Выбор…

Пыльная проселочная дорога, ветхие деревянные домики с резными ставням, местами мелькают новые черепичные крыши и яркий сайдинг. Вспоминаю детство…Неспеша бредем по улице. Судя по всему, деревня невелика: вижу старую покосившуюся церковь с заколоченным входом. На полуразрушенной крыше растут березки, крест накренился. Тут же маленький кирпичный магазин – центр местной жизни. Солнце нещадно палит, и бабульки спасаются на лавочке в тени. Когда они приветливо здороваются с Марком, испытываю почти шок.

– А ты как думала? У нас добрососедские отношения. По местным меркам я парень толковый. – Искренне хохочет.

– Но…

– И не пытайся. По-твоему все кровожадные маньяки сутки напролет сидят в своем логове? Многие из них, – кивает на пенсионерок, – совсем одиноки. Если я могу помочь, почему нет?

В голове сумятица. Полное ощущение параллельной реальности.

– Смотри!

Глазом моргнуть не успела, как мы оказались на краю деревни. Куда ни глянь, повсюду невероятный простор: золотистые поля, засеянные рожью, кажутся ослепительными на фоне ярко-голубого неба, вдалеке темнеет лес. Воздух невероятный. Хочется дышать полной грудью. Поворачиваем направо и доходим до маленького пруда, окруженного ивами. Красивое место. Под деревьями приятная прохлада. Тишину нарушает лишь кваканье лягушек и пение птиц.

Молчим.

– Ты начал рассказывать про ту девушку…

Задумчиво смотрит на пруд. Если бы я только знала, что шанс еще есть…

Тишина.

– Марк…

– Ты могла закричать, позвать на помощь…

…позвонить в 112, сбежать, ударить ножом…И ты бы меня убил. Дело не в страхе и даже не в зыбком шансе на успех. Он ведь тоже мог, тысячи раз…Я должна помочь.

Говорю чуть слышно: «Хочу дослушать историю до конца».

Поворачивается. Не могу прочитать, что в его взгляде: недоверие? Боль? Качает головой.

– И все-таки ты – дура, Лина.

Возможно, поезд несется в никуда.

– Ты действительно любил ее, а, Марк?

Звуки вокруг стали тише. Презрительно бросает:

– Думаешь, я способен на это?

Хотела бы знать…

– Тогда мне так казалось.

– А теперь?

Уже не слышно ни лягушек, ни птиц.

– Ты сама любила когда-нибудь?

– Неужели этого нет в моем досье? – сарказм сейчас так не кстати. Тормоза слетели. – Извини. Влюблялась, но, только полюбив сейчас, понимаю, что было не то.

– Каково это?

Издевается? Пожимаю плечами.

– Просто любишь и всё. Не нужны ни причины, ни взаимность. Только любя можно почувствовать жизнь, так мне кажется.

– Поэтично. – Кивает головой. – У меня было не так. Наивный дурак, думал, что наконец-то нашёл. – Качает головой. – Взялся за ум, отбросил всю шелуху, отец был горд. Назначили свадьбу. Всё как на картинке: красавица-невеста, миллион гостей, шик, блеск, медовый месяц…Я был счастлив. А потом… – вздыхает и обхватывает голову руками, – как в дурацком анекдоте: нужно было позвонить, телефон разрядился, взял у нее. А там переписка. Взломал почту: еще до свадьбы. Плевать ей было на меня. Решила пожить год-другой, а потом отжать половину: несмотря на состояние, ее папочка не стремился делиться, а свободы хотелось. Кто он? Драный провинциал, перспективный, да, но ни кола, ни двора. – Махает рукой. – Туда им и дорога.

Холодею от ужаса.

– Что ты сделал?

– Убил обоих. Очередной несчастный случай. Пытались копать, но я был чист. Только отец…– бьет кулаком в землю, – не знаю как, он понял всё. Смотрел на меня, как на мразь. Сказал, что не посадит. Репутация. – Плюет в землю. – Я умолял, но – качает головой, – выкинул как собаку. – Криво улыбается. – Квартира, тачка, и остатки наследства матери остались при мне.. По привычке пытался забыться, но ни тусовки, ни даже наркота не могли помочь. Тщетно. Я не мог спать, не мог есть и не чувствовал ничего.

Задумался.

– Однажды, как всегда бездумно катался по городу. Очередная бессонная ночь. Начинало светать. Еле успел затормозить, он выскочил буквально из ниоткуда. Черт… Меня трясло, как в лихорадке. Мальчишку вроде не задело, но ревел он белугой. На улице никого. Выхожу из машины: «Живой?». А он как заорет: «Лучше б насмерть!» Оказывается, семья бедная, взял у друга ноутбук, нес домой, а его от удара разнесло. Поехали в магазин, купил ему новый, разговорились. Представляешь, не поиграть ведь взял: программированию учился. У меня как будто пелена спала. Бросил всё. Сел за книги. Открыл фирму. Вперед. Тогда у меня было две страсти: компьютеры и путешествия. Золотое время. Ребята бились головой об лед, говорили «невозможно», а я мог не спать сутки, трое, но находил решение. Все были в шоке. – Смеется.

Глаза лучатся теплом. Непривычно.

– Самые далекие уголки, опасные, порой совсем нетуристические места: объездил полмира. Невероятно.

Продолжает.

– Злоба и обиды не ушли никуда. Мне удавалось лавировать, но демон не спал и ждал своего часа. Помню как-то, удобно расположившись, работал в любимом кафе: я редко бываю в офисе. За соседним столиком сидели две девицы, сделанные от и до, они, несомненно, считали себя идеалом. Обычно мне нет дела до чужой болтовни, но тогда… Одна хвались перед другой, как ловко вертит мужиками, разводя их на деньги, и получая всё, что захочет. Мерзко, но обыденно. А вот другая…Когда я услышал, как она гордится тем, что соблазняет исключительно женатых парней, получает предложение и бросает их забавы ради, – сжимает кулаки, – то понял чего я хочу.

Мурашки бегут по коже. Солнце помрачнело, и даже милый пруд уже кажется зловещим.

– Замерзла? – произносит неожиданно заботливо.

От этого становится еще более жутко.

– К ней было непросто подобраться. Постоянные визитеры, охраняемая территория. Но кто остановит человека, у которого есть цель? – подмигивает.

Не хочу подробностей. Вот бы найти нору, заползти туда и забыть всё, как страшный сон.

– Как ты их ищешь? По программе?

– Да. Мы сотрудничаем с одной крупной социальной сетью: есть лазейки. Программа находит, а я выбираю. – Горд собой.

– Но причем здесь я?

– Нет в мире совершенства, – разводит руками, – сбои бывают везде.

Загибает пальцы: живешь одна, друзей нет, чужой город, родственники далеко, отпуск, – идеально.

– Но я никогда не разрушала ни пару, ни семью!

– Никогда?

– Не скрою: возможности были, а пару раз я почти влюбилась, но узнав про статус, каждый раз брала себя в руки и пресекала на корню.

– Оскара! – аплодирует.

– Не смешно. Для меня это принципиально. Еще раз спрашиваю: почему я?

Обводит вокруг глазами.

– А ведь история подошла к концу. Боишься, Лина?

– Нет, Марк. Ни тебя, ни смерти.

Темнеет.

– Пора возвращаться. У нас много дел.

Он может пугать меня, сколько хочет, я увидела главное: надежда еще есть.

Ужинаем молча. Нужно подумать. Ловлю себя на мысли, что у чая какой-то странный привкус. В мозгу запоздало звучит сигнал тревоги.

Откуда-то издалека доносится: «Вот и всё, Лина». Картинка теряет четкость, язык не слушается. Силюсь сказать: «Подожди…Тебе еще…». Попадаю в водоворот, и свет гаснет.

Темнота. Но, судя по всему, я еще жива. Напрягаю слух: вдалеке звучит музыка. Пытаюсь приподняться. Голова кружится. Наконец, после нескольких попыток сползаю с кровати. Та же комната. Зажигаю свет. На мне всё тот же сарафан. В свете лампы бледная кожа отливает синевой. Красотка.

Внезапно слышу, как хлопает дверь. Голоса и женский смех. Появляется шальная мысль: бежать без оглядки. Нельзя… Быстрым шагом выхожу из комнаты. В гостиной горит свет. Марк и неизвестная девушка. Всё проносится перед глазами, как немое кино. Щелк. Он приобнимает ее рукой и что-то шепчет на ухо. Щелк. Заливисто хохочет, кажется, она пьяна. В воздухе ощутимо витает напряжение. Щелк. Он тоже смеется, но в глазах злоба и лёд. Щелк. Поворачиваются. Так страшно мне еще не было. Стою на пороге, как приведение.

– Это твоя жена? – девица пытается сфокусировать взгляд.

– Не обращай внимания. – смотрит на меня с вызовом.

– Чего застыла? Хочешь присоединиться? – девчонка давится от смеха.

Знала бы…Отпусти ее сейчас же!

– Нужно поговорить.

– Говори.

– Пусть она уйдет. – Мысленно взываю: «Отпусти ее!».

– А если нет? – во взгляде безумие.

– Марк…

Звенящую тишину нарушает только шум за окном. Девчонку качает из стороны в сторону.