– Точно! А я-то старая, не поняла сразу! – резко повеселела бабка, радостно всплеснула руками. – Всё гадала, чего это он удумал, ирод окаянный! Ты ж мой соколик, напугал старую! Но оно и правильно! К порядку всех сперва надо, к порядку! Как в армии!

– Поднимайте полицейского и двинули, – махнул я пистолетом, призывая к действию.

– Ты пока давай, муштруй их тут, – засобиралась старуха, подхватила клюку из снега, поправила на себе тельняшки меховые. – Пусть хлопчика в больницу тянут, авось жив ещё. А я домой побегу, вызову полицию, да невестке позвоню. Она у меня в ФСБ работает и этих гавриков на чистую воду быстро выведет! А тебе, служивый, за медаль похлопочет!

– За ногу его бери, – притормозил я пенсионерку, указывая ей пистолетом на труп полицейского. – Живее, время не резиновое.

– Ах ты, ирод окаянный! – вновь было завела пластинку изворотливая бабка, но в считанные секунды сменила репертуар и подхватила труп за левую ногу. – Ну, шевелитесь, убивцы! Чего встали?! Тащи полицейского куда сказано.

Повезло старухе, вовремя одумалась. Я уже практически вдавил гашетку. Четверка моих пленников подхватила за руки-ноги мертвого псевдо-полицейского и под заунывный скулеж дурехи с разбитым носом потянула труп в сторону больницы. Я между тем удалил незеррилм с телефона бессознательного хипстера, получил заветный, десятый процент скидок в магазине «Полярник», знаковые минус восемь репутации от низкополигональной морды и статус «Отступник» в личном профиле. Читать и разбираться, что бы это всё означало, не было времени, так что я сунул мобильник в карман и двинул за процессией.

Проплутав десяток минут между высоток, наша компания вышла к заветной площадке, аккурат напротив больницы. Не то чтобы она была совсем рядом, но окна приемного покоя отчетливо виднелись вдали. По традиции усадив мертвого в качели, да запихнув охотников по мою душу в паровозик, принялся за дело: прошелся фомкой по головам, позабирал телефоны, пустил трупу кровь и устроил акт изобразительного искусства. Пронырливую бабку к этому делу тоже припахал, заставил рисовать на бессознательных лицах стигматы, пентаграммы и прочую сатанистскую ересь. Всё это время старуха без остановки меня проклинала, запугивала, угрожала ФСБ-невесткой, предпринимала попытки изобразить сердечный приступ, но дело делала. Как результат – управились за какие-то пять минут, и даже бабка под конец работ довольно крякнула, одобрительно поглядывая на рожу собственноручно размалеванного мордоворота.

Тем временем, я убрал пистолет, вытащил из кармана скомканные наличные – половина чужой заначки из обледенелой пельменной.

– Старая, ты заработать не хочешь? – повернулся я к пенсионерке, продолжающей разглядывать кровавые художества.

Старуха было гневно вдохнула, собираясь меня в очередной раз проклянуть, но увидав демонстрируемую кипу мятых банкнот, резко выдохнула, быстро спросила:

– А чего требуется?

Я достал мобильник, сфотографировал троицу бессознательных и скомпоновал все фотографии за эту ночь в один архив. Подписав всё это дело, выгрузил на флешку и вытащил последнюю из телефона.

– Найдешь журналистку, – я мотнул головой себе за спину. – Она где-то в соседних дворах ошивается.

– Расскажешь ей всё и отдашь это, – вручил я пенсионерке тот самый окровавленный шеврон «западных» и флешку.

– А чего рассказывать-то, соколик? – заговорщицки шепнула старуха, забирая у меня компромат и кипу наличных. – Может, надо чего конкретного рассказать?

Бабка выразительно глянула на размалеванных головорезов в паровозике.

– Расскажи, как было, – пожал я плечами.

Мне, в принципе, пофиг чего она там насочиняет. Журналистка все равно сочинит в два раза круче. Главное, чтобы наводка с шевроном сработала.

– Ну, тогда я пошла? – развернулась старуха, шустро двинула обратно во дворы.

Поглядывая в спину удаляющейся пенсионерке, я неожиданно спохватился:

– А ну стой!

– Чего ещё?! – как ужаленная, подскочила бабка.

– Сигареты есть? – подошел я, демонстрируя собственную пустую пачку «NZ».

– Есть, – хмыкнула пенсионерка, полезла в свои шубы-телогрейки и мгновение спустя протянула мне жутко дорогущие «Captain Black». – Бери одну, покурим.

Я молча закурил, разглядывая эту полную загадок бабку, выдохнул сизый дым, размышляя.

– На вот, – сунул я пенсионерке вторую половину мятых купюр. Подумав, достал из кармана ворованные кредитки, отдал старухе. – И это тоже.

– Краденые? – внимательно глянула на меня пенсионерка.

– Да, – не стал я лукавить. – Умеешь пользоваться?

– Разберусь, – хекнула бабка, – не впервой.

Я лишь удивленно покачал головой.

– Всё доставлю этой твоей журналистке, соколик, – заверила меня старуха. – И расскажу… как было!

На последнем слове бабка как-то странно на меня посмотрела, широко улыбнулась, полыхая нечеловеческим блеском из своих внимательных глаз. И только я было подумал об очередном повстречавшемся на моем пути порождении незеррилм, как старухи и след простыл. Да уж… Кажется, кого-то в самом деле сегодня ждет шок-контент. Страшно подумать чего там нарассказывает эта… это создание журналистке.

Я затушил окурок, вернулся к жертвам моего изобразительного искусства. Проделав нехитрые манипуляции с личными вещами бессознательных и трупом полицейского, разбудил бедолаг, объяснил им стандартный расклад, после чего отправил к «Фотолюксу». Воспользовавшись телефоном смазливой дурехи, вновь спутал карты охотникам за головами – сфотографировал переодетого в свой бушлат мертвяка и отправил на форум. В сообщении указал реальные координаты и клятвенно заверил, что на фото «беглый зек, которого мы ищем». А потому срочно приходите, помогайте, ибо «я одна с ним не справлюсь». Убедившись, что наживку заметили, закрыл одну страницу и открыл вторую – с отцом Виктором и его воинством.

Дела у проповедника стремительно шли по наклонной. Глава культистов все ещё брыкался и доказывал собственную святость и непорочность, но народ уже требовал вернуть внуков и внучек, угрожал отцу Виктору полицией, если тот не поторопится, и все допытывался от последнего что за паровозик такой постоянно фигурирует на снимках. Проповедник на подобные запросы отвечал резко и в матерной форме, связь между его «божьим воинством» и «сраным паровозиком» отрицал, злился и обещал меня найти и покарать настолько грубо, что святой инквизиции в её лучшие годы даже не снилось. Все эти угрозы, признаться, действовали, «грубые наказания» пугали своей неопределенностью и рабочими методиками, а потому я быстро вывалил на всеобщее обозрение очередные фото и сразу перешел к делу. Форум тут же притих в ожидании подробностей, отец Виктор посы́пал капс-локом и проклятиями, а я завел старую шарманку с участием Феофана Гаврилыча.

Рассказал, что дело швах и нужно срочно вызывать вирусологов, эпидемиологов, авиацию и бригаду экзорцистов. Народ в панике. У всех, кто контактировал с «сынами божьими» внезапно пошла носом кровь, на лице проявились странные синяки и повредился рассудок. Тамара Паллна наша, так и вовсе, взвыла нечеловеческим голосом, внезапно ухватила мертвеца за ноги, да вместе с другими прокаженными потянула труп полицейского в неизвестном направлении. Я аж кадило из рук выронил, наблюдая за происходящим. В подтверждение сказанного, предъявил фотографию, где пронырливая бабка и компания головорезов темными дворами тащат за ноги дохлую выдру. Кадр получился мрачноватый, жуткий – на кого ни глянь, то кровь из носа хлещет, глаза навыкате, рожи перекошены. Загадочная старуха вообще с высунутым языком и вздувшимися венами на лбу, словно животворный крест в подземное царство затянуть пытается. Но мы эту компашку перехватили и мертвого полицейского из лап культистов спасли. Феофан Гаврилыч с бригадой вооруженных дворников настиг Тамару Паллну у детской площадки. Прокаженные в железный паровозик запрыгнули и пыталась на этой «священной колеснице» скрыться с места преступления. Сделать мы этого им, разумеется, не позволили.

В общем, ситуация критическая. Дети воют, собаки плачут, количество буйных стремительно растет. Мы пока в подвалах забаррикадировались, но чуем, это не надолго. Феофан Гаврилыч со своими дворниками все ещё пытается сдержать натиск прокаженных, но осиновые черенки в метелках стремительно заканчиваются. Срочно нужна помощь, иначе конец.

Я закончил печатать, закинул сумку на плечо и потопал в соседний двор. Спрятавшись в очередном подъезде кособокой пятиэтажки, поднялся на второй этаж, вытащил термос и уселся возле разбитого окна. Попивая горячий чаек, да украдкой поглядывая на бегущие в сторону больницы темные силуэты, вновь вытащил из кармана мобильник, запустил незеррилм, открыл форум. Следовало проверить как там обстоят дела у отца Виктора.

Дела обстояли плохо. Теперь в «божье воинство» народ верить отказывался, обзывал проповедника мерзким сектантом-шарлатаном, бежал в церковь замаливать грехи, в больницу – проверяться на зомби-вирус, в полицию – спасать детей и внуков. Сам же проповедник рвал и метал, обещал огромную сумму денег за информацию про ID:88488 и сию минуту готов был ехать по любому адресу, лишь бы в конце маршрута оказаться со мной лицом к лицу. Я упускать возможность не стал, выждал для приличия пару минут, после чего сам себя сдал. С чужого телефона. Используя все тот же мобильник девицы с разбитым носом, во всех подробностях описал внешность силовика Решетова, объяснил, как добраться к «Фотолюксу» и где его там, то есть меня, искать. В общем, навел тень на плетень, выдавая себя за лидера красных. После чего попросил взять с собой те самые наличные, обещанные за информацию, и окончательно закрыл эту тему. За всю эту махинацию, к слову, незеррилм присвоил мне тег "провокатор" и "управляет толпой".

Допив остатки чая, сунул пустой термос в рюкзак. Уже собираясь на выход, решил проверить ветку форума про «беглого зека», щелкнул по соответствующему заголовку. Тема поимки «антисоциала» ожила, уловка с фотографией сработала. Что и так понятно. Однако, интерес общественности был вызван не одной лишь моей персоной – в ленте сообщений объявился ID: 66666. Неожиданным образом фсбшница просила меня связаться с ней по указанному телефонному номеру и утверждала, что хочет «просто поговорить». Народ, понятное дело, тут же возбудился. Охотники за головами всем своим скопом ринулись выпытывать у дамочки что ей понадобилось от такого морально-криминального урода как я и всячески отговаривать несмышленую тетку иметь со мной дело. Особо строптивые, в том числе отставной вояка, так и вовсе бросились звонить по указанному номеру. Думаю, всем без исключения вскружила голову мысль завязать знакомство с привлекательной начальницей ФСБ – тетка засветила в незеррилм реальное удостоверение. Окружающие в этом друг другу, конечно, не признавались, а потому из кожи вон лезли, пытаясь убедить всех вокруг, что просто «хотят помочь женщине советом».

Грозная тетка на это отреагировала ожидаемо – всем, кто звонит не по делу, пообещала «каталажку к подъезду и на пятнадцать суток в СИЗО», а особо строптивым бессрочную экскурсию в ИК «Лепехово». Народ, что в большинстве своем продолжал жить вчерашним днем, отреагировал соответствующе и от фсбшницы тут же отцепился. Некоторые даже прилюдно извинились за свой звонок и пообещали «занятую женщину» такими глупостями больше не беспокоить. Я на всякий случай тоже решил не беспокоить занятую женщину, а потому звонить никуда не стал. Ну её нафиг. Как вспомню этот скрежет ногтями по холодильнику, так вздрогну. Уж не знаю, чего она там от меня хочет, но обойдется.

Последнее, что я решил сделать перед возвращением к «Фотолюксу» – позвонить местному священнику. Награда от «Полярника» подразумевала дополнительный бонус, очередное «вариативно». Следовательно, если я хочу его получить, то удалить один лишь незеррилм с телефона проповедника будет недостаточно. Как и в случае с отставным воякой, требуется копнуть глубже, выяснить какую-то не очевидную подоплеку всего этого дела с вербовкой в «божье воинство». Но в какую сторону рыть, не имея на руках смартфон культиста? Неизвестно. Потому было решено просто усложнить отцу Виктору жизнь и выставить в противовес священнослужителям мнимым, священнослужителей настоящих, глянуть к чему это всё приведет.

Я загуглил сайт городского храма, разыскивая в его недрах нужную мне фамилию. В храме за всю свою жизнь я был лишь раз, и то не по своей воле. Меня и ещё троицу таких же студентов погнали туда от работы, поприсутствовать на открытии. Происходящее мне тогда совсем не понравилось: было тесно, душно, ничего не понятно и повсюду горели свечи. А ещё этот заунывный голос со всех сторон, читающего псалмы. В общем, я не знал куда податься и слонялся из угла в угол, мешая всем вокруг. Единственное, что тогда заинтересовало – ростом в половину меня древний образ великомученика, подаренный храму. Однако и его толком посмотреть не удалось, меня от иконы спровадил неприятной наружности молодой священник. Я его хорошо запомнил: впалые щеки, тонкая бородка, холодный, пронзительный взгляд. Неприятный тип. Этот товарищ и других желающих отгонял, но со мной поступил особенно бесцеремонно – развернул и чуть ли пинка не отвесил. Разбираться в причинах такого поведения не было ни сил, ни желания, мне к тому моменту уже окончательно поплохело и закружилась голова. Как итог – я врезался в идущего по своим делам настоятеля храма и отдавил ему ногу. Однако тот лишь смешно охнул, поулыбался в бороду и повел меня обратно, показывать ту самую реликвию откуда меня прогнали. Впрочем, старик вовремя сообразил что я едва на ногах держусь и быстро вывел меня из храма на улицу, под деревце в тенек. Ещё и водой холодной напоил. Отличный дед. Но как итог – единственный опыт посещения храма был испорчен и главную роль в этом сыграл, как тут его… клирик, Илья Викторович Горельцев.

– Илья Викторович, это Роман вам звонит, помните меня? – представился я собеседнику с того конца провода.

Свой номер телефона клирик Горельцев просто и без затей указал в Одноклассниках, там же, где и многочисленные фото не самого правильного содержания. Не уверен, но вряд ли служитель храма должен выставлять на всеобщее обозрение сомнительные кадры какой-то попойки.

– Илья Викторович, беда!

– Что? Какая ещё беда?!– немного раздраженно спрашивал заспанный Горельцев. – Какой такой… Роман?!

– Роман Феофанович, – добавил я подробностей. – Мы в позапрошлую литургию с вами встречались, помните? Я вам ещё про отца моего рассказывал, и что ему какие-то прокаженные в паровозике постоянно мерещатся.

– Да..?! Ах, да… вспоминаю что-то такое, – явно не мог сообразить о чем идет речь клирик. – Так что у вас случилось, Роман… Фракталович.

– Вы отца Виктора знаете?

– Да, знаю. А что такое? – резко проснулся собеседник, стал живо интересоваться вопросом. – Опять он народу голову дурит?

– Он «братьев божьих» собрал, вооружил и к кинотеатру отправил. У нас с ним полдвора ушло.

– Вот же… сатанистская душонка! – злобно процедил Горельцев. – А ведь я говорил настоятелю, пора с ним что-то делать! А тот всё «Бог ему судья, Бог ему судья». Тупица! Кхм… кхм…

– Илья Викторович, тут и журналисты объявились, репортаж снимать будут.

– Репортаж? – пуще прежнего оживился клирик. – А про что репортаж?!

– Да про сатанистов и про церковь, как она ничего не делает. Вот настоятелю вашему звонить собираются, что бы тот приехал, интервью дал.

– Никаких настоятелей! – резко заволновался Горельцев, горячо зашептал в трубку. – Значит так, Венедиктович, слушай что говорю…

Выслушав от клирика подробные указание, вся суть которых пудрить журналистам мозги до его приезда, я оборвал связь. Закинув рюкзак на плечи, вышел из подъезда, выбросил в урну пустую пачку сигарет и молча двинул в темноту. «Фотолюкс» ждёт.

Глава 10

С «Фотолюксом» было что-то не так. Происходящее мне совсем не нравилось уже хотя бы потому, с каким азартом в глазах и задором в голосе мимо меня пробегали многочисленные парочки. Буквально. Молодые парни и девушки, чуть ли не взявшись за ручки проносились мимо, абсолютно наплевав на всю эту нездоровую ситуацию с грядущим апокалипсисом вокруг. Возбужденные, в нетерпении, молодые люди со всех сторон стекались к центру города, боясь к чему-то там опоздать.

– Миш, ну быстрей, опоздаем же!

Мимо меня прошмыгнула очередная компашка молодежи. В спортивной зимней куртке и без шапки, запоминающаяся брюнетка тянула следом за собой не менее эффектного брюнета, тоже в дорогом спортивном костюме и азартом в глазах. Я лишь оторопело замер возле какого-то заплёванного подъезда, провожая взглядом эту нездоровую на мой взгляд движуху.

– Да бегу я, бегу!

– Ну Миш, ну!

– Бегу!

Молодежь скрылась в темноте города, а я нервно повел плечами. Бред какой-то. Кроме того, всю дорогу до «Фотолюкса» у меня над головой что-то хлопало. Вот серьезно. Какая-то… падла все время хлопала в ладоши, вынуждая постоянно оглядываться и опасливо задирать голову к ночному небу. Я так и вышел к проспекту, словно трусливая мышь, оглядывающаяся по сторонам. Миновав оживленную проезжую часть, с пробками и очередной аварией, двинул по широкой дуге в сторону кинотеатра. Выбрал такой маршрут не случайно, опасаясь возвращаться к магазину старыми путями. У памятника Ленину свернул во дворы, прошел заснеженный сквер, миновал обледенелый скейтпарк и уткнулся в едва уловимую красную линию – границу «аномальной зоны». В прошлый раз ничего такого не было. Точно помню.

Я вытащил из кармана телефон, запустил незеррилм, разглядывая на карте города метку фотоаппарата и внушительных размеров алый круг – зону аномальной активности. В данный момент территория разрослась чуть ли не пятикратно и захватывала практически всю центральную часть города. Кроме того, низкополигональная морда наконец-то закончила крутить пиктограммку загрузки. Похоже, незеррилм завершил анализ ситуации, развесив по границе алого круга многочисленные ярлычки бегущего человечка. Все иконки были однотипны и как бы намекали не стоять у границ и двигаться дальше, вглубь обозначенной территории. Какого-то внятного объяснения что бы это всё означало незеррилм не давал, и единственное, на что хватило низкополигональной морды – скупая строчка текста «пополните ряды человеческого сопротивления».

– Народ, давайте быстрее!

– Да успеем, не ссы!

Мимо меня вновь пронеслась ватага молодежи, с палками и трубами в руках, не глядя махнула за красную линию и припустила дальше, к «Фотолюксу». Я проводил взглядом убегающих, подошел к этой странной линии-границе, блеклой алой полосой маячащей на снегу. Прислушиваясь к собственным ощущениям, занес ногу, намереваясь перешагнуть. Внутренняя паранойя тут же истерично заголосила, а из рюкзака посыпался непонятный скрежет. Я прекратил изображать солдата на параде, шагнул назад, вытащил из сумки источник подозрительных шумов. Инопланетный таракан внутри прозрачного кубика нервно бегал по его стенкам, встревоженно шевелил усами, издавал скрипы и писк. Не к добру это. Поразмышляв секунду-другую, я двинул вдоль багровой кромки, не переступая на ту сторону и поглядывая на жука в коробке. Через десяток метров встретил очередную активность.

– Ну что, готов?

– Да готов-готов, отстань уже! Скорей бы начиналось…

– Не ссы, скоро начнется!

В свете одинокого фонаря приплясывала на холоде и разминалась двойка моложавых мужичков, средних лет наружности. Я молча протопал рядом, практически вплотную, абсолютно незамеченный. Ещё через сотню метров обнаружил одинокую фигуру.

– Люб, давай быстрей, ладно? Я уже замерзла тебя ждать тут!

На каблуках и в полушубке под окнами девятиэтажки ждала подругу молодая девушка, курила, погоняла опаздывающую. Я побрел дальше, вновь без какого-либо внимания к своей персоне. Через триста метров опять притормозил, слушая троицу парней по ту сторону алой кромки:

– В центр не пойдем, – учил своих товарищей долговязый, – там слишком много народа. Будем по окраинам ходить.

– Я тоже так думаю, – соглашался с ним круглолицый крепыш, азиатской наружности. – Нефиг в центр соваться, там какая-то чертовщина творится.

– Денис с парнями где-то тут шляются, неподалеку, – поддержал разговор третий в их компании. – Они собираются вначале подвалы проверить. Давайте и мы также сделаем? Ну логично же!

– Логично.

– Согласен.

Я постоял, выслушивая соображения парней «с чего лучше начинать», убедился, что и эти меня в упор не замечают, после чего медленно вытянул руки за красную линию.

– Твою мать! Назад, назад! Смотрите!

Долговязый резко отпрянул, повалив на землю двух своих товарищей.

– Ох, мля! Какого… хера?! Кто там? Мужик, выходи!

Вся троица испуганно охнула, вытаращилась в мою сторону, отползая куда подальше.

– Давайте отойдем… – пробормотал круглолицый, неловко пытаясь подняться. – Меня такая фигня пугает.

– Это чьи-то руки?! – проблеял третий из их компании, елозя по снегу жопой.

– Да, кто-то стоит по ту сторону, – кивнул долговязый, потянул вглубь двора своих товарищей. – Согласен, давайте отойдем.

Разглядывая спины убегающих, я вытащил из кармана мобильник. Включив на телефоне камеру, выбрал режим фронтальной камеры и вновь высунул руки за багровую линию. Рассчитывал сделать фото и понять, как выглядит граница зоны аномальной активности изнутри. По факту получил неожиданный пакет данных от незеррилм. Стоило телефону оказаться за алой кромкой, как низкополигональная морда сама собой запустилась и сообщила о заполнении анкеты. Той самой загадочной анкеты, что по логике программы должна сформироваться где-то в конце обучения, а не на второй день, да ещё и так внезапно. Тут же открылась моя личная страница в незеррилм, на экране телефона появилась пиктограммка картонного досье, и статусы из моего профиля один за другим полетели в эту виртуальную папку. Следом, софт выудил из своих глубин целый ряд других, неприглядных показателей, поочередно отправляя всю информацию тем же адресом.

Так в виртуальное досье полетела моя «активность», величина которой сейчас составляла почти две с половиной тысячи единиц, все те дурацкие фотографии неизвестных, с чьих телефонов я удалил программное обеспечение, текущая позиция в рейтинге нейтралов, отрицательная репутация, статус отступника и многое другое, о чем я даже не подозревал. Всё то время, пока шло заполнение анкеты, экран мобильника периодически тух и вновь оживал, изображение полоси̍ло, дергалось, скатывалось к огромным пикселям и вновь возвращалось к своему нормальному разрешению. Происходящее с каждой секундой вызывало все больше опасения, и по итогу я просто выдернул телефон обратно, шагнув на всякий случай подальше от границ красной зоны. Странная вакханалия тут же прекратилась, изображение вернулось к нормальному, иконка виртуального досье исчезла. Будто ничего и не происходило.

Не рискуя завершать подозрительное формирование анкеты, я убрал телефон в карман. Рассчитывая встретить ещё кого-нибудь по ту сторону и посмотреть уже на готовый результат, вновь побрел вдоль аномальной зоны. Через пару минут ожидаемо вышел к парочке молодых парней и стал свидетелем окончания загрузки – у одного из них завершилось формирование анкеты.

– В смысле, «сборщик хлама»?! – силовик в спортивных штанах и майке на голое тело удивленно таращился в экран собственного телефона. – Это че за херь?!

У владельцев известной характеристики прям какая-то безудержная тяга выпячивать свое гипертрофированное мускулистое тело на всеобщее обозрение. Особенно, в лютый мороз.

– Я ради этого что ли сюда перся? Через весь город! – все продолжал задавать вопросы в пустоту ошарашенный результатами громила.

– Серьезно, ты «сборщик хлама»? Ахаха! Дай гляну! – его компаньон, такой же громила в спортивном, выхватил телефон из чужих рук, уставился в экран. – Мля, внатуре… Тут и краткое пояснение есть.

Пробежав глазами текст с экрана чужого телефона, парень принялся зачитывать вслух:

– «Досрочное формировании анкеты завершено.

Участник ID:12333 зарегистрирован сборщиком хлама.

Ключевые показатели: низкая активность, отсутствие убийств, нейтральная репутация.

Основной параметр: сила

Сборщик хлама – наиболее востребованный и часто встречающийся профиль на территориях «NetherRealm». Не предъявляет к своему владельцу каких-либо специфических требований, за исключением повышенных физических данных. Является важной ячейкой общества благодаря навыкам поиска и сбора полезного мусора. Одинаково полезен в общинах и городах любого уровня (вплоть до 4-го). Имеет приоритет на защиту (внутри поселений – низкий; вне поселений – приоритет отсутствует)

В качестве основной способности сборщики хлама используют «сортировку» – стандартное умение для большинства порождений «NetherRealm». В случае опасности могут применять «воздушный кулак», но обыкновенно используют «быстрый бег» (2-й ур. профиля). Вспомогательное оружие нападение, как правило, отсутствует, вспомогательный предмет обороны – ржавая банка с газом (требуется рецепт).

Курс цен на полезный хлам зависит от конкретного региона, качества собранных материалов и репутации профиля, но для всех начинающих сборщиков рекомендован следующий тариф: 2 очка/0,018 гр. пыли за 1 кг.»

P.S. проявляйте активность :D

Закончив цитировать, парень безразлично пожал плечами:

– Пф-ф, не свезло тебе.

– Дай сюда! – владелец смартфона отобрал свой агрегат назад. – Я знаю что делать. Сейчас эту придурошную анкету удалю, и подождем второй загрузки.

– Да всё, Игорь, расслабься, – иронично улыбнулись ему в ответ, – написано же, «формирование анкеты завершено». Теперь ты «сборщик хлама», смирись. Надо было, в самом деле, эти два дня быть поактивнее. А не тупить дома в экран телевизора.

– Это как ты что ли?! – огрызнулся здоровяк. – Трубой железной алкашей мордовать?

– Да хоть бы и так, – вновь пожал плечами напарник говорящего. – Зато я не мусорщик.

– Глянем сейчас кто ты там, – силовик гневно выхватил телефон у собеседника.

– Ещё не загрузи…

– Загрузилось уже! Вот смотри! – злобно хмыкнул мусорщик Игорь, начал вслух зачитывать с чужого мобильника:

«Досрочное формирование анкеты завершено.

Участник ID:11266 зарегистрирован вязальщиком копий.

Ключевые показатели: низкая активность, отсутствие убийств, низкая репутация

Дополнительно: статус «завистливый»

Основной параметр: сила

Вязальщик копий – распространенный профиль на территориях «NetherRealm» среди многочисленной касты изгоев. Является переносчиком гангрены, тифа и редкой формы лучевой болезни, не имеет доступ в города и общины. Добывает на жизнь изготовлением копий из облученного железа и арматуры, по понятным причинам является основным источником питания туманного сыча. Бродяжничают. Высокая смертность от порождений незеррилм и жителей поселений.

Для своих нужд вязальщики копий, как правило, используют грубую силу и бензиновые горелки. Специфическими способностями не обладают. При длительном голодании становятся агрессивны и в редких случаях способны активировать «воздушный кулак». Вспомогательное оружие нападения – моток колючей проволоки, вспомогательный предмет обороны – не используется.

Курс цен на копья зависит от конкретного региона, качества изготовления и облученности железа, но для касты изгоев он составляет 7 очков/0,126 гр. пыли за охапку.»

P.S. проявляйте активность :D

– Вот мы и выяснили кто из нас кто, – удовлетворенно осклабился мусорщик, всучил телефон обратно в руки его владельцу. – Держи свою мобилу, «вязальщик копий», а я пошел.

– Стой, – неловко дернулся в его сторону собеседник, оторвал заторможенный взгляд от экрана своего телефона, – ты куда?

– Домой, – разозленно отмахнулся громила, двинул к алой кромке, аккурат в мою сторону. – Я сюда пришел не хлам сортировать! Хочешь – оставайся, а я потопал.

– До девяти утра выход из аномальной зоны запрещен, – взволнованно предупредил своего товарища вязальщик копий. – Игорь, да стой ты!

– Чего ещё?! – рявкнул силовик, притормозил.

– Сейчас телефоны перезагрузим и всё будет ОʹК. Не кипятись!

– Ты же сам сказал, уже нихера не поменять.

– Мало ли чего я там сказал… – процедил напарник мордоворота всё больше раздражаясь.

Телефон у бугая отказывался выключаться как бы сильно тот не давил на соответствующую кнопку. В конечном итоге мобильник на пару секунд лишился батареи, был перезагружен и вновь загорелся экраном приветственного сообщения.

– Видишь? – хмыкнул ожидающий его мусорщик. – Ничего не поменялось. Всё, я погнал.

– Ладно, пошли, – согласился потенциальный изгой, пристраиваясь рядом с товарищем. – Дома разберусь что все это значит. У меня брат айтишник, отдам телефон ему, пусть покопается в этой проге. Делать больше нехер – ходить каким-то «вязальщиком копий»!

Я посторонился, молча наблюдая за надвигающимися силовиками. Угрюмая парочка приближалась, в упор не замечая моего присутствия. Лишь крутили головой по сторонам, да задирали её к ночному небу. Словно перед ними не алая полоска на снегу, а самая настоящая китайская стена. В считанных метрах от багровой линии силовики и вовсе выставили руки вперед, опасливо разглядывая пустоту перед собой. Затем последовал синхронный шаг через границу аномальной зоны, и парочка мускулистых парней рухнула в снег отощалыми мертвецами. Осунувшиеся лица, синюшные мешки под глазами, бледная кожа – парни выглядели так, будто разгружали вагоны до самой своей смерти.

Даже не удивляясь случившемуся, я присел рядом с телами, вытащил у мертвецов телефоны из карманов. В угасающем табло смартфонов отметил упавшую до невероятных значений выносливость парней, после чего оба агрегата отключились. Попытка оживить аппараты не принесла успехов, смартфоны умерли вместе со своими почившими владельцами. Я вытащил из кармана трофейный клинок, всадил мусорщику Игорю под сердце. Ничего. Никаких украденных воспоминаний, никакой подзарядки для рукоятки ножа. Парни в самом деле были мертвы.

Обшарив чужие карманы, разжился пачкой дешевых сигарет. Встал, закурил. Прикинув варианты, все-таки включил фронтальную камеру на своем телефоне и высунул аппарат за багровую линию. Нажатие кнопки, характерный щелчок и вот перед моими глазами размытая фотография чего-то однородного и невыразительного. Муть какая-то. Граница аномальной зоны по ту сторону багровой линии выглядит как однородная, черная муть. Теперь понятно почему я и мертвые силовики друг друга не видели. Также понятен тот факт, что выход обратно за территорию грозит смертельным истощением. Я проверил форум, рассчитывая найти обсуждение происходящему. Но видимо народ прямо сейчас перечитывал свои анкеты и до форума пока ни у кого руки не доходили.