Глава 7
Гостиница оказалась современным шестиэтажным зданием из стали, стекла и бетона и стояла на широкой улице с трехрядным движением в каждую сторону. Вместо разделительной полосы были бетонные столбики, стилизованные под императорских пингвинов, которые весело скалились под нещадно палящим солнцем.
Едва «Лендровер» с неизменно улыбающимся Османом за рулем остановился, как двери раздвинулись.
Из них выскочил мальчишка-негритенок в расшитой золотом ливрее и стремглав бросился к остановившемуся автомобилю. На вид негритенку было лет двенадцать.
Перегнувшись через сидящего на переднем сиденье Бориса, Осман открыл переднюю дверцу и произнес короткую фразу все на том же певучем языке.
Негритенок метнулся назад к гостинице.
– Нечего показывать обслуживающему персоналу, что у вас сумки практически пустые, – пояснил Осман и уже вслед Борису добавил: – Ваш номер на пятом этаже! Сидите в номере и ждите нас! Мы скоро будем!
«Выходит, мы теперь полностью зависим от комиссара полиции! Должны ходить как дрессированные обезьянки!» – со злостью подумал Борис, по привычке проводя правой рукой по ноге. Карманов в этой непривычной одежде не было.
И тут Борис вспомнил, что в заграничном паспорте у него лежали двести долларов.
Сумма невесть какая, но на первое время должно хватить. Борис вошел в отель.
Вестибюль с неизменной стойкой портье, шесть кожаных кресел с непременным столиком, на который навалена кипа журналов с автомобилями на обложках.
«Все правильно! Мусульманская страна, где изображение обнаженных женщин не приветствуется, а, наоборот, преследуется».
Справа у колонны стояли два игральных автомата и призывно мигали разноцветными огоньками. Расстегнув боковой карман сумки, Борис вытащил загранпаспорт и, отогнув обложку, вытащил сто долларов одним движением, заодно вспомнив про рулончик трофейных долларов в вещах.
– У меня нет местной валюты, а сыграть хочется! – быстро сказал Борис, протягивая негритенку сто баксов.
– У нас запрещен обмен иностранной валюты! – тоже быстро, на довольно приличном английском, сказал негритенок и облизнул толстые губы.
– А если очень хочется сыграть? – негромко спросил Борис, пристально взглянув на негритенка.
Воровато оглянувшись, негритенок глазами указал в сторону автоматов.
Борис перехватил обе сумки левой рукой и неторопливо пошел вправо.
– Только Осману не говорите, что я поменял вам деньги! – скороговоркой сказал негритенок, еще раз воровато оглянувшись.
Протягивая Борису толстую кипу разноцветных бумажек с портретом бородатого мужика с чалмой на голове, негритенок скорчил испуганную рожицу. Морда у мужика на купюрах была настолько плутоватой, что Борис усомнился в подлинности банковских билетов.
– Деньги хоть настоящие? – негромко спросил Борис, сразу три купюры засовывая в щель аппарата для выдачи жетонов.
– Вас же привез Осман! Как можно обманывать службу безопасности президента? – удивился негритенок, собирая в пластиковый стаканчик для воды высыпавшиеся в приемник металлические жетоны.
«Первая информация получена! Значит, нас пытается использовать полиция и служба безопасности президента! Попробуем этого малолетнего работника отеля раскрутить еще на информацию!» – прикинул Борис, отсыпая жетоны из стаканчика в подставленные ладошки.
Глазенки у мальчишки мгновенно радостно заблестели.
– Ты играешь за тем автоматом, а я за этим! – предложил Борис, засовывая в щель автомата первый жетон.
Совершенно не глядя на табло, Борис привычно «просканировал» обстановку и отметил двух «квадратных» охранников, сидящих в креслах за второй колонной. Они старательно делали вид, что их страшно интересуют иллюстрированные журналы.
Борис совершенно автоматически бросал жетоны, дергая за рукоятку однорукого бандита, и продолжал просеивать вестибюль профессиональным боковым зрением. Пока особого интереса к своей персоне он не заметил.
Два секьюрити, увидев, что Борис увлеченно бросает жетоны, отложили журналы и теперь лениво перебрасывались друг с другом короткими фразами, время от времени кидая на входную дверь быстрые взгляды.
Громко зазвенел звонок на игральном автомате Бориса, и следом за ним в ванночку хлынул поток жетонов. Жетонов было так много, что они пересыпались через край и покатились по полу вестибюля.
Борис недоуменно уставился на дисплей автомата, в окошечке которого красовались четыре туза и джокер.
«Извините нас. В бункере автомата нет необходимой суммы! Ваш выигрыш составил сто тысяч долларов! Поздравляем! За выигрышем вы можете обратиться в администрацию отеля!» – сообщила мигающая красная надпись.
Негритенок моментально бросил играть и принялся собирать жетоны, раскатившиеся по вестибюлю.
Борис недоуменно смотрел на полную ванночку жетонов, совершенно не представляя, что надо делать дальше. Почему-то на память пришел выигрыш во владивостокском казино и к каким катавасиям он привел.
– Я вижу, у вас затруднения в данной ситуации? – вкрадчиво спросил араб лет сорока, бесшумно возникший справа от Бориса.
– Сам не представляю, что делать с такой кучей жетонов, – виновато сказал Борис, отметив породистое лицо нового персонажа, одетого в европейский светло-серый костюм с красным галстуком и бриллиантовой застежкой.
«Бриллиант не меньше десяти карат!» – отметил Борис, только недавно прослушавший курс «Драгоценные камни».
– Давайте пройдем в мой кабинет, выпьем кофе и решим нашу проблему! – предложил араб и, увидев скептическую гримасу на лице Бориса, тут же внес новое предложение: – Давайте вместе пообедаем! Позвольте представиться: Ахмед Сирен – хозяин этого отеля.
– Я не очень люблю кофе, да и не понимаю в нем ничего. У себя на родине я пью в основном зеленый чай или минеральную воду, – сказал Борис, оглядываясь по сторонам.
Негритенок, раздобыв пластиковый пакет, выгружал в него жетоны из автомата.
– Сто тысяч долларов очень приличная сумма у нас в стране, и такому молодому человеку будет сложно ею распорядиться, – начал плести кружева разговора Ахмед, показывая направление движения.
Оказывается, справа от стойки находилась неприметная дверь, на которой темными буквами было написано: «Ресторан».
«Странный какой-то отель. Вывеска на ресторане обычно сверкает и переливается разноцветными огнями, а тут одностворчатая дверь и совершенно незаметная надпись», – отметил Борис, проходя вслед за хозяином отеля в ресторан.
В зале было прохладно и сумрачно. После слепящего уличного солнца глаза Бориса начали отдыхать, и взгляд, скользнув вправо, моментально отметил за окном зала серый «Плимут», стоящий на противоположной стороне улицы.
«Стоит на самом солнцепеке! Если в нем наблюдатель, то автомобильный кондишен должен работать на полную мощность!» – прикинул Борис.
Из выхлопной трубы американского автомобиля вился тоненький сизый дымок.
По всему периметру небольшого зала, в котором стояло только двенадцать столов, шла стеклянная труба метрового диаметра, в которой, лениво шевеля плавниками, плавали декоративные японские рыбы.
– Сегодня на обед у нас бараньи ребрышки, приготовленные по-тибетски! – гордо сказал Ахмед, рукой показывая на стол в углу зала.
Затем хозяин отеля уселся на деревянный стул с высокой спинкой и начал рассказывать:
– Приготовить баранину по-тибетски – целое искусство! Только из баранины, привезенной с самого Тибета, можно приготовить это блюдо! – рассказывал Ахмед, наливая из чайника в маленькие чашечки зеленый чай.
По залу поплыл пряный аромат восточных трав, названий ни одной из которых Борис не знал.
– Как интересно! – кинул реплику Борис, продолжая наблюдать за «Плимутом», который по-прежнему загорал на солнце.
– В нашей стране нет ничего, кроме солнца, моря и нефти, – продолжал говорить Ахмед, – поэтому приходится создавать свой уголок обитания, который нравится людям, уставшим от ритма сегодняшней жизни. Посмотрите вон туда! – показал Ахмед в сторону тройки ярко-оранжевых японских карпов. – Пришла весна, и для японских карпов кои началась самая приятная пора – период брачных игр и размножения.
Обычно, как вы и видите, в этом сокровенном действии принимают участие два самца и одна самка. Самка большая, а самцы поменьше. Большое количество самцов дает лучший результат – больше оплодотворенной икры! Что значительно повышает жизнестойкость потомства!
– Но ведь сейчас не весна! – снова вставил реплику Борис.
– Все правильно! Надо знать и учитывать физиологию карпов кои! Стимулом для нереста является резкое изменение температуры воды! Климат ведь в Японии не такой жаркий, как у нас, и поэтому приходится искусственно изменять температуру воды! Как это происходит в природе? – задал себе риторический вопрос Ахмед, и сам же стал на него отвечать: – В природе декоративные карпы нерестятся после продолжительного изменения атмосферного давления, повышения температуры воздуха и большего поступления в воду минеральных веществ, которые так необходимы для этого цикла жизнедеятельности карпов и роста планктона, которым питаются мальки.
– То есть вы искусственно создаете условия, в которых карпам просто необходимо нереститься? – задал вопрос Борис, наблюдая краем глаза, как из «Плимута» выбрался мужик в точно таком же костюме, как у него, повел широкими плечами, обошел автомобиль и снова сел в него.
Ахмед между тем, сев на любимого конька, продолжал рассказывать, теперь не обращая внимания на блюдо бараньих ребрышек, источавших одуряющий аромат жареного мяса:
– В Японии существует более сорока заводчиков, которые разводят карпов кои на продажу!
– Сколько же стоит такой карп? – спросил Борис и, подхватив с блюда ребрышко, положил в рот – больше он не мог сдерживаться. За все время путешествия, кроме кусочка аэрофлотовской курицы, у него во рту не было и маковой росинки.
– Карпы могут стоить от шести до десяти тысяч евро! – поднял вверх указательный палец Ахмед и, только сейчас обнаружив на столе блюдо с ребрышками, сразу же принялся за еду.
Десять минут Борис отдавал должное бараньим ребрышкам, слегка обмакивая их в кислый соус и запивая своим любимым зеленым чаем.
– Теперь, с вашего позволения, когда мы утолили первый голод, я вернусь к главной теме. Я хочу предложить вам вложить выигранные деньги в акции нефтеперерабатывающего завода, который сейчас строится в пятидесяти километрах от нашего города, – выдал Ахмед, прямо-таки впиваясь глазами в лицо Бориса.
Борис открыл рот, готовясь возразить своему собеседнику, но тот не дал ему сказать:
– Молодой человек! Ведите себя достойно! Вы находитесь на Востоке! Когда старшие говорят, вы должны молча слушать!
– О’кей, мой господин! Слушаю и повинуюсь! – легко согласился Борис, продолжая наблюдать за «Плимутом».
Из него тем временем вышел еще один крепыш в очках и тоже, обойдя автомобиль, снова уселся внутрь.
«Значит, в машине по меньшей мере три человека! Водитель еще не выходил!» – отметил Борис, практически не слушая, что говорит велеречивый хозяин отеля.
«Должен же он понимать, что перед ним сидит не какой-то лох, а житель северной страны, который с молоком матери впитал в себя основы бизнеса!» – с тоской подумал Борис, снова наливая себе зеленого чая.
– Вы понимаете, что доходность акций составляет сорок процентов годовых! – воздел руки Ахмед.
– На какой стадии сейчас находится строительство завода? – спросил Борис, понимая, что молчать дальше невежливо.
– Мы вышли из нулевого цикла! – гордо ответил Ахмед, по примеру Бориса наливая себе зеленого чая.
– На сколько лет рассчитано строительство?
– На пять лет. Главным пайщиком в заводе является государство, которому принадлежит восемьдесят процентов уставного капитала. Это лучшая гарантия от банкротства! Вкладывая деньги в завод, вы не платите и цента налога с выигрыша, который у нас в стране составляет сорок пять процентов! – привел последний довод Ахмед, и в этот момент зазвонил телефон.
Услышав первые слова в телефонной трубке, Ахмед встал и, извиняюще улыбнувшись, выскочил из-за стола.
Борис от нечего делать продолжал наблюдать за «Плимутом», из которого наконец вышел и водитель.
По примеру своих коллег, обойдя автомобиль, водитель посмотрел на отель и снова сел на свое место.
– Прошу прощения, уважаемый господин Колвилл, но дела требуют моего присутствия в мэрии! – развел руками Ахмед, готовясь рвануть к выходу.
– Пришлите мне, пожалуйста, в номер десять тысяч долларов КЭШем и на девяносто тысяч чек! Я подумаю над вашим предложением! – лениво сказал Борис, теперь уже Дэн Колвилл.
Покатав во рту свое новое имя, Борис решил, что имя ему нравится. Коротко и со вкусом.
– Я распорядился перевести вас в апартаменты класса люкс! – выдавил из себя Ахмед, не скрывая своего огорчения по поводу неразумного поведения Бориса.
– Спасибо! – царственно наклонил голову Борис, прикидывая: «Это самодеятельность Ахмеда или указание комиссара?»
Глядя вслед Ахмеду, Борис прикинул, что все-таки инициатива явно исходила от хозяина отеля, который обделывал свои делишки, не согласуясь с мнением службы безопасности и полиции.
«Значит, микрофонов в апартаментах еще может не быть, и желательно именно там поговорить с Викингом», – не успел подумать Борис, как появился распаренный Викинг и, плюхнувшись напротив, первым делом схватил с блюда пару кусков мяса и быстро начал жевать, попутно рассказывая:
– Дайв-центр просто сказка! Все есть: и ребризеры, и компенсаторы, и самое главное – куча заправленных баллонов и воздухом, и смесями. Дали нам с тобой водолазный бот и трех инструкторов. Завтра выходим в море в четыре часа утра вместе с этим улыбающимся придурком!
Перед столом возник негритенок с конвертом.
Заглянув внутрь, Борис обнаружил в нем толстую пачку долларов.
Выудив три бумажки, Борис согнул их вдвое и незаметно протянул негритенку.
– Ты принес мне удачу! Подойди к нам через тридцать минут и принеси пакет! – сейчас же приказал Борис, прикидывая, что на блюде осталось еще приличное количество ребрышек.
Негритенок исчез, как будто его забрали черти, и буквально через пяток секунд возник снова.
– Сложи ребрышки сюда! – приказал Борис и поднял вверх правую руку.
Официант моментально возник справа от него.
– Бутылку виски и чайник чая! – приказал Борис, не поворачивая головы.
– Господин! У нас запрещено подавать спиртное! – попробовал возразить официант.
– Мне пожаловаться Ахмеду на нерасторопного официанта? Может, добавить, что ты мне нахамил? – спросил Борис, все также не поворачивая головы.
– Господин! У нас запрещено пить алкоголь в общественных местах! Кораном запрещено! – молитвенно сложил руки на груди официант.
– Назови мне суру Корана, где прямо запрещено пить виски, и я тут же дам тебе тысячу долларов! – громко сказал Борис.
Официант развел руками, показывая, что не может ничего сказать.
– В Коране запрещено пить сок перебродивших ягод, а про виски ничего не сказано! – наставительно сказал Борис и показал один палец.
– Будет сделано господин, но… – замялся второй мужик, стоящий позади официанта.
– Я понял, гарсон! Никто пить в ресторане не будет. Мы сейчас с другом пойдем и выпьем эту бутылку в номере, – сказал Борис, укладывая бутылку виски в сумку.
– Спасибо, господин! – хором сказали оба официанта и исчезли.
– Отнеси сумку и пакет в номер и возвращайся через двадцать минут! – приказал Борис негритенку, указательным пальцем ткнув в сумки.
– Откуда у тебя деньги и такое хамство? – недоуменно спросил Викинг, кидая взгляд в окно.
– Деньги я выиграл у «однорукого бандита» в холле, а с прислугой только так и надо разговаривать. Другого тона она не понимает. Но это не главное. Видишь, «Плимут» на самом солнцепеке жарится?
– Похоже, за нами присматривать поставлен, – недоуменно ответил Викинг, наливая себе чая.
– У меня сложилось такое же мнение.
– Это нормальное явление. За каждым иностранцем обязательно следят полиция, служба безопасности и контрразведка, – отрешенно сказал Викинг, уставясь в окно.
– Как ты считаешь, галеон с золотом на самом деле есть? – спросил Борис, внимательно изучая лицо своего напарника.
– Черт его знает? Ты лучше подумай, как с нашими связаться? Сейчас в конторе полный раздрай! Целая группа выбыла! И не просто группа, а «Дон»! – зло сказал Викинг.
– Мне кажется, это чья-то хорошо спланированная акция! Есть крот, который прекрасно знает всю специфику работы донников и… – хотел развить свою мысль Борис, но Викинг не дал ему закончить:
– Этого просто не может быть! Вся группа «Дон» – кадровые офицеры, которые служат по многу лет и проверены до десятого поколения включительно!
– Есть срочники, которые отслужили три-четыре года и ушли в запас. Есть офицеры, которых комиссовали по болезни, из-за травмы или просто обиженные на флот из-за отсутствия карьерного роста, – развивал свою мысль Борис.
– Надо срочно позвонить командиру, а телефона у нас нет, – озабоченно сказал Викинг.
– У нас все есть! Звони! – предложил Борис, протягивая сотовый телефон.
– Где взял? – спросил Викинг, вставив в ухо наушник и выложив на стол зажигалку. На самом деле это была не зажигалка, а генератор белого шума, который Викинг всегда носил с собой. Теперь разговор не мог быть подслушан со стороны.
Борис подозревал, что зажигалка обладает еще некоторыми полезными свойствами, но спрашивать не хотел, да и напарник никогда не был словоохотливым человеком.
– Говори быстрее, пока официант не хватился своего телефона! – попросил Борис, посматривая по сторонам.
Глава 8
– Пока ты говорил с командиром, у меня мелькнула интересная идея насчет баржи. Примерно, что там загружено, мы знаем. Надо только померить радиоактивный фон и убедиться, что наши догадки верны. Стащить ее на глубину – вполне реальная задача, а многокилометровый слой воды – прекрасная защита от любого уровня радиации. Тут рядом есть глубины в три тысячи метров. Пусть там баржа и лежит себе спокойненько, никому не мешая. Прицепить тросом к хорошему кораблю, и он протащит баржу прямо по дну! – весело сказал Борис, идя рядом с Викингом по коридору вслед за негритенком.
– Поставить хороший глушитель электроники, который блокирует любые сигналы, и тащи баржу на здоровье хоть до Марианской впадины! – дополнил план Бориса Викинг и сразу посветлел лицом.
– Стоило нам хорошо покушать, и сразу жизнь стала намного веселей и красивей! – громко сказал Борис, от избытка чувств хлопая Викинга по плечу.
– Почему мы идем по коридору шестого этажа, а не четвертого? Ведь нам выделили номер на четвертом этаже? – подозрительно спросил Викинг, поворачиваясь к Борису.
– Все путем, мон ами! Хозяин этого бунгало расщедрился и перевел нас в апартаменты! – весело сказал Борис, не забывая смотреть по сторонам.
– Не верю я в альтруизм капиталистов, особенно на Востоке! – снова засомневался Викинг.
– Все просто, как апельсин, каплей! Я совершенно случайно выиграл сто тысяч баксов у однорукого бандита. Как водится в приличных заведениях, хозяином отеля и всего оборудования оказался Ахмед, которому до смерти не хочется отдавать бабки каким-то неверным, которые хоть находятся под покровительством комиссара, но через несколько дней все равно покинут страну. И первым делом он меня пытался развести на вложение денег в строящийся нефтеперегонный завод! – начал рассказывать Борис, с ходу плюхаясь в большое кожаное кресло в холле номера.
– Значит, вот откуда ветер дует! – с облегчением сказал Викинг, по примеру своего напарника усаживаясь во второе кресло.
– Видя, что номер не прошел, хозяин дал десять тонн баксов наличкой, а на остальное выписал чек. Я, правда, сильно сомневаюсь, что его можно будет обналичить в пределах сего достопочтимого государства, но лиха беда начало! Раз золотой ручеек потек, значит, где-то недалеко золотая речка, из которой мы с тобой будем черпать презренный металл полными ведрами! Хочу своей девушке подарить старинное золотое ожерелье! А его можно достать только на затонувшем галеоне! – на одном дыхании выпалил Борис, махнув рукой негритенку, который моментально выскочил из номера.
– Будем надеяться, что номер еще не оборудован «жучками» и в нем можно свободно говорить! – сказал Викинг, вставая с кресла.
– Береженого – бог бережет! – напомнил Борис.
На что Викинг, снимая с себя одежду, продолжил поговорку:
– А небереженого – конвой стережет!
– Я пошел мыться. А ты пока осмотри территорию, проверь на наличие всякой неприятной живности! Не хочется домой лишних вошек привозить! Объясняй потом, что в арабских апартаментах, а не на местной бабе поймал! – ткнув себя пальцем в ухо, а глазами показав на ворот своей рубашки, приказал Викинг, направляясь в чем мать родила в дверь, на которой был нарисован мальчик под душем.
«Молодец Викинг! Все продумал!» – восхитился Борис, снимая с воротника капитан-лейтенантской рубахи универсальный индикатор, замаскированный под шариковую ручку. Российские умельцы даже изобразили на ней стилизованную надпись «Паркер», которая прямо-таки кричала, что сие изделие принесло из Китая попутным ветром.
Нажав незаметную кнопку на ручке, Борис начал по спирали обходить холл, отмечая места, где светодиод вспыхивал ярче.
Таких мест в вестибюле оказалось два. Оба в подголовниках кресел. Для активизации «клопов» Борис бодро насвистывал Свадебный марш Мендельсона. Поднеся ручку к изголовью глубокого кресла, Борис прекратил свистеть, и светодиод погас. «Клопик» затаился, а значит, реагировал только на звуковые волны.
«Теперь проверим первую комнату!» – сам себе скомандовал Борис, открывая первую дверь слева.
За дверью обнаружилась квадратная комната, в середине которой стояла громадная низкая кровать, размером с два стола для настольного тенниса.
– Вот это сексодром! – вслух восхитился Борис, рыбкой кидаясь на кровать, застеленную салатового цвета покрывалом.
Сексодром неожиданно подкинул Бориса на полметра вверх.
«Как батут!» – оценил Борис пружины лежбища любви и в воздухе сгруппировался, оттолкнулся ногами от кровати и, подпрыгнув почти до самого потолка, кинул взгляд на ручку, которая замигала у верхнего светильника.
«Вот ты где прячешься, зловредный микрофон!» – усмехнулся про себя Борис, «приземляясь» на кровать.
Скинув свою одежду на прикроватную тумбочку, Борис в трусах отправился обследовать следующую комнату, которая оказалась поменьше раза в два, но с большим письменным столом, на котором стоял двадцатидюймовый монитор. Наличествовала клавиатура, мышь и даже лазерный принтер, но вот системный блок отсутствовал. Вместо этого в стену уходил черный многожильный кабель.
«Просто так здесь в Интернет не выйдешь!» – понял Борис, и у него в голове зашевелилась смутная догадка.
Поднесенная к столу ручка засияла аж в двух местах, когда Борис заскрипел по столу ладонью, заставив клопиков включиться на звук.
– Вот ты где прячешься! – громко сказал появившийся Викинг, протягивая вперед руку.
Борис моментально отдал ручку-индикатор и на пальцах показал, что он проверил три комнаты.
– Мне показалось, что ты сделал марафонский заплыв! – схватив с постели полотенце, сказал Борис, выходя из кабинета.