Бездна. Девушка. Мост из паутины. Книга первая

– Я в курсе, – улыбнулась Вера, – и жду сюрпризов. Приятных. Надеюсь ты тоже.

– Ты нам организовала сюрприз! – наиграно-удивленно воскликнула Лия. – Мы никак не ожидали встретить Орена, думали, ты ограничишься Даном.

– Сразу чувствуется настоящая женщина, – язвительно подхватила Моран, – ей всего мало.

– Прежние планы не должны вас связывать, они легко подаются корректировке, – игнорируя брошенные ей фразы, с улыбкой произнесла Вера, обращаясь к Дану и Орену. – Вы можете составить компанию девушкам и Талю. Мы с Ноамом приятно проведем время.

– Вера, – Дан улыбнулся, – ты еще не проголодалась?

– Проголодалась, – она с готовностью кивнула.

– Тогда поспешим. Приятного вечера, – он взял Веру за запястье и с улыбкой потянул за собой.

***

Этот ужин в уютном вьетнамском ресторане стал приятным завершением дня. В первые минуты ни от кого не ускользнул дискомфорт, испытываемый Ореном в компании новых знакомых, и Ноам, пытаясь сгладить дистанцию, принялся шутить на знакомую всем присутствующим тему.

– А помните, во время курса безопасности и экстренных ситуаций выяснилось, что мы обязаны спасать летчиков в случае потери ими кондиции? – Ноам обратился к Шели и Вере. – Так что, Орен, при случае тебе есть на кого положиться.

– Да, – Вера кивнула, – изучая каждый самолет, мы проходили схему вашего спасения. До такого даже в боевиках не додумались: через люк девушка вытаскивает на крышу самолета мужчину без сознания.

– Особенно учитывая вес многих наших орлов, – подмигнул Ноам. – Так и представляю тебя, Вера, героически спасающей командира экипажа. Прям фантазия.

– А мне, между прочим, этот вопрос выпал во время устного экзамена. Чуть не вылетела с курса, – вспомнила Вера. – Если бы не наш золотой инструктор, жестами показавший мне, что необходимо расстегнуть ремни, где спрятан канат и как открыть люк, не сидела бы я тут с вами.

– А что делать со спасенным на крыше? – поинтересовался Орен.

– В смысле? – неуверенно переспросила Вера. – Если он еще жив?

– Жив конечно! – с уверенностью ответил он. – Но как его спустить на землю?

– Аа.. до этого на экзамене не дошли, к счастью, – Вера на секунду задумалась. – Сбросить вниз?

– Тебе правда повезло, – голос Шели звучал на удивление серьезно. – Как ты его сдала, не понимаю.

– Да ладно, Шели, – Вера улыбнулась, – разве кто-то всерьез надеется, что девушка весом в 50 кг. в состоянии проделать подобное? Я уже промолчу о том, что не раз взлетим в воздух до того, как окажемся на этой злосчастной крыше.

– И вообще, – воскликнул Ноам, – Дан, разве не вы должны спасать летчиков? Вы физически в состоянии это проделать, ну чисто теоретически хотя бы.

– Должны, конечно, – он улыбнулся. – В том случае, если вы нас не опередите.

– Не опередим! – c горячностью подтвердил Ноам. – Эту привилегию мы с радостью оставим вам.

– Что ж, – засмеялся Орен, – приятно знать, что за тобой команда.

А несколько минут спустя никто больше не вспоминал о работе… говорили о путешествиях, делились впечатлениями, обсуждали футбол и последние прочитанные книги. Вера неожиданно почувствовала себя удивительно комфортно и, не замечая, как бежит время, наслаждалась приятной беседой, ужином, вином и необыкновенной атмосферой этого вечера. Она любила открывать людей, считая эти открытия наиболее увлекательными, и, наблюдая за собравшимися за столом, думала о том, что эта поездка подарила ей, помимо знакомства с необычным городом, интересные встречи. Перехватив в очередной раз взгляд Дана, она застыла – внезапно ее, словно до краев, наполнило тревожное пророчество: в эти навсегда врезавшиеся в память секунды Вера со странной неизбежностью осознала, что стоит на пороге судьбоносных перемен… пораженная этим нетерпящим возражения открытием, не в силах пошевелиться, она смотрела в глаза сидевшего напротив мужчины, гадая, какую роль суждено ему сыграть в ее жизни. С любопытством и нарастающим страхом Вера прислушивалась к поглощающим ее эмоциям, с пугающей ясностью ощущая приближение неизвестной безжалостной стихии, подхватывающей ее, словно тряпичную куклу, и увлекающую за собой в страшный водоворот. К этому вечеру со всеми малозначительными, казалось, деталями, и, в особенности, к этому короткому мгновению, словно теплой шалью накрывшему ее роковым предчувствием, она будет возвращаться бесчисленное количество раз, поражаясь, как четко, почти фотографически, запомнились ей каждое слово, каждый взгляд, каждая эмоция. Как много она готова будет отдать за то, чтобы повернуть вспять безжалостное время, как яростно будет мечтать убедиться в том, что предчувствие фатальных событий было расшифровано ею верно: они должны быть связаны с ним, с их начинающейся историей. Увы, как в прочтении пророчества, так и в предотвращении нелепого поворота судьбы Вера была бессильна. Песочные часы судьбы с пугающей быстротой уносили последние песчинки ее прошлой жизни. А пока вечер продолжался… Она не заметила, как погрустнел Орен, наблюдая ее немой диалог с Даном, как довольно улыбнулся Ноам и помрачнела Шели. Вырвавшись из урагана мыслей и предчувствий, она вернулась к общему разговору.

При выходе из ресторана Орен, выбрав минуту, отвел в сторону Веру:

– Не говори мне, что я опоздал, – расстроенно глядя на нее, произнес он.

– Не скажу, – Вера вздохнула. – Но думаю, тебе стоит сменить объект внимания.

– Не так быстро! – Помолчав, он добавил: – Я подожду.

– Не стоит, но дело твое, – с легкой грустью ответила Вера.

Попрощавшись с Шели и Ноамом, она задержалась на несколько минут с Даном в баре отеля. Удивительно, она очень устала, но спать совсем не хотелось. Было нечто пьянящее в воздухе этой теплой августовской ночи, в звездном почти черном небе и цветочном аромате, доносимом слабым дуновением ветра. Вера, воспринимающая мир сквозь призму эмоций, этим вечером с особой остротой впитывала запахи, звуки, краски этого удивительного места.

– Мне пора возвращаться в номер, – наконец со вздохом сказала она. – Завтра еще многое хочется успеть посмотреть.

– Отдохни. Завтра, если ты не против, я покажу тебе несколько интересных мест.

Вера согласно кивнула.

Когда двери лифта распахнулись, Дан на секунду задержал ее:

– Думаю, тебя не стоит будить, лучше выспись, как следует.

Вера вспомнила о дневном инциденте, выставившем ее в нелепом свете, и о своем запланированном розыгрыше – реванше.

– Нет, – она упрямо покачала головой, – я не уеду, не увидев, как в Ханое восходит солнце. Но если выспаться необходимо тебе, не стану затруднять.

– Я тебе позвоню.

Вера, довольно улыбнувшись, вышла из лифта, и сделав несколько шагов, резко притормозила, услышав в след: «Только не отключай телефон».

– Странные у тебя мысли! – она обернулась. – Неужели личный опыт?

– Нет, не личный. Настолько инфантильные особы мне, к счастью, не попадались.

– Это очень инфантильно, – вынужденно подтвердила Вера.

– И глупо. Уровень развития тянет лет на десять, максимум двенадцать.

Он опять смотрел так, словно вот-вот засмеется. Вера почувствовала, как закипает, глубоко вздохнула и улыбнулась в ответ.

– Может, все-таки предпочитаешь отложить на другой раз? – снисходительно предложил он.

– Не знаю, как долго придется ждать «другой раз». – Она осеклась и поспешила уточнить: – В смысле неизвестно, когда я опять попаду сюда.

***

Ну, и что теперь делать? Прохладный душ немного охладил Веру, и она, сидя напротив зеркала и рассматривая статуэтку, перебирала возможные варианты. Ей совсем не хотелось просыпаться через несколько часов, после чего она, скорее всего, не сможет заснуть и наутро будет чувствовать себя разбитой, а завтра вечером и ночью ей предстоит работа. «Разбудить тебя ночью… только на этот раз… уровень развития тянет на десять-двенадцать лет…» – эти фразы крутились у нее в голове, вызывая не то приступы раздражения, не то смеха. Что ж, ее нехитрый план он раскусил играючи, один – ноль. И вообще, он похоже обладает молниеносной реакцией… «До чего же самоуверенный! Как хочется стереть с его лица эту самодовольную улыбку… Нет, нельзя так явно идти на попятную, не помешает проучить этого избалованного, привыкшего к чувству собственного превосходства типа… – сказала себе Вера и ощутила нахлынувший азарт. – О чем он сейчас думает? – спросила она себя. – И чего меньше всего ждет?» Несколько минут спустя она вышла из лифта на предпоследнем этаже и набрала знакомый номер.

– Вера, Вера, – казалось, его развеселил ее звонок, – отгадать, зачем ты звонишь?

– Только не говори, что помешала! – она разочарованно вздохнула. – Надеюсь, ты не занят?

– Конечно, нет, – в голосе промелькнуло удивление.

– Открой дверь. – В ответ на тишину она с издевкой произнесла: – Дверь открывается очень просто, необходима инструкция?

В противоположном от лестничной клетке конце коридора послышался слабый шум. Усилием воли придав лицу серьезное выражение, Вера неторопливо направилась на звук открывшейся двери.

– Привет! – она с улыбкой смотрела на удивленного Дана, приятно удивленного, отметила она, и едва сдерживала смех. Она таки выбьет почву у него из-под ног! – Я решила сделать тебе сюрприз!

Не ожидая ответа, Вера прошла в номер и, на секунду задержавшись в салоне, вышла на террасу. Внизу, сплетаясь в причудливые узоры, сверкали огни города.

– Как красиво, – тихо сказала она, – я представляла, что у тебя тут, должно быть, прекрасный вид, но не догадывалась насколько.

– Рад, что тебе нравится. Честно говоря, думал тебя пригласить, но боялся, что ты…

«Он явно не в своей тарелке», – с удовлетворением отметила Вера.

– И вот я здесь, – она на секунду задумалась. – Надеюсь, сюрприз удался?

Дан не ответил. Стоящая напротив в простой белой майке с распущенными влажными волосами и странным блеском огромных глаз Вера моментально внесла атмосферу легкого, пьянящего безумия в жаркую летнюю ночь. Она негромко засмеялась и протянула руку, не сводя манящего взгляда, словно обещающего увлекательное приключение.

– Посмотри, какие звезды нереальные, совершенно вангоговские. Ты дышишь? – со смехом спросила она. – Вот уж не ожидала от тебя подобной реакции!

– Я сам не ожидал. Ты мастер сюрпризов! – он сжал протянутую ему руку, которая неожиданно выпорхнула из его руки.

– Вернувшись к себе, подумала: если ты взялся меня разбудить, а я ненавижу звук телефонного звонка, почему бы тебе не сделать это лично? – Вера стремительно покинула террасу и направилась к комнатам. – И вдруг вспомнила… – многозначительно выдержав паузу она важным голосом объявила, – что у тебя две спальни! Две! Решила попросить приютить меня ночью. – Она подошла к свободной спальне и, не оборачиваясь, уточнила: – Надеюсь, ты не против?

– Чувствуй себя, как дома, – услышала она спокойный голос, удивительно тихий на этот раз.

«Бинго!» – Вера ликовала. С трудом сдерживая победоносные нотки в голосе, вежливо произнесла:

– Спасибо. Спокойной ночи! – не удержавшись, она обернулась и с радостью поспешила захлопнуть дверь. До него донесся ее смеющийся голос: – Как мило, дверь запирается на замок. Тут все предусмотрели! Не обижайся, у меня фобия! – замок резко щелкнул.

«Ненормальная!» – он усмехнулся, почувствовав себя идиотом. Своеобразная машина времени – возвращение в подростковый возраст. И все же, думал Дан, она невероятно красивая девушка. И безумно непосредственная, и, признаться, к подобному повороту событий он был не готов.

Вера, сидя на кровати, прислушивалась, как бешено бьется сердце. Кажется, ей удалось преподать ему своеобразный урок. Теперь они квиты! Пусть почувствует себя так же нелепо, как чувствовала она. Этот план оказался удачнее прежнего!

Она крепко спала, когда ее разбудил стук в дверь. Вера открыла глаза и поняла, что пора просыпаться. Вылезать из мягкой постели не хотелось. Можно не отвечая проспать до утра, а утром, искренне возмущаясь, обидеться за пропущенный рассвет. И пусть это уровень развития 10-летней девочки, ей забавно будет наблюдать за его реакцией. Улыбнувшись, Вера закрыла глаза. Стук прекратился. «Очень мило с твоей стороны», – подумала она и, через пару минут услышав тихий звук открывающейся двери, с удивлением приподнялась.

– Вставай, – донесся насмешливый голос, – терраса ждет тебя.

Умыв лицо и бросив изучающий взгляд на свое зеркальное отражение, Вера вышла на террасу. Она опустилась на диван рядом с Даном и, поблагодарив, приняла чашку кофе, не преминув уточнить, что кофе она не любит и обычно не пьет. В полумраке загорались первые светлые пятна. Небо прояснялось.

– Хорошо спала? – подчеркнуто вежливо поинтересовался Дан.

– Да, спасибо. А ты? – таким же дежурным тоном отозвалась Вера.

– Самым крепким сном в своей жизни я обязан тебе, – непринужденно ответил он. – Ты волшебница!

– Кстати, как ты вошел? Я же заперла дверь! – не удержалась она.

– Не верь гостиничным замкам, – он усмехнулся, – они созданы, чтобы их вскрывали.

– Ого! – Вера искренне удивилась. – Откуда такие знания?

– Подключи фантазию, – он пристально смотрел на нее, – надеюсь, она у тебя неплохо развита.

Вера не ответила. Она смотрела на горящий полукруг, выплывающий из мглы на горизонте. Есть что-то бесконечно жизнеутверждающее и символическое в этом ежедневном ритуале, когда свет и жизнь – яркая, солнечная, отвоевывают свое право на царствование у темноты и существования в сумерках.

– Я же говорила, – задумчиво произнесла она, – что и со случайными знакомыми бывают рассветы.

– Ты не случайная знакомая и прекрасно это знаешь.

Она усиленно делала вид, что не замечает его взгляд.

– Вера, прекратишь играть в детские игры или еще поразвлекаешься немного?

– Никакие это не игры, – она отмахнулась, – меня бесит твоя самоуверенность!

– Я заметил. Надеюсь, ты доказала себе то, что хотела доказать сегодня вечером. – Заметив, как возмущенно взлетели ее брови, он, улыбаясь, добавил: – Мне ты точно доказала. Довольна?

Вере неожиданно стало смешно. Она ощутила себя инфантильной и представила, как забавно наблюдать за ней со стороны. Не хватает бантиков и гольфиков.

– Тебе удается вывести меня из равновесия, – нехотя призналась она. – Так и быть, подкормлю твою самооценку: ты первый, кому это удается. Поэтому я и веду себя несколько… подбери слово.

– Забавно… – он изучающе смотрел на нее. – Ни за что не поверил бы, не убедившись лично. Ты замкнута, но непосредственна, умеешь манипулировать, но, расслабившись, ведешь себя, как ребенок. Ты противоречива… мне будет нелегко забыть тебя. Откровенно говоря, не хочется даже пробовать.

– Поездки, девушки, террасы, рассветы… Часто говоришь красивые слова или нет необходимости?

– Никогда не испытывал потребности переживать интимные минуты с посторонними людьми. – Он помолчал и продолжил: – Я никогда не бросаюсь словами, Вера. Нет, я не святой и даже не особо честный, но у меня, слава богу, нет и никогда не было в этом необходимости.

– Верю, – тихо произнесла Вера. – Это я могу понять. Ты мне вообще представляешься этаким баловнем судьбы, получившим полный набор: умный, богатая семья, прекрасное будущее, и как будто этого мало – внешность. С таким набором можно обойтись без лишних слов.

– Глупо отрицать выигрышные стартовые условия… Я и правда не знаю, что такое борьба за выживание, но я ведь не под колпаком жил, Вера. Потом армия здорово уравнивает и заставляет повзрослеть…

Узнав, где он служил, и сопоставив даты, Вера догадалась, о чем он. Не удержавшись, отважилась на вопрос:

– В годы твоей службы случилась та операция?

– Да. Одна из многих, только получившая огласку.

Он моментально изменился в лице, и Вера, пораженная открытием, сидела чуть дыша, не зная, что принято говорить в подобной ситуации. Она помнила шум в прессе после неудавшейся спецоперации одного из самых элитных израильских подразделений, в котором, несмотря на опасные задания, был низкий уровень потерь. Они – элита, используемая в особо секретных операциях за пределами страны. И вдруг как гром среди ясного неба – несколько убитых за одну ночь, не доведенное до конца задание. Фотографии с похорон, шок…

– Ты…? – Вера говорила еле слышно, с трудом подбирая слова. – Кто-то из твоих друзей…?

– Мой близкий друг. В двух метрах от меня, – ответил он словно не принадлежащим ему голосом. – Его не успели доставить в больницу. Да и остальные были не чужими.

– Прости, – Вера опустила голову. – Я такая дура. Никого не теряла, ничего ужасного не пережила, а читаю тебе морали.

– Тебе, наверное, нелегко пришлось в новой стране. И твоей семье тоже. Сколько тебе было лет?

– Тринадцать. Нелегко, – Вера согласилась, – но несравнимо с этим ужасом… У меня брат через год школу заканчивает и тоже рвется в боевые войска. Ему кажется – чем опаснее, тем интереснее. Максималист. Совсем еще ребенок. Я иногда думаю: зря мы эмигрировали.

– Поверь, все не так страшно. Ты привыкнешь, эти годы быстро пройдут.

– Надеюсь, – Вера вздохнула. – Ему было бы интересно познакомиться с тобой, для него твоя служба это ужасно круто, он о такой мечтает. Если бы ты мог хоть немного спустить его на землю, я была бы тебе очень благодарна.

– Конечно, – он кивнул, – но ты должна понимать, что это вряд ли что-либо изменит. Чужой опыт, особенно такой специфический, действует не сильнее картинок из боевиков. Наоборот, чем больше спецэффектов, тем круче себя чувствуешь. И потом, – он говорил с такой уверенностью, что Вера опешила, – для многих это предпочтительнее, чем сидеть в офисе и перебирать бумажки. Более того, подходящие по всем параметрам выберут именно эту службу.

– Он подходит, – с грустью признала Вера, – и психологически, и физически. Мне было бы спокойнее, перебирай он бумажки. Но ему хочется утвердиться.

– Значит, это его выбор, тебе следует его уважать, – он улыбнулся. – В животном мире у каждого своя функция. Не пытайся замаскировать хищника под ягненка. И не драматизируй.

– Ты прав. Я сама в старших классах симпатизировала распределенным в элитные войска. Летчики, коммандос – это же девичьи школьные герои. А если у кого-то парень туда попадал, гордости было… А сейчас раскудахталась, как наседка. Но он этого не знает, я удачно маскируюсь.

– Маскируйся. Ему легче будет. – И, помолчав, с любопытством спросил: – А ты кем гордилась в старших классах?

– Да никем. В меня всегда влюблялись пачками – закон стада. Спортивный интерес. С некоторыми мы удачно воевали, – она усмехнулась. – Я тренировала им нервы. Думаю, мне должны быть благодарны.

– Благодарны? – он пристально смотрел на нее. – Да ты почти профессионал… Откуда это странная потребность играть на чужих нервах, оставаясь недосягаемым существом?

– Ты преувеличиваешь! Не моя вина в том, что редкий мужчина вызывает интерес, – насмешливо произнесла она. – Живи я в рыцарскую эпоху, определилась бы куда быстрее, сейчас все чересчур предсказуемо…

– Слава богу, ты живешь в 21 веке, – поспешил возразить Дан. – В эпоху рыцарей, – он усмехнулся, – ты бы развлечения ради провоцировала дуэли, развила кровожадность, войдя во вкус, принялась коллекционировать жертвы… тебя бы быстро сожгли как ведьму и дело с концом.

– Я не настолько жестока! – констатировала Вера. – Хорошего же ты обо мне мнения! Я вообще-то очень мягкий любящий человек.

– Рад слышать, – он снова смотрел в ее глаза. – Надеюсь поскорее убедиться.

– Опять ты начинаешь! – ее губы тронула едва заметная улыбка. – Что прикажешь с тобой делать?

– Вера, – он на секунду дотронулся до ее щеки, – ты уже сделала. Мне кажется, я в тебя почти влюблен.

– Ничего себе! – изумленно воскликнула она. – «Почти влюблен»! И это вместо того, чтобы сказать: «Я с первой секунды понял, что ты, Вера, – моя будущая жена, мать моих детей».

Она рассмеялась.

– Представляю эффект этих слов, – он улыбнулся. – Ты бы так смеялась, что перебудила бы весь отель!

– Но это получше, чем «почти влюблен»! Мне такого ужаса еще никто не говорил. – Она саркастически повторила еле слышно: – «Почти»!

– Если убрать «почти», ты обвинишь меня в бросании слов на ветер, – напомнил он.

– Не оправдывайся! – Вера явно развеселилась. – Между прочим, мне пора возвращаться к себе. А то узнают, что я провела ночь с тобой и конец моей репутации. Ты как порядочный мужчина обязан будешь жениться!

Она снова звонко рассмеялась.

– Я как полупорядочный мужчина готов предложить тебе после возвращения домой переехать ко мне. Я не шучу.

– Час от часу не легче! – Веру моментально отрезвили его серьезный взгляд и голос. Выдержав короткую паузу, она твердо произнесла: – Я, Дан, противница гражданских браков. Я старомодна, мне не нужны свадьба и белое облако, зато нужны кольцо, печать и в твоем случае, наверное, не обойтись без брачного контракта.

Она улыбнулась.

– Обещаю обдумать твое предложение, – задумчиво ответил он и полушутя добавил: – Еще один такой ночной приход, и я сдамся гораздо быстрее, чем ты думаешь.

– Сдашься, – в тихом голосе звучала непоколебимая уверенность. – Быстрее, чем тебе кажется.

Вера возвращалась в номер в необычном настроении. Ей не хотелось спать, она ловила себя на мысли, что ей почему-то стало очень хорошо. Определенно ей начинало нравиться ее состояние.

***

Утром полил сильный ливень. Струйки дождя рисовали причудливые узоры на оконном стекле. Эхом разносились раскаты грома. Окружив город, стена дождя неспешно поглощала все вокруг. Прислонив голову к стеклу, Вера всматривалась в открывающийся пейзаж, сначала яркий, а теперь все более размытый, ускользающий, и казалось ей: пробегут несколько минут, и контуры начнут исчезать из вида, словно перед ней не город вовсе, а призрак давно исчезнувшего корабля. В эти минуты господствовал он – дождь, и было что-то пугающее в его власти: он размывал еще минуту назад казавшуюся незыблемой окружающую ее реальность, придавая чужой вид знакомой улице. Тревожно осознавать, что это может быть метафорой к человеческой жизни, размышляла Вера: реальность многолика, но люди продолжают отчаянно цепляться за привычное ее отражение и, не желая признавать хрупкость жизни, погружаются в утверждающую их в роли хозяев собственной судьбы иллюзию. В этой уютной роли счастливчикам удается просуществовать всю жизнь, но есть и те, кому суждено испытать, как непонятное нечто, вторгаясь в уютное настоящее, взрывает привычный уклад. Вспышка, в последний раз осветив привычную реальность, мгновенно уносит ее, и, словно просыпаясь, начинаешь жить в новом мире. Ей стало не по себе от этих мыслей, неудержимо захотелось остановить этот водный поток, вернувшись в привычную картинку.

Словно уступив ее желаниям, дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Ярко засияло солнце… Вера, затаив дыхание, наблюдала, как, поглощая мир полуразмытых теней и освещая улицу, дома, деревья, оно возвращает ей знакомый пейзаж. Она хотела запомнить его таким. Покинув гостиницу, она вдохнула кристальную, разлитую в воздухе свежесть и улыбнулась. Солнце, словно соревнуясь с потесненным дождем, светило необыкновенно ярко, ослепляя прохожих, отражаясь в исчезающих лужах. Вера не спеша прогуливалась под кронами развесистых деревьев, наблюдая, как подрагивают ветки от прикосновения легкого ветерка, и, словно торопясь избавиться от капель, резко сбрасывают их на землю, а те в медленном полете встречают гуляющую под деревьями девушку. Ощутив, как стекают по коже теплые капли этого неожиданного дождика, Вера тихо засмеялась: она всегда любила прогулки под дождем, и, пусть прошедший ливень не стал идеальным спутником, ее все же догнало его скромное послание.

Вера не планировала этот день, полностью доверившись Дану. Утро началось с сюрприза – первое место, которое они посетили тем ранним утром, еще почти безлюдное, не могло оставить равнодушной Веру, чья любовь к книгам легко читалась в выбранном ею факультете: улица Книг – Чанг Тиен. В большом книжном магазине они задержались почти на час, в результате чего ее книжная коллекция пополнилась очередной биографией любимого художника – Ван Гога, биографией Барышникова и несколькими прекрасными фотоальбомами.

– Готов поспорить, тебе понравится эта книга.

Дан протянул ей «Большие надежды» в необычном переплете.

– Это мой любимый роман Диккенса! – улыбнулась Вера. Увидев год издания с удивлением произнесла: – Ничего себе! 1929 год, Лондон! Представляешь, какая у нее история!

– Почти 80 лет жизни! – кивнул он. – Она тебя ждала.

– Смейся, смейся! Вещи, как и люди, находят свою судьбу, несмотря на время и расстояния.

– Ого! – он улыбнулся. – И эта девушка высмеивала свадьбу и голубей!

– Это совсем разные вещи! – серьезно произнесла она. – Не сравнивай китч и провидение.

– Ты веришь в судьбу? – задумавшись, спросил Дан.

– Верю. Во многом человек бессилен. Вспомни древнегреческие трагедии.

– Нет, – уверенно возразил он, – человек далеко не так бессилен.

– Может быть, – Вере не хотелось спорить, ей импонировала его точка зрения. – Хочется верить.

Магазин наполнился голосами громко переговаривающихся туристов, и они поспешили к выходу.

Когда перед ней открылся вид на Западное озеро, Вера в восхищении замерла. Она была убеждена, что после озера Возвращенного меча невозможно поразить ее воображение, и даже планировала вернуться к нему сегодня, но Дану удалось переубедить ее и привезти сюда. В этом красивейшем месте они провели оставшиеся часы.

– Осенью здесь еще красивее, – сказал Дан. – Ты обязательно должна побывать здесь осенью и весной.

– Вряд ли мне выпадет еще один полет в Ханой в этом году, – печально покачала головой Вера.

– Я обещаю тебе путешествие по Вьетнаму этой осенью. Тебе понравится.

– Ты не торопишься? – Вера вздохнула.

– Нет, – уверенно ответил он. – Вьетнам, Лаос и Камбоджа, так и запиши в своем еженедельнике.

– Я запомню, – засмеялась Вера.

Во время прогулки на катере, вслушиваясь в рассказ гида об истории этого удивительного места, дворцах и пагодах, красующихся на берегах озера, Вера с удивлением отмечала, что с трудом воспринимает сказанное, настолько далеко унеслись ее мысли. Она вынесла лишь самую базовую информацию о том, что озеро является самым большим озером города и когда-то было частью русла Красной реки. Впрочем, недовольно отметила она, не хватало отличиться, не запомнив и это.

Они сидели в кафе на берегу; не в силах отвести взгляд от воды, Вера ощущала, как медленно, капля за каплей, ее, словно сосуд, заполняет острая, щемящая грусть. Ей было на удивление хорошо, и мысль о том, что совсем скоро придется уходить, была неприятна. Даже больше – ей безумно не хотелось уезжать из Ханоя. В сознание упорно вторгалось иррациональное детское желание сбежать, спрятаться, а когда самолет уже будет в воздухе, вернуться в отель.

– Вера, – негромко окликнул ее Дан, – не грусти.

– Не знаю, что со мной, – приглушенно проговорила она. – Странное чувство… Не хочу возвращаться. Что будет, если я исчезну и меня не смогут найти до отлета?

– Не стоит, – он едва заметно покачал головой. – Я тебе обещаю, что скоро ты сюда вернешься. Хочешь, я сейчас же закажу тебе билет на любое число? Только не грусти.

Вера улыбнулась. Незаметно для себя самой она перестала спорить с ним, стараясь победить в каких-то нелепых поединках, отстаивать никому не нужную территорию. Ее удивляли сменившие вчерашнюю сумятицу уверенность и странное спокойствие: все страхи и сомнения испарились, и она поверила в их историю. Ничего не изменится с возвращением домой, отчетливо понимала Вера, и, глядя на него, она точно знала, что он понимает это не хуже ее. В тот день, гуляя по берегу озера, они болтали обо всем и ни о чем, и Вера, сбросив маску, чувствовала себя удивительно легко и свободно, рассказывая о своей жизни, семье, детстве. Впускать в свой мир этого еще вчера чужого человека было настолько естественным, что моментами ей начинало казаться, будто после долгой разлуки она делится личными подробностями с кем-то давно знакомым и близким. Ей очень нравилось это ощущение, как и волнение и смутная радость, с которыми она была не знакома прежде, а теперь испытывала беспрерывно. А стоило ему оказаться рядом, сердце начинало биться чуточку сильнее…

– Знаешь, – тихо сказал он вдруг, – я с первого момента знал, что мы будем вместе.

– Мы будем вместе? – отозвалась Вера и опустила голову, понимая, что ответ чересчур очевиден.

Несколько часов пронеслись, как минута. Пришло время возвращаться. Они быстро добрались до гостиницы, а два часа спустя Вера вновь превратилась в изящную стюардессу, замурованную в униформу. Двери лифта распахнулись. Бросив последний взгляд на свое отражение: идеально собранные в узел волосы, легкий макияж, на шее – платок, Вера вышла в холл, катя за собой привычный тролли. Почти все уже спустились.

– У тебя глаза сверкают! – шепнул Ноам. – Рассказывай!

– Не спеши! – Вера улыбнулась. – Определенно, в этой поездке меня окружают нетерпеливые мужчины!

– Спасибо за комплимент! – хихикнул он. – Ты хотя бы кивни: ты поняла, что я был прав?

Вера кивнула. Подошедший Дан поспешил увести Веру в сторону.

– Какая ты красивая… – он с восхищением смотрел на нее. – Только не надо про банальности. Я не знаю, как заменить эти слова.

– Банально, – шутя вздохнула Вера, – но что поделать! У всех свои недостатки.

– Завтра вечером я ужинаю у родителей, – серьезно сказал Дан и констатировал, – ты идешь со мной.

– Зачем? – Вера с удивлением смотрела на него, гадая, не шутит ли он.

– Чтобы познакомиться, зачем же еще? – И насмешливо добавил: – Не бойся, они не едят стюардесс.

– У них уже развился иммунитет, – ужаснулась Вера. – Как ты собрался меня представить?

– Как мою девушку, – опять этот нетерпящий возражений тон.

– С которой ты знаком три дня! – язвительно напомнила она. – Узнав об этом, они заподозрят меня в привороте.

– Увидев тебя, они все поймут.

– Пожалей их, они переполошатся, решив, что это жуть как серьезно!

– Это жуть как серьезно, – подтвердил Дан, глядя ей в глаза. – Прекращай спорить, ты все равно согласишься. И потом, – добавил он, – я вчера купил тебе подарок, но до завтрашнего вечера его не распаковать.

– Что-то ты слишком активничаешь с подарками, книги, путешествия, что дальше? Рискуешь взять высокую планку, – иронично отметила она, – а я люблю подарки, особенно, когда они идут по нарастающей.

– Это хорошо, – улыбнулся Дан, – нужно уметь принимать то, что тебе полагается.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – Вера засмеялась.

– Значит, завтра у тебя ужин, – уточнил он.

– Да, – кивнула Вера. – Мне даже не терпится посмотреть, кто тебя воспитал таким упрямым.

Веру окликнули. Обернувшись, она увидела, что все направляются к выходу и вопросительно смотрят на нее. Вообще-то за ними давно наблюдали, только Вера этого не заметила. В эти минуты меньше всего на свете ее заботило любопытство случайных знакомых. Дан ехал отдельно, и, попрощавшись, Вера поспешила присоединиться к остальным.