– Запри!
Женя задвинула засов, а гном уже бежал ко входу во дворец.
– Кто это? – прошипела Женя.
– Ёлка-страж.
– Кто?
Гном остановился у входа, осмотрелся, юркнул в тёмную нишу под козырьком и поманил за собой девочку.
– Ёлка-стражи охраняют Новогоднюю канцелярию. Они по всем этажам шныряют.
Женя переваривала информацию: что за канцелярия такая, и как они сюда попали.
– Они роботы? – вопрос вырвался сам собой.
– Механизмы.
– А зачем им шоколад?
– Кажется, он снимает чары.
Женя совсем запуталась. Но гном не собирался ждать, пока она во всём разберётся, и засеменил в дальний угол зала, там была дверь. Внутри дворец не был ледяным, но здесь явно не пользовались отоплением.
Гном поскакал вниз по лестнице. Они долго спускались, затем шли по слабо освещённому коридору. Мимо мелькали закрытые двери, но они всё шли и шли. Наконец, гном остановился.
– Морозница, – Женя выпустила облачко пара, читая табличку над дверью.
Гном навалился на дверь, а Женя приготовилась услышать скрип. Но голову её взорвала сирена. Она истошно гавкала. Женя завизжала. Гном вцепился в её ногу. Кто-то выпрыгнул из-за угла.
Лай стих, визг прекратился. Мир вернулся к тишине, и только сердце било Максима прямо по голове. Правда, изнутри. Он осмотрелся. Перед ним стояла перепуганная девочка с прилипшим к штанине игрушечным гномом. Моро копошился под Максимом, стараясь выбраться.
– Ты кто? – гном приблизился к Максиму. – Мальчик? А это кто? Пёс?
– Не пугай людей, – девочка отодвинула гнома и протянула руку Максиму. – Я – Женя, а это – Клим. Ещё недавно он только лопал шоколад, а теперь ещё и говорит.
– Максим, – сказал мальчик, поднимаясь. – А это – Моро.
Дверь отворилась. Из-за неё торчала кудрявая голова в жёлтом колпаке.
– Вы кто такие?
Все замерли. Первым очухался гном.
– Проверяющие. Новогодняя комиссия.
Кудрявый осмотрел всех критическим взглядом и улыбнулся.
– А-а, вы к конкурсу прибыли? Прошу сюда.
Клим первым вошёл в комнату и деловито осмотрелся. Женя, Максим и Моро семенили за ним.
– Я – Карл, – представился кудрявый. – Смотритель Морозницы.
Он был похож на гнома, только без бороды и совершенно точно не игрушечный. Вполне себе живой гном в колпаке и клетчатых штанах, натянутых на круглый живот. Лицо с длинным носом, покрывали веснушки. Да, это был молодой гном.
– Ну-с, – начал Клим. – Как обстановка?
– Да, сами знаете, господин.
– Камиль, – представился гном и предостерегающе посмотрел на Женю.
– Жанна, – девочка протянула смотрителю руку.
– А я – Ма…
– Марат, – перебила Женя.
– Ма… – снова начал мальчик, но Женя наступила ему на ногу и повторила, что он Марат.
– Так себе обстановка, господин Камиль, не от хорошей ведь жизни конкурс устроили.
– Да-да, – протянул гном, изображая осведомлённость. – Ну-с, показывайте.
– Его?
– Ну а кого ж ещё? Его, голубчика.
Смотритель ушёл в соседнюю комнату. Комиссия двинулась за ним.
Там стояло нечто вроде большой теплицы. Женя прикоснулась к мутному стеклу её стенки, на пальцах осталась вода. «Морозница», – шепнула она.
Карл открыл дверцу и покосился на Моро.
– Он не будет лаять? – спросил смотритель. – Не хотелось бы будить его в этот час.
Максим привязал поводок к стулу и поспешил за остальными.
На кушетке спал человек. Он был одет в жёлтую шубу и шапку, из-под которой выбились волосы цвета ёлки. Усики и редкая бородёнка имели такой же оттенок, а на носу сидел прыщ. Человек похрапывал, его пухлая рука поднималась и опускалась вместе с круглым животом, на котором лежала. Вторая рука свисала с кушетки, к ней тянулась трубочка.
– Это капельница? – спросила Женя. – Он болен?
– Что вы? Это ёлочный сок – обязательный ингредиент для созревания Деда Мороза. Без него никакой магии, никакого новогоднего настроения.
– Это…? – начал Максим.
– Да, сударь, – помрачнел смотритель. – Мы удивились не меньше вашего, когда распечатали Морозницу. По нашим расчётам, он уже должен был созреть, но он стал громко включать музыку, просить подать ему мопед вместо саней и даже на руках ходить. И это при его-то комплекции!
Смотритель покачал головой.
– Как видите, он и внешне не дозрел.
И, правда, с этими зелёными волосами Мороз, совсем ещё не Дед, напоминал огромный недозревший помидор.
– Потому-то и делаем дополнительные вливания, – развёл руками Карл.
– А вы тоже себе такими капельницами настроение создаёте? – шепнул Максим.
– Ну нет, для настроения нам и внутрь достаточно, – улыбнулся смотритель. – А капельницы только на Дедов Морозов действуют – силу волшебную пробуждают. В нас-то другая магия, своя, её соком не увеличить. К тому же, доступ к соку есть только у наставника. А я – лишь смотритель.
– И как его магия? Тоже не созрела? – спросил Клим.
– Да колдует помаленьку, – вздохнул смотритель. – Правда, хиленько выходит.
– В чём же причина? – не унимался Клим.
– Версий много. – Решили, что в массовой потере веры. Всё меньше детей верит в Деда Мороза. А взрослые и вовсе. Пройди он мимо, никто и не заметит.
– Мда, – Клим почесал бороду.
– Вы останетесь на конкурс?
– Непременно, – кивнул Клим и поплёлся к двери. – А кто участвует?
– Снегурочка, гном из департамента подарков, и снеговик, что руководит транспортным отделом.
Клим кивнул, и комиссия вышла в коридор.
Едва они миновали поворот, Максим уставился на Женю и Клима глазами-тарелками.
– Дед Мороз?
– Тише! – шикнула Женя.
– Просто скажи, – не унимался Максим.
– Ну да, а ты сам не понял?
– Что тут же понятного?
– Ты не веришь в Деда Мороза? – спросила Женя.
– Верю. То есть верил, потом перестал. Да не знаю я! А сама-то ты веришь?
– Конечно! Откуда, думаешь, у меня это чудо взялось? – Женя указала на гнома.
– Зачем ты назвалась чужим именем? – вмешался Клим. – Кто такая Жанна?
– Как зачем – для конспирации.
– Тебя же здесь не знают. И его тоже, – он кивнул на Максима.
– Можно подумать, тебя знают.
– Ещё как! Просто никто не узнаёт. Это ведь не мой облик, а заколдованный.
Женя уставилась на гнома:
– Ты что, шоколада объелся?
– Кстати! – спохватился Клим. – В нём-то всё и дело. Я же не просто так его ел. Меня прямо тянуло к шоколаду. Чем больше я съедал, тем больше вспоминал, кто я и откуда. Он точно развеивает чары.
Женя и Максим переглянулись.
– И на ёлка-стража это подействовало, – добавил гном. – Они же на чистой магии двигаются.
– Так вот почему она после конфеты зависла! – догадалась Женя.
– Ага.
Клим взглянул на Моро.
– Твой пёс? – спросил он Максима.
– Мой.
– Давно у тебя?
– Год уже.
– Да ну! – удивилась Женя. – Он же щенок совсем. У моей бабушки пёс так вымахал за год, что не узнать.
– Это карликовый хаски, – обиделся Максим.
– Карликовый, – фыркнула Женя, – таких не бывает!
– Пудель бывает, а хаски не бывает?
– Тихо вам! – скомандовал гном. – И что, обычный пёс?
– Ну, – кивнул мальчик. – Только не растёт. И спать не может без колыбельных.
– Как это?
– Скулит по ночам, пока я ему не спою, – Максим покраснел.
– А много ты колыбельных знаешь? – улыбнулась Женя.
– Ни одной.
– Что ты нас путаешь? – осерчал гном.
– Честно. Они как-то сами поются. Я вместе с Моро под них засыпаю, а наутро не помню ни слова. Это правда, скажи, Моро.
Щенок взвизгнул и наклонил голову.
– Вот, молодой человек, какая магия лежит на твоём щенке, что даже тебя касается.
– Да ну вас! – отмахнулся Максим.
– Позволите рассмотреть? – гном протянул руку к медальону на ошейнике.
Моро завилял хвостом.
– Смотри, жалко, что ли, – разрешил Максим.
– Я не к тебе обращаюсь, – гном уже изучал гравировку. – Ну вот, она самая.