– Знаю. Мне тоже одиноко без тебя. Люблю тебя. До встречи…
– И я тебя…
На этом связь окончательно забилась помехами и раздался трёхтональный сигнал, сообщивший об окончательной потере связи со спутником.
На улице нельзя сказать, что стемнело, но уже было так, что сильно клонило в сон.
– Внимание. Возвращаюсь в квартиру. – сообщил я в рацию.
– Понял тебя. Сейчас открою дверь. – ответил Вася.
Я вошёл в квартиру и лёг на полу кухни, где тут же вырубился…
8 июля 2029 года. Невский район, Санкт-Петербург, Россия. 06:15 местного времени
Я проснулся не потому что меня разбудил Жека, а потому что до нас докатилась какая-то очень мощная ударная волна, которая вынесла стекло и чудом меня не порезала. Хотя как чудом, если я спал возле радиатора отопления.
– Какого чёрта? – вырвалось у меня.
– Уши не болят? – спросил меня вдруг Жека.
– Нет вроде. А что случилось?
– Какой-то взрыв. Я свяжусь с кронштадскими.
– Давай. Походу, я уже не засну сегодня.
Встав с пола, я размялся, так как мышцы затекли и болели от сна на бетонном полу.
– Так, расклад следующий, и скажу сразу, очень хреновый. – обратился Жека ко всем через пять минут. – В порту взлетело на воздух нефтехранилище. Пока ничего сделать не могут, но судя по тому, что от нас до порта семнадцать вёрст, то скорее всего, ситуация хуже некуда. В Кронштадте повышибало все стёкла и сообщают о локальных пожарах по всему острову. Что в Питере – попросили узнать при возможности.
– Узнаем?
– Конечно. Я их предупредил, что сначала завершим свои дела. Так что, давай, собирайся. Надо поработать.
– Согласен. Что делать?
– Можешь запустить дрон с колонкой?
– Сделаю. Дай десять минут.
Я только наклонил стол, смахнув осколки стекла с него, и когда из машины принесли дрон со всем необходимым, процесс изготовления “ловушки” занял всего пятнадцать минут.
– Когда выезжаем? – спросил я. – Мне надо таймер выставить.
– Через час. Ставь таймер на час сорок.
Я поставил таймер на указанный Жекой срок и включил его. В качестве приманки я использовал всё те же песни “Раммштайна”, которые я включал в Новой Москве.
– Ребят, нужно двое чтобы… – начал едва Жека, как вдруг раздался дикий грохот и дом содрогнулся как от сейсмической волны.
На пару минут я полностью оглох, но когда слух вернулся, заговорил Жека.
– Так, над городом только что прошёл спутник. Большой порт весь в огне, буквально море нефти выплеснулось из разорванных нефтехранилищ и сейчас там детонирует всё что можно.
– Сейчас что было? – спросил я.
– Кронштадт говорит, что взорвался терминал с удобрениями.
– Удобрениями? – удивился я.
– Аммиачная селитра. Очень хорошая взрывчатка, особенно с нефтью или солярой.
– В жизни бы не подумал…
– А ты подумай. Что было по химии в школе?
– Тройка. А это здесь причём? – спросил я.
– Всё понятно. Сера, селитра, древесный уголь – вот тебе и дымный порох.
– Ты мне ликбез решил провести?
– Именно. Ладно, иди, переодевайся. Мы тоже.
Мы все прошли в гостинную, она же спальня, где все переоделись в форму.
После этого меня попросили выйти на кухню, и в квартиру занесли мешок с телом Лёхи. Что там делали, я не знал, и вряд ли захочу когда-либо узнать. После этого из комнаты вышло трое, которые несли могильную плиту. Ещё пятнадцать минут прошло, когда Жека сложил все награды Лёхи на подушку и он вызвал меня.
– Придётся тебе нести.
– Понял. – я понял, что речь о гробе.
– Максу поможешь.
– Да, кстати, что с моими вещами?
– Уже в машине.
– Хорошо.
Я подошёл к гробу, у которого стоял Тургачёв.
– Кто спереди? – спросил я.
– Я спереди. – ответил он.
Я надел на голову фуражку и поднял за ручки пятидесятикилограммовый гроб. Мы аккуратно прошли все пролёты и вышли из подъезда.
– Взвод! Смирно! – скомандовал Жека в тот момент, когда я вместе с Тургачёвым вынесли гроб из подъезда.
Все спецназовцы встали в одну шеренгу и отдали честь. Под эту процессию мы погрузили гроб в кузов командирского “Тигра”.
– Взвод! По машинам. – приказал Жека своим, и мы все сели в машины. Через минуту мы тронулись с места и по проторенной дорожке поехали на кладбище. Скорость была нарочно невелика, километров двадцать в час, не больше, а Эдик высунулся из люка своей машины. Не знаю, что он делал, но стоял он чуть ли не в полный рост. Регенераты конечно видели нашу вереницу машин и пытались даже угнаться за нами. Некоторым даже удавалось зацепиться за выпирающие части кузова, но забраться уже не могли – слишком уж нескоординированными были их движения, и нормальный человек, зацепившись за что-нибудь подобное, начал бы подтягиваться, то эти… теряли опору и в основном, тут же валились под ноги “коллегам”, создавая им временные помехи. Нет, были и те, кто держился до последнего, но таких даже отстреливать не приходилось – они видимо от боли, разжимали пальцы и повторяли путь тех, кто “послабее”.
В таком “черепашьем темпе” мы проехали около пяти километров, когда Жека скомандовал:
– Так, хватит. У нас война или нет, в конце-то концов. Коля! Садани по ним из “Арбалета”, но смотри, по нашим не заедь.
– Постараюсь.
– Так, Паш, можешь?
– Протаранить парочку машин на скорости? С детства мечтал.
Я направил семитонный броневик на застывшую в вечной пробке машину, какой-то серебристый седан, и вмял его в другую машину, практически расплющив.
– Колонна стой! – скомандовал Жека, и как только все машины остановились, по корпусу машины пошла вибрация.
Пулемёт бил короткими очередями, наверное, за раз расстреливая по десять патронов. Таких очередей было всего пять. После этого, я вывел машину из импровизированного “укрытия” и услышал:
– Колонна! Движение на максимальной скорости!
Я нажал педаль газа и за полминуты спидометр перевалил за сотню. Остальные машины не отставали, даже гружённый в нарушение всех правил “Тигр” с топливом и всем-всем необходимым.
В таком темпе мы доскочили до развязки всего за пять минут, при этом, сбросив всех регенератов. Конечно, через часок-другой эти “товарищи” пройдут наш путь, но к тому времени нас уже не должно быть на том месте, куда они прибегут.
Остановившись у ворот кладбища, мы с Жекой вышли из ворот и открыли их… ну как открыли. Жека открывал, а я прикрывал его из своего автомата. Наверное, это была бы смешная картина – крупный мужик в военной форме возится с замком, и в этот момент его прикрывает какой-то гражданский лётчик с футуристичным автоматом. Но смешно не было. Тем более, я едва не сбил наш же беспилотник, выпущенный Максимом. На таймере должно было остаться минут десять, так что далеко улететь он не мог.
– Всё, приехали. – сказал он. – Видишь?
– Вижу. Высота нашего сколько?
– Два с половиной. А тут три если в притирочку.
Я посмотрел и подумал “А может из пулемёта выстрелить?”, но тут же отбросил эту идею как абсурдную.
– Тут выгружаемся?
– Да. – Жека взялся за рацию и скомандовал. – Взвод! Выгружаемся.
Когда все вышли, уже я с Жекой, Васей, Костей и Петей, ну и с Максом, подняли гроб и медленно понесли его к последнему пункту назначения.
Так как не было ничего подходящего, то гроб пришлось поставить прямо на землю.
Жека зачитал какую-то короткую речь, которую я даже не запомнил, не до того было. Просто не мог запомнить. Всё же для меня похороны всегда были чем-то отрешённым, я никогда никого не хоронил. А кого? Бабушки с дедушками умерли ещё до моего рождения, их я никогда не видел, кроме как на фото. Только герр Крамер, но на его похоронах меня не было…
После того как Жека прочитал свою речь, гроб опустили на тросах на дно ямы, и после того, как каждый зачерпнул горсть земли и бросил её на дно, Олег с Яшей принялись методично закапывать могилу.
Глухие удары комков сырой земли о деревянный гроб – всё, что было слышно на этом кладбище. И ведь это было всегда. Всегда тишина прерывалась такими вот глухими ударами, даже в мирное время.
Похороны нам пришлось проводить в спешке. Нельзя было задерживаться на одном месте, и то, колонка нас едва выручала, давая выиграть ну в лучшем случае пять минут, а потом всё возвращать, и демаскировать позицию., поставив его на циклическое воспроизведение. Всё для того, чтобы выиграть лишний час. Час, который даст нам возможность покинуть Питер так, чтобы не встретить сопротивления.
Когда яму закопали, на неё установили памятник, который был половинкой от уже стоящего рядом памятника его Виолетте. Его памятник был хоть и частью общей картины, но отличался: он изображал мужчину в комплекте брони "Ратник", а из под бронежилета проглядывает тельняшка.
– Товарищи. Это конечно не те похороны, что предписываются нашим уставом для нашего боевого товарища, нашего брата. Но я готов заверить всех присутствующих, мы изведём эту заразу со свету, в память о Лёхе, о его невесте, в память о всех тех, кто погиб от рук регенератов. Взвод! Салют! – прочитал речь Жека
Вася, Эдик и Яша взяли автоматы и трижды выстрелили в воздух, по сути, демаскировав нашу позицию для регенератов.
– Объявляю минуту молчания. – скомандовал Жека.
Мы все замолчали. Не знаю, думали ли окружающие меня люди хоть о чём-либо, но что я знаю точно, так это то, что я думал. Думал о нас с Леной. О том, как мы закончим наши жизни… стоп. Что-то я рановато начал, хоть и вероятность склеить ласты сейчас выше некуда.
– Отряд! Уходим! – скомандовал Жека, и почти все пошли очень быстрым шагом в сторону машин. На месте остались только я, Вася и Жека. Мы стояли наверное с минуту, как будто прощаясь. Они – с братом и боевым товарищем, который хоть и был их командиром, но был с ними наравне. Я – с человеком, который подарил мне шанс спасти жену и дал возможность научиться выживать в этом мире. И теперь этот мне предстояло увидеть этот мир ради единственной дороги – Дороги Домой…
____________
[33] Три золотые полоски на погонах формы пилота (иногда и нашивки на рукаве) означают, что обладатель этой формы является вторым пилотом. Четыре полоски означают, что пилот – командир воздушного судна.
[34] Марксман – меткий стрелок на малых и средних дистанциях. Является хорошо подготовленным стрелком для взаимодействия со штурмовой группой в её составе, но профессиональным снайпером не считается в силу подготовки и вооружения.
[35] Павел имеет в виду главных героев американского телесериала “Во все тяжкие”, которые занимались изготовлением метамфетамина в школьной лаборатории.
* Деятельность “Instagram” как части американской корпорации Meta запрещена на территории РФ в связи с объявлением корпорации экстремистской от 21.03.2022.
____________________
Бийск-Томск
Сентябрь 2021 – Март 2022.