Внутри меня все оборвалось – старуха сумасшедшая. Слышал я про таких. Из тех, кто молодым на шею вешаются. Сейчас схватит, на диван повалит, сама юбку задерет и сверху насядет. Вот влип!
Я встал и, оглядываясь, попятился к двери.
– Вы, бабушка, наверное, обознались. Перепутали меня с кем-то. Никто вас не караулил. Я в этом доме все квартиры обхожу. – Я подхватил сумку. – Предлагаю товары для дома и здоровья. Вам позвонил – вы открыли. Но если вам ничего не надо, я, пожалуй, пойду.
Старуха вдруг расхохоталась молодым и звонким голосом.
– Мне нечего не надо? Мне? – переспросила она, и вновь зашлась от смеха, утирая слезы неожиданно белоснежным платком, достав его откуда-то из складок юбки. – А про себя забыл?
– За чай спасибо, но мне пора, а то начальник заругает.
Я уже стоял с сумкой наперевес. Вспомнить бы, где оставил ботинки.
– А ты подумай, – старуха испытующе взглянула на меня, вдруг перестав смеяться. – Не привыкла я клещами тянуть. Обычно все с порога требуют. Кому любви, кому денег. А тебе что?
– Я продавать хочу, – пробормотал я. – План выполнять.
– А красоты не отмерить? – перебила старуха, как мне показалось, издевательским тоном. – Тебе не помешает.
Ну вот, не только девушки, но и безобразные старухи смеются надо мной.
Я уже стоял у двери, зашнуровав ботинки. Теперь кепка. Оставил где-то. А все потому, что у старухи ни гвоздика, ни вешалки, вот я и забыл.
– Ума тебе надо добавить, вот что, – крикнула старуха, вдруг очутившись прямо передо мной, на кухне. Она зачерпнула из чана, откуда валил пар, половник кипятка и плеснула в чашку.
– Пей, – приказала она, подойдя ко мне вплотную. – Только залпом. Чашку она поднесла к моему лицу так близко, что я разглядел скол на ободке. – Твое счастье на дне, никому не оставляй.
Я прижался к стене, думая, прилично ли оттолкнуть старую женщину. И справлюсь ли я с дверным замком?
– Загадай и выпей залпом, все исполнится, – шепнула старуха, которая вдруг выросла до потолка, нависнув надо мной. Или это я в ужасе сполз на пол?
Я зажмурился от страха. Старуха сбила меня с толку. А теперь еще и с ног. Я послушно открыл рот и глотал варево, которое мерной струей вливалось в горло, боясь захлебнуться. Несмотря на валивший от воды пар, она оказалась совсем не горячей и пахла тиной.
На занятиях нам не рассказывали, что делать, если клиент вливает тебе в рот вонючую отраву. Как быть, если он ведет тебя не на диван в спальне, а сажает за стол в маленькой комнате с разбитым зеркалом, где под ногами валяются игрушечные медведи с человеческими глазами.
Но я даун. Будь я умнее, со мной такого бы не случилось. Это последнее, что я подумал, увидев перед собой дно чашки, надвигавшееся стремительно, как земля в фильмах о прыжке с парашюта.
Очнулся я на лестничной клетке. Я сидел, прислонившись к стене, сумка рядом, а мои приборы выпали из нее и валяются на полу.