– Всё хорошо. Всё хорошо! Это я, малыш.
Но тут он что-то видит за моей спиной, прижимает меня к себе и разворачивается боком. Его пару раз дёргает во время выстрелов из автомата, а потом он снова смотрит на меня, закрывая собой произошедшее.
– Идём на выход. Веди себя смирно, поняла? – я закивала, и Чернов потащил меня в ту сторону, откуда пришёл, всё так же прижимая к себе. По звукам и вздрагиваниям, я поняла, что он отстреливается. Ему снова приходится убивать! Я жалела об этом. В свои двадцать пять он слишком много повидал смертей, а тут меня ещё похитили!
Всё замолкло очень неожиданно. Гробовая тишина, топот сапог и смешок за моей спиной. Вадим быстро заводит меня за себя, выставляя руку с пистолетом вперёд, и я вижу Донована, но у моего мальчика кончились патроны. Он откидывает пистолет в сторону и встает в боксёрскую стойку. Донован ухмыляется, что-то говорит на английском и делает так же, как Вадим, а где-то во дворе снова начинается стрельба. К нам не придут на помощь, и моему мальчику придётся драться с верзилой килограммов на тридцать больше его! Господи, помоги ему!
Глава 21. Вадим
Мы проводили машину Олега до самых ворот дома Донована. Американец засел в особняке на окраине посёлка, и я уже прикидывал план, как взять его штурмом. За Сашу я не переживал. Я не мог себе это позволить. Как только я отпущу эмоции и стану думать о её состоянии, то в тот же миг стану бесполезен, а я был намерен спасти её лично. В том, что ей не причинят вреда, я уверен – Лорку нужны переговоры со мной, и он хочет получить Сару взамен на мою женщину. И я бы согласился, если бы не одно «но». При неожиданном нападении, мы имели большие перспективы на победу. Конечно, риски были. Они могли прикрыться заложницей, как щитом, но я должен успеть прийти вовремя. Я обязан успеть! Слишком многое на кону.
– Ну, что там? – спросил Тоха, ровняясь со мной и наблюдая в бинокль за передвижениями на территории особняка.
Мы находились на самой высокой точке местности, чтобы лучше рассмотреть режим противника. Ребята уже подготовились к нападению, а я всё пытался разглядеть в окнах хоть намёк на присутствие Орловой, но плотные шторы и светлое время суток были против меня.
– Сменяются каждые два часа. По четыре охранника на каждом въезде и около сорока ходят вдоль заборов. Плюс обученные ротвейлеры и доберманы. В доме примерно столько же народу. Он собрал целый полк возле себя.
– Всего-то, – фыркнул друг, явно не довольный численностью. – Разделаемся с ними за пару минут. Взял с собой технику и пару ящиков гранат. Будем заходить со всех сторон. Попутно пара стажеров будут закидывать дворы гранатами, отвлекая противника. Я просмотрел план здания. Сашу, скорее всего, держат в подвале. Он усилен от бомбежки ещё со времен войны. Чтобы сохранить её в целости, они точно поместят её туда. Взрывы её только напугают, не более. Поэтому ты, будешь пробираться с группой захвата с ближайшей стороны к спуску в убежище. Проблема состоит только в том, что дверь наверняка будет закрыта. Придётся выждать время, чтобы кто-нибудь спустился вниз и открыл ларец, а дальше действуем на зачистку.
– Ты хочешь утилизировать всех этих людей? – удивился я.
Антон скептически посмотрел на меня.
– У тебя есть другой выход?
Не особо, но…
– Если убить Донована раньше, наёмники сложат оружие. С его смерти им платить будет некому, а значит, и отдавать свои жизни незачем. Там не первоклассные наймы, Тох. Наши щеглы и то опаснее.
Друг был не согласен.
– До этого Донована нужно ещё добраться, а пока мы будем это делать, кто даст гарантию, что твоя женщина останется в живых?!
Захаров почти рычал, и только после этих слов я понял, что он прав. Пока мы будем тратить время на выкуривание Лорка, он может утопить хвосты, а это гарантированно Саше смертью, а не спасением. Однако, я заметил в состоянии друга изменения. В его голосе была боль и ярость, что не свойственно его методике. Значит, Антон всё-таки приходит в себя, но намеренно выключается снова.
– Зачем ты это делаешь?
Он перевел взгляд с дома внизу на меня и вопросительно поднял бровь, но на меня опять смотрела пустота. Ни души, ни эмоций. Только сама Бездна.
– Не важно, – буркнул и ушёл готовиться, стараясь не подпускать эмоции слишком близко.
Один из важных факторов победы, это умение очистить свою голову. Когда в ней пусто, а в груди штиль, ты полностью чувствуешь обстановку вокруг и знаешь откуда нападёт противник. Но никогда нельзя недооценивать своего врага. Я уже за это поплатился. Я считал Олега трусом. Гнильем этого мира, а эта гниль связалась с гангреной, и опасность возросла. Если я позволю хоть одному из них добиться своего, я проиграю по всем пунктам. Облажаюсь так, что уже ничего нельзя будет исправить, а у нас ещё ворох проблем с Мовой.
Я остановился на полпути и повернулся к Антохе, вспомнив о назревших за это время вопросах.
– Я только одного понять не могу. Весь наш список. Что объединяет этих людей? Они же как-то выстроили свою эту систему торговли, подчинили себе город и власть. Каким боком здесь Гурьянов, и почему он к нам не лезет?
Тоха нахмурился.
– Хорошие вопросы, брат. Очень хорошие. Как разделаемся со всем этим дерьмом, примемся за поиски ответов на них. А пока думай о своей девочке. Она нужна нам всем.
Я промолчал, хотя сказать было что. Нам всем нужна была не моя девочка, а холдинг, который перейдёт к ней, но… если она не помнит разговора с нами, то как она воспримет эту информацию теперь? Блять. Скоро голова лопнет от попыток усидеть на двух стульях. Я не мог подвести братьев, и не мог потерять Сашу из-за этих грёбанных нужд. Саша стала целым миром для меня, и теперь я отлично понимал, что мне просто необходимо идти выше, становиться сильнее, умнее, хитрее, жёстче. Я должен стать другим, только для того, чтобы защитить свою девочку, ведь если её имя будет числится, как обладатель контрольного пакета акций «Уютного Дома», то конкуренты не заставят себя долго ждать. У малышки появятся враги. Возможно, кто-то из списка захочет втянуть её в ещё непонятную для нас систему, а я не мог этого допустить. Моя малышка должна быть счастлива. Я хотел дать ей всё, о чём она так мечтала. Дети. Дом. Семья. Я сам этого хотел с ней. Хотел знать, что меня ждут, что я нужен кому-то ещё, кроме матери и дочери.
Уже через час особняк окружили с четырёх сторон БТР нашего отдела. За каждым из них стояли отряды бойцов. Да, ещё зелёные, и у многих это первое задание, но справиться с ним не составит труда. Как только юнцы кинули во двор первые гранаты, мы двинулись внутрь. Стас как всегда прикрывал нас сверху, и я уже слышал выстрелы его винтовки. Даже Данил сегодня взял в руки автомат и шёл с нами бок о бок, потому что Донован не позаботился о системе безопасности сети. Испортив щиток и обрезав все провода, что шли к участку, мы лишили весь дом связи, а глушилки на БТР работали на сотовые и рации. Охрана лишилась системы коммуникации, что было ещё одним шагом к нашей победе. Разобщенность играла нам на руку, и мы убирали каждого, кто выскакивал к нам на встречу. Под «N-13» мы были почти непобедимы, пёрли вперёд, забирая весь огонь на себя.
Прорвавшись в дом, я зачистил гостиную и двинул в сторону главного коридора. По пути попадались наёмники, которых приходилось ликвидировать, но когда я был уже у самой цели, то меня смел один из личной охраны Лорка. Пришлось вступить с ним в рукопашный бой, но парень, видимо, слишком много о себе возомнил, либо решил отличиться перед начальством, но вступать в схватку с человеком, которому есть за что бороться, бессмысленно. Я дрался не честно. Вывернулся из захвата и вскрыл глотку парню примерно моего возраста и комплектации без сожалений и сомнений. Он знал, на что шёл. Он знал, что его ждёт точно так же, как и я. Сейчас здесь обе стороны были равны. Да, у нас есть техника, но у них хорошо укреплённое укрытие. Счёт равен.
Когда же я вышел из-за угла, то наткнулся на свою малышку. Стоит, прижав попу к стене, и словно кролик выглядывает из-за угла. Моя ты девочка. Выбралась. Справа послышался то ли гортанный вой, то ли захлёб, и я увидел мужика с обезображенным лицом. Тонкие осколки стекла проткнули насквозь его щёки, а кровь капала изо рта на пол. Недолго думая, добил парня и потянул Сашу на себя. Девушка пискнула и замахнулась на меня лопатой. Мой маленький боец! Содрал с себя маску и улыбнулся её потугам со мной справиться. Как же я гордился ею сейчас. Боевая, свирепая, сосредоточенная, но чертовски напуганная.
– Всё хорошо. Всё хорошо, это я. Это я, малыш. Идём на выход. Веди себя смирно, поняла?
Она закивала, и я повёл её по уже зачищённому пути, но тут перед нами выскакивает сам, мать его, Донован! Направляю в него пистолет и стреляю, но клинит! Долбанный ствол клинит! Отбрасываю в сторону и встаю в стойку, понимая, что драки не избежать, а ублюдок лыбиться, словно предвкушая этот бой.
– Как же я об этом мечтал, Чёрный Дьявол.
Вот же, блять! Он рыл под меня. Так меня называли во время войны боевики Южного Содружества. Они придумывали о нас легенды, предполагали, что мы продали душу Дьяволу, а мы только хорошо выполняли свою работу. Снял каску и балаклаву быстрым движением, крикнул Саши, чтобы спряталась, и снова в стойку. Стрельба была на противоположной от нас стороне участка. Зачищали последних. Значит, никто не потревожит.
Донован наступил первым. У нас были разные весовые категории, но это было мне и на руку, и наоборот. Из-за лишних килограммов Лорк неуклюж и медлителен, но если попадёт, так попадёт – не вырубит, так выведет из строя точно. От хука справа ушёл вниз и нанёс ему удар по корпусу, отскочил в сторону, когда последовал новый замах, шагнул вправо и нанёс новый удар в челюсть. Донован зарычал разъярённым зверем и кинулся на меня. Град ударов в присяди, отскок в сторону, пинок в поясницу и хвала моим ста килограммам. По сравнению с этим локомотивом, я словно Флеш скачу вокруг него, нанося удары по важным органам, а идиоту, привыкшему к боям в клетке, только весело. Но недолго тебе веселиться.
Он снова замахивается, я ныряю вниз, но когда выпрямляюсь, получаю мощный удар в челюсть. Меня откидывает на стену, в ушах звон, в глазах всё двоиться, но «зубной состав в депо». Однако я не успеваю реагировать. Урод хватает меня за шею и берёт на удушающий. Я чувствую, как охренительно тянет позвонки на шее. Дышать с каждой секундой всё сложнее. Я пытаюсь выбраться, бью его по бокам, тяну на себя, но кажется, что делаю только хуже. Утырок вцепился, словно я кость для оголодавшего питбуля. Бью его в лицо, но тоже ноль прогресса.
И тут я натыкаюсь на испуганный взгляд Саши. Она пытается обойти нас, чтобы двинуть Донована по затылку своей лопатой, но так нельзя. Во-первых, он одним ударом вышибет из неё дух. Во-вторых, это даст толчок разделаться со мной быстрее и тогда он, опять же, вышибет одним ударом из неё дух. Я не могу допустить ни одной из этих ситуаций.
«Главное, вернись живым».
Я выживу. Но слишком большой ценой. Смотрю на малышку, и когда она замечает мой взгляд, шепчу, чтобы поняла только она:
– Верни меня.
Прикрываю глаза, не дожидаясь её ответа, и задерживаю дыхание до максимума. Ищу свой рычажок. И вот он, проклятый. Из головы уходит всё лишнее. Грудь пустее от эмоций. Я чувствую своё тело, каждый свой мускул. Мозг начинает работать в разы быстрее, выстраивая план действий на несколько шагов вперёд.
Отталкиваюсь ногой от стены, и мы падаем на спину. Хватка ослабевает на шее, позволяя делать маневры, вытаскиваю из-за пояса нож и наношу удары. Артерия на бедре, лезвие вверх, мышцы на сжимающей горло руке, и я на свободе. Разворачиваюсь и ещё один удар в висок. Окровавленный нож снова в ножнах. Подхватываю шлем, одеваю на голову и оглядываюсь. Александра стоит в нескольких метрах, неотрывно смотря на труп. Подхожу, выхватываю лопату и отбрасываю, а девушку тяну за собой. Из-за угла лестницы выходит ещё один наёмник. Выбиваю ствол, нож, горло. Веду женщину дальше. Вывожу её на улицу и, прикрывая собой, довожу перебежками к БТР, сдаю на руки Захарову и ухожу снова в дом. Объект под защитой, но на территории должен быть ещё один. Обхожу комнату за комнатой, подхватив с одного из трупов автомат. Зачищаю все два этажа. Нахожу единственную запертую комнату, вышибаю двери и зачищаю помещение от наймитов. Они в ответ тоже стреляют, но раны заживают мгновенно. Объект номер три ликвидирован, так и не придя в себя от наркотиков. Задача выполнена. Холдинг «Уютный Дом» с одноименными фабриками по производству мебели с этой секунды принадлежат вдове Орловой Александре Александровне.
Возвращаюсь к командиру и докладываю об успешности операции, но его интересует другое.
– Ты-то зачем. Она ведь жива.
– На тот момент анализ ситуации показал это единственным выходом. Противник превышал меня в весовой категории, я терпел поражение, а защищаемый объект предпринимала попытки напасть на Донована Лорка, что привело бы к её гибели.
Захаров кивнул и поморщился.
– Что ж. Что с объектом три?
– Ликвидирован.
Он снова кивнул.
– Ты будешь на гражданке, пока не придёшь в норму. От дел отстраняю. Отдыхай, Вадим. И приходи в норму, иначе мне придётся ликвидировать тебя.
Глава 22. Александра
Как только Вадим передал меня Захарову, меня поместили в бронированный автомобиль и увезли прочь. Два часа езды, и меня проводили в окружении десятка солдат в обычное серое здание. Сейчас я сидела в какой-то комнате отдыха или ожидания. Удобный диван, пара кресел, столик, фрукты в карзинке, бильярдный стол, пара игровых автоматов. На белых стенах висят фото всех мужчин отряда «Тень». Среди них я нашла и Стаса, и Вадима. Мой брат в официальной форме «С.Б.Р.Р» выглядел сногсшибательно. Ему шёл грязно-чёрный цвет мундира с серебряными пуговицами. Я снова чувствовала гордость за Стаса. Такой важный на всех фото. Красивый. Родители тоже гордились бы им. Его успехами и наградами. Отец только о нём и говорил бы, а мама плакала бы день и ночь, переживая за сына. Жаль они не увидели, каким он стал.
Отошла от стены с наградами и подошла к бильярдному столу. На нём был в самом центре треугольник из шаров. Взяла один и, катая его за собой, обошла весь стол. «Верни меня». Что он имел в виду? А что, если с ним что-то случилось? Что, если он что-то задумал? Мои натянутые до предела нервы звенели в ушах противным писком. Я не могла сидеть на месте, не могла думать о чём-то другом, мусоля в голове одну и ту же мысль, а задать вопросы мне некому! Меня просто заперли тут и оставили одну на часов пять! Я волновалась о брате. Волновалась о Вадиме. Волновалась о Малинки. И я ничего не знала о них! Меня убивало это!
Вернулась на диван и уставилась на дверную ручку. Что мне делать? Я не могу просто сидеть и ждать, мне нужны ответы, я должна знать, что с ними всё хорошо! Но у меня даже этого нет возможности спросить.
Оторвавшись от гипноза дверной ручки, ушла к окну, но встала подальше, спрятавшись за стену. Лишь отодвинув шторку, поняла насколько это глупо. Прячусь от снайперов. Зачем? Кому я нужна? Я не дочь президента, чтобы за мной охотились день и ночь. Полный идиотизм!
Ушла, села снова на диван и в это время открывается дверь. Я подскакиваю на месте при виде Вадима и кидаюсь его обнимать. Живой! Он живой! Отстранилась, осматривая его с ног до головы. Помылся, переоделся. Сейчас на нём была чёрная футболка и камуфляжные штаны, заправленные в ботинки. Волосы всё так же непослушными кудрями торчат в разные стороны, но вот глаза… В них не было ничего. Точно такой же взгляд я видела у Захарова. Последствия после атаки?
– Вадим? С тобой всё в порядке?
– Да.
Ровный голос заставил меня растеряться. Я понимала, что что-то не так, но что делать не представляла, а в ушах так и долбят его слова.
– Хорошо. Тогда поцелуй меня.
– Зачем?
От изумления даже глазами захлопала. В смысле «зачем»? Затем, что я люблю его! Затем, что он любит меня! Затем, чтобы понять мой это Вадим или чужой мне человек!
– Я так хочу.
Ни удивления, ни злости, а раньше бы завёлся и принял игру. Сейчас же на его лице маска безразличия. Ничего не понимаю. Что с ним случилось?
– Мне всё равно.
Это кольнуло в самое сердце.
– В смысле, тебе «всё равно»?
– В смысле, что мне всё равно на твои хотелки. Собирайся. Мы едем домой.
И он вышел из комнаты, оставив меня пялиться на закрывающуюся дверь. Мои хотелки? Как вообще это понимать? Я огляделась вокруг, будто мебель может дать мне ответы. Как реагировать?
Простояв на одном месте какое-то время, вышла за дверь, но в коридоре никого не было. И куда мне идти? Направилась налево в сторону лестницы, и тут мне навстречу выбегает Стас и хватает меня за руку.
– Пошли.
– Куда?
– Увезу тебя подальше от Чернова.
Что? Остановилась и выдернула руку из его пальцев.
– Зачем? Что происходит?
– Сейчас он не в себе, Саш. Тебе небезопасно рядом с ним.
Неужели там с ним что-то все-таки случилось?
– Если ты мне всё не объяснишь, я никуда не поеду!
Стас сузил глаза и фыркнул. Как же его повадки напоминают мои.
– Когда он дрался с Донованом, то терпел поражение, а ты собиралась действовать, помнишь?
Я кивнула. Да, я хотела огреть верзилу лопатой по башке, чтобы он отпустил Вадима. Тогда-то он и сказал те слова.
– В этот момент Чернов отключил свою человечность.
Я нахмурилась. Её можно отключить?
– Я не понимаю.
Стас вздохнул и глянул время на своём сотовом.
– Чтобы выйти из заведомо проигрышной ситуации, мы можем отключить часть мозга, отвечающую за эмоциональное состояние. Это лишает нас многих человеческих факторов, но действуя по этой методике, мы… находим выход.
– Ладно. Хорошо. Как его вернуть?
Он пожал плечами.
– Этого не знает даже он.
Я выдохнула и потерла лоб пальцами. И что мне делать? «Верни меня». Как, любимый? Как? Что мне делать?
– Я должна найти способ вернуть его…
Стас больно ухватился за мой локоть.
– Одумайся, Саша! Сейчас в нём нет ни любви к тебе, ни собственной части. Он втопчет тебя в грязь.
– А что тогда делать?! – не выдержала я и сорвалась на крик. – Бросить его одного?
– Мы за ним присмотрим.
– Да? И сколько это продлиться? Год? Два? А если он всю оставшуюся жизнь будет таким? Что мне тогда делать? Нет, Стас. Я должна быть рядом с ним. Он не бросил меня, когда я его забыла, и я не брошу его!
– Дура, блять! Да включи ты мозги! Ты альбинос, Саша, ты не вынесешь этого. Проститутки не выдерживают близости с нами в таком состоянии, а Вадимом сейчас движут только инстинкты. Как думаешь, что он сделает первым делом, когда привезёт тебя домой?
Я скрестила руки на груди. Да, ближайшее будущее не такое уж и перспективное, но я не могу оставить Вадима таким. Я не могу допустить даже мысли, что к нему прикоснется кто-то кроме меня. Что ему придётся справляться с этим одному. Я не мать Тереза, но я выбрала Вадима своим мужчиной, а значит должна быть рядом.
– Я никуда не поеду, братик. Я нужна ему.
Стас выругался, сжав в кулаке телефон и ткнув в меня пальцем этой же руки.
– Саша! Включи ты уже свою чёртову…
– Ещё раз повысишь на неё голос, я тебе шею сверну, Бакс Бани.
Я обернулась на ледяной голос Вадима со стороны лестницы. Его лицо так же не выражало ничего, а в глазах был холод.
– А ты думаешь, я позволю тебе прикоснуться к ней в таком состоянии?
– Она принадлежит мне, и что я с ней сделаю тебя уже не должно волновать.
– Я имею на неё больше прав, чем ты, особенно после смерти её мужа.
После смерти мужа? Олега… Мне вдруг стало печально от этого. Нас связывало двенадцатью годами брака. Я привыкла к этому. И если между нами и был только штамп, то это не значит, что я его ненавидела. Раньше.
– Теперь её муж я, и всё, что принадлежало ей, теперь моё. Разве не это мы планировали?
Я повернулась к брату.
– Планировали?
– Я потом это объясню, Саша, – ответил Стас и повернулся снова к Вадиму. – Ты не мог провернуть это всё так быстро.
– Почему же? Документы составлены и подписаны два часа назад. Теперь Орловой Александры нет, есть Чернова Александра, а холдинг передан мне.
Стас выпрямился и сжал губы.
– Хорошо. Зачем тебе тогда моя сестра? Ты получил всё. Оставь её в покое.
– Моя жена будет жить только со мной в моём доме и спать в моей кровати. А если ты против, это твои проблемы.
Стас повернулся к ошарашенной мне.
– Теперь ты всё понимаешь? Поехали со мной, я смогу тебя защитить.
Я, извиняясь, посмотрела на брата и покачала головой.
– Я должна всё исправить.
Несмотря на разъярённого брата, я развернулась и пошла к Вадиму. Чёрт его знает, что меня ждёт дома, но Вадим не причинит мне вреда. Я уверена в этом. И дело не в том, что он меня любит… или любил… а, может, и любит. Дело в том, что Вадим даже в таком состоянии не способен разрушить то, что выстраивал долгое время. Он слишком щепетилен к своим планам, доводит их до конца, а если он пришёл за мной, значит, есть что-то, чего он ещё не добился.
Пока мы спускались вниз и садились в джип, я анализировала наши с ним отношения, то, что я помнила, и строила план. Женщина я, в конце концов, или нет? Неужели я не смогу соблазнить своего мужчину и обвести его вокруг пальца? Всю дорогу я всматривалась в ставшие родными черты лица и боролась с желанием к нему прикоснуться. Как же так? Как мне сражаться с ним? Вадим молод и полон сил и энергии, а я даже не умею играть роли.
Автомобиль плавно ехал по дороге, но когда мы выехали на окраину, Вадим затормозил и отодвинул своё кресло назад.
– Что ты делаешь?
Я знала, что ему надо. Он слишком напряжён, как тогда в парке. Ему необходима разрядка.
– Хочу, чтобы ты поработала ротиком.
И ни грамма стыда. Н-да. Будет сложно.
– Нет.
Серые глаза резко переметнулись ко мне.
– Это ещё почему? Я хочу…
– А мне плевать на твои хотелки. Заводи мотор и поехали домой.
Какое-то время он смотрел на меня, я бы сказала, в изумлении, если бы глаза хоть что-то выражали.
– Если мы поедим домой, я не смогу сдерживаться и причиню тебе боль. Соси.
Я сузила глаза и фыркнула.
– Какой же ты мудак, Чернов.
Губы скривились в усмешке.
– Я всегда им был. Соси, Саша, и я куплю тебе айфон.
Ублюдок! Моя гордость вопила мне вмазать ему по роже и покинуть салон его тачки, но я постоянно напоминала себе почему поехала с ним. Отстегнув ремень, перекинула волосы на правое плечо и потянулась к его ремню, пока Вадим устраивался удобнее, укладывая голову на подголовник. Я пыталась думать о его словах. Пыталась сохранить в мыслях, какой он урод сейчас, но с первым же стоном благополучно обо всём забыла, желая только доставить ему удовольствие. Его пальцы ласкали моё лицо и собирали волосы в кулак, пока я двигала головой, поглощая толстый, слегка искривлённый влево ствол всё глубже и глубже.
– Чёрт, малышка, ты действительно бесподобна! Возьми его глубже. Ммм…
Он вздрогнул, когда я начала давить кончиком языка на наружнее отверстие, а когда резко опустила голову, снова застонал, нахваливая мои способности. Но когда он был почти у цели, больно стиснул волосы и начал сам двигать голову. Горячая сперма ударила мне в горло, заставляя задержать дыхание и глотать, потому что выход перекрыт его членом. Мне было обидно. Так сильно обидно. Раньше Вадим не позволял себе подобного. Он всегда был нежен и терпелив, а сейчас моё горло болит от резкого проникновения и сильных толчков. Сильно кусая губы, я отвернулась к окну, пока он отходил от оргазма. Надеялась, что он извинится. Что скажет хоть что-нибудь, но в полной тишине Чернов завёл мотор и плавно поехал по дороге.
Как же это унизительно. Одно дело, когда ты сама хочешь сделать приятно, таким образом, а другое дело, когда с тобой обращаются как с бесплатной шлюхой. Неужели он сейчас не испытывает даже угрызений совести. Он сильно отличался от того человека, которым я его знала. Стас был прав, я зря приехала с Вадимом. Возомнила себя любовью всей его жизни, что ради меня он вернётся… Ничего этого нет и не будет!
Мысленно я отдёрнула себя. Если бы он меня не любил, разве он не исчез бы когда у меня отшибло память? Но он вернулся. Добивался моего расположения, терпеливо ждал. А вчерашний день в парке? Его слова? Он делал всё, чтобы моя жизнь была комфортнее рядом с ним. Заботился о моём здоровье, учитывая мою особенность. Нет! Я не буду сомневаться в нём из-за какой-то там части мозга! Это мой мужчина, а теперь ещё и муж. Уж его я не подведу!
Войдя в квартиру, скинула обувь и направилась прямиком в ванную. Кажется, у меня даже кожа пропахла порохом и чужой кровью. Струи воды не приносили облегчения. Жутко хотелось спать, но понимала, что не смогу уснуть. Перед глазами так и стоят те трупы с перерезанным горлом, а в ушах звучат выстрелы и взрывы. Как мужчины с этим справляются? Как не подскакивают среди ночи и не видят кошмары? Стоило мне только прикрыть глаза, как картинки сменяются одна за другой.
Сделала судорожный вдох и начала смывать шампунь. Я должна держаться. Думать буду потом…
Замерла от прикосновений пальцев к моей спине. Вадим. Он стоял, облокотившись плечом о дверь душевой кабины, и вёл по позвоночнику очень медленно. Я продолжила смывать пену и настороженно повернула к нему голову, только когда закончила и выключила воду. Его взгляд был задумчив, и это казалось таким глупым. Стоит рядом, ласкает моё тело и думает о чём-то своём. Повернулась к нему, обхватывая его за кисть, и потянула на себя. Взгляд медленно прошёлся по мне и остановился на моих глазах.
– Ты должна вернуть меня, Ангел мой.
Из меня вырвалось судорожное дыхание, и я прижалась к нему, обнимая за узкую талию.
– Скажи мне как? Я всё сделаю.
– Я не знаю. Но чем дольше я в этом состоянии, тем тяжелее из него выйти. Сейчас я способен на многое, Саша. И зная себя нормального, я бы не хотел тебе навредить.
Я прижалась к нему сильнее, чувствуя, как каждое слово режет мне сердце.
– Зачем ты это только сделала? Я ведь могла тогда помочь.
– Нет. Вмешайся ты в процесс, и он бы убил меня быстрее, а потом и тебя за ненадобностью.
Я подняла к нему лицу и поцеловала чуть выше груди.
– Ты доверишься мне? В смысле. У меня есть вариант как это сделать, но ты должен мне доверять.
– Всё в твоих руках, малышка.
Я закивала болванчиком, чувствуя, что не всё потеряно. Главное, он хочет или хотел бы вернуться в нормальное состояние, а значит я справлюсь.
– Поцелуй меня, Вадим. Как раньше. Как если бы любил.
Его глаза опустились на мои губы, а затем он к ним склонился и прохладно коснулся, будто выполняя механические действия. Я провела по его губам языком и скользнула им глубже, заставляя его подчиниться мне. Да, вот оно! Это мне и поможет! Надавив на плечи, заставила его склониться ниже, а затем положила его руки себе на талию. Они обвили меня, но я чувствовала, как у меня сносит крышу от страсти.
– Я хочу тебя, Вадим. Отнеси меня на кровать и продолжай целовать.
Он подчинился, словно только этого и ждал. Подхватил меня за бёдра и усадил к себе на пояс. Я ухватилась за его шею и вцепилась в волосы, нависая чуть выше. Как же я его хотела! Ни к кому и никогда у меня такого не было!
Когда он дошёл до кровати, я оторвалась от его рта.
– Стой.
Вадим подчинился. Серые глаза смотрели с безумной похотью, а грудь вздымалась, словно он пробежал стометровку за секунду.
– Поставь меня.
Когда я оказалась на полу, то, не прерывая зрительного контакта, села на кровать.
– Раздевайся.
Брови дернулись, и в глазах вспыхнула лёгкое озорство. На короткое время. Будто и не было. Верно, мой мальчик. Давай в том же духе. Это тоже эмоции. Он снял с себя намокшую футболку и швырнул её на пол, а я упёрлась руками в матрас, рассматривая его грудь и тату на половину плеча. Как же он красив. Прекрасен!
Ловкие пальцы начали справляться с ремнём, и вскоре с него упали и штаны, но как только он двинулся ко мне и встал коленями на край кровати, я выставила ногу, упираясь ею ему в грудь.
– Нет. Я хочу почувствовать на себе твой рот, Чернов.
Он улыбнулся и провёл кончиком языка по зубам. Я не знала, получается ли у меня, но видела вспышки эмоций в его глазах. Страсть, похоть, азарт. А это уже прогресс, ведь так? Я верну тебя, мой мальчик. Верну во что бы то ни стало!