– Но вы ведь только что сказали, что можете сами решать, что делать. Причём здесь я? Хотите быть вместе – будьте!
– Эээээ, нет. Роман-то закончился. Дальше мы без тебя не справимся. Я честный человек, Айзен, я хочу жениться на любимой женщине. Хочу детей, семью, собаку.
– Машину, загородный дом…
– Не издевайся! Ты должен нам помочь.
– Я бы с радостью, но у меня контракт с издательством. У «Роковой оперы» не планируется продолжения. А без заказа я просто не втисну его в график, мое время расписано на несколько лет вперёд. Ещё ведь сценарии, встречи с читателями, рекламный тур. В общем, простите, но…
– Ты не понял, Айзен. Ты ДОЛЖЕН нам помочь. Не обязательно опять писать бестселлер. Небольшой роман, даже повесть. Маленький тираж, нам ни к чему слава. Можешь даже подписаться другим именем. Но книга должна быть написана и издана. Иначе…
– Иначе что? Что вы мне сделаете? Если все так, как вы говорите, то вас не существует! Вы – плод моего воображения, и вы мне угрожаете?
– Не угрожаю, Айзен. Пока не угрожаю. Но лучше бы тебе найти время.
Внезапно я заметил, что мой собеседник совершенно трезв. Его речь была четкой, слова падали, словно свинцовые шары. Он встал и резким движением стащил через голову свитер.
– Мне пора, Айзен, – он расстегнул брюки и через секунду снова стоял передо мной в чем мать родила. Подхватил чемодан. – Надеюсь, ты меня понял. Книга должна выйти через три месяца, Камилла мечтает о свадьбе в июле. Прощай.
Я так и остался сидеть. Хлопнула входная дверь, зашуршал гравий. Через несколько минут я выглянул в холл. Там было пусто, лишь на светлом дереве комода серым пятном выделялась забытая шляпа. Я схватил ее, открыл дверь и швырнул в темноту.
Часть 3.
С того мартовского дня мужчина с чемоданом преследовал меня всюду. Он держался поодаль: не подходил, не пытался заговорить – лишь сухо кивал и сверлил меня взглядом. Если я делал шаг в его сторону, он тотчас разворачивался и быстро исчезал. Иногда с ним была женщина. Ее бриллианты странно смотрелись при свете дня, да и вообще, эта парочка должна была привлекать внимание. Но вскоре я понял, что никто, кроме меня, их не видит.
Тем временем вышел мой новый роман, и его продажи, хоть и не дотягивали пока до «Роковой оперы», обещали быть грандиозными. У меня не было ни одной свободной минуты: агент до отказа забил расписание встречами, пресс-конференциями и автограф-сессиями. Порой я забывал о мужчине с чемоданом, но в следующую минуту он появлялся за спиной у журналиста или в очереди на подпись книги.
Однажды Сара сказала, что я разговариваю во сне. Я решил, что нужно увеличить дозу антидепрессантов, однако не рискнул признаться своему врачу, что именно меня беспокоит. Спустя месяц я понял, что больше так не могу. Попросил агента отменить все встречи на ближайшую неделю. Тот схватился за голову, но я был непреклонен – мне нужен отпуск. До июля оставалось чуть меньше двух месяцев, когда я уселся на веранде с лэптопом и открыл новый документ. Его название не вызывало сомнений – «Мужчина с чемоданом».