Глава 4
Дворами пробравшись к «Фотолюксу», я понял, что всех нас сегодня ждет настоящее представление. Двухэтажное здание между кинотеатром и панельной высоткой словно магнит собирало вокруг себя всё больше народа и разнообразие участников предстоящего ограбления меня искренне поражало. К стоянке неподалеку, например, продолжали прибывать дорогие иномарки: «ауди», «бмв», «субару» – машины аккуратно заезжали на парковку, чтобы обязательно припарковаться своей железной мордой в сторону «Фотолюкса», глушили мотор и замирали в ожидании. В салоне автомобилей можно было рассмотреть «золотую» молодежь нашего города, что по трое-четверо сидели внутри, косо поглядывали на магазин, изредка переговаривались и таращились в собственные телефоны. У входа в кинотеатр, с его светящимися афишами и вечно горящими диодными лампочками, выстроился уже другой ряд наблюдателей, попроще. Аккуратной змейкой расположившись вдоль стен, парни и девушки делали вид, что друг друга не замечают, курят, изучают постеры грядущих новинок кино. Выглядело это всё крайне необычно и чуждо, а выйди кто из сотрудников кинотеатра на улицу – офигел бы. Такого количество потенциальных зрителей это заведение, наверное, за всю свою историю не видало. Ещё можно было рассмотреть мнущихся по темным углам одиночек, что рассредоточились вокруг целевого объекта и выдавали своё местоположение светом мобильных телефонов. Также, в темноте вокруг магазина крутилась патрульно-постовая служба. Сбившись в кучки по трое, ППС заняла ключевые подходы к объекту и бдила. В своей безликой униформе, в зимних берцах и с дубинками у пояса, полиция притоптывала с ноги на ногу, мониторила ситуацию и переговаривалась. Очевидно, метку на карте отслеживали не только две сотни человек со статусом «вор», но и бравые защитники порядка. Или незеррилм выдал правоохранительным органам какое-то контр-задание, или среди полицейских тоже присутствуют мутные личности, не гнушающиеся присвоить чужие вещи.
В общем, «Фотолюкс» прирастал вниманием, атмосфера вокруг здания потихоньку наэлектризовывалась, а незеррилм будто чувствовал предстоящее столкновение и готовился внести свою, какую-то мрачную составляющую в грядущее событие. Фонарные столбы вокруг магазина и линии проводов уже были усеяны странного вида мохнатыми воронами. В том смысле, что птицы выглядели крайне неестественно, отличались куда большими размерами от своих нормальных собратьев и напоминали черные клубки перьев и меха. Всё это стадо наперебой горланило, беспорядочно раскачивалось вперед-назад в порывах метели и шквального ветра и с каждой секундой прирастало в количестве. Дополнительные крылатые отряды занимали места на крышах ближайших домов, ещё одна стая постоянно кружила над «Фотолюксом», а наиболее отмороженные особи так и вовсе пугали прохожих, внезапно пикируя с небес на землю. Сам же незеррилм обновил значок фотоаппарата на карте города, прикрутил за выполнение задания «наградные» пятьсот очков и повесил над иконкой пиктограммку загрузки. Складывалось впечатление, что низкополигональная башка демона анализирует ситуацию, считает количество участников и готовиться выдать что-то ещё, какую-то новую «фичу».
Я же, прибывая под впечатлением от событий на школьной спорт-площадке, шустро ковылял в кафе неподалеку и прикидывал, у кого бы ещё по-быстрому удалить софт с мобильника. В моей голове, вопреки здравому смыслу, засела мысль, что сотри я незеррилм с пары-тройки чужих телефонов и обязательно получу дополнительную подсказку, информацию, что появится рядом с загадочной иконкой в тумане. Черепок с костями отличался невозможностью разблокировать какую-то поясняющую справку, такого функционала бонусная метка от магазина «Полярник» не имела. И либо подсказка требовала дополнительных действий, требовала дополнительных жертв для «снежного человека», либо я даже не знаю. Просто взять и уйти в туман на поиски? Самоубийство. Сожрут ведь неизвестные твари, если верить студентам на парковке. В общем, погруженный в такие вот размышления, я был застигнут врасплох. Отряд ППС, один из многих здесь присутствующих, остановил меня на полпути к намеченной цели:
– Куда направляетесь, молодой человек?
Вопрос задавал очень юный парнишка, выглядел он растерянно и, кажется, пытался сообразить, что ему от меня понадобилось. Аналогичные выражения лиц были и у его товарищей, вся троица полицейских озадаченно разглядывала меня с головы до ног, и взгляд у сотрудников силовых структур был какой-то… странный. Я, было, запаниковал, вспомнив, что щеголяю по ночному городу в чужом бушлате и с погонами полковника, но уже в следующую секунду понял, что дело тут совсем в другом. Полицейские таращились на меня каким-то мутным взглядом, смотрели в моё лицо и будто пытались вспомнить, хмурили лоб, мялись с ноги на ногу и явно не понимали на кой черт меня тормознули. А вот я догадывался. Хотите верьте, хотите нет, но незеррилм вынудил патруль присмотреться к такому «антисоциалу» как я. Нутром чую – это ответ программы на моего «снежного человека». Да, я ещё вроде как не числюсь в списках разыскиваемых, но просто так расхаживать по городу мне уже никто не даст. Это закономерное развитие событий, эдакий намек на то, что ждёт меня в будущем.
– В кафе иду. Вон, через дорогу! – я убрал с лица воротник свитера, улыбнулся постовому, взглядом указал куда направляюсь.
– Документы предъявите, – словно зомбированный, зачитал мне стандартное требование молодой парнишка.
Этих патрульных, возрастом двадцать-двадцать два года у нас в городе хоть отбавляй. Причиной тому педагогический университет и факультет «физкультуры и спорта», что открывал двери на службу в структуры вчерашним студентам. На мой взгляд, тенденция странная и почему брали в полицейские только что оперившихся педагогов не совсем понятно. Но, вполне допускаю, причиной всему был такой распространенный нынче «не комплект».
– Простите, дома оставил, – как можно доброжелательней улыбнулся я в зомбированные лица.
– Что в рюкзаке?
– Вода!
– Откройте рюкзак.
Вот черт!
– Чья на вас куртка? – задали мне вопрос после того, как даже не удосужились заглянуть в портфель.
– Деда моего, – развел я руками. – Надел вот, по привычке, решил сбегать за сигаретами. Я тут живу недалеко, вот в это м доме, – указал я рукой на незнакомую мне девятиэтажку.
– П… проходите, – выдавил из себя юный полицейский, вконец растерявшись моим складным ответам, после чего схватился за собственный лоб, поморщился.
Я, не испытывая судьбу, со всех ног припустил через проезжую часть и скрылся на цокольном этаже дома напротив. Именно там, в подвальном помещении располагалось интересующее меня кафе, и именно там я собирался отсидеться до того, как начнется заварушка с «Фотолюксом».
Кафе с пафосным названием «Чиз-Кейк» оказалось недоношенным ребенком советской пельменной и английского паба: заплёванные пластиковые столики у входа и мебель в стиле «лофт» у дальней стены, обшарпанная вешалка-тренога у дверей и кожаные табуреты у барной стойки, матовый керамо-гранит под ногами и чугунные советские батареи вдоль стен. Завершали картину полумрак, гул холодильника и бубнеж унылого диктора с экрана здоровенного ЖК-телевизора. Стоило окунуться в это чудо пост-советского арт-хауса, как захотелось расхохотаться. Наивно полагая, что самый умный, я выбрал это заведение в качестве наблюдательной точки. Думал, закажу кофе, может, супчик какой, и буду с комфортом поглядывать на «Фотолюкс», выжидать, да украдкой изучу обновленный незеррилм под согревающий бульон и крепкое черное варево. А оказалось, что таких умных как я тут ещё два десятка и вся эта банда сейчас фальшиво отыгрывает праздное любопытство, якобы, в упор друг друга не замечая и попивая дешевый остывший кофе.
Моё внезапное появление, в полицейском бушлате и с погонами полковника, хотя бы на минуту, но внесло настроение любопытства и удивления в эту стеснительную вечеринку, окутанную сигаретным дымом, темнотой и нудным бормотанием телевизора. Но стоило мне прошлёпать в дальнюю часть зала, да грузно плюхнуться за свободный столик, как общее настроение вернулось к прежним мотивам, а толпящиеся у входа вновь начали изображать праздное безделье. Причина, по которой весь этот спектакль кучковался у самых дверей, проста – оттуда видно улицу через окна-бойницы цокольного этажа. Пройди пару шагов вглубь помещения и о панораме «Фотолюкса» можно забыть.
Что же касается самих посетителей, то тут ещё смешнее – одни силовики. Абсолютное большинство, что прозябало у входа, являлись обладателями известной характеристики. Также веселил их настрой и обмундирование, ибо молодежь стеснительно прятала в штанах и под куртками трубы, арматуру, палки, биты и даже цепи. Среди всей этой массы выделялся какой-то боксер, что угрюмо таращился в одну точку, держал у всех на виду забинтованные кулаки и периодически пробивал воображаемому противнику двоечку. Зимнюю куртку спортсмен скинул на вешалку и сейчас демонстрировал всем окружающим канаты мышц на своем теле, да выверенные удары правой. Подозреваю, магазин он будет штурмовать «воздушным кулаком». В общем, в арт-хаусной пельменной собрался какой-то цирк, клоуны угрюмо молчали и готовились к ограблению, а компания полупьяных мужиков неподалеку и одинокий я, открыто глазели на происходящее.
– Ваше меню! – тощий паренек, максимально противный на вид и с масляной улыбкой, положил передо мной картонку.
В мятой рубашке и с фирменным передником «чиз-кейк», официант, он же бармен, сейчас смотрел на меня так ласково, так… с обожанием, что я, признаться, вздрогнул от неожиданности.
– Заказывайте, – расплылся в улыбке этот товарищ, демонстрируя не шибко белые зубы и жидкие черные усики над верхней губой. – Я скоро вернусь!
Странный доходяга задрал голову, посмотрел в окно-бойницу, сам себе довольно улыбнулся и двинул в сторону ватаги силовиков. Загадочная фигура обошла каждый столик, записала в блокнот скупые пожелания толпы, задержалась возле сумасшедшего боксера и уже через пару минут вернулась с подносом, меняя пустые стаканчики кофе на полные. Всё это странный малый проделывал с невероятной любовью и обожанием, каждого из присутствующих осматривал ласковым, внимательным взглядом, а тем, кто неожиданно менялся в лице и спрашивал, где туалет, любезно объяснял дорогу. Туалет, к слову, находился обратно к выходу и налево, за стеклянной дверью по коридору. За то время, что бармен расставлял напитки, в туалет ушли трое и не вернулись, а худосочный официант дважды успел посмотреть в мою сторону, дважды в окно на «Фотолюкс» и вновь вернулся за стойку. Я же, прибывая в недоумении от происходящего, сделал заказ на солянку, хлеб и кофе, получил в ответ обожающий взгляд и окончательно перестал соображать, что тут творится и почему этот доходяга смотрит на всех нас, как кот на сметану. Напарница его, что всё это время торчала у кассового аппарата, постоянно печатала в планшет, вид имела неопрятный и напоминала напыжившегося хорька.
– У вас там пульт есть? Дайте переключу канал! – из-за своего столика поднялся один из случайных посетителей, намереваясь было пройти к барменам, но тут же получил этот самый пульт.
Всё та же кассир, напарница долговязого, бросила черный кусок пластика через весь зал и вернулся к делам с планшетом, а скорость её печати увеличилась чуть ли не вдвое. Не успел я потянуться к своему телефону, как передо мной поставили странно-пахнущую солянку, тарелочку с хлебом и пластиковый стаканчик кофе:
– Ваша солянка!
– Спасибо, – мотнул я головой.
Подозрительный бармен удалился, а очередной из толпы на входе схватился за живот, побледнел, позеленел лицом, спросил у тощего где туалет и сорвался в указанном направлении. И пока кто-то из присутствующих переключал каналы на телевизоре, кто-то следил за «Фотолюксом», таращился в свой телефон или делал вид, что забрел сюда случайно, я насчитал ещё двоих, что в течение пяти минут ушли в туалет и не вернулись. У меня под носом уже начала остывать солянка, и без того кислый запашок этого варева значительно усилился, а в руках долговязого официанта на краткий миг возникла маленькая светящаяся бутылочка. Мгновение – и будто бы ничего не бывало, бармен отнёс напряженным силовикам очередную партию напитков, а боксер с кулаками в бинтах пригубил из стаканчика и уже через две минуты убежал в туалет. Итого семь человек за какие-то полчаса ушли и не вернулись, масляный взгляд официанта всё чаще фокусировался на мне и горланящих воронах за окном, а солянка окончательно затухла и провонялась.
В помещение внезапно зашел третий и последний представитель обслуживающего персонала, что-то шепнул долговязому на ухо, бросил на меня короткий взгляд и вновь покинул зал. Этого низкорослого, рыжего паренька я заметил ещё у входа и дежурил он за стеклянной дверью возле туалетов, провожая внимательным взглядом всех уходящих и приходящих в кафе. Не знаю о чем шепталась парочка, но уже через секунду жидкие усики бармена материализовались рядом со мной, учтиво любопытствуя, почему я даже не притронулся к заказу и ничего не попробовал. Я промямлил что-то неразборчивое, улыбнулся в ответ и пообещал, что непременно всё съем. В подтверждение сказанного, на глазах у тощего опрокинул в себя сразу несколько ложек вонючей бурды. Официант, при виде моего внезапно проснувшегося аппетита, засиял от счастья, заулыбался и даже потянулся погладить меня по голове, но тут же сам себя одернул. Точь-в-точь кот, нализавшийся валерьянки, этот желтозубый развернулся и искрясь от счастья ушел к себе за барную стойку. Я же, выплюнул обратно в тарелку прокисшую солянку, незаметно вытащил фомку из портфеля и спрятал в рукаве полицейского бушлата. Отыгрывая внезапный приступ диареи, схватился за живот, резко подорвался со своего места и затрусил к официанту.
– Где у вас туалет?! – жалобно проблеял, не выходя из образа.
– У выхода, налево, – расцвели от счастья жидкие усики, вышли в зал и даже любезно ухватили меня под локоть, направили в нужную сторону. – Вон туда!
Не знаю, что за чертовщина тут творится, но я окончательно выбрал кандидатов к задуманному. Вся эта компашка, определенно, участники незеррилм, долговязый пользуется «предметом» (пластиковый бутылек с подозрительным содержимым) и умышленно травит посетителей, а меня даже угрызения совести не будут мучать, когда я удалю софт с их мобильников.
Пробившись через угрюмую толпу напряженных силовиков, я выскочил через одни двери, вторые, обнаружил у туалетов того самого рыжего и расползающуюся по его лицу счастливую улыбку. Этот щуплый карлик при виде моей кислой рожи аж встрепенулся, посторонился с пути, провожая взглядом. Я дернул двери, ворвался в туалет и остолбенел. Все мысли как-то разом улетучились из головы, ибо крошечное помещение было завалено трупами. Заляпанные в крови, с кишками наружу, тела навалом громоздились возле умывальника, ржавого унитаза и в углу, вокруг мусорки. Позади меня скрипнули дверные петли, щелкнул замок, а я, обернувшись, оказался нос к носу с плешивым рыжим. Его широко открытые глаза лихорадочно блестели, омерзительная улыбка демонстрировала кривые зубы, а сам он возбужденно скулил и дергал за ручку ножа, торчащего в моем животе. Я, весь остолбеневший, стоял, молчал, смотрел в блестящие глаза с вертикальным зрачком и мертвой хваткой сжимал чужие руки. Не знаю откуда это спокойствие, но левая рука не позволяла официанту проталкивать нож мне дальше в брюхо.
– Как ты здесь оказался, полярник?! – кривозубая образина счастливо подвывала, приплясывала и возбужденно трясла волосатыми ушами. – Так далеко от вечной мерзлоты!
Плешивый рыжий окончательно преобразился и теперь на меня смотрела какая-то очеловеченная животина с нескладным лысым черепом и выпирающей челюстью.
– Мне не поверят! Мне просто не поверят… – как заведенный, голосил бывший официант, дергал своими худенькими ручками за нож в моем пузе. – Какое везение! Какое везение… Я убил полярника!
Мощным, хлестким ударом я вогнал фомку бармену в ухо. Сам не знаю, как так вышло. Лысая зверюга удивленно хрюкнула, глаза закатились, тело рухнуло на грязный кафель. Я заторможено вытащил из кармана мобильный телефон и зачем-то сфотографировал перекошенную зубатую рожу мертвеца. С ножом в пузе и телефоном в руке, попятился, уселся прямо на кучу трупов, ничего не соображая. Под ногами хлюпала кровища, под жопой расплывались чужие кишки, а рогатая башка демона обновилась и выводила на экран мобильника справку.
«Зубатая выдра.
Обитатель NetherRealm. Характеризуются исключительным чутьём на «предметы», разводят тифозных ворон, передвигаются группами.
Основная характеристика: хитрость.
Навыки: Маскировка (2 ур.), Вонючая струя, Ферменты»
Вот это я попался в ловушку. Человекоподобные зверюги, с продвинутым навыком маскировки, облюбовали неприметную забегаловку и методично режут народ в туалете. Бывшие работники, за которых выдают себя выдры, наверное, где-то в этой куче трупов, на которой я сейчас развалился. Думаю, рядом с «Фотолюксом» тоже крутится пара-тройка таких вот перевертышей, прикидываются участниками назревающего ограбления. Пришли за фотоаппаратом и ворон своих, в поддержку притащили. То-то я думал, какие-то птицы подозрительные. И почему выдра назвала меня «полярником»? Ещё и плясала от радости, пытаясь сделать мне харакири поперек живота. Я к таинственному магазину на окраине города практически никакого отношения не имею, но вот эта дохлая животина была уверена в обратном.
Ладно, черт с ним. Что теперь-то делать?! У меня в животе кусок металла и всё это дело болит до острой рези и алых кругов перед глазами, подозрительная сухость во рту и покалывает в пальцах. Не эксперт по ножевым ранениям, у меня это первое, но зуб даю, дело пахнет керосином.
Требовательный стук в дверь выдернул меня из панически-гнетущего состояния:
– Открой! Дружище, пусти в туалет!! Не могу терпеть!
Ещё один с диареей, прибежал по острой нужде. Сейчас я двери открою, и что он увидит? Мужика в полицейском бушлате с лысой человеко-подобной собакой под ногами и кучей трупов за спиной. Да тут будет ор выше гор. А не открою, парочка барменов непременно среагирует на подозрительную возню у туалета и окончательно меня прирежет. Хотя, судя по тому, насколько быстро у меня холодеют ноги и дурнеет в голове, я сам отрублюсь уже минут через пять. И вот тогда точно конец. В принципе, можно уйти из этой забегаловки, попытать удачу возле «Фотолюкса», у полицейских. Вдруг помогут, подвезут до больницы. А если нет и вместо блюстителей порядка там уж вот эти вот, «зубатые»? Отведут за ближайший угол и конец истории. Нет, я знаю что делать. Мне нужен мой пластырь, кафе без посетителей и две мертвых выдры. Спровадить народ из забегаловки, прирезать порождения незеррилм и заклеить себя изолентой. А потом закрыться в кафе и молиться, что один «предмет» совладает с раной от другого «предмета». На что-то большее меня не хватит.
– Да открой ты…
– Входи, – я щелкнул дверной замок, приоткрыл дверь, пропуская силовика.
Парень, на полусогнутых и со спущенными штанами, ворвался в туалет. Его зеленый цвет лица быстро сменился на белый, затряслись губы, на лбу проступили крупные капли пота. Ещё пару секунд он разглядывал кровь, кишки и трупы возле унитаза, смотрел на уродливую башку выдры, с её лысым черепом, волосатыми ушами и кривыми зубами, а потом развернулся обратно к выходу. У выхода уже стоял я, дверь предусмотрительно закрыл и хватался за окровавленную фомку. Успел выдрать из башки мутанта.
– Ты… ты… ты… – забормотал паренек.
Какие же огромные у него глаза.
– Вып… вып-пусти… меня, – жалобно проблеяли.
Я отрицательно покачал головой, давая понять, что никуда он отсюда не уйдет.
– Пожа-а-алуйста, – внезапным фальцетом протянул силовик.
Представлю, что сейчас в голове у этого товарища. В подтверждение собственных догадок, в кармане завибрировал телефон. Я отпустил кровоточащий живот, демонстрируя бледному как мел, парню, торчащий из своего брюха нож, вытащил телефон, глянул в экран. Низкополигональная башка демона внезапно запустилась сама, услужливо раскрылась окном программы. Тут же вылезла страница моего профиля, а в графе статусов добавилась новая строчка «подозревается в массовом убийстве». Следом открылась карта города и неподалеку от водохранилища появилась пиктограммка мужика с безумным взглядом. Отслеживало метку двое, то есть я и ещё какой-то серийный убийца, а стоимость дополнительной информации по заданию составляла все мои тысячу сто очков. Я сунул мобильник обратно в карман, подумав, вытянул руку в сторону силовика:
– Давай сюда свой телефон.
Раз уж гора мышц боится еле живого меня, то почему бы и нет. Помирать, дак с музыкой.
– Б… бери!
В считанные мгновения незеррилм был удален с чужого агрегата, мой собственный мобильник зловеще ушел в перезагрузку, а я окончательно стал на дорожку антисоциального элемента. В следующий миг фомка опустилась на башку все-таки обгадившегося парня (тот даже не сопротивлялся удару), я вышел из туалета и, хватаясь за нож в брюхе, проковылял к стеклянным дверям главного зала. Толпа силовиков по-прежнему кучковалась и никуда не уходила, выдра-бармен улыбался и подливал в пластиковые стаканчики отраву, за окнами сходили с ума вороны, а напарница долговязого потрошила мой рюкзак. Вот из сумки вытащили светящуюся пивную бутылку, барменша воровато оглянулась по сторонам и пока никто не видит, внезапно её облизала. Знатно обслюнявив стекляшку, мутант спрятала бутылку под прилавок и проделала тоже самое с шариковой ручкой. Следом, в худых руках появился моток спасительного для меня пластыря, и тут бабенка задумалась, а я очень сильно разволновался. Как подсказывал незеррилм, у этих существ числятся в навыках «струя» и «ферменты», и чует мое сердце, слюнявит предметы эта тварина не просто так.
Сообразив как быстро повыгонять всех из помещения, я проковылял к ближайшей кнопке пожарной сигнализации, вдавил. Не работает. Разозленный, прошел к следующей, вдавил. Снова не работает. Вернулся в туалет, нажал кнопку там. Без толку. Щёлкнул зажигалкой, подпалил пожарный извещатель. Хрен там плавал!
– Ну… гады! – я злобно просипел, набирая в руку моток чужих внутренностей.
Скользкие и влажные, человеческие потроха торчали наружу практически в каждом покойнике и объединял этот ужас отсутствие желудка. Не знаю, зачем выдрам понадобилось вырезать пищевод, но факт на лицо. С лентой кишок, я вернулся ко входу в зал. Улучив момент, когда бармен направился к холодильнику с напитками, открыл двери, шагнул к ближайшей парочке силовиков.
– На вот, – я повесил голубоглазому пареньку чужие внутренности на плечо. – Балдей.
На мой взгляд, когда у тебя в животе нож, в туалете мертвецы, а в соседнем помещении ходят-бродят представители незнакомой цивилизации, выдавая себя за людей и вырезая желудок у покойников, я могу позволить себе подобные странности. Ну а как ещё по-тихому устроить панику среди толпы и остаться для барменов незамеченным? Чужой кишечник отлично для этого подойдет. Однако, вместо ожидаемой истерики, голубоглазый блондин с потрохами на куртке, тихо сполз по стенке и отключился. Неженка. Зато мобильник его лежит-валяется, светится разблокированным экраном.
Я вновь приоткрыл дверь, забрал чужое устройство, удалил незеррилм. Собственный телефон в кармане сходит с ума, разряжаясь непрерывным гулом вибрации, но это мелочи. Нужно поспешить с задуманным, ибо у меня уже судорога по телу и пропадает чувствительность в пальцах. Думаю, лезвие ножа было смазано отравой. Надо бы его достать. Но тогда кровопотеря и я труп. Хотя, кажется, я в любом случае труп и пластырь уже не поможет.
– Держи, – я, корчась от сильной рези в животе, вывалил ещё одной парочке за столиком второй моток человеческих кишок.
Место было удобное, у самых дверей, и заметить, что сейчас на столах у этих мужиков у выдры-бармена не получится.
– Ой-ой-ой! – смешно закудахтал коренастый детина, хватаясь за сердце при взгляде на останки. – Ой-ой-ой!
– Что… что это?! – истерично взвизгнул его сосед по столику.
– На вот, погляди поближе, – я подвинул внутренности голосящему. – Человеческие.
Наблюдая в его глазах неподдельный ужас, а у ребят поблизости смертельно-бледный вид физиономий, я вытащил окровавленный нож из собственного пуза. В голове на краткий миг помутилось, тело непроизвольно качнуло, а я чуть не срезал кончик носа третьему за столиком. В этом полумраке всех сразу и не заметишь.
– Телефоны на стол и отпущу живыми, – пробормотал дурным голосом, повисая на коротышке.
В этот момент народ, наконец-то, прорвало. Карлик подо мной отчаянно заголосил, дернулся в одну сторону, в другую, побежал, расталкивая окружающих и безумного вереща. Кто-то поддержал ор, заметив кишки, кто-то выхватил палки и биты, заметив меня с ножом в руках. Я бросил человеческие потроха в толпу, вывалился обратно за двери, отполз за угол.
И смех, и грех с этими силовиками. Все такие брутальные на вид: хмурый взгляд, канаты мышц по телу, биты, цепи, палки под куртками, а визжат как девчонки. Или это просто я такой, с «изюминкой» в голове и большим опытом посещения хирурга, сейчас никак не реагирую на расчлененку. Да, со здоровьем мне с детства не везло и на операционном столе уже довелось побывать без малого шесть раз. То аппендицит вырежут, то горло вскроют, ибо кадык не как у людей. В общем, то одно, то другое. Зато теперь вот, спокоен как удав.
– Серому, Серому помоги!!
– Ай, нога-а-а!
– Да быстрее ты!
Двери главного зала распахнулись, коридор затопили крики, мат, звон стекла и человеческие вопли, а ко мне под ноги выползли-выбежали троица за тем самым столиком. Высокий, средний и коротышка, бледные, как мел, побитые и поцарапанные, решили валить из этого бедлама. Однако, я уже стоял-покачивался, сжимал в руках нож и преграждал дорогу к лестнице-выходу за своей спиной.
– Телефоны мне свои отдали и можете идти, – поводил я ножом из стороны в сторону, кряхтя и хватаясь за рану в животе. – Только разблокируйте для начала.
Ну а что? Раз уж так ситуация складывается, чем черт не шутит.
– Серый, Серый! Стреляй в него! – карлик ухватился за куртку того долговязого, что истерил при виде человеческих останков.
– Уйди! Уйди с дороги! – выпучил глаза «серый», направил мне в лоб сжатый кулак.
Ага, способности решил применять. Я, наверное, этот залп не переживу. Уж если «воздушный кулак» машину в гармошку сминает, то от меня брызги по стенам останутся. Но не пасовать же теперь перед этой троицей.
– Ну, давай, стреляй, – я перехватил клинок обратных хватом.
Просто так, для виду. Даже близко не имею представления о ножевом бое. Мы поиграли в гляделки ещё несколько секунд, после чего в мою сторону бросили разом три мобильника. Нервы у силовиков не выдержали. Да и Санек что-то совсем поплохел и позеленел лицом.
– Идите, – я посторонился, пропуская.
Компашка лихорадочно просеменила вверх по лестнице, скрипнули двери, повеяло морозом, коридор опустел. Тяжело дыша, я рухнул на колени, забрал чужие телефоны и без лишних слов удалил рогатый софт с аппаратов. Затем, вытащил из кармана свой собственный мобильник, проверяя, чего он там всё гудел и бесился.
Так, ну всё, я в розыске. Вот даже список отдельный появился, где указан мой айди, отрицательная репутация и жалкие пятьдесят очков за «устранение». Как-то дешево незеррилм оценивает мою ликвидацию. Ладно, что ещё? Ворох системных сообщений, из которых одна половина с угрозами за «антисоциалку», а вторая со скидками от «Полярника». Ну это понятно. Ещё новый статус в профиле. Теперь там записано «разбрасывается чужими кишками», а у заброшенных хлевов на окраине города появился с десяток ярлычков поменьше и один обыкновенных размеров. К метке летучей мыши с сиськами добавился рисунок человечка, и всё это дело получило простенькую анимацию: мышь летит за бегущей фигуркой, настигает человечка, тот падает и вот уже у трупика из живота тянут небольшую ниточку. Летучая мышь несет веревочку к ближайшей картинке с зубастым птенчиком, после чего возвращается к человечку, тянет из его живота новую ниточку и так по кругу. Стоимость дополнительной информации составляет всего ничего – две сотни очков. Тут и дурню будет понятно, что за дело такое предлагает незеррилм. Вопрос только один: повлияло ли устранение Петра Михалыча, как сильного человеческого лидера, на происходящее. Помнится, у пенсионера был вариант «договориться и выдвинуть условия» загадочной нечисти в «Доброделах», а что теперь? Я обрубил пути к переговорам, и непонятная образина собирается расти и приумножаться, подкармливаясь человеческими потрохами. Мне в этом даже поучаствовать предлагают! А может, и вправду поучаствовать, если жив останусь? Я все равно туда собирался.
В зале неожиданно громыхнуло, да так, что вздрогнули стены. Я выглянул из-за угла, с опаской рассматривая замершую в немой паузе толпу, усатого мужика с вытянутым перед собой кулаком и кучу фарша на противоположной стене. Кажется, кое-кто только что разрядил своё умение в парочку бедолаг, и теперь за это поплатится. В подтверждение моих догадок, усач внезапно отощал, побледнел, под глазами проявились синяки вселенского недосыпа, а сам он бесчувственным телом завалился на пол, напоминая того самого парня в дорогом пальто. Думаю, только что у всех на глазах кое-кто вычерпал до предела полоску выносливости, а то и вовсе ушел в глубокий минус.
– На, с-сука! – первым оклемался щекастый детина в черной куртке и с алюминиевой трубой в руках, со всей дури опустил железяку бессознательному силовику на голову.
– Володю не тронь!! – заголосили в толпе, в щекастого полетела увесистая палка с гвоздями, а градус накала вновь подскочил на прежний уровень.
– Мочи пи**ров! – под слитый гомон голосов мешанина из тел вновь схлестнулась в безудержном мордобое.
Я со всей дури хлопнул себя по лицу, возвращая уплывающее сознание, проморгался, сощурился до рези в глазах, выискивая в этом хаосе барменов. Парочка перевертышей нашлась у окна-бойницы и барной стойки соответственно. Долговязый с противными усиками сейчас взобрался на стол и дергал оконную раму, норовя открыть, а его подельница сноровисто защелкивала ремни и кнопки на хитрого вида походной сумке. С многочисленными кармашками, ремешками и веревками, сумка светилась от «предметов» внутри и даже моя стеклянная пивная бутылка, для которой там не нашлось места, оказалась примотана к поклаже веревкой за горлышко. Жизненно необходимый мне пластырь, думаю, где-то там же, а хитрые порождения незеррилм вот-вот свалят через окно, унося с собой и без того призрачные шансы на спасение.