Стало душно и страшно человеку. Пробрал до костей ледяной ужас, будто Танат срезал прядь его волос, будто уже не жив был мальчишка… Но тут поднял он голову и увидел дракона. Друга своего. О, да ведь ради него спустился мальчик в загробное царство! Совершил подвиг, чтобы спасти друга! И спас ведь, пусть и не так, как собирался. Это точно свет. Да только хватит ли этого света, чтоб колдуна одолеть?
***
Вот уже позади царство Аида и мрачные берега Стикса; поднимаются человек и дракон по тропинке, что ведёт на поверхность земли. Труден путь, узок и тёмен. Едва протискивается дракон меж камнями; когда мчался он в загробный мир, то в тревоге за друга не замечал никаких преград, теперь же всё иначе. Слышит мальчишка, как тяжко дышит дракон за его спиной, и невольно боится: не вспыхнуло бы пламя… Вместе с друзьями шагает быстрый, как мысль, Гермес – Аид попросил его вывести гостей в мир живых, чтобы не погибли они в пути. В сумерках кажется Гермес звездой путеводной. Глядит на него мальчишка, и отчего-то чудится ему, будто сияет фигура Гермеса каким-то таинственным светом.
Выбрались! Радостно шумит Океан, шелестит зелёная листва, ласково греют животворные лучи Солнца-Гелиоса. Видели глаза мальчишки темень подземного царства, и совсем иначе смотрит он теперь вокруг. Внимательно смотрит – так, что в каждой травинке видит смысл и счастье.
– Вот вы и победили, больше вас колдун не тронет, – тихо, спокойно говорит Гермес. О, да не Гермес это! Стоит вместо него старец с длинной седой бородой, сияет весь. От одного взгляда на него светло-о на душе! Расплакаться бы, да так, чтоб навсегда смыло изнутри всю грязь и всё горюшко. Молчит мальчик, молчит дракон, старец же продолжает: – Когда родился ты, дракон, так радовались твои отец с матерью! Колдун, из зависти к чужому счастью, проклял тебя, чтобы всюду нёс ты разрушительные пожары. Я же сказал Злу тогда: будь по-твоему, но если станет однажды дракон бороться со Злом, пусть спадёт с него проклятье. И вот, недавно спалил ты трактир. Хоть никто и не пострадал, да всё же очень ты огорчился. Однако, не случись в трактире пожар, не стоял бы здесь теперь человек, друг твой – уже тогда украл бы колдун его душу. Много и усердно защищал ты человека от Зла, нет на тебе больше проклятья! Если сохранишь ты светлой свою драконью душу, то станешь велик.
Быстро понял мальчишка, что за старец перед ним. Это оно самое, Добро вселенское! Затаил человек дыхание, ждёт, когда обратит к нему старик светлый свой лик. Вот и дождался.
– Давно заметил ты, юноша, тьму вокруг себя: в жизни соседей, в жизни семьи твоей. Теперь же понял, что и в тебе самом тьмы немало. Но одного понимания недостаточно, нужно иметь стремление бороться с тьмой внешней и внутренней. И вижу я, что в тебе это стремление есть. Потому дам я душе твоей столько света, что станешь счастлив ты сам и вокруг тебя другие обретут счастье. Только сохрани этот свет. Я показываю тебе дверь к счастью, но помни, что ключ в твоих руках.
Старец протянул мальчишке огонёк. Опустился огонёк этот в дрожащие мальчишкины ладони, махонький такой, беззащитный, того и гляди погаснет. Прижал человек пламя к самому сердцу, и стало в ладонях пусто, а в груди горячо. И понял мальчик, что не зря родился, и возрадовался, что не помер неразумным младенцем. Ещё стало ему ясно, что теперь всюду, куда бы он ни пошёл, будет с ним свет, и даже мрак родной деревушки озарится этим светом… Только бы не свернуть с прямого пути на кривые чёрные тропы, где злые хищные ветры затушат пламя. Только бы продолжать светить всегда.
Нашлось оно, счастье-то.