Глава 6, Невидимая во всех смыслах
1989 год, СССР, идёт Холодная война. В центре небольшой комнаты, которая полностью заставлена оборудованием, стоит стол, на котором лежит девушка. О ней мы знаем только то, что её звали Таисия, ей на тот момент было 29 лет.
Таисия
В комнате находились только я и один учёный, который от скуки задремал. Было тихо. Тишину нарушало лишь похрапывание этого учёного и летающая по комнате муха, которая, подлетая близко, сильно раздражала. Несмотря на это, я, видимо, не без помощи каких-то препаратов, тоже начала закрывать глаза.
Вдруг дверь с грохотом отворилась, в комнату вошло пятеро докторов. Во главе шёл худощавый мужичок с седой щетиной и облысевшей головой. С виду он выглядел слабым, но смотреть ему в глаза было страшно. Он будто гипнотизировал человека, заставляя его бояться. Имя его я не знала, но про себя дала ему прозвище «Старец». Старец подошёл к столу, приказал своим спутникам приподнять меня, а после посмотрел мне в глаза.
– Добрый вечер, Таисия. Как себя чувствуете?
– З… Здравствуйте… Что со мной? Чем вы меня накачали?
– Не беспокойтесь! Вам сейчас это необходимо меньше всего. Для эксперимента нужен покой.
– Эксперимента? О чём вы? Я пришла, чтобы стать донором крови! Меня недавно убеждали в этом.
– Стойте, так вам не сказали?! Простите, прошу!
– Не томите! Что за эксперимент?!
– Главное не волнуйтесь! Вы знаете, какое сейчас время. Идёт холодная война со Штатами. Все учёные страны сейчас пытаются изобрести что-то новое. Ну а у нас, думаю, это скоро выйдет. Мы разработали…
– Что разработали?
– Как бы вам сказать… Мы разработали сыворотку невидимости…
– Это что, шутка?
– Нет, я шутить никогда не умел. Да и начинать учиться не желаю. Поверьте, это правда! Сыворотка содержит смесь из особых частиц. Частицы проникают во все клетки организма, придают им прозрачность. Мы уже протестировали сыворотку на животных. И я думаю, самое время провести эксперимент на человеке. Вы – та, кто нам нужен!
– Но почему я?
– Вы единственная, кто подходит для этого… из тех, кого мы проверили. Помните, пол города просили явиться на медицинское обследование? Из всех обследованных у вас единственной нет никаких заболеваний, травм, в том числе психологических. Видите ли, сыворотка очень чувствительна, если у человека вредоносные бактерии, вирус, предпосылки к опухолям, сыворотка скроет все следы вышеперечисленного. В итоге у человека может появиться любая болезнь, но врачи не смогут точно определить, какая. Ведь всё будет невидимо.
– А вы точно полностью меня проверили? – взволновалась я.
– Не беспокойтесь. С вами всё в порядке. Знаю, после моей речи вам скорей всего захотелось заболеть чем угодно, но не подвергаться эксперименту. Но я привык говорить моим пациентам только правду.
– Я могу отказаться?
– К сожалению, нет…
– Что? Почему?
– Ведь сыворотка уже введена. Вы в скором будущем станете невидимой.
– Что?! Нет! Я не хочу этого!
Старец нагнулся ко мне и схватил за плечи, попытавшись сделать дружелюбное лицо.
– Прошу, успокойтесь! Мы щедро заплатим! Только представьте: будете известной на весь Советский Союз! Вас будут называть «Невидимая героиня», или как-то вроде этого. Вас будут уважать все и каждый, вам воздвигнут памятник. После того, как всё это кончится, вы сможете ни в чём себе не отказывать. Вам постоянно будут рады помочь с любым делом. Вдумайтесь!
– Н-ну, я думаю, это того не стоит. А если что-то пойдёт не так? И как мне жить невидимой?
– Не беспокойтесь, суть эксперимента и заключается в том, чтобы сделать процесс превращения обратимым. В итоге, вы сможете становиться таковой, пока это нужно, а в остальное время всё будет, как раньше. Вы даже не почувствуете!
– Но что я должна буду сделать после эксперимента?
– Ничего особенного. Не бойтесь, мы не заставим вас шпионить в Америке, если вы об этом. Вы просто должны испробовать сыворотку. А после мы, так сказать, отключим вашу невидимость. Всё будет, как раньше. Не считая обретённой вами славы…
– Ну, хорошо если так…
– Тогда, прошу за мной! Вам нужно переодеться в специальную форму. А затем мы проводим вас в палату!
Уже с каким-то странным спокойствием я отправилась за стариком. Он привёл меня в раздевалку, где уже висела форма. Она представляла собой облегающий комбинезон с перчатками и носками. Не прошло и пяти минут, как я была готова.
Дальше путь шёл через стеклянный коридор. В окне красовались площадки с оборудованием, учёными, ходящими, как муравьи из угла в угол и что-то создающими. Мне стало жутко любопытно, что уже получилось создать у учёных СССР. Я люблю свою Родину, и не упускаю шанс возгордиться ей.
Наконец, коридор пройден. Мы вошли в одну из палат. Она была совсем непохожа на обычную больничную палату. Была просто огромной. Там, казалось, находится всё возможное для жизни: кровать, письменный стол, шкаф, кресло, диван, даже декоративный камин. Из палаты ещё одна дверь вела к операционной.
– Можете отдохнуть. – уходя, заявил Старец. – Вся палата в вашем распоряжении. У вас 3 часа, а потом мы приступим к процедурам.
Он вышел. Все учёные покинули палату вслед за ним. Я осталась в одиночестве посреди огромной комнаты. И нашла бы, чем заняться, но эти неизвестные препараты не давали покоя. Меня клонило в сон. Недолго думая, я прыгнула на кровать и, укрывшись, заснула…
– Таисия, Таисия! Проснитесь! Нам пора! – сквозь сон слышался знакомый голос. – Вы проспали лишний час, вас уже заждались!
Я начала пробуждаться ото сна, открыла глаза. Передо мной стоял всё тот же пожилой учёный. У него в лице замечалась еще большая строгость, чем раньше. Этот взгляд заставил сон пройти мгновенно. Я встала с кровати, думала спокойно пойти за Старцем. Но последний быстро схватил меня за руку и куда-то повёл. Я не успевала за ним, из-за чего хватка старика всё больше сжималась.
– Доктор! – жалобно проговорила я. – Вы сжимаете мне руку! Мне больно!
– Замолчите и шевелитесь!
– Что произошло? Почему мы так торопимся?
– Мы не должны ждать, пока вы соблаговолите прийти! На кону успех всей операции!
Сколько не пыталась я вытянуть из Старца хоть одно слово о происходящем, у меня это не вышло. Он лишь больше сердился и грубил. В итоге я решила на время замолчать, чтобы окончательно не вывести старика из себя. Хотя не понимала, что именно его так выводит.
Мы прошли мимо указателей с надписями «Морг», «Операционные» и «Склад». Я начала догадываться: меня ведут в одно из этих мест. Вдруг очередной указатель «Склад» свернул в сторону крепкой железной двери. Старец же прошёл мимо него. Остались морг и операционные. Спустя минуту блужданий по лабиринтам исследовательского центра мы дошли до развилки. Указатели здесь расходились в разные стороны. Ах, да! Ну куда ещё можно вести меня, как не в операционную? Ведь Старец сказал: «приступим к процедурам». Это значит, что старик просто хотел отвести меня на процедуры, но перед этим перенервничал от всей этой тяжкой работы. И потому так груб, и нетерпелив. Всё логично!
На миг полностью успокоившись, я была поражена неожиданным поворотом событий. Старец свернул в сторону с указателем «Морг». Всё внутри затряслось. Я никогда не видела трупов вживую, да и те трупы, которых я видела по телевизору, всегда вызывали у меня страх и отвращение. Я всегда думала:
– Как можно показывать такое широкой аудитории? Ладно я, но ведь это смотрят и дети…
Мне ничего не оставалось делать, как морально подготовиться к не очень приятному зрелищу. Одна мысль о встрече с телами умерших вызвала у меня невольную тошноту. Вот, уже видна эта злосчастная дверь в царство мёртвых…
Старец на скорости с шумом открыл дверь. Я зажмурилась. Напрасно… Морг был абсолютно пуст, ни единого трупа. Я смахнула со лба каплю пота и с облегчением выдохнула.
– Доктор, что мы тут делаем?
– Идём в лабораторию…
– В лабораторию?
– Да, в лабораторию! Тут достаточно тихо, чтобы расслышать?!
– Почему вы грубите?!
– Я сказал замолчать!
Старик в два шага подбежал к стоящему у стены шкафу, начал открывать ящики. Открыв один из них, он в секунду с грохотом выбросил всё содержимое наружу и провёл мизинцем по дну. Нащупав маленькую кнопку, он нажал. Стена напротив шкафа дрогнула и зашипела. Старец надавил на стену, та открылась, словно дверь. Смотря на всё это, я не знала, что и думать…
– Д-Доктор, вы… меня пугаете…
– Плевать. Заходите внутрь!
– Нет, постойте! – я собрала всю уверенность в кулак. – Я никуда не пойду, пока не смените тон и не объясните мне, куда вы меня ведёте!
– Как же ты надоела! Я не обязан ничего объяснять!
– Тогда простите, я отказываюсь от этого! Проводите меня до выхода! Впрочем, я и сама постараюсь найти, не могу больше находиться в вашей компании!
Я чуть ли не бегом вышла из морга и пошла по коридору, но Старец догнал меня довольно быстро. Для своих, на вид, шестидесяти он неплохо сохранился. Мне на зло… Он обхватил меня, начал тянуть обратно в морг. Я старалась вырваться, повторяя:
– Отпустите! На помощь!
Старец, видимо, окончательно потеряв терпение, сильно ударил меня по лицу.
– А ну заткнись! Ты пойдёшь со мной. И хватит крутиться!
– Нет! Я никуда не пойду! Пустите!
– Столько денег потрачено! Тебя никто не спрашивает!
– На помощь!
Ещё один удар. От боли я ненадолго встала в ступор. Старец с силой начал затаскивать меня. Так, через пять минут я уже лежала, привязанная к медицинскому креслу.
– Какая же ты, девчонка, упрямая! – буркнул он. – Сколько я с тобой возился!
– Развяжите меня! Вы псих!
– Может быть, ты и права… Я просто очень люблю свою работу…
– Когда я выберусь отсюда, вам несдобровать!
– Хе-хе-хе… Это вряд ли. Когда ты выйдешь отсюда, ты уже не будешь той Таисией… Тебя не узнает никто, если вообще увидит…
– Вы монстр! У меня есть родственники… и муж! Они будут искать меня!
Старец начал листать стопку исписанных листов.
– Да, да, да! Муж, значит? Это тот, который Виктор? Тот, с которым вы в том месяце поженились? Или предыдущий, Иосиф? Три года совместной жизни, развод после громкого скандала… М-да… Тебе 29! И уже два брака. О времена, о нравы! Моя дочь вышла замуж в 27, и уже 20 лет живут душа в душу. Учитесь, молодёжь! Та-а-ак, а что это тут?! Ты знакома с Виктором всего четыре месяца?! Ха! Ещё лучше… И предложение он тебе сделал только из-за того, что ты забеременела от него…
– От… Откуда вы знаете? Впрочем, это не так! Да, я беременна, но Виктор любит меня!
– Да, пожалуйста… Пусть, хоть молится на тебя! Всё равно, факт есть факт: свадьба из-за беременности!
– Ну хватит уже!
– Да, ты права. Я заговорился. Ты хотела объяснений? Так получи! На самом деле я соврал. Хоть я этого и не люблю… Ты не имеешь иммунитета ко многим болезням. В сущности, ты ничем не примечательна. Да, невидимость скроет твои болезни, но мне на это плевать. Тебя взяли сюда только потому, что ты забеременела!
– А что, в то же время не забеременело ни одной женщины?
– Да, вообще-то забеременело. Обрюхатили еще две женщины. Но у них есть болезни, способные повредить ребёнка, а у тебя нет. Ты – идеальна для вынашивания! Твой организм перенесёт действие сыворотки и сможет вынести здорового ребёнка.
– Зачем вам это нужно?!
– Это нужно для господства СССР в будущем. Когда холодная война закончится и всё затихнет, твоя девочка сыграет свою роль.
– Девочка?
– Да, у тебя девочка. Можешь тихонько порадоваться. Хотя… Она всё равно не будет жить жизнью обычных девочек.
– Что вы с ней сделаете?! – на глазах проступили слёзы.
– Перед тем, как что-то делать, я должен буду серьёзно подготовиться. Девушку с такими идеальными показателями, как у тебя, найти очень трудно. Возможно, другой и не будет. Сначала мы заморозим тебя, и только через 10 лет ты будешь разморожена. За это время я потренируюсь на менее здоровых девушках и их детях. Я же не хочу погубить идеальную девочку! Лишь потратив на подготовку, тренировки и эксперименты годы, я позволю себе взяться за твою прекрасную дочурку… Её рождение и воспитание – апогей моей миссии!
– Воспитание?
– Из неё сделают идеального агента. Так как она унаследует твою невидимость, сможет шпионить, проводить диверсии, заказные убийства… теракты…
– Я… Я и не думала, что правительство способно на такое…
– Вообще-то, формально моя цель – создать невидимого человека, ну и воспитать, как послушного агента. Но, как я уже говорил, я люблю свою работу! Я вижу в этом всём огромный потенциал. Столько всего можно сделать, имея невидимость!
Вдруг, подпрыгивая, зазвонили настольные часы.
– Прошу прощения, – смягчил он голос, – но твоя ванна готова. Остальное расскажу потом.
Старик взял со стола шприц, вколол мне под кожу. Больно не было. Но тело резко начало неметь. Старик расстегнул ремни кресла, переложил меня в крио капсулу.
– Спи спокойно, дорогая. Когда ты проснёшься, я расскажу много интересного!
Старец закрыл капсулу и включил режим сна. Мне стало немного холодно. Вскоре я уже не чувствовала ничего. Глаза уже не могли ничего увидеть. Я только и слышала равномерный шум капсулы и колыбельную в исполнении Старца:
«Улетел орел домой;
Солнце скрылось под водой;
Ветер, после трех ночей,
Мчится к матери своей.
Ветра спрашивает мать:
«Где изволил пропадать?
Али звезды воевал?
Али волны всё гонял?»
«Не гонял я волн морских,
Зве-зд не тро-гал зо-ло-тых;
Я ди-тя о-бе-ре-гал,
К-о-л-ы-б-е-лоч-ку…»
***
Далее всё как в тумане. У многих было состояние, когда они не могли нормально уснуть: засыпали, им виделся какой-то обрывочный сон, а затем их снова выбрасывало из сна. Одним словом – бессонница. У Таисии это чувство было на протяжении следующих 10 лет. Только она не просыпалась. Капсула не давала этого сделать. Да, видно, что эта капсула не идеальна. А ведь подождать пару лет, и новые разработки смогли бы обеспечить более комфортный крио сон…
Таисия
И вот, гудение крио капсулы начало стихать, но только внешне. В моих ушах звон останется навсегда.
– Таисия! Таисия! – услышала я знакомый голос.
Приходя в себя, я открыла глаза. У капсулы стоял Старец, но заметно постаревший, и ещё один человек, которого я видела впервые.
– Как спалось? – с ухмылкой спросил Старец.
– Ужасно! Мне кажется, я сейчас умру…
– Это пройдёт. Впрочем, ты права, это было рискованно. Я поступил глупо. Капсула не совершенна, она могла тебя погубить. Прости, я не мог тебя разбудить, это втрое рискованней.
– Чёрт! Вы – ужасный человек! Так, сколько я спала?
– Десять лет. – сказал второй, до этого тихо стоявший в стороне. – Если быть точным, то десять лет, четыре дня, семь часов и двадцать три минуты.
– Спасибо за точность… – саркастично выдавила я.
– Кстати, – Старец сделал шаг ко второму, – знакомься, это мой сын, Пётр.
– Очень приятно! – Пётр вышел вперёд и потянулся ко мне. Я с отвращением ударила его по руке.
– Пётр, я же тебе говорил! Она недолюбливает меня!
– Мягко сказано! – злобно буркнула я.
– Эх, видимо, мы уже не помиримся…
– Видимо…
– Тогда давай я расскажу, что произошло за эти десять лет в мире. Так сказать, краткий урок истории. Холодная война закончилась, мы проиграли. Но, как я уже говорил, если ты помнишь… Моя цель – обеспечить превосходство России после войны.
– Вы сказали «России»? – удивилась я. – Может, Советского Союза?
– Ах да, чуть не забыл: Советский Союз распался восемь лет назад. Мы уже давно граждане Российской Федерации.
– Вот как…
– Да… такие дела… но сейчас это неважно. За десять лет я провёл множество экспериментов. Потом, когда Пётр доучился, тоже стал работать над этим. И сейчас у нас под опекой есть дюжина детей, которых в данный момент воспитывают, как беспощадных орудий для убийства и максимально надёжных разведчиков.
– Ужасно! – возмутилась я. – Я всё ещё не могу поверить!
– Придётся, дорогая, придётся… – утешающе произнёс он.
***
Следующие девять месяцев были адом. Я испытала на себе сыворотку невидимости. Сыворотка постепенно делала своё дело, так что казалось, будто я исчезаю, или рассыпаюсь. Так, к началу третьего месяца я полностью исчезла.
Осознав это, я обрадовалась тому, что смогу сбежать. Но ничего не вышло. У учёных были специальные очки, позволяющие видеть невидимых людей. Неясно как. Однажды я спросила об этом у учёных, на что получила очень развёрнутый и одновременно непонятный ответ. Что-то связано с тепловизорами, подсвечиванием невидимых частиц и так далее. Почти все учёные в моём отделе ходили в таких очках. Убежать было нереально.
Как-то раз мне, правда, удалось ненадолго выбежать из отдела. Там я увидела многое, что было скрыто от простого народа. Новые разработки, прототипы оружия массового поражения, роботы. Это ужасно. Неужели всё это может быть пущено в бой?
Но ничто не сравнится с местными методами воспитания невидимых детей. Им внедряют мысли, которые остальным людям покажутся бредовыми. Но дети, впечатлившись с раннего возраста, послушно верят в это. И они будут готовы следовать установленным законам. Как запрограммированные роботы, только живые. Меня пробирала дрожь от одной такой мысли.
В один день, разругавшись в очередной раз со Старцем, я схватилась за живот одной рукой, а другой облокотилась на стену.
– Кажется… – полушёпотом проговорила я.
– Что такое? – Старец убрал руку с лица и поднял на меня глаза.
– Кажется… У меня отошли воды…
– Значит, началось! Время пришло! Таисия, Таисия! Послушай меня. Просто дыши, ты должна держаться.
Он помог мне присесть, подбежал к двери и с грохотом открыл её. Затем он крикнул проходящей медсестре, чтобы она помогла. Медсестра подбежала, стала успокаивать меня, а Старец рванул готовить всё к родам. Минуту спустя меня уже везли в процедурный кабинет. За коляской, как и мимо неё, суетливо бегали врачи и учёные. И даже люди, не связанные с родами, как-то нетипично смотрели на меня. Было видно, что моя «особенность» – не секрет для работников лаборатории.
Наконец меня ввезли в процедурный кабинет. Я стонала от схваток. Врачи держали мои руки, старались дать мне больше воздуха. В кабинет вошли двое акушеров, полностью обтянутые продезинфицированными масками, халатами и перчатками. Они стали диктовать инструкции… Я безотказно старалась их выполнять. Столько пережив, я не могу, не имею права сдаваться и потерять ребёнка!
Николай Донской (Старец)
Роды принимали уже в течение двенадцати часов. Таисия была совершенно измучена, она даже не могла кричать. Из её рта издавался лишь хрип. Вот чертовщина, она сорвала горло! Ну хватит. Она достаточно намучилась, пора закончить это. Я подошёл к одному из акушеров и на минуту отвёл его в сторону.
– Слушай, я не акушер, но немного в этом понимаю. Она измучена, ей всё больней, так и от шока умереть можно. Роды проходят уже тринадцатый час. Закончился период естественных родов, время принимать решение!
– Да, я понимаю, – кивнул акушер, – вы думаете о кесаревом сечении. Я тоже об этом подумываю. Но мне кажется, можно дать ей ещё времени.
– Времени на что? Чтоб она вдоволь помучилась?! Сколько ты здесь работаешь?
– Пять лет…
– А я во столько же раз дольше! И я потратил на этого ребёнка десять лет своей жизни! Десять, мать твою! Ты понимаешь, что эта девочка… Ей уже почти 11 лет… И она всё ещё не родилась! Первый человек, настолько долго находившийся в утробе матери! И я бы не рекомендовал рисковать и бездействовать. Плод в любой момент может быть инфицирован без околоплодных вод. Тем более после двенадцати часов. Чего я это тебе рассказываю?.. Сам знаешь. Но для моей миссии нужен здоровый, на сто процентов здоровый человек! Поэтому, я не одобряю ничего, кроме кесарева!
– Что ж, раз так, убедили, – он повернулся к другим докторам и приказал готовить всё для операции.
Очкожуй
Наконец, я нашёл её! Секретная лаборатория Советского Союза, ставшая независимой после его распада, продолжившая разработки и исследования. По крайней мере, только такую информацию я нашёл в лаборатории из уничтоженного посёлка, основанной коллегами этой, Материнской лаборатории. В том филиале делали упор на генную инженерию, химическое оружие. Однако, Материнская лаборатория не реагировала на просьбу о помощи из посёлка. Интересно, почему? Надеюсь, скоро выясню, интереса ради. В ту лесную лабораторию вернуться я не смогу, по многим причинам. Во-первых, она напоминает мне прошлое. Во-вторых, на взрыв от приземления Шак'Хида вскоре съехалось море народа. Все стали вести расследования, пытаться как можно больше выжать из этого события. Хорошо, что Шак’Хид зарыл лабораторию под землю. Что, кстати, являлось третьей причиной, по которой мы туда не вернёмся. Та база сыграла свою роль.
Теперь, спустившись на подземный уровень через фальшивый уличный гараж, я стою у толстых бункерных дверей Материнской лаборатории. Шак'Хид спокойно закладывает мини взрывчатку под дверь. Гробовщик с подозрением смотрит по сторонам, будто пытается найти кого-то в округе. Да только в этой глуши на краю города никого быть не может. Гаражи эти давно заброшены, шляться здесь просто незачем. И все это прекрасно понимают. Но Гробовщик продолжает оглядываться. Должно быть, он немало настрадался за то время, пока не был с нами. Особенно после чудесного восстания из мёртвых. Надеюсь, ему когда-нибудь удастся избавиться от такой мини-паранойи…
Две минуты, и прозвучал взрыв. Интересное чувство: за полмига до взрыва я вспомнил, что взрывчатка сильна настолько, что выбивает замки на любых дверях, но может создать такой же сильный шум. И я сразу дёрнулся в сторону Шак'Хида, чтобы не дать тому нажать кнопку. Но было уже поздно. И только через миг после взрыва я вспомнил, как сам же настроил взрывчатке возможность приглушённого взрыва. Новейшая разработка, между прочим… Ну, я надеюсь… Скоро проверим, есть ли тут какие-либо военные разработки. Сравним их с имеющимися.
Лаборатория была огромна. Она уходила достаточно глубоко под землю, имела десятки переплетений, мостов, переходов. Как целый город. Мы же застали её в виде города после апокалипсиса. Вокруг ни души. В коридорах разбросаны инструменты, мусор, запчасти.
Я вытащил из кармана схему лаборатории, найденную в посёлке. Год на карте – 1992. На висящем на стене графике «Эффективность» последним был указан 2010 год, причём показатель к этому году резко снизился до минимальной отметки.
Да, сомнений нет, причина закрытия лаборатории – экономический кризис. Но почему никто так и не разобрал всё оборудование за столько лет? Интересно…
Этот «город» состоял из множества отделов. Тут проводились самые разные эксперименты. Забавно, я нашёл прототипы тихих взрывчаток, составленных почти по той же технологии. Также могу похвастаться такими находками, как экзо скелеты, квадрокоптеры, примитивные платформы на воздушной подушке, сотни чертежей космических ракет и прочего.
Самое же интересное я оставил на потом. С трепетом на сердце я открыл дверь в биохимический отдел. Тщательно осмотрев его, больше всего обратил внимание на записи о неком проекте «Пустошь».
Удивительная сыворотка, беременные женщины, выращивание из рождённых детей специальных агентов… Интересно… Стоило побольше узнать по этой теме.
В местных камерах, за магнитными замками, лежали скелеты двенадцати подростков. Перед смертью они бились в стены, пытаясь выбраться. Похоже, их бросили здесь без еды. Всё это крайне странно…
Я нашёл записки некого Николая Донского об идеальном для проекта ребёнке. Указано, что беременную мать по имени Таисия заморозили в крио капсуле на 10 лет. После чего Николай с его сыном Петром сначала подготовили девушку к родам, потом проследили за ними лично. Роды пришлось проводить кесаревом сечением. И, к сожалению, по неосторожности врача, девушка умерла от потери крови и болевого шока. Дочку же спасти удалось. Донские получили их желанный материал для работы. Холст, на котором можно написать свою собственную картину, какую угодно.
И они написали. Сначала работали оба, воспитывали девочку в строгости. Потом записи оборвались. В кабинете Петра я нашёл описание следующих событий. В 2004 Николай умер от рака простаты. Пётр продолжил его дело, и преуспел. Девочка отличилась от других полным послушанием и огромным потенциалом. Она изучила ряд стилей борьбы, стрельбе из практически любого оружия, так же искусству шпионажа. Но под конец, когда ей было всего 10 лет…Чёрт, только десять лет, а уже умела делать такое…
Под конец, когда её уже хотели отправить на первое задание, она вдруг пропала. Все устроили переполох. Подумать только, невидимая девочка-убийца пропала. До этого её держали в комнате с тепловизорами. Начали гадать, что произошло, провели целое расследование. Но ничего не удалось узнать. У каждого сотрудника было алиби. Никто ничего не видел. Она просто пропала. Испарилась!
Как только люди, стоящие сверху, узнали об этом, они пришли в ярость, грозились закрыть всю лабораторию, ведь выделяли на эту девочку колоссальные суммы. Дальше лучше просто зачитать несколько отрывков из записей…