Притворяясь жертвой

– Хорошо. Я буду ждать Вашего… эмм… твоего звонка, – почему-то я не могла привыкнуть к тому, что к этому человеку можно обращаться на «ты». Мне было легче с некоторыми людьми держать дистанцию и обращаться исключительно на «Вы», особенно, если это было деловое, а не личное общение. Я не относилась к этому вопросу так просто, как многие другие.

На следующий день я не получила от Глеба ни сообщения, ни звонка, и долго думала, стоит ли напоминать о себе, и в итоге решила подождать ещё немного. Конечно, я переживала за свой компьютер и меня напрягала тишина, которая так часто проявлялась в моей жизни и которую я не могла терпеть. Через некоторое время он написал мне, чтобы я зашла к нему вечером, поскольку он должен будет показать мне какую-то деталь. Я восприняла это совершенно нормально, ведь речь шла о моём компьютере, хотя до этого ничего подобного в моей практике не было, но… всё когда-то должно произойти впервые.

С опозданием на 7 минут я пришла к нему домой. Дом, в котором он жил, чисто внешне не сильно отличался от моего… как и от других домой в нашей округе, хоть и каждый второй дом был гостиницей… По дороге я думала о том, какой всё-таки прелестный этот город, когда нет дождей… Спокойный, уютный, совсем рядом с морем… Я не была уверена, что смогла полюбить его всем сердцем, но какая-то любовь однозначно уже ощущалась. Когда в Москве не было мороза, дождя и снега я тоже спокойно гуляла и даже иногда наслаждалась, а в солнечную летнюю погоду даже любила этот город! Когда светило тёплое солнышко, я могла «летать» от радости, идти по улице и сиять! Но в остальное время я ненавидела Москву.

– Привет. Проходи. Я ещё не всё доделал, надо подождать, когда загрузится одна программа…

Глеб жил тоже в небольшой квартире, что было абсолютно нормально для здешних мест, ведь мы снимали «апартаменты» в по сути простой деревне, это всё-таки не Москва, где действительно было стыдно приглашать кого-то в малюсенькую квартирку…

– Хочешь чаю..?

– Ммм… Ну если можно…

Я неловко чувствовала себя и со своими гостями, и находясь самой в гостях. Я не понимала, как нужно себя вести, поэтому держалась в меру скромно и действовала осторожно. Глеб заварил мне ароматный фруктовый чай и предложил печенье, после чего вновь сел к компьютеру.

– У тебя тут немало проблем… Железо довольно старое… Тут уже много частей заменялось… «Начинка» почти вся незаводская…

– Ну я в этом ничего не понимаю, к тому же это же не мой комп… Он уже был, когда я въехала в квартиру… Мне просто разрешили им пользоваться.

– Ммм понятно. А где находятся все твои файлы?

– На съёмном жёстком диске.

– Ясно. А работать ты можешь только на этом компьютере? У тебя нет своего ноута?

– Есть только планшет, но там нет «Ворда» и… он очень медленный… Мне неудобно с ним работать.

– Понятно. Конечно, здесь нужно менять систему, но пока я только заменил видеокарту и ещё пару деталей… Хотел показать тебе, какой диск нужно купить… Он стоит недорого… Необходимо увеличить внутреннюю память на системном диске, из-за этого тоже идут проблемы. Выключался он, возможно, из-за того, что устарела видеокарта. К тому же там не работал вентилятор, поэтому процессор перегревался. Разъёмы для карт и дискетница уже не работают, остались одни usb-разъёмы…

– У меня на моём старом компе, который дома в Москве, та же самая фигня… К счастью, мне эти разъёмы не очень нужны теперь…

– В общем, я сейчас догружу одну программу и всё… Кстати антивирус тут стоит отстойный… Он на деле вообще не защищает.

Я хотела что-то ответить на это, но мой взгляд «зацепился» за то, что я увидела в комнате Глеба. На стене висели фотографии рук, как у меня когда-то давно плакаты знаменитостей на шкафах, а на невысоком комоде стояла позолоченная статуэтка в виде человеческой руки. Мужской руки. Также недалеко от неё находилась статуэтка в виде существа, похожего на индийское трёхликое божество. Я не хотела задавать малознакомым людям какие-то вопросы о чём-то личном, пытаясь быть тактичной и не интересоваться тем, что ко мне напрямую не относится, но в этот раз я не сдержалась и задала вопрос, который мне казался ненавязчивым.

– Тебе близок буддизм?

– В некоторой степени, – коротко ответил он.

Я понимала, что мне не следует задавать Глебу лишние вопросы, но в той ситуации мне казалось логичным спросить у него о том, что меня заинтересовало.

– Извини меня… Я лезу не в своё дело… Но… чьи это руки?

– Это руки, знаки на которых я не разгадал до конца… Руки тех, с кем был когда-то знаком… Сейчас это уже не актуально, я просто никак не могу решиться снять их… и выбросить. Наверное, скоро это сделаю.

– Ты увлекаешься хиромантией?

– Я ей занимался. Очень серьёзно. Много лет.

Выражение лица Глеба вмиг стало мрачным и немного напряжённым, но он пытался оставаться спокойным и даже невозмутимым. Я же хотела развить эту тему и узнать какие-то подробности, но вместе с тем понимала, что, скорее всего, делать этого не нужно. Какое-то время стояла тишина, но я не могла долго молчать.

– Когда-то, уже очень давно, моя мама рассказала мне, что по линиям на руках можно узнать судьбу человека… Его жизнь, его характер… Не скажу, что меня это очень заинтересовало… Возможно, я боялась этой темы… И… что интересно… Тогда я очень верила в судьбу. Верила в то, что всё уже «предначертано» и изменить ничего нельзя. Это влияние многочисленных сериалов, в которых делался акцент на судьбы героев, на жизненные обстоятельства, над которыми мы не властны…

– А теперь? Ты считаешь иначе?

– Я считаю, что всё слишком сложно. И главное в жизни человека… сам человек. Его мышление, отношение к жизни… Всё зависит от того, что у человека в голове. Именно это определяет всю его жизнь и судьбу. Своей жизнью можно и нужно управлять. А те, кто говорит: «Не судьба», просто… не захотели менять свою жизнь… или… поняли, что не смогут, что у них не хватит сил…

Так начался очень долгий разговор, а точнее, мой рассказ Глебу… обо всём. За тот вечер я как обычно абсолютно неожиданно для себя рассказала малознакомому человеку всю свою жизнь. Всё то, что я пережила, то, от чего отказалась, о чём жалею и с чем уже не могу нормально жить. Я снова, уже совсем не желая того, рассказывала всё то, о чём хотела забыть, потому что вспоминать это было крайне неприятно… Снова знакомила человека со своей жизнью… что делать не следовало после всего того, что я совершила… Но этот рассказ нужен был мне. Потому что, несмотря на то, что я поставила «крест» на всём, на чём только было возможно, я продолжала разбираться в самой себе и своей судьбе. Хоть и уже очень многое знала…

– Мне не нужно смотреть на свои руки, чтобы узнать что-то про себя или свою жизнь. Я и так всё знаю. Я знаю, почему в моей жизни произошли те или иные события, знаю, чего точно не случится в моей жизни, а что – более, чем возможно… Я знаю себя, поэтому понимаю, какие могут быть последствия моих действий, я могу спрогнозировать исход всего, чем буду заниматься. Я знаю, как я это буду делать, примерно знаю реакцию других на это, могу многое предугадать, почувствовать… Иногда мне стоит только подумать о чём-то, и это вскоре происходит, – уверенно сказала я Глебу.

Он несколько секунд помолчал, а затем спросил:

– Ты столько раз сказала «знаю»… Уверена, что действительно всё знаешь?

– Конечно. Ведь я знаю себя. Судьба человека зависит от его характера. От того, что из себя представляет человек, зависит вся его жизнь. Всё зависит от его решений и поступков…

Я была уверена в том, что говорила. Выдерживать спор на эту тему с кем-либо я точно не собиралась. Глеб не стал меня переубеждать в чём-либо, но я видела, что у него было своё мнение на этот счёт. Тогда я и не предполагала, насколько серьёзную тему для нас обоих я затронула. Глеб показался мне человеком, который не хочет рассказывать что-то о себе вот так сразу, но и слишком закрытым человеком я его точно назвать не могла. К тому времени я уже думала, что могу разбираться в людях и делать правильные выводы. И невольно я часто оценивала людей, разбирала их по типам личности, темпераменту, образу мышления… Но о Глебе я не могла сказать практически ничего. Я ушла от него с ощущением, что за каким-то хреном рассказала всю свою жизнь человеку, которому мой рассказ был абсолютно безразличен… и что это человек, с которым в жизни нас ничего не может связывать. Я была почти уверена, что мы больше никогда не увидимся и общаться не будем. Слишком разных людей не должно ничего связывать. У меня были планы в скором времени решиться на возвращение к маме… Но у жизни как обычно были свои планы…

***

Я «отходила» от разговора с Глебом ровно день. Постепенно наша встреча стала забываться, я даже почти забыла, как он выглядит. Знакомство и общение с ним казалось мне такой же чушью, которая со мной уже происходила в жизни миллион раз. Я стольким людям рассказывала о себе и своей жизни, что невозможно сосчитать! И все они очень быстро «испарялись» без всякого следа. Но абсолютно каждый раз я надеялась на то, что тот, кому я доверяю и рассказываю всё, поучаствует в моей жизни, будет помогать мне справляться с многочисленными трудностями на моём пути. Но жизнь мне предельно ясно показала, что так не будет, и приказала забыть всё то, на что я так надеялась.

Я думала о Глебе только потому, что мне нечем было заполнять свою голову. Оставаясь наедине с собой, я чётко осознавала, что мне не нужно никому ничего рассказывать о своей жизни, и вообще не нужно напоминать о себе и попадаться кому-то на глаза. Потому что моя жизнь – это не круто, это стыдно. Никому не интересно, как ты провалилась и отовсюду ушла. Людям интересно, как, побывав на дне самой глубокой ямы, человек смог выбраться и взобраться на вершину пьедестала, одержав однозначную победу. Как, будучи когда-то бедным и одиноким, ему удалось разбогатеть и добиться успеха и всеобщего признания. Людям неинтересны истории «вопреки»… истории борьбы… И когда всё окончательно разрушилось, я поняла, что мне надо заткнуть себя навсегда. Более того, я действительно знала, что так будет. Возможно, я в глубине души этого хотела? Пока я не могу честно ответить себе на этот вопрос.

Дни моего существования порой длились так мучительно и однообразно, что я часто стала думать о том, какая же долгая жизнь. Признаться честно, я совсем не рассчитывала на ТАКУЮ долгую жизнь. Жить надо либо долго и интересно, либо… недолго, но тоже интересно. Какой смысл тратить время на пустоту, которая приносит только слёзы и мучения? Я не знаю.

Так случилось, что сидя в соцсетях, я написала одно маленькое сообщение своему старому знакомому, с которым мы не общались уже несколько лет. Наше знакомство было почти случайным, я когда-то написала ему в интернете, мне нужна была профессиональная музыкальная помощь… А он был коллегой одного нашего с мамой дальнего «приятеля». У нас завязалась переписка, и я, конечно, «вылила» на него кучу своих тогдашних проблем. Мы несколько раз встречались и болтали о многом в жизни. Это было довольно странное общение, но оно почему-то надолго осталось в моей памяти. И снова совершенно неожиданно для меня мы начали переписываться, хотя я уже точно не искала для этого повода. Я ему рассказала о том, что пока живу в Сочи, на что он мне ответил, что будет тут на днях на гастролях. Мы легко договорились пересечься где-то, а я в качестве предлога сказала ему, что захвачу с собой флэшку с фотографиями и видео, которые я когда-то делала на его выступлениях.

В один из солнечных весенних дней мне нужно было вновь поехать в центр города, чтобы увидеться с Саввой… после многих лет тишины. Он смотрел мои публикации в интернете и как бы знал, чем я живу, а я как бы знала, что происходит в его жизни. Поэтому когда мы встретились, мы не говорили о том, как дела и как изменилась наша жизнь… Мы обсудили актуальную тему коронавируса, которая мне была, конечно, не очень интересна в отличие от него, ведь все концерты и спектакли в театрах временно отменились почти по всей стране из-за эпидемии, и все артисты переживали нелёгкие времена, также как и многие другие работающие люди. Он говорил мне о том, что мы живём в неизвестности, что грядёт мощный кризис, и он думает о том, где брать деньги на то, чтобы кормить свою семью… У всех были одинаковые проблемы… кроме меня. Ведь у меня не было всего того, что имеют другие. Поэтому и не было проблем. Только вот радости от этого я не испытывала.

– Если всё разрушится… пойду… помощником машиниста… Или вагоны пойду разгружать… – сказал Савва, озадаченно глядя вдаль.

– Да… Ты нетипичный артист… Обычно творческие люди амбициозны… и не готовы вот так пойти на такую «земную» работу… Я бы… так не смогла. После сцены… уйти непонятно, куда…

– Ну это потому что у тебя нет семьи и детей. А кормить их нужно было бы – пошла бы, куда угодно.

Конечно, это было очень больно и обидно слышать… по нескольким причинам… Но в тот момент я всего лишь спокойно согласилась с ним и не подала виду, что меня его слова каким-то образом задели. Но дальше было то, на что я уже не могла не отреагировать… Разговор вновь зашёл обо мне и, Савва, конечно же, сказал о том, что порой читает мои посты и поражается тому, в каком негативе я живу уже много лет.

– Я вообще удивляюсь, как ты ещё вены себе не вскрыла… Это же, наверное, тяжело – жить с таким количеством негативных эмоций… С ума сойти можно! Я этого вообще не понимаю… С тобой же невозможно жить, если ты вот так каждый день «капаешь» на мозги тем, кто рядом…

Как можно отреагировать на такие слова в свой адрес? Даже если это абсолютно справедливые замечания… Конечно, я не смогла сдержаться после таких реплик…

– А я не могу понять, зачем ты тогда читаешь и смотришь меня? Если считаешь меня невыносимым человеком?! Если осуждаешь… Не понимаешь… Плохо относишься… Просто ради интереса? Чтоб тихо поржать?!

От одной мысли об этом мне стало очень обидно, ведь я мгновенно вспомнила всё то, что было в такие яркие школьные времена… когда многие именно для этого «сидели» у меня в «друзьях» и следили за мной в интернете.

– Да я к тебе прекрасно отношусь, – спокойно ответил он.

Мне же хотелось спросить: «Что ты несёшь?!»

– Я хочу увидеть, что ты начала мыслить иначе, более позитивно, увидела в жизни что-то хорошее. Что в тебе и в твоей жизни произошли какие-то изменения к лучшему. Я не осуждаю тебя. Просто мне не понять этого, я мыслю иначе, я другой человек.

– Все мы разные… – подчеркнула я.

Я хотела сказать больше, но понимала, что смысла в этом нет. Этот человек не был заинтересован в том, чтобы как-то на меня повлиять. У него была своя жизнь, в которой были те люди, кого он принимал и понимал, я же была совершенно лишним человеком в его жизненной истории. В какой-то момент у него зазвонил телефон. Когда я это увидела, у меня почему-то не было сомнений в том, что ему звонит жена. Так же, как если бы у меня зазвонил мобильный, было бы понятно, что звонит моя мама. Другие варианты были слишком маловероятны.

– Привет, любимая. Да, моя хорошая. Как у вас дела, вы поспали? – его голос вмиг стал тихим, очень нежным и ласковым, даже немного «приторным». Можно было подумать, что он разговаривает со своей маленькой дочкой или даже с дочкой друга… – Я вот был на рынке… В центре, недалеко от гостиницы… Нашёл чайник, красивый такой, небольшой… но он стоит полторы тысячи… Не знаю, брать или нет. Надо будет подумать ещё, как его упаковать, чтобы довезти… А, всё, перезвони. Я тебя люблю, милая.

Конечно, я старалась не слушать этот разговор… Но я его слышала. И как бы я ни хотела, он не мог не «проникнуть» в меня. Неужели бывает такая любовь? Когда люди в любую возможность хотят её проявлять, когда даже в обычном коротком телефонном разговоре напоминают о своей любви… Даже в кино такого не увидишь! И ведь это была не игра, мой знакомый был абсолютно искренен с ней, это было по-настоящему! Каждое слово было «пропитано» любовью и нежностью к тому человеку… Для меня это было невероятным. И это был не первый раз, когда я наблюдала подобное. Раньше, когда я видела пары, которые обнимаются в метро, крепко держатся за руки, целуются, у меня внутри всё сжималось, и я отводила свой взгляд, насильно «закрывая» всё внутри себя. Я слышала, как молодые ребята и мужчины разговаривали со своими любимыми женщинами… Я знала только одно – я не заслужила такого. Я не достойна. И это был не специальный самообман, а абсолютная правда.

Когда мы расстались, в дороге домой, у меня было стойкое неприятное ощущение… Я вновь чувствовала себя полнейшей идиоткой, которой давно нужно забыть о том, чтобы встречаться с кем-то и в принципе общаться. Мне было стыдно жить. Стыдно за себя. У всех моих знакомых без исключения были семьи, куча своих забот, работа, реальные дела и проблемы, о которых они не ныли всем подряд… Люди купили машины, квартиры, родили детей… А у меня когда-то жизнь просто остановилась. Вернее, я её остановила, не пожелав напрягаться для того, чтобы хоть что-то изменить. Я вновь убедилась в том, что мне нельзя ни с кем встречаться, совсем. Даже на несколько минут. Я чувствовала себя дико глупо. К тому же я прекрасно знала, что с этим человеком у нас нет ничего в будущем. Для меня в его жизни точно нет места. Я ему неинтересна, и ничего удивительного в этом нет.

Мы стояли на улице, и я была без шапки, но у меня после этого так «отваливались» уши, что сразу же после нашего расставания я натянула шапку на голову, несмотря на то, что почти сразу села в автобус. И всю дорогу до дома я сходила с ума от холода, хотя термометры показывали 10 градусов как бы тепла. Когда я вошла домой, я поняла, что мне снова так паршиво, как было почти каждый раз после возвращения из школы, с дополнительных занятий, из студии и вообще откуда-либо. Как было ещё много лет назад в Москве! Как может ничего не измениться?! Я сдерживала свою боль, которая желала вырваться из меня, всеми силами. Осознание того, как я ненавижу жизнь, резало меня без наркоза. Я полезла в интернет, чтобы выложить несколько красивых фотографий голубого неба и солнца. Ещё ледяные после улицы пальцы с трудом «бегали» по экрану, а я всё ещё ощущала в своём носу холодный, будто московский, воздух, который активно вдыхала долгое время. В интернете мне на глаза сразу же попались новые сообщения о вирусе… Все говорили только о нём! О том, как в странах Европы каждый день умирают люди, а в Москве количество заболевших растёт в несколько раз с каждым днём. Шло активное запугивание всех подряд, знаменитости писали и говорили о вирусе почти каждый час. Конечно, именно в этот момент на меня это подействовало так, как никогда прежде. Мне стало по-настоящему страшно после того, как я представила в своей голове возможный, самый ужасный для меня сценарий. Случиться может всё, что угодно, и мы никак не можем на это повлиять! Болезни и смерти любимых людей – это уже огромное основание ненавидеть жизнь! О другом и говорить не стоит… А болеют и умирают все. Это неизбежно.

Прошла пара часов после моего возвращения домой. За окном уже стемнело, мне нужно было возвращаться к своим делам… Но делать что-либо я не могла. Я ходила вдоль комнаты и не понимала, как даже просто существовать дальше. Я отчаянно искала средство, которое могло помочь мне как-то отвлечься, чтобы не думать о плохом и, главное, не ощущать своё одиночество. После дороги и встречи с кем-то я всегда ощущала своё чёртово одиночество в разы сильнее, чем тогда, когда не выходила из дома. Ужасный «осадок» будто душил меня и парализовывал. «Зачем мне жить?! КАК мне жить дальше?!» – звучало внутри меня. Я включила любимые песни, но петь совсем не могла. Я только слушала их и беззвучно открывала рот, произнося губами текст в тот момент, когда из глаз текли слёзы. Я думала о маме. О своей жизни и жизни в целом. И думала о Савве. И в итоге всё-таки написала ему. Несколько довольно больших сообщений. Мне хотелось быть максимально искренней. Я выразила благодарность этому человеку за каждое его слово, потому что всё, что он говорил, было честно и правильно. Всегда. Написала, что он прекрасный человек и что я восхищаюсь им. Всей его семье с ним очень повезло. Я это понимала давно. Он очень любил родителей, жену, своего ребёнка. Я знала, что у него будет сын. Просто знала это, ещё задолго до его рождения. Знала, что этот человек абсолютно точно будет счастлив в браке. И знала, что он этого заслуживает. Мне казалось, что я искренне за него рада, что не завидую. Наверное, потому, что это был действительно правильный и светлый человек, с верными жизненными ориентирами, с трезвым отношением к жизни. Я же, особенно на его фоне, так и осталась инфантильной девочкой, которая жаждала лишь удовольствия и комфорта…

В тот день я раза три думала о том, чтобы сказать маме по телефону, что я её люблю. Не сказала. Даже находясь рядом с ней, думаю, не смогла бы это произнести. Мне было слишком тяжело проявлять свои самые сильные чувства… Потому что мама была для меня всем. Она являлась единственным моим счастьем в жизни.

Бессонница мучила меня часа три, и я, приказав себе максимально насладиться временем, проведённым в постели, в итоге сходила с ума от бесчисленного количества мыслей в моей голове. Внезапно я вспомнила фотографии рук, которые увидела у Глеба, и мне стало интересно вспомнить, что обозначают конкретные линии на руках. Я не сильно верила в то, что линии действительно могут рассказать что-то определённое о человеке и его жизни, но ради интереса всё же зашла в интернет и начала быстро читать о главных линиях на ладонях. На своей правой руке я тогда лишь увидела свою длительную депрессию, которая была отражена на линии головы. Потом я начала искать важнейшие знаки – брака и детей. И меня вновь «пронзила» мысль о том, как стыдно не иметь мужа и ребёнка. Как дико стыдно быть одинокой и никому не нужной. Я смотрела на свои ладони, пытаясь найти подтверждения тому, что я и так к тому времени уже отлично знала. Даже если бы я тогда увидела знаки, опровергающие мои убеждения, я бы просто посмеялась над этим. Жизнь уже показала мне моё будущее, оно было настолько реальным и ужасным, что я не боялась ошибаться в своих доводах. А линии на руках – это просто линии. Люди много чего себе придумали. Единственное, что они не придумали – саму жизнь и её законы.

***

Сон очень быстро трансформировал память обо всём, что было предыдущим днём. События, а, главное, мои переживания стали такими далёкими и незначительными… Всё изменилось и казалось уже прошлым, которое осталось позади и неважно в сегодняшнем дне. Именно за это действие я так люблю сон. Мой организм отдохнул, но, когда я проснулась, я почувствовала сильную боль в области живота. Первым симптомом вируса, о котором говорили в то время все, называли именно проблемы с пищеварением. Я вспомнила об этом, но ни капли не испугалась, поскольку знала, что это не вызвано вирусом. Как я поняла позже, когда уже вернулась в реальность, эта боль была спровоцирована моим голодом, а также начинающимися «женскими» днями. Во время завтрака, который я с трудом приготовила себе из того, что нашла в полупустом холодильнике, я вновь захотела послушать песни, которые мне нравятся. В какой-то момент, спустя примерно час после пробуждения, из моих глаз снова потекли слёзы, но я не смогла точно выявить причину этого явления. Я сказала себе: «Ты же так об этом мечтала! Сидеть и не спеша завтракать в своё удовольствие, слушать музыку, делать всё, что угодно… Так почему же ты не кайфуешь от этого? Ты же получила то, что так хотела!»

Более того, мне предоставился ещё больший отдых и полная свобода. Президент страны в связи с эпидемией сделал сенсационное заявление – объявил следующую неделю нерабочей для всех кроме медиков, работников продуктовых магазинов, аптек и машинистов поездов. Работа над статьями отменилась на целую неделю. В других жизненных обстоятельствах я, конечно, этому обрадовалась бы, но… моя ситуация была крайне нетрадиционной. Я ненавидела каникулы, особенно зимние, когда все надолго уезжали из Москвы, а я оставалась дома и сходила с ума от скуки. Мне постоянно нужно было себя развлекать, с раннего детства и, как это абсурдно бы ни звучало, и далее, вплоть до уже очень серьёзного возраста, когда женщина в нашем обществе должна прежде всего заниматься воспитанием своих детей. Я же «цеплялась» за любую возможность отвлечься от тяжёлых мыслей и чем-то заняться, чтобы хоть как-то «убить» время своей во всех смыслах неудавшейся жизни.

В тот день я подумала о том, что последние годы, когда стала меньше времени проводить на улице и практически не контактировала с людьми, перестала болеть. Когда я выступала, пела, и мне ни в коем случае по профессии нельзя было болеть, я заболевала постоянно, ведь каждый день проводила огромное количество времени на холоде, из-за чего часто были проблемы с носом и горлом, что, конечно, здорово вредит качественному пению и вообще данному виду деятельности. Болеть простудными заболеваниями для певца – это профнепригодность. А, извините, чтобы не болеть, живя в центральной России, нужно либо вообще не выходить на улицу, либо передвигаться исключительно на машине, это понятно. Вообще это в принципе профессия не для бедных. По всем параметрам. Рабоче-крестьянский класс должен выбирать обычные, «земные» профессии, а не мечтать о сцене… ну или мечтать тихо. Так вот я действительно перестала болеть… поскольку стала мало времени проводить на улице… но и петь я тоже перестала. Нет Жизни – нет проблем. Это действительно так. Нет семьи – нет проблем, не о чем и не о ком беспокоиться. Легко, свободно… только радости почему-то нет.

Стоило мне было только подумать о том, что я не болею… как я заболела. Мои мысли всегда сигнализировали мне о том, что произойдёт в самом ближайшем будущем… Вообще чувствовала я себя очень отстойно. У меня болела голова, была небольшая температура, болело горло. Но я знала, что это не коронавирус, о котором продолжали говорить абсолютно все. Через пару дней я уже чувствовала себя значительно лучше, но меня стало напрягать то, что очень долго ждало своего «часа». Конечно, постоянное сидение за компьютером, перенапряжение и искривление позвоночника, которое у меня имелось с самого детства, не могло долго не давать о себе знать. Много лет у меня неприятно болела правая ромбовидная мышца, как только я садилась за компьютер, который у меня стоял дома именно в правом углу стола. Я сидела полностью перекошенная, поскольку «мышка» находилась внизу, в выдвижной панели, и сесть ровно было просто невозможно. Это началось с первого же дня, как я села за комп. Много лет я чувствовала боль и зажим, что было неприятно, но терпимо, но теперь настал момент, когда боль стала намного сильнее, и я уже не могла её терпеть так, как прежде. Порой мне хотелось кричать и плакать, потому что эта боль не проходила, что бы я ни делала. К ней добавилась странная боль в кисти правой руки, которая тоже мучила меня и не давала действовать рабочей руке в полную силу. К тому же у меня ещё и стали возникать очень странные сильные боли в ягодичных мышцах. Во сне мне нередко сводило мышцы ног и, чтобы не закричать от боли, я прикусывала свою руку… На несколько минут в такие моменты я была почти парализована. Идти к врачу я и не думала, но точный диагноз себе поставить не могла, хотя нередко с помощью информации из интернета мне это удавалось. Конечно, я понимала, что мне необходим массаж и плавание, об этом говорилось всегда, но на массаж у меня не было денег, а плавание при жизни в таком климате… это не для меня. Даже живя в Сочи, плавать круглый год невозможно. Это всё-таки не Дубай…

Каждый день я думала о том, как сильно не хочу жить, потому что понимала, что жизнь не изменится и в моей жизни тоже не произойдёт никаких перемен к лучшему. Я продолжала сходить с ума от однообразия своего существования и искренне удивлялась тому, как на самом деле ещё не сошла с ума. Не иметь возможности куда-то ездить, путешествовать – это нереально ужасно. Это огромная трагедия моей жизни. Сверхпопулярное в то время слово «самоизоляция» полностью отражало то, во что я себя вынужденно погрузила задолго до того, как это сделали многие другие. Я изолировала себя от общества и от жизни – мне было слишком тяжело. Я закрылась дома и старалась не выезжать на далёкие расстояния и на долгое время. В Москве дом был лучшим местом для меня. В Сочи мне иногда было хорошо на улице, но после долгой дороги я была счастлива оказаться дома, в своей кровати. В один из тех дней мы говорили с Ликой по телефону и не могли не затронуть животрепещущую тогда тему…

– Прикинь, закрывают все рестораны, все магазины кроме продуктовых, даже все гостиницы закроют! – говорила удивлённым тоном Лика. – Такого вообще никогда не было.

– Честно говоря, я не думала, что и здесь всё закроют… – озадаченно сказала я.

– Да по всей стране карантин! По всему миру! Это капец! Уже реально становится страшно, я не понимаю, что происходит…

– Я тоже не понимаю… – грустно и искренне ответила я.

– Причём это удивительно, потому что много заболевших только в Москве. Только! У нас пара человек за сутки и во всех остальных регионах точно так же, включая Петербург! А в Москве уже сотни заболевших! Понятно, почему там всё закрывают, но у нас-то зачем? Бред какой-то! Даже поезда до Краснодара думают отменить! Вообще всё хотят отрезать! Ещё и вроде как штрафы ввели за нарушение этого идиотского карантина! Ну ты представляешь, что делается? Нам что теперь, уже и на улицу выйти нельзя?! Будто Апокалипсис случился…

– Не говори… – произнесла я, думая о том, что происходит в Москве… там, где осталась моя мама…

– Говорят, что жизнь прежней после всего этого уже не будет. И кризис бабахнет так, что мало не покажется. Все обанкротятся… Кстати надо наличку снять с карт… Мало ли, что там у них в банках случится…

– Я вообще этим банкам и картам не доверяю. Для меня наличные деньги – это лучше. Бумажные деньги надо иметь обязательно, нельзя всё хранить на карте, это просто глупо.

– Согласна. Короче, жесть. Все сейчас с ума сойдут без работы… Ещё и говорят: «Сидите дома, никуда не ходите!» Ты прикинь, уже пляжи почти все закрыли, парки, детские площадки… Ну это просто капец! И, главное, погода, как назло, хорошая!

– Это да, солнце прям каждый день, днём уже тепло, настоящая весна! Конечно, хочется гулять.

– Ну мы всё равно соберёмся все вместе на недельке… у кого-то… Давай тоже присоединяйся к нам.