– Господин президент, – медленно сказал правый, внимательно глядя Президенту в глаза. – Все, что зависело от нас, на сегодняшний день мы выполнили. Вы получили образцы технологий. И нам нужны вещественные доказательства нашей с вами сделки. Авансом.

Пальцы Президента сжались в кулак.

– Слушаю. – Бесстрастно сказал он.

– Мы слышали о ваших истребителях… шестого поколения… – начал левый.

– К сожалению, вынужден вас огорчить… – С натугой сказал Президент. – Хотя работы в данном направлении и ведутся, к сожалению, пока безуспешно…

Правый протестующе поднял руку.

– Возможно, нас и дезинформировали. Вы, безусловно, владеете ситуацией, в отличие от нас, в полном, так сказать, объеме. Но тут такая история… Извините, господин президент… Дело в том, что один мой коллега поспорил…

Президент кивнул, выражая всем своим видом живейший интерес к истории о коллеге.

– Так вот, мой коллега поспорил, что при помощи такого… подобного самолета, можно поразить практически любую наземную цель, оставаясь при этом полностью незамеченным! При наличии специальных ракет, разумеется.

Президент пожал плечами.

– Возможно. Современная техника достойна уважения.

– Не могу с вами не согласиться, но в споре с моим коллегой я всеми силами доказывал ему, что это невозможно. По крайней мере, в конкретных случаях. Вот, например…

Из папки появился очередной листок. Вернее, его половинка. С двумя рядами цифр.

– Что это? – удивился Президент. – Координаты?

Левый кивнул.

В этот момент за спинами посетителей появился референт и показав сжатый между большим и указательным пальцами руки квадратик флешки, наклонил голову.

Президент взглядом подозвал его и протянул листок.

Минуту все молчали.

Президент вернулся к списку фамилий, просматривая его невидящими глазами, а оба посетителя сидели как истуканы, безучастно рассматривая стоявших на подставке полированного дуба в углу кабинета литую троицу – барса, зайца и медведя, прилетевших из солнечного Сочи.

Ниоткуда, словно призрак, возник референт, и положил перед Президентом планшет. На экране, среди строк, дополняющих объемное изображение, курсивом выделялась надпись «Гуджарат».

Президент задумался. Что-то внутри настойчиво убеждало отказать посетителям в последнем желании.

– Это старые постройки. – Негромко сказал правый. – Коллега приобрел землю по случаю…

И почтительно замолчал.

«Характеристика» – касаясь виртуальных клавиш, быстро набрал Президент, заставляя внутренний голос замолчать.

Через несколько секунд экран ожил, выбрасывая неровные строки, в паре слов даже имелись орфографические ошибки – видно было, что собеседник спешил.

«По нашим данным стратегигические объекты в данном районе отсутствуют. Инфраструктура отсутствует. Ядерных, химичских, бактериологических продуктов нет. Местность пу ста».

Президент набрал слово «люди», и поставил знак вопроса.

Экран снова ожил.

«Согласно данным со спутника, в радиусе 36 километров от заданной точки людей нет»

И ниже, отдельно: «место нигде не прходит. Старые развалины. Можает, нефть? Или уран?,, Выяснить?»

Да что они там, с ума посходили? Какой еще уран!

Президент незаметно качнул головой, и набрал «нет».

«Поразить цель!.. Хороший спор, нечего сказать. Чистой воды провокация! Международный скандал!.. Санкции… Совбез…»

Мысли в голове неслись табуном.

«Нет людей… Разве это можно знать… С другой стороны… Поднять истребитель в воздух дело пяти минут. К тому же в безлюдной местности… И засечь самолет, который находится не в воздушном пространстве, а над ним… Хорошая возможность проверки в условиях… Авантюра, конечно… Но на кой черт им Индия?..»

Президент поднял глаза на посетителей.

– И как же разрешился ваш спор? – после недолгого размышления, наконец спросил он.

Правый перевел взгляд на Президента.

– Коллега почти убедил меня. Он утверждал, что подобный фантастический истребитель, если бы он, конечно, существовал, способен из мезосферы, с огромного расстояния попасть тремя ракетами «Аид» в заданную точку… – Он сделал паузу и негромко добавил:

– В течение часа.

У Президента дернулось веко.

Разумеется. Прибывшим на место экспертам придется долго гадать о причинах взрыва. «Аид» не оставляет следов.

Его не касается, для чего этим двум, или вернее тем, кого они представляют, выстрел по пустой, будем считать, местности. У него своя цель. А шанс дается лишь однажды.

В конце концов, кто не рискует…

– Вынужден признать, что ваш коллега выиграл спор. – С трудом сказал Президент.

Посетители синхронно встали из-за стола, и одновременно поклонились.

Пряча удивление под маской невозмутимости, Президент кивнул.

Когда странные просители пятились к дверям, он поднял руку.

– Один вопрос. – Улыбнувшись краем рта, Президент на секунду почувствовал себя в глупом положении. – Меня очень заинтересовала бы… некая наглядная демонстрация… любая.

– Разумеется! – Правый был сама любезность. – Кто из ваших помощников вам сейчас наименее необходим?

Такого вопроса Президент не ожидал.

– В каком смысле? – моргнув, озадаченно спросил он.

– В прямом. На данный момент услуги кого из ваших помощников не так важны? – терпеливо повторил мужчина, сопровождая вопрос скупым жестом.

– Катя… возможно… – Непонимающе сказал Президент и уточнил, – та, брюнетка с коммуникатором…

Правый кивнул, и хлопнул кулаком о ладонь.

Телохранитель за спиной напрягся.

Неуверенно улыбнувшись, Президент поднял бровь.

В приемной послышался шум. Президент привстал.

– Ей понадобится доктор. – Вежливо сказал левый. – Ничего страшного, небольшой обморок. До свидания, господин Президент!

– Инфаркт. – Констатировал прибывший дежурный врач.

Президент мрачно смотрел перед собой.

* * *

Сжимая в руке неудобную саблю, и пригибаясь, я мягко побежал в сторону леса. Как нейтрализовать? Убить? Убить нельзя. Или ранить? Нет, и ранить нельзя. Вдруг вампир учует? Так на кой хрен мне сабля?

Оглушать?

Над головой светило яркое солнце, в листве звонко пели птицы, превращая ситуацию в балаган. Скользнув под сень каких-то пальмообразных деревьев, я замер, потом сориентировавшись по направлению, аккуратно пошел вперед, пытаясь ощутить присутствие посторонних. Углубившись в лес метров на сто, я остановился.

Тишина.

На мгновение даже мелькнула мысль, что те наверху сейчас покатываются с хохоту, смеясь над дурачком, по первому свистку сиганувшему в окно.

Ну посмотрим.

Однако сомнения быстро рассеялись. Вдалеке послышался гул винтов. И где-то в противоположном от меня направлении промелькнул, скрываясь за деревьями, большой вертолет.

И небо запестрело лоскутками парашютов.

Вот как?

Через пару минут едва слышно зашелестели кусты. На относительно чистое от зарослей место выбрались двое. В свободных маскировочных комбинезонах, перчатках и борцовках. На головах оставляющие лишь просвет для темных пронзительных глаз, куфии.

– Аутэ, хоса! – вполголоса сказал один. Второй полуприсев, мягко развернулся к нему спиной, сжимая в руках маленький изящный арбалет.

Не отрывая глаз от них, я провел большим пальцем по лезвию. Несмотря на время, проведенное в пыли и покое, ятаган внушал уважение. Как орудие убийства.

Это хорошо.

Но вот план по нейтрализации с помощью сабли в голове никак не выстраивался. Ибо не было такого опыта.

Это плохо.

И страха не было тоже. Это хоро…

Додумать я не успел. Тот, что стоял ко мне лицом, встретился со мной взглядом. И тело само рванулось вперед. Благодаря изменениям происшедшим со мной, скорость возросла в разы, и потому я одним движением перерубил арбалет второго напополам, и продолжая движение под аккомпанемент печально взвизгнувших тросов, вогнал ятаган в землю.

За те доли секунды, что опешивший противник взирал на рукоять покалеченного арбалета, я успел схватить его товарища, и дернув за руку, бросить грудью о ствол дерева. С глухим ударом первый диверсант выключился.

Оставшийся сориентировался быстро. Из положения полуприседа он выбросил ногу, и со звуком лопающейся сосульки клинок сломался напополам. Одновременно с этим, нападающий бросил мне в лицо остатки своего арбалета, и прокрутился, выворачиваясь гибким винтом.

Машинально я уклонился.

В следующий момент он уже наносил мне удар ногой в живот. Если бы на моем месте был прежний я, тот чемпион области, сейчас лежать бы ему с лопнувшими внутренностями, глядя в ласковое, полускрытое ветвями, небо.

Это как минимум.

Но теперешние рефлексы не позволили мне так глупо погибнуть. Подшаг влево и поворот полубоком. Правой рукой хватаю его за щиколотку, а левой наотмашь бью по лицу. Он пытается вставить блок, и прыгнуть вверх на опорной ноге. Красивый, сложный прием. Но обреченный на неудачу. Потому что сейчас все решает простая, крестьянская сила.

Которой у меня в избытке.

Мой удар пробивает его блок, хрустит лучевая кость, моя ладонь достигает цели и касается его скулы. Мгновение нападающий висит в воздухе, потом грузно падает вниз, с задранной ногой. Машинально я разжимаю пальцы.

Готово.

Рука тянется вытереть пот со лба, но я даже не вспотел. Разум отказывается верить в то, что все так легко закончилось.

Мозг – он великий скептик. Любую, даже самую реальную фантазию, прагматичное подсознание безжалостно разбивает в осколки.

Тогда я беру обоих шиворот, и тащу, возвращаясь той дорогой, откуда пришел.

Вампира, естественно, я нигде не чувствую.

Вытащив обоих к границам поместья, я прихожу к правильной, в общем-то мысли: разве можно оставлять хвост?

Хоть Дайрон и говорил… да ничего он такого и не сказал…

Слышен звук пропеллеров, усиливающийся по мере приближения, но купол дворца надежно скрывает меня.

Я вытаскиваю их подальше на площадку, и наклоняюсь над тем, с арбалетом. Достаю из чехла на боку огромный нож, и проткнув камуфляж, аккуратно разрезаю кожу. А может, и не только кожу. Делаю надрез, и жду, пока рукав не намокнет. Потом, как следует испачкав нож в крови, вытираю его о комбез.

Теперь подождем. Интересно, кто лучше чувствует кровь? Вампиры или акулы? Где-то далеко-далеко, на самой грани ощущений чувствую приближение.

Ага.

Переворачиваю раненого так, чтобы тело оставляло след, и тащу их дальше, под тень старого каменного сарая, сквозь давно разломанные ворота.

Есть.

Теперь ждем.

Расчет прост. В лесу, по крайней мере, мне, вампира поймать нереально. А вот на открытой местности…

Ощущение усиливается. Ага, урод, заволновался?

Сейчас бы челюсти… Для контакта. И с запоздалым сожалением вспоминаю, что челюсти принесены в жертву богу примирения. Ладно.

Наверное, обычному человеку покажется, что над травой стелется шлейф легкого тумана, словно испарения над асфальтом. Самого вампира-то он явно не увидит…

Но он здесь, идет, чертов наблюдатель! Неужели это из-за крови? Но зачем посылать такого, который не может держать себя в руках? Как минимум, странно.

Раньше я не заметил бы и этого. Но теперь, прищурившись, я вижу неясный силуэт. Когда по моим расчетам, он приближается метров на пятнадцать, я изо всех сил бегу навстречу. Окружающее меня пространство наливается красками, звуки становятся четче. Словно включился турбонаддув. Или сопроцессор.

На лице у него маска, с прорезями для глаз, как у ниндзя, только камуфляжной расцветки.

Я успеваю достичь упыря, прежде чем он соображает, что тут ему быть не должно. И с размаху бью кулаком туда, где у всех людей должно находиться лицо. Ну и у вампиров тоже. И вампир такого не ожидает.

Оп-па!

Напряжение спадает и я, тяжело дыша, смотрю на лежащую мужскую фигуру. Хорошо хоть, не женскую.

Еще с детсадовских времен не люблю бить женщин.

Короткие, до колен штаны, куртка а-ля Индиана Джонс, и широкополая шляпа. И маска, блин!

Прямо археолог-аноним на роботе!

Этот необычный образ несколько испорчен расплывающимся кровоточащим пятном посреди лица.

По сути, я только что ни за что едва не убил этого мужика. И так легко на это смотрю.

Лес рубят, щепки летят. Но вас к нам не звали, а незваный гость, как говорится…

И ни наручников, ни веревки… Эх.

Забрасываю горе-археолога на плечо и пригнувшись, бегу ко дворцу.

Осторожно заглядываю за угол.

Второй вертолет, глухо ухая, боком висит на высоте четвертого этажа, где-то над утренним павильоном, словно не рискуя приближаться ближе.

Это не пассажирский увалень, тут посерьезнее будет.

Конечно, до «Акулы» ему далеко, но и то, что я вижу, внушает уважение.

Вытянутый обтекаемый корпус, двойной винт и крупнокалиберный пулемет, словно в компьютерной игре, ощупывающий фасад.

Из-за деревьев виднеются плохо замаскированные фигуры. Одна сквозь прицел винтовки разглядывает безобидных грифонов.

Бросаю бесчувственного упыря, и бегу обратно. Оказавшись под окном, легко запрыгиваю внутрь.

Вылетаю в коридор, и почти сразу натыкаюсь на замершего в ожидании диверсанта.

Блокировка мозгов сброшена пять минут назад, и теперь меня ничто не сдерживает.

Хороший пинок ногой, и незадачливый гость навзничь летит по отполированному полу.

Я бегу дальше, и едва успеваю уклониться от выброшенной в лицо ноги. Скорость и инерция дают возможность прокрутить арабское сальто – демонстрация, совершенно неуместная в данной ситуации, но тело само решает за меня.

Встав на ноги, я вижу Гарри, замершего в боевой стойке. Чуть поодаль лежат два человека. Один с неестественно вывернутой рукой и шеей. Остекленевшие глаза неподвижно смотрят на развевающиеся ветром занавеси.

Спасибо, дружище, что чуть не убил.

Возле окна, прижавшись к стене, стоит Марго с компактным автоматом в руке.

Она облегченно опускает оружие.

За полукруглыми дверями, ведущими в холл, слышится шум.

Короткий кивок обоим, и я оказываюсь в холле.

И первое, что вижу, это три мешковатые фигуры, взбегающие по лестнице.

Забравшийся выше всех, неожиданно поднимается в воздух, и нелепо взмахивая руками, с высоты второго этажа, летит через перила.

В дело вступил вампир.

Идущий следом неуверенно отступает вниз, но откуда-то на площадку тяжело приземляется мощный силуэт, – из-за солнца, сквозь огромное окно бьющего в глаза, не разобрать, одним слаженным ударом ноги сбивает диверсанта на пол и дважды, так что выстрелы сливаются в один, стреляет в нижнего.

Три ноль.

Я щелкаю пальцами, привлекая внимание. Миша опускает пистолет.

За его спиной проявляется Джейсон, с мефистофельской улыбкой на губах, закрывая собой ослепительное солнце.

Я перевожу дух.

Миша передергивает затвор.

Не двигаясь, на полу лежат три тела.

Джейсон кладет руку Мише на плечо. Тот поворачивает голову и слегка улыбается, но вампир не вовсе собирается его поздравлять, это предупреждение.

Последний, подстреленный Мишей нападающий, в нелепом, расцветки туркменского ковра, песочном пончо и широкополой шляпе, тихо встает на ноги.

Миша прищуривается, и стреляет ему в голову. Шляпа дергается на голове у нападавшего, он спотыкается, но делает шаг к лестнице.

Следующие три-четыре секунды Михаил методично расстреливает его.

На втором выстреле нападающий хватается рукой за страшную голову, венчающую левую балясину, и склонившись, словно старик, у которого заболело сердце, замирает.

В руке у Джейсона появляется его знаменитый нож, и он легко перескакивает через перила.

Когда у Миши заканчиваются патроны, и пистолет сухо кашляет вхолостую, новоявленный терминатор медленно выпрямляется, выжидает секунду и заносит ногу над первой ступенькой.

Сзади него появляется вампир.

– Эй. – Негромко произносит он. Тот медлит, но этого достаточно.

У его шеи сверкает лезвие… и со скрежетом застревает. Джейсон резко дергает нож на себя и вперед, словно хочет перепилить дерево.

Гул!

Чудовище резко дергает шеей и разворачиваясь на месте, длинной рукой пытается задеть вампира. Но Джейсона уже там нет.

Гул касается раны на шее, и оглядывается.

Миша теряется, но лишь на мгновение. В руке его появляется десантный нож, и он прыгает вниз.

Одним движением чудовище хватает его в полете и швыряет на пол. Михаил пытается сгруппироваться, но ударяется об угол стены и неловко перекатывается набок.

– Оставайся на месте, – слышно сзади.

Это Гарри. Марго.

Он оказывается возле меня, и мы не сговариваясь, прыгаем вперед, даже не задумываясь, что будем делать.

Гарри в прыжке картинно бьет его пяткой в голову.

Красивый, чертовски красивый удар!

Под ударом Гарри голова гула падает набок, шляпа слетает вниз. Я бью его в грудь, с противоположной стороны, и он отлетает назад, пытаясь схватить кого-то из нас.

Мы оба – значительно быстрее его, но похоже, что он сильнее. Гораздо, нечеловечески сильнее.

Гарри тяжело дышит в ухо, но это скорее, от возбуждения, чем от усталости.

Гул неловко встает, и в грудь ему вонзается кинжал. С низким ревом, переходящим в хрипение, гул ломает лезвие, и хватает вампира за волосы.

Слышен треск волос, и Джейсон с перекошенным лицом ощупывает свою поредевшую шевелюру.

Когтистая лапа бьет его по лицу, оставляя рваные полосы.

– Марго! – кричу я. – Автомат!!

Джейсон морщится, но вторым ударом гул разрывает ему руку выше локтя, чуть ли не до кости, третьим – ляжку. Вампир падает на колено.

Я оказываюсь возле гула, стараясь не думать об отвращении, хватаю за руку, и застонав от усилия, провожу нехитрый прием. Гул летит через меня и падает на спину. Я тут же бросаюсь в сторону, чтобы его темные когти не задели меня.

Встать он не успевает, и Гарри с перекошенным лицом расстреливает весь магазин.

Пауза.

Я внимательно смотрю на нашпигованное пулями чудовище, забыв об истекающем кровью вампире. Он тоже, не обращая внимания на свою рану, не отрывает взгляда от гула.

В висках стучит в такт неразборчивому эху от вертолетных лопастей. Сейчас подтянутся остальные, и настанет полная задница.

Джейсон, похоже того же мнения.

– Твою мать! – морщится он.

Миша кряхтит в углу.

Еще немного отдыха, и гул шевелится. Я прыгаю на него, чтобы впечатать каблук ему в переносицу, но в последний момент замечаю взметнувшуюся когтистую лапу. И едва успеваю отпрыгнуть в сторону.

Со странным выражением лица, гул, сильно напоминающий отца Димитрия, медленно встает на ноги.

Наверное, у меня было очень глупое лицо в этот момент, потому что Гарри подался назад.

Костлявая рука гула со скрежетом оцарапала мрамор пола.

Неловко повернувшись боком, чудовище полусело.

Схватив резной, с меня ростом бронзовый подсвечник, я с наслаждением обрушил его на синюшный затылок гула. Ножка переломилась, но я успел заметить оставленную ею рваную рану.

Трупоед что-то неразборчиво пробормотал и упал набок. Сжимая в руке обломок, я хотел было воткнуть его гулу в спину, но не смог.

Убить, пусть даже такое…

Гарри вопросительно глянул на меня.

А потом послышался легкий топот, с лестницы сбежал мальчишка с факелом в руке, замедлив шаг, подошел, неторопливо коснулся горящим концом шеи чудовища, и ловко отступил в сторону.

Через секунду лежащее тело пылало чадящим огнем, наполняя приемный покой семьи Барода отвратительной вонью.

Гул издавал резкий скрипящий звук и катался по полу, пытаясь сбить пламя. Но безуспешно.

Через двадцать секунд он лишь подергивался.

Гарри прислушался и подошел к окну.

– Никого нет, – недоуменно сказал он, и перевел дыхание. – Ушли?

Я с облегчением прошел в другую комнату и осторожно посмотрел сквозь плетеные жалюзи.

Действительно шум пропеллеров был едва слышим.

– Быстро за вещами, – скомандовал Дайрон, гася факел о мраморный пол.

Я, перескакивая через три ступеньки и стараясь не дышать, побежал наверх.

К счастью, сумку я еще не разбирал.

Через минуту я был внизу.

Гарри подтащил сумки к перилам лестницы и стал бросать мне сверху.

Рядом с Мишей выросла гора багажа.

– Твою мать! – сказал Джейсон. – Меня ранили, Дайрон! Больно…

– Не может быть! – притворно удивился мальчишка. – Так восстанавливайся! Или ты ждешь приглашения?

Джейсон с трудом встал на ноги и хромая пошел к ближайшему диверсанту.

– Эй! – крикнул ему в спину Дайрон. – Не до смерти! Впрочем, какая…

– Ты как? – спросил я Михаила.

Тот, морщась, пощупал левый бок.

– Ох и шарахнул же, гад! – поморщился Голубых. – Что это за срань?

– Гул. – Любезно сообщил я. – Я ж тебе рассказывал!

Миша встал на ноги, потирая ушибленный бок.

– Если с одним столько мороки, как же с ними бороться? – вопросил он.

– Я предупреждал, что легко не будет! – ответил ему Гарри, спускаясь по лестнице.

– Они все такие… непобедимые? – я тронул мальчишку за рукав.

Он покачал головой.

– Они не сильнее обычного человека. Я первый раз вижу подобное.

– Но как? – одними губами спросил я.

– Вопрос в том, как он оказался здесь! – произнес мальчишка. – Это плохо.

Куда уж хуже!

Я мельком глянул на Джейсона, склонившегося над одним из нападающих в неудобной позе на четвереньках. Шею неудачливого налетчика украшал аккуратный разрез. Под ярко-алую струйку была подставлена какая-то неуклюжая посудина.

Мне стало неприятно, и я отвернулся.

– Твою мать! Значит, этого мало! Может, еще порубать его?

Дайрон отрицательно покачал головой.

– В этом нет необходимости. – Он повернул голову. – Гарри!

– Да. – Оставив Мишу, Гарри подошел к нам.

– Скольких ты убил, возвращаясь сюда? – в упор спросил его мальчишка. – Только не ври!

Гарри замялся.

– У нас мало времени! – повысил голос Дайрон.

– Одного… кажется. Или двух… – Гарри потер мокрый лоб. – Нет, точно, одного. Еще там, перед поселением… Меня догнали, и я…

– Я же тебе настрого приказал никого не убивать! – вскричал мальчишка. – Что же ты наделал, глупец!!!

Гарри побледнел, как смерть.

– Там еще один… – Робко сказала Маргарита, показывая себе за спину.

Дайрон смерил ее уничтожающим взглядом.

Она опустила голову.

– Я тоже стрелял на поражение! – отозвался Миша. – Кто ж знал, что оно оживет…

– Замечательно! – В сердцах бросил мальчишка. – Все лучше и лучше с соратниками!

– Вы что, с ума тут все посходили? – Голубых широкими шагами подошел к мальчишке. – Это вместо благодарности за камень?

– Обсуждение этого вопроса оставим на потом, – недовольно сказал тот. – Сейчас есть более важные задачи.

– Да что ты! – Миша усмехнулся. – Горы мертвецов, свои мало того, что тебе задницу прикрыли, так еще и не устраивают! Чего ты вообще разорался?

Дайрон посмотрел на него, собираясь ответить, но удержался.

– Чего смотришь на меня? – громко спросил Миша. – Не нравится? Одни начальники вокруг, епт! Того не убей, этого не тронь! А нас чуть на котлеты не пустили!

Он пнул ногой обломки подсвечника:

– Пока кто-то руководил из своего бельэтажа!

Опять сорвался, что ли?

Наверное, Афган это отдельная тема…

Джейсон мельком поглядел на него и вернулся к своему занятию.

– Что за дешевый балаган! Наши люди могли погибнуть, наши, а ты… – видно было, что Мише очень хотелось схватить мальчишку за ухо, или дать ему подзатыльник, и что он с трудом сдерживался от этого соблазна.

– Еще и оскорбления вместо благодарности! Нахер я вообще с вами связался! – Миша, прихрамывая, вернулся к куче, выбрал свою сумку, и вернулся к молчавшему Дайрону.

– Все, я ухожу! Как хотите! Играй сам в свои игры… Боженька!

Миша повернулся и сделал шаг.

Дайрон невозмутимо смотрел на него.

Облизывая красные губы, Джейсон легко встал на ноги, и с любопытством наблюдал за разыгравшейся сценой.

– Да, вот еще что! – Миша вернулся, и подойдя к Дайрону, отчетливо сказал:

– Сам ты глупец!

Маргарита в ужасе закрыла глаза.

– Берите вещи! – как ни в чем ни бывало, сказал Дайрон.

Миша открыл рот, собираясь что-то добавить, но мальчишка, ткнув пальцем на середину зала, скомандовал:

– И сюда!

Все поспешно вышли на середину. Джейсон ухмыляясь, поправлял свой рюкзак. Сквозь испачканные кровью лоскуты его рубашки была видна медленно затягивающаяся рана.

– Ты ждешь извозчика? – не глядя, спросил мальчишка у Голубых.

– Отвали! – грубо сказал тот. – Я не хочу иметь с тобой ничего…

– Скажешь это им! – кивнул Дайрон на окно.

И время замерло.

Сквозь широкие рамы прекрасно было видно синее-синее небо.

В котором постепенно росли оставляющие за собой легкий след, три рядом идущие точки.

Миша мельком бросил взгляд на них и его лицо посерело.

Мальчишка невежливо пихнул его в поясницу, и Миша, спотыкаясь, шагнул к нам.

В ту же секунду вокруг вспухла прозрачная полусфера диаметром метра два, и стала стремительно зеленеть. Сквозь изумрудные стены ясно виднелись приближающиеся ракеты. Пол приобрел цвет июльского луга.

Миша издал икающий звук.

Не заходя внутрь, мальчишка ждал.

Я осторожно коснулся стены, и тотчас отдернул руку – она была холодна, как лед.

Гарри сжал кулаки.

– Ну же! – не выдержав, взмолилась Марго.

Дайрон внимательно смотрел на них, и словно дождавшись определенного, одному лишь ему известного знака, резко прошел сквозь барьер. Стена беспрекословно пропустила его.

Низкий гул, и как в замедленной съемке, две ракеты ударили в фасад дворца, а третья прошла сквозь широкое окно над лестницей и аккуратно поцеловалась с колонной.

Через мгновение все утонуло в огне.

Закругляющиеся стены чуть преломляли изображение, изгибая безжалостные языки пламени причудливыми золотистыми змейками.

Заворожено глядя на них, у меня возникла совершенно неуместная в данном случае мысль…

Почему-то я подумал о том, что Хельга Груббер весьма опрометчиво хранила слитки на пятьдесят миллионов в подвале, а не в банке, и о том, что Миша, Гарри и Марго так и не узнали, откуда вообще взялось это чертово золото!

На долю секунды мне почудилось, что пол завибрировал под ногами.

Гарри на мгновение зажмурился, и судорожно вздохнул.

А потом наступила темнота.

* * *

Посреди пустого сводчатого зала, словно бельмо на глазу, находился опустевший бассейн, растрескавшееся дно которого покрывал слой побуревшей пыли.

Когда-то давным-давно мимо него важно ходили павлины, оглашая своды пронзительными криками, на его мраморном парапете изящные, словно сотканные из воздуха невольницы пели о любви, перебирая точеными пальчиками струны лир, под снисходительным взглядом дремавшего длиннобородого властелина.

Но за века все изменилось.

Дворец опустел, павлины частью издохли, частью пошли на обед голодным бантам, а частью – в мешки к хитроглазым калларам.

Мраморный парапет превратился в беспорядочное нагромождение каменных глыб.

Стройные невольницы обрели свободу, и вынужденные жить заработками мужа-корзинщика, располнели, забыв, что такое любовь. Их пальцы огрубели, так как изо дня в день держали пестик, полоскали белье, или сжимали священное вымя.

Властелин обрил бороду на европейский лад, и забыв о послеполуденном сне, ушел в политику, перебравшись в другие, более отвечающие его новому облику, покои.

Полная спокойствия и неги жизнь закончилась, уступая место жизни новой – нервной и скоростной.

Долгое время покои пустовали.

Туристам было неинтересно и дорого – поместье стояло в глуши, и никаких достопримечательностей, кроме позорного столба, рассыпающегося под тленом времени, там не имелось.

Смотрителя тоже не было – за чем смотреть, если ничего, кроме стен, не осталось?

Но спустя некоторое время впавший в летаргию дворец ожил – появились старомодные автомобили, люди, техника.

Яркие одежды, ослепительные красавицы и смуглые мужчины, танцы под звуки сародов и саранг, и немного наивные истории о вечной любви.

В Бароду пришел кинематограф.

Несколько картин были зачаты в поместье владыки Дамаджи.

Открылись заманчивые перспективы, и толстощекий господин со странным именем «продюсер» вершил судьбу босоногих красавиц.

Потом опять все затихло.

Часть реквизита на неопределенное время осталась во дворце; долгое время за ней следил почтенный Аан-Сингх.

Потом он умер, и постепенно все забылось.

Единственная дорога заросла, а череда землетрясений превратила ее в каменистые островки над пропастью.

С трех других сторон пояс скал намекал о тщетности попыток прохода.

Поместье стало неприступным.

Однажды посреди главного зала появился человек. Высокий, немолодой, в глазах которого светилась мудрость со странным привкусом печали.

Он пришел из ниоткуда. Его руки не стерлись в кровь, сжимая обманчиво-надежный канат скалолаза, его плечи не покрылись синяками, раздвигая неподатливые заросли бамбука, а ноги не были сбиты от долгих странствий.

Человек неспешно побродил по дворцу, прошел всеми коридорами, заглянул во все комнаты, не брезгуя кладовыми и чуланами, и исчез.

Опять на долгие годы наступило одиночество.

Затем в ослепительно синем небе послышался стрекот. Никогда еще на землю Дамаджи не опускались металлические ноги вертолета.

Стеклянное чрево исторгло трех мужчин, девушку и маленького мальчика. Спустя четверть часа один из мужчин вернулся в кабину к терпеливо ожидающему пилоту, и вертолет улетел.

Дворец пробуждался ото сна.

Через два дня из окружающего поместье леса появился молодой человек с длинными волосами и присоединился к обитателям дворца.

Позже вернулся мужчина, ранее улетевший на вертолете, опережая на несколько часов очередных посетителей.

А потом второй вертолет исторг в воздух два десятка вооруженных людей, и не получив приглашения, остаться, исчез.

А люди, точно птицы, парили над поместьем.

Дворец был рад новым гостям, но что-то его тревожило.

В небе появился третий вертолет, и повис над широким двором.

А потом началось сражение. Недавно поселившиеся легко одолевали пришельцев с небес, и нужно признать, делали это быстро, жестоко и безразлично.

Дворец вспомнил давно забытый вкус крови и проснулся окончательно. Чтобы на короткий момент, ясным, очистившимся за долгие века взором успеть рассмотреть высоко-высоко за облаками неуловимую серебристую тень, исторгнувшую из себя три маленькие, стремительные стрелы.

И до той секунды, пока эти стрелы не поцеловали своими стальными клювами его блистающий мрамор, он вспоминал.

А потом заснул в океане жаркого, жарче безжалостного индийского солнца, пламени, на этот раз навсегда.