом? – неожиданно спросил я.

Джейсон, по всей видимости, такого вопроса не ожидал.

– А гулы-то здесь причем? Ну, – он выпустил клуб дыма, – возможно и справлюсь! А возможно, и нет!

Я закашлялся.

– Слушай, а нельзя окно открыть? Дышать нечем!

– А если кто-то увидит? Я и курю-то раз в год! Нет, лучше не рисковать!

Потом он подумал-подумал, и затушил сигарету.

В смысле – «не рисковать»?

Зашумела спускаемая вода, и мальчишка вернулся в комнату. Вид у него был, прямо скажем, не ахти. Примерно такой же, как у меня в самолете, когда я смотрелся в зеркало.

– Что-то ты неважно выглядишь! – заметил вампир, мельком бросив взгляд на него.

Дайрон молча уселся на диван.

– Тебе плохо? – не отставал Джейсон.

– Очень плохо, – наконец сказал пацан. – По-моему, я перешел черту.

Мы посмотрели друг на друга.

– А дождь? – осторожно спросил я. – Может, сейчас глянем прогноз, найдем, где ливень, будешь сидеть под ним хоть сутки!

Мальчишка покачал головой.

– Не в этом теле. Пока были силы, я как-то поддерживал себя! Теперь же…

– Сколько тебе осталось? – напрямую спросил Джейсон.

– Дней пять. Максимум – неделя. Если повезет.

– А потом? – тихо спросил я. – Смерть?

– Кома. Путь в один конец. Физически я не умру, но сил, чтобы нормально жить, уже не останется…

– Ну, а воздействие извне? – Джейсон наклонился вперед.

– Если мозг отключится, никакого воздействия извне не будет! – отрезал мальчишка, – даже если вы положите оба тела рядом.

– Нет, я что-то не пойму! – воскликнул я. – Но ты же в нормальном человеческом теле! Тем более, привел его в порядок! Ну потеряешь ты часть способностей, так что ж! Будешь жить нормальной жизнью обычного человека. – Я посмотрел на мальчишку.

Джейсон тоже глянул на него. В его глазах светилась надежда, или мне показалось?

Но Дайрон ничего не ответил. Может, просто не хотел менять свои сверхспособности на обычное, вынужденное человеческое бессилие? Зная ответ на вечный вопрос, – что лучше, полная впечатлений жизнь, или бесцветное прозябание кастрата?

– Ну а если я поделюсь с тобой силой? Обратно? – озарила меня еще одна мысль.

– Не выйдет. Чтобы постичь азы, нужны годы обучения. Парой часов теории здесь не обойтись. Да и чем делиться? – он не договорил.

Понятно. То, чего для муравья с избытком, слона не оживит.

Джейсон махнул рукой и вышел.

Вскоре он вернулся, неся в руке прозрачный пакет из-под капельницы, наполненный темной жидкостью.

– Вам не предлагаю, – заявил он.

Я неотрывно смотрел, как он вскрывает ногтем оболочку.

Джейсон перехватил мой взгляд.

– Кто-то будет? – хохотнул он, выливая содержимое в опустошенный стакан.

Я следил за его руками.

– Знаете историю? Вампир говорит девушке: чего ты орешь? Мне только таблетку запить! – и художник рассмеялся.

Я кисло улыбнулся. Мне было не до шуток. Я чувствовал, что решение есть, и оно где-то на поверхности. Сто процентов, если бы я мог вызвать молнию, то передал бы половину, и даже больше своих сил Дайрону. Я почему-то был уверен, что это помогло бы. Ведь молнией, как и любой другой вещью, можно не только разить, но и лечить!

Но по ряду причин, этот вариант можно лишь поместить в долгий ящик. А ведь существуют не только молнии!

– А как насчет инициации, а? – продолжал дурачиться Джейсон, отпивая из бокала, чуть не задев клыками стекло. – Что скажешь?

Дайрон открыл было рот, но тут меня прорвало.

– Ты достал со своими дурацкими шутками, придурок! – заорал я. – Если тебя это заводит, то нас – никак!

И замолчал, вспомнив о том, что вампиры очень не любят, когда их оскорбляют. Тем более, в их доме. И правда это или нет, сейчас станет ясно.

– Ого, а юноша с характером! – Вампир доброжелательно посмотрел на меня и отхлебнул крови.

Я молчал, ожидая последствий. Если вспомнить все прочитанные мною книги о кровососах, то иезуитские манеры им вовсе не чужды. Плевал он на Дайрона, и тем более, на меня! Я почему-то не сомневался, что оторвать головы нам с мальчишкой для Джейсона не составит никакого труда. Скорее наоборот! Выпьет и спрячет тела на кладбище неподалеку.

Если, конечно, не испугается мнения благовоспитанных соседей.

– Мне не понятна твоя реакция, – медленно сказал я, заставляя себя смотреть в водоворот бездонных глаз хозяина квартиры. – К тебе пришли с просьбой о помощи, а ты смеешься над горем! – Я остановился, ожидая реакции Джейсона, но вампир молча смотрел на меня, и я продолжал:

– Если ты поможешь ему, я буду тебе должен!

– Поосторожнее, молодой человек! Такими словами не бросаются. Они могут очень дорого вам выйти!

– Я не бросаюсь! – угрюмо сказал я. – Знай я больше, разговор был бы другим!

Мальчишка и художник переглянулись.

Дайрон едва заметно усмехнулся.

– Дело вот в чем, Арчи, ты не учел одного, – мягко сказал Джейсон. – Мне уже триста, э-э-э, шесть лет, и согласись, я кое-что знаю о жизни!.. – Художник сделал многозначительную паузу.

– Но я минимум впятеро младше его. – Вампир кивнул на мальчишку. – И готов дать голову на отсечение, что никогда, ни при каких обстоятельствах, даже не имея никакого плана, ваш Хранитель не окажется в безвыходном положении!

Я молчал, начиная соображать, что к чему. Ну да, триста лет и полторы тысячи. Два старпера кое-что понимают в апельсинах!

– Поэтому мы здесь, – подытожил Дайрон. – Вернемся к началу нашего разговора. Мне нужен сон Шехерезады.

– Чего? – в один голос спросили мы с Джейсоном.

– Изумруд. Драгоценный камень, подаренный мной Георгу Пятому в тридцать четвертом году. За два года до его смерти, – уточнил пацан.

Фраза о смерти прозвучала несколько зловеще.

Джейсон встал с табурета и сунул руки в растянутые карманы джинсов.

– И где сейчас этот камень?

– Я думаю, по всей видимости, находится в сокровищнице Тауэра. Неделю назад, во всяком случае, он был там. Я его чувствовал. Сейчас не могу.

Вампир пятерней взъерошил и без того растрепанные волосы.

– Ты знаешь, о чем просишь?

– Знаю. Потому я здесь.

– Ах да, ты же никогда не забываешь о своих должниках! – Джейсон уселся на корточки, положив локти на колени, словно зек на этапе Москва-Магадан.

– Время собирать камни, – брякнул я.

– Что? – поднял голову вампир.

– Я могу пойти с тобой! – поспешно сказал я. – Если хочешь!

– Да, это неоценимая помощь! – художник захлопал в ладоши. – Если даже я попаду в Тауэр, то наружу уж точно не выберусь! Тем более, с тобой!

– А нужно выбраться! – серьезно сказал мальчишка.

– Спасибо, что напомнил! Теперь я буду в полном порядке!

– Думаю, что будешь! Тебе же еще возвращаться!

– Куда возвращаться? – опешил вампир.

– Как это куда? Обратно, в Тауэр. Вернуть камень на место. Я же его подарил, а подарки нельзя…

– Твою мать! – заорал вампир, вскакивая на ноги. – Ты серьезно?

Пацан растянул губы в улыбке.

Вот так-то. Долг платежом красен.

– Твой стеб ни к чему! – продолжал бушевать Джейсон. – Ты что, не знаешь об Уложении о ключевых местах?

– Я не знаю! – поднял я руку.

Вампир повернулся ко мне, с явным намерением заткнуть рот, но сдержался и взял себя в руки.

– В Уложении предписано, что все значимые сооружения, с пересечением потоков, и относящиеся к архитектурным постройкам, которым более пятисот лет, контролируются представителями рас, участвующих в Собрании!

– Что значит значимые сооружения? И каких еще потоков? – уточнил я.

– То и значит! – буркнул Джейсон. – И если там меня встретят хотя бы трое представителей, очень сложно будет объяснить им, какого дьявола мне понадобился «Сон Шахерезады»!

– Вот как! – протянул я. – Точно, так и вижу, как вокруг Стоунхеджа круглосуточно бродит, взявшись за руки делегация вампиров, гулов и… кто там еще?

Вампиру моя реплика явно пришлась не по вкусу.

– Слушай… – начал было он.

– По существу, Джейсон! – оборвал его пацан.

– По существу? – Художник подумал. – Если по существу, так может, лучше сам пойдешь и попросишь?

– Ну да, – усмехнулся мальчишка, – после последних событий, это будет очень актуально!

– А откуда они знают о них? – удивился вампир. – Я же не знал!

– Не путай выводы с домыслами! – отмахнулся Дайрон. – Твое неведение ничего не значит! При том, что ты более не служишь роду.

– Но корни не отрезал! – возразил Джейсон.

– Нет.

– Как хочешь… Но я не знаю… Еще два, ну три свидетеля… Но попадись хоть один Безликий, и все, я в полной заднице!

– Безликих там нет, – устало сказал мальчишка.

– Слушайте, чего вы спорите, – не выдержал я. – Тебе же камень нужен не насовсем?

– Буквально на несколько секунд. – Подтвердил Дайрон.

– Ну так не проще ли пойти на экскурсию, там же бывают экскурсии? И потрогаешь свой камень, или что там нужно! Отключаешь электронику в замке, и ни камеры, ни сигнализация не мешают! Да и стекло, думаю, тебе не помеха! Делай, что хочешь.

– Парень прав! – Джейсон энергично кивнул. – Как-нибудь отвлечем дозорных, а людям просто отведем глаза! Это я могу. Очень просто!

– Не совсем. Камня в музее нет. Это та часть сокровищ короны, которую никогда не выставят на всеобщее обозрение! – Дайрон вздохнул. – Будь все так просто, я бы не просил тебя!

– Я оказываюсь в неудобном положении! – пожаловался вампир. – Если бы не клятва…

– К черту клятву! – вскричал мальчишка, – я, Дайрон, освобождаю тебя, Джейсон из клана Ат-Гуур, от клятвы, данной мне. Мое слово тому порукой. И пусть Единое будет мне свидетелем!

Джейсон замер, недоверчиво глядя на мальчишку. Видно было, что такого поворота событий он никак не ожидал.

Честно говоря, я решил, что пацан только что совершил редкую глупость. Чувство благодарности чуждо вампирам, а клятва, как-никак, к чему-то его все же обязывала. Тем более, если верить Дайрону, в опасности оказывались именно люди, а не вампиры. А значит, наши шансы становились исчезающе малыми.

– Твою мать! – Тихо сказал художник. – Ты опять меня сделал, Дайрон…

– Теперь ничего тебя не обязывает, – безразлично произнес мальчишка.

– Погоди! – поднял руку вампир.

– Мы закончили, и точка!

– Нет, ты меня выслушаешь! – завелся Джейсон. – В моих жилах течет кровь норманнов. И никогда, слышишь, никогда мои предки не были никому должны! Я выполню твою просьбу!

– Прошу тебя, – мальчишка поморщился, – не нужно одолжений!

– Все! Я сказал! Я сделаю все, чтобы ты остался удовлетворен!

Я смотрел и никак не мог понять, что за детский сад тут творится! Действительно ли вампиры так щепетильны в вопросах чести? То, что я наблюдал, сильно смахивало на утренник в сумасшедшем доме!

Однако мои сомнения быстро разрешились.

Джейсон оборвал себя на полуслове, и согнувшись, захохотал, уперев ладони в колени. Он смеялся очень долго, вытирая выступившие слезы, на время замолкая, и снова принимаясь стонать от смеха.

Мальчишка тоже довольно покряхтывал, поглядывая на нас обоих. Его, должно быть, более смешило мое удивленное лицо, чем самурайские замашки Джейсона.

Старая поговорка гласит: кто смеется, тому и черт не страшен!

Наконец, вампир отсмеялся, сходил умыться в ванную, и вернувшись, как ни в чем ни бывало, спросил:

– Что с камнем?

– Я его заряжал. На всякий случай, – сообщил мальчишка. – Как видишь, пришлось очень кстати.

– И много у тебя таких… артефактов? – полюбопытствовал вампир.

– Хватает. Но этот сейчас – на первом месте.

– Понятно. В общем, мне задача видится так… – начал Джейсон, – завтра после полудня я…

Но он не договорил.

Он и Дайрон, словно сговорившись, дружно уставились в окно. Я тоже посмотрел, но ничего подозрительного не увидел.

Потом, опустив взгляд чуть ниже, обомлел: цветы, занявшие два левых подоконника, умирали на глазах.

Лепестки желтели и скручивались, словно смерть коснулась их своим дыханием, листья ссыхались и опадали, как на ускоренном просмотре. Правда, стоявшие правее умирали чуть медленнее. Похоже, что большей части Джейсонова питомника пришел конец. Зрелище одновременно завораживало и пугало. Царившую в комнате тишину нарушал тихий шорох, словно в парке во время листопада в безветренный день.

Спустя несколько секунд пол под окнами был устлан высохшей листвой.

– Сегодня, Джейсон, сегодня, – тихо сказал мальчишка. – У нас нет времени!

* * *

Захлопнув входную дверь, Маргарита облегченно вздохнула.

– Вы уверены, что это сработает?

– Должно сработать. – Пожал плечами Миша, поправляя перчатки и подходя к пульту сигнализации, висевшему возле входа. – По крайней мере, минут двадцать у нас есть. Пока они не найдут глушитель. – Он внимательно осмотрел пульт. Эта модель была ему незнакома.

– Тогда не будем терять время. – Маргарита сняла халат, под которым оказался стильный кожаный комбинезон, и аккуратно свернув, положила его в сумку от видеокамеры. Натянула перчатки, из кармана достала плоский металлический баллончик, опрыскала себя и бросила его Гарри.

– Пять минут на этаж, потом меняемся. – Гарри на лету поймал баллончик, обрызгался и протянул его Мише. – Марго верх, ты второй, я первый. Поехали.

Миша осторожно понюхал отверстие, но никакого запаха не почувствовал. Он слегка брызнул на себя и немного выждал, но ничего страшного не произошло. Тогда он вернул баллончик Гарри.

Гарри нажал кнопку распылителя и поводил баллончиком, словно освежая воздух. Затем спрятал баллончик, подхватил сумку и пошел в глубину дома.

Миша поднялся на второй этаж. Дом был большим. На долю Миши перепало восемь комнат, не считая двух коридоров, двух туалетов и ванной.

Он осмотрел несколько комнат, но ничего особенного не увидел. Стильно, скромно, без показной роскоши, если не считать двух тройных серебряных подсвечников явно антикварной работы на каминной доске под портретом какой-то старухи с вытянутым лицом в пышных одеждах восемнадцатого века. Остальное внимания не привлекло.

Несколько изысканных спален, судя по всему, для гостей. В каждой – двуспальная кровать, телевизор, мини-бар – словно в гостиничном номере. И кругом – статуэтки, картины, скульптуры, какие-то висюльки и побрякушки в стиле фэн-шуй.

Аккуратно проверив ящики столов, и шкафы, ничего подозрительного Миша не обнаружил. Он глянул на часы. Три с половиной минуты. Судя по отсутствию палочек индикатора сигнала на экране «НТС», глушитель в фургоне пока действовал. Аккумулятора должно было хватить на сутки, но естественно, вряд ли у них будет это время!

Обнаружить глушители частот – вопрос времени. Если все правильно рассчитано, минут через пять-семь, когда полиция и охрана разберутся, что к чему и вычислят глушители, спрятанные в стоявших возле банков автомобилях. Через пятнадцать – найдут возле офиса «Щита» первый, малый глушитель. Еще десять минут – и вычислят второй, основной. Тогда, если система перегружена, (а так скорее всего, и есть) сработает сигнализация у Груббер. Еще пара минут и они здесь. Возможные задержки из-за известных событий – плюс одна минута.

Итого – двадцать минут чистого времени. Остальное – за пределом прочности. Если они успеют исчезнуть, основным вопросом будет поиск Макса Старски. Миша зловеще улыбнулся, представив, какой сюрприз ожидает сообщника Хельги.

Он поднялся на третий этаж. Маргарита шла навстречу.

– Чисто?

– Чисто!

– У меня там компьютер. Будешь смотреть? Я не трогала.

– Буду.

– Я на первый. – И Марго исчезла.

Миша бегло осмотрел этаж. Ничего удивительного, почти копия второго. Он вернулся в комнату с компьютером. Быстро осмотрел системный блок, отключил вай-фай, сеть и включил кнопку питания. Загрузилась старенькая версия windows-7. Пароль. Понятно. Миша перегрузил компьютер, зашел в БИОС, выбрал загрузку с внешнего накопителя и стартанул с флешки. Когда на экране появилось окно приветствия, он выбрал диски и стал копировать подряд всю информацию. Потом разберемся, что к чему. Шесть минут.

Появился Гарри.

– У меня все. Ты долго?

Миша жестом показал на экран и скорчил гримасу.

– Никаких документов, ничего?

Гарри покачал головой.

– Остался подвал, и все. Если груз в доме, он может быть только там.

– А чердак?

– Нет. Ящик очень объемный, а лестница на чердак узкая… Впрочем, я сейчас гляну.

Гарри выскользнул из комнаты, а Миша стал прохаживаться вдоль стола, поглядывая на часы, и случайно выглянул в окно. Он увидел, как невдалеке от дома, недалеко от контрольной ленты, остановилась серая «Хонда Аккорд» последней модели и из нее вышла элегантная дама лет сорока в строгом деловом костюме, подчеркивавшем ее стройную фигуру. Она некоторое время постояла, с интересом глядя на полицейских, суетящихся за периметром, а затем пошла к дому, переставляя ноги, словно модель на подиуме. Миша узнал ее и похолодел.

Это была заместитель генерального директора Всемирной Организации Здравоохранения ООН, участница загадочного собрания, фройлен Хельга Груббер.

* * *

– Твою мать! – Джейсон подскочил к окну и вытянул шею, всматриваясь. – Неужели это… Да нет, не может быть! Это наш район, и…

– Неужели ты не слушал меня? – Резко сказал Дайрон. – Город давно контролируют Гаруччи! И то, что ты не умеешь сдерживать себя, теперь знают все. И сейчас они начнут стягиваться сюда, как мухи на дерьмо, чтобы узнать, чем это ты лакомился!!

Так как я лучше всех присутствующих знал, чем лакомился Джейсон, сообщение мальчишки мне очень не понравилось! Сказать о том, что ожидание момента, когда придут пробовать твою кровь на вкус ощущение не из приятных, значит, ничего не сказать!

– Они не тронут! Черт! – хрипло сказал Джейсон, снимая джинсы, и открывая шкаф. – Все чтут Соглашение!

– Да что ты! – удивился мальчишка, – это какое Соглашение, хотел бы я знать! То самое, которое потеряло силу три дня назад? Чтут, конечно!

Но так случится, что они попробуют его на вкус, – Дайрон кивнул в мою сторону, и меня передернуло, – затем любой Знающий, (а в этом городе найдется Знающий, уж поверь мне!), сложит два и два, и сразу поймет, с чем именно он имеет дело!

Мальчишка сделал шаг к вампиру, натягивающему штаны.

– Что будет с тобой в этой ситуации, не суть важно! Может, и даже наверное, тебя не тронут. А когда закончат с ним и дело дойдет до меня… Рассказать, как это будет?

– Не надо! – буркнул Джейсон, облачаясь в спортивную куртку.

– Почему же! Едва слух об этом дойдет до Первых, дело начнет приближаться к развязке! – Пацан скрестил руки на груди, и глядя на Джейсона снизу вверх, продолжал:

– Тут наиболее вероятны два пути. Первый, и менее реальный, – нас обоих доставят в Совет Семи – рассказать тебе о нем, Джейсон? и быстренько выпотрошат… Разберут на органы, изучат мозг – ты не забыл, как это делается? и разольют кровь по сосудам. Вы же до сих пор храните кровь Высоких в Лернийских сосудах, а, Джейсон?

Джейсон, уже одетый и обутый, нервно рылся в своем шкафу, бледный словно смерть.

А Дайрон неумолимо говорил:

– Второй, и наиболее вероятный путь, что ваши упыри, отведав крови, съедут с катушек прямо в твоем доме, после чего эта дегустация перерастет в бойню. Ибо вампиру не должно пробовать крови богов. И когда здесь появится Смотрящий над кланами, ему достанется лишь пара стаканов. Стандартная донорская доза. Это скромно, согласен! Но еще столько же можно будет выжать из нас на вашей этой… «Жаждущей Мадлен», если не ошибаюсь?

О, целый литр, это немало! Прибавь к этому два молодых сердца, и с таким подарком смело можно идти на поклон к самому Изначальному, да сохранит Великая Мать его естество! И тогда награда не заставит себя ждать! А Совет Семи… что же, два мозга в подарок – это больше чем ничего!

– Не смешно, твою мать! – завопил Джейсон, с грохотом захлопывая шкаф и подскакивая к мальчишке.

– Это действительно не смешно, – согласился тот. – Когда же Совет Семи, опираясь на факты, решит эту в общем-то несложную загадку и трахнет граморов, они, опасаясь за свои черные задницы, быстренько выдадут мое тело.

Это еще не самое интересное, но тебя оно должно заинтересовать, Джейсон! Когда мой или его мозг, принесенные на блюде, окажутся рядом с телом, как ты думаешь, что ним произойдет? В присутствии членов Совета?

Джейсон, насупившись, привалился к стене и слушал каждое слово.

– Правильно, молодец, оно начнет истлевать! Баланс рухнет окончательно, и тогда-то, Джейсон, начнется самое интересное! Впрочем, не переживай! Пару месяцев у тебя еще есть.

– Заткнись! – буркнул вампир. – Лучше скажи, что делать!

Дайрон прищурился.

– Найди способ проникнуть в третье отделение Сокровищницы! Обещай, что хочешь, убей, если нужно, но сделай это! Там найдешь золотую Перчатку Гранда, спутать сложно, на пальцах съемные когти темного серебра, внутри – в кожаном мешочке, камень. В форме капли. Размер – вот такой.

Дайрон показал пальцами расстояние с грецкий орех, и продолжал:

– Проверишь на месте, и принесешь так же в мешочке, не вынимая. Лучше неси его на теле. Или во рту.

– Или в заднице, – пробормотал вампир. – Ладно, я пошел… Ждите.

Хлопнула дверь, и Джейсон исчез.

– Вот это да! – ошарашенный услышанным, я покачал головой. – Здорово ты его мотивировал, нечего сказать! Это правда?

– Правда! – мрачно сказал мальчишка, и хрустя листьями, задернул тяжелые шторы. – Скоро стемнеет.

– А он справится? – осторожно спросил я. – Есть смысл ждать? Или лучше вернемся в самолет?

– Справится, – ответил Дайрон. – Потому что иначе и самолет нам не поможет!

– А возвращать камень как?

– Никак. Я дарил его королю Георгу. Король Георг умер. – Отрезал мальчишка.

– Своеобразная логика, – пробормотал я, поднимая стакан Джейсона. На его дне плескался темный осадок. Я осторожно понюхал, но почувствовал лишь слабый запах ячменного самогона. Скривившись, я поставил стакан на место.

Мальчишка стоял в картинной позе, взявшись пальцами за подбородок.

– А кто такие граморы? – нарушил я молчание.

– Существа, у которых временно находится мое тело! – резко сказал Дайрон.

– А что это за Совет Семи? – задал я второй вопрос, не осмеливаясь продолжать тему граморов, – слишком уж категоричным был тон мальчишки.

– Совет представителей других видов, который вскоре будет полностью контролировать планету.

– Здорово! А что, их семь?

– Нет, их больше. – Мальчишка о чем-то напряженно думал. – Но лишь те, которые имеют влияние, участвуют в Совете.

Я сел поудобнее.

– Так что же, выходит, людей нагло прокатили?

Дайрон покачал головой.

– Каждые десять лет, в последнюю субботу третьего месяца проходило Собрание. В нем участвовало восемь сторон. Решающий голос всегда был за людьми. По праву большинства…

– Решающий голос! Ха! Много же нарешали в вашем Совете! – я презрительно рассмеялся. – Еще днем мы с тобой говорили, как улучшить жизнь в стране, поднять благосостояние! А оказывается, ими уже все давно сделано! Совет во главе с людьми уже максимально поднял планку жизненных условий!

– Совета не касаются материальные вопросы, – терпеливо разъяснил пацан. – И представители от людей вовсе не миллионеры, чтобы ты знал!

– Ну да, конечно! Не миллионеры! Если ты говоришь правду, то это – самый мощный орган влияния на Земле! – Я всплеснул руками. – А члены его – беднота! И рассуждают исключительно о силе искусства!

– Посмотри на меня! – спокойно сказал Дайрон. – Можешь сказать, что я кому-то сделал состояние? А ведь это несложно! Несколько часов, и из последнего нищего я сделаю богатейшего человека!.. Вернее, мог бы…

– Триллионера! Как Скрудж Мак-Дак! – пробормотал я, остывая.

Мы помолчали.

– Месяц назад произошла незапланированная встреча, – вернулся Дайрон к прерванному разговору. – В вашей стране. И людей на нее не пригласили!

– И тебя это так встревожило? – Я пренебрежительно пожал плечами. – Мало ли объяснений можно этому найти! Что, встречи группами больше трех запрещены?

– Ты прав. – Кивнул пацан. – Но для того, чтобы всех собрать, воспользовались услугами Посредников. А это… – он замолчал, словно подыскивая слова.

– Иначе говоря, если бы Посредников не подключали, никто бы не пришел?

– Именно. Если встречу организуют Посредники, это говорит об ее исключительной важности!

Я хлопнул в ладоши.

– Так почему ж ты тогда, еще месяц назад, находясь в полном здравии, не взял никого из этих Посредников за жопу? Я уверен, что тебе бы это удалось с первого раза!

– Молодец! – Дайрон одобрительно кивнул. – Я так и собирался сделать. Но за некоторое время от назначенной даты, от услуг Посредников по доставке отказались, проведя встречу в другом месте. Меня успели предупредить, но основания вмешаться у меня не было…

Я обратился в наш Совет, в Конклав, здесь, в Ватикане, но меня подняли на смех! – Он задумчиво сморщил лоб. – Но я не ошибся… Не знаю лишь, радует это меня, или наоборот!.. Поэтому на второе Собрание я отправился сам, проклиная себя за то, что не побывал на первом!

– А какой смысл был подключать Джейсона? – осторожно спросил я. – То есть понятно, конечно, ему проще достать этот изумруд, чем кому-либо из нас, но какой смысл выступать ему против вампиров? Предавать своих! Нет, я бы остался на стороне человечества, – твердо сказал я.

Дайрон усмехнулся.

– Ты еще слишком молод! Если тебя это интересует, спроси у Джейсона сам!

– И спрошу! Если вернется…

* * *

– Твою мать! – прошипел Миша, выскакивая из комнаты в коридор. В конце коридора из люка в потолке была опущена лестница. Миша в три прыжка взлетел на нее.

– Груббер здесь! – крикнул он в темноту.

Раздался шорох и через несколько секунд в проеме возник Гарри. Миша слетел с лестницы. Гарри оказался на полу почти одновременно с ним.

– Марго! – торопливо проговорил Гарри в микрофон, прикрепленный к наушнику. – Est proxima! – и добавил, повернувшись к Мише – срочно, на чердак!

– Какой чердак! – Миша бросился обратно к окну. Груббер уже подходила к дому. Он бросил взгляд на экран. Скопировано 86%. Миша замер.

Гарри возник на пороге комнаты.

– Ты что, с ума сошел? – шепотом, показавшимся Мише громче всякого крика, спросил он. – Бросай все к черту и уходим!

Миша глянул на шкалу: 91%. Он отрицательно покачал головой.

– Ты придурок! – прошипел Гарри – Все! Не шевелись, и главное, не дай ей подойти! Он исчез, и через мгновение скрипнула, складываясь, лестница на чердак.

Хельга вошла в дом. Едва слышно хлопнула дверь. Миша жадно прислушивался. Тишина. «100% complete» написала программа, и окно копирования исчезло. Миша выдернул флешку и нажал, удерживая, кнопку выключения. Через четыре секунды компьютер затих. Пряча флешку, Миша подкрался к двери. Тишина. Он осторожно выглянул в коридор. Никого. Прижимаясь к стене, он медленно подошел к лестнице и глянул вниз. Пусто.

Некоторое время Миша раздумывал, а затем стал спускаться. Благоразумнее всего было бы подняться на чердак, но Миша почему-то волновался за Марго. А если она не успела спрятаться? Он осторожно спустился на несколько ступенек. К счастью, покрытая ковром добротная дубовая лестница не скрипела.

Где-то послышался шум воды.

Миша спустился ниже.

К сожалению, поворот лестницы не только скрывал Мишу, но и мешал наблюдению, поэтому Миша не сразу увидел женщину, которая поднялась на второй этаж, и неслышно ступая босыми ногами, прошла мимо, на ходу расстегивая свой модельный костюм.

Миша немного выждал и тихонько двинулся следом. У него родилась отчаянная мысль. В кармане лежал баллончик с газом, могущим на несколько минут отключить любого амбала. Хельга наверняка отключила сигнализацию, не зная, что канал заблокирован. Сработал пульт или нет – не важно. В любом случае, теперь можно не опасаться, что сюда нагрянет полиция. Значит, руки развязаны. Идти на поводу у трусливого Гарри Миша не собирался. Вряд ли еще выпадет случай близко пообщаться с загадочной фройлен Груббер! Поэтому, первым делом ее следует отключить, затем провести обыск, а уж потом поинтересоваться местонахождением хозяина двух охранных фирм и по совместительству домовладельцем, неким господином Старски. Затем, связываем Груббер, аккуратно исчезаем, а когда найдем Старски, сообщим куда следует о Хельге, чтобы она не загнулась. Или не сообщим… Там будет видно.

Размышляя таким образом, Миша осторожно подкрался к полуоткрытой двери в просторную спальню. Хельга раздевалась. Расстегнула блузку, и Миша увидел на ее правой лопатке необычную татуировку – некое подобие товарного штрих-кода. Что ж, неприступная фройлен не чужда развлечениям молодежи. Хотя почему неприступная? Сексуальная женщина в самом соку, вполне вероятно, что у нее имеется любовник, с которым она…

Додумать мысль насчет любовника Миша не успел. Женщина на секунду замерла, повернула голову в сторону и… принюхалась!

Миша на всякий случай посмотрел назад, а когда повернулся, Хельга стояла рядом!

Голубых словно окатило ледяной волной. Мозг отказывался принять очевидный факт, и объятый невероятным ужасом мужчина почувствовал, как у него останавливается сердце.

Это длилось недолго. Женщина в упор посмотрела на него с едва скрытой иронией, смешанной с любопытством. Миша почувствовал, что приходит в себя. Ужас уходил, уступая место стыду. Чего он испугался? Сейчас наступит время бояться хозяйке этого дома. Миша рванул из кармана баллончик и выпустил струю газа Хельге прямо в нос. Хельга кашлянула. Недоумевая, Миша опустил руку. Уже второй раз за эти два дня затея с баллончиком проваливалась.

Женщина резко взмахнула рукой, Миша почувствовал тупую боль в груди и в следующее мгновение ощутил себя лежащим в коридоре на спине в нескольких шагах от нее.

Так не бывает! Он с трудом сел. С разорванной щеки сочилась кровь, готовя место второму шраму. Женщина медленно подошла и присела на корточки напротив, не обращая внимания на распахнувшуюся на груди блузку.

– Ты прыихав! – с чудовищным акцентом произнесла она, внимательно рассматривая Мишино лицо.

Несмотря на вновь начинавший охватывать его безудержный страх, Мише стало смешно. Украинка, твою мать! Он пошевелил шеей. Позвонки словно набили песком. Что-то хрустнуло и стало немного легче. Хельга прикоснулась пальцем к Мишиной ране и взяла на кончик немного крови. Миша почувствовал боль.

– Сдохни, сука! – пробормотал он, и наотмашь ребром ладони ударил Хельгу в висок. Из положения сидя удар не сработал так, как было задумано, но Груббер кулем упала набок. В следующее мгновение Миша был на ногах, занимая боевую стойку. Хельга одним движением очутилась в воздухе и, распластавшись, точно пантера, сверху упала на Михаила.

На мгновение их глаза встретились. В один миг Мишу парализовало страхом, он даже не успел ничего предпринять. Передышку дала оказавшаяся за спиной лестница, и от толчка Миша полетел спиной вниз. Ступор исчез, тренированное тело само успело сгруппироваться, и на первый этаж Миша скатился относительно невредимым.