Утром он проснулся рано и в прескверном настроении. Кое-как умылся, позавтракал без аппетита и набрал номер Серегиного мобильника. Долго ждал ответа, но абонент был недоступен. В голову ни одной путной мысли не приходило.
– Ты где вчера был? Со шлюхами, что ли, кувыркался? – раздраженно крикнула из спальни жена.
Витёк ничего не ответил, ему было не до перебранки с женой. Он взял из серванта немного денег, паспорт и пошёл в гараж. Сел в свои «Жигули» и поехал на автомобильный рынок продавать машину. На рынке нашёл свободное место, написал на картонке «Продам срочно» и стал ждать покупателей.
Минут через десять подошёл здоровенный парень:
– Эта машина уже не твоя, поехали к нотариусу оформлять генеральную доверенность на моё имя. Так распорядился шеф.
Витёк, понимая, что спорить бесполезно, сел в «Жигули», рядом с ним уселся здоровяк, и они поехали к нотариусу. В приёмной было много ожидающих, но парень, как только из кабинета вышел очередной посетитель, подтолкнул к двери Витька и сам зашёл вместе с ним. Народ зашумел, но здоровяк, повернувшись, крикнул: «У нас назначено!» – и захлопнул за собой дверь.
Выйдя от нотариуса, они сели в машину. Парень ехал, не обращая внимания на дорожные знаки. Они выехали на окраину города и остановились у старого дома. Здоровяк приказал Витьку выйти из машины, и они вошли в дом. Обстановка внутри была новая, современная. На стене висел телевизор с огромным плоским экраном. Витёк такой видел в магазине за 200 тысяч рублей.
– Посиди пока здесь, посмотри телевизор, скоро привезут твоего дружка, – сказал здоровяк.
Он ушёл, а Витёк, посмотрев немного телевизор, решил выйти на улицу. Он приоткрыл дверь и остолбенел от ужаса: на него смотрел здоровенный ротвейлер. Витек захлопнул дверь и вернулся к телевизору.
Примерно через час к дому подъехала машина. Из «Мерседеса» вышли смотрящий и два амбала. Из багажника «жигулёнка» они вытащили Серёгу, толкая в спину, завели в дом и посадили рядом с Витьком.
Один из амбалов выключил телевизор, и смотрящий спросил:
– Что мне с вами делать, ребятки? Отпущенное вам время заканчивается, а денег у вас, как я знаю, нет…
– Да это всё Михалыч виноват, направил нас к какому-то колдуну… – заныл Витек. – Хотел дать нам деньги, но потом сбежал, даже квартиру бросил…
– Нет, ребятки, придётся вас закопать, – ласково сказал смотрящий и велел амбалам: – Везите их в ближний лесок да проявите гуманность – сначала пристрелите.
Витьку и Серёге связали руки, вывели на улицу и затолкали в «жигулёнок» на заднее сиденье. В багажник положили лопаты, и двое бандитов сели в машину. Минут через пятнадцать с основной дороги свернули на просёлочную. Вскоре «жигулёнок» остановился. Витька с Серёгой вытолкали из машины. Один из бандитов приказал им копать яму. Витёк отказался, тогда бандиты нашли муравейник, разворошили его немного, сняли с Витька штаны, завязали рот и посадили голым задом на копошащуюся живую кучу.
Серега покорно начал копать. Когда глубина ямы достигла полутора метров, бандиты забрали у него лопату и вдвоём подтащили Витька.
– Вот ваша могила, ребятки, – сказал один. – У вас есть ещё сутки. Если не принесёте деньги, здесь мы вас и закопаем. Правда, место красивое?
– Назад вас не повезём, не хотим, чтобы в машине осталось муравьиное полчище, – сказал другой бандит.
Они уехали. Витёк долго еще отряхивался от кусающих его насекомых, у него всё тело горело от муравьиных укусов.
– Что нам теперь делать? – спросил Серега. – Таких денег мы найти не сможем, а бежать нам некуда. Они нас всё равно найдут; если спрячемся, могут отыграться на наших родных. Может, не мучиться, а остаться здесь и ждать своей участи?
– Нет, надо разыскать Михалыча, это из-за него мы попали в переплёт, вот пусть и помогает, – ответил Витёк, продолжая отряхивать с себя муравьёв.
– Попросим у бандитов отсрочки, им же лучше, мы хоть сколько-то денег вернём, может, и всю сумму отработаем, а закопают нас здесь, ничего не получат.
Витёк с Серегой пошли на основную дорогу ловить машину, чтобы доехать до города.
– Где будем искать Михалыча? – спросил Серега. – Город не деревня…
– Надо отработать его связи, поговорить с адвокатом, который помогал ему получить деньги в банке, – сказал Витёк.
Они пошли в сторону города. Через несколько минут их догнал «МАЗ», парни проголосовали, и машина остановилась.
– До города подбросишь? – спросил Витек водителя.
– Садитесь.
Всю дорогу ехали молча, парням не хотелось говорить при водителе о своих проблемах. И водитель, видя, что пассажиры чем-то встревожены, не стал докучать им разговорами.
В городе Витёк попросил водителя остановиться поближе к улице Васнецова.
– Я как раз по ней и поеду, где вас высадить?
– У 26-го дома.
Машина остановилась. Парни поблагодарили водителя, извинились за отсутствие денег.
– Пойдём, посмотрим, нет ли толстяка дома, – сказал Витёк.
Они поднялись на этаж, где находилась 11-я квартира. Дверь была не заперта, лишь прикрыта, и в квартире ничего не изменилось после ухода из неё Витька.
– Ясно, Михалыч не приходил, – сказал он. – Давай позвоним его адвокату, может, он что скажет.
Послышались гудки, но к телефону никто не подходил.
– Теперь нам надо надеяться только на везение, разыскать Михалыча будет непросто. – сказал Серега. – Ждать здесь не имеет смысла. Давай думать, как найти денег, или пошли просить смотрящего о пощаде. Может, он разрешит нам как-то отработать эту сумму.
– Идти к смотрящему бесполезно, я его знаю, он просто выполнит своё обещание закопать нас в лесу.
* * *
Соколов, понаблюдав за приключениями Витька и Серёги, понял, что этим парням не выпутаться из сложившейся ситуации.
Посмотрел на кучу денег и задумался: «Имею ли я право использовать их для себя, и есть ли у меня такая нужда? Обстановка в квартире, конечно, оставляет желать лучшего, да и у детей лишних денег нет… Ладно, поступлю так: половину денег переведу на счёт детского дома, а вторую оставлю для своей семьи».
В дверь позвонили. Пришла жена. Увидев на столе кучу денег, Лидия на мгновение остолбенела, но, вспомнив о новых возможностях мужа, спросила:
– Ты что, банк ограбил?
– Нет, я наказал очень плохого человека. Только вот что нам теперь с ними делать?
– Давай купим новую мебель и телевизор, нашему-то уже пятнадцать лет, часть дадим детям, а остальное передай в детский дом.
– Наши мнения совпали, значит, так и поступим.
Вечером в квартире Соколовых царила полная идиллия, жена мечтала, как хорошо станет в доме с новой мебелью:
– Нестыдно будет гостей позвать, а телевизор давай купим плоский, как картина, повесим на стену.
Александр одобрительно кивнул.
– А может, ещё купить и машину? – войдя в азарт, спросила жена.
– Нет, машина нам не нужна.
Спать супруги легли поздно. Завтрашний субботний день они решили посвятить покупкам.
В воскресенье на обед пришли дети и внуки. У сына Андрея и его жены Валентины была дочка Оля пяти лет, у дочери Ирины и её мужа Валерия – семилетний сын Коля.
Войдя в квартиру, гости сначала даже не поняли, куда попали. Затем хором спросили:
– Вы что, банк ограбили?
– Да нашёл в лесу два дня назад сумку, а в ней лежала большая сумма денег, – пояснил Александр.
Дети переглянулись, не зная, шутит он или говорит правду, но, судя по новой мебели, выходило, что правду. Они знали, что воровать их отец не стал бы ни при каких обстоятельствах. Внуки с удовольствием уселись смотреть мультики по новому плазменному телевизору. Взрослые сели за стол обмывать покупки.
День прошёл весело, разошлись уже под вечер.
* * *
Смотрящему по кличке «Жестокий» доложили, что у Сашки Соколова с Центральной улицы завелись очень большие деньги, он сменил в доме обстановку и перечислил детскому дому три с половиной миллиона рублей. Жестокий дал указание «шестёркам» установить за Соколовым слежку. Сам позвонил начальнику милиции:
– Ты знаешь, что в нашем городе объявился миллионер, работающий простым инженером с зарплатой пять тысяч рублей?
– И кто это такой?
– Некто Александр Соколов.
– Ладно, разберёмся.
– Вы еще здесь? – прикрикнул Жестокий на «шестерок». – Ну-ка, живо разбежались! Пусть один следит за Соколовым, а другой за этими парнями.
Амбалы покорно вышли из офиса смотрящего, но решив, что по одному работать не очень удобно, привлекли к наблюдению за Соколовым своих «шестёрок» – Петьку и Леньку. Сев в «Жигули» шестой модели, те поехали на Центральную. Остановив машину около дома Соколова, заглушили двигатель и стали наблюдать. А сами амбалы отправились искать Витька с Серегой.
Городок был небольшой, поэтому нашли их быстро. Парни выходили из дома 26 по улице Васнецова.
– Я так и знал, что они здесь, – сказал один из амбалов. – Парни ищут своего шефа, давай потихоньку за ними.
Витёк и Серега медленно шли по улице. Вид у них был удрученный.
– Да, не завидую я им. И что это на нас нашло, что мы их не пристрелили там, в лесу у ямы, как велел Жестокий? – спросил сидящий за рулём.
– Сам не понимаю, мы ведь крепко рисковали, не выполнив приказ, – сказал второй. – Мной как будто кто-то управлял…
– Что будем делать, если они не принесут деньги? А что не принесут, это очевидный факт.
– Думаю, их всё же придется убрать, иначе Жестокий расправится с нами.
* * *
Александр почувствовал, что уже несколько дней кто-то постоянно следит за его домом. Он заметил стоявшую почти на тротуаре «шестёрку» белого цвета, а в ней двух парней. Напрягая волю, мысленно спросил их: «Что вы здесь делаете?» – «Наблюдаем за Александром Соколовым», – уловил в ответ их биотоки.
«Этого следовало ожидать, – подумал Александр. – Мои манипуляции с деньгами не могли остаться не замеченными. Я должен был предусмотреть, что бандиты да и милиция заинтересуются, откуда у меня столько денег. Хотя что они мне могут сделать? Подожду их реакции и буду действовать по обстоятельствам».
Время шло, но бандиты продолжали только наблюдать за Александром.
* * *
…Соколов посмотрел в окно. «Шестёрка» и двое парней на месте. День выдался на удивление хорошим: небо безоблачное, солнце яркое, тепло, но не жарко, хотя уже за полдень. Прекрасный августовский денек!
Александр решил прогуляться: «В такой день сидеть дома просто грешно». Проходя мимо доски объявлений, увидел на ней листовку «Разыскиваются» с фотографиями парней, сбивших Николая.
Сев на скамейку, достал свой «мини-монитор» и нашёл тот момент, когда бандиты привезли Витька с Серёгой в лес. Бедолаги стояли у края свежевырытой ямы…
– Вот так-то совершать недостойные поступки, – как бы разговаривая с парнями, – сказал Александр. – Теперь вас вряд ли кто найдёт. Но в вашей гибели есть и моя вина – не уследил, а потому не смог направить на путь истинный.
Он вспомнил о толстяке и решил сходить к отцу Феофилу. Оглянувшись, увидел сзади белую «шестёрку». Не обращая внимания на слежку, пошёл к дому священника, чувствуя на спине взгляды парней. Идти пришлось минут двадцать. Остановившись у дома с табличкой «Отец Феофил», позвонил. Из дома вышел пожилой мужчина в рясе. Александр сразу почувствовал, что у этого человека очень сильное биополе, что он явно владеет гипнозом.
– Что привело тебя ко мне? – спросил отец Феофил.
– К вам приходил один толстячок, Юрий Михайлович, он мне кое-что должен, – сказал Александр.
– Ты с него получил в полном размере и даже больше чем нужно.
Александр понял, что с этим человеком нужно быть осторожным, но азарт победил, и он, сконцентрировав свои биотоки, попытался внушить священнику, что они не враги и что им необходимо побеседовать. Однако отец Феофил, не поддавшись внушению Александра, сказал:
– Мы с тобой одного поля ягода, давай не будем друг другу мешать. Что произойдёт с толстяком, ты догадываешься. Ты прав, он должен искупить свою вину, трудясь в монастыре. А теперь иди с миром.
Александр не стал спорить и, не оглядываясь, пошёл по улице. За ним снова поехала белая «шестёрка».
«Как они мне надоели!» – с досадой подумал он и напрягся. Телепортировав, в одно мгновение оказался на соседней улице и уже в одиночестве продолжил прогуливаться, наслаждаясь прекрасной солнечной погодой.
– Где ты был? Я уже начала волноваться, – сказала жена, когда он пришел домой.
– Что со мной может случиться? Ты же знаешь мои новые возможности.
Александр не хотел расстраивать жену рассказом об отце Феофиле. «Человек ещё тот, может много дел натворить, – рассуждал он. – За ним надо будет понаблюдать, хорошо ещё, что его биотоки не могут действовать на большом расстоянии».
* * *
Петька с Ленькой не могли понять, куда подевался Соколов: только что был тут и вдруг как сквозь землю провалился. Они решили вернуться к его дому. Ждать пришлось долго. Когда наконец Соколов появился, парни посидели для порядка ещё часик и поехали в офис.
– Ну, что новенького узнали? Рассказывайте, – велел Жестокий.
– Соколов большую часть времени находится дома, на улицу выходит редко. Встречался с отцом Феофилом, но о чём они говорили, не знаем, в следующий раз надо будет взять микрофон с усилителем. А выйдя от отца Феофила, он вдруг прямо на глазах испарился. Пришлось снова ехать к его дому, вернулся он примерно часа через два. Где всё это время был и что делал, не знаем.
– Ладно, продолжайте слежку и каждый вечер приезжайте ко мне с докладом.
Жестокий собрал самых авторитетных воров. Они сели за стол, выпили по рюмке коньяку, закусили, и смотрящий сказал:
– В нашем городе объявился странный тип, он может исчезать прямо на глазах, а самое интересное – у него завелись огромные «бабки». Только детскому дому перевёл на счёт три с половиной миллиона рублей. Откуда у него такие деньжищи, нам пока установить не удалось.
Вор с черными, отливающими синевой волосами и очень смуглым лицом, по кличке «Смолёный», сказал:
– Слышали мы об этом мужике, он действительно разбогател загадочным образом. Никакими делами не занимается, да и вообще из больницы недавно вышел, с инфарктом лежал. Жена тоже не при делах, и дети – простые работяги. Справки о нем мы навели, но ничего существенного не нарыли.
– Ну и что будем делать, братва? – спросил смотрящий.
– А чего тут думать? Раз слежка ничего не дала, надо поговорить с ним, – сказал Смолёный. Остальные в знак согласия закивали.
– Кто пойдёт, не «шестёрок» же посылать? – спросил смотрящий.
– Давайте я схожу, – предложил вор по кличке «Профессор».
После этого все принялись опустошать бутылки с коньяком и закусывать. Разъехались поздно вечером.
* * *
Утром у Соколова было приподнятое настроение. Хотя разговор с отцом Феофилом и не получился, но он теперь знал, что к теме Михалыча можно не возвращаться.
Александр очень сожалел о том, что Витьку и Сереге помочь уже невозможно: он не ожидал, что бандиты так быстро расправятся с ними.
Его размышления прервал звонок в дверь. Выйдя в прихожую, он воспринял биотоки стоявшего за дверью и понял, что это нехороший человек, хотя ещё и не совсем потерянный. Открыв дверь, увидел мужчину лет сорока, плотного телосложения, с умным взглядом.
– Это квартира Соколовых?
– Да.
– Вы Александр?
– Да.
– Мне надо с вами поговорить, – улыбнувшись, сказал гость.
– Проходите.
– Меня зовут Антон, – представился мужчина.
Александр пригласил его в гостиную и предложил сесть.
– Спасибо, какое прекрасное кресло! О, у вас и телевизор самый современный… У инженеров на заводе такие хорошие зарплаты?
– Я нашёл в лесу сумку, в которой было 200 тысяч евро.
– Ты неправильно поступил. По закону нужно было эти деньги сдать государству, а оно выплатило бы нашедшему двадцать пять процентов.
– Государство в 1991 году отобрало все заработанные мной деньги и до сих пор не отдаёт, а кому-то позволяет качать нефть, принадлежащую всему народу, и получать миллиардные прибыли.
– Это не оправдание. Ты разве не знаешь, что в тюрьмах сейчас сидит очень много людей, безвинно засуженных, им тоже надо помогать. 100 тысяч евро для тебя слишком много.
– Кто ты такой, чтобы указывать, что правильно, а что нет?
– Меня послала братва, мы следим за порядком в городе.
– Для этого у нас есть милиция, а то следящих много, а порядка нет, вон сколько людей пропадает без вести, сколько детей крадут…
– Это всё издержки безнаказанности. Поделиться с братвой всё равно придётся.
– А что будет, если я не захочу делиться?
– Отберём силой, за неповиновение у нас строго наказывают.
– Может, и милицию привлечёте?
– Конечно, если не отдашь нам пятьдесят тысяч евро. Даю на раздумье час, а пока будешь думать, я здесь подожду. И если через час уйду ни с чем, с тобой сначала разберётся милиция, а потом мы.
– Можешь не ждать, уходи прямо сейчас, не то тебя хватит солнечный удар от столь долгого ожидания.
– Ах, ты ещё и угрожаешь! Тогда вот, получи! – Антон выхватил электрошокер.
Соколов, заранее зная о его намерениях, быстро отскочил в сторону, а разъяренному посланцу братвы приказал коснуться электрошокером себя. Тот взвыл от боли и некоторое время стоял с выпученными глазами, не понимая, что произошло, потом стремглав выбежал из квартиры.
Нового визитёра ждать пришлось недолго, видимо, он где-то поблизости дожидался результатов переговоров.
Когда опять раздался звонок, Александр уже знал, что это милиция. Он открыл дверь. В квартиру вошёл капитан милиции и, даже не поздоровавшись, достал из папки ордер на обыск. Александр сказал капитану, что при обыске обычно присутствуют понятые, на что тот бесцеремонно заявил:
– Понятые приглашаются к законопослушным гражданам, а ты и без понятых обойдёшься, да я и искать-то у тебя не буду, ты сам сейчас отдашь мне все деньги, которые у тебя ещё остались. В противном случае придётся проехать со мной в отделение.
– У вас и ордер на арест есть? Покажите…
– На задержание ордер не нужен, – снова грубо ответил капитан.
– Тогда пошли, – сказал Александр.
Они сели в милицейский уазик и поехали в милицию. По дороге Соколов размышлял: «Теперь мне не придётся искать плохих людей, скоро я, очевидно, познакомлюсь со всеми в этом городе, и каждого из них мне предстоит поставить на путь истинный. Это трудная задача, сумею ли я с ней справиться? Сознание таких людей поражено, а разум одурманен, они видят смысл жизни во вседозволенности, в личных удовольствиях…»
Уазик подъехал к отделению милиции. Капитан повел Александра в свой кабинет.
– Садись, – сказал он, указывая на стул, и сам сел за свой стол. Некоторое время молчал. Он все еще надеялся, что Соколов испугается и согласится добровольно отдать деньги. Время шло, оба молчали. Наконец капитан не выдержал:
– Долго в молчанку будем играть?! Если не согласишься отдать 50 тысяч евро, я посажу тебя сначала в одиночку, а если и это не поможет, будешь сидеть с бомжами в «обезьяннике». По закону я могу задержать тебя на трое суток без ордера.
Александр продолжал молчать. Тогда капитан вызвал караульного и велел ему отвести задержанного в КПЗ.
– А ты не боишься суда праведного? – поднявшись, сказал Соколов капитану. – На земле мы все не вечны, придет время, и с тебя спросится за всё плохое, что ты сделал. Будешь гореть в геенне огненной много тысяч лет. Одумайся, пока не поздно…
– Иди-иди, посиди в камере, проповедник, подумай, может, ты ещё больше нагрешил… Закон нарушать мы тебе не позволим: нашёл клад – должен сдать государству, но так как государство нам зарплату не платит, просим тебя поделиться по-хорошему.
Конвойный увел Александра в камеру. Он сел на табуретку около стола и задумался: «Этот капитан хуже бандитов, использует служебное положение в личных корыстных целях, ему совершенно наплевать на закон, закон для него только прикрытие. И с бандитами наверняка заодно, неслучайно прогуливался около моего дома, пока у меня был бандит. Ладно, подожду до вечера, а потом телепортирую в свою квартиру».
* * *
– Откуда ты взялся? – удивилась Лидия, когда муж вдруг оказался рядом с ней в комнате.
– Да идти по лестнице не захотелось, вот я и телепортировал, – не желая расстраивать жену, сказал Александр.
Уйдя в свою комнату, он вызвал Владмира:
– Я использовал для приманки незаконно добытые деньги, за это меня посадили в кутузку. Пришли, пожалуйста, туда моего клона.
Весь вечер Александр провел с Лидией. Он рассказал ей, что в мировом пространстве существуют биосферы, которые представляют собой массу всего живого, населяющего нашу планету, – единый целостный планетарный организм. Со времени возникновения жизни биосфера не изменила свою массу. Появляются и исчезают целые классы и виды живых существ, биосфера же в целом остаётся неизменной.
Этот совокупный планетарный организм наделён единым сознанием. Подобно тому, как человеческий мозг состоит из множества клеток, сознание планеты слагается из сознаний отдельных живых существ, обитающих на ней. И насколько мозг отличен от клетки, входящей в его состав, настолько же планетарное сознание отлично от сознания индивида.
Биосферы различных небесных тел находятся в постоянном взаимодействии. Планетарные сознания, рассеянные во Вселенной, образуют некую совокупность, которую можно определить как Разум или Сознание Вселенной. Вселенная столь величественна, что влияние мирового разума ощущают миллиарды живых существ на всех пригодных для жизни планетах. И разумная жизнь распространена в космосе значительно шире, чем предполагают люди.
Известно несколько десятков органических молекул, обитающих в космосе. Они заполняют газовые облака гигантских размеров протяжённостью в сотни миллионов световых лет. Это миллиарды и миллиарды тонн органического вещества.
Космическое вещество – звёзды, галактики – располагаются в пространстве упорядоченным образом. Структура Вселенной имеет ячеистую структуру. Внутри ячеек галактик почти нет, все они собраны в «стенки», ограничивающие ячейки.
Жизнь возникла не случайно: Вселенная существует лишь 50 миллиардов лет, а на случайность потребовалось бы в миллион раз больше.
Живая материя космоса стремится к созданию всё новых и новых очагов жизни, подобно воссозданию жизни на Земле, и постоянно взаимодействует с живым веществом на планетах.
На Земле имеется несколько компактных биосфер, живущих по своим правилам. Одна из них – термитники. В строительстве термитников принимают участие многие тысячи насекомых. В итоге вырастает сложнейшее сооружение со стройной системой ходов и вентиляционных каналов, со складами для продовольствия, отдельными помещениями для королевы и для личинок. Если термитник разделить перегородкой так, чтобы насекомые, находящиеся в разных его частях, были изолированы друг от друга, строительство продолжится по той же чрезвычайно сложной схеме, и каждый ход, вентиляционный канал или помещение, разделенные перегородками, окажутся точно друг против друга.
Ясно, что отдельно взятый термит не способен вместить всю полноту информации о сооружении в целом. Ее носителем является вся популяция в совокупности. «Большое коллективное знание» наблюдается у саранчи, пчёл, муравьёв, птиц и многих других особей, объединившихся в сообщества.
…Александр посмотрел на Лидию, та уже крепко спала, он усыпил её своими рассказами.
* * *
Сержант, следивший за порядком, посмотрел в глазок камеры, где сидел задержанный Соколов. Камера была пуста! Не рискуя заходить туда один, караульный позвал второго сержанта, тот тоже заглянув в глазок и никого не увидел. Они проверили замки, потом открыв дверь, вошли в помещение. Задержанного нигде не было. Срочно доложили капитану. Обозвав сержантов ротозеями, он пошёл сам взглянуть на якобы пустую камеру. Подойдя к двери, поглядел в глазок и сердито сказал сержантам:
– Вам что, больше делать нечего, как меня разыгрывать? Сегодня вроде не первое апреля…
Сержанты посмотрели в глазок: Соколов, как ни в чём не бывало, сидел на нарах. Разозленные, они ворвались в камеру и встали по бокам задержанного, как делали всегда, когда избивали арестантов. Сержант с рыжеватыми волосами сильно ударил клона в челюсть. Резкая боль пронзила его руку, костяшки пальцев сразу же покраснели и начали опухать. Рыжий, зажав руку, запрыгал по камере. Другой сержант, подумав, что задержанный дал сдачи, с криком «Ах ты, мерзавец!» пнул клона в пах. От сильной боли в ноге в глазах у него потемнело. Он хотел встать на ушибленную ногу, но не смог и на одной ноге попрыгал из камеры. Следом выбежал рыжий.
Милиционеры и предположить не могли, что за считанные секунды стали инвалидами. В момент получения ударов клон так напряг мышцы, что его тело сделалось каменным, и кости руки и ноги караульных в момент превратились в кучку осколков. Сержантов срочно увезли в больницу. Операция длилась несколько часов, но сохранить одному руку, а другому ногу не удалось.
* * *
Капитану доложили, что задержанный изуродовал двоих сержантов.
«Этот Соколов, – подумал он, – видать, штучка ещё та, придётся его посадить к бомжам, пусть там вшей наберётся, а то и ещё чего почище, но для начала надо с ним поговорить по душам».
Капитан приказал привести задержанного.
– Ты зачем изуродовал наших сержантов? На тебе висело только сокрытие клада, а теперь светит статья «нанесение тяжких телесных повреждений сотрудникам, находящимся при исполнении служебных обязанностей».
– Никаких ваших сотрудников я не уродовал, они сами себя от злости покалечили – один по стене кулаком со всей силы шарахнул, так что все пальцы переломал, а другой пнул стену. Факт избиения мной ваших сотрудников никакой эксперт не подтвердит. Чем я мог их так ударить? Вы у меня всё отобрали, а на моих руках нет даже царапин… Да и как я, перенесший совсем недавно инфаркт, мог причинить вред молодым крепким парням?
Капитан поморщился, словно надкусил очень кислое яблоко, и, вызвав караульного, велел посадить Соколова в бомжатник.
Как только клон переступил порог бомжатника, к нему подошёл бомж в рваной грязной одежде.
– Приятель, за что это тебя, такого чистенького, к нам засунули? Совсем не похож на нашего брата.
– Да вот нашёл в лесу сумку с деньгами, а с ментами поделиться забыл.
– Это серьёзное нарушение, а ещё я слышал, что ты двоих ментов инвалидами сделал?
– Они сами от злости стену бить начали, вот и покалечились.
– Что-то я не припомню, чтобы менты сами себя калечили…
– Так то было раньше… А что мы у двери стоим? Где мне можно расположиться?
Бомж показал на свободное место:
– Здесь у нас не санаторий, спать придётся всем вместе на общем настиле. Костюмчик-то всё равно помнётся, так что пиджачок лучше сверни рулончиком да подложи под голову.
– Вы обо мне не беспокойтесь, я могу спать и стоя.
Постояльцы бомжатника только плечами пожали, мол, нам-то что.
Утром капитан приказал привести к нему Соколова, он надеялся, что, переночевав в таких ужасных условиях, тот будет сговорчивее. Однако Соколов выглядел исключительно хорошо, был бодр и опрятен. Капитану показалось даже, что он побрился.
– Хорошо выглядишь…
– А почему я должен плохо выглядеть? У вас очень комфортабельные условия содержания заключенных.
– У тебя даже костюм не измят…
– А я спал всю ночь стоя.
Капитан понял, что сломить Соколова не удалось. Он вызвал конвойного и велел увести задержанного, а сам пошёл докладывать начальнику милиции полковнику Русакову.
– Здравствуйте, товарищ полковник.
– Здравствуй, капитан, проходи, садись. Что скажешь хорошего?
– Хорошего ничего сказать не могу. Этот Соколов – какой-то колдун, мне кажется. Он покалечил двоих сержантов, причем таким способом, что и обвинение ему предъявить невозможно.
– То есть как это невозможно? Сержанты-то покалечены?
– Да, но доказательств нет. Соколов говорит, что они сами бились об стену, а сержанты вообще ничего не помнят, вроде как умом тронулись. Может, выпустить его, товарищ полковник? У меня на душе неспокойно, непростой он человек. В бомжатнике переночевал, а ко мне привели, будто из салона красоты. Пусть с ним бандиты разбираются.
– Если толку у тебя нет, так выпускай, но о гонораре забудь. Смотрящему я сам позвоню, чтобы на него наехали посерьёзнее.
Когда капитан ушел, полковник позвонил смотрящему:
– Соколов этот – очень скользкий тип, наши методы работы на него не действуют, передаем его вам.
– Ничего-то вы в милиции делать не можете или не хотите. Ладно, мы займемся им, только подержите его ещё немного.
Ничего не ответив бандиту, полковник положил трубку, затем по внутреннему переговорному устройству приказал капитану подержать Соколова ещё сутки.
В бомжатнике удивились скорому возвращению новенького и спросили, как ему удаётся сохранять такой внешний вид, будто он собрался в гости.
– Нужно жить с чистыми помыслами и не совершать небогоугодных дел, тогда Всевышний снизошлет на вас благодать свою, и вы будете пребывать в хорошем виде и здравии, – сказал клон. – Вы, очевидно, слишком много грешили, вот и вид у вас такой неважный, и здоровья нет, так как вся ваша жизнь сводится только к тому, чтобы украсть что-нибудь и пропить. Воровство – это самый страшный грех. Восьмая заповедь писания Божия гласит: «Нечего чужого не бери без спроса ни явно, ни тайно; не обманывай при продаже; при всякой сделке рассчитывайся честно; не скрывай найденное; всякую работу оканчивай к обещанному сроку и делай её по совести».
Если будете жить по законам Божьим, несмотря на то, что жизнь ваша, конечно же, не улучшится в один момент, так как вы слишком много успели нагрешить, душу свою очистить сможете. Потерпев в нынешней жизни, которую сладкой не назовешь, будете испытывать вечное блаженство в другом измерении. Измерения – одна из составляющих вечности, их бесконечно много. Всевышний Бог наш – над ними. Считается, что мы живем в третьем измерении, в котором длина есть бесконечное пространство, высота – бесконечное время, а ширина – наша вечная душа. Вот почему наш мир считается трёхмерным. Какие бесконечные критерии есть в четвертом измерении, нам понять не под силу. Может, со временем человек и познает закономерности измерений, если все люди осознают, что они живут неправильно, и встанут на путь истинный. Но это, вероятно, произойдёт очень и очень нескоро.
– Ты сказал, что нельзя скрывать найденное, а сам утаил деньги, – сказал один из бомжей.
– Я перечислил половину суммы в детский дом – это во-первых, а во-вторых, деньги, которые я нашел, принадлежали очень нехорошему человеку.
– Откуда ты мог знать, чьи это деньги?
– Я не могу вам этого сказать, но это правда.
Клон замолчал, а бомжи, оживившись, начали обсуждать услышанное. Проговорили до полуночи.
Утром клона выпустили. Выйдя на улицу, он зашёл за угол и телепортировал в квартиру Соколова.
Тот уже проснулся и читал газету, сидя в кресле. Клон появился неожиданно. Смотреть на самого себя Александру было непривычно.