Альтавион

Взлёт был спустя полчаса, что ушли на проверки систем. У Торнаты это время прошло под звуки всхлипывания соседки, что боялась выхода в атмосферу. Абстрагировавшись, она была благодарна армии, что научила её не реагировать на раздражители. Подъём был плавным, в центральной каюте не было окон, поэтому определить из которой части аэрокосмодрома запускался корабль, было невозможно. Во-первых, меры были приняты исходя из безопасности. Двери свободных кают при запуске и спуске блокировались и на случай поломок и трещин в окнах, пассажиры оставались живы. Во-вторых, чтобы нервные люди не видели как взлетает корабль. «Отличная идея»,– про себя подумала Торната, благодаря за это инженеров. Потому что сидящая рядом женщина, даже не видя самого взлёта, ревела от страха умереть в кругу равнодушных к её страданиям людей. После пятнадцати минут небольшой тряски, корабль вышел в атмосферу, и система разрешила разойтись по каютам. Все в спешном порядке разбрелись по комнатам, надеясь провести время полёта спокойно. Полёт стоил дорого, во-первых, он был до столицы, во-вторых, летело десять человек на просторном корабле с комнатами. Порадовавшись, что она может не волноваться о цене поездки, Торната закрыла двери каюты, и задремала.

Спустя двое суток, что лейтенант провела за чтением работ по гидравлике, они успели долететь до планеты. При стыковке с кораблями проверки перед планетой, все снова были рассажены в центральной каюте. Та самая, раздражающая своими слезами, женщина уже не плакала, а просто беззвучно молилась, видимо, отчасти победив свой страх. Как казалось её новым соседям, стало только хуже, ведь бубнила она перечисления того, что могло случиться с шаттлом в открытом космосе. Обращаясь к богу, просила не убивать её такими жестокими смертями. В итоге во время пересадки, на сидящих с ней рядом пассажирах фигурально не было лица. Торната даже радовалась, что на этот раз с ней не села, хватило одного.

Космопорт перед планетой встретил огромным количеством таможенных проверок. Каждого прибывшего отводили в отдельную комнату и допрашивали, где он был, что делал с кем связывался и зачем прибывал в столицу. Это было общим требованием для всех, вне зависимости от ранга, и Торната, подчинившись, отвечала. После получаса расспросов её слова должны были подтвердить указанные в документах лица. Первый был глава академии на Мси-124, второй руководитель транспортной службой Мси-124, а затем и капитан корабля, что довёз её на планету. В ожидании прошло ещё полчаса, когда данные подтвердились и её пустили к следующим шаттлам к планете. На самом деле могли держать и дольше, скорее всего, роль сыграла фамилия, к чему сама Торната относилась спокойно.

Пройдя корабль и сев в шаттл, она прикрыла глаза. На этот раз приземление ожидалось быть другим.

Сам шаттл был другим, место меньше, а значит и ощущения от прохождения атмосферы должны были быть «ярче». Выплыв по команде готовности, шаттл бросился на планету, проходя её природный барьер. Трясло не сильно, но ощутимей, чем прежде. Технологии Матерхорна сотню лет назад вышли на лидирующие уровни, с каждым днём совершенствуясь, поэтому запуски и приземления стали легче и безопасней.

После прохождения барьеров атмосферы планеты, шаттл замедлил скорость, и в течение получаса парковался на точках высадки. На этот раз задерживала процедура прохождение контроля управлением планеты. После финального приземления на аэрокосмодроме Альтавиона, пассажиров ждала проверка личностей. Эти проверки, перед выходом в город, были для того, чтобы сообщить последние изменения в законодательстве и подготовить вновь прибывших к жизни на планете. Напоминали правила поведения и проводили регистрацию в мегаполисе. Торната вдохнула воздух родной планеты, что была одним большим городом-столицей целой системы. Пахло родным домом.

Близкососедствующие небоскрёбы были покрыты красно-золотыми светоотражающими стёклами, и упирались своими сводами высоко в небо. Шум неспящего города создавали сверхзвуковые трассы и системы проверок и контроля его жителей. Стоило оглянуться по сторонам, и в скоплении людей можно было заметить деятелей высокого искусства, что оставляли на теле золотые татуировки и красили волосы в кричащие цвета сезона. В той же толпе шли незаметные люди с волевыми чертами лиц, значит— военные, что не могли по долгу службы, позволить себе праздный маскарад и развязное поведение. Альтавион такой разный и такой родной, оставался центром для военной системы, гармонично соседствующий с красивым миром моды и развлечений.

Матерхорнская система.

Альтавион.

Центральный Юго-Запад планеты, скоростная трасса.

Аэромобиль, управляемый молодым жителем планеты по имени Речи, набирал скорость, пролетая дороги мегаполиса. Альтавион был застроенной планетой и чтобы перебраться из одной его части в другую, можно было выбрать несколько способов: гиперлифты через центры планеты, шаттлы, на которые нужны были лицензия и открытый допуск к пилотированию над небом планеты, либо же трасса для аэротранспорта.

Как столица большой системы, Альтавион быстро столкнулся с проблемой перенаселения, что решал за счет высоких небоскрёбов и общего доступа к аэротраспорту. Средний уровень зданий достигал до трехсот этажей в высоту. Балансировка достигалась сложными инженерными решениями, что держали в стальных тисках здания под землёй. Планета жила и под городом, уходя под землю лабораториями, складами и клубами-со временем почти копируя строенных небесных гигантов.

Дороги, а точнее скоростная трасса, по которой без перерыва мчали транспортные машины, были как на поверхности планеты, так и уходили под мегаполис. Она, окружённая бардовым гравитационным барьером с высокими стенами по бокам, в ширину достигала вместимости четырёх транспортных средств. Всё было под присмотром и записью камер как на самом аэромобиле, так и в туннелях и на таблоидах.

Самым оригинальным изобретением поистине считалась многофазная считывающая система, что мониторила транспорт перед входами в туннели или смене направлений движений трассы. Работали её программы как прожекторы, внося в систему данных уровень технической пригодности транспорта, его скорость, количестве пассажиров и т. д. Для вмешательства, в случае если кто-то нарушал правила движения в условиях повышенной опасности, а именно при движении на трассе, программы информировали пилота аэромобиля о необходимости сбросить скорость и взмыть над трассой в отведённом месте.

Если требование не выполнялось и транспорт продолжал движение, те же программы в туннелях его затормаживали. Искусственно беря контроль над машиной со стороны, и выключая питание, запирали ключ-карту в программе транспорта до прилёта работников управления. С выговорами, штрафами и неприятными санкциями, карту выдавали с внесёнными пометками о превышении скорости или нарушениях на трассе.

Грамотным решением была подборка и выпуск одинаковых моделей аэромобилей. В иерархичной системе Альтавиона, роль и статус в обществе определялся исходя из военных званий или же данных при рождении. Чтобы снизить количество транспорта и решить проблему пробок, нашли рациональный способ с использованием технического прогресса.

Всё на планете открывала карта-ключ, на которой была записана информация о человеке. На ней было всё: доступы к счетам, квартирам, медицинским страховкам и подтверждённый уровень доступа к системе города.

Например, транспорт брали все одинаковый, вставляя как активацию ключ-карту для распознавания личности, и аэромобиль взмывал в воздух. После подтверждения прав, появлялась дорожка, выводящая транспортное средство к трассе. Но уже на трассе, скорость аэротранспорта и его место при движении определял статус и должность пилота. Транспорт проносился почти со звуковой скоростью, при которой можно было объехать всю планету за день. Но даже он должен был когда-то останавливаться.

На планете не было пешеходных переходов, причина была ясна, тормозить на набранной скорости в ритме города не получалось. Жители города гуляли над трассами, по специальным отсекам и паркам, что пронизывали город словно нити. Трассовый коридор контролировался транспортным управлением города, перестраиваясь каждые пятнадцать минут.

При объявлениях о перестройке загорались сигналы на каждом аэромобиле, предупреждая о необходимости набрать или сбросить скорость. Перестройка действовала, как и задержание, разница была лишь в том, что предупреждения приходили всем транспортным средствам в определённом диапазоне трассы. Когда перестройка совершалась, программы-сканеры, что считывали и могли тормозить автомобили, эвакуируя, закрывались бардовой гравитационной заслонкой, и открывался другой туннель, либо трасса сворачивала в новом направлении. Для жителей Альтавиона не всегда это было принципиально, так как город позволял парковаться на всех площадках. Можно было завести аэромобиль в гаражи самых дорогих зданий города или в министерства— все, на что хватит фантазии и уровня допуска с ключ карты.

Закончив с примерками одежд в мегамолах столицы, сын политика из министерства торговли, повёз компанию развлекаться в центр города. Девушки в составе трёх моделей уже порядком выпили и как единственный трезвый в их группе, он взял пилотирование на себя, радуясь, что этот вечер проведёт в компании одной из них. Подключив ключ карту к системе машины, Ричи сопровождал спутниц в клуб на Риоле, самом богатом районе города. Отслужив в управлении три года, как полагается, он вышел в штатский режим, позволяя себе роскошную жизнь как житель столичной планеты системы.

"Золотая молодежь"– стало нарицательным прозвищем жителям мегаполиса в статусах невысоких военных без желаний достичь высших чинов, рано уходивших со службы, чтобы потонуть в мире роскоши Альтавиона. Те, кто себе это позволить не мог, подвергал прозвище издёвке, но многие открыто демонстрировали свой статус, подчёркивая своё превосходство над другими. Чаще за такой молодёжью стояли богатые родители или серьёзные покровители, потому что удержаться на планете было непросто. Да и допуск к ней давался только по рождению с возможностью продления после достижения взросления своими поступками, либо же большими деньгами.

Когда скорость на панели доходила до критической для его уровня величины, на аэромобиль спрыгнул новый пассажир, ловко забравшись в салон при движении.

– Какого?!– Ричи, от избытка эмоций, чуть не потерял управление на большой скорости. Спас от неминуемой аварии «прилетевший», что лично выровнял курс аэротранспорта, наклонившись к месту пилота.

Ровный командный голос потребовал невероятного: – Меняй ключ карту.

Ричи был возмущён. Готов был встать во весь рост и проинформировать наглеца о том, кем являются его, Ричи, родители, и грубо послать зарвавшегося. Но его опередили. Поменяв самостоятельно ключ-карты, перед ним предстал высокий юноша двадцати трёх лет. Светлые жёсткие волосы, горделивая осанка, что была заметна в невысоком салоне аэромобиля, нахальный взгляд, и знакомый профиль.

– Риандол Авангорай, – формально поприветствовал юноша, – Капитан второго ранга. Принимаю контроль за пилотируемым аппаратом. Как поняли?

Ричи вмиг изменился в лице. Фамилия Авангорай. Не задумываясь, ответив стандартную фразу подчинения руководству:

– Приказ принят. Какие будет дальнейшие действия?

Юноша со светлыми волосами, и в накидке знакомого Ричи бренда, пояснил:

– Пилотируй к домам Сифурай, – не вопрос, а приказ к немедленному исполнению, —Оставите меня там.

Аэромобиль, пилотируемый Ричи продолжил движение, на этот раз медленнее, чем двигались ранее и Риандол, севший к моделям, подначил:

– Шевелись, ты как черепаха. Нам нужно успеть, скорость до отметки в тридцать. – и, сев поровнее, обратил своё внимание на девушек, что в любом своём состоянии выбрали бы такого парня, как он, несмотря на его заслуги и статус.

Не прошло и пяти минут, как на панель аэромобиля пришло предупреждение от системы остановиться перед ближайшим пунктом. На мигание панелей капитан второго ранга привстал с пассажирского места, оставляя девушек, и приблизился к пилоту, проверяя показатели и скорость.

– Мне остановиться? – уточнил Ричи, не желая попадать в неприятности с участием члена семьи Авангорай.

– Приказа остановиться не было, держи курс на Сифурай!» —незамедлительно ответил светловолосый юноша, переводя взгляд с трассы на показатели панели.

Ричи последовал приказу, и всё же продолжая беспокоиться:

– Но нас же остановят и лишат прав.

В реалиях Альтавиона, изъятие прав на пилотирование аэромобилей означало лишение жителя относительно недорогого средства передвижения, что позволял жить в неспящем городе полноценной жизнью.

– Меня не лишат, – поправил капитал, а после резко приказал: – Меняемся местами.

Ричи передал пилотирование юноше, перепрыгнув на соседнее пассажирское место. Когда они пересели, новый пилот аэротранспорта опустил педали в пол, отчего машина завелась с немыслимой скоростью, и окружающая действительность за окном транспорта слилась в одно бело-красное пятно.

Ричи по достоинству оценил возможности уровня этого парня, такая скорость ему была недоступна. Но из головы не выходила мысль, что система требовала остановить транспорт, а Риандол продолжал гнать, набирая скорость перед вхождением в туннель.

– Чёрт, мы разобьёмся! – не удержался от комментария парень, за его спиной к таким же выводам приходили спешно трезвеющие девушки. Система повторила требование подчиниться, ставя заслонку перед туннелем. Чем ближе они приближались, тем ярче она окрашивалась в бардовый, то есть становилась прочнее и тем громче вопила система и девушки на пару с Ричи, вжимаясь в сидения аэромобиля.

Проносясь сквозь ограждения барьеров, аэротранспорт держал курс на центр города, встречая новые преграды и маневрируя в потоке машин.

– Они опускают щиты, – Ричи ни разу не видел как на практике останавливают преступников высокого уровня опасности на трассе города, хотя жил в нём с рождения. И видимом перед смертью ему предоставили такую эксклюзивную возможность.

Он верещал громче всех в машине, а Авангорай успел проскочить через гравитационную преграду, что опустившись, не успела тормознуть машину. Транспорт от попытки захвата качало, но пилот ловко справился с управлением, вливаясь в ряды потока аэротранспорта.

Спустя минуты на той же скорости, они были уже в центре, подъезжая к зданию Сифурай. От стен соседних небоскрёбов выехали патрульные службы от управления контроля для задержания преступника. На их появлении и на открытый призыв остановиться, он не отреагировал, и ухмыльнувшись, завернул в гаражи жилого дома, охраняемого района.

После въезда транспорта в здание Сифурай, и закрытия за ним ворот прямо перед патрульными машинами, последовал спуск, о котором пассажиры, до этого не бывавшие в таких комплексах, не знали.

– Как же противно вы визжите! – пилот обратил свой взор на парня, сидящего рядом. Синие волосы, зелёные брови и золотые ногти— житель Альтавиона, одним словом.

Сам Ричи не мог вымолвить и слова, смотря на соседа в священном ужасе. Да его посадят до конца жизни за такое вождение и неподчинение законам города, что было основным преступлением. Но парню, видимо, было всё равно, он отдал команду и в гараже включился свет.

Пока случайные пассажиры оглядывались по сторонам, парковал аэромобиль в строго отведённом для комплекса порядке. Были причины: гараж был с машинами, катерами и космотранспортом. В этом доме жили очень богатые люди с лицензиями на пилотирование над городом и возможностями выйти вплавь по каналам городских рек. Хлопнул по бардачку панели, Авангорай забирал ключ карту, что почему-то не была блокирована программой даже после его выходки на дороге, и вышел из кабины, приказав сидящим:

– Выходим.

Кабину следом за ним оперативно покинули все пассажиры, изумленно осматриваясь. Это был непростой гараж. Не все знали о возможностях держать межпланетные корабли в зданиях, даже если это был комплекс Сифурай. Обслуживающего персонала не было, только машины и тишина.

– Что нам делать? – прошептал Ричи, пытаясь восстановить голос, который сорвал.

Блондин, словно всерьёз задумался над тем, что планировал сделать в ближайшем будущем. Поза мудреца не привлекла достаточно большого внимания, как оказалось, девушки осматривали парк транспорта, а во все глаза на него смотрел только Ричи.

– Посидите на первых этажах, потом посмотрим, – Риандол огляделся, в попытках понять что удивляет гостей комплекса, и добавил подробностей: – Я либо с вами в клуб, либо меня наверху придушат и вы идёте без меня. Короче дело за вероятностью успеха, – завершив ответ в своём стиле, то есть с упоминанием вероятностей развитий событий.

Все промолчали, ожидая чего-то ещё, но парень, подмигнув, развернулся по направлению к лифтам, так больше ничего и не сказав.

Матерхорнская система.

Альтавион.

Сифурай.

Сифурай был зданием в охраняемой части центра столь же охраняемой планеты. Вход предполагал предъявление ключ-карты, проход через металлоискатели, детекторы и сканеры. После этого, посетителя, а точнее, только жителя, ждал богатый холл комплекса гигантского небоскрёба. Триста этажей вверх и сотня вниз, с возможностями держать в гаражах космотранспорт, золото и деньги в титановых хранилищах, а также иметь персональные информационно-диспетчерские системы управления в апартаментах.

Последнее было исключительным правом, что позволял себе комплекс Сифурай, подчёркивая свой престиж и превосходство перед другими объектами на планете. Во всех других действовала единая, что раз в пол года транслировала записи в управление надзора за незаконной деятельностью на планете. То есть всё происходящее в доме раз в полгода передавалось для расшифровки и выявления нарушений в специальные силовые структуры. Только в центре Сифурай каждый апартамент имел право использовать личные информационно-диспетчерские системы управления, что не транслировались для системной проверки. Причина заключалась в том, что в Сифурай останавливались и проживали военные высшего порядка, послы и гости с высокими уровнями допуска, то есть управление Матерхорнской системой и её планетами.

Торната прибыла в комплекс, передав для проверки свои вещи и показав документ-ключ карту. После подтверждения пропуска, регистрация поздравила с прибытием, на что сама девушка не ответила, так было принято. После холла шли лифты в количестве десяти штук на каждый отсек здания. Апартаменты Авангорай находись на двести пятьдесят пятом этаже, лифт к котором поднимался только с приложением ключ карты.

Торната провела все процедуры, став ожидать приезда в дом. Не прошло и минуты, как двери, отделанные под красный мраморный камень с полузолотыми вставками, беззвучно открылись в знакомой гостиной. Торната перешла порог, и позолоченные створки за её спиной закрылись. Также беззвучно лифт уплыл на первые этажи.

В гостиной первым делом взгляд останавливался на больших окнах, выходящих на город со всех сторон. В центре, в полу перед ними, был искусственно создан полукруглый амфитеатр с несколькими ступенями, обтянутыми в красным покрытием. С правой части был открытый кабинет с возможностями создавать голограммы, выходить на прямую связь в сеть или на подключение со стороны. Чуть дальше вглубь располагалась барная стойка. По левую сторону была столовая с больши́м вытянутым столом, выполненным из стекла с применением позолоты. После столовой шли закрытые комнаты, под которые было отдано всё оставшееся место на этаже.

Торната остановилась перед окнами, глядя на город, что уходил в вечер. С двухсот пятьдесят пятого этажа комплекса Сифурай был виден Кварталион— культурный центр города, что стоял в окружении зелёных деревьев и единственной реки города. Она маловодно и неспешно протекала сквозь экватор, ответвляясь небольшими каналами по всей оставшейся части планеты. Один из них проходил у подножия Сифурай, что позволяло комплексу держать катера для прогулок и переправки у себя в подземных гаражах.

В закате Солнца-2, найденными ученными светила, что поддерживало необходимую температуру на планете, город окрашивался в темно-багровый цвет. Ослепительно отражалось свечение в каждом позолоченном элементе, словно напитывая металл светом уходящего дня. Красный, со всеми его оттенками, и золотой были символами города, его отличительными цветами. Они символизировали силу, стойкость духа и роскошь—теми качествами, коими искрил мегаполис. Изначально цвета были на нашивках высших офицеров флота, а уже позже, сливаясь с модой, что всегда шла вровень, стали символами Альтавиона.

Торната любовалась родным городом, когда с ней запоздало поздоровалась система:

– Добро пожаловать домой, Торната. Будут какие-нибудь распоряжения? – голос был электронным. Была возможность сделать человеческим, но отец запретил менять, объясняя тем, что нужно привыкать воспринимать сопутствующие в обиходе машины не как живых существ, а как неживую технику, способную предать с первым глюком и сбоем.

–Система, – обратилась к пространству девушка, не сводя взгляда с города, – Почему не сработала команда приветствие? Я в доме уже более пяти минут.

– Риандол Авангорай прибыл несколькими минутами ранее, заняв мои серверы и поставив каналы связи на беззвучный режим. Мощности хватает только на принятие к исполнению прямых приказов.

Девушка развернулась по направлению к комнатам, удивлённо спросив:

– Риандол дома? Можно к нему зайти?

Брат близнец для неё был самым близким членом семьи, что мыслил с ней почти одинаково. С отличием в том, что готов был и дальше подчиняться офицерам, только чтобы остаться пилотом одиночных космических кораблей, в то время как её амбиции доходили до управления всей флотилией звёздной системы.

– Мне предупредить Риандола о вашем появлении? – цифровой голос предложил команду к исполнению.

– Да, – Торната дала добро на передачу сообщения брату, повернувшись к окну.

Система действовала необычно, с её мощностями перегрузки ей были не страшны. Чем же занят был Риандол, что система не выполняла свои прямые обязанности? Она должна была сообщать о прибытии гостей хозяевам, как только они переступили порог. Хозяевами признавались все члены семьи, а система не проинформировала брата о прибытии Торнаты.

– Конечно, – она задумчиво перебирала пальцами на руке, думая, чем мог быть вызвал сбой в программе. Её размышления прервали быстрые шаги старшего брата.

Риандол был блондином, как и она сама, высоким, собранным и, как считали многие, очень привлекательным. Последнее качество открывало взбалмошному парню все двери. Полгода назад он улетел в командный корпус под прямым приказом отца, что не принимал его желаний остаться обычным пилотом на сверхзвуковых истребителях. За те полгода, что он провёл под командованием адмирала Руткита, он сменил лейтенанта на капитана, помимо этого, подрос, став выше на полголовы своей близняшки. И это для близнецов было личным, потому как рост у Торнаты был сто семьдесят восемь – низкий показатель для Альтавиона, где в среднем люди были выше ста восьмидесяти.

– Торни, – брат заключил близняшку в объятья, – Рад видеть, скажи мне, а ты всё ниже и ниже.

– А ты всё наглее и наглее,– Не осталась в долгу сестра, кивком головы указывая на потолок,– Почему система глючит?

– Ну, тут такое дело,– блондин растрепал свои волосы, вспоминая о чём-то неприятном,– я перекидывал файлы и дешифровывал их на нескольких серверах, чтобы не засекли рассекречивание инфы, а система не дала допуск, сказав, что возможны перегрузки, и она не справится с другими командами, пока будет заниматься дешифровкой. У меня было время, пока вас не было, и я взломал систему и снял ограничитель. Кажется, она трезво оценила свои возможности, предупреждая о вероятности перегрузки.

– Радуйся, что тебе может помочь Юлиан,– подначила брата Торната, планируя перед приездом семьи принять душ. Поездка была долгая, хоть и не столь утомительная.

– Радуюсь, не то слово, – блондин покачал головой, садясь на диван и вытягивая ноги перед собой. Со среднем братом были сложности.

Юлиан не служил в армии, с детства выбрав в направлении инженерную специальность, сосредоточился на конструкции средствах защиты от оружия локального действия, информационных технологиях программирования, и на прочих инновационных разработках.

За пару-тройку лет, пока его не принимало общество, Юлиан смог добиться много, совершив технологическую революцию в свои пятнадцать лет. В четырнадцать он представил на суд планете разработанную им городскую программу безопасности, как аналог действующей устаревшей. Алгоритмы его разработки взломать было невозможно, секретов он не раскрывал по сей день. За сменой программы шли разработки многих других информационных продуктов, что кардинальным образом перестраивали все системы планеты. От контроля запусков со снижением погрешностей ошибок, до увеличения точности при работе машин и двигателей. Но ему отказали, приняв в расчёт то, что система действует исправно, а также правовой аспект, в котором все права собственности на действующие продукты были в руках представителей военной машины. Комиссия, в составе которой были владельцы крупных компаний, не пропустили его к рассмотрению, не желая оставлять себе серьёзную конкуренцию.

Прошёл год и, во время праздников, когда планета была закрыта и находилась в блоке как внутри, так и снаружи, Юлиан, взломал главную систему. В руках пятнадцатилетнего гения было всё: транспорт, водоэнергоснабжение и мониторы всей планеты. В течение пятнадцати минут он представил тот же доклад, что и год назад, на этот раз публично доказав необходимость внедрения новых программных продуктов.

На следующий день он проснулся одним из богатейших людей в Матерхорне. Тот фурор, что он произвёл, перевернул все представления о системе безопасности планеты. Продукты раскупили все государственные образования, признав его главным инженером мегаполиса. Что касается семьи, то изначально отец был против его карьеры в инженерном направлении, и в какой-то момент даже выгнал его из дома. Однако после всеобщего признания, что снизило накал страстей между ними, принял, похвалив за устойчивость в достижении цели.

Торната и Риандол любили брата, но им, как вечным солдатам, было непонятно, почему младшему погодке разрешались вольности. Юлиан был с ними одного возраста, отличался от светлых близнецов, что были копиями отца, тёмными волосами и внешностью матери. Чёрные волосы, светлая кожа, голубые глаза и чёткие черты лица, как и у всех членов семьи. Факт смежности возрастов близнецов и Юлиана в семье не обсуждался, как и несхожесть по внешности младших братьев и троих старших детей. Таким же необычным по характеру и складу ума был и младший ребёнок в семье, Критос. Семья словно делила детей, унаследовавших гены матери или гены отца.

Юлиан и Риандол часто цапались по пустякам, плохо ладя друг с другом. Причиной Торната видела ревность, что брала верх над привязанностью, которая, несомненно, присутствовала. Сама она тоже немного ревновала, хоть и отгоняла мысли прочь, бросаясь в омут с головой, в учёбе или спорте.

– Я в душ, с дороги немного устала. Если система не перенастроится до прихода адмирала— постучи.

Парень сидел, запрокинув голову к потолку, и ему же ответил:– Крикну.

– Ну или так,– приняла ответ девушка, и направилась приводить себя в порядок, следуя коконам и моде большого города.

§§

Душ на планете выходил в виде пара. По расчётам инженеров это позволяло освежиться быстрее, равномерно распределив воду по телу со всех сторон и в результате, потребить меньше ресурса.

По факту случалось по-разному, например, девушки любили стоять в душе подольше, и длинные волосы мыть было трудно. Тогда для их потребности отдельно были изобретены роботы, что крепились в стену как отверстие для задней части головы. Для этого вся стена душа уходила возможность маневрировать движениями автоматического устройства, что человеком регулировался на нужной высоте. При ненадобности, после душа отверстие закрывалось поворотом ободка по краям.

Поначалу это, нелепое по внешнему виду, изобретение высмеялось, ну а после, на смену скепсису, пришли два важных критерия: лёгкость в использовании и коммерческая выгода. Регламентированное количество воды, шампуня и прочих средств, что качественно промывали волосы. Регулировался диаметр, режимы работы, количество и виды мыла при использовании. Это экономило воду, и отбрасывало необходимость покупать косметические средства по высокой цене у поставщиков с других планет, на Альтавионе не производили, только поглощали. Режимы работы радовали больше всего, и так каждый житель подключил свой дом к новой установке. Воды поглощалось немного, потому что установка действовала как барабан, на эффекте вращения, моя голову человеку. После использования, вода уходила по тем же каналам, как и другие отработанные материалы.

Торната мыла голову карамельным муссом и бальзам гелем, чтобы потом легче было уложить волосы в причёску. Постояв под приятным прохладным паром напоследок, она вышла сушиться. Фен был прямоугольной пластиной, что человек регулировал у себя над головой. Сушил и волосы и тело. Отключив машины и убрав небольшую ванную, девушка одела халат и направилась в комнату, как раз в это время в дверь постучали.

«Значит, пришли родители», – пронеслось в голове как данность, и Торната стала в спешном порядке подбирать вещи перед встречей с семьёй. Тем временем в гостиной послышались громкие голоса отца и что-то ему отвечающего Риандола. Когда Торната застегнула домашний светло-бордовый костюм на все пуговицы, и вышла в коридор, до неё донеслись обрывки последних фраз разговора.

– Мне непонятно твоё поведение, ты мой сын, а ведёшь себя как бродяга с границ миров. Впутываешься во всяческие передряги! Не думаешь, что семья от этого не страдает! – Олкандор Авангорай держал гнев в стальных тисках, чётко и сжато выражая причины недовольства.

Ровным громким голосом Риандол позволил себе перебить старшего по званию:

– Произношу в последний раз, была бы возможность— повторил. Я донёс до тебя информацию, отец, делай с ней что хочешь.

– Ты мне дерзишь, – спокойней ответил отец, лицо которого Торната видела, выходя в гостиную.

Высокий, двухметровый адмирал флота, гора мышц, что были затянуты в форму, оттого выделялись ещё чётче. Волосы светлые, по-армейски коротко подстриженные, и цепкий взгляд карих глаз. Тех, что унаследовали старшие дети. Там же был и Юлиан. Он стоял у окна в той же позе, как и она по прибытии, и смотрел на город.