А то чёртова интуиция уже подсказывает. Чем (А вернее – кем!) могут питаться такие твари.
Разворачиваюсь снова лицом к люку, через который проник сюда. Вот он: выход. Потому что особого смысла оставаться здесь, без еды и воды, пусть и в гордом одиночестве – нет. И мне так и так придётся – не шнырять по всем этим запущенным и заброшенным годы или века назад оранжереям-теплицам, а вернуться к милым осичкам, и…
И – принять бой. Или уж постараться скрываться от них за, вот именно, мыслеблоком. Пока не найду себе пищи, воды и скафандра. Чтоб спать в нём. Чтоб жить тут.
А искать придётся. Потому что ни одного скафандра в нишах-шкафчиках, действительно имеющихся тут, в тамбуре, не наблюдается. Похоже, изъяли их ещё до меня. Те, кто проиграл битву за свой корабль. Позволил победить себя пусть не таким умным, но явно – дружным и отлично вооружённым насекомоподобным. Или, судя по восьми конечностям – скорее, паукообразным.
Оглядываюсь, оглядываюсь…
Нет, ничего хотя бы отдалённо могущего бы служить оружием, тут нет. Не проволочки же для подвязки, и не садовые щипчики да копалочки мне использовать?!
Удивляюсь, кстати, я тому факту, что до сих пор в такой хрупкой и ненадёжной конструкции, как наружные оранжереи, как-то сохранился воздух. Но, присмотревшись, вижу кое-что: вон там, и там – явно какие-то крошечные камушки-метеориты пробивали-таки купол! А на эти дыры кто-то заботливый и скрупулёзный наложил отлично выглядящие прозрачные заплаты!
Поработали, стало быть, мои ремонтники! Вот что у них в баллонах! Герметик!
Да и слава Богу, что они ещё функционируют. А то – вымело бы меня в открытый космос, в вакуум, едва только открыл бы вход в «шлюз».
А, может, и не вымело – наверняка он просто не открылся бы в этом случае. Автоблокировка! Ну, плюс, вероятно, зуммер какой, и мигающая красная лампочка, или надпись, и так далее.
Ладно. Надо возвращаться.
Решил я ничем не вооружаться.
Потому что если бы у меня в руках имелось хоть что-то, это сразу отвлекло бы моё внимание от создания мыслеблока – на «активное», физическое, противоборство.
Опускаю снова рычаг, открываю люк. Вплываю.
Ага. Вот оно как.
Робот-ремонтник, и не чета тем, маленьким, оказывается, имеется и во внутреннем тамбуре. И сейчас эта здоровущая и сердито рычащая явно давно не смазываемыми сервомоторчиками штуковина, размером с небольшой автомобиль, деловито соскабливает всю ту фигню, что мои няньки пытались было нанести на стены возле горловины люка, откуда прибыли. Соскабливает чем-то вроде скребка. И заталкивает очередную порцию соскобленного – в лючок в стене, который я не заметил раньше. Нет, заметить-то я его заметил, но не придал значения – моё туловище в такой всё равно не пролезло бы…
А нетрудно догадаться, что там, за лючком – конвертер. То есть – устройство, перерабатывающее мусор и прочее барахлишко в полезные для экипажа корабля вещи. Или реактивы. Ну, или просто сжигающая всё это добро, вырабатывая электричество.
Осички мои сердито нападают на автомат, пытаясь грызть манипуляторы и корпус солидно выглядящими челюстями-жвалами, но ему их наскоки абсолютно безразличны. Он даже не даёт себе труда отмахиваться. А мог бы: вон, его корпус покрывает не меньше десяти самого разного вида и назначения, манипуляторов.
Однако вдруг ближайшая оса начинает разворачиваться передним концом тела ко мне.
И понимаю я, что не особо эффективен на близком расстоянии мой «мыслеблок». И нужно бы срочно подстроиться под их волну, чтоб пресечь коллективные попытки уничтожить чужака.
Срочно начинаю вспоминать, как и что было, когда я «общался» с человеко-пауками. Вот так? Вот так?..
Нет: вот так! Потому что вдруг начинает ко мне, словно вода, проломившая плотину, поступать море информации!
Нет, не так. Море-то оно море, но уж никак не информации – потому что разумных и последовательных мыслей там нет. А есть только эмоции и что-то вроде… ДОЛГА!
Точно: вижу я впечатанные намертво в матрицу примитивно устроенного сознания этих трудоголиков, инстинкты. Заботы. Обслуживания. Охраны. И…
Всё!
Нет, может, у этих бедолаг и есть что-то ещё в том, что заменяет им мозг (Помню по Вадиму Петровичу, что – ганглий!), но оно или настолько чужеродно, что мной попросту не воспринимается, или… Или его и правда – нет.
Но проблема пока не устранена: вот и остальные паршивцы из нянек начинают разворачиваться ко мне! И я…
А-а, точно: уловил! Суть проблемы.
Пахну я, понимаешь, не так, как положено «своему». Вот и вступает в противоречие то, что пытаюсь им внушить, и то, что посылают из ноздрей – в ганглий их анализаторы – обоняние включилось!.. Вот же блинн! Как же мне…
Э-э, кому я голову морочу. Давно я всё продумал! Даже до их появления! Добраться бы теперь только невредимым до ближайшей соты, уж я бы им…
А вернее – себе. То есть – замаскировался бы!
Долетел до ближайшей соты в обход словно бы замерших пока в нерешительности пяти сестёр-нянек. Впрочем, это неверное определение. Они – не женщины. Вернее было бы называть их – бесполыми рабами. Толпой. Стадом. Монолитным и сплочённым ничто. Без малейшего понятия о собственной личности, и не идентифицирующим себя, как индивидуальности. А являющихся как бы… Единым целым с Семьёй!!! Жуть!!!
Вот это мне действительно трудно оказалось осмыслить – здесь никто из них не думает о себе, как об отдельном даже организме – что уж говорить о «личности»!..
Ладно, вот я и у ячеек. Прикидываю. Вижу в памяти ганглия ближайшей няньки, что вот эта ячейка – без зародыша. И предназначена только для подкормки тех личинок, которым не хватит собственных запасов питательной смеси. Отлично!
Вскрываю её. И, преодолевая естественную брезгливость, щедро обмазываю всё тело тягучей и прозрачной, похожей на желе, массой, имеющейся внутри. Странно, но пока проделываю всё это «кощунство», ни одна из нянек не шевелится. Словно каждый день у них на глазах какой-то борзый человечишка переводит даром добро, которым можно бы выкормить молодое поколение… Ну, или это мне мой мыслеблок всё-таки удалось усовершенствовать.
Желе, которым обмазался, как уже говорил, не воняет. И ощущения почти такие же, как если б обмазался простым кремом. Например, от загара. Очень быстро нагрелась эта субстанция до температуры моего тела, стала эластичной, мягкой, и вообще перестала доставлять какие-либо проблемы. Да и какие проблемы, если я всё равно – голый?!
В последнюю очередь растёр как следует остатки по своему непослушному ершику волос. Пробую посмотреть, какова реакция на меня теперь.
А отличная реакция. Все пять крылатых вернулись вновь к попыткам остановить работу механизма, уже сгружающего последнюю порцию соскребённого не то – воска, не то – слюны, затвердевающей на воздухе, в люк конвертера, и мирно отправившегося в свою нишу – вон её отверстие: чернеет сбоку от люка. Механизм въезжает, крышка задвигается по направляющим. Все няньки уже, похоже, опытные – никого не прихлопнуло, и в нише не заблокировало.
Однако снова строить свои соты они больше не пытаются. Вместо этого мирно направляются в то самое ответвление тоннеля, по которому прибыли.
Ну и я за ними. Держась только на расстоянии шагов десяти.
Вскоре прилетели мы к месту массовой «раскупорки».
И четверо из моих провожатых тут же включаются в работу: помогают что-то чистить, кого-то – кормить, а кого-то – и «облизывают» – то есть, помогают очистить тельца от желе, и слизи, покрывающей новорождённых.
И вот теперь-то я всё разнообразие этих самых тел и наблюдаю.
Ну, что могу сказать.
Это вам – уж точно не люди. Которые пусть и не на одно лицо, но физической конструкцией отличаются друг от друга мало. Разве что цветом кожи.
Не-ет, здесь типов и конструкций тел – не менее пяти-шести.
Вон те, с огромными жвалами и мощными ножками-члениками, ещё и с коготками на концах – солдаты.
Вот эти, с гораздо большими, чем у остальных, крыльями – вероятно курьеры. Потому что один такой тут же принялся «общаться», касаясь усиками с пятой нянькой, которая вернулась из тамбура. И весьма быстро общение закончилось, и этот курьер ринулся по ближайшему тоннелю в глубину корабля – по направлению к его центру.
Мигом соображаю я, что полетел он докладывать начальству о неудаче. Очередной. Что не удалось застолбить «неприкосновенное» и неосвоенное пространство, заняв его чёртовыми сотами. Поэтому я, презрев и наплевав на остальные «типы» и «виды» работничков, (Успею ещё познакомиться с пешками! А сейчас мне подайте Ферзя!) сломя голову кидаюсь преследовать этого самого вестника. Уж больно мне хочется посмотреть, что из себя представляет это самое местное руководство. Самка? Матка? Или ещё кто?
Копошащийся с деловым видом «обслуживающий персонал» на меня внимания не обращает: работает, стало быть, и мой мыслеблок, и «пахучая» маскировка. Ну а те, кто только что вылупился, ну, или «раскупорился», мной вообще не интересуются – они и двигаются ещё еле-еле…
Чёртова вестника еле догнал: приходится всё время корректировать свой полёт, маневрируя, и невольно проламывая пальцами некоторые соты, тоже имеющиеся здесь. Посланец-почтальон же делает это с помощью крыльев, отталкиваясь от воздуха. Мне легче: мне не надо следить за целостностью чёртовых плёночек ячеек. Успеваю рассматривать другие коридоры, когда пролетаем через «перекрёстки», и даже каюты, имеющиеся по бокам некоторых тоннелей. Незачем говорить, что все они заняты чёртовыми сотами. И никаких следов того, что было здесь раньше – это я про мебель, или личные вещи…
В одном месте застал процесс заполнения сот – крупные, размером с овцу, осы-«танкеры» с чудовищно раздутыми брюшками делают это, выпуская густую питательную жидкость из торца брюшек, а другие осы, помельче, заряжают в заполненную ячейку-капсулу что-то маленькое и белое, похожее размером и формой на мяч для гольфа. Яйца!!!
Третьи осы, с особо тонкими передними члениками-лапками, и очень вытянутым брюшком, укупоривают такие ячейки, выпуская из этого самого брюшка тонкую прозрачную плёнку, похожую на целлофан, и наклеивают её на наружную кромку ячейки.
Но вот мы и пролетели мимо, и я уж было начал волноваться, а заодно и недоумевать, где же чёртовы осы берут себе пропитание, воду, и материалы! Но тут…
Вылетел мой «посыльный» на открытое пространство, малиновым пятном маячащее в конце овала коридора, и сразу скрылся из глаз, завернув куда-то вбок. Невольно чуть притормаживаю: в мои планы вовсе не входит по инерции вылететь куда-то в неизвестность, может, в какую огромную внутреннюю полость, и оказаться таким образом абсолютно беспомощным! Ведь если не окажется поблизости предметов, за которые я смог бы цепляться – никуда я не смогу и двинуться! Невесомость же! А крыльев у меня нет.
А ещё я слышал где-то, что какая-никакая, а сила тяжести здесь, внутри вот таких полых космических кораблей, имеется. И центр тяготения расположен в центре сферы.
Не хотелось бы отправиться!
За «угол» задвигаюсь, да и вообще – вокруг оглядываюсь, выплыв к кромке выходного отверстия, медленно и осторожно. Цепляюсь за стенки ближайшей соты. Плёнку, понятное дело, прорвал. Ого!
Посмотреть есть на что.
Плутония!
В центре, в зените огромной сферы, наполненной воздухом и светом, висит солнце. Естественно, светло-малиновое. Оценил бы его размер в километр в диаметре – масштаб прикидываю, рассматривая весь тот «пейзаж», что имеется вокруг, уходя во все стороны от меня, и даже нависая над головой. А прикольно.
Есть здесь и реки, и леса, и поля… Озёра, дороги, и какие-то сооружения. Но – не дома в привычном смысле. Потому что глухие стены, да и сами сооружения – огромны: не меньше полукилометра в длину и ширину, и метров ста – в высоту. Ангары? Хранилища?
Но мне пока заниматься подробным изучением достопримечательностей открывшейся внутренней сферы диаметром не меньше десятка километров, недосуг.
Потому что вблизи, не более, чем в ста шагах, вижу я огромную, поистине чудовищную, с кузов-цистернуполивомоечной машины, осоматку. Если можно её так назвать. И что бы там мой «вестник» ей уже не наплёл, направляется эта жуткая туша сюда, поддерживаемая со стороны днища (Тьфу ты – брюшка!) целой кучей прихвостней-носильщиков! Коренастых и явно мускулистых.
И уж можете не сомневаться: у неё-то со зрением всё в порядке!
Потому что чёртовы выпученные красные буркалы, размером каждое – с арбуз, смотрят прямо на меня!..
16. Аборигены и их печальная участь
Очень хочется по примеру знаменитого Винни-Пуха пробормотать, что «Я тучка-тучка-тучка, а вовсе не медведь!», но вряд ли это поможет. Потому что вижу я, как уже направляется ко мне, шустро выбегая-вылетая из-за спины «осоматки», огромная толпа воинов. А с их «конструкцией» я уже познакомился. К счастью – пока только издали. Встречаться же для «близких контактов» почему-то не хочется!
Понимая, что хоть воины меня и не видят, (Нет тут ни у кого, кроме Главной Самки никаких глаз!) но теперь, когда их командирша признала во мне врага, науськать сможет запросто, (Что-то вроде примитивных телепатических сигналов есть и у неё! Я их… Слышу!!!) нахожу единственно возможный способ остаться пока в живых.
А именно – ныряю со всего маху обратно в тоннель!
И чешу что было мочи вниз – к ближайшему перекрёстку! А поскольку теперь уже не до «нежностей», прорываю, отталкиваясь, по-крайней мере несколько десятков ячеек с их тоненькой плёночкой. Да и наплевать! Мне никто не ставил задачу сохранять местное поголовье членистоногих в неприкосновенности! А их чёртовы ячейки – в целости.
Вот пусть сами и заделывают!
Когда долетаю до перекрёстка, думаю недолго: ещё пока летел сюда, прикинул, что выбрал бы именно это направление для отхода. Нет, не то, чтоб коридор не покрывали точно такие же соты – просто он и пошире, и идёт параллельно внутренней поверхности сферы. Примерно в сотне метров под ней. Оглядываюсь. За изгибами традиционно извилистых стен коридора моих преследователей пока не видно. Вот и хорошо. Будем надеяться, что оторвался я.
Лечу теперь, стараясь уже не прорывать плёнку ячеек – следы, по которым меня можно «вычислить», оставлять негоже. Однако недалеко я улетел. Притормаживаю.
Потому что вижу впереди что-то странное.
А-а, нет, обычный тамбур. Но абсолютно не заполненный сотами. Странно.
Но влетаю, по инерции проскочив его, в новый коридор – продолжая движение в выбранном направлении.
Сюрприз!
Впереди снова вижу толпу сестёр-братьев, занимающихся обслуживанием раскупоривающихся юных ос. Но…
Странно.
Эти – не жёлто-чёрные, а розово-коричневые!
Другой сорт, что ли?! Или, что вернее, другая Семья!!!
И эти-то наверняка мой нынешний запах воспримут, как запах врага! Члена соседней семьи. Нагло нарушившего Границы! А граница, как мгновенно понял, проходит по нейтральному, никем не занятому, тамбуру-перекрёстку.
В срочном порядке, пока нахожусь в двадцати, или чуть больше, шагах, торможу. Вскрываю ближайшую ячейку, и повторяю процедуру обмазывания! Проклятье. Если так пойдёт дальше, вскоре мне и скафандр никакой не понадобится. Потому что «слоёв» прозрачного подсохшего желе на мне нарастёт побольше, чем их в любом скафандре. Или дайверском костюме. И всё это хозяйство будет, как та же резина…
Однако особо тщательно «промазаться» не удаётся. Потому что вижу я, как на всех парах несётся ко мне оттуда, откуда прибыл, армия телохранителей первой осоматки. (А я уже не сомневаюсь, что рано или поздно встречу здесь и вторую, и третью… Посмотрим.) И они уже чуют меня (Ещё бы! Запах-то – свежий! И чужой!), и грозно размахивают, если так можно про них сказать, жвалами, и крючками на концах волосатых члеников-ножек.
«Врубаю» на полную свой ослабленный было «мыслеблок», и быстро разгоняюсь, направившись в сторону новых ос. Пролетев (Без приключений!) за их спины, оборачиваюсь. Точно. Вступили они в схватку с нападающими агрессорами, вероломно вторгшимися на их территорию. Правда, вот не думаю, что надолго задержат. Потому что специализация не та! Но почему они не зовут на подмогу?
Ага! Вот за спины обороняющихся, туда же, куда лечу и я, направляется знакомое по конструкции тело: посланец-вестник! А почему бы мне не помочь ему?!
Так и делаю, надавливая на его брюшко с тыльной стороны, моля только о том, чтоб он не захотел изобразить из себя гордеца, который «в посторонней помощи не нуждается!». Нет, всё прошло нормально, импульс удалось придать моему спутнику приличный, и вскоре он уже подлетает к перекрёстку, на котором поворачивает вверх – явно полетел жаловаться «своей» осоматке! И просить помощи в виде регулярных войск.
Я в междоусобице (Хоть, конечно, сам её и спровоцировал!) особого желания поучаствовать не испытываю. Вместо этого пролетаю ещё прямо – в продолжение коридора-рокады*, как его про себя обозвал. Некоторое время соты идут как обычно, а в очередном попавшемся тамбуре-перекрёстке никакого пустого пространства нет. Отлично.
*Рокада – дорога, идущая параллельно линии фронта в тылу.
Значит, я ещё в пределах территории розово-коричневых.
Лечу снова по тому коридору, что ведёт наверх, полагаясь на мысль, что какое-то время осоматке розово-коричневых точно будет не до меня. И её личной Гвардии тоже.
Так, собственно, и оказалось. Потому что когда очень осторожно выглянул из-за «наружной» кромки тоннеля-коридора, увидел необычное «роение» в примерно двухстах шагах от меня – со стороны тыла. Это из-за спины новой осоматки вылетают и выползают всё новые и новые полчища воинов, и всей толпой, явно мешая друг другу, устремляются на подмогу к своим. Почему-то воспользоваться альтернативными путями, вроде моего, или соседних, коридоров, в голову не приходит никому: все прут, как стадо баранов (Если только бывают бараны с крыльями!) в то отверстие, по которому прибыл вестник. Э-э, чего я …рню горожу: это матке их это в голову не приходит, что можно разделять силы её армии. Но, видать, предыдущий опыт показал логичность именно такого решения.
Вот теперь, без помех и ложной скромности, могу спокойно изучить «горизонты», открывшиеся мне.
А красиво тут, если абстрагироваться от того, что захвачена вся эта благодать смертоносными тварями. Действительно: «солнышко», леса, поля, реки… Но не на них я всё же в первую очередь обращаю внимание. Вижу я вдали, да и поблизости – ближайшая – в паре сотен шагов! – целую кучу соседних осоматок. Все они окружены толпой разнообразных прихвостней, и воинов. И располагаются по поверхности внутренней полости шара «квадратно-гнездовым» методом. То есть – территория каждой особи представляет собой как бы квадрат в плане, со сторонами шагов в триста-четыреста, и в глубину, как понял – до наружной поверхности сферы-корабля. То есть – ещё шагов пятьсот-шестьсот.
А приличный объём. Вот только…
Чего ж они все тут находят, чтоб нормально и регулярно – жрать?! Какая у этих, явно немаленьких, семей, кормовая база?! И куда девается вся огромная куча систематически выращиваемых ос?! Потому что по моим прикидкам, их здесь должны быть неисчислимые тыщи! Да что там: миллионы! Плодятся же непрестанно!..
Правда, пока этот вопрос носит чисто риторический характер. Потому что мне нужно найти средства для дальнейшего выживания. Пищу. Воду. Одежду. Убежище.
Поэтому придётся снова «нырнуть» в мою рокаду, и двигаться, пока не доберусь до вон того, перспективного на вид, ангара-хранилища. Сейчас я нахожусь к нему поближе, чем в предыдущее «выныривание» на поверхность внутренней полости, и вижу, что имеются там и люки – аналогичные тому, через который я попал в тамбур с оранжереями.
Чтоб «всплыть» возле намеченной точки, пришлось, понятное дело, пересечь ещё две «межродовые» границы, и соответственно, ещё два раза переобмазаться. Тьфу!
Но вот я и выбрался на поверхность, очутившись в непосредственной близости от стены гигантского сооружения. Нет, оно, конечно, не полкилометра в длину и ширину, как теперь вижу, соотнося с масштабом всего остального, но шагов триста в нём точно есть. А в высоту… Ну, метров восемьдесят. Тоже, в-принципе, неплохо: тридцатиэтажный дом! Напрягает только отсутствие на наружных стенах окон или ещё каких отверстий. Но люки – вон они. Подобраться бы только, так, чтоб не насторожилась ближайшая осоматка, расположенная в ста шагах слева, и повернувшаяся сейчас, к счастью, ко мне обширным тылом. Похоже, её насторожил переполох, всё ещё царящий там, где я пролетал, нагло нарушая границы, и «стравливая» друг с другом верных, но тупых, солдат-рабов-слуг.
Понаблюдав с минуту, прихожу я к выводу, что в данный момент я тут на …рен никому не интересен. Продышавшись, и укрепив (По возможности!) свой мыслеблок, направляюсь прямо по поверхности к ближайшему люку здания. А сложно это. Невесомость точно такая же, как раньше, правда, с одним маленьким отличием: минимальная прижимная сила тут всё же имеется. Правда, направлена,к счастью, не к центру сферы, как я было опасался, а – наружу, в космос. То есть – ноги мои могли бы ходить по чёртовой траве, над которой сейчас парю, отталкиваясь, для чего захватывая в пучок руками наиболее толстые травинки, и иногда вырывая их и с корнем. Но приспособился быстро.
Добрался к люку за минуту. Хватаюсь за его рукоятку, как за спасительный круг.
Поворачиваю по стрелке. Порядок – он открылся!
Влетаю внутрь.
И тут же падаю на пол!!!
Три тысячи чертей, как говаривал любимый Д,Артаньян! Здесь есть тяготение!
И нехилое оно: как минимум полтора «же». Да и дышится… Воздух словно разреженней и кислорода совсем нет! Но дышать… Можно.
Преодолев естественное удивление, поднявшись на ноги и закрыв и заперев за собой люк, приступаю к осмотру места, куда попал.
А ничего необычного. Люк привёл меня, оказывается, в тамбур. Но не такой большой, как наружный, а маленький: примерно три на три на три метра. Направо, налево, и прямо уходят пустые и ужеотлично, то есть – ярко, освещённые уже знакомыми мне матово-розовыми плафонами на потолке, коридоры со стальными стенами. Правда, от потолка до середины высоты закрашенными белой краской.
Что говорит о том, что явно не осы тут обитают.
Ну, и не военные – те приказали бы закрасить ещё и нижнюю половину – цветом хаки. (Шутка. Или – нет?..)
Решаю, что периметр странного здания мне обходить незачем, и иду сразу в центральный коридор, по обеим бокам которого тоже вижу проёмы с дверьми. Запертыми. Двигаюсь дальше: так сказать, в самое сердце «логова» врага. Хотя я и не уверен, что – врага. Но – привычка сказывается. Приучили меня в первую очередь считать всех врагами, и действовать так, чтоб с гарантией остаться целым и невредимым. Для чего иногда нападать и первым.
А как будет здесь?
Чешу многострадальный тыльный торец черепа. Вздыхаю. Подкатываю глаза к потолку. А других способов интенсифицировать процесс мышления я не знаю. А вы?..
Примерно через пятьдесят шагов попался мне проём побольше. Дверь – раздвижная. Ух ты! Сдвигается! И что мы имеем за ней? Логично: самая обычная межэтажная лестница. Со ступеньками под ногу, размером с мою. Поворачивает лестница на сто восемьдесят на каждой площадке – стандартно. Ведёт она как вверх, так и вниз. Решаю, что если здесь где и есть «командный пункт», так вероятней всего – наверху. Откуда чёртов комплекс «Осинник Ривката» наверняка видно во всей красе!
Вот и лезу, пыхтя, как паровоз, с непривычки, и иногда останавливаясь передохнуть, вверх. Чёрт. Одышка. Содержание кислорода здесь явно пожиже, чем там, снаружи. Да и у нас. В-смысле – на Земле-матушке. Всё верно: я слышал, что для того, чтоб насекомые достигли хоть сколько-нибудь приличных размеров, в атмосфере должно быть не меньше тридцати процентов этого самого кислорода. Так что снаружи – его, наверное, столько и есть, а здесь… Столько, сколько надо уже местным обитателям!
Насчитал двадцать два этажа, прежде чем лестница закончилась, уперевшись в люк в потолке. Ну уж нет. На крышу не полезу. Спускаюсь, возвращаясь к ближайшей двери, открываю её. Очередной коридор. Выбираю направление – прямо, движусь к центру здания. Тем более, там что-то светлое имеется с одной стороны. Добрался быстро.
Ого!
Стеклянные стены, помещение примерно в полгектара, квадратное в плане. Занимает всю центральную часть этажа. За стеклом – лаборатория.
Прийти к такому выводу нетрудно, поскольку все многочисленные «работнички», деловито чем-то занимающиеся там, внутри, одеты в розовые халаты и тонкие прозрачно-розовые перчатки. Как я понял, розовый здесь заменяет белый. Ну-ну.
Столы. Из дерева, большие, прочные. На них работают – на столешницах полно каких-то бумаг, с текстом и диаграммами, компы, и разные пробирки и приборы, да и в имеющихся ящиках, надо полагать, не конфеты разложены. Ближе к центру помещения – явно отдельный, изолированный, блок. Там что-то вроде ускорителя, шкафы, вероятно, с блоками памяти, и огромные чаны: не иначе – автоклавы. Охватил всё это одним взглядом, после чего упятился назад – за кромку коридора. Думаю, прикидываю.
Интересно, конечно. Как бы узнать, чем они здесь…
О! А чего я суечусь?! Я же теперь – «супершпион»! Имеющий возможность общаться, приказывать, или просто лазать втихаря по чужим мозгам!
Вот и лезу. Выбираю ближайшего учёного, как раз занятого какой-то пробирочкой с фиолетовой жидкостью, которую от суёт в устройство, напоминающее банальную центрифугу, и принимаюсь «подстраиваться под волну».
Ничего. Опять ничего. Ага – нашёл! Приспособился я у себя в сознании создавать мысленный «образ»: будто я на старинном приёмнике подкручиваю огромную рукоятку настройки частот. Медленно, по часовой… Вот и готово.
Весь этот шаровой гигантский Комплекс – один военный, и очень узко специализированный, Питомник. Построенный только для одной цели.
Выращивают они здесь универсальных бойцов. Инсектоидов. А поскольку «работать» этим бойцам предстоит на планете, где царит практически вечная ночь, то зрение у них атрофировано. Зато чертовски развиты специально усиленные обоняние и слух. Вижу, что и тяготение там почти такое же, как и в «рабочей зоне» Питомника – почти нулевое. Чёрт возьми.
А вот это мне непонятно: что за планета такая странная: тяготения – почти нет, темно, как у негра в …опе – а тепло. И атмосферу с содержанием кислорода в тридцать процентов – удерживает!
А-а, вот оно как… Это – не планета в прямом смысле. Это – почти такая же, как эта, искусственная космическая Станция. Но – жилая. И живут там некие крошечные… Как назвать-то?! Червячки? Гусенички? Термиты? Вижу образ обитателя-аборигена странной Станции в мозгу чёртова учёного, но описать трудновато.
Представьте малыша, размером с ладонь, у которого тельце – гусеницы, волосатенькое, и с крохотными ножками на каждом сегментике, а на конце тела – головка со жвалами, и две пары… Ручек! И сразу понимаю я, что противопоставить мощным жвалам и когтям выведенных здесь, в Комплексе, боевых ос-убийц, крохам практически нечего. Разве что у них имеется какое-нибудь техногенное оружие?..
Но за каким …ем людям стравливать между собой насекомых?! Тем более, ставя аборигенов чёрной Станции в столь заведомо проигрышные условия?! Нечестно!
Однако выкопать причины появления столь странного Технического Задания из подкорки моего подопечного не удалось. Он явно рангом не дорос, чтоб начальство «просвещало» его. Зато увидел я массу других, технических, подробностей.
Корабли-транспортники, снующие по космосу между этим Комплексом и атакуемой Станцией-планетой, регулярно доставляют оттуда убитых. И выведенных здесь ос, и убитых ими там аборигенов-гусениц. Сгружают их в специализированные люки для космолётов, каковых имеется на борту Комплекса целых десять – по числу огромных зданий. А сквозь все палубы-уровни от шлюза наверх проходит огромная шахта: лифт. Именно на нём привозят «убитых».И уже здесь, с помощью летающих дронов-автокаров, по воздуху развозят, и вываливают прямо каждой осоматке под самый, так сказать, бочок! Раз в сутки.
И живущая рядом с ней целая толпа прихвостней, занимающихся только пережёвыванием-измельчением трупов в пюреобразную кашицу (Тьфу! Когда увидел эту штуку – чуть не стошнило!), и скармливает и своей Госпоже-матке, и заполняет «отсеки» «танкеров» – то есть брюшки-ёмкости для пищи у ос, которые позже заполняют ячейки с новыми закладками яиц…
И свежую партию раскупоренных ёмкостей с Солдатами приурочивает каждая осоматка к определённому часу. И забирают воинов «на борт» эти же дроны-автокары. И произойдёт это торжественное событие через пять-шесть часов. А пока «раскупориваются» только ячейки с «рабочим и обслуживающим персоналом». Их-то никто и никуда не транспортирует. А когда состариваются – загрызают и относят на переработку прямо тут же. Свои.
Ну а столь большое число разных типов осоматок, и, соответственно, воинов, нужно для того, чтоб не могли приспособиться несчастные аборигены Станции к какому-то одному: как я понял, примитивная наука, и даже инсектициды, есть и у «червячков»…
Весьма подлая, должен сказать, и мерзкая ситуация.
Чистый геноцид. Почти как с индейцами в Америке…
Заведомо более сильные и лучше вооружённые осы, конечно, рано или поздно захватят всю Станцию-планету, и истребят всех аборигенов.
Но почему нельзя было просто – вот именно, создать инсектицид против гусеничек-червячков, да и распылить там – внутри их чёртова шара?!
Так же – и проще и эффективней?!
Ответа у моего «объекта» нет.
Ах вы так со мной?! Пойду поищу его начальство!..
Начальство нашёл легко. Заседает оно, понимаешь, в центральной, изолированной стеклянной камере. Чтоб «мысленно» добраться туда, пришлось поднапрячься: я же ещё ко всему прочему не хочу, чтоб моё присутствие в своём чёртовом мозге это самое начальство засекло! Вот и подобрался поближе, приказав заодно как бы – командой «второстепенного плана» остальным учёным меня «не видеть в упор!»
Вау! Какой тупой мужик мне попался!!! На уме только еда и самки! (Тьфу ты – для него они, конечно, женщины! И красивые!)
Но он здесь отвечает за всё. И всеми «Допусками» и «Уровнями доступа» обладает. В полной мере – Хозяин.
Вот и вижу я, что их Штабному начальству просто…
Заплатили.
Именно за такое, подлое и гнусное, уничтожение аборигенов Станции.
Заплатили инопланетяне, которые до этого пытались заполучить в своё распоряжение эту самую Станцию путём «мирных переговоров». А аборигены-червячки упёрлись, проявили гордость и свободолюбие, и заявили, что будут бороться за свой Мир! Родину!
И то, что теперь эти самые гусенички гибнут тысячами, отлично осознавая, что нет для них спасения и пощады – входит в «правила Игры».
Потому что именно так им заявили захватчики, которые польстились на их планетку. А выглядят они, эти захватчики…