Глава 5. Элитнейшая тюрьма
Автобус не спеша двигался по заданному маршруту. Двое водителей на каждой остановке сменяли друг друга, чтобы хоть немного поспать. Никто из них даже понятия не имел, откуда такая спешка. Впрочем, они и не задавали вопросов, денег, заработанных на одном таком рейсе им хватит на несколько месяцев. Мужчины сошлись во мнении, что у богатых свои причуды.
По плану в брошюре дети должны быть доставлены в санаторий к следующему утру. Им предстояло ехать в этом тесном, душном автобусе ровно сутки. Взяв их из рук родителей в Тронгерсе в среду утром, они должны были передать эту напыщенную малышню руководителю Санатория не позже утра четверга. Иначе придется платить штраф за свое опоздание.
График был плотным и, потому все остановки было решено свести к минимуму, не больше двадцати минут через каждые восемь часов. На час или два, опозданием не считалось, а вот уже дальше могли последовать санкции. К счастью для обоих водителей округ Вэйер был сравнительно не большим и к восьми утра четверга они уже катили неподалеку от Ланера. Согласно навигатору, на приборной панели им оставалось проехать за оставшиеся два часа около двухсот тридцати миль, что было, конечно же, достижимой целью для такого мощного двигателя.
Проехав участок между горой и лесом, медленно просыпавшиеся дети заметили вдалеке город, а рядом с ним развилку на узкую, проселочную дорогу и темный замок, возвышавшийся впереди. От этого зрелища захватывало дух, если конечно, видишь его впервые. Многие ребята, разлепив сонные веки, не поверили своим глазам. Санаторная брошюра обещала им устаревшую готику, но это место было выше всяческих похвал. Кое-кто из мальчиков даже присвистнул от восторга, глядя на раскрывавшийся перед ними мрачный, лесной пейзаж а, девочки радостно закричали ура.
Кажется, к торжественному приему гостей в Санатории готовились не один день, мраморный пол был вычищен уборщицами до блеска, пыль и паутина исчезли со стен и потолков заново выкрашенных в черный. Старые люстры со свечами похожие на большие церковные паникадило, убрали из коридоров, заменив новыми, посовременней. Они светили ярче и были куда безопасней.
Повсюду развесили жуткие картины кровавых расправ из личной коллекции директора. Вампиры, оборотни, колдуны, церковники, сжигающие ведьм, и их несчастные жертвы удрученно смотрели со стен на проходивших мимо людей. Утраченные ныне шедевры давно ушедших мастеров. Не многие могут похвастаться подобными реликвиями.
Даже преподаватели, проникшись атмосферой столь негативного праздника, решили к нему присоединиться, облачившись в черные плащи, и вставив на место своих обычных зубов белые, пластмассовые клыки, сделались похожими на нежить с изящных картин. Окружавшая их готика завораживала взгляд и еще долгое время не отпускала.
Подъезжая к замку Тони сквозь темное окно заметил, что их на пороге уже встречает несколько человек в кроваво-красных костюмах и головных уборах, что носят лишь портье дорогих, стильных отелей. Они, молча, выстроились в ряд словно солдаты, ожидающие приказа, держа руки вдоль туловища и глядя перед собой стеклянным, затуманенным взором. Они не двигались с места, пока автобус не остановился, повернувшись пассажирской дверцей к главному входу.
– Прибыли! – громко объявил один из водителей и так как автобус заполонили радостные крики детей, еще громче добавил. – Можете оставить ваши сумки в автобусе, ими займутся швейцары.
Богатенькие детки, привыкшие, что их вещи постоянно кто-то носит за них, тотчас поднявшись с мест, побросав свои сумки и портфели шумной, гурьбой потянулись к выходу. Тони пожав плечами, и пробормотав что-то типо ну раз так надо, тоже встал вслед за всеми, чтобы идти, но тут же рухнул обратно на место, едва не задев спиной Нэнси. Мимо него промчался этот огромный парень из Кадиллака и как бы невзначай оттолкнул плечом в сторону.
Разминувшись с бедняками, он высунул свой и, показав средний палец, скрылся в толпе. Тяжело дыша от боли и унижения Тони с помощью Нэнси одной рукой, державшей свою легкую сумку, поднялся на ноги, и они в числе последних вместе пошли по проходу.
– А это тебе зачем? – спросил парень, кивнув в сторону сумки. – Нам вроде их сказали оставить.
– Еще чего! – возмущенно ответила девочка. – Я не настолько им доверяю, чтобы оставлять здесь свои вещи.
– Ну как знаешь, – выбираясь из автобуса вслед за невысоким кучерявым парнишкой, отозвался Тони.
Едва дети ступили на твердую, холодную землю их тут же накрыл ледяной порыв ветра и поплотнее закутавшись в свои пиджаки и, скрестив на груди руки, они один за другим кинулись к дверям замка цокая туфлями по небольшому, скользкому крыльцу. Тони и Нэнси стараясь держаться друг за друга, двинулись следом. Один из швейцаров заметив сумку у проходившей мимо девочки, шагнув к ней, одним мощным рывком вырвал поклажу из рук хозяйки.
– Ей! – возмущенно воскликнула девочка, поскользнувшись на снегу и едва не упав. – Что вы делаете? Это моя сумка?!
– Нам велено отнести их наверх, – механическим голосом произнес оловянный солдатик в красном мундире. – Таковы правила.
– Да плевать мне, на ваши чертовы правила! – завопила Нэнси, заставив всех, кто был рядом с ней обернуться. – Я в состоянии донести свою сумку САМА!
– Нам велено отнести их наверх, – как попугай повторил швейцар, глядя перед собой. – Таковы правила.
– Вы меня вообще слышите?! – начиная выходить из себя, продолжала скандалить девочка. – Это моя сумка, и только я понесу ее! Ясно!
– Что тут происходит? – громко поинтересовался ледяной, морозящий душу голос за спинами швейцаров.
Из замка вышла строгая на вид дама в черном платье с плащом и с заплетенными в пучок волосами. От ее голоса Тони вдруг стало не по себе. Она в этом наряде была похожа на ведьму, только не доставало крючковатого носа и множества бородавок на красивом, стервозном лице. Едва взглянув на нее, парень решил, что с этой женщиной шутить не стоит. У него была хорошая интуиция, иногда он просто видел людей насквозь. И в этот раз не ошибся.
– Они забрали у меня сумку! – не успели носильщики раскрыть рты, заявила Нэнси, тыча пальцем в одного из швейцаров. – И я требую ее вернуть!
– Верните ей сумку, – негромко сказала женщина, смерив скандалистку злым взглядом, швейцар, кивнув ей, подчинился. – А теперь, прошу в замок, здесь холодно.
Вернув даме злобный взгляд с процентами, девочка, вырвав из руки портье свою старенькую, потертую сумку начала подниматься по ступенькам. Тони последовал за ней, одновременно оглядываясь по сторонам. Они привлекли к себе слишком много внимания.
* * *
Открыв перед ними дверь и, пропустив детей вперед, Эмили натянуто им улыбнулась. Ледяной ветер резкими порывами пробирал ее до костей, но она не подавала вида, что ей холодно. В последнее время она вообще практически ничего не чувствовала. Она лишь видела перед собой свет, у нее была цель, это ОН наделил ее этим даром. Лишенная эмоций и посторонних мыслей она была прекрасна. С внешним видом чудесной, очаровывающей статуи, созданной лишь для одной единственной цели. Служить своему господину.
Тони шел вместе со всеми, но все же старался держаться чуть позади. Ему не понравилось это место. Все эти картины жутких истязаний обычных людей приспешниками нечисти как будто намекали ему на возможное будущее. Но шедшие рядом с ним ребята не разделяли тревоги, скорее наоборот они были в восторге.
Пройдя по коридору первого этажа учителя, провели явно проголодавшихся деток в столовую. Мрамор белого цвета скрипел под ногами от чистоты и, посмотрев на него Тони, мог поклясться, что разглядел свое отражение. Просторная кухня так же блестела, света в ней было гораздо больше чем в коридоре. По всему залу были разбросаны небольшие столики, из белого дерева, рассчитанные на четыре – пять человек. Рядом с ними поставили стулья с высокой решетчатой спинкой и мягкой подушкой. А на противоположной от входа стене висела огромная картина с фруктами.
Оглядевшись по сторонам Тони, увидел, как соседка из душного автобуса усаживается за один из столиков у стены, что был ближе всего к выходу. Помахав ей рукой, парень устроился рядом. Вместе с ними сел рыжий, кудрявый, добродушный на вид парень и угрюмый молчаливый зазнайка в очках с прилизанной повернутой на бок челкой.
Когда все дети расселись по своим местам, учителя тоже поспешили занять свои за единственным большим столом, стоявшим в самом дальнем углу рядом с картиной. Лишь строгая женщина осталась стоять у входа, ожидая, когда, наконец, все усядутся, перестанут скрипеть стульями и создадут для нее тишину. Швейцары, судя по всему уже закончившие с разгрузкой багажа из автобуса протиснувшись в зал за ее спиной, почти незаметно прошествовали вдоль стены и, открыв дверь рядом с картиной, скрылись на кухне.
Их шаги отдавались гулким эхом от стен в наступившей тишине зала. Тони вдруг показалось что, у одного из них на руке следы крови, но присмотреться получше он не успел, так как дама в черном заговорила, и все внимание собравшейся аудитории обратилось к ней. Негромко хмыкнув, он решил, что ему показалось, вместе со всеми повернувшись к хозяйке.
– Я рада приветствовать всех вас в нашем санатории «Детская Мечта», – публика разразилась радостными аплодисментами, женщина слегка склонила голову в полупоклоне. – От лица администрации и нашего всеми уважаемого директора, который, к сожалению, не может присутствовать на сегодняшнем ужине, я выражаю надежду, что вам понравится время, которое вы проведете в этих стенах.
Эмили сделала небольшую паузу, явно смакуя скрытый смысл своих слов. Ее карие глаза еще ярче заблестели в свете многочисленных белых ламп, а сердце наполняла гордость от проделанной работы. У нее получилось воплотить в жизнь задумку трагически погибшего мужа, и теперь любовник наконец-то получит желаемое. Она смотрела на эти маленькие лица полные надежд, но видела лишь тьму окружившую их. Кроткие овечки сами явились на бойню, только вот они еще не знают об этом.
Молчание женщины в черном затягивалось. Тони слышал, как урчат пустые желудки ребят, сидевших рядом с ним, да и сам он уже изрядно проголодался. Поездка и впрямь выдалась утомительной.
– Но хватит на сегодня слов, – как будто очнувшись, негромко сказала она и, махнув рукой в сторону кухни, добавила. – Скажу лишь одно: – «Налетай»!
– Да, да, верно, – отозвалось несколько голосов и сквозь открытую дверь в зал организованной группой хлынули невысокие официанты с нагруженными всякой едой подносами.
Проследив взглядом за странной женщиной пока, она не села на свое место во главе преподавательского стола Тони даже не заметил, как рядом с ним негромко звякнув, аккуратно упала на стол тарелка с салатом. Одновременно у других ребят появилась точно такая же. Навскидку парень сказал бы, что это все-таки Цезарь, но какой-то специальный, усовершенствованный.
Взявшись за вилку он, подцепив листик салата, тут же запустил ее в свой голодный, уже заждавшийся пиши рот. Эффект последовал незамедлительно, это было лучшее блюдо на памяти Тони, даже его мать не готовила лучше. Официанты – карлики тем временем ставили на стол бутыли с соком. Покончив с салатом в несколько заходов парень, откинувшись на спинку своего стула, стал ждать, что будет дальше.
– Это только аперитив, – негромко сказал ему парень в очках. – В этом санатории как в дорогом ресторане, если доел нужно поднять руку и шепнуть официанту, что принести следующим. Вот так.
Он поднял руку. Ближайший к нему официант среагировал машинально, в два прыжка оказавшись рядом. Склонившись к нему, ботаник что-то шепнул, официант кивнул и поспешил удалиться.
– Меню у них меняется каждый день, – наливая себе сок, продолжил рассказывать он. – Всего в программе три блюда, первое, второе и десерт. Заказать можно сколько угодно порций, кухня работает до последнего клиента. Одно единственное правило, нельзя ничего выносить из столовой. Все это было в присланной нам брошюре.
Поблагодарив его Тони, поднял правую руку, многие подростки, сидя за своими столами, проделали тоже самое.
– Надо было все-таки прочитать ту брошюру, – с досадой думал про себя Уолш младший, спустя пару минут с аппетитом поедая жаркое, но уже было поздно.
* * *
Когда с трапезой было покончено Эмили, вновь поднявшись со своего места, вышла на середину зала. На самом деле она не ела нормальной пищи уже очень давно и даже немного исхудала. Ее рука ни разу не взметнулась вверх, что не преминул отметить вездесущий Тони. Отведав кусочек хлеба, и так и не притронувшись к своему салату, она решила, что на сегодня ей хватит.
Эта перемена во взглядах на пищу была неспроста. За эти несколько месяцев хозяйка замка стала гораздо стройнее, прослойки жира, которые она терпеть не могла, на своих маленьких стройных ножках исчезли. Теперь они действительно выглядят изящнее и грациозней, впрочем, как прежде, до родов. Складки в районе пупка испарились, щеки немного опали, ее лицо возвращалось к прежнему виду милого личика, озорной, игривой девчушки.
Всем изменениям в характере и повадках Эмили нашлось логичное объяснение. Все просто – молодая мама снова влюбилась. Она заново окунулась в пучину страсти, как в первый раз. Вновь вернулась в то время, когда возлюбленные рвут в клочья одежду готовые растерзать друг друга, когда от одного лишь поцелуя уже подкашиваются ноги, когда все мысли только об одном человеке.
Но в ее случае была одна крохотная проблема, Артур Баларс уже давным-давно не был человеком. Граф был намного моложе и куда привлекательнее ее. Для бывшей театральной актрисы этот факт был в новинку. Обычно она была красивее и изящнее всех своих ухажеров, поэтому ей приходилось идти на жертвы, чтобы прекрасный принц не потерял к ней интерес. И пока что Эмили точно знала, ее приемы работают. Это читалось в прикованных к ней пристальных взглядом многих мужчин преподавателей, некоторые из официантов как бы невзначай поворачивали голову, глядя ей вслед и, даже кое-кто из подростков, пускал на пол слюни. Но все они, не шли ни в какое сравнение с ним. Никто из них не был достоин ее «особенного» внимания.
– Завтра, – негромко кашлянув в кулак начала Эмили. – Вас ждут разные процедуры, массаж, гидро-ванны, солярии, так же у нас есть игровые комнаты, библиотека и видеозал.
Она вновь остановилась, давая возможность десяткам сонных лиц утолившим, наконец, голод переварить смысл ее слов. Многие из детей выглядели бодрыми, но некоторые казалось держаться из последних сил. Даже сидеть им было тяжело с набитыми животами. Еще разок кашлянув, дабы привлечь к себе хотя бы немного внимания, завуч продолжила.
– Мы единственный санаторий в округе, который имеет свои кинотеатр, – она хотела приберечь эту радостную новость на крайний случай, но пришлось ей пожертвовать, чтобы дети хоть на минуту проснулись, в зале раздались жидкие аплодисменты. – Каждый вечер в актовом зале будет проходить дискотека. – Это объявление было так же воспринято с одобрением.
– Но не забывайте, – голос ее сделался чуть громче, чтобы услышали все. – Даже если вы на отдыхе занятия никто не отменял и завтра после утренних процедур начнутся уроки. – Вновь неодобрительный гул и недовольные крики. – Когда вы вернетесь домой, то удивитесь насколько дальше прошли по программе, чем сверстники. На этой ноте сейчас же отправляйтесь в постель, ведь завтра вас ждет тяжелый день. Преподаватели вас проводят.
Слегка склонившись перед гостями она, ехидно улыбаясь, повернувшись на каблуках, грациозно покачивая аппетитными бедрами, тотчас направилась к двери.
Глава 6. Разделение по корпусам
Не успел наевшийся до отвала Тони подняться со своего стула как перед ними уже возникли лица улыбающихся преподавателей. Высокий, серьезный мужчина в клетчатом пиджаке и галстуке бабочке, и миловидная, слегка полноватая женщина в белом платье с заплетенными в весьма внушительной длинны косу волосами. Представившись «Мистером Оринтоном» и «Мисс Олинс», они попросили всех следовать за ними на третий этаж.
Тут же по всему залу стали раздаваться резкие скрипучие звуки отодвигаемой мебели, дети выбирались из-за столов и гурьбой двинулись по проходу. Пока Тони вслед за рыжим парнем выходил из-за стола, у двери уже образовалась давка. Не спеша шаг за шагом, словно в гигантской очереди парень медленно выходил из столовой.
Почувствовав, как кто-то наступил ему сзади на ногу он обернулся, намереваясь ответить грубияну. Но позади него шла Нэнси все еще державшая при себе свою поклажу. Увидев, что он на нее смотрит девочка, сделав извиняющееся лицо, негромко сказала: – «Прости». Кивнув ей в ответ, мол, ничего страшного Тони развернувшись, пошел дальше.
Спустя пару минут показалась ничем не отличающаяся от коридора лестница. Единственное что обрадовало парня, нигде на ее стенах не было этих жутких картин. Видимо их решили развесить только посреди коридоров, или же полотна просто закончились, когда, в конце концов, дизайнеру замка удалось добраться до лестниц. Одно из двух, думал Тони своим очень уставшим, неимоверно жаждущим наступления сна умом. Его веки сами собой слипались, и все оставшиеся силы уходили лишь на то чтобы не закрыть глаза и не упасть, оступившись прямо посреди коридора у всех на виду. М-да, такого позора он бы не пережил.
Пройдя по коридору третьего этажа людской поток, разделился, девочки под руководством, жизнерадостной, улыбающейся мисс Олинс отправились направо, мальчики, ведомые мистером Оринтоном – в коридор налево. Поняв, что их разделяют по корпусам Тони остановившись, обернулся и, встретившись взглядом с Нэнси, неуклюже помахал ей рукой. Увидев его, девочка на какое-то время засомневалась, но затем решительно махнула рукой один раз и скрылась за дверью.
Ненадолго остановившись, глядя ей вслед, Тони получил довольно болезненный тычок локтем в спину. Удар пришелся точнехонько между лопатками и наверняка впоследствии оставит за собой небольшой посиневший след. Позади него ухмыляясь своей сытой, довольной физиономией стоял Парень из Кадиллака. Похоже, он заметил, на кого пару секунд назад смотрел Тони, было видно, как в его пустом черепе уже созревают дурацкие шутки и наверняка это тип начнет травлю.
– Чего он вдруг решил ко мне прицепиться? – думал про себя Уолш младший, проходя вслед за всеми сквозь пластиковые двери корпуса мальчиков то и дело бросая взгляды на широченную спину серьезного учителя. – Наверное, почувствовал слабость.
– Обратите внимание на таблички у дверей справа, – неспешно продолжая идти по длинному коридору корпуса, подал голос мистер Оринтон. – Вас распределили по комнатам, согласно установленным завучем спискам, ищите свои имена и фамилии.
Услышав его, ребята тут же ринулись к дверям. Началась свалка, все поочередно толкали друг друга, подбираясь к развешанным на стенах листам с именами.
– Там дальше, – немного повысив голос чтобы перекрыть поднявшийся шум, продолжил учитель. – Общая гостиная, в ней есть удобные диваны, столы для учебы и телевизор.
Посмотрев, куда он показывал, Тони сквозь вымытое до блеска стекло внутри двери действительно увидел гостиную, обставленную в том же готическом стиле, что и коридоры замка. На полу были мягкие, персидские черные ковры как будто бы кто-то разложил лепестки тюльпанов редкого, черного цвета3. Рядом громоздились удобные диваны, и столы от которых у парня постепенно темнело в глазах. Вся его жизнь вдруг превратилась в одну сплошную, жирную кляксу. Но, похоже, придется ему привыкать.
– Чуть правее комнаты отдыха, – мистер Оринтон указал на противоположную от спален стену, в которой вместо двери зияла дыра. – Общая для всех уборная и несколько раковин для умывания. Душевые кабины установлены в каждой комнате, пользуйтесь им по очереди и помните о технике безопасности.
– Ну, вот вроде бы и все, – разведя руки в стороны, неуклюже закончил он. – Давайте поживее укладывайтесь спать, завтра будет ваш первый день. Если возникнут проблемы, то я буду в преподавательской.
– А вы теперь всегда будете тут с нами? – поинтересовался у него один из ребят которому, похоже, учитель понравился.
– Увы, нет, – покачав головой, ответил Сэм. – У каждого из нас установлен график дежурств по корпусам, нагрузка рассчитана на количество преподавателей.
– Учителя девочки дежурят у девочек – он, слегка улыбнувшись, подмигнул парню. – Мальчики дежурят у мальчиков. Так что видится с вами, мы будем примерно раз в неделю.
– А теперь! – слегка повысив голос, добавил учитель, ткнув пальцем в дверь спальни, напротив. – Всем отбой! Марш спать!
Уставшим за последние сутки ребятам команда не требовалась. Найдя свои имена на стене, они один за другим вошли в свои уютные четырехместные номера. Все было в лучшем виде, как в гостинице, заправленные кровати с новенькими матрасами и подушками, уложенными острием вверх в виде треугольника, два больших подпиравших потолок шкафа для одежды и прикроватные тумбочки, разумеется, черного цвета с узором из белых черепов.
Увидев свою потрепанную сумку на дальней кровати по правой стене у окна Тони сбросив ее на пол не снимая обуви, упал на мягкий матрас, мгновенно почувствовав облегчение. Казалось, у него болело все, даже спина ныла от твердых сидений автобуса точно так же, как и у старика отца. Компанию ему составил все тот же молчаливый рыжий парень, всезнайка, что сидел рядом с ним за столом и последним в комнату вошел какой-то молчаливый гордец все еще носивший на себе пиджак своей школы.
Стараясь не на кого не смотреть, он занял кровать у двери и, вынув из сумки полотенце и уложенные в рюкзак поменьше банные принадлежности, тут же скрылся в пластиковом каркасе душевой. Ботаник, чья постель была напротив кровати Тони, посмотрев на него, лишь пожал плечами и занялся раскладыванием вещей в свою тумбочку. Сам же Уолш младший продолжал наслаждаться предоставленным ему комфортом и минутой затишья.
Глядя в потолок над собой, он думал об этой симпатичной, скромной девочке, благодаря присутствию которой эта долгая поездка показалась ему не столь утомительной. Раньше Тони не обращал на них особого внимания, у него были совсем другие интересы. Раньше он ничего подобного не ощущал. Но теперь, похоже, все изменилось. Расправив постель, парень завалился спать, так и не дождавшись своей очереди.
* * *
Когда пластиковая дверь за Нэнси закрылась, девочка почувствовала себя как никогда одинокой. Да, она была среди других девочек и рядом находилась вполне дружелюбная учительница. Но все это ей напоминало приют, в котором она выросла, постоянно находясь среди толпы детей и строгих воспитателей. Никто из них так и не стал ей другом, в отличие от этого мальчика.
Он был забавным и простым. Единственный светлый лучик посреди темной комнаты, в которую их всех поместили. Заперев словно гусениц в банку. Только тот, кто это придумал, не учел, что в закрытом помещении существа одного вида захотят съесть друг друга. А эти могли, думала Нэнси проходят последней по коридору. Причем проглотить ее с такой же легкостью, как только что ели салат в столовой.
Девочка то и дело ловила на себе их презрительные, полные отвращения взгляды. Гадкие, злобные гусеницы, вдруг возомнившие себя прекрасными бабочками. Наверняка родители с детства внушали им, что они самые красивые и самые умные, что этот мир создан для них. Все и всегда будут им поклоняться словно богиням. Они – принцессы, они – восхитительны. А все остальные их не достойны. Они – лишь пыль под ногами, не более. Какое же их ждет разочарование, когда все обернется совершенно иначе.
Мисс Олинс между тем рассказывала, как тут все устроено, про душевые, про комнату отдыха. Погруженная в свои мысли Нэнси слушала эту добрую с виду женщину в пол-уха. Девочке казалось, что ее бросили в клетку со стаей гиен, даже озлобленные на всех дети приюта не вызывали у нее подобного страха. Она не знала, чего ожидать от этих маленьких, часто улыбающихся гарпий.
Совершающих свои подлянки только за спиной у учителя. А если вдруг что-то случиться, то они тут ни при чем. Ну конечно, как могут столь прекрасные создания намазать стул учителя клеем или подложить на него скрепку. Но это лишь вершина айсберга их гнусных проделок. Вскоре за цветочками последуют ягодки. Только вот они не учли одного факта. Нэнси вряд ли можно было назвать кроткой овечкой, и она уже дала это всем понять, закатив скандал со швейцаром прямо на пороге замка.
Закончив знакомить детей с их новой обителью, мисс Олинс предложила девочкам выпить на ночь по стаканчику теплого молока. Почти все сразу ринулись к столу, с напитками приготовленному специально для них посреди небольшой преподавательской комнаты. Нэнси вежливо отказалась и, подойдя поближе к стене, нашла себя в списке напротив комнаты с табличкой «4». Недолго думая она толкнула дверь этой комнаты, дотянулась до выключателя и, когда яркий свет от лампы на потолке загорелся, остановилась как вкопанная.
Посреди спальни для девочек стоял человек. Привыкнув к яркости ламп Нэнси, тут же узнала в нем одного из швейцаров. Того самого с кем она сегодня уже успела перекинуться парой гневных фраз. Занятый своим делом мужчина не обратил на нее никакого внимания, похоже даже не заметил, как открылась дверь комнаты, и загорелся свет. В руках у него была тяжелая золотистая сумка.
Он явно что-то искал и как крот зарылся в чужой портфель с головой, словно в свой собственный. Какое-то время Нэнси не двигалась. Она замерла на месте и не могла вымолвить не слова. Но вскоре сумев перебороть страх, она огляделась по сторонам. Никого рядом с ней не оказалось. Коридор был пуст. Из преподавательской тем временем доносились громкие крики и радостное позвякивание стаканов.
Найдя, наконец, то, что искал швейцар, высунул голову. Нэнси заметила, как у него в руке блеснули красивые серебряные ножницы и без промедления отправились в карман его красного пиджака. Удовлетворившись находкой, мужчина весьма довольный собой кинул сумку на ближайшую кровать и, подняв взгляд, наткнулся на стоявшую у порога девочку. Он, ухмыльнувшись без промедления, двинулся к ней по проходу между кроватями. Увидев яростный блеск его угольно черных глаз Нэнси Пондер громко вскрикнув, метнулась в преподавательскую.
* * *
– Милая, ты, наверное, просто очень устала после долгой поездки, перенервничала, вот тебе и показалось, – ласковым, успокаивающим голоском пролепетала мисс Олинс, когда спустя пару минут все окружили взволнованную и очень напуганную девочку. – Вы все очень устали, вам нужно отдохнуть. Кружка теплого молока и крепкий, здоровый сон вот все что вам сейчас нужно.
– Я знаю, что я видела! – с вызовом глядя в светлые, полные доброты глаза преподавателя упрямо заявила Нэнси. Ее трясло от макушки до пят, а перед глазами все еще виднелся образ озлобленного мужчины в красном пиджаке, что шел ей навстречу. – Это был швейцар! Он шарил в одной из наших сумок!
– Успокойся дорогая все хорошо, мы вместе заходили в ту комнату, там никого нет, все хорошо, пойдем со мной, – видя, что Нэнси совсем плохо Марта решила дать ей успокоительное и, взяв за хрупкую, маленькую ручку повела в преподавательскую. На ходу она обернулась к остальным, девочки выглядели растерянными, на их лицах читался испуг.
– Расходитесь по комнатам, – велела она, кивнув в сторону дверей. – Располагайтесь, укладывайтесь, спокойной всем ночи.
Девушки подчинились, не испытывая при этом особого энтузиазма. Все их веселье вдруг куда-то пропало. Радужные надежды, связанные с поездкой на дивный, готический курорт так же были омрачены, этим небольшим происшествием. Многие из них выглядели растерянными и даже не знали, как на все это отреагировать, другие посчитали все это дурацким розыгрышем, но были и такие кто считал, что эта скандальная сиротка специально привлекает к себе внимание, пытается выделиться, отнимая его тем самым у остальных. Более достойных.
Среди них была и Дебра Ворденс, властная, сильная, роковая красотка. Капитан волейбольной команды, участница всевозможных конкурсов красоты, вихрь, ураган, способный легко сместить любого, кто встанет у нее на пути. Она была на два года старше положенного для санатория возраста и, за счет своего высокого роста на две головы возвышалась над всеми, кто стоял рядом.
Ее отец, владевший всеми нефтяными вышками округа, сумел договориться об отправке его единственной дочурки на этот дивный отдых, переведя кругленькую сумму на счет директора. Но рост Дебры вряд ли мог сравниться с ее высокомерием. Привыкшая смотреть на всех с высоты птичьего полета эта богатенькая девчушка любила быть центром вселенной. Когда все крутятся только рядом с ней, как планеты вокруг небесного светила.
Но сейчас эта несчастная, эта бедненькая, скромная девочка вдруг не с того не сего заняла ее место. И судя по метающему молнии взгляду Дебры, просто так это ей не сойдет. Испепелив злым взглядом слегка сгорбленную спину уходящей в преподавательскую сиротки девушка, резко развернувшись на каблуках, громко застучала ими по коридору направляясь в сторону своей спальни. До скорого, Нэнси, увидимся утром. Ненадолго задержавшись у порога она, громко фыркнув с грохотом, захлопнула за собой дверь, заставив двух своих подружек вздрогнуть.
* * *
Усадив Нэнси за стол, учительница села напротив, придвинув к ней один из стаканов. Поблагодарив мисс Олинс кивком головы, девочка взялась за него трясущимися от страха руками и осторожно поднесла к губам. Марта была права, с первым же глотком, ей стало лучше. Девочка почувствовала, как теплая волна растекается по ее телу до самых носочков. Ужас увиденного постепенно отступал, сменяясь безмятежным спокойствием.
Посидев еще немного на жестком металлическом стуле с маленькой махровой подушкой из разноцветных листьев Нэнси допив остатки медленно остывавшего молока, слегка причмокнула своими губками, поблагодарила учительницу и, подхватив брошенную на пол сумку, потянулась к выходу. Успокоительное подействовало как надо, тревожные мысли оставили девочку хоть на какое-то время. Ей нужен был крепкий сон и, причем немедленно. Пожелав спокойной ночи Нэнси, скрылась за дверью.
Подождав пока ее тяжелые, уставшие от всего пережитого за день шаги затихнут в коридоре Марта, громко выдохнув, поднялась со своего стула. Совсем не этого она ждала от своего нового рабочего места. Но выбора не было. Никто не брал на работу простую женщину совсем без образования. Она вовсе не была никакой учительницей, завуч из жалости пристроила ее в поварихи.