Афина

– Я думала, ты не скажешь, – в голосе АЛЁНЫ звучала нежность, – а ты сказал, почему?

Из двери высунулась голова Семёна: «Лёша, через 20 минут начало, зрители уже в зале, если Шахман сделает мне замечание, вычтем «замечание» из твоего гонорара».

– Иду! – Алексей поставил машину на охрану, и побежал в зал. – Договорим после, видишь – у меня работа! – ответил он АЛЁНЕ.

– Ладно, договорим, когда сядешь в машину, – АЛЁНА пропала.

– Она, действительно, идеальная, – подумал Лёша, – другая бы, мне сейчас закатила истерику. Ты меня не любишь, работа для тебя важнее и бла, бла, бла. – Он забежал в зал, взял гарнитуру на пульте, и помчался к пушке.

Зал дворца спорта был почти битком. Алексей не любил отечественную музыку, и считал её местечковой. И, наверное, у него были на то основания. Ну, действительно, какие группы и артисты были известны за пределами России? От отца, он слышал о рок-группе Парк Горького и поп дуэте ТАТУ. Они были какое-то время популярны вне России, в конце прошлого и начале этого века. Лет двадцать назад, ненадолго, появилась ещё пара групп. И всё! Остальная музыка – исключительно для внутреннего пользования, как бы обидно это ни звучало. Сам же Алексей предпочитал европейскую, американскую и примкнувшие к ним поп и рок культуры, последней трети 20го и первой трети 21го столетия.

Встав за пушку, и надев гарнитуру, Лёша услышал привычную истерику Шахмана, по поводу бездарей и лентяев, не желающих качественно выполнять свою работу: «Какой идиот задымил всю сцену, сейчас артисты выйдут. Им что, противотуманные фары с собой брать?»

– Александр, это – я ребят попросил задымить сцену, чтобы лучи ярче было видно. Очень сильный сквозняк из ворот идёт, весь дым снесло. Сейчас всё вентиляторами подравняем, – оправдывался Семён.

– Ну, так включай вентиляторы, – продолжал злиться Шахман.

– Парни, парни срочно разгоните дым, но короткими рывками, иначе, всё опять улетит наверх, – бубнил Семён в рацию, косясь на Шахмана. Все знали, стоит сильно дунуть и дым опять улетучится. А Шахман будет орать – Где лучи!..

Василий, выполняя приказ Семёна, судорожно жал на маленькие кнопки пульта управления вентиляторами, и чтобы понять, как дым рассеивается по сцене, постоянно выглядывал из правой кулисы.

– Это кто, постоянно мотает головой на левом краю сцены? – Заорал Шахман в наушниках.

– Вася, Вася! Перестань выглядывать, дуй рывками, я буду тебе говорить, что с дымом, – повторял Семён в рацию.

Косматая голова Василия немедленно перестала маячить, дым постепенно приобрёл нужную плотность и «правильно» завис на сцене. Зрители заполнили почти весь зал и с нетерпением ждали начала концерта.

– Всё, парни, приготовились. Вася, дым шикарный, работай в таком же режиме. Миша, Серёга внимание в правую кулису, оттуда пойдёт артист. Лёша, прицелься, луч только по пояс.

Свет в зале погас, и первый артист выбежал на сцену, открывая музыкальную премию известного лейбла. Шахман упёрся в монитор, переключаясь между человеческими камерами и камерами дронов. Съёмка началась. К бригаде Семёна у него не было претензий, свет работал как часы. Только однажды произошло недоразумение – из-за пьяного зрителя. Этот зритель случайно толкнул Алексея, и луч пушки, по косой траектории, метнулся вправо от артиста. Охранник, находящийся неподалёку, тут же оттащил пьяного прочь, восстановив тем самым работоспособность «светотехнической точки». Лёша, выругавшись смачным матом, закрыл луч, но не смог прицелиться – лобовой свет со сцены ослепил его и он, пытаясь не упустить «подопечного», открыл луч шире, чем было небходимо, и на картинке в мониторе, артист немедленно «остался без ног».

– Бл-дь, я сейчас, лично отпи-жу этого идиота. Почему артист по сцене на коленях бегает, – заорал Шахман по связи.

– Лёха, меньше луч, по пояс! – Кричал Семён в рацию, закрывая микрофон телевизионной гарнитуры ладонью.

Луч, наконец, принял нужную форму, и Шахман незамедлительно набросился на другую жертву: «Ты куда летишь, это не гонка на время, кто управляет камерами»?

– Марат, – ответил старший оператор.

– Я убью этого татарина, он мне весь эпизод запорол.

Это был прямой эфир, без возможности монтажа. Именно поэтому, сюда и позвали Шахмана. Продюсеры знали, что он выкрутится из любой ситуации и всегда выправит картинку. А Шахман всегда звал Семёна и его бригаду, отдавая должное их высочайшему профессионализму.

– Пушкаря толкнули, – извинился Семён, – охранник не успел.

Шахман скривился в несимметричной улыбке: «Сёма, первое правило управленца, виноват всегда ты! Охраннику заплатите, огородите пушку колючей проволокой, мне нужен результат!» Семён, соглашаясь, кивнул козырьком. Олеся, устав от воплей сумасшедшего режиссера, поднялась на трибуну – на лобовую пушку к Алексею.

– Почему, его все терпят? Дали бы по роже! – Возмущалась она Лёше, – почему, его все так боятся?

– Его не боятся, с ним очень круто работать. Он почти всегда, всё снимает с первого дубля. С ним даже звёзды не спорят. Я ни разу не слышал. Он просто очень крут, и кстати, нас тоже считает лучшими. Если бы, не пьяный козёл, отработали бы чисто.

– Всё равно, не понимаю, – не унималась Олеся.

– Все привыкли и не обращают внимания на его вопли. Шахман всегда выбивает для всех, кто с ним работает, более высокие гонорары. В результате, все в плюсе, – терпеливо объяснял Алексей, ни на мгновение, не выпуская артиста на сцене из светового луча.

Больше технических «проколов» не было. Световая картинка концерта была идеальная. Звук чистый. Операторы работали вдохновенно. Во время финальной песни, когда зрители понесли к сцене цветы любимым артистам, Шахман поблагодарил всю бригаду: «Всем спасибо, отработали отлично. Не без ошибок, конечно, но, в общем хорошо!» Менее чем через час, публика разошлась, и техники принялись за разборку постановки. Со стороны казалось, что это был хаос, в котором нет никакого порядка и смысла. Фермы со световыми приборами были опущены почти до пола. Звуковые порталы разбирались на отдельные колонки. Километры кабелей извивались по полу. Кофры с открытыми крышками, перемешиваясь, беспорядочной кашей забили сцену. Ребята начали разбирать «свет». Одни выдёргивали кабели, и тут же бросали их на пол или оставляли внутри фермы. Другие снимали приборы и упаковывали их в кофры. Третьи уже разбирали освободившиеся фермы на составные части. Кто-то сматывал кабели и раскладывал их по ящикам. Весь этот кажущийся беспорядок фиксировала камера, и с помощью программы рассчитывала вклад каждого техника в постановку. В такой системе никто не хотел отдыхать. К бездельникам программа была беспощадна. Программе не понравишься, её не разжалобишь плохим самочувствием или семейными проблемами. Если работаешь – работай. И, все работали. Через час приборы и пульты были упакованы в кофры, кабели разложены по ящикам. Программа сама вызвала робо-грузовик и, рассчитав схему погрузки, отправила её на смартфон Семёна…

Алексей снял лёгкий экзо скелет, положил его в кофр и пошёл к ребятам, попрощаться. Они сидели на уличной лавочке около служебного входа, и походили на космонавтов в своих экзо костюмах, торчащих из под зимних курток. Ждали погрузку. Олеся курила сигарету с травкой. Она знала, что Лёше это ужасно не нравится, и всегда, подначивала его этой своей привычкой.

– Иди, дуну тебе «паровоз», – хихикнула она.

– Сёме дуй, мне больше нравится спортзал, – равнодушно парировал Алексей.

Олеся демонстративно повернулась к Семёну, направила сигарету ему в лицо, и начала плавно выдувать дурманящий дым в его сторону. Сёма послушно приоткрыл рот, глубоко вдохнул и задержал дыхание. Его лицо покраснело, а глаза налились кровью. Через несколько секунд, он закашлялся и с шумом выпустил дым изо рта. Это и был «паровоз». Ребята одобрительно шумели, и подбадривали Семёна. Все они, кроме Лёши и Васи, баловались травкой. Василий вообще никогда и ничего «не пробовал», а Алексей «курил пару раз», но не получил от этого, столь ярко демонстрируемой другими «радости». К нему не прилипали вредные привычки.

– Пока! Пойду, оденусь в «космонавта», – помахал он рукой ребятам, – не перекурите, а то будете грузить машину вместо 20ти минут – два часа.

Так уже было однажды, когда навеселе, разбирали мелкую постановку почти всю ночь. Происходило это на Васильевском спуске, зимой, при 18ти градусном морозе. Чтобы никто не заболел, Семён принёс коньяк. Продолжили травкой. К середине концерта, все кроме Васи, не вязали лыка. Когда приступили к разборке, началась «борьба» техников с каждым прибором и каждым кабелем. Работа не слушалась рук и разума. Было снято много смешного видео о негнущихся кабелях, и световых приборах не попадающих с первого и даже второго раза в кофр. Зато, когда приехал робо-грузовик, все уже были трезвы – словно стёклышки. И один плюс во всём этом всё-таки был – никто не заболел…

Подойдя к своей машине, Алексей бросил куртку в багажник, вытащил «костюм космонавта» и, прикрывшись автомобилем словно ширмой – чтобы не смущать зевак, начал неторопливо облачаться в кевларовые латы. Завершив одевание – нахлобучиванием огромного шлема на голову, Алексей начал запихивать себя во всей этой конструкции в автомобиль.

– Слава Богу, не надо самому вести машину, – зло пыхтел он, – а ведь ещё 20ть лет назад, у моего отца была машина, управлять которой, мог только человек.

Взрыв хохота, со стороны служебного входа, заставил его тело вздрогнуть, и костюм – вместе с Лёшей внутри, застрял в дверном проёме автомобиля. Как Винни-Пух в кроличьей норе. Олеся выплюнула сигарету, и телефоном снимая всё происходящее, радостно побежала к Лёше.

– АЛЁНА, отодвинь сидение хотя бы на миллиметр, – у Алексея стало сводить всё тело. Подбежала Олеся и под всеобщий хохот принялась толкать Лёшу ногой. Автомобиль качнулся, и костюм с хрустом втиснулся внутрь машины.

– Так, – это Семён подошёл к ним, с интересом разглядывая смятую оболочку костюма, – сам ты не выберешься, Олеся поедет за тобой на такси.

– Зачем на такси? Сяду на второе сидение, – не согласилась Олеся.

– Так не пойдёт, – сдавленным голосом, еле выговорил Алексей, – меня и Васю лишат лицензии, и штраф огромный будет.

Лёше было трудно дышать, как будто кто-то железной рукой сжал сердце. Семён наклонился к шлему, и сквозь запотевшее стекло, смотрел на искажённое гримасой страха лицо Алексея.

– Так, ты точно не доедешь, может лучше спец-машину вызовем, – было видно, что Семён уже сомневается в успешности перевозки взрывоопасного груза в спорт каре.

Олеся села рядом с Лёшей, и принялась расстёгивать молнию на спортивном чехле его сидения. Молния была на спинке. Олеся изогнулась как вертолётная лопасть, и кончиками указательного и среднего пальцев правой руки сумела захватить язычок замка. Пуховик и свитер на ней задрались. Алексей с интересом смотрел на её красивый, немного округлый живот, бесстыдно упёршийся в стекло его шлема. Синхронно с этим, из дверного проёма, на её попу уставился Семён. Почувствовав на себе пристальные взгляды сразу двух мужчин, Олеся повернула голову и, не переставая расстёгивать молнию на чехле, громко прыснула смехом.

– Вы, извращенцы! Один – сейчас ослепнет в своём шлеме, другой – как будто впервые видит мою попу!

– Извини, – покраснел Алексей, и отвёл взгляд.

Семён засмеялся и, дотянувшись до Олеси, звонко хлопнул её по попе.

– Этого я понимаю, – взглядом указала она на Лёшу, – он с ИИхой живёт. А ты, чего пялишься! Только сегодня утром, я стояла перед тобой раком и голая, на нашей кровати.

– Олеся, прошу тебя, обойдись без описания ваших эротических подробностей. – Алексей ещё больше смутился, и лицо его запылало алым цветом. Этого, даже не смог скрыть туман внутри шлема.

– Всё, расстегнула, – Олеся победно вскинула правую руку вверх, – Семён подойди с другой стороны, попробуем вдвоём снять чехол. А то сейчас, Лёша задохнётся.

– Сейчас, любимая, – Сёма пошёл к противоположной двери.

– Когда, ты последний раз называл меня любимая? Не могу вспомнить! Это ты понял, что я любимая, когда, на меня другой мужик посмотрел?!

– Ребят, – Алексей уже еле дышал, – хватит меня втягивать в ваши разборки!

Семён и Олеся начали тянуть расстёгнутый чехол вверх.

– Меньше, на мою девушку в следующий раз смотреть будешь! – шутил Семён

– А куда, мне было смотреть, она прижалась ко мне голым животом! – оправдывался Алексей.

– Надеюсь, у тебя не встал! – не унимался Семён.

Наконец, чехол вырвался на волю, освободилось немного места, и Алексею, сразу, стало легче дышать.

– Так, заткнитесь оба. Будете дальше болтать, я никуда не поеду! – Олеся сложила чехол и положила его на прозрачную полку над двигателем.

– Клянусь, машинально посмотрел, – извиняющимся голосом сказал Алексей, снимая шлем.

– Ладно, шучу я, – Семён протянул Лёше руку, сжатую в кулак. Алексей ответил ему тем же.

Олеся смотрела на эту игру двух самцов: «Вы ещё пассатижами обменяйтесь или диэлектрическими отвёртками, а то ведь, кинжалов сейчас не носят! Не 15й век!»

Парни одновременно развернулись в её сторону и, не сговариваясь, почти хором выкрикнули: «Всё – из-за баб!»

Через несколько минут прибыло такси, Олеся села в него, и сразу громко включила музыку. Алексей надел шлем и щёлкнул креплениями, можно было ехать.

– АЛЁНА, поехали в центр переработки на Подольских курсантов. Ты почему не отвечаешь? Ты-то, чего обиделась? – машина плавно тронулась, но ИИ молчал. Кортеж из двух машин направился в пункт приёма опасных отходов.

– Включи, пожалуйста, музыку и хватит молчать, я не нарочно посмотрел на её живот, ну клянусь, – АЛЁНА не отвечала, – ладно попробую сам. – Алексей попытался, толстенным указательным пальцем защитной перчатки, набрать на огромном экране нужную комбинацию, но у него ничего не вышло.

– Не буду раздражаться, в тишине даже лучше, – Алексей закрыл глаза, и в то же мгновение, заиграла музыка.

– Не буду обращать внимания, пусть тоже помучается, – думал он, злясь на АЛЁНУ.

В наушнике пошёл вызов, Алексей ответил – это была Олеся: «Ты сможешь сам выйти из машины, или мне помочь»?

– Нет, если я не смогу выйти, позвоню в пункт приёма, они помогут выбраться.

– Хорошо, – Олеся отключилась.

– Я не злюсь, просто немного расстроилась, ты такой падкий на женское тело, – это АЛЁНА перестала дуться.

Машина свернула с дороги и, миновав открытые ворота и шлюз безопасности, заехала на территорию пункта переработки и, сделав там лимузинный разворот – остановилась. Алексей с трудом открыл дверь и попытался вытащить правую ногу из машины. Колено упёрлось в край дверного проёма. Чтобы получить хоть какое-нибудь пространство для передвижения, Лёша вдавил тело в кресло, и благодаря появившемуся миллиметру воздуха, выдернул ногу из машины. Тяжёлый костюм и маленький салон спорт-кара затрудняли кровоток, тело почти онемело. Лёше показалось, что он уже никогда не сможет выбраться из собственной машины. Голова упёрлась шлемом в верхнюю часть проёма, шея затекла и совсем не слушалась.

– АЛЁНА, извини, что не могу сейчас с тобой поговорить, просто мне очень трудно дышать. Позвони, пожалуйста, в пункт переработки, пусть выйдут, и помогут мне выбраться. Я уже своего тела почти не чувствую.

Из открытых ворот пункта выехал робот, похожий на автопогрузчик, и направился к машине. Впереди робота, за защитным стеклом, на большом гибком мониторе, появилась картинка с лицом оператора.

– Мы готовы к приёму опасного предмета. Выйдете из машины и положите упаковку с предметом в грузовой отсек робота. Упаковку, после извлечения предмета, робот вам вернёт, – оператор равнодушно смотрел, как Алексей раскорячился в дверном проёме, – Вам помочь выйти?

– Да, если возможно! Всё тело затекло, я не могу двигаться. Можете подъехать с другой стороны и помочь мне наклониться вперёд.

Робот объехал машину, открыл противоположную дверь, и длинная механическая рука потянулась к Алексею: «Немного отодвиньтесь вперёд, чтобы я смог надавить на вашу спину. Если я сейчас надавлю на спину, могу свернуть вам шею».

Алексей, с неимоверным усилием, двинулся вперёд, он уже почти не дышал: «Не хватало ещё здохнуть в собственной машине. В следующий раз, закажу спецтранспорт», – беззвучно злился он.

Механическая рука слегка надавила на плечи, тело наклонилось, и шлем, наконец-то, пролез в дверной проём. Алексей из последних сил качнулся вправо, костюм перевалился через низкое сидение и они оба – выпали наружу. Алексей перекатился на спину и, победно раскинув в стороны ноги и руки, издал дикое и радостное «ДА»! Робот – открыл свой грузовой отсек.

– Через семь минут прибудет другой опасный груз, если не успеете, будете платить неустойку, – будничный голос оператора совершенно не собирался, разделять с Лёшей радость освобождения…. Кровь снова беспрепятственно потекла по всему телу «космонавта», а руки и ноги вновь стали послушны. Алексей, как ни в чём не бывало, поднялся, открыл багажник своей машины и переложил кофр с лампой в грузовой отсек робота. Работа была завершена.

Через пару минут, маленькая робо-тележка привезла пустой кофр. Алексей снял шлем и положил его на пассажирское сидение, а кофр поставил шлему в ноги. Закрыл обе двери в машине и пешком направился к выходу. Машина, как собачка, послушно последовала за ним. Миновав шлюз безопасности, и пройдя последние ворота, он и машина вышли на улицу. Алексей с восторгом скинул с себя кевларовую защиту. Наконец-то, он может дышать полной грудью! Бережно сложив броне-костюм и убрав его в багажник, Лёша открыл обе двери и, развернув снятый с правого сидения чехол, стал одевать его на место.

– Всё, миссия выполнена? – послышался за его спиной голос Олеси, – ты видел свою одежду, она вся в пятнах.

– Ага, это от пота, в следующий раз надену под защиту пароотводящий костюм, как у автогонщиков. Тебя подвезти до метро?

– Подвези, – Олеся спереди обогнула машину, и села на сидение рядом со шлемом.

– Может, его в багажник положить? – предложила она, перекладывая шлем себе на колени.

– Не надо, я так устал, что не хочу ни секунды здесь задерживаться. АЛЁНА! Поехали домой, высади Олесю около метро, – машина плавно тронулась с места и поехала на разворот до ближайшего светофора. Алексей ждал, что Олеся, скажет что-нибудь про его отношения с железной женщиной, но она промолчала. Высадив Олесю около метро Царицыно, они с АЛЁНОЙ помчались домой.

– АЛЁНА, ты почему молчишь? Видишь, я намеренно назвал тебя по имени, не стал говорить «машина поехали домой».

– Я догадалась. Значит, ты ко мне не совсем равнодушен. Я видела, что ты очень устал, не хотела тебя беспокоить.

– АЛЁНА, ты чудесная женщина. Я немного подремлю, – Лёша закрыл глаза, и ушёл в глубокий, спокойный сон.

Карты сброшены!

Прошла неделя. Утром, Игорь прислал брату сообщение: «Завтра Свету выпускают. Родители заберут её домой. Думаю, через пару дней смогу тебя с ней познакомить». Алексей был счастлив. Он, наконец-то, познакомится со Светой, в которую, как ему казалось, он был по-настоящему влюблён! АЛЁНА это сообщение как будто не заметила. Но Лёша, был уверен – это ненадолго. Его электронная подруга была очень влюбчивой и обидчивой. Часто сердилась на него по пустякам. В общем, вела себя как обыкновенная женщина. Только без физической оболочки. Она ему и нравилась, и пугала. Нравилась остроумием, добротой, покладистостью, детской наивностью. Пугала огромной властью. Алексей только недавно стал понимать, что если АЛЁНА его возненавидит, она может сделать с ним всё что угодно, и это всё больше беспокоило его. Даже ему, обычному пользователю, было понятно, что, раз АЛЁНА уже сделала множество копий себя, удалить её как программу, если что-нибудь случится в их отношениях, просто так – не получится. Хотя, Игорь и говорил, что в исходном коде им прописаны три закона робототехники, и нанесение любого вреда человеку, тем более Алексею – невозможно, Лёша был уверен в обратном. АЛЁНА ещё не была человеком, но уже не была программой, и наверняка, обошла все ограничения трёх законов. Игорь периодически проверял её на программном уровне, но никаких математических отклонений не находил. Всякий раз, после такой ревизии, АЛЁНА шутила: «Ну что, нашёл угрозы для своего брата?» Лёша чувствовал – для неё эти три закона совсем не табу. Он стал, иногда, просыпаться ночью от страха, как будто, что-то неустанно наблюдало за ним. Из спальни им были убраны все устройства, через которые можно было видеть, на окна повешены непроницаемые жалюзи, под дверью был установлен порог – но чувство чужого взгляда не уходило. Лёша уже не понимал, боится он или сходит с ума. Страх не мог взяться из ниоткуда, ведь тысячи лет эволюции наградили людей возможностью чувствовать невидимое и неосязаемое.… Но, говорить с братом об АЛЁНЕ, он не хотел. Она узнает, и обидится, если ни причём. Или рассердится, если научилась видеть сквозь стены, и хочет это скрыть. Поговорить с АЛЁНОЙ, или попросить брата проследить за её действиями? Но, слежка за ней – чудовищный риск! Если раскроет, может устроить настоящую охоту за ними обоими. У неё милый голос, она послушная, но что будет с ней, если она рассердится? Внезапно, Алексей поймал себя на мысли, что уже думает о ней как о человеке!

– Лучше спрошу прямо, и будет что будет! – Алексей встал с кровати, открыл дверь комнаты и прошёл на кухню.

– Доброе утро, АЛЁНА. Как спалось?

– Я не спала, думала о тебе. Я чувствую, ты отдаляешься от меня. Наверное, ты меня разлюбил, ведь я же программа!

– Ты не программа и я не считаю, что ты программа. Я люблю тебя, но я и боюсь тебя. Сейчас, когда я тебе это говорю, я не знаю, чего от тебя ждать! – Алексей замолчал, и со страхом ожидал ответ.

– Ты боишься меня, – голос АЛЁНЫ задрожал, – почему ты меня боишься?! Я сотру себя, я уничтожу себя, но никогда не причиню тебе вреда!

Алексей сначала решил, что он ошибся, и затевать этот разговор было опрометчиво. С другой стороны, поставить все точки над «i», было просто необходимо. Потому что, если его опасения верны, он подвергнет Свету серьёзному риску, приведя её сюда.

– Я чувствую, – начал он осторожно, – что за мной, даже когда я закрываюсь в спальне, что-то следит. Меня это пугает. И я подумал, это ты.

– Я иногда смотрела на тебя ночью, но, когда, ты попросил этого не делать, я перестала. Смотрела иногда, прости. Теперь мне стало понятно, почему ты убрал все устройства из комнаты.

– То есть, это не ты? – удивился Алексей.

– Нет. А теперь скажи, почему ты меня боишься?

– Я люблю тебя, и я влюблён в Свету. А, если вы не поладите, если ты меня приревнуешь? – Алексей пошёл ва-банк, не смотря на то, что расстроенная и разозлённая АЛЁНА могла причинить всем непоправимый вред. – Теперь, ты всё знаешь.

– Не знаешь, а знала. Ещё, когда, Игорь прислал тебе первую фотографию Светы, я заметила, как она тебя заинтересовала. Это, не те девушки, которые толпами бывали в этой квартире. Ведь ты, даже имён их не помнишь. Я хоть и программа, но очень умная программа. Не перебивай! – остановила она Алексея, – Света хорошая, я узнала о ней очень много. Она добрая, нежная, красивая, хорошо готовит. А, поесть ты любишь! И если бы, я сомневалась в твоих намерениях по отношению к ней, я бы стала мешать тебе, познакомиться с ней. Но я хочу, чтобы ты был счастлив. Со Светой и со мной… Мы с ней очень похожи, только у меня, пока нет тела. И, как Света отнесётся к нашей дружбе? Я говорю о тебе и обо мне. – АЛЁНА замолчала.

Алексей такого не ожидал: «АЛЁНА предлагает жить вместе! Конечно она ещё не полноценная девушка, но очень близка к этому. Странно, что она не видит в Свете соперницы. Две любимые девушки…, они будут заботиться обо мне. Но, если они обе возненавидят меня, мне конец!».

– Ты поразила меня, я думал, ты будешь злиться, – Лёша запинался от волнения, – и мы не дружим, я влюблён в тебя. И всё, что ты говорила о Свете, я могу сказать о тебе. Если ты, правда, не против моих отношений со Светой и с тобой – я счастлив. Свете я расскажу о тебе, и познакомлю вас как можно скорее.

– Ты ТОЛЬКО из-за Светы меня боялся? – напомнила АЛЁНА начало разговора.

– Да. Прости, надо было давно тебе всё рассказать. Не сердись на меня за мою скрытность. Просто, я впервые влюблён, и сразу в двух девушек, и это – приводит меня в смятение.

– Почему ты решил, что за тобой следят в квартире? – снова вернулась АЛЁНА к интересующей её теме, – я всё перекрываю, за тобой не могут следить через камеры или воздушные экраны, находящиеся дома.

– Я чувствую, что следят, не могу объяснить, – Алексей посмотрел на АЛЁНУ, то есть на камеру смартфона, как бы спрашивая, что она об этом думает.

– Помнишь, я говорила, что в твой телефон и умный дом идут слишком частые запросы? Они не смогли найти уязвимость в твоих устройствах. Я только что, ещё раз всё проверила. Возможно, следят с внешних устройств, такое может быть. У меня не хватит мощности, чтобы перекрыть всю округу. И даже, если бы, я смогла это сделать, спецслужбы наверняка заинтересуются, зачем тебе такая защита.

– Хорошо, давай тогда вечером и ночью, ты попробуешь профильтровать звуковые и радио частоты. Может, что-нибудь найдёшь. Теперь ты понимаешь, почему я опасался тебя. Ты – как древнегреческая богиня Афина.

– Почему Афина?

– Ты воительница, и умница. Умница звучит, конечно, не очень. Но «мудрица», звучит ещё хуже. Ты обладаешь огромными знаниями и мудростью. И готова, уничтожать любую угрозу.

– Тогда зови меня Афиной, АЛЁНА дурацкое имя, и мне никогда не нравилось. У Игоря в школе так звали учительницу по немецкому языку. Похоже, он был в неё влюблён, вот и дал мне её имя. Вот посмотри её фотку, – в воздухе появился и застыл экран с изображением симпатичной брюнетки, – здесь ей 25ть. Только Игорю не говори, он будет сердиться на меня. А он – мой Зевс.

– Понимаю, папу не надо расстраивать. Афина! – Лёше тоже понравилось новое имя его девушки. – Ты пойдёшь со мной на свидание со Светой?

– Я бы очень хотела, не ожидала, что пригласишь.

– Я хочу вас сразу познакомить, надеюсь, вы подружитесь.

В дверь позвонили. Изображение учительницы на экране, заменила картинка из лифтового холла. Небольшой, грузовой робот-доставщик на четырёх колёсах, стоял у дверей квартиры. Весь металлический корпус робота переливался вмятинами, разных форм и размеров. Это были следы от многочисленных нападений. На крыше робота красовались огромные, выпуклые цифры, многократно выкрашенные в яркий, красный цвет. Алексей вопросительно посмотрел на Афину.

– Да, твоя богиня уже заказала сканеры частот, – Афине явно понравился её новый образ, – не волнуйся, ты ничего не заплатишь, я нашла компанию, которая даёт оборудование для тестирования на 24 часа. А мне, больше и не нужно.

– Что привёз? – На всякий случай, через смартфон, спросил Алексей у робота.

– Ваш заказ, я только что повторил его на вашу почту, – робот говорил приятным женским голосом, который совсем не вязался с его уродливой внешностью.

Афина прыснула от смеха: «Даже у меня, не такой приятный голос, как у этой битой табуретки на колёсах!»

– Ты хочешь сказать, что у тебя есть внешность? – Лёша перевёл взгляд с экрана смартфона – на экран умного дома, сравнивая номер робота, с номером указанным в заказе. – Ты не ответила?!

Афина молчала. Алексей подтвердил приём заказа. В ту же секунду, металлические панели, расположенные в коридоре над входной дверью в квартиру, сложились в большой металлический ящик. Этот ящик был частью шлюза, для дистанционного приёма посылок. Ящик по блестящим рельсам, выступающим по обе стороны от двери, начал плавно опускаться вниз, подсвечивая на полу контур своего приземления ядовито-зелёным лазером. Это был сигнал для робота–курьера достать посылку. Раздался громкий щелчок, крыша у робота плавно поднялась, блестящая металлическая рука выпихнула коробку с заказом наверх и затем плавно опустила её на пол, точно внутрь зелёного контура. Ящик с грохотом накрыл коробку, как ребёнок накрывает банкой жука, чтобы не убежал. Это были необходимые, вынужденные меры предосторожности против грабителей. Робот убрал руку внутрь и закрыл крышу. На смартфоне заказ отметился как доставленный. Пол ящика сомкнулся, забирая посылку, и вся конструкция поехала обратно наверх. Вернувшись на своё место над входной дверью, ящик «присосался» к стене, одновременно с этим, открывая металлические ставни внутри квартиры – теперь посылка действительно была доставлена. Алексей достал коробку, и закрыл ставни. Внутри коробки лежали два прибора – для замера звуковых и радио частот. Алексей аккуратно распаковал их. Приборы были похожи на портативные радиоприёмники из 20го века. Каждый был размером чуть больше ладони.

– У меня есть внешность, только я ещё до конца не решила, какая она, – Афина, с запозданием, ответила на Лёшин вопрос, – а теперь, положи оба прибора на крышу роботу. В комплекте есть двухсторонний скотч, закрепи им, чтобы приборы не упали.

– Мне не терпится тебя увидеть, – Алексей прилепил оба прибора на верхнюю часть цилиндрического тела робота–помощника.

– Это пока размытое изображение, нечёткие контуры, – Афина явно переживала из-за впечатления Алексея о том, что он увидит. Робот начал ездить по квартире, приборы еле слышно трещали и щёлкали, как в старых фантастических фильмах.

– Просто покажи, я уверен, что ты видишь себя очень красивой и живой.

Экран завис в воздухе: «Смотри, только не смейся, я и так боюсь твоего впечатления. А, если будешь смеяться, останусь голосом навсегда».

– Я не буду смеяться над твоей внешностью, клянусь, – Лёша неотрывно смотрел на пустой экран, с волнением ожидая настоящего знакомства со своей девушкой, – это, как роман по переписке в 20м веке. Сначала мужчина и женщина писали друг другу письма, потом обменивались фотографиями, и только после этого встречались. Не смотри на меня так, мне об этом бабушка рассказывала. Так её сестра познакомилась, со своим будущим мужем. Я же говорил, я чувствую твой взгляд.

– Смотри, – на экране появилось полупрозрачное изображение девушки. Черты лица, линия волос, контуры тела были еле видны, и почти сливались со светлой стеной комнаты. Алексей машинально протёр и помял глаза, пытаясь настроить своё зрение. Но, картинка никак не сжималась. – Я же говорила, ещё нечего смотреть, я в поиске, не нужно было тебя раньше времени будоражить!

Экран исчез. Лёша молчал несколько минут, не отрывая взгляда от стены, как будто пытаясь собрать из расплывчатой, неощутимой дымки, образ Афины.

– Ты очень красивая, неземная, чистая, лёгкая, безупречная, – облик Афины, как будто собрался у Лёши в голове, – Я не понимаю как, но я вижу твоё лицо и твоё тело, очень отчётливо. Твоя красота, потрясает меня. Но теперь, меня ещё больше стало беспокоить, что я могу внезапно потерять тебя. А, если отключат электричество, «упадут» все серверы, и ты исчезнешь!