Хэвлокономикон

Глава 2: Похитители теней

На Флит-стрит 122, В весело потрескивали поленья в камине.

– За годом красного крокодила неминуемо наступает год чёрной козы, – сказал Амброз Хэвлок, задумчиво глядя на стрелки напольных часов. По циферблату можно было понять, что близится полночь.

– С Новым годом! – крикнул я и взорвал хлопушку, которая облепила силуэт задумчивого хтонолога. Амброз выдавил нечто наподобие улыбки и хлопнул в ладоши:

– Правильно! Веселитесь, пейте, танцуйте, радуйтесь жизни как таковой.

– А вы не будете? – спросил я с надеждой.

– Я поберегу силы, – сказал хтонолог, внимательно переливая ярко-зелёную жидкость из реторты в колбу за своим столом.

На моём столе была нехитрая закуска и пузатая бутылочка виски.

– Я видел у вас билеты в театр, – сказал я, припоминая.– На шестое января, так?

– Да, и если вам нечего будет делать, присоединяйтесь, светомузыку я обещаю, – радушно сказал Хэвлок. – Вот только это новый театр теней, а люди порой не замечают, что у них украли в темноте зала…

– Вы подозреваете, что на представлении будет ограбление? – удивился я. – Что же это такое! Вы везде видите заговоры. Это год кролика! А не чёрной козы какой-то! И что же, скажите на милость, собираются украсть в театре теней?

– Ну, это просто, как апельсин на вашем столе. В театре теней у посетителей украдут их тени, – изрёк Хэвлок.

Я поперхнулся салатом.

– Зачем кому-то чужая тень? – спросил я немного невнятно, но Хэвлок понял.

– А вот этот непостижимый для человека вопрос был описан в «Хрониках Натха». Помните, та книга, которую я принёс недавно посреди ночи и которая исчезает, если на неё попадает свет. В древности её написал один никталоп, и её чтение происходило такими же никталопами в полнейшей темноте. Это у меня есть прибор ночного видения…

И я ломал голову над совпадением – конечно, всё завязано с годом чёрной козы. Театр теней —это лучшее место, где можно собрав, спрятать тени в одном месте до того, как их общий морок притянет Шаб-Ниггурат из космического пространства. И когда они сольются, произойдёт нечто страшное…

– Я понял, – соврал я, наливая виски в стакан. – Только потом люди разве не заметят отсутствие своих теней? И что они будут делать без них? Жить, как выдуманные вампиры?

– Ничего вы не поняли, – с горечью в голосе вздохнул Хэвлок. – С Новым годом! – и, подняв колбу как бокал, выпил одним глотком. – Ух! – поморщился он. – Дайте бутерброд, если вам не жалко. А насчёт тени, вы что, думаете, они к нам привязаны? У людей появится новая тень, если они, конечно, выживут и выйдут из театра теней, в чем я лично сомневаюсь. А когда поедательница теней насытится, тёмная материя и тёмная энергия могут создать чёрную дыру, засасывающую всё и вся. Вы читали про тёмную материю космоса? Она не изучена, но только не магами древних времен.

– Да, читал. Про тёмную материю говорят все физики и её очень много во Вселенной, —сказал я, намазывая очередной бутерброд.

И тогда Хэвлок страшным голосом сказал:

– А теперь представьте, что у энергии и материи – тёмных, есть тёмный разум. Землю спасают лишь чудовищные перепады давления на разных высотах. За атмосферой господствует она – Чёрная коза и её Тёмная Молодь. Формулировка старинная, но суть постоянная. Представьте чёрные провалы между домами, где раньше была улица. Представьте чёрный разлом бездны прямо на проезжей части. А эпицентром всего этого кошмара будет театр теней, где сгущенные тени помогут прорваться Абсолютной тени извне. И что будет дальше, лучше не знать.

Я вытер салфеткой руки от жира.

– Если всё так серьёзно, что мы можем предпринять? – спросил решительно.

– Залить всё светом, когда число похищенных теней будет подбираться к предельному. Если на сцене будут хитроумные ловушки для зрительских теней – коробки, шкафы, декорации – найти такие хранилища и засветить с помощью обычных мощных фонариков.

Нам будут мешать культисты – директор точно один из них, старый коротышка, человеконенавистник Элайза Брукс. Работники, а может, и некоторые подсадные зрители. Тут вдвоём сложно справиться. У меня есть козырь в рукаве. Он скоро придёт.

Действительно, по лестнице кто—то тяжело поднимался. Позвонил.

Я подошёл к двери. За ней оказался усталого вида тучный полицейский.

– Здравствуйте, инспектор Мэрдок. Нам есть что обсудить, – сказал, возникая из—за моего плеча, Хэвлок.

Инспектор Мэрдок оказался очень скептически настроенным. Выслушав Хэвлока, он задал кучу вопросов, которые я пропустил ввиду своей веры в сверхъестественное и непознаваемое, которую пробудили совместные расследования с Хэвлоком. Мэрдок сердито уселся за мой стол и стал методично жевать мои бутерброды с рыбой, сыпя резонными вопросами:

– Тень существует, если на неё направлен хоть с одной стороны, но всё же свет. Тень это отпечаток преграды свету, которым в вашем случае, как вы утверждаете, будут люди из зрительного зала. Как же тень отделится от них? Как она будет существовать сама по себе? – глядя снизу вверх, но словно сверху вниз, допытывался Мэрдок.

– Скорее всего тень будет перехвачена магом. Это трудно объяснить на пальцах, но я попробую, – сказал Хэвлок, достал карманный фонарик, посветил на свою руку и я с ужасом увидел, как его рука берёт мою тень за горло и оттаскивает в сторону, не прилагая особых усилий.

– Хэвлок! – закричал я. – Что вы делаете?

– Это для примера, не бойтесь, – Амброз разжал пальцы и моя тень быстро очутилась на своём законном месте.

– Именно игра света продублирует тени до места, где их соберут культисты, призывая Шаб—Ниггурат, – объяснил Хэвлок.

На лице Мэрдока не дрогнул ни один нерв, но было видно, что его убедили.

– Зал вмещает 250 человек. Сколько теней надо этому поедателю? – спросил Мэрдок, принимаясь за копченую курицу. А мы с Хэвлоком стояли, как школьники перед директором.

– Я могу только предполагать, но думаю, число 70 – минимальное, – сказал Хэвлок. – Посчитайте сумму номеров букв алфавита в слове «тень». Это нумерология.

– Значит так, – сказал лысеющий Мэрдок. – Я принесу то, что ты просил, Хэвлок. Если всё хоть приблизительно так, как вы говорите, судьба всего мира в наших руках… —Он задумался. – Но вы должны найти это хранилище теней как можно скорее, начнёте поиски, как только представление начнётся. Я надеюсь, что буду подставляться не напрасно. Ясно?

– Мы сделаем всё, что в наших силах, сэр, – сказал Хэвлок деловым тоном. – Третий ряд, наши места семь, восемь и девять.

Мэрдок кивнул и забрал свой билет. Потом встал, поблагодарил за вечер и пожал нам руки своей пухлой ручищей.

Уже в дверях он обернулся и спросил:

– А если у них удастся, что со всеми нами будет?

Хэвлок невозмутимо ответил:

– На месте театра будет космическая пустота и воронка. Но мы этого уже не узнаем.

– Ладно, не портьте мне новогоднее – ик! – настроение, – проворчал Мэрдок и покинул гостиную на Флит—стрит 122 В.

Той бессонной ночью я несколько раз поднимался с постели и проверял свою тень. Она была на месте.

Шестого января, красные с мороза, мы с Хэвлоком вошли в холл театра теней. Повесив верхнюю одежду, Амброз нацепил жёлтые очки колдуна из Гипербореи, которые успешно помогали видеть тени из других миров и однажды спасли нам жизни.

– Это уже над театром, – заявил Хэвлок, глядя в потолок. – На приличной высоте, конечно. За атмосферой. Но когда здесь сгустятся украденные тени, оно сумеет прорваться… Взять бы да устроить пожар, но нам надо поймать культистов и их пособников с поличным.

Позвонили в колокольчик, и люди стали занимать места в зале.

Мэрдок появился, запыхавшийся, в дверях.

– Еле успел, – сказал он. – На входе в зал «шмонают»?

– Да, – одними губами сказал Хэвлок. – Я нашлю на охрану заклятье «туманы нирваны», когда вы будете проходить.

Мэрдок вытер обильный пот со лба и довольно крякнул.

Мы с Хэвлоком прошли в холодный полутёмный зал и стали, толкаясь, искать свои места. Амброз ещё и шептал что-то, видимо, насылал на охрану безразличие к толстяку-инспектору.

На сцену вышел высокий тощий мужчина с острым подбородком и в гриме, как у Пьеро.

– Мы рады приветствовать дорогих зрителей на неповторимом шоу нашего театра теней, – заунывным громким голосом провозгласил он.

Мэрдок хмыкнул, усаживаясь рядом с Хэвлоком по другую сторону от меня и что-то ему втихую передавая.

– Сейчас погаснет верхний свет, а на сцене вы увидите невероятный калейдоскоп фигур и историй! – крикнул бледный конферансье.

– В оркестровой яме трое, все – культисты, – шепнул мне Хэвлок.

– Как вы узнали? – спросил я.

– Они уже сцапали четыре тени из первого ряда, профессионально, – почти с завистью шепнул хтонолог.

Верхний свет погас и тут же Хэвлок потащил меня за собой между кресел, несмотря на возмущенные возгласы. Мы шли, пригибаясь, и нашей целью, как я понял, была маленькая дверь за кулисы сбоку от сцены. Хэвлок толкнул дверь и мы оказались в душной комнате.

– В чём дело? – конферансье встал из кресла навстречу нам. – Там было заперто!

– Я могу открывать замки силой мысли, – пожал плечами Хтонолог. – У него нет тени, – сказал Амброз, хотя я сам отлично всё видел.

– Эштон, проследите за его телодвижениями, пока я осмотрю стол, – попросил Хэвлок.

Я погрозил пальцем бледному ведущему и усадил на диван.

Хэвлок открывал ящики, рылся в вещах. Вдруг его лицо побелело сильнее, чем у загримированного конферансье. Он подошёл с фотографией, которую держал как бомбу, к нам.

– Кто это, в центре рядом с Элайзой Бруксом? – спросил он ведущего.

– Это Винсент Мэрдок, соучредитель театра теней, – медленно ответил тот.

На меня словно ведро ледяной воды вылили.

– Быстро! Назад! – крикнул Хэвлок, но в дверях появилась зловещая тень, которой кто—то умело управлял. Она гротескной искаженной рукой ударила Хэвлока в лоб, отделившись от стены, и хтонолог упал, опрокинув гримёрный стул. Я выхватил фонарик и засветил тень. Тогда послышался недовольный возглас и в дверь вошёл тот, кто управлял тенью— Мэрдок, держа в руке револьвер, нацеленный на нас.

– Пока не закончится ритуал, вы отсюда не выйдете, – сказал он, шумно вдыхая воздух. – И да, Хэвлок, то, что ты просил, я тебе не дал— это не свето-шумовая граната, а просто муляж. Ты хотел осветить всё – мои намерения противоположны. За одним космическим разломом дело не станет— тёмная Молодь, или материя, расколет весь Земной шар на куски, которые будут бесцельно болтаться в космосе, как оно и положено. Ты проиграл, Хэвлок.

– На меня! – тихо сказал Амброз, поднимаясь с пола.

Я тут же посветил фонариком на него. Тень Хэвлока удлинилась и молниеносным ударом сбила с ног толстого Мэрдока. Он хрипло охнул и выронил револьвер. Я тут же подскочил и наступил на оружие ногой.

– Бить врага его же оружием – самое простое и поэтому, часто упускаемое средство. Конечно, я всё знал давно. А теперь идём, – сказал он мне. – Надо освободить тени. – он запер Мэрдока и Пьеро в гримёрной. Из зала нам навстречу спустился молодой полицейский Гай Олдэн.

– Стойте у этой двери, – быстро поручил охранять предателя Хэвлок. Гай коротко кивнул.

Пока нас не было, на стене концертного зала мелькали фантасмагорические образы неведомых зверей, птиц, насекомых. Это работали руки трёх культистов в оркестровой яме.

– Они уже вытянули 68 теней из зала! – тревожно заметил Хэвлок. – Виртуозы!

На стене появился большой чёрный осьминог, сплетённый из рук всех трёх культистов.

– На меня! – скомандовал Хэвлок, а я приловчился, чтобы тень легла как можно длиннее. Хэвлок сделал выпад и его тень сбросила огромного осьминога в оркестровую яму. Послышались крики, вед на самом деле Амброз дёрнул руки культистов и они попадали один на одного.

Хэвлок забрался на сцену и склонился над кабиной суфлёра. Сейчас там никого не было, и я скоро понял, почему, подбежав следом. Снизу, под углом и дальше – хитроумные зеркала, а в полу – огромный ящик, похожий на гроб. В нём был тёмный туман от перекрывающих друг друга похищенных теней. Они в отчаянии воздевали руки, но ничего сделать не могли. А вот трое культистов уже приходили в себя.

Хэвлок выстрелил в одно из зеркал. Оно пошло сетью трещин и осыпалось. Тут же морок и тени исчезли.

– Нельзя близко приближаться к такому скоплению теней – сам тенью станешь, – объяснил свои действия Хэвлок. Он передал мне револьвер: «Следите за культистами».

После выстрела зрители, уже давно подозревающие, что дело нечисто, с воплями бросились к выходу.

Я направил дуло револьвера на культистов – они покорно подняли руки.

– Я же говорил, будем брать с поличным, – пояснил Хэвлок, вытирая пот со лба. – «Прижать» Мэрдока без этого небольшого спектакля было бы труднее.

– А что там на небе? – спросил я, готовый к любым неожиданностям. Я до сих пор помнил, как вот так же недавно держал револьвер, а потом мне пришлось всадить пулю в голову одержимого Фнургу-Сафном, но всё же человека.

– Ждёт всё ещё, – сказал, взглянув, Хэвлок. – Вот только чего? Неужели…

В этот момент на высоком балконе вип-ложи включился прожектор и осветил толпу у выхода. Дверь была заперта, никто не мог уйти. Директор театра теней, Элайза Брукс, коротышка с горбинкой на носу, придававшей ему сходство с хищной птицей, протянул руку и подсунул её под прожектор. Огромная тень костлявой руки нависла над тенями испуганной толпы и словно щепотку соли из солонки зачерпнула разом все тени людей.

– Нет! – вскрикнул я. Мой фонарик не доставал до конца зала.

Всё здание театра содрогнулось. Я понял, что Тёмная Молодь прорывается сквозь толщу атмосферы. Когда она соединится с тенями, миру придёт конец.

– В прыжке! – крикнул Хэвлок и я мигом перевёл луч своего фонаря на него. Амброз подпрыгнул на месте, вытягивая руку, и ударил тенью своей руки по руке Элайзы. Тот выпустил тени зрителей и схватился за запястье, ругаясь от боли.

– Бегите, все бегите! – крикнул я людям у выхода в холл, и они, не церемонясь, сломали закрытую заговорщиками дверь и покинули тёмный зал.

Где-то сверху послышался звук, похожий на сильный громовой раскат.

Хэвлок смотрел вверх и докладывал:

– Шаб-Ниггурат исчезла. Не убралась восвояси, а самоуничтожилась в воздухе. Теперь осталось добраться до этого директора и дать ему отменную оплеуху, а потом, конечно, передать органам правопорядка.

**************

– Поздравляю, Хэвлок, на этот раз вы завершили сложнейшее дело без жертв, – сказал я, сидя в удобном кресле нашей гостиной на Флит-стрит 122 В. – Конечно, газетчики чего только не написали про это дело. И ничего похожего на правду.

– Но вы же изложите историю, какой она была на самом деле? – спросил Хэвлок, выпивая фиолетовую жидкость из своей любимой колбы.

– Непременно, – сказал я и застучал по клавишам.

Глава 3: Заклинатель секс—кукол

Я вошёл в квартиру на Флит-стрит 122 В тёмным сентябрьским вечером, ужасно утомлённый после посещения одной весьма мнительной пациентки. Под конец я уже думал, не порекомендовать ли ей Амброза Хэвлока, вдруг её панические настроения по поводу своего здоровья вызваны близкой невидимой трещиной между мирами и оттуда сквозит мерзким холодком?

Но сейчас я зачарованно уставился на агрегат на рабочем столе Хэвлока, полый конус, который обвивала скульптурная змейка. Её голова была на вершине конуса и смотрела вверх.

– Что это? – спросил я хтонолога, скрестившего руки и задумчиво положившего на них подбородок. Он сидел в своём любимом кресле и чего—то словно ждал, погрузившись в свои мысли.

– Это? А, этот сувенир мне привёз хороший знакомый антрополог с раскопок в пустыне Сахара. Вы, возможно, знаете, что много миллионов лет назад там жили змеелюди, гибриды, и та земля называлась Валузия.

– Где-то может и читал, – неопределённо ответил я.

– А знаете, какая в те времена была самая страшная казнь? – спросил Хэвлок. После минуты моего неодобрительного молчания он сам же и ответил:

– Оказаться подвешенным над этой змейкой.

– Прелестно, – угрюмо сказал я. – Но не надо подробностей, я собираюсь лечь спать немедленно!

В дверь негромко постучали.

«Женщина» – подумал я.

– Поздний визит, но вы идите к себе, если устали, – сказал Хэвлок, энергично вставая с кресла и направляясь открывать.

Но я его опередил.

На пороге стояла девушка лет двадцати, совсем без верхней одежды, в одном коротком платье красного цвета, да притом порванном в двух пикантных местах.

– Что—то произошло? – спросил я, понимая, что на девушку, скорее всего, напал маньяк.

Она исподлобья недоверчиво посмотрела на меня, а потом перевела взгляд на Хэвлока и, как старому знакомому, сказала:

– Они все в сборе. Мой побег не заметили… Пока.

– Прекрасно! Оставайся здесь, Синтия, мы с коллегой (я вздохнул) остановим этого злодея! – Хэвлок метнулся к шкафу и вернулся с двумя чёрными карнавальными масками, не закрывающими только рот.

– Вот, наденьте, нас не должны узнать, и захватите ваш «Смит—Вессон».

Я в обуви, ругаясь про себя, прошёл в свою комнату и достал из сейфа на ночном столике свой «Смит—Вессон». Проверил патроны.

– Какого злодея мы останавливаем на этот раз? – спросил я, выходя в гостиную.

– Луи Барагуля, – хором ответили девушка и Хэвлок.

– Сволочь редкая, – добавила Синтия. Я увидел при комнатном свете, что у неё рассечена бровь, но кровь уже запеклась.

– Кто это? – буднично спросил я, будто каждый день только и гонялся за редкими сволочами. Для коллекции.

– Французский чернокнижник, который веселит местных жестоких бизнесменов своим коронным номером, который кроме него никто не может делать. Поэтому нам нельзя дать ему уйти. Ты же бесшумно сбежала, Синтия? – спросил Хэвлок.

Блондинка в рваном платье кивнула.

– Сразу после боя меня отвели в клетку. Я открыла её с помощью магии и только меня и видели.

Я успел заметить, что сувенир из Сахары со стола пропал.

Хэвлок вытолкал меня в дверь, хотя я, как врач, допытывался у привлекательной ведьмы, не нужна ли ей помощь. Мы сели в мой «форд» и на заднем сиденье тут же очутился Гай Олдэн.

– Официальная полиция не помешает, – пояснил Хэвлок. Машина тронулась. Хэвлок назвал адрес и мы покатили по Аркхэму.

– Все местные садисты, арестуй я их, ничего не стоят в сравнении с умением Луи Барагуля. Они могут достать девушек своими темными земными способами, могут купить дорогих секс—кукол с металлическим каркасом в рост обычной девушки, но только он, Луи Барагуль, устраивает ужасные кровавые бои между ними.

– Бои? – изумился молодой полицейский. —Вы шутите?

– Иногда шучу, конечно, но не сейчас. В одном из богатых домов устраивается шоу, в огромную клетку запускают обнаженную девушку, а вслед за ней входит управляемая силой мысли Луи Барагуля бездушная секс-кукла, которая практически неуязвима. Она красочно разделывается с девушкой, иногда без особого сопротивления, на потеху анонимным бизнесменам, которые смотрят со специального балкона на бой.

Синтии, наверно, первой удалось выжить после боя, потому что она потомственная колдунья. Луи должен быть сейчас в бешенстве. Нам надо задержать его любой ценой, пока он не скрылся. Но я чувствую, что сегодня шоу затянется и будет более кровавым, чем обычно.

– Какой ужас, – тихо сказал Гай Олдэн. – Мы будем действовать силой?

– Если мы будем действовать силой, против нас встанет армия секс—кукол, которые, на любой вкус и цвет, хранятся в особняке. Зачем я взял эти пошлые маски? Зачем узнавал пароль? Мы с Эштоном пройдем как опоздавшие зрители, а вы, Гай, будете у ворот – если увидите сбегающего француза, не жалейте патронов. – объяснил план Хэвлок.

Я остановил машину и погасил фары, не доезжая до поворота во Фрэнч-Хилл, район богатеньких снобов, заставленный не просто особняками, а самыми настоящими дворцами и замками по четыреста квадратных метров. Мы с Хэвлоком надели маски. Гай вылез из машины и пожелал нам удачи.

Мы подкатили к главному входу. Два охранника обошли машину, один склонился к моему окошку и спросил:

– Пароль?

Я уже знал, что ответить.

– Розовая змея, – отчеканил я, питая презрение ко всему происходящему.

– Проезжайте, – глухим басом разрешил охранник.

Лужайка перед особняком была забита самыми дорогими и пафосными машинами. Совершеннолетние дети бизнесменов— садистов явно любили смотреть, как убивают голых красивых девушек.

Мы заспешили ко входу в особняк. Нас встретил невозмутимый дворецкий и без слов проводил на второй этаж по шикарной широкой лестнице, на которой лежал мягкий персидский ковёр.

Видимо, в доме была сделана хитроумная шумоизоляция, потому что мы с Хэвлоком пока не слышали криков и стонов. Но когда мы прошли по тёмному коридору и вошли в ещё одну дверь, мне захотелось тут же расстрелять всех, кто здесь находился.

– Рви эту тварь! – кричал в исступлении какой-то изувер в маске, склонившись над самым балконом. В этой комнате были столики с напитками, так что этот придурок явно уже надрался.

Мы с Хэвлоком подошли к краю балкона.

В это время в огромной клетке внизу живую худенькую девушку кукла перебросила через плечо и послышался женский вопль. Последовал удар в голову и продолжительное молчание.

Я поискал глазами вход в клетку и Луи Барагуля. Вход мог быть скрыт только под балконом. Значит, мерзкий манипулятор сейчас на этаж ниже.

– Кстати, в спешке забыл рассказать вам одно условие этого места – за выход из этой комнаты надо заплатить пятьдесят тысяч долларов, – сказал мне на ухо Хэвлок.

Моё лицо побагровело от гнева.

– А иначе вас следующим отправят на бой с обворожительной куклой, – закончил Хэвлок. —Но вы ведь этого хотите, не правда ли?

В этот момент в клетке брызнул фонтан крови – кукла пробила насквозь грудную клетку бедной пленницы.

На балконе зааплодировали.

Вдруг один из гостей упал лицом на столик.

– Эй, там, тихо! – видимо, хозяин особняка заметил в полутьме что—то неладное. Он подошёл к отключившемуся (Хэвлок тут был замешан, к гадалке не ходи). Проверил сонную артерию.

– Жив, всё нормально, – сказал хозяин особняка и занял своё место. – Просто напился, продолжаем!

«Я тебя запомнил!» – прочитал я в глазах Хэвлока.

В это время труп обнаженной девушки кукла вытащила с арены и тут же кто—то втолкнул другую, которая от вида крови рыдала.

– Давайте ещё вторую куклу! – завопили зрители.

На ринг вышла вторая кукла, имитация негритянки с париком длинных кучерявых волос. Живая девушка, увидев приближающихся соперниц, прижалась к решетке и заслонилась руками.

– Пора! – сказал Хэвлок и достал из кармана тот самый сувенир из Сахары. Шепнул что-то по-змеиному, направив острие с головой змеи на крышу решётки. Вдруг змея словно ожила, бросилась вперёд, обкрутилась вокруг прутов решётки и сдавила с огромной силой. Решётка лопнула, согнувшись, и образовала проём.

– Туда! – крикнул Хэвлок и первым перемахнул через балкон и спрыгнул на арену. Куклы обернулись, оставив рыдающую жертву.

– Э, а что происходит? – завопили гости, но я уже прыгал на арену, стараясь не зацепиться за острые края решётки.

Было невысоко, но всё же в ступнях заныло.

Я выпрямился и увидел, как Хэвлок своей любимой бесконтактной магией отбрасывает первую куклу в угол клетки и у неё отваливаются рука и нога.

– Мне надо… Поймать ублюдка … —крикнул он и побежал к железной двери из клетки. Занялся замком.

Я направил «Смит—Вессон» на силиконовую грудь чернокожей безмолвной куклы. Выстрелил. Дыра вышла отличная – пуля прошла насквозь, но кукла лишь покачнулась. В следующий момент она бросилась вперёд, выхватила револьвер и ударила им меня по голове. Я упал, а кукла медленно направила мой револьвер на рыдающую голую девушку и трижды выстрелила. Та рухнула на пол и больше не шевелилась.

Хэвлок обернулся и послал ещё одно заклинание, которое отбросило чёрную куклу, а мой револьвер затерялся где—то за решеткой.

В этот момент с балкона кто-то выстрелил. Я почувствовал жуткую боль в ноге.

– Самозванцы! – кричал тот ублюдок, что надрался раньше всех.

Хэвлок наконец-то отпер дверь, но вернулся, подхватил меня, как раненого на войне, и поволок за сектор обстрела.

Мы попали в ещё один коридор, видимо, он шёл к хранилищу кукол.

– Где этот Барагуль? Ему что, не нужен зрительный контакт, чтобы управлять сразу двумя куклами? Как такое возможно? – бормотал Хэвлок. – Только если…

– Пуля! – простонал я.

Хэвлок опустил меня на пол и направил руку на ранение. Пуля вылетела ему на ладонь.

– Ничего страшного, мышцы не пробиты, сейчас обезболим, —Амброз прочитал заклятие.

– Ведь придётся бежать.

– Бежать? Куда я теперь побегу? – воскликнул я, сдерживая поток ругательств. Но когда боль стала уходить, сам поднялся. И увидел…

В коридоре появились десять кукол. Лица, совершенно неподвижные. Намерения – понятные.

– Сами! —коротко сказал Хэвлок и сбил магическим пассом несколько кукол. Он сумел прорваться мимо них и скрылся в следующей комнате. Я слышал его быстрые удаляющиеся шаги…

Похоже, я стою меньше, чем отъявленный маньяк Луи Барагуль.

Пять кукол направились ко мне…

Я не струсил, нет, вмазал одной под коленку и кукла упала. Вторую ударил в живот и она опрокинулась. Замахнулся на третью, она сделала блок, но мой замах был отвлекающим и я припечатал её к стене.

Четвёртая кукла повисла на мне сзади, сжимая со страшной силой руками и ногами. Пятая ударила по лицу.

Я упал, придавив четвертую куклу, но её руки всё сильнее сжимали моё горло.

Ещё две куклы подошли и я увидел их уже сквозь пелену… Но одна ударила прямо в рану на ноге – и я выругался, захрипел… И тут они обе упали, словно у них сел аккумулятор. Я потерял сознание.

Когда я пришёл в себя, кукол вокруг не было. Подозрительно.

Я подумал, что Хэвлок настиг Луи.

Перевязав ногу оторванным рукавом, я захромал в следующую комнату. Здесь ужасно пахло кровью. На голом полу лежала груда женских тел, одна на одной, не меньше десяти. Меня замутило. Вдалеке послышался шелест чешуйчатого большого тела, но я не могу точно сказать, было ли это на самом деле.

Я открыл следующую дверь. Здесь стояли коробки в которых держали кукол-убийц. Несколько были без упаковки.

Вдруг одна из них, рыжая, упала и я от неожиданности вскрикнул. Но это была всего лишь пробежавшая мимо крыса, почуявшая запах свежей крови.

Я зашёл в третью тёмную комнату. Здесь слышались всхлипывания. В небольших клетках, как рабы, сидели и лежали десятки девушек.

– Не бойтесь, никого больше не поведут драться! – сказал я и стал открывать клетки.

– Полиция рядом.

Когда все девушки, дрожа, вылезли, я открыл последнюю дверь и обомлел:

В центре круглого зала, похожего на пещеру, стоял базальтовый трон не меньше трёх метров, покрытый кривыми древними письменами. У его подножия валялся без сознания человек в перламутровой мантии, а на троне, зажмурив веки, сидел… Амброз Хэвлок.

– Эй, что вы там делаете? – громко крикнул я и услышал эхо своего голоса.

– Преподаю нравственный урок гостям, что пришли сюда позабавиться, – ответил, не открывая глаз, Хэвлок. – Куклы уже дали понять, что хорошо, а что плохо семерым гостям, дворецкому и охране… Проследите за Луи Барагулем – он скоро очухается, но без подпитки вряд ли сможет вытворять такие фокусы. Вы же видите – я сижу на троне короля Валузии – в нём огромная сила!

– Быстро слезайте! – крикнул я на Хэвлока и потянул его за руку. – Не уподобляйтесь им, это низко. Оставьте это Гаю Олдэну и закону.

Хэвлок нехотя встал и вздохнул.

Но тут же достал конус, на котором опять была змейка с поднятой головой.

– У Барагуля дипломатический паспорт. Но его будут судить законы Валузии!

Змейка прыгнула на лежащего чернокнижника и он тут же, к своему несчастью, пришёл в себя… Ненадолго… и в последний раз.