Как хексы в школу ходили. Волшебные истории

– Хорошая мысль, – одобрили Бакси и Гулом. – Только кого взять в банду?

– Полетели к тому дереву, там обычно медведь Сале спит, он такой же лоботряс и оболтус, как мы, – гордо сказал Миша. – Уверен, что он присоединится к нам.

Обмозговав эту идею, Бакси пришла к выводу, что это действительно правильно. Ведь с медведем никто не хочет спорить, его боятся, а значит, уважают. Вот с ним можно строить уже более крупные планы, например, охоты в других местах.

И хулиганы отправились на поиски Сале. Он и в самом деле спал под деревом. Потому что до отвала наелся рыбы. Да только он ее поймал не сам, а просто отнял у тигрят, которые целое утро бегали по реке и с добычей возвращались домой. Тигрята хотели обрадовать родителей рыбой и заодно показать, что они уже научились чему-то. И тут на их пути встал медведь, бесцеремонно присвоил все, а маленьких охотников немножко поколотил за их отказ добровольно отдать добычу. Конечно, весть о проделках Сале быстро распространили сороки – эти лесные журналисты.

– Ух, ты! Сале здорово подходит нам, жы-жы-жы! – восторженно сказал Гулом. – Он такой же хулиган, как и мы!

– Ты прав, шмель! – согласился Миша.

– Мы его берем в свою банду! – заявила и Бакси.

Они подлетели к медведю и стали кружиться над ним.

– Эй, ты! Сале! Вставай! – жужжали хулиганы. – Есть дело к тебе!

– Кто это? – недовольным голосом произнес медведь, открывая глаза. – А-а-а, это вы, – Сале узнал трех летающих насекомых, ведь и у них была дурная слава. – Миша, Гулом и Бакси? Что надо?

– Мы приглашаем тебя в нашу жужжащую банду! – крикнула пчелка, садясь ему на нос.

– Зачем? – закрывая глаза, спросил Сале, ему хотелось подремать, а не вести разговоры.

– Как зачем? – опешил Миша. – Мы же станем самой крупной бандой в лесу. Нас все станут бояться.

– А меня и так все боятся, – хмыкнул медведь, не открывая глаз. Ему было лень разговаривать после сытного обеда. Ведь ему нужно было нагулять жирок для долгой спячки зимой.

Хулиганы несколько растерялись. Почему-то они решили, что Сале сразу присоединится к ним. А, получив такой равнодушный ответ, не знали, что делать дальше. Вздохнув, Бакси начала уговаривать:

– Слушай, Сале, когда ты один тут безобразничаешь, то все говорят: а, это медведь дурью мается, никакого интереса к нему у нас нет. А если мы все вчетвером это сделаем, то слух пойдет: вы знаете, это жужжащая банда натворила такое безобразие. В банде этой – Сале, тот самый, кого все боятся. Они вместе с Бакси, Мишей и Гуломом разогнали лягушек в болоте, оторвали перья пеликанам и цаплям, лисе хвост связали… Вот тогда о нас будут говорить, как о силе и грозе местности.

– Гм, – произнес медведь, задумавшись. Ему понравилась идея, и он открыл глаза. Внимательно оглядев каждого хулигана, Сале заявил:

– Хорошо, я согласен. С чего начнем?

– С набегов, гы-гы-гы! – прокричал Миша. И они вчетвером стали продумывать план.

Уже к поздней осени слава о жужжащей банде достигла своего апогея. Волки со страхом рассказывали, как ночью подверглись нападению, и удивительно, что еще остались в живых. «Медведь налетел неожиданно и поколотил всех палкой, – с дрожью в голосе шептал вожак Мура оленям. – Больно жалили Миша и Гулом. Но больше всего нам досталось от Бакси – этой кровожадной пчелки!». Взрослые зайцы не выпускали детишек погулять, а лягушки и черепахи предпочитали не высовываться из воды. Белочки выходили из дупла лишь тогда, когда сороки объявляли об отсутствии поблизости хулиганов, и старались за короткое время набрать шишек и грибов.

Морсал также была в курсе этих событий и даже думала, что после окончания выработки меда она пошлет солдат на поиски Бакси, чтобы судить ее за такие проступки. Ведь все лесные жители указывали, что раньше Бакси принадлежала большой семье, а подрывать авторитет улья царица никак не хотела.

Однако непогода внесла свои коррективы. С первыми заморозками у банды возникли проблемы. Трудно было найти пищу, так как птицы улетели в теплые края, а звери улеглись в спячку либо имели достаточный запас в норах, дуплах или пещерах, чтобы не выходить наружу. Без толку слонялись по лесу и поляне, у реки и болота голодные и злые Сале, Миша, Гулом и Бакси. Никто им не попадался навстречу. И тогда оса сказала:

– Гы, настали трудные времена!

– Но жужжащая банда не сдается! – упрекнула его Бакси, уже ставшая настоящей разбойницей. У нее были маленькая шпага и рогатка, c которыми она умело управлялась в бою.

– Жы-жы-жы, ты, пчелка, права! – поддержал Гулом. – Но больно кушать хочется.

Медведь почесал затылок:

– Мда-а, я тоже чувствую, как урчит живот. Мне нужно хорошо покушать, чтобы лечь спать.

– Так где возьмем еду? – спросила пчелка.

И тут Мишу осенило:

– Гы-гы-гы, а что тут раздумывать? У нас же есть Бакси – она знает все подступы к улью. И она покажет нам, как лучше обмануть стражу и где Морсал прячет мед…

– Правильно! – обрадовано взревел Сале. – Мед – это классная еда, нам всем хватит его надолго.

– Жы-жы-жы, хорошая идея! – прогудел Гулом.

Нельзя сказать, что это понравилось Бакси. Хотя она и была отлучена от большой семьи, однако, не собиралась выступать против своих сестер и братьев, тех, с кем она была одной крови и делила радости, беды, пищу. Более того, в душе пчелка продолжала любить их и тосковала по дому. Ей казалось, что стоит прийти и раскаяться, попросить прощения у Морсал и своих родственников, как все изменится. Но тут же она вспоминала, что за эти месяцы натворила столько нехороших дел, что вряд ли достойна прощения. И все же…

– Так ты с нами, Бакси? – спросил ее Сале, заметив, как замешкалась пчелка.

– С вами, – вздохнула Бакси.

И они решили напасть на улей ночью, когда все спят, а стражников у входа не так уж много.

До самого восхода Луны Бакси терзали совесть и сомнения, ей хотелось отказаться от этого гнусного дела, не участвовать в позорном набеге. Но понимала, стоит ей заикнуться об этом, как хулиганы сразу бросят ее на произвол судьбы, а одной выжить зимой очень сложно. И в то же время Бакси осознавала, что отговорить друзей ей не удастся. И у нее созрел план. Она решила: лучше погибнуть, чем отдать на растерзание и грабеж свой бывший дом.

При свете небесных тел жужжащая банда подкралась к улью. Стражники стояли, не смыкая глаз. Хоть они плохо видели, но могли отразить атаку, если бы враг подошел близко. Банда поставила задачу Бакси: подлететь, заговорить стражников и брызнуть на них специальным соком из плодов – это помогло бы моментально их усыпить. Дальше Сале открыл бы крышку улья и начал перекачивать мед в большое ведро. Миша и Гулом должны были жалить тех, кто проснулся и попытался бы поднять тревогу.

Бакси подлетела к улью.

– Кто здесь? – спросил сержант Ник. Он всегда дежурил ночью. И был неприятно удивлен, увидев Бакси. Подчеркнем, что когда-то у него были дружеские отношения с Бакси, он даже думал жениться на ней. Но сейчас сержант ее воспринимал как врага.

– Узнаешь меня, Ник? – спросила пчелка, приземлившись на площадку у входа в улей. Другие стражники уже хотели было ее атаковать, но сержант движением лапки остановил их.

– Как же не узнать, негодница! – прожужжал злым голосом Ник. – Но тебе здесь нет места, Бакси. Уходи, пока я не применил оружие! Тебе запрещено здесь появляться. Видишь, как мои стражники горят желанием наказать тебя за дурную славу большой семьи?

Бакси вздохнула:

– Я знаю, но я хочу все исправить…

– Поздно спохватилась, – произнес сержант, хотя в душе продолжал любить Бакси. – Морсал намерена тебя арестовать и судить.

– Я готова отвечать за свои поступки, – сказала пчелка. – Но хочу предупредить вас…

– О чем?

– Моя банда готовит нападение на улей. Они ждут моего сигнала к атаке. Их цель – мед.

Сержанта взволновала эта весть.

– А ты не обманываешь?

– Может, я и нехорошая пчелка, но пчелы, как ты знаешь, никогда не врут! – с обидой в голосе произнесла Бакси. – Медведь Сале, оса Миша и шмель Гулом прячутся за тем деревом. Они хотели, чтобы я усыпила вас, а потом собирались ограбить улей.

– И ты готова это сделать?

Сам сержант был уверен, что Бакси на это не пойдет, просто спрашивал для проформы. Но других стражников это разозлило.

– Да она – предательница! – кричали они. – Она сама натравила свою банду на наш дом! Нужно ее арестовать! Опозорила нас перед всеми жителями леса!

– Стойте! – скомандовал сержант. – Не забывайте, здесь я – командир! Никто без моего приказа не сделает и шага.

– Хорошо, Бакси, что ты хочешь? – спросил он.

Пчелка призналась:

– Хочу, чтобы мы сами атаковали хулиганов, да так, чтобы они навсегда забыли дорогу в это место. А потом можете меня судить по пчелиным законам…

Ник задумался и пришел к выводу, что пчелка выбрала хороший вариант для военной операции.

– Я согласен, – прожужжал он. – Итак, быстро поднять солдат к бою! Атаку начнем через три минуты. Заходим с двух флангов. Используем все оружие. Наше преимущество – в факторе неожиданности.

Уже через минуту солдаты выползли из улья и строились в боевой порядок. Первым взводом командовал Ник, а второй он поручил… не удивляйтесь, да-да, именно Бакси. Потому что сержант доверял ей. Может, потому что любил?

Еще через минуту войска улья поднялись в воздух и устремились к дубу, за которым прятались хулиганы. Что-что, а нападения они действительно не ожидали. Взвод Ника на всем лету врезался в Сале и стал жалить его, кусать. Даже шкура не спасла его от чувствительных укусов.

– А-а-а-а! – взревел медведь, подпрыгивая и размахивая лапами. Он по наивности думал, что сможет отогнать боевых пчел. Но этим самым еще больше разозлил их. Солдаты стали жалить еще яростнее.

Тут с другой стороны налетел взвод Бакси, и медведь не выдержал такого удара. Он трусливо бежал с поля битвы. Бакси догнала его и ужалила в самый нос.

– Чтобы духу твоего здесь не было! – сказала она, и Сале обещал больше никогда не приближаться к улью.

Миша и Гулом были ошеломлены атакой пчел. Они сидели на ветке и со страхом наблюдали, как отбивался медведь и как он покинул это место. И тут два хулигана были окружены пчелами.

– Сдавайтесь! – крикнул Ник. – Иначе хуже будет.

Оса и шмель были не дураками, вообще с пчелами мало кто хотел сражаться, а с такими превосходящими силами – тем более. И они сдались без боя. На них надели наручники и сопроводили к улью. Там они остались стоять на козырьке до самого утра под охраной.

Саму Бакси Ник пригласил в покои царицы. Ему хотелось показать героиню и лично засвидетельствовать, что пчелка исправилась.

Морсал не спала, ей уже доложили о превентивной атаке сержанта на жужжащую банду. И она знала, что предотвратить трагедию помогла Бакси.

– Что ж, Бакси, – сказала царица. – Ты заслужила прощение. Хотя, если честно, ты своими поступками подвела нас и опозорила перед всеми жителями леса. Придется теперь тебе слетать к каждому и попросить прощения. И если они тебя простят, то мы возьмем тебя в нашу семью.

Бакси обещала. Утром она облетела всех зверей и птиц, которых обидела, и попросила прощения. А поскольку жители были незлопамятными, то, естественно, простили ее. Потом царица на совете пчел объявила, что Бакси прощена и теперь может жить в большой семье, как и раньше. «В следующем году тебе придется работать больше, так как ты не выполнила свои обязательства по сбору нектара», – сказала Морсал.

Остальные пчелы приняли это известие на ура. Они тайком продолжали любить Бакси и очень обрадовались, когда она вернулась и стала опять хорошей. Сержант Ник попросил у Бакси лапку и сердце. «Прошу вас выйти за меня замуж», – сказал он. Смущаясь, Бакси согласилась.

Свадьба была зимой, когда все вокруг было покрыто снегом. В теплом улье прошла торжественная церемония бракосочетания, жених и невеста в красивых нарядах танцевали на балу. Всех угощали медом. А весной у них родились детишки – маленькие такие пчелки.

Да, что касается Миши и Гулома, то их арестовали и держали до весны в улье. Царица сказала, что хулиганов нужно перевоспитывать трудом. Ведь лишь от безделья все становятся лоботрясами и совершают нехорошие поступки. Конечно, их кормили всю зиму медом. А весной оса и шмель вместе с Бакси летали по поляне и собирали нектар. Не сразу им далась эта наука, однако скоро они наловчились и собирали больше, чем другие. В конце концов, они исправились и стали хорошими членами большой семьи. О жужжащей банде никто и не вспоминал. Сам медведь ушел в другие края, и что с ним там было, нам неизвестно.

Вот и вся история про Бакси и хулиганов.

(12 марта 2007, Элгг)

ПРО ЯБЛОКО

На одной яблоне висело яблоко. Большой, сочный спелый плод переливался на солнце красным и желтым цветами. И хотя листья скрывали его, не заметить яблоко было невозможно. Конечно, желающих его съесть оказалось много. Первым свои права на плод предъявил ворон Какалака.

– Карр, это мое! – заявил он, поглаживая яблоко крылом.

Но яблоко не было согласно:

– Нет. Я само по себе! Никому не принадлежу!

Разве ворона можно было убедить в этом? Какалака каркнул еще сильнее:

– Каррр, как бы не так! Все, что растет на этом дереве, – мое! И чтоб никто не покушался на мое яблоко, пока я слетаю за своей супругой и детьми. Мы сами его съедим! – и он улетел на поляну, где обычно прогуливалась его семья.

Однако кто будет слушать ворчливого ворона? Через минуту, влекомая ароматом с дерева, приползла змея Шланге.

– Ш-ш-ш, – прошипела она. – Какое яблоко… Я его сейчас съем, ш-ш-ш.

Яблоко, не желая быть съеденным, сказало:

– Поговори с Какалакой, так как он говорит, что я – его собственность. И кто съест меня, будет иметь с ним дело.

Змея задумалась: да, у ворона сильный клюв, еще заклюет насмерть. А ну это яблоко, отползу-ка лучше от греха подальше, – решила Шланге и сползла с дерева.

Прошло некоторое время, и на ветку прилетел жук Кэффер, весь такой синий-пресиний, с большими рогами и прозрачными крылышками:

– Ж-ж-ж, какое аппетитное яблочко! Я его съем, ж-ж-ж, – и он уже приготовился надкусить соблазнительный плод, но яблоко его остановило:

– Эй, жучара, что ты себе позволяешь? Спроси сначала разрешения у Какалаки!

Жук удивился:

– А почему у него, ж-ж-ж?

– Потому что я – его собственность! – ответило яблоко.

Жук почесал лапкой голову. Не хотелось ему спорить с этим злым вороном, который любит клевать и жуков. Плюнув от досады, Кэффер взмыл в воздух и исчез среди цветов.

– Уф, наконец-то меня оставили в покое, – сказало яблоко. Ему хотелось побыть в одиночестве, повисеть спокойно на ветке, поразмышлять…

Вы думаете, что это так – его оставили в покое? Ха, под деревом уже находился бурый конь Пферд. Он гарцевал и подпрыгивал, его ноздри давно учуяли аромат яблока.

– Йо-го-го! – воскликнул Пферд. – Какой вкусненький! Я сейчас подпрыгну и сорву зубами яблоко! А то уж проголодался!

Тут ему яблоко ответило с высоты:

– И не мечтай! Сейчас прилетит Какалака, он тебе глаза выклюет!

Конь фыркнул от злости: ему не хотелось вступать в схватку с ворчливым и вечно недовольным вороном. Да и детки его пошли в отца – чуть что сразу в драку лезут. Немало животных таят обиду на семейство Какалаки.

– Ладно, я пошел, иго-го, – недовольно произнес Пферд и ускакал на поляну, где рос сочный клевер – тоже неплохая еда.

– Прыгают тут всякие, – проворчало ему вслед яблоко. И вдруг оно услышало шепот:

– Ой, яблоко, помоги мне!

Яблоко обернулось и увидело червячка Вурма. Он был таким худым и жалким, дрожал от холода.

– А тебе чего?

– Мне холодно, я целый день был под дождем! – проговорил Вурм. – Если ты, яблоко, меня не спасешь, я умру! Известно всему миру, что яблоки – самые гостеприимные.

Яблоко, естественно, было доверчивым и добрым. Пожалело оно червячка, дало ему кров. Вурм быстро вбурился в плоть и стал жить внутри. Конечно, он не просто там жил, но и ел яблоко. Вскоре от гостеприимного хозяина ничего не осталось, кроме огрызка на ветке, а сам червячок стал таким толстым и неповоротливым, что не мог и пошевелиться. И в этот момент его застало семейство Какалаки.

– Карр, дети, моя жена, вот это яблоко, я угощаю вас! – крикнул он, указывая лапкой на листву.

Два сына и супруга уселись на ветку и пытались отыскать яблоко. Но вместо него на ветке увидели лишь жалкий огрызок.

– Здесь нет ничего, карр-карр! Ты решил подшутить над нами? – возмущенно сказали они. Какалака устроился рядом и с недоумением стал разглядывать огрызок:

– Это еще что такое, каррр? – закричал он. – Кто посмел съесть мое яблоко? Что это за негодяй, покусившийся на мою собственность?

И тут они все увидели Вурма, отдыхавшего на листочке. И поняли, кто лакомился здесь только что. Нужно сказать, червячок стал таким большим, что мог накормить сразу все семейство ворона. И не успел Вурм что-то понять, как птицы разделили его на равные части и слопали.

– Ой, какой вкусный червяк попался, карр! – хлопали себя по пузу дети-вороны.

– Еще бы! Ведь мое яблоко он сожрал! – согласился Какалака.

Вот так яблоко прокормило червячка, а тот – птиц. Говорят, вороны поэтому и живут по триста лет, ибо кушают червячков, которые до этого ели сочные яблоки.

(3 декабря 2007, Цюрих-Орликон)

ПРО УМНУЮ СОБАКУ

У одного мужчины был пес по имени Дерхунд. Смышленый, веселый, выполнял такие команды хозяина как «лежать», «сидеть», «лаять», «принести газету», «сторожить» и другие. Мужчина считал, что больше его дрессировать и не нужно, потому что псы на большее не способны. Нельзя сказать, что с подобным мнением был согласен сам Дерхунд, но разве его позицию по этому вопросу кто-то спрашивал? Поэтому пес занимался самообразованием. Как? Об этом и рассказ.

Однажды мужчина пошел погулять и взял с собой Дерхунда. Они прошли скверик, вышли на улицу, где было много народа и машин. Мужчина не обращал ни на кого внимания – думал о своем, а пес все отмечал: ага, это у тротуара стоит «Альфа-Ромео», 1999 года выпуска, а это старый «Ситроен-пикап», 89 л.с., везет груз стройматериалов, вон там промчался с подростками «Порше», последняя марка. Конечно, байкеры важно едут на «Харли-Дэвидсоне», этот мотоцикл был сделан в Германии, а на трицикле сидит фермер, – думал Дерхунд. Дело в том, что он великолепно разбирался в автомобилестроении.

Естественно, одновременно пес смотрел и на людей, он отличал профессора от студента, домохозяйку от бизнес-леди. По запаху, а также по одежде и по манерам Дерхунд мог сказать, кто чем занимается, кто лентяй, а кто трудяга, кто злой, а кто добрый. Человеческая психология – эта наука была доступна для пса, и тут, как говорят, он не одну кость прогрыз. Откуда он это знал? – спросите вы. Об этом чуть позже.

Мужчина спустился в переход и вышел с другой стороны. Пес следовал за ним. А куда он мог уйти, если находился на привязи? Так вдвоем они прошли улицу и вышли к огромному зданию. Это была городская библиотека. Тут хранились миллионы книг и журналов, и сюда приходили умные люди, чтобы побольше узнать о чем-то или о ком-то. Мужчина сюда тоже приходил, причем часто. И всегда брал Дерхунда.

Пес знал, что животным вход в здание запрещен. В первый раз ему вахтер указал место, где он должен поджидать хозяина, и с тех пор Дерхунд всегда шел туда и садился на коврик. Но ждать ему долго не приходилось, ибо мужчина долго не задерживался. Он брал самый толстый том, чаще всего энциклопедию, и выходил с книгой обратно.

Потом брал пса за поводок и волок его в парк. Дерхунд визжал от восторга. Почему? – опять спросите вы. Сейчас объясню. Дело в том, что хозяин не любил читать, а в библиотеку ходил, чтобы всем казалось, что он умный и всесторонне развитый. Книги носил тоже для важности, хотя ни одну из них никогда не открывал. Хозяин садился на скамейку, клал рядом книгу и сидел, смотря по сторонам. Он думал, что сейчас пройдет какая-нибудь дама, приметит его, умного, и захочет познакомиться…

Но это бывало не всегда. Чаще всего люди быстро шли по делам, а мужчина сидел, зевал, пока… не засыпал. Этого момента и ждал Дерхунд. Он тотчас брал книгу, открывал ее и читал. Теперь понимаете, почему пес знал все на свете?

Он знал, как нужно готовить блюдо «кус-кус» и чего должно быть больше в пирожке – мяса или лука, как следует стирать хлопчатобумажные вещи, чинить пылесос и телевизор, знал о молекулах и атомах, гравитации и солнечной системе, амебах и ДНК, кислотах и щелочах, болезнях и эпидемиях. Он мог рассказать, как приходит лето и уходит осень, растет трава и светит Луна, почему бывают отливы и приливы, куда дует ветер. С удовольствием читал Дерхунд об истории человечества, и тут ему не было равных в знании всего этапа развития от питекантропов до современной цивилизации. Интересовался он и музыкой, отличал сонаты Бетховена от композиций Моцарта. Нужно заметить, что пес сам мог сочинить неплохую музыку и даже стихи, дай ему только возможность. Увы, такой возможности ему никто не давал. Все считали его хотя и смышленым, но обычным животным.

Он знал так много, что в сотни раз превышал умственные способности хозяина. Только в жизни было все наоборот: пес почему-то находился на привязи у глупого человека.

(4 января 2008, Хайдельберг)