– Гарри вообще фаталист! – Резко сказал Дайрон. – Все то время, которое я его знаю! Наверное, после того взрыва в нем что-то сломалось… Но при этом он всегда брался за самые сложные задания, словно желая проверить рок на прочность, и с честью их выполнял… Теперь что-то изменилось…

– Еще бы! – заметил я. – Ты назвал его глупцом!

Дайрон искоса посмотрел на меня.

– Если я велю выполнить задачу, невзирая на методы решения, это одно. Но если даны четкие указания… Это не шутки! Возможно, Гарри так не считает, но… Это ни к чему путному не приведет. Кроме того, препараты, которые он принимает… мешают ему адекватно оценивать происходящее.

Наверное, возможно, препараты… Ему служит наркозависимый солдат? Да за кого он меня держит?

Я вздохнул и огляделся по сторонам.

– Нас не слышат! – успокоил мальчишка.

– Пойми, ты не посвящаешь меня в свои планы, но тем не менее всюду таскаешь с собой! Напрашивается вывод, что я участвую в качестве… – я замолчал, подыскивая подходящее слово.

– Подсадной утки? – спросил мальчишка. – Нет. Это не так. Но знать все сейчас – это опасно! Ты еще не готов.

– Классная отмазка! – с отвращением сказал я. – Еще бы! Ею можно объяснить что угодно! А по сути? Чтобы я понял? И поверил?

Мальчишка устроился поудобнее в кресле, и на мгновение его фигурка окуталась зеленоватым туманом.

Когда туман исчез, вместо сидящего мальчишки с ногами, не достающими до пола, в кресле, положив длинные пальцы на подлокотники, сидел высокий худой мужчина в строгом темном костюме.

Глубоко посаженные серо-зеленые глаза пронзительно смотрели на меня. На высоком лбу собралась лесенка морщин.

Я почувствовал невиданную, ужасную, бушующими волнами исходящую от него силу.

Дайрон слегка потер указательный и большой пальцы и между ними проскочила ослепительная искра.

Я задрожал, с трудом подавляя желание упасть на колени.

Тонкие губы слегка раздвинулись в саркастической усмешке.

– Поверил? – Звучно произнес Бог.

Я молчал. На лбу выступили капли пота.

– К сожалению, доводы ребенка не столь убедительны. Не так ли?

– Так ли. – Признался я.

Мужчина кивнул.

– Оболочка часто скрывает истинную суть.

Я немного успокоился, и теперь пожирал его глазами.

– Это твой настоящий облик? – сказал я, с трудом стараясь не перейти на «вы».

– Только облик. Это лишь видимость.

– Ну да. Оболочка часто скрывает суть. – Пробормотал я.

Дайрон рассмеялся, продемонстрировав белоснежные зубы.

– Так что, сомнения развеяны?

– Пока да. Временно. – Покачал головой я.

– Что ж, и это немало! – Дайрон закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди.

– А видимость… Ты материален?

– Потрогай, – предложил он.

– А Антон? Его тело?

– Временно видоизменилось… Ничего сложного. В определенном смысле, конечно… Сейчас мне доступно больше, нежели тогда…

– Ну и прекрасно! – улыбнулся я. – Дело за малым! Собрать все камни и вперед!

Дайрон покачал головой.

– Этого недостаточно. К тому же мы не успеем… Времени катастрофически не хватает…

– Ты ж говорил, десять лет! – воскликнул я.

– Да, говорил. Но события пошли вопреки моему ожиданию…

– На Торна вся надежда? Если повезет? – спросил я.

– Повезет! – уверенно сказал Дайрон, опуская сложенные в замок пальцы на колено.

– А сколько лет Торну? – поинтересовался я, невольно копируя его позу.

– Он мой ровесник. – Ответил мужчина.

– А во сколько раз он сильнее Джейсона? – Не удержался я.

– В три с половиной.

– А почему в три с половиной? – удивился я.

– Да не знаю! – Усмехнулся Дайрон. – Только что придумал!.. Не стоит измерять такими категориями – ни к чему путному они не приведут!

– А кого придется будить? – спросил я осторожно.

– Ты же понял! – сказал Дайрон. – Так зачем спрашиваешь?

Изначальный! Неужели он где-то рядом? Ну да, при таких-то дверях!

– А почему он здесь?

Дайрон пошевелился.

– Потому что условия для содержания предоставляет самый многочисленный клан. Теряя, правда, при этом некоторые привилегии. К тому же, это самое защищенное место, которое только есть у вампиров.

– А для чего его будить? И почему он спит?

– Потому что глобальные решения, связанные со всеми кланами, принимаются только с одобрения Изначального!

Дайрон наклонился и плеснул себе вина.

– А спит он всегда. Вернее, находится в состоянии, близком ко сну. Именно в нем, подозреваю, его интеллектуальные возможности максимальны! Информация поступает ему при помощи приборов. В последнее время. Тщательно отобранные новости, слухи и тому подобное. У Торна на содержании целый штат пресс-атташе!

Дайрон сделал глоток и аккуратно поставил бокал на закругленный подлокотник.

– Раньше эту функцию выполняли постоянно сменяющие друг друга адепты, читающие донесения вслух по бумагам. Но с появлением компьютеров дело существенно облегчилось.

– А почему его нужно будить? – не понял я. – Если нужно, он сам проснется! Или нет?

Дайрон покачал головой.

– Сам не проснется. Для этого нужны посторонние.

– Погоди! – я поднял вверх руку. – Но ты же сам говорил, что власть его формальна! И что его никто не видел! И что его охраняет специальная секта!

– Его власть формальна в пределах каждого клана. Но в глобальном масштабе он имеет влияние!

Длинным пальцем Дайрон коснулся бокала.

– Да, я никогда не видел Изначального раньше. Потому что не было необходимости! А насчет охраны… Без их согласия Торн даже не подойдет к нему! Отдельный, двадцатый клан, состоящий из представителей остальных, что должно полностью исключить возможность предательства, охраняет спящего. Возможно, сегодня и мы его увидим…

– Как же тогда вампиры участвовали в Собрании без его ведома?

– Вот и спросим!

– Погоди, но ведь все узнают, что ты жив!

Он покачал головой.

– Торн не упомянет об этом. Я его прекрасно знаю.

– А почему такие условности? Изначальный, что, не такой как все?

Дайрон задумчиво посмотрел на мерно двигающегося искусственника.

– Хотя все, и Торн первый, отрицают свое происхождение от Изначального, я все же предполагаю, что именно он является родоначальником всех вампиров.

– А почему отрицают?

Дайрон слегка пожал плечами.

– Кто ж знает? Возможно, боятся, что кто-то пожелает его смерти, с которой кланы начнут вымирать. А возможно, что оставаясь рабами той легенды о девятнадцати каплях, нерушимо верят в свое божество! Если у людей есть Бог, почему же ему не быть и у вампиров? Признаюсь, я не задавался этим вопросом!

– А откуда он сам появился? И сколько ему лет? – спросил я.

– Не знаю! – Отрезал Дайрон.

– Но если он всегда спит… Его же можно легко убить… – Пробормотал я.

Бог промолчал.

Двери раскрылись и вошел Торн. Сменивший халат на широкие штаны и вышитую цветными узорами белую рубашку с кружевным жабо.

Увидев сидящего, он остановился.

– Хочешь встать на колени? – усмехнулся Дайрон, одним глотком допивая вино. – Прошу.

– В другой раз, – буркнул вампир, подходя к нему, и протягивая синий, словно небо, камень.

Камень коснулся ладони Дайрона и вспыхнул. Или мне показалось? По-моему, эффектов на сегодня предостаточно.

VII

Мужчина в кресле исчез, уступая место маленькому мальчику.

Торн задумчиво смотрел на него. Прикидывает, наверное, оба варианта. С нами и без нас.

Но зачем Дайрону втягивать в это дело вампиров? Если они уже отметились в обоих Собраниях? Вызвать междоусобицы среди кланов? Но что ему с того? Сил это не прибавит, разве что поубавит количество потенциальных противников… Или этот, такой странный Бог сможет черпать свою мощь из смертей?

А отбивать свое тело у человекоптиц при помощи вампирского спецназа?.. На такое способны только Тарантино и Родригес… И потом, если ничего не выгорит, все будут знать, что Дайрон остался без тела.

Впрочем, и так уже знают…

Хотя я сам предлагал нечто подобное. Но неужели нельзя элементарно найти каких-нибудь аналитиков, стратегов, полководцев? Хотя для чего это Дайрону?

Как это ни банально, но что вообще происходит?

Дайрон вопросительно посмотрел на Торна.

Вампир опустился в кресло.

– Они совещаются.

И поскольку мы молчали, нехотя добавил:

– Этого никто не ожидал.

– Ничего неизменного вообще не бывает. Кроме пирамид. – Произнес я задумчиво.

Соглашаясь, Торн наклонил голову.

– Да, времена меняются… Кто же мог подумать, что век девятнадцатый принесет такие перемены… И события помчатся во весь опор… Я никак не привыкну.

– Новые впечатления полезны. – Дайрон скрестил кончики пальцев. – Ибо придают обыденности вкус. Я и сам, наверное, в чем-то подвержен этому…

– Тебе проще, – сказал Торн, сжимая подлокотники, и глядя куда-то вдаль. – Ты Бог… Сама сущность не позволит тебе превратиться в дерево… А что до меня… Стоит привыкнуть к бесконечной череде лет, и смысл потерян навсегда… Это почти что бессмертие. Если, конечно, до того не нанесут визит недруги…

– Что же, долгая жизнь тяготит тебя? – спросил я. – Но ведь ты не дряхлый старик! И можешь стать моложе! А в каждом возрасте свои преимущества.

– Лишь первые полсотни дюжин лет. А потом ты поймешь, что ничего не меняется…

– Как так? А взять хотя бы прогресс? Он идет по нарастающей!

Торн добродушно рассмеялся. Или сделал вид.

– Иногда наивность молодых умиляет меня! Прогресс! Кому он интересен, если все научные открытия, эти самолеты, очки и греческий огонь превращаются в бесконечную череду однообразных событий! Меняется лишь назначение, а суть остается той же! Возможно, месяц-другой меня это развлечет, но потом… Мои привычки неизменны, и что бы ни случилось, они останутся прежними.

– Есть вампиры старше тебя? – спросил я.

Мальчишка, следя за нашим разговором, несомненно, получал удовольствие. Это ясно читалось по его довольному виду.

Торн прищурился.

– Пытаешься построить иерархическую пирамиду? Чем старше, тем опытнее? Тем сильнее и опаснее? Увы, мой друг, я вынужден разочаровать тебя! Там, в хранилище, – палец с надетым кольцом указал куда-то назад и вверх, – живет некто Верий. Рожденный, если не ошибаюсь, в тысяча трехсотых годах…

До вашей эры…

Торн сделал многозначительную паузу.

Я с интересом слушал. Впрочем, Дайрон тоже.

– Сходи, посмотри на него. Это выживший из ума старик… Его уже ничего не интересует, кроме хлама, ежедневно раскладываемого по полкам. За время, проведенное там, он сделал это несколько сотен раз! Дойдя до конца, он опорожняет полки, и затем, сверяясь с описью, начинает заново… Tempus est insania…

Торн налил себе вина.

– А ведь в свое время Верий подавал надежды. Весьма и весьма многообещающие! Еда, охота – те непременные атрибуты патрициев вкупе с чистотой рода должны были открыть перед ним огромные перспективы…

Вампир сделал глубокий глоток.

– И что же произошло? – спросил я с неподдельным интересом.

Торн аккуратно поставил бокал на раскрытую ладонь. Вино не шелохнулось.

– Ничего не произошло. Просто лет пятьсот назад он стал терять интерес ко всему… Пока не превратился в того, кто есть. Хотя правильнее будет сказать, не кто, а что…

– Верий… – едва слышно пробормотал мальчишка. – Имя раба…

Торн не услышал или сделал вид, что не слышит.

– Возможно, это исключение, – предположил я.

– Возможно, – не стал спорить Глава клана. – Но таких множество. Большинство, правда держится, но…

– А есть старшие в здравом уме? – уточнил я.

– Есть. – Согласился Торн. – Как есть везде.

– Но Изначальный ведь не такой? – неосторожно спросил я, и прикусил язык.

Торн вздрогнул, и вино тяжело плеснуло в хрустальную стенку. Вампир поставил бокал на столик.

– Изначальный вообще не такой, как мы. – Быстро сказал он. – И это правильно. Нельзя править себе подобными…

Дайрон покачал головой.

– А этот? – я ткнул пальцем в искусственника. – Как с ним? Он не подобен? Или его вообще нельзя относить к разумным?

Глава клана вздохнул.

– Двуногое, лишенное перьев? Не знаю… По моему приказу он тотчас умрет. Не раздумывая над причиной. Не думаю, что достижение цели такой ценой – это атрибут разума…

Послышались легкие шаги.

Увлеченный разговором, я не сразу их услышал.

Из-за свисающих ветвей показался Честер.

В ответ на немой вопрос Торна он кивнул.

Владыка вздрогнул. Пальцы его рук, лежавших на подлокотниках, непроизвольно сжались. Послышался треск разрываемой кожи.

– Жалеешь об этом? – поинтересовался мальчишка.

– На моей памяти он просыпался лишь дважды… – пробормотал Торн. – И каждый раз в предзнаменование великих событий…

– Не стоит Великий мор считать великим же событием, – покачал головой Дайрон.

Торн бросил на него удивленный взгляд.

– Откуда… – начал он, и замолчал.

Мальчишка резко встал.

– Полагаю, не стоит терять время.

Пройдя извилистым коридором, мы вновь очутились в лифте. На этот раз ехавшем гораздо дольше.

– Какая глубина? – невинно спросил я у напряженного Торна.

Вампир сделал вид, что не слышит вопроса.

Старческая глухота, значит…

Двери раскрылись в огромную пещеру. Прямо из полированного каменного пола выступала, исчезая под потолком, часть огромного шара. Матовый иссиня-черный металл вызывал ассоциации с упавшим в незапамятные времена метеоритом. Или гигантским ядром.

Остальная часть шара терялась где-то в толще каменных стен.

Возле стены шара стояли два холодильника. Или игровых автомата. Я напряг зрение.

– Что стоим? – грубовато сказал Торн. – Идем!

И первым ступил на холодные плиты пола.

Едва его нога пересекла границу лифта, как холодильники ожили, раздвигаясь и увеличиваясь в размерах. Из боковых стен бесшумно выдвинулись сложенные пилоны, верх корпусов закруглился и потемнел. Роботы поднимались на сложенных ногах, медленно становясь прозрачными.

Так, по крайней мере, мне показалось.

Я шагнул следом за Торном, и на груди замерли красные точки. Лазер?

– Доверяешь автоматике, Торнериус? – поинтересовался мальчишка, выходя из лифта. Два красных кружка медленно соединились на его переносице.

– Неплохо? – явно гордясь, словно роботы были делом его ухоженных ручек, спросил Торн. – Ради таких моментов хочется жить! Иногда, признаюсь, плоды, которые приносит прогресс, меня привлекают. Компьютеры нынче решают все… – Он довольно сложил руки на груди, и поблескивая перстнями, добавил:

– Каждый стоит побольше современного истребителя. И, говорят, выдерживает выстрел танка в упор!

– И где же продаются такие замечательные роботы? – спросил я, благоразумно не сходя с места.

– Сого корпорейшен. – Весело сказал вампир. – Наша компания.

Где же я раньше слышал это название?

Мальчишка прищурился, рассматривая неясные тени.

– Компьютеры, говоришь? Роботы? Мне видится совсем другое… Где ж вы нашли добровольцев, Торн?

Торн подобрался.

– Вот только не разберу, люди это или вампиры… – Задумчиво сказал Дайрон. – Впрочем, можно проверить… – Он посмотрел на меня. – Милорд, прошу вас…

Клянусь, сейчас я понял его с полуслова! Побольше бы таких моментов, ради которых хочется жить!

Главное, чтобы этим андроидам крыши раньше времени не посрывало.

Я небрежно поднял вверх правую руку. Алые точки на мне дернулись.

– Всегда было интересно, сколько времени понадобится обычной молнии, чтобы сжечь танк… – Задумчиво сказал я. – Они на гарантии?

Торн нервно посмотрел на Дайрона. Тот хранил непроницаемое выражение лица.

– Так что? – поинтересовался я, стоя, как эсэсовец, с поднятой рукой. – Жечь? Или поступим, как с банкоматами?

– Сколько, ты говоришь, стоили твои роботы? – нехотя спросил мальчишка.

Торн сделал шаг вперед и точки прицелов погасли.

– Это не люди, – бесстрастно сказал он. – Прошу.

Оказывается, не так уж и трудно выставлять вампиров дураками.

Подойдя ближе, я обнаружил, что «холодильники» не стали прозрачными, а просто приняли тот «радикально-черный цвет», который покрывал видимую часть шара, и поэтому почти слились с поверхностью.

То ли в кармане у Торна лежал пульт, то ли за нами наблюдали, но так или иначе, роботы не чинили никаких препятствий.

Приблизившись к гладкой, словно стекло, поверхности, вампир легонько постучал по ней рукой. Раздался шорох, словно осыпалась галька.

Стена стала равномерно таять. Будто на кусок льда лили кипяток из чайника.

Когда слегка вытянутое отверстие достигло высоты в рост человека, Торн без колебаний шагнул внутрь.

Маленькая площадка в толще неизвестного металла двигалась вперед. Пол светился слабым светом, словно фосфорическая игрушка под одеялом. Лица различить было невозможно, лишь слабо поблескивали камни в перстнях у Торна.

Пустота за нашими спинами затягивалась, а стена впереди таяла. Сколько мы проехали таким образом, сказать сложно… Может, двадцать метров, а может и все двести.

Да, сказать, что Изначальный охраняется хорошо, значит, не сказать ничего!

Стена оттаяла снова, и нас троих как-то сразу вынесло на середину зала, под завязку нашпигованного техникой и людьми. То есть вампирами. Числом около… в чем же их считать-то?.. тридцати голов.

Необычные мониторы – невесомые рамки, внутри которых висели голографические изображения, и устройства ввода – нечто вроде прикрепленных к подставкам негнущихся перчаток, производили впечатление.

Все до одного операторы на головах носили тонкие, словно из проволоки, обручи.

Прямо на нас смотрели черные дула двух футуристических винтовок, двух автоматов, и нечто, напоминающее лазерную пушку из игры Doom. Экипировка охраны сильно напоминала спецзназовскую.

Такие же элементы и темная цветовая гамма.

Выходит, вампиры являются ярыми поклонниками прогресса! Никаких тебе иззубренных сабель и ритуальных кинжалов.

Джейсон был исключением.

Но откуда у них подобное оборудование?

Торн открыл рот, собираясь что-то сказать, но не успел. Мальчишка едва слышно вздохнул, и принял свой настоящий облик.

Охранники не пошевелились. Не зная Дайрона в лицо, им было наплевать на метаморфозы непрошенных гостей.

Что ж, значит, Дайрон зря потратил силу?

Оказалось, нет.

Ошеломленные вампиры, замерев, смотрели на него.

Дрогнув, стволы опустились.

Один медленно опустился на колени. И тогда его примеру последовали остальные.

Через несколько секунд весь зал стоял на коленях.

Ну да, преданность королю может аннулироваться Богом.

– А тебя чтут, Дайрон. – Констатировал Торн.

Дайрон не ответил ему.

– Ведите. – Бросил он.

Один вскочил и бросился к пульту, что-то нажимая.

В глубине зала стала таять дверь.

Дайрон решительно шагнул к ней.

Следующее проникновение в толщу металла было менее длительным.

И все. Пустая идеально круглая комната шагов двадцати в поперечнике. И нет выхода. Я сразу вспомнил, как тогда в Лондоне мальчишка рассказывал Джейсону что будет, если нас поймают.

Но Лернийских сосудов, к счастью, видно не было.

Правда, я не знал, как они и выглядят.

Единственное, что было ясно, так это то, что в каждом из них, как минимум, должна была присутствовать какая-нибудь пустота произвольной формы.

Под потолком в центре висел узел из переплетающихся трубок, уходящих в стены. Совершенно бесшумно, слегка подергиваясь, эти трубки сокращались.

С первого взгляда было понятно, что прокачивает это гигантское подобие сердца.

Снизу вся конструкция напоминала застрявший в паутине орех.

– Раньше эту функцию выполняли рабы или пленные, – охотно сказал Торн, перехватив мой изучающий взгляд. – В чем-то провинившийся тотчас отправлялся вниз. Без приглашения. – И он нервно рассмеялся собственной шутке.

Что ж это он позволяет себе шутить в таком-то месте?

Уверен в себе? Или стоит перед выбором, на кого ставить – потерявшего силу Бога в теле человеческого мальчишки, или полубога реального, которого с минуты на минуту мы будем удостоены чести лицезреть…

И ясно, что смена облика Дайрона особого впечатления на князя вампиров не произвела. Он и не такое видывал на своем веку.

Ясно и то, что внизу людей ничего хорошего не ожидает…

Я повернулся к Торну, и увидел двоих, стоящих за нашими спинами. Несмотря на внушительное появление Бога, охрана добросовестно выполняла свою работу.

Вот только от кого они собирались охранять Изначального сейчас?

Торн выступил вперед, останавливаясь под «сердцем», и оглянулся назад. Один из охранников, смуглый и узкоглазый, с необычно выбритой бородкой, кивнул.

Глава клана неловко опустился на одно колено, и театрально воздев руки, стал выкрикивать какие-то слова.

– Ааа-ууу-эээ! – загрохотало эхо.

Некоторое время ничего не происходило, потом мерная пульсация «сердца» прекратилась.

Поднявшись на ноги, Торн отступил назад.

С добрым утром!

Плиты пола с едва слышным гудением стали опускаться вниз, одновременно разъезжаясь в стороны.

Вверх медленно поднималась конструкция, сильно напоминающая ребристую больничную кушетку с высокими бортами, в которых лежал кто-то, завернутый в блестящую резину. Или кожу.

К основанию кушетки подходило множество собранных в пучки блестящих трубочек.

С легким жужжанием ложе стало принимать наклонное положение, одновременно складываясь пополам, и с каждой секундой приобретая все большее сходство с зубоврачебным креслом.

Щелчок, и все утихло.

Человеческая фигура неуклюже выбиралась из своего футляра, но никто даже не пошевельнулся, чтобы ей помочь.

Став на ноги, Изначальный обыкновенно, по-человечески, потянулся, и снял громоздкую маску.

Ростом он был выше меня.

Показалось гладкое молодое лицо. На вид лет пятнадцать, не больше.

Все, кроме нас с Дайроном, опустились на колени.

Сморщив гладкий лоб, Изначальный неуклюже освобождался от своего блестящего костюма.

На пол полетели мягко колышущиеся, словно из силикона, перчатки, за ними следом наручи, потом нагрудник. Своим видом накладки чем-то напоминали манжеты для измерения давления. Или грелки, наполненные водой.

Так и есть. Один наплечник упал на пол и стал худеть на глазах. Рядом расплывалась бледно-розовая лужица.

– Этот раствор очень удобен! – вместо приветствия сказал бесполым голосом Изначальный.

А распустил-то их Дайрон, подумал я. Совсем оборзели! Сейчас бы сломать нос этому Изначальному, чтобы знал, кто здесь главный.

И я снова ошибся.

– Что здесь делают люди? – жеманным голосом Коли Баскова спросило это божество, оставшись, в чем мать родила, и упирая руки в гладкие бока.

Нужно сказать, что мать его родила весьма необычным. Начнем с того, что я не мог определить, кто это: мальчик или девочка?

Изначальный не был бесполым, как оставшийся в оранжерее наверху искусственник. Наоборот, между ног его виднелся маленький пенис, торчавший прямо из вертикальных складок.

Гермафродит? Оплодотворяющий сам себя? Тогда понятно, откуда мог взять начало вампирский вид. Если даже одна особь могла положить начало тысячам.

И весь он был какой-то гладкий, сытенький, а не мускулистый красавец, каким и должен быть первый вампир.

И Торн тому подтверждение.

Глаза Изначального полыхнули гневом. Мало того, что мы не стояли на коленях в его светлейшем присутствии, так я еще и слишком пристально изучал его божественные причиндалы, давшие жизнь девятнадцати кланам.

Пенис шевельнулся, исчезая в плотно сжимающихся складках.

Супер! Он застеснялся.

Зато теперь понятно, как сим гибким шлангом можно заправляться. Что называется, не вынимая рук из карманов.

Очень удобный атавизм, кстати. Жаль, что до нас не дошел …

– Кто они? – продолжал возбухать Изначальный, словно нас и не было. – Почему не являют должного трепета перед ванаксом народа Ал-Эру?

Ванакс? Звучит как насос…

Ну как ребенок, ей-богу!

Вампиры молчали, очевидно, желая дать ему возможность высказаться. А может, у них по этикету положено не перебивать, когда папа говорит…

– Кажется, ты желал наведаться к граморам? – услышал я голос Дайрона. – Что ж, у тебя есть неплохая возможность попрактиковаться!

Боковым зрением я посмотрел по сторонам. Но судя по всему, никто ничего не уловил. И голос… Это был голос не Антона, а того, настоящего…

– Поддержишь? – «громко» подумал я.

– Будь покоен.

Страха не было. Удивительно, но с чем более опасными существами я сталкивался, тем спокойнее становился. Может, это из-за поддержки Дайрона?

Ведь там, под Лаврой, я отнюдь не был полон здорового оптимизма.

– В наказание за свою дерзость, они умрут! – провозгласил Изначальный, царственным жестом простирая руку.

Однако, какие оригинальные выводы!

– Рот закрой! – Не выдержал я, делая шаг вперед. – Ванакс…

Торн в ужасе закрыл глаза.

Дайрон довольно улыбнулся.

Изначальный так удивился, что и правда закрыл рот.

– Ты позволяешь себе слишком многое, – сухо сказал я, подходя ближе. – Хочешь, чтобы твой сон стал вечным?

Не шевелясь, Изначальный прикрыл глаза. И я почувствовал, как по мне словно елозят сотни щупалец. Или бегают мурашки.

Повелитель вампиров пытался понять, кто же тот дерзкий, что стоит перед ним.

Я представил, что с небес бьет молния, окутывая меня сверкающим барьером. Ощущение щупалец вмиг исчезло.

Лицо Изначального дрогнуло, словно от боли.

– Ты стал забываться, повелитель детей ночи! – тихо сказал я.

Откуда выскочило это витиеватое обращение, я и сам не знал.

– Кто передо мною? – нараспев спросил первый вампир.

– Ты смеешь задавать мне вопросы? – холодно усмехнулся я. – На колени!

Вот этого, пожалуй, делать не следовало… Тут я перестарался.

Теперь дипломатия Дайрона летит ко всем чертям.

И вдруг я понял, что Изначальный действительно не знает, кто перед ним! Значит, он никогда не видел Дайрона в лицо! А те вампиры, кто его узнал, там, за стеной, совершили непростительную ошибку, ранее не передав своему повелителю образ человеческого Бога.

А ощутить истинную суть стоявшего перед ним силенок у Изначального явно не хватало… Если Торн и смог узнать Дайрона, то лишь потому, что тот сам этого хотел.

Изначальный медлил, явно не зная, как вести себя в такой ситуации.

Положение спас сам Дайрон.

С легким треском стали лопаться брошенные накладки, и струи вытекающего раствора, веселенькими ручейками пробежав мимо ног Изначального, стали резво стекаться к середине зала, идеальным кругом огибая его недавнее ложе.

Подрагивая, первый вампир неотрывно смотрел на них.

Бледно-розовое кольцо сомкнулось, и вверх до самого потолка взметнулась пульсирующая стена темной крови, закрывая собою чудовищное сердце.

В грудь мягко толкнул невидимый ветер.

На багровом фоне сверкающей нитью медленно вился странный, напоминающий иероглиф, символ.

От кровавого цилиндра потянуло нестерпимым жаром.

Изначальный отшатнулся.

– Мы позволили тебе жить! – негромко произнес Дайрон, и непроницаемые стены зала задрожали от его слов. – А ты забыл о своем долге!

Изначальный рухнул на колени.

Торн и вампиры ниц распростерлись на полу.

Вот так-то!

Дайрон позволял шутить с собой лишь до определенного момента! Но стоило лишь перейти черту, как…

Вспомнив о Мишиной выходке, я внутренне поежился.

– Пощады! – взмолился Изначальный, сжимая на груди руки.

– Пощады! – вторили ему вампиры.

Смуглая кожа прародителя вампиров красиво контрастировала на темно-алом фоне пылающей колонны.

Дайрон молчал, и казалось, каждая секунда его молчания прибавляет по килограмму к невидимым плитам, давящим на плечи самонадеянных хозяев этого места.

– Я прощаю тебя за дерзость по незнанию, – наконец, сказал он. Пламя бесшумно опало. На полу ничего, кроме порванных накладок, не напоминало о случившемся.

– В другой раз мы будем менее снисходительны, – добавил я, с удовольствием чувствуя, как при звуках моего голоса содрогаются стены.

Как будто говоришь в микрофон, подсоединенный к гигантским колонкам. Что же, выходит, Боги тоже пользуются беспроводными технологиями!

– Молю о прощении, Великие! – плаксиво сказал Изначальный.

Ну прямо как дети… Выходит, не только люди, но и вампиры, подвержены слабости к эффектам.

Быстро же он сдался… Хотя, будь он хоть трижды царь вампиров, до Дайрона ему было, как до Альдебарана…

С другой стороны, не поведись Изначальный на все эти хитрости, какова была бы реакция Дайрона? Учитывая, что первый вампир нам так необходим…

Да и все-таки, что ни говори, экземпляр-то уникальный! Единственный, можно сказать, в своем роде.

Это Торна не жалко… Тем более, и камень он уже отдал…

Дайрон милостиво кивнул.

– Прими надлежащий вид, нам понадобятся твои навыки! – приказал он.

И повернувшись к Торну, добавил:

– Отведи нас к саркофагам!

Саркофагам?

Торн кивнул, и резво поднялся на ноги.

– И не медли, – внес я свои пять копеек.

Не вставая с колен, Изначальный поклонился.

Мы вернулись в центр управления, и по толпе вампиров пронесся вздох облегчения. Очевидно, во время нашего пребывания у Изначального их приборы сходили с ума…

Обратный путь показался короче.

Подойдя к лифту, Дайрон пристально посмотрел на Торна. Тот заметно обеспокоился.

Покачав головой, Бог первым шагнул в раскрытые двери.

И за его спиной прямо из потолка ударили две извивающиеся зеленоватые нити.

Побледнев, глава клана смотрел на две дымящиеся кучи – все, что осталось от разработок «Сого корпорейшн».

– Еще раз соврешь мне, окажешься на их месте, – безразлично бросил Дайрон.

И больше не проронил ни слова.

Это впечатляло. Безусловно.

Наверное, сама мысль об Изначальном должна была вызвать у меня дрожь в коленях. Но даже он, живущий неисчислимые века и властвующий над всем своим вампирским войском, безнадежно отступал на задний план перед Дайроном.

Признаюсь, за все эти дни (годы?) я временами не воспринимал Дайрона всерьез. Ожидая, наверное, спецэффектов и этим уподобляясь тем же вампирам…

Неизвестно, во что обошлась Дайрону эта демонстрация, но как он когда-то сказал, нет гарантии надежнее, чем страх.

И, разумеется, не ошибся.

Хотя я на его месте использовал бы этих роботов для штурма логова граморов, а не тратил силу сапфира…

Явно потерявший за последние десять минут пару килограммов, Торн, то и дело вытирающий вспотевший лоб (а я-то думал, такие не потеют!), и должно быть, проклиная себя за то, что вообще согласился на встречу, привел нас в большой зал.

Более всего это напоминало цех завода в миниатюре. Только места побольше, и пожалуй, необычная для таких мест, чистота.

Да, чисто было, как в операционной у президента. Или еще чище.

Свет сильных ламп отражался от покрытых металлическими листами стен и зеркального потолка.

В дальнем конце зала, на небольшом, напоминающем сцену, возвышении рядышком лежали ящики из автобуса. Они же, судя по всему, саркофаги.

Дайрон, величаво скрестив руки на груди, задумчиво смотрел на них.

Я уселся в удобное, поодаль стоявшее кресло.

– Что дальше? – прошелестел над ухом голос Торна.

Дальше? Не знаю…

– Позови наших спутников! – велел я.

Торн достал из кармана телефон.

– Позволено ли будет спросить… – отдав команду, нерешительно начал он.

Я кивнул.