– Что? – Женя и Максим присмотрелись.
– Видите, царапины вокруг имени?
Ребята разглядели едва заметные потёртости, а гном рассуждал вслух:
– Думаю, это следы заклинания, но вряд ли намеренные, возможно, побочный эффект или какая-то неполадка. Как со мной: меня наверняка хотели превратить в бездушную игрушку, но я каким-то образом сохранил разум, хоть и затуманенный.
– А как вы с Моро повстречались?
– Я нашёл его первого января у своей двери. На нём – ошейник и бант. Ни записки, ни открытки.
– Дай угадаю: никто из родных тебе такой подарок не делал, – сказала Женя.
– Да. И соседи щенка не теряли. Я думал, родители меня разыгрывают, чтобы я верил в Деда Мороза, – Максим нахмурился и задумался. – Зачем тогда они объявление писали?
– Бант красный был? – прервал его Клим.
– Да.
– Сомнений нет, это он, – заявил гном.
– Какой ещё он?
– Тот, кого я выбрал в подарок будущему Деду Морозу.
Ребята переводили взгляды с Моро на гнома.
– Ты кто вообще такой? – не выдержала Женя.
Гном выпятил грудь, но вперёд выкатился и без того выдающийся живот.
– Наставник юного Деда Мороза. А щенок должен был стать его ездовым псом.
Женя и Максим молчали несколько секунд, а потом покатились со смеху.
– Чистая правда, – обиделся гном.
Снова тишина.
– То есть ты – самая приближённая фигура к самой главной фигуре самого важного праздника? – Женя задыхалась на каждом слове, только теперь от волнения.
– Выходит, что так. Но меня заколдовали, и я сделался твоим наставником.
Женя поджала губы, чтобы не засмеяться.
– А щенка отправили тебе. Но зачем? – задумался Клим.
Женю же интересовало другое:
– Почему ты не рассказывал?
– Я почти ничего не помнил. Лишь недавно в голове всё встало на места, а сегодня ужасно захотелось бежать. Вот и прибежал. И потом, кому это интересно?
– Мне интересно! Родителям моим интересно!
– Мне тоже, – добавил Максим.
– А зачем?
– Да вон зачем, – Женя указала на оставшуюся за поворотом дверь. – Взрослые не верят в Деда Мороза, дети стали меньше верить, и вот, что вышло.
– Глупости, – насупился гном. – Взрослые не верили и сто, и триста лет назад, но Деды Морозы созревали. А этот не созрел, и дело тут не в вере. Кто-то вредит. И меня забросили в твой дом, чтобы не мешал. Только колдонули не по совести, вот я и не до конца в игрушку превратился.
– Думаешь, заговор? – встрепенулся Максим.
– Однозначно, – заявил Клим, а Моро зарычал, будто перед ним стояла живая ель.
– Тогда надо разобраться и помочь Морозу.
– Но он уже не успеет созреть, как надо, – встревожилась Женя.
– А кто сказал, что Дед Мороз должен быть каким надо? И кому это надо? Всё меняется, пусть и он побудет каким-то новым.
– Верно говоришь, – заметил Клим. – Только созреть всё же надо, а то никто и не поверит, что он Дед Мороз. Ещё этот конкурс странный выдумали. Не нравится мне это.
– Надо поторопиться и поставить Мороза на ноги, – отчеканил Максим.
– А если на нём чары, – осенило Женю, – значит, их можно снять. Наверное.
– Да-да, юная леди, твои слова пахнут шоколадом.
– Не дам я тебе шоколада!
– Я про то, что он мог бы помочь, – обиделся гном. – Хотя не отказался бы от дольки.
– Может и помочь, только кому понадобилось колдо…
Максима прервал скрип.
– В Морозницу! – скомандовал Клим.
Ребята развернулись, но и с другой стороны раздался скрип. Коридор в обоих направлениях перекрыли ёлка-стражи. Тела-пирамидки, ножки на колёсиках и тонкие руки с пальцами. Вместо лиц – два стеклянных глаза и растянутые в улыбку отверстия, а на верхушках – синие звезды, будто полицейские мигалки.
– Есть шоколадка? – Женя с надеждой посмотрела на Максима.
– Канцлер ждёт, – объявил ёлка-страж возле высокой двери.
Друзья вошли. Сухой старик с серой бородой и почти такого же цвета лицом встретил их в кабинете. Его длинная фиолетовая мантия и берет, расшитые золотыми звёздами, поблёскивали в холодном свете свечей, прикрытых голубыми стеклянными футлярами.
– Вообще-то я не ждал гостей, – его холодная рука по очереди пожала ладони вошедших, а чёрные глаза просветили каждого будто прожектора в ночи. – Чем обязан Новогодней комиссии?
Когда он подошёл к Моро, щенок попятился, зарычал и юркнул в тень Максима.
– Рад знакомству, – Клим поклонился.
– Ваш голос мне знаком, – сощурился старик.
– Я – магистр Камиль.
– Впервые слышу о вас, но вот голос.
Канцлер сел на высокий стул с подлокотниками, достал из ящика стола салфетку и флакон. Побрызгав на салфетку, он тщательно обработал руки, затем снял берет, протёр лысую макушку, водрузил головной убор обратно и уставился на гостей.
До друзей доплыл аромат нового года. Ребята переглянулись, а Моро заскулил. Из флакона пахло ёлкой.
Позади канцлера висели огромные часы с двумя циферблатами: большим и маленьким. Стрелки большого перепрыгивали от цифры к цифре, будто кто-то за ними гнался. На маленьком же – шли с обычной скоростью.
– Ах, да! – спохватился канцлер и махнул рукой.
Напротив его стола возникла скамья.
– Прошу.
Моро пришлось тянуть за поводок, чтобы он приблизился к волшебнику.
– И с чем вы пожаловали?
– Мы слышали о конкурсе и о проблеме с Дедом Морозом, – сказал гном.
– И как же это вас коснулось? Прошу меня простить, но над нашей канцелярией нет высших инстанций.
– Позвольте не согласиться, – продолжал Клим.
– Как же я тебя сразу не узнал? – канцлер улыбнулся и лицо его покрылось складками. – Клим собственной персоной!
Взмах! И вокруг гнома выросли ледяные прутья, сложившиеся в клетку.
– Что вы делаете? Как вы смеете? – кричали ребята.
– Маскарад не удался, – ухмыльнулся канцлер. – Унести прочь!
Он щёлкнул пальцами, появился ёлка-страж и унёс клетку.
– Нет! – кричали ребята, а Моро лаял что было сил.
– Молчать! – приказал канцлер.
Все затихли.
– А теперь по одному.
– За что вы его в клетку? – голос Жени дрожал.
– За побег, – пояснил канцлер. – Он оставил свой пост и должен понести наказание. А если учесть последствия – даже двойное.
– Он не сбегал! Его прогнали.
– О чём это вы?
– Его околдовали и подложили мне под ёлку.
– И кому же это нужно? – скривился волшебник.
– Это и нам интересно, – Женя всхлипнула.
– И что вы намерены делать? – прищурился канцлер.
Женя собралась было что-то сказать, но лишь беспомощно посмотрела на Максима.
– Мы не придумали, – сказал он, – но уверены, что Клим не вернулся бы сюда, если бы сбежал сам.
– Точно, – подтвердила Женя. – Зачем возвращаться туда, откуда сбежал?
– Может быть, ему там не понравилось, – пожал плечами канцлер.
– Нравилось! – Женя едва не плакала.
– Нужно во всём разобраться, а пока пусть посидит под присмотром. Если он в опасности, ему же и лучше. Но что мне делать с вами?
– Мы хотим помочь, – сказал Максим.
– Помочь можно. А если вам и впрямь стать новогодней комиссией?
– Как это? – переглянулись ребята.
– Вы будете членами жюри на конкурсе Деда Мороза, – засиял канцлер. Вы – дети, ради вас Дед Мороз и задуман, вам и выбирать.
От его улыбки ребятам стало не по себе.
– Так вот что за конкурс! – понял Максим.
– Но ведь у вас есть Дед Мороз, – напомнила Женя.
– Вы его видели? – вздохнул канцлер.
– Только спящим, – признался Максим.
– И как он вам?
– Он не очень привычно выглядит, – признала Женя, – но и у него должен быть шанс.
– Он не готов! – прогремел канцлер.
Он вновь протёр лысину ёлочным лосьоном и сделал серию глубоких вдохов и выдохов.
– Да тихо, Моро, – Максим прижал щенка к себе.
– Поговорите с ним, и сами убедитесь, – предложил канцлер.
– С удовольствием! – вызвалась Женя.
Максим кивнул.
Ребята вновь стояли перед Карлом.