Неслучайная. Я тебя забуду

Глава 3

Сижу с закрытыми глазами и стараюсь сдержать смех от щекотки.

Пушистая кисточка порхает по моему лицу, виртуозно маскируя синяки под глазами, а в голове творится настоящий хаос.

Чувствую себя нашкодившим ребенком в ожидании порицания от взрослых.

Мысленно даю себе подзатыльник и велю расшатанным нервам встать по команде «смирно».

– Долго еще?

Спрашиваю у Лизы, продолжая оставаться в неведении на счет своего внешнего вида.

Несколькими минутами ранее я, вконец обезумев, дала ей полный карт-бланш и теперь искренне пытаюсь сохранить хоть какие-то остатки былого настроя.

Получается, мягко говоря, не очень.

– Готово!

Слышу довольный ответ и, открыв глаза, врезаюсь взглядом в собственное отражение.

Правда мое?

Серьезно?!

Подношу дрожащую ладонь к щеке, проверяю я ли это.

У девушки, что смотрит на меня из овального зеркала в изящной раме цвета слоновой кости, нет ничего общего со мной. С настоящей мной.

Ее длинные волосы красиво уложены и сияют под светом лампы, отдавая бронзой. Темные, почти черные, глаза выделяются на маленьком личике, а длинные, подведенные тушью, ресницы делают их совсем огромными, кукольными. На ее губах матовая помада, из-за чего они кажутся пухлыми… чувственными, как любят писать в книгах.

Медленно поднимаюсь на ноги, позволяя короткой юбке лёгкого платьица из замысловатого черного кружева колыхаться в такт моим движениям.

Этот наряд – творение именитого российского дизайнера, подарок от мамы на мой прошлый день рождения. И все это время он прятался в шкафу вместе с кипой других, не менее дорогих, но от этого не более любимых, платьев.

– Нравится? – Лиза обнимает меня за плечи и прижимается ко мне щекой.

Зачарованно киваю, потому что во рту сухо как в пустыне Сахара.

Словно в тумане вижу, как она улыбается, протягивает мне черные босоножки на устойчивом каблуке. На этот раз я даже не пытаюсь с ней спорить. И плевать, что я никогда раньше на таких не стояла. Научусь. Справлюсь. Только пусть эта магия не заканчивается, прошу…

Достаю из платяного шкафа небольшую сумку-клатч, бросаю в нее паспорт, телефон, наушники и пузырек с лекарствами. Все движения совершаю на автомате, без каких-либо эмоций.

Из дома мы выходим в девять часов, всего за несколько минут до возвращения мамы. Такси уже ожидает нас у подъезда, так что наш уход остается незамеченным.

Всю дорогу до клуба Лиза разговаривает с Максом по телефону. Щебечет, подобно влюбленной голубке, а я все еще нахожусь под впечатлением от своего необычного преображения.

Ощущение, будто я сплю и мне снится сон про параллельную реальность, где я не какая-то то там серая мышь с армией безумных тараканов, а обычная девушка. Такая, как все вокруг. Красивая. Уверенная в себе. Здоровая…

И только браслет смарт часов на запястье правой руки напоминает мне о том, что никакого чуда не было, и я все та же Олеся. Просто немного другая.

Наконец, сквозь окно автомобиля виднеется длинная, в несколько метров, очередь перед зданием заведения.

Огромная неоновая вывеска над главным входом, надежно охраняемым сотрудниками фейс-контроля, щиплет глаза, заставляет жмуриться.

Моргаю.

Снова вчитываюсь в название клуба, будто оно может измениться и в шоке перевожу взгляд на Лизу.

В голове вмиг проносятся фотографии сокурсников с их прошлого похода сюда.

Сердце на миг замирает, пропускает удар. Нет… Я не могу поверить!

Щеки обдает сильным жаром, дыхание захватывает от понимания, КУДА именно она меня привезла…

Тяжело сглотнув, перевела ошарашенный взгляд с двойных, наглухо затонированных, дверей на подругу. В отличие от меня, она широко улыбается, на ее лице отражается явное предвкушение чего-то особенного.

– Лиз… – начинаю неуверенно, – ты не говорила, что мы приедем сюда, – киваю в сторону кирпичного строения и поспешно отворачиваюсь.

Слежу, как подруга передает водителю несколько банкнот, машинально выхожу из машины и замираю рядом с ней.

– Признаю, схитрила немного. Есть такое, – берет меня за руки и, буквально, виснет на ней. – Знала ведь, что не согласишься, если скажу название…

– Но это же тематический клуб для мужчин, – шепчу в ответ. – Зачем ты меня сюда привезла? Я думала мы просто посидим где-нибудь и все…

– Во-первых, этот клуб не только для мужчин. А во-вторых, сегодня нет никаких "особенных" программ. Обычное шоу, музыка и немного выпивки. Ничего неприличного, честно! Леська, – заглядывает мне в лицо, – ну не нуди! Все хорошо же.

Больше мне не дают возможности сопротивляться. В этот самый момент из клуба выходит Макс и, заметив нас, движется навстречу.

Парень, как и всегда, выглядит шикарно. Дизайнерские зауженные джинсы подчеркивают накаченные ноги спортсмена, а серая футболка четко прорисовывает мощные бицепсы и торс. Сразу видно – спортсмен. Настоящий.

Оказавшись рядом, улыбается в своей манере, а-ля мачо-мен, хватает Лизу в охапку и целует её в губы.

Его рука по-хозяйски обнимает тонкую талию девушки, чуток задирая и без того короткую юбку-карандаш и обнажая стройные загорелые ноги.

– Привет, – одаривает меня коротким взглядом, и мы все вместе идем к входу. – Как дела?

Стандартный вопрос из вежливости, а отвечать совсем не хочется. Бросаю такой же банальный ответ, как того требуют правила этикета, после чего меня наконец оставляют в покое.

В клуб нас пропускают сразу же, даже не проверив документы. Вспоминаю о том, что Колесников как-то хвастался своими связями в одном из самых «интересных» заведений для мужского досуга столицы. Конечно же, и Лизу он сюда позвал чисто ради того, чтобы пустить пыли в глаза. Мол, смотрите, какой я крутой парень. Любите меня и восхищайтесь.

От этих мыслей начинаю злиться.

На себя. На свою глупость. На то, что позволила минутному порыву отчаяния и сумасбродства взять над собой верх. А ведь и не отвертеться теперь. Лиза мне точно не простит, если дам заднюю. Остаётся лишь надеяться, что эта выходка не выйдет мне боком.

Но что-то мне подсказывает, что я ещё не раз пожалею о своём безумстве…

***

Внутри клуб именно такой, каким его описывают многочисленные скандальные статьи.

Основной зал имеет округлую форму. В самой нижней части, где мы оказываемся, расположен танцпол. А наверху, под самым потолком установлены неоновые фонари, которые, по сути, являются единственными источниками света.

Малиново-зеленые блики мелькают из стороны в сторону, создавая интимную атмосферу.

Музыка звучит, будто отовсюду, заполняет собой все пространство вокруг.

Люди отдаются ей сполна, их тела извиваются в такт, подобно гибким змеям.

Воздух пропитан запахами дыма, кальяна, алкоголя и смеси из индивидуальных ароматов каждого посетителя.

Макс проводит нас на ярус выше, на огражденный металлическими перилами и с видом на танцпол. Здесь же находится длинная стойка бара.

Несколько молодых людей в одинаковых белых рубашках выдают заказы, смешивая коктейли с невероятным мастерством и грацией. Точные уверенные движения рук завораживают, подобно действиям опытных фокусников. То здесь, то там вспыхивает пламя – обязательный элемент некоторых напитков.

– Мы сядем там, – голос Лизы вырывает меня из транса.

Подруга указывает на лаунж зону с комфортабельными белыми диванчиками и стеклянными столиками, за одним из которых нас уже поджидает человек, при виде которого я едва сдерживаю стон разочарования.

Арсений – лучший друг Макса и по совместительству центральный нападающий университетской футбольной команды.

Блондин с голубыми глазами и телом аполлона, как его называют девочки на потоке. Наглый, самовлюбленный тип, который не упускает ни одной юбки. И если Колесникова смогла обуздать бешеная натура Лизы, то этот жеребец еще свободен и совершенно независим от общественного мнения.

Вижу его кривую ухмылку и чувствую, как внутри начинает закипать гнев. Желание развернуться и уйти растет с каждым шагом, что приближает нас к нему. В какой-то момент не выдерживаю, беру Лизу за руку и оттаскиваю в сторону, к перилам.

– Что все это значит? – набрасываюсь с вопросами. – Ты прекрасно знаешь, как я к нему отношусь!

– Прости, прости, пожалуйста, – с ходу начинает тараторить Демидова. Сложив ладони вместе, смотрит на меня с мольбой. – У Арса какие-то проблемы в семье, вот он и навязался Максу на голову, а тот, добрая душа, не смог ему отказать. Вот и пришлось взять с собой. Я слово даю, – кладет ладони на мои закрытые кружевом плечи, – он будет вести себя прилично. Макс заставил его поклясться. Пожалуйста, зайка. Я, правда, очень-очень хочу, чтобы ты осталась. Пожа-а-алуйста…

В очередной раз ловлю себя на мысли, что зря согласилась на эту авантюру. Здесь очень шумно, полно народу, да ещё и Царев собственной персоной. Не люблю я такие места, но когда вижу огромные просящие глаза подруги, не могу отказать. Вздыхаю и заставляю себя согласиться.

Это всего на пару часов.

Все будет хорошо, Олеся. Давай, отомри!

К столу, накрытому тарелками с нарезкой экзотических фруктов, кальяном и бокалами с разноцветными напитками, иду на негнущихся ватных ногах. Каждый нерв моего тела напряжен и вытянут в струнку, мышцы сгруппированы и готовые отразить любое нападение со стороны неугодного мне человека.

– Привет, – Арсений сидит в максимально расслабленной позе, закинув одну руку на спинку дивана, и потягивает ароматный пар из длинной, украшенной камнями, трубки. – Не думал увидеть тебя здесь, – криво усмехается.

– Поверь, мы тоже! – осаждает его Лиза, утягивая меня на место рядом с собой. – И кстати, чтоб ты знал, в отличие от некоторых, Олеся – желанный гость.

– Да ладно вам. Хватит собачиться, – приобняв свою девушку, Макс бросает на друга предупреждающий взгляд. – Мы здесь не для того, чтобы ругаться. И вообще, Лизавета, я хочу танцевать. Идем, – с этими словами он берет ее за руку и уводит вниз, на заполненный танцпол.

Мы с Арсением, чтоб ему провалиться, остаёмся наедине.

Отвернувшись от него, увлеченно изучаю дизайн помещения с облицовкой из натурального камня.

Из-за приглушенного света и постоянных вспышек мозг и глаза устают, в висках возникает неприятная пульсация. И я в очередной раз убеждаюсь, что я – очень домашний человек. Шумные и многолюдные места придумали не для меня. Особенно, если рядом находится такой человек, как Арсений Царев…

Раздражающий булькающий звук, доносящийся из стеклянной колбы, прерывает ход моих размышлений и заставляет вернуться в реальность.

Бросив короткий взгляд на вечную причину своего плохого настроения, задыхаясь от негодования. Узкие хитрые глаза изучают меня с нескрываемым интересом, заставляя кожу мгновенно покрыться мурашками.

Словно в замедленной съемке, наблюдаю за тем, как он лениво подается вперед и облокачивается на собственные колени.

Между нами всего метр расстояния и единственная преграда – небольшой журнальный столик.

Коротким, нервным движением одергиваю юбку платья, словно крошечный кусок материи вдруг увеличится в длине. Но даже это не спасает от раздевающих глаз Царева. Ладони становятся влажными от волнения, пальцы мелко дрожат.

– Я и не знал, что ты у нас такая красотка! – произносит он, растягивая гласные.

От его тона мне становится мерзко. Во рту разливается противная горечь. Хочется схватить со стола первый попавшийся прибор и бросить ему в лицо, лишь бы стереть эту надменную ухмылку.

– Скажи честно, – пересаживается ко мне, обдавая тяжелым запахом перегара вперемешку с терпким парфюмом, – решила, наконец, сбросить монашескую мантию? Надоела роль книжного червя?

– Что ты несешь?

Отползаю на край дивана и награждаю его самым сердитым взглядом, какой только есть в моем скудном арсенале.

Мне нельзя его бояться!

Нельзя быть слабой.

Достаточно.

Резкий смешок осаждает весь мой пыл.

От негодования и злости на себя, на этого павлина, на ситуацию, в которой оказалась, на глаза наворачиваются ядовитые слезы. Собственный пульс набатом стучит в висках, перекрывая музыку. Как бы я не старалась сдержать себя, ничего не получается. Единственное, чего я сейчас действительно хочу – уйти. Развернуться и сбежать как можно дальше от этого озабоченного павлина. Желательно, на другую планету.

Краем глаза высматриваю путь отступления и, крепко прижав к себе сумку, вскакиваю на ноги, готовая броситься наутек. Но Арсений реагирует моментально.

Его цепкие пальцы сжимаются на моем запястье, создавая контраст между его смуглой кожей и моей – мертвенно-бледной с четко прорисованными линиями вен.

– Ты чего, Золушка? – не скрывает издевательского тона. – Еще далеко до полуночи. Да и принц твой уже давно здесь, – тянет меня к себе, будто не замечая моих отчаянных попыток вырваться. – Обещаю, – поднимается и замирает предо мной как каменная глыба, – тебе понравится…

– Отпусти, – шепчу одними губами, изо всех сил стараясь сдержать непрошенные слезы. Дергаюсь в попытке освободиться. Снова безрезультатно. – Отпусти, я сказала!

– Не нужно строить из себя святошу, – не унимается Царев. – Я же знаю, что нравлюсь тебе…

Последняя его фраза срабатывает на меня, как красная тряпка на разъяренного быка. В голове раздается щелчок, будто срабатывает затвор предохранителя.

Я резко замахиваюсь и бью его ладонью по лицу. Сильно так, наотмашь.

Кожу обжигают языки пламени, на щеке Арсения проступает ярко-красная отметина. Еще немного и из глаз полетят самые настоящие искры.

Он оторопело смотрит на меня, выкрикивая изрядную порцию мата, но я уже не слышу. Вздрагиваю и срываюсь с места, прямиком к лестнице. На ходу смахиваю соленые дорожки, льющиеся из глаз.

Вспышки становятся чаще, вижу все урывками. Крепко держусь за перила, чтобы не навернуться и полететь кубарем вниз. Кажется, я слышу его частые шаги… Внутри все сжимается от страха.

Очередная вспышка бьёт прямо в глаза, ослепляя. Ноги подкашиваются, и я лечу вниз.

Готовясь к неминуемому удару, выставляю руки вперед и закрываю глаза…

Но что-то идет не по плану. Вместо холодной каменной поверхности я вдруг встречаюсь с не менее твердой, но теплой мужской грудью. Крепкие ладони ложатся на мою талию, отправляя в сердце мощный электрический заряд. Терпкое дыхание незнакомца обжигает мое лицо. А в нос ударяет аромат его парфюма, вытесняя из легких весь кислород, подавляя и будоража одновременно.

Тело содрогается от странных эмоций. Застывает в плену сильных рук. Я забываю как дышать…

– Ну здравствуй, Красивая…

Глубокий низкий голос незнакомца звучит над самым ухом, ввергая меня в состояние полного оцепенения.

Стая мурашек, безудержным потоком, проносится по спине, вклиниваясь в позвоночник. Лишая воли. Стирая все защитные сооружения.

Я вздрагиваю, испугавшись собственной реакции. Поднимаю голову и…

Застываю, пригвожденная его тяжелым, пробирающим насквозь, взглядом.

Весь мир вдруг перестает существовать.

Глава 4

Руслан

Телефонный звонок, раздавшийся во время совещания, служит для меня чем-то вроде команды «старт».

Сорвавшись с места, объявляю руководителям отделов, чтобы продолжали без меня и покидаю большую переговорную. Ровным размашистым шагом иду к себе в кабинет. На ходу ослабляю узел ненавистного галстука – обязательного атрибута образа «успешного миллионера», и параллельно слушаю монотонную речь начальника своей службы безопасности.

– Информация стопроцентная?

Не могу не задать этот вопрос. Он не дает мне покоя вот уже на протяжении нескольких недель. Как бы там ни было, я не привык совершать необдуманные поступки. Тем более, когда дело касается моей семьи. Особенно, когда дело касается семьи.

– Более чем, – подтверждает Бессонов, вколачивая последний гвоздь в гроб моей счастливой семейной жизни. – Все фото и видеоматериалы я уже выслал тебе на почту. Мне… жаль, что так вышло.

Последнюю фразу безопасника пропускаю мимо ушей.

Пусть засунет свою жалость себе в одно место!

Мне она ни к чему.

Заворачиваю за угол и толкаю дверь приёмной.

– Немедленно найди мне нашего юриста! – велю секретарше, с упоением наблюдая за тем, как вытягивается ее идеальное кукольное личико. – И отмени все послеобеденные встречи. Меня ни для кого нет!

Раздав все указания, закрываюсь в своем кабинете.

Натянутые нервы требуют немедленного расслабления. Желательно, чтобы это был крепкий мужской напиток. А ещё лучше – хорошая сексуальная разряда. Ух, я бы сейчас позабавился, попались под руку хорошенькая соска. Прямо здесь, на рабочем столе. Не отходя от кассы.

Только в первом случае действует табу на употребление алкоголя в дневное время, а во втором – нежелание смешивать личное и работу. К тому же, при мысли о красивом женском теле, способном удовлетворить мои природные потребности, перед глазами то и дело возникает образ Надежды.

– Грязная сука!

Очередное ругательство слетает с губ, пока листаю на ноутбуке ряд фотографий, на которых моя благоверная развлекается со своим фитнес инструктором.

Дойдя до кадра, где экс-супруга стоит перед своим любовником на коленях, не выдерживаю и рывком сметаю несчастный компьютер со стола.

Глухой удар в стену, и достояние известного американского бренда разлетается по деревянному полу, как дешевый китайский конструктор.

Но мне и этого мало.

Чертовски мало.

Напряжение и злость доходят до критической точки. Кипят в крови, прожигая вены насквозь. А кулаки так чешутся, как сильно мне хочется разбить кому-нибудь морду. Желательно если это будет тот самый Алекс – загорелый ёбарь чужих жен…

Звонок селектора разрезает тишину, заставляя вернуться в реальность.

– Руслан Аркадьевич, – голос Арины дрожит, – Павел Юрьевич на первой линии…

– Соедини!

Отодвигаю кресло и сажусь, запихав внутреннего беса куда поглубже. Выпустить его я всегда успею. И сделаю это, когда придет время. А пока нужно решить дела с документами. Чем скорее разгребу это дерьмо, тем быстрее отмоюсь.

Устало потирая ладонями лицо и полностью переключаюсь в деловой режим.

Спустя каких-то сорок минут общения с адвокатом и небольшой бумажной волокиты, и мой новенький спортивный «Мерседес» уже рассекает загруженные столичные улицы, мча меня домой.

В черной папке, небрежно брошенной на пассажирское сиденье, лежит копия брачного договора, документы на развод и несколько самых «удачных» фотографий Нади, чтобы бросить их ей в лицо.

Наш брак продержался всего год.

Год, мать его!

За это время я давал ей все, о чем она только просила. Ничего не жалел для благородной суки!

Захотела медовый месяц на Бали? Мой самолет к вашим услугам!

Не нравится жить в пентхауса? Пожалуйста, получи особняк в элитном поселке.

Шопинг с подругами в Милане? Без проблем.

И еще херову тучу других исполненных желаний, стоимость которых с лихвой может покрыть годовой бюджет любого нашего города-миллионника.

У этой твари было все, о чем другие даже мечтать не смеют. ВСЁ, мать ее!

В обмен я просил у нее лишь две вещи – быть верной и родить ребенка, который унаследует все мое состояние. Всего два пункта. Неужели это так много?

С Надеждой меня познакомили родители – отец с мачехой. Привели ее в дом, когда я, в очередной раз, прилетел из Испании по делам. На тот момент я только планировал перевозить часть своего бизнеса на родину, а о полном возвращении в родные просторы не могло быть и речи.

Думал я так, пока не увидел Надю.

Никогда особо не доверял женщинам, предпочитал избегать серьёзных отношений, но с ней что-то пошло не так. Программа дала сбой, и я тупо поплыл. Влюбился, как какой-то сопливый школьник. Да так, что совсем голову потерял.

Я и раньше, что греха таить, испытывал особую слабость к высоким блондинкам с кукольными лицами. И тут мне показывают ее. Не просто красотку с обложки, а еще и умную, начитанную, умеющую поддержать любую беседу. Чем не идеал женщины?

Короче говоря, в свои тридцать четыре года, я впервые в жизни влюбился. Сам не понял, как спустя пару дней знакомства предложил встретить новый год вместе. А потом пошло-поехало. Свидания, совместные поездки, отпуск на частном острове в Греции.

Я и не заметил, как погряз в этом болоте по самые уши.

Несколько месяцев жил на две страны, пока не осознал, что все, созрел. Купил кольцо и сделал предложение. В том, что услышу от нее "да", не сомневался ни на миг…

Мне было хорошо с ней. Легко и комфортно. И я решил, что так будет всегда… Идиот! Бабам нельзя верить!

Знал и все равно попался. Баран!

Оставив машину у ворот, хватаю бумаги и направляюсь к ультрасовременному особняку с полным поддержанием системы «Умный дом».

Не успеваю дойти до массивных дубовых дверей, как экономка уже гостеприимно распахивает их.

Дородная женщина далеко за сорок, облаченная в черно-белую униформу с дебильным колпаком на голове, расплывается в глупой улыбке и чуть ли не приседает в реверансе.

– Руслан Аркадьевич, вы сегодня рано…

– Не твое дело! – рычу на бедняжку. Вид ее дурацкой униформы вконец срывает башню, и все мое хваленое самообладание летит к чертям. – Где она?!

Смотрит на меня огромными, полными ужаса, глазами и беззвучно открывает-закрывает рот. Так и тянет заорать, чтобы не бесила тупостью, но сдерживаюсь. Женщина ни в чем не виновата. Моя злость не имеет к ней никакого отношения.

Перевожу дыхание и, схватившись за переносицу, повторяю чуть спокойнее:

– Надежда… где?!

– У с-себя…

Молча прохожу мимо остолбеневшей домработницы и идну к лестнице.

Широкие ступени из белого гранита с плотным ковровым покрытием заглушают звук моих шагов.

Хозяйская спальня находится на втором этаже и по размерам больше напоминает царские апартаменты. Огромное помещение с высоким, украшенным сусальным золотом и цветочным орнаментом, потолком, личная ванная комната с джакузи, две гардеробные: для нее и меня, выход на террасу. Весь дизайн разрабатывался на заказ, специально для нас. Больше нигде в мире невозможно встретить нечто подобное. Все только уникальное. Безумно дорогое. Редкое… Ради жены-проститутки, мать ее!

Оказавшись у двери из красного дерева, с силой дергаю ручку и врываюсь в супружеское логово.

Цветочный запах ее духов сразу ударяет в нос, заставляя снова и снова чувствовать на языке горький вкус предательства и разочарования.

Ненавижу!

Сука, как же я теперь ее ненавижу!

Окидываю взглядом пространство, подмечая про себя мелкие, но порой доводящие до нервного тика, детали. Женская одежда, валяющаяся абсолютно в каждом углу – куда ни глянь, будь то изголовье широкой итальянской кровати, на которой спокойно могут уместиться четверо, или туалетный столик, заваленный разнообразными флаконами и тюбиками. Даже на полу лежит красная шелковая лужа – предположительно один из пеньюаров Надежды, приобретенных во время закрытого показа «Виктория Сикрет» в Париже. По мере того, как с глаз спадает пелена влюбленного идиота, внутри все сильнее и сильнее разгорается пламя раздражения и злости.

На себя.

На свою непроглядную глупость и слепоту во всех вопросах, касающихся этой женщины.

Начинаю ловить себя на том, что весь этот год, пока длился наш брак, супруга искусно манипулировала мной и моим отношением к себе. Подумать только, я ведь никогда раньше не замечал всего этого, в упор не видел ничего дальше собственного носа! Не обращал внимания на ее безалаберность и неопрятность. Да мне было глубоко плевать на то, что одежда и белье жены валяются по всей комнате! Я этого тупо не замечал.

Скажи мне об этом ещё каких-то два года назад засмеялся бы в лицом. А сейчас, будучи чертовым перфекционистом, я умудрялся игнорировать полное отсутствие порядка не только в доме, но и жизни.

Ради чего?

Из-за безудержного секса?

Возможности драть ее везде и во всех позах?

Неужели, сперма настолько сильно ударила мне в голову, что я полностью отупел?!

Эти вопросы сухим хворостом сыпятся в огонь моей ненависти, разжигая его все сильнее, доводят до апогея. Желание разрушить здесь все к чертовой матери бьёт по башке, ложится кровавой пеленой на глаза.

Дверь в гардеробную Надежды выношу с ноги.

По просторной, полностью обставленной шкафами и полками с одеждой, комнате разносится треск ломающегося дерева, а по мраморному полу разлетаются остатки петель, отбивая монотонный ритм.

Моя благоверная взвизгивает от неожиданности и подлетает с белоснежного кожаного дивана, что стоит по центру.

В белом махровом халате с обнаженными медными плечами и влажными после душа длинными высветленными волосами она походит на сказочную Сирену. В самой грязной и пошлой её интерпретации.

В меня тут же врезаются серо-зеленые глаза с расширяющимися от страха стеклянными зрачками. Пухлые, накаченные губки так и остаются раскрытыми, изо рта выглядывают жемчужные зубки.

Еще вчера этот вид подействовал бы на меня, вызывая мгновенный стояк и желание попробовать этот чудесный ротик, но сегодня я могу думать лишь о том, как она этим самым местом обрабатывала член своего фитнес инструктора.

– Русик, ты чего?!

Мелодичный голос Надежды кажется взвинченным, в нем проглядывается неуверенность.

Она смотрит на меня так, будто перед ней возник сам Люцифер – персонаж ее любимого сериала.

Ненавистное «Русик» срывает эмоции с предохранителей и служит пусковым механизмом к старту.

Не разрывая зрительного контакта, вытаскиваю из папки стопку глянцевых карточек и бросаю ей в грудь, не целясь.

Дождь из разноцветных кусочков бумаги падает к ногам «любимой», гримаса ужаса застывает на сделанном личике, густые брови вопросительно взлетают вверх.

Молчит.

Вылупилась на меня и сердито сжимает кулачки.

Серьезно?!

Она еще и чем-то недовольна?

– Ничего не хочешь сказать? – протягиваю лениво, делая шаг вперед. – В чем дело, Надюш? Помнится, раньше ты была куда сговорчивее. Щебетала без остановки…

Останавливаюсь напротив, продолжая сверлить дыру в точеной фигурке. При мысли о том, что этого тела касались чужие руки, хочется блевать.

Я не привык и никогда не привыкну делить свое с кем-то еще. Женщина это, автомобиль, бизнес, да что угодно. Если принадлежит мне, значит, уже носит мое клеймо! Навсегда!

– Т-ты не так все понял, – лепечет она, пытаясь взять меня за руку. Кажется, хваленый ум Наденьки дал сбой в программе. По-другому объяснить ее глупую, сбившуюся речь не могу. – Я н-не хотела…

– Конечно, – улыбаюсь уголками губ. Протягиваю руку и провожу костяшками пальцев по острой скуле. Обманчивая нежность даёт свои плоды. Моя благоверная вмиг расслабляться. – Конечно, ты не собиралась трахаться с ним. Это упражнение такое, чтобы калории сжечь. Я всё понимаю.

Мой притворно-спокойный тон вгоняет женщину в заблуждение. Во взгляде ведьмы вспыхивает облегчение.

Еле сдерживаюсь, чтобы не стереть его пощечиной.

Беру ее за подбородок и сжимаю. Несильно, но основательно, чтобы привести в чувства.

– Слушай сюда, дрянь, и запоминай, – начинаю медленно, голосом выделяя каждое слово. – Дважды повторять не буду. Ты сейчас же приводишь себя в порядок и идешь собирать вещи. Все. Я не хочу видеть ничего, что связано с тобой. Тебе понятно?!

И тут включается традиционная часть всех дешевых мелодрам под названием «Сопливые домохозяйки».

Она начинает плакать.

Эмоционально так, с чувством. Видно, что старается изо всех сил. Слезы градом льются из раскрасневшихся глаз.

Порой удивляюсь, как лихо у них это получается. Щелчок, и на месте гордой богини возникает жалостливая рабыня, готовая на все ради своего хозяина.

За тридцать пять лет так и не смог свыкнуться с этой особенностью женской натуры.

– К-куда же я пойду, Рус? Я же люблю тебя, – умоляет, глотая слезы. – Только тебя, милый. Мне больше никто не нужен!

Меня передергивает от этого гнусного зрелища. Становится так мерзко и противно, едва не выворачивает наизнанку.

Отталкиваю от себя, как грязную половую тряпку, коей она в действительности и является. Кусок сраного тряпья. Мерзость, об которую страшно испачкаться.

Надежда падает на диван, и полы её халата расходятся, выставляя напоказ точеную фигуру в дорогом кружевном белье.

Не спешит укрыться. Наоборот, инстинктивно, принимает позу, готовой на все потаскухи, чем увеличивает градус моего презрения.

– Это уже не мои проблемы, – швыряю ей папку с бумагами на развод. – И учти, солнышко, от меня ты ничего не получишь. Когда вернусь, чтобы и духа твоего здесь не было!

Предупреждаю холодно и ухожу, не оборачиваясь. Боюсь сорваться и наломать дров.

Пар выпущу не здесь.

В клубе.

Сниму шлюху и оттрахаю до состояния полного изнеможения. Теперь, уже ничего не мешает.

Отныне я – свободный человек, не обремененный узами брака и супружеской верностью. А событие подобного масштаба требует особенного празднования!