История одной (не)любви

Глава 7

Йеванн остался внизу, в столовой. Дея не знала, где ему постелить, ведь в доме кроме ее собственной спальни, комнаты Ноэля и Катарины спать было негде. Но маг с кривой усмешкой заявил, что «госпожа ворожея» могут не беспокоиться. Мол, ему не привыкать к походным условиям и ночевкам на полу в господских домах.

Последняя фраза неприятно кольнула.

– В гостиной есть диван, – резко заметила Дея, – правда, для вас он будет коротковат, но это лучше, чем спать на полу.

– А в свою кровать ты меня, значит, не приглашаешь?

Это было сказано с явной издевкой. И взгляд – такой раздевающий, жадный – прошелся по ней, опаляя открытую кожу.

Дея почувствовала, что снова краснеет, и это разозлило ее еще больше.

– Даже не думаю, – отрезала, тряхнув головой.

– Жаль, очень жаль. Ты не знаешь, от чего отказываешься, моя милая вдовушка.

– И знать не хочу!

Развернувшись, она направилась прочь. Взгляд Йеванна буравил ее затылок, пока не закрылась дверь столовой, отрезая их друг от друга.

Только тогда Дея поняла, что задыхается, а сердце колотится, как сумасшедшее, словно хочет выпрыгнуть из груди. Внутри бурлили непонятные, неподвластные ей эмоции. Незнакомые – и от того пугающие.

Этот мужчина странно действует на нее. Он ее провоцирует. Но зачем?

Она не знала ответ на этот вопрос и знать не хотела. Все, что сейчас ей нужно, это забиться в угол, где ее никто не найдет, и спокойно обдумать все, что случилось.

А подумать было над чем.

***

Дея не рискнула остаться на ночь в своей спальне. Быстро приняв ванну, уже приготовленную служанкой, переоделась в простую сорочку с рюшами, накинула сверху сатиновый пеньюар и на цыпочках пробралась в комнату к сыну.

– Миледи, я постелила господину Райсу в гостиной, но он все еще сидит в столовой и пьет, – с опаской прошептала Катарина, едва Дея вошла. – Уже вторую бутылку!

– Замечательно, – буркнула Дея, – надеюсь, он лопнет.

И тут же мысленно отругала себя. Он же сказал: умру я – умрешь ты! Как можно такое забыть!

– Иди, – махнула служанке.

Ноэль уже спал в обнимку с серым плюшевым зайцем – мистером Прыгуном.

Заяц выглядел безобразно: видавший виды, с потертым на пузе плюшем, пуговицами вместо глаз и оторванным ухом, вместо которого Дея выкроила новое из голубого вельвета. Но этот заяц был любимой игрушкой Ноэля. Единственной, что подарил ему отец. Единственной, что она захватила с собой, когда бежала с сыном из Иллурии.

Иногда Дея сама брала мистера Прыгуна и утыкалась носом в его облезлое пузо. Ей казалось, что она слышит запах Бертрана. Запах его рук, пахнущих лимонником и кельдернскими каплями.

Поцеловав сына, она присела на софу и сжала руками виски.

В углу стояли два саквояжа и один туго набитый баул с его вещами. Катарина уложила все, включая игрушки.

Дея хмыкнула, глядя на них.

Оказалось, у Ноэля приданого куда больше, чем у нее. И откуда что взялось? Ах, да, она ведь сама ему шила. И батистовые рубашечки, и суконные штанишки на помочах, и бархатные курточки с лакированными деревянными бусинами-пуговицами.

Все это можно было купить. Но Дея нарочно заваливала себя работой, ночи напролет сидела за шитьем, даже если не было заказов. Лишь бы забыться, не думать о прошлом, о собственной невольной вине.

Но совесть отказывалась молчать.

Каждый раз, глядя на сына, Дея вспоминала, что это ее вина. Она виновата, что у него нет отца.

Конечно, можно обвинять дознавателей, императора, судьбу, да хоть саму Праматерь Эолу – это ничего не изменит.

Йеванн прав. Это она своей никому не нужной помощью убила Бертрана. Она привела дознавателей в дом. Она своими руками сделала себя вдовой, а сына – сиротой.

А теперь этот темный маг станет ей вечным укором.

– Вы правы, сударь, – прошептала Дея, чувствуя, как по щекам текут теплые слезы. – Мой Дар принес столько зла. Если бы я умела управлять им, как темные, то не бросалась бы на выручку к каждому. Прошла бы мимо вашего трупа, и сейчас мой муж был бы жив…

Легкий скрип половиц заставил ее встрепенуться.

– Кто здесь? – выдохнула, нервно сжимая ворот пеньюара.

Последнее время магические светильники были Дее не по карману. Единственная свеча на столе освещала только центр комнаты, углы тонули в полумраке. Затухающие угли в камине тоже не давали много света.

Снова скрип. Будто кто-то крадется.

Дея сглотнула. Ей показалось, что она видит крупную тень, упавшую на стену. Но ведь Катарина прикрыла дверь, когда уходила. Окно тоже закрыто. Кто мог пробраться сюда незаметно? Или это глупые шутки Йеванна Райса? Он решил ее запугать?

Да, наверняка это его темные штучки!

Схватив подушку, Дея запустила ее туда, откуда послышался скрип.

– Сударь! – прошипела, пряча испуг за злостью. – Вы ведете себя как мальчишка!

Ответом ей была тишина. А потом на окне дрогнула занавеска. Дея могла бы в этом поклясться!

Она схватила вторую подушку и медленно поднялась.

– Йеванн? – позвала дрогнувшим голосом. – Это уже не смешно…

Что-то большое и темное бесшумно метнулось к ней. Порыв ледяного ветра ударил в лицо, взметнул распущенные волосы. Перед глазами мелькнуло лезвие. Темное, как сама ночь, изогнутое, словно серпик луны.

Дея наотмашь ударила тень подушкой и завизжала.

***

Оставшись один, Йеванн закинул обутые ноги на стол, а сам откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. Взгляд дознавателя уперся в бокал, на дне которого оставалось немного хмельного напитка.

Проклятое пойло.

Сколько ему нужно выпить, чтобы почувствовать хмель? Бочку? Две? Он так и не смог это выяснить за последние два года.

Раньше все было проще. Раньше у него была нормальная человеческая жизнь, если это можно так называть. Дом, семья, простые радости – вроде стаканчика пунша по выходным.

А теперь?

Теперь он не может даже напиться, чтобы не думать, не видеть, не вспоминать…

Проклятая ворожея! Что она сделала с ним? Зачем вернула? Разве он просил об этом?

Йеванн вполголоса выругался и сдавил бокал.

Теперь он не живет, а существует. И каждый вздох, каждый удар сердца причиняет неимоверную боль.

Боль… вот и все, что он сейчас чувствует. Он привык к ней, как привыкают к чему-то неотвратимому. Сросся. Почти сроднился. Он уже не знает, как это – жить без нее. Дышать свободно, а не так, словно вдыхаешь огонь. Чувствовать вкус еды и напитков, испытывать удовлетворение от обладания женским телом, чего-то желать…

Его пальцы сжались в кулак, сминая бокал, словно бумагу. Он не услышал – почувствовал, как тихонько тренькнуло стекло в ладони. Впитал в себя этот звук, пропустил через кожу.

Разжал пальцы.

На стол осыпались осколки стекла. Некоторые из них застряли в ладони. Порезы быстро заполнились кровью, но маг не почувствовал боли. Все затмевала другая боль. Та, что разъедала его изнутри.

Пара секунд – и кожа срослась. Перепачканные кровью осколки остались лежать на ладони. Даже сейчас, когда догорела последняя свеча, а за окном опустились поздние сумерки, Йеванн прекрасно видел самые мелкие из них.

Острое зрение – одна из привилегий, дарованных его демоном. Вкупе с мгновенной регенерацией и звериным чутьем.

Вернувшись с того света, он стал чем-то большим, чем человек. Чем-то более могущественным, чем маг.

Но плата за это оказалась непомерно велика.

Он огляделся в поисках третьей бутылки. Та обнаружилась на буфете, в нескольких шагах от стола.

Йеванн уже поднимался, когда его слуха достигла легкая вибрация, прокатившаяся по потолку…

Там, наверху, комната мальчишки. Прямо над столовой. Он понял это еще утром, едва войдя в дом. Почувствовал, как через полчаса после ужина туда вошла Дея. Слышал ее шаги – не ушами, а тем самым звериным чутьем, что свойственно только диким животным и демонам.

Если бы Йеванн захотел, то мог бы услышать, что она говорит служанке. Не захотел. Но вовсе не из-за внезапно проснувшегося благородства, просто догадался: ничего хорошего о себе не услышит, а гадости… что ж, он их заслужил.

Вибрация повторилась.

Маг медленно встал, правая рука инстинктивно легла на эфес, торчавший из-за плеча.

Там наверху кто-то был.

И этот кто-то не Дея, не горничная, и уж точно не мальчуган.

Кто-то чужой, от кого веет смертью.

А потом он услышал крик.

***

Дее казалось, что время застыло. Растянулось в немыслимую бесконечность. Разделило мгновение на «до» и «после».

В этом «до» была тень убийцы, что бросился на нее с ятаганом, а в «после» – звук разбитого стекла, удар снега в лицо, жуткий вой…

И еще одна тень. Огромная, рычащая, словно лев или тигр. Кто бы это ни был, но такие звуки не могло издавать человеческое горло!

Эта тень ворвалась в окно в мгновение ока. Как раз в тот миг, когда ятаган убийцы описал полукруг, вспарывая подушку, словно та была набита воздухом, а не пухом, и замер у ее горла…

Убийца навалился на девушку всем телом.

Дея успела понять, что он в маске и капюшоне, из-под которых виднелись только глаза. Холодные, безжалостные глаза наемного убийцы.

Она вжалась поясницей в высокий бортик кровати, понимая, что отступать больше некуда. За спиной – только кроватка сына. Вскинула руки в защитном жесте.

И зажмурилась.

А потом раздался отвратительный чавкающий звук… Глухой удар, будто что-то упало на пол, и Дея поняла, что может дышать. Ее больше никто не держит.

Она с опаской открыла глаза.

На полу лежало безголовое тело. По виду – мужское, в одежде из странной, поглощающей свет ткани. Голова валялась отдельно. Ее будто снесло одним ударом меча. Упав, она по инерции откатилась на пару шагов и оставила за собой алый след.

Дея медленно перевела взгляд обратно на тело. Из обрубка шеи толчками хлестала кровь, с каждой секундой ее становилось все больше, и на светлом ковре разливалось кровавое море.

А потом из тени шагнул Йеванн Райс.

Спокойный, без единого проблеска эмоций на лице. Наклонился, не торопясь, и вытер окровавленный меч об одежду трупа. Вернул его в ножны и только тогда соизволил глянуть на Дею.

У той подкосились ноги. Она ухватилась за бортик кровати дрожащими пальцами и поняла, что сползает на пол.

– Что… что это было?.. – пробормотала, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.

Кровь. Слишком много крови для одной маленькой ворожеи. Понимание, что едва избежала смерти, обрушилось на нее леденящей волной. Желудок перевернулся и попросился наверх…

– Это даранх.

Йеванн произнес незнакомое слово так, словно она должна была знать, что оно значит. Он стянул с отрубленной головы капюшон и маску, которая закрывала лицо убийцы до самых глаз. Поднял за волосы.

Дея с оторопью наблюдала за его действиями. Ей казалось, что она спит, а все это – кошмарный сон.

На ее глазах дознаватель принюхался к голове и удовлетворенно добавил:

– Так я и думал. Никчемное существо.

– Ни… ни… никчемное? – выдавила она с третьего раза. – Он же пытался убить меня!

– Как видишь, у него это не вышло. Я быстрее.

Ятаган, выпавший из рук даранха, поблескивал на полу рядом с трупом. Дея завороженно уставилась на него.

– Кто он такой? – не сказала – прошелестела, еле двигая непослушными губами.

– Низший демон.

– Демон? – эхом повторила она. В полной прострации посмотрела на Йеванна. – Вы привели в мой дом демонов?

Глава 8

У мертвеца оказалась желтая, будто пергамент, кожа и лисьи черты лица. Короткие жесткие волосы странного цвета. Вроде черные, но при этом блестящие, глянцевые. Острые уши и маленькие, едва выглядывающие из волос, рожки.

Именно на них уставилась Дея, осознав, кто – вернее, что – перед ней.

– Ну, вообще-то я не рассчитывал, что этот заявится так быстро, да еще прямо сюда. С предыдущим я расправился всего день назад, – заметил Йеванн, задумчиво попинав мертвое тело. – И точно знаю, что зачистил за собой все следы.

Ловким броском он закинул голову в потухший камин, потом наклонился над телом и быстро обыскал его.

– Интересно… – пробормотал, не глядя на Дею, – ему нужна была ты или твой сын? Хотя, скорее всего, что ты. Но вряд ли он собирался тебя убивать… Может, использовать против меня? Впрочем, это уже неважно, он мертв, а мы все целы и невредимы.

Маг подобрал с пола оружие несостоявшегося убийцы, а затем точным ударом вспорол тому грудную клетку.

Дея охнула. Инстинктивно зажала ладонью рот, с трудом удержав рвотные спазмы.

А Йеванн, слегка поморщившись, засунул руку во внутренности демона.

– Нужно вырвать сердце, чтобы окончательно развоплотить даранха, – пояснил он свои действия.

И поднял руку.

На его ладони куском черного оникса лежало сердце демона. Оно продолжало пульсировать. Медленно, почти незаметно. И вопреки всем законам бытия оставалось живым.

Йеванн сжал пальцы и вонзил в сердце ятаган.

Короткий звук, будто где-то лопнула натянутая струна, и невидимая магическая волна прокатилась по комнате. Впиталась в стены и пол, обдала Дею легким теплом…

Та забыла, что нужно дышать.

На ее глазах сердце демона осыпалось пеплом. Его труп и голова начали истончаться, пока не превратились в слой пыли. Всего один нервный выдох – и неизвестно откуда взявшийся ветерок развеял прах, не оставив от него и следа…

Дея осталась сидеть, глядя, как превращается в пыль и исчезает кровавая лужа. Это невозможно было объяснить чем-то еще, кроме магии.

Наконец девушка отмерла.

– Вы… – выдохнула, медленно поднимаясь. – Вы привели в мой дом демона…

 Дея не спрашивала – утверждала. Слова Йеванна осели в ее душе вместе с прахом развоплощенного даранха.

– Вы знали, что он придет! Знали!!!

Вскочив, она разъяренной тигрицей бросилась на дознавателя.

В тот момент ей хотелось убить его. Разорвать. Вытрясти всю проклятую душу из этого тела.

Как он посмел? Привести в ее дом убийцу! Подвергнуть опасности ее сына и ничуть не жалеть об этом! Ни единого проблеска вины, ни единого всплеска совести в бесстрастных глазах. Правду же говорят, что дознаватели – бездушные твари. В них не осталось ничего человеческого!

Он схватил ее за запястья. Легко, словно играючи или дразня. Удержал в полуметре от себя, с интересом натуралиста разглядывая искаженное гневом лицо ворожеи.

Дея забилась, пытаясь вырваться, но хватка была очень крепкой. Тогда она, рыча, стала брыкаться, надеясь достать его ногами. Почти попала по голени, но Йеванн и тут оказался на шаг впереди. Развернул ее спиной к себе, прижал так, что она оказалась спеленатой собственными руками.

Теперь она чувствовала спиной жар его тела, а ягодицами еще кое-что. И это кое-что отреагировало на нее по-мужски.

– Вы мерзавец, сударь! – выплюнула она. – Отъявленный негодяй!

– Так меня уже называли, – лаконично заметил маг. – Ты не слишком оригинальна.

– Подлец! Вы знали, что он придет! Это существо! Знали и воспользовались моим сыном как наживкой!

– Ну, вряд ли ему нужен твой сын. Я больше чем уверен, что мишенью была именно ты. Да стой уже спокойно! – и он хорошенько встряхнул ее. – Ты же не хочешь разбудить своего ребенка?

Нет, этого Дея не хотела. А потому перестала вырываться. Замерла, вытянувшись всем телом в руках дознавателя. Прошипела:

– Зачем этому… этому существу нападать на меня? Что ему нужно от меня?

– Я.

– Вы? – она оглянулась. – Но почему он напал на меня? Откуда знал, что я приду к сыну? Почему не напал в моей спальне?

– Слишком много вопросов, – Йеванн покачал головой. – Нам лучше вернуться в столовую, к тому же я не допил свое вино. За сына не переживай, он до утра не проснется.

Сейчас его лицо было так близко, что Дея внезапно отметила усталые морщинки, залегшие у него на лбу и возле глаз. А он, оказывается, не так уж и молод…

Сегодня утром ей показалось, что ему двадцать пять, а теперь можно дать на десять лет больше…

Хотя что это она? Маги очень долго живут. Полукровки и того больше. И практически не стареют. Этому Йеванну может быть и тридцать, и все сто. Но в одном она точно убеждена: у него глаза не мальчишки. Глаза хищника. Безжалостного и смертельно опасного.

И в то же время в его словах был резон. Поэтому она решила не спорить, а согласилась коротким кивком.

***

В столовой Йеванн по-хозяйски залез в буфет, достал бокал и до краев наполнил вином. Сунул ворожее в руки и приказал:

– Пей. Тебе это нужно.

Только теперь она поняла, что дрожит. Ее тело трясло, как в лихорадке.

Дрожащими руками Дея поднесла бокал ко рту. Зубы клацнули о стекло, тоненькая струйка потекла по подбородку.

– Тише, вот так, – прошептал маг, придерживая бокал. – Это скоро пройдет…

Что именно пройдет и как скоро, он не стал уточнять, а Дея не стала спрашивать.

До этого она демонов не встречала, ни высших, ни низших. И очень мало знала о них, ведь в приюте Праматери девушкам не преподавали науки. Считалось, что слишком развитый ум только вредит хорошей жене.

Ее учили читать, писать и считать, чтобы вести домашнюю бухгалтерию. Учили рукоделию, игре на клавесине и арфе, и пению, чтобы она могла развлекать гостей и супруга. Учили варить мыло и делать заготовки на зиму…

Но история и взаимодействие рас не входили в перечень, обязательный для изучения.

Так, краем уха она слыхала, что помимо Иллурии, Шенвейса и других человеческих государств существует еще одно. Альдарик. Город Демонов – так его называли простые люди. Туда очень трудно войти и почти невозможно выйти.

В слухах, что передавались шепотом из уст в уста, говорилось, что этот город не отмечен ни на одной человеческой карте. Он скрыт силой, неподвластной и самым могущественным человеческим магам. А еще что он расположен далеко на юге, там, где пустыня и горы переходят в океан, а океан – в бескрайние льды. И где-то там, в этих льдах, стоит город-крепость, город-государство, империя демонов – Альдарик.

Все это проскочило в памяти Деи за долю секунды.

А потом она вспомнила о разбитом окне и встрепенулась.

– Я поставил временную заплатку, – ответил Йеванн еще до того, как она успела что-то сказать. – И полог тишины.

– От… откуда вы знаете мои мысли?

– Они у тебя на лице. Впрочем, ты же совсем не это хотела спросить?

– Мы должны немедленно уезжать! – пробормотала она. Ее охватил запоздалый ужас от мысли, что они с Ноэлем чудом избежали смерти. – Здесь опасно! Если этот даранх пролез, то придут и другие!

– На доме защита. До восхода ни один демон сюда не войдет, а на рассвете мы уедем.

– Что-то ваша защита не слишком нам помогла!

– Ее просто не было. Признаю, это мой просчет.

– Признаете? – она даже привстала, решив, что ослышалась. – И так спокойно говорите об этом? Меня чуть не убили!

– Ну, не убили же? – он хмуро посмотрел на нее. – Я уже сказал, что не рассчитал немного. До сегодняшнего случая эти твари появлялись раз в неделю, причем поодиночке. Пытались подловить меня то в подворотне, то ночью во время сна. Но только когда я оставался один. Я не ждал, что кто-то из них обнаглеет настолько, чтобы напасть на тебя.

– Это, видимо, извинение? – едко уточнила Дея.

– Воспринимай, как хочешь.

Дея отставила наполовину пустой бокал. Вытерла подбородок. Разговор предстоял серьезный, а ей хотелось иметь светлую голову, не затуманенную сладким виноградным нектаром.

Вино разогнало кровь, и девушка понемногу начала согреваться. В жилах все еще бродил гнев, подкрепленный алкоголем. Сидящий напротив маг казался ей ненавистным. Причиной всех ее бед. Но Дея считала себя благоразумной девушкой, ведь как иначе молодой и симпатичной вдове выжить одной с ребенком в мире, где столько соблазнов и столько опасностей…

Она понимала: им нужно поговорить. Они оба оказались загнанными в глухой угол. Привязанными друг к другу без права разорвать эту связь.

Теперь враги Йеванна станут ее врагами, убийцы, что охотились на него, придут и за ней. Без его защиты она станет легкой мишенью. А у нее…

У нее нет никого, кроме него.

Печально, но факт. Она полностью в его власти. И даже если сбежит – ничего не изменит, только сделает хуже.

Судьба, наверное, посмеялась над ней, когда привязала к темному магу…

– Вы сказали, что это не первый демон, что следует за вами. И что вас могут шантажировать мной… Это связано с тем, что вы говорили раньше? О вашем пробудившемся демоне и моей связи с ним?

Он ухмыльнулся.

– Поздравляю, ты умнее, чем кажешься.

– А вы еще отвратительнее, чем можно представить! – процедила в отместку. – Зачем они хотят вас убить? Это же демоны Альдарика?

– Ну… чтобы это узнать, нужно спросить у них. Но ни один из тех, с кем мне пришлось столкнуться, не захотел раскрывать секреты. Поэтому я их просто убил.

– То есть вы не знаете, что им от вас нужно?

– Нет.

Он ответил так флегматично, что Дея ни на миг не поверила.

– Врете.

– Скажем так: чего-то недоговариваю.

– Чего?

Он вздохнул и, игнорируя бокалы, приложился к горлышку бутылки.

Дея ждала, прожигая его гневным взглядом.

– Есть у меня подозрения, – наконец произнес он нехотя. – Необоснованные, конечно. До Венария дошли слухи, что Шиарх – Владыка демонов – умер, не оставив наследника. Род прервался. Три главенствующих клана Альдарика начали борьбу за трон.

– И? Какое это имеет отношение к вам, сударь?

– У них возникла проблема. В Альдарике находится источник магии. А трон – это не просто кресло для правителя, а древний артефакт, позволяющий управлять этой магией. И он не примет новую кровь, пока жив хоть один потомок правящей династии – кто-то, в ком течет хотя бы капля королевской крови.

– Значит, вы думаете, что в вас течет кровь Шиарха? – догадалась она.

Йеванн внимательно посмотрел на девушку, решая, стоит ли раскрывать все карты или лучше придержать туза в рукаве. Сейчас они вместе, да, по разные стороны баррикад, и в то же время связанные прочнее, чем можно себе представить. Связанные душами, а это узы, которые неспособна разорвать даже смерть. Уж он-то знает. Пытался.

– Я не знаю своей родословной, – признался. – Даже не подозревал о демонической сущности, пока она не проснулась. По всем признакам, если у меня и есть демоны в роду, то в поколении пятом-шестом, не позже.

– Вы уже убедились, что они у вас есть! – буркнула Дея.

– Убедился, – Йеванн невесело усмехнулся. – Но после того, как ты вернула меня, все изменилось. Я изменился.

«Убивая других, я становлюсь все сильнее… Это тайна, о которой не знает никто. Даже Венарий…»

Этого он не стал ей говорить. Хватит, и так сказал слишком много. Женщинам нельзя доверять секреты, их рты предназначены для болтовни… Хотя… прелестным губам его ворожеи можно найти и другое занятие…

– И что нам теперь делать? – голос Деи прервал его мысли. – Они ведь не отстанут от вас? Будут идти по следам, пока не убьют…

– Хватит уже мне «выкать», – он вздохнул, решив, что помечтает потом. – Мы муж и жена. Да, без венчания и брачной ночи, но муж и жена.

Дея проигнорировала его замечание. Решила, что лучше держать дознавателя на расстоянии. И ни в коем случае не пускать его в душу.

– Вы не ответили на мой вопрос.

Он пожал плечами, потом перевел взгляд на часы, стоящие на буфете. Стрелки показывали полночь.

– До рассвета еще шесть часов. Предлагаю поспать.

– Поспать? Вы думаете, я смогу уснуть после такого?!

– Хорошо. Можешь не спать, – Йеванн поднялся. Настырная женщина порядком его утомила. Он и не думал, что будет так сложно. – А я вот посплю часок. Если не возражаешь.

– Возражаю!

Дея сама не знала, откуда в ней взялась это прыть. Маг обернулся и изумленно посмотрел на нее.

Его взгляд обежал ее с головы до ног и обратно. Задержался на груди, потом на губах.

От этого взгляда Дею кинуло в жар. В горле вдруг пересохло. Она схватилась за спинку кресла, чтобы устоять на ногах.

Да что с ней происходит?

Видимо, на ее лице отразилось что-то такое, от чего в глазах темного вспыхнули огоньки. Губы дознавателя раздвинула понимающая усмешка.

– Неужели? – почти промурлыкал он, делая шаг в ее сторону. – Моя скромная вдовушка передумала насчет брачной ночи?

– Да что вы себе!..

Она не успела ни договорить, ни оттолкнуть его руки.

Он оказался быстрее.

Один ее вдох, один удар сердца – и она попала в ловушку стальных объятий.

От Йеванна разило вином. Но в его злых глазах не мелькнуло даже толики опьянения. Он был абсолютно трезв.

– Не нужно со мной играть, – прорычал ей в самые губы. – Придержите ваши женские штучки!

– Мамочка? – прозвучал от двери тоненький голосок. – Ты расскажешь мне сказку?

На пороге стоял заспанный Ноэль, босой, в ночном платьице, и тер глаза.

Дея охнула.

Руки Йеванна тут же разжались.

Застыв мрачной статуей, он смотрел, как его жена-недотрога подбежала к ребенку. Опустилась перед ним на колени и прижала к себе.

– Да, мой милый, – раздался ее нервный шепот. – Конечно же, расскажу.

Дверь закрылась.

Она снова сбежала. Женщина, которая, сама того не ведая, сделала его своим рабом.

Женщина, которую он ненавидит и хочет одновременно…