– Связь выплывает позже и, как раз благодаря ей, мы с вами находимся здесь. Лет сто назад такую большую яму, как в Перу русские раскопали на Марсе, а тридцатью годами позже американцы обнаружили то же самое на Ганимеде. В обоих случаях вокруг найдены обломки каких-то конструкций, аппаратов. Но не взрыв. Больше похоже на хлам, выброшенный после ремонта. С Марса доставить найденное на Землю не составило труда, но сложить из него ничего не удалось. С Ганимеда вывезти было труднее из-за высоких температур, но кое-как это сделали. Когда всё сложили вместе, то и определился принцип действия системы, на основе которой построена технология пространственного шила. Впрочем, это всё широко описано и в прессе, и в научных работах.

– Да, я читал и то, и другое, – согласился Бузов. – начинаю уважать такие ямки, но их назначение так и неизвестно. Яма и яма. Даже на какой-то отражатель не тянет.

– Верно, ничего о назначении неизвестно, – вздохнул Франц. – пойдёмте дальше. Посмотрим местную ферму и рыбную ловлю.

Фермой оказалась площадка, видимая с орбиты как несколько прямоугольников разного размера. Оказалось, что это загоны для скота и нелетающей птицы. Небольшие проточные водоёмы. Чисто и просторно. И ещё просторнее на обширных огороженных площадках рядом с загонами. Но там никого и ничего, кроме травы нет. Рядом одноэтажные постройки тоже чуть ли не с лесом на крыше. Стадо каких-то низкорослых животных вроде овец без рогов, шерсти и с коричневатой шкурой. Кто там самец, а кто самка внешне не разобрать. Рядом загон явно с птицей вдвое крупнее куриц.

– Смотрите-ка, курочки-то уже ощипаны, – воскликнула Хельга.

– С этими животными интересная вещь, – делится наблюдениями Франц. – Поголовье всегда постоянно, а у птиц всегда полные кормушки. Если мы берём отсюда животных для пищи, то на следующий день их столько же, сколько было в предыдущий. Прибавляются новорожденные. Как это получается? Если какое-то животное погибает, то на следующий день трупа уже нет в загоне. Разделываем туши вручную вон в том здании. Оно для того и предназначено, а за ним какие-то мастерские и склад материалов. Утилизация останков работает, а как пользоваться другой автоматикой мы не знаем. Интересно ещё то, что и здесь, и в домах можно пользоваться освещением, а энергетических установок нам не встретилось. Что собой представляет система водоснабжения и канализации тоже тайна. Много загадок. В том числе и с кухнями в домах не всё ясно, но как пользоваться разогревом всё же сообразили. Мясо очень вкусное и у этих псевдо овец, и у псевдо куриц. Мы пролетели на флаере к северу и востоку километров на сто. Везде одно и то же – дома и фермы. Миллионы домов и тысячи таких ферм. Больше ничего.

– Ты про рыбу что-то говорил.

– Это нужно идти к реке. Вон она рядом.

Река как река с песчаными берегами и очень заманчивая для купания. Не очень широкая. Метрах в ста левее кто-то бултыхается в воде. Видно как под поверхностью плавают довольно крупные рыбины. Много рыбин. С берега на берег перекинута балка с каким-то аппаратом. Слева от неё стоит металлический лоток, а справа небольшое строение, наверное, предназначенное для обработки добычи. Франц нажал на корпусе лотка кнопку, и аппарат резво покатил по балке. Докатился до противоположного берега, высунул из себя большой металлический сачок, опустил его в воду, побежал обратно и вывалил в лоток несколько рыбин с большими головами. Франц наклонил лоток и сбросил их обратно в воду.

– Надо же, какая умопомрачительная система рыбной ловли! – отреагировал Попов.

– В кладовках некоторых домов есть снасти похожие на наши удочки.

– Надо же! – повторился капитан "Северной Пальмиры". – Всё, как у людей. Знаете что, давайте поваляемся здесь на песочке или травке. Приятно и безлюдно. Никто поговорить не помешает. Вот как раз тут на травке и расположимся. Франц, я, пожалуй, догадываюсь, какая мина взорвалась под вашей экспедицией.

Компания мигом разоблачилась и Хельга, разбежавшись, с девчоночьим визгом бросилась в воду. Мужчины переглянулись и рванули вслед за ней.

– Знаешь, Франц, – сказала Хельга, отжимая волосы, – вы обнаружили просто райское место. Так и подмывает плюнуть на всё и остаться здесь навсегда.

Франц с беспокойством, если не опасением бросил на неё взгляд.

– Не пугайся, Франц, – захохотала женщина. – Я шучу. Но, сам посуди, какие у нас на Земле у многих существуют представления о счастье. Либо обладание сокровищами, либо безделье вперемешку с кабаками. А тут? Дом есть, пища есть, покой и безмятежность райские, среда обитания изумительная, делать почти ничего не надо и всё это никому не принадлежит. Остальное – мелочи. У кого угодно крыша поедет. Фёдор, ты об этом хотел сказать?

– Не совсем. Знаешь, Франц, вас подвёл отбор научного персонала и экипажей. Организаторы экспедиции исходили из установки, что отправиться должны те, у кого нет детей и близких родственников. Дело неведомое, следовательно, вероятность многих опасностей велика. Нужные персоны чаще встречаются среди довольно ещё молодых людей уже утративших родителей, но ещё не создавших своих семей. Вот и сложилась группа личностей со слабыми связями с прошлым. Когда вы прибыли в этот рай, мина и взорвалась. Молодёжь легко понять. На Земле им, в общем-то, почти нечего терять, если ты не карьерист, а здешняя благодать много чего сулит. Причём сразу и даром. Будущее если и окажется скучным, но, во всяком случае, безопасным. У вас ведь мужчин и женщин в экспедиции одинаковое число. Это ты – почти старик с детьми и, наверное, уже и внуками затесался как-то в эту компанию.

– Наверное, ты прав Федя. Но возвращаться-то всё равно как-то надо. Да и добыча у нас очень важная для Земли. Что делать?

– Расскажи поподробнее о настроениях, взаимоотношениях и событиях во всей вашей команде. Потом уж будем соображать.

– Две пары, близкие отношения у которых сложились уже здесь, совершенно определённо заявили, что останутся. Не разубеждаю, чтобы не вызвать враждебности и это их озадачивает. У остальных два примерно равных по численности лагеря. Одни уже решили остаться, но об этом ещё не заявили, а другие колеблются и что может повлиять на их окончательное решение пока неясно. Среди колеблющихся образовалась группа дельцов, которые не прочь превратить местный рай в объект туризма. Ведь нет ни конкурентов, ни препятствий к владению собственностью, но для организации этого дела нужно вернуться на Землю. В этой группе почти все техники. Так что, когда все определятся, может получиться, что для возврата не будет в наличии экипажа даже хотя бы для "Альфы". Вот такая примерно картина на сегодня. Никакого открытого бунта, но напряжённость витает в воздухе.

– А капитаны "Альфы" и "Беты"? У них ведь исключительные полномочия в критических ситуациях, – поинтересовался Бузов.

– Что ты, Серёжа, в чём же тут критическая ситуация? Диктаторские полномочия капитана распространяются лишь на условия изолированности корабля от внешнего мира – полёта. И то лишь в состоянии угрозы чего-то кораблю, экипажу и пассажирам в космосе или на планетах. А у нас какая и чему угроза? Да и капитаны тоже люди. Один просто среди колеблющихся, а другой примкнул ещё и к коммерсантам. Суровые капитаны и исполнительные по любой команде, как в армии подчинённые – это выдумки фантастов для упрощения и нагнетания напряжённости сюжетов. Проникновение в космос, как ни странно, держится не на жёсткой дисциплине, а на понимании своей роли в команде и доверии друг к другу. Доверие ко мне пока сохраняется.

– И как к тебе относятся?

– Как обычно – спокойно в отношениях и послушно в делах. Но иногда разговор между собой прерывают, когда я появляюсь рядом. Всё висит на волоске объявления времени отлёта.

– Понятно, – начал подводить итог Попов, – дело складывается довольно гнусное, но не безвыходное. В пиковой ситуации, если местное поветрие обойдёт стороной "Северную Пальмиру", то мы поделимся экипажем. Возьмём кого-нибудь у Лорана и, может быть, даже с "Вашингтона", но "Альфу" и "Бету" поднимем. Люди с нами прибыли в среднем не такие молодые, как у тебя, Франц. Так или иначе привязаны к Земле почти все. Посмотрим, как подействует на них тлетворное влияние здешнего рая. Отгородиться-то от него не удастся. Время у нас есть. Однако нужно возвращаться. Обед скоро. Франц, дашь попробовать местных деликатесов?

На следующий день с утра руководитель группы психологов и психиатров отчитался в работе за прошедший день.

– Нам здесь делать нечего, Фёдор. Никаких расстройств мы ни у кого наблюдением не зафиксировали. Конечно, что-то могут дать персональные беседы, но нет видимых причин к ним прибегать. Влияние окружающей среды, конечно, заметно, но это нормально и естественно.

– Замечательно, чтобы эта окружающая среда не сыграла злой шутки с вашей группой в период вынужденного безделья, поручаю вам заняться сбором семян в лесу для вывоза на Землю. Подойдите к Францу Шуберту. Он всё объяснит.

Для удобства организационной работы отвинтили и вынесли с "Альфы" пару столов, несколько лабораторных кресел и поставили прямо на старте в тени от "Северной Пальмиры". Пристроили мониторы, подвели к ним кабель от камер наблюдения "Пальмиры". Диковинный город, как на ладони.