– Знаешь, это не для меня. Да и не для тебя, мне кажется?
– Ну да. Я бы выбрала, что-то другое. Здесь явный почерк суккубов.
Я кивнул в знак согласия, вспоминая, что боль суккубы обожают. Тем временем Алиса дёрнула меня пару раз за плечо, наведя палец на следующую метку.
«Табу – Находясь наедине с родственником, с каждой минутой ей становится сложнее сдерживать сексуальное желание по отношению к нему. Спустя час желание становится невозможно сдержать.
Это уже и правда больше напоминало сексуальное проклятие, как суккуб в подкасте и говорила. Хоть и читать о таком возбуждало, как меня, так видимо и Алису, но я с трудом представлял, что кто-нибудь выбрал бы такую метку в реальной жизни. Я цокнул языком я посмотрел на Алису, якобы осуждающе.
– Плохая девочка. Нет, ну с кем я вообще живу?
Она снова ударила меня локтем в бок.
– Больно, вообще-то. А если серьёзно, то читать о таком возбуждает, но никто бы не сделал себе такое в жизни. Для чего? В салон в основном только всякие парочки ходят.
– Может кто-то и сделал бы.
– Мне даже интересно, например кто?
Алиса, только вернувшая цвет лица к привычно бледному, – снова покраснела.
– Например сестра, которая знает, что сама никогда не решится.
Я тут же вспомнил о её старшем брате, с которым у неё ничего не было, но она рассказывала мне, как в подростковом возрасте и даже после, часто фантазировала о нём.
– Даже не буду спрашивать.
Я поцеловал её в щёку и вместе с Алисой повернулся обратно к буклету. Описание следующей метки гласило:
«Маточный оргазм – Увеличивает сексуальное удовольствие с каждой минутой, но способна получить оргазм, только при прохождении семени внутрь матки».
Судя по реакции моей девушки, а точнее отсутствию реакции, я понял, что этот вариант мысленно отмели мы оба. Детей мы не планировали, а противозачаточные таблетки были слишком вредными, что бы я позволил Алисе на них сидеть.
– Дай угадаю, дальше?
– Угадал.
Алиса обвила руки вокруг моей груди, приблизилась своим лицом к моему, и слегка укусила меня за щёку. Никогда не понимал её привычку кусаться, но это было даже мило. А ещё это обычно значило, что она возбудилась.
– Здесь осталось всего две метки, лучше дочитай, вместо того чтобы кусаться.
Алиса повернула голову к листовке, чем я тут же воспользовался, начав целовать её в шею. Прижимаясь друг к другу впритык, я почувствовал, как её сердце начало колотиться намного быстрее. И, судя по всему, это не было реакцией на мои поцелуи, иначе это произошло бы мгновенно. А значит, вариант оставался один. Я вернулся к брошюре и начал читать описание следующей, предпоследней метки.
«Наблюдатель – Больше не способна жить без сексуального удовольствия, но и не способна испытывать его, занимаясь сексом с возлюбленным. Способна испытывать его, только, если тот наблюдает, как она занимается сексом с другим.
Читая это, я почувствовал, как Алиса сжала меня в объятия намного сильнее, и уткнулась мне в грудь лицом. Видимо пытаясь спрятать залитое краской лицо.
– Это… явно, не то, что мне понравилось бы.
Она ответила, промычав «угу» мне в грудь, и я перешёл к последней метке.
– Осталась последняя, прочитать в слух?
Она повернулась, сев ко мне спиной, и оперлась об меня, как о спинку стула.
– Я сама.
«Рабыня – Обязана подчиняться своему хозяину, вызывает невыносимый дискомфорт при попытке ослушаться. Не способна даже к попытке сопротивления, если хозяин изъявит волю дважды.
Прочитав это и автоматически примерив на свою девушку, представив себя в роли её хозяина, уже моё сердце забилось намного быстрее.
– Получается, у меня бы не было выбора, кроме, как тебя слушаться?
– То есть, сейчас ты, значит, не послушалась бы? Кстати, суккуб из подкаста сказала, что от метки не избавиться, так ведь? Я бы стал твоим хозяином навсегда.
– А что, если я была бы не против?
Пока Алиса говорила это, мои руки уже отложили листовку и устремились ей под кофту, поднимая ту за края, чтобы снять через голову. Всего несколько секунд и большая часть нашей одежды уже оказалась на полу.
– Тогда, может проведём небольшую репетицию?
Я потянулся рукой под подушку, где лежал розовый ошейник из кожи, покрытый мехом с внутренней стороны, и плавно затянул его у своей девушки на шее. Специально надев так, чтобы металлическое кольцо на нём – оказалось со стороны её затылка. Взявшись за кольцо, я с достаточной силой притянул Алису к себе.
– Вот представь, вдруг я заставлю тебя делать то, что тебе не понравится? А выбора у тебя больше не будет. Никогда. Лучше заранее почувствовать, каково это.
Немного дрожащим, то ли от смущения, то ли от возбуждения тоном, Алиса спросила:
– И что ты имеешь ввиду под репетицией?
– Всё просто, на весь вечер мы представим, что метка уже на тебе. Ты будешь делать всё, что я скажу. Безоговорочно.
Я потянул её за ошейник еще сильнее, положив на кровать, а сам встал и подошёл к столу. Найдя взглядом красный маркер и освободив его от колпачка, я вернулся к кровати.
– Может, будет немного щекотно.
Склонившись над Алисой, я положил одну руку ей на бедро, а другой – поставил маркер у неё на лобке, нарисовав сердечко и пару линий сбоку от него, схожих с тем, что я увидел на метках в листовке.
– Готово. Но если ты согласна попробовать, то никаких отговорок. Не говори потом, что передумала, если тебе не понравятся мои приказы.
Уже давно я не испытывал такого чувства предвкушения и возбуждения, как сейчас. Это было схоже с тем, что я чувствовал в наши первые с ней разы. Я вспомнил слова суккуба, давшей мне листовку. «Хорошего вечера. Уверена, он таким и будет». Теперь я понимал, что она имела ввиду.
– Ладно, тогда…
Моя девушка закрыла глаза руками.
– Если я передумаю, можешь меня заставить.
Алиса всегда была даже чрезмерно стеснительной. Вернее, она не всегда могла побороть смущение. Её привычка закрывать лицо руками, краснеть, сдерживаться, боясь застонать слишком громко. Всё это стало вполне привычным для меня. Именно поэтому, представлять, что сегодня она полностью будет в моей власти, возбуждало так сильно.
Я провёл пальцами обеих рук, вниз по её талии, запустив их под резинку белья и потянул вниз, избавившись от последнего элемента её одежды. Бросив его на пол, я поднялся и навис над Алисой, опираясь на кровать руками. Затем, слегка ослабив её ошейник, я перекрутил его, чтобы вновь взяться за стальное кольцо, а затем затянул ещё туже, чем раньше.
– Марк, туго. Дышать тяжело.
Обычно, я сразу же ослабил бы ошейник, но возбуждение брало своё и сегодня мне хотелось поступить по-другому. Я приблизился ртом к её уху и прошептал:
– Привыкнешь.
После чего начал вставать, потянув Алису вслед за собой.
– Пойдём.
– Куда?
Она стояла передо мной, покрасневшая, с удивлённым выражением лица.
– Ты должна слушаться, а не задавать вопросы, забыла?
Я потянул её к выходу из комнаты, всё ещё держась за стальное кольцо у неё на шее. Мне всегда хотелось, чтобы она перешагнула через своё смущение в сексе. Точнее, мне даже хотелось принудить её это сделать, но я боялся обидеть свою девушку. А сегодня, когда Алиса сама разрешила себя заставить, из первой же в голове мысли – родился план действий.
Зайдя в соседнюю комнату, я включил свет. Мы редко использовали эту комнату, и она была почти пустой, за исключением пары тренажёров. Но её особенность была в другом. В панорамном балконе, который мы утеплили и хотели обустроить, но пока он пустовал. Я подошёл к нему, ведя за собой Алису, и повернув ручку, открыл дверь.
– Заходи.
Всем своим видом выражая непонимание, Алиса заговорила.
– Там же окна на улицу.
Окна панорамного балкона смотрели на дом напротив, находящийся метрах в пятидесяти от нашего, а между домами, наискосок проходила дорога. Летом её накрывала арка из зелени и это напоминало мини-парк. Но сейчас, зимой, зелень отсутствовала и было видно всех людей, которые шли по ней или просто сидели на лавках.
– И? Я сказал тебе заходить.
Я дважды дотронулся до нарисованной у неё на лобке метки, как бы напоминая, что она должна меня слушаться.
Алиса потянулась за полотенцем, сохнущим на ручках беговой дорожки и начала обматываться им.
– Нет. Снимай. Без полотенца.
– Марк, там люди на улице и дом напротив. Всё видно.
Она заметно покраснела.
– Давай, что-то другое?
Я переступил порожек балкона, с силой потянув Алису за собой, заведя её внутрь.
– Сегодня ты делаешь, то, что я говорю. Помнишь?
– Я помню, просто, перебор. Марк, нас увидят.
Она замотала головой и попыталась быстро выйти из балкона. Я взял её под руки, приподнял, и поставив перед окнами, придавил сзади всем телом, прижав к стеклу.
– Марк, стой! Нас увидят, мне стыдно!
– Конечно увидят. У нас всего третий этаж.
Я взял Алису за подбородок и повернул её голову в сторону улицы.
– Смотри, людей на улице не мало. Да и в доме напротив свет почти в каждом окне.
Я опустил свои руки и заскользил ладонями по её бёдрам, спускаясь ниже. Остановившись с обратной стороны колен, я обхватил её ноги и начал их поднимать, раздвигая в стороны, параллельно прижимая Алису к стеклу.
– Марк, ну правда, я не готова к такому!
Она заметно тяжело дышала, а ещё инстинктивно упиралась руками в стекло, будто боясь упасть. Это не давало ей сделать такую привычную для неё вещь, как закрыть ладонями покрасневшее лицо.
– А какое это имеет значение, если у тебя будет настоящая метка? Не важно, готова ты или нет, с ней ты будешь делать то, что я тебе прикажу.
Продолжая прижимать Алису к стеклу, держа её под колени, на весу, я упёрся головкой члена ей между ног. Сказать, что моя любимая уже была готова или просто была мокрой – было бы явным приуменьшением. Из её киски уже практически капало на пол балкона. Стоило мне лишь немного спустить свою девушку вниз, как я мгновенно вошёл почти на всю длину. Алиса издала непривычный для неё протяжный, глубокий стон. Мне даже пришлось полностью перестать двигаться, чтобы не кончить мгновенно. Видимо мы оба были возбуждены до предела. Пару раз Алиса хотела что-то сказать, но из-за учащённого дыхания её голос срывался.
– Марк, ты забыл…
Она сделала паузу, глубоко вдохнула и попыталась продолжить предложение.
– Ты забыл презерватив. Нельзя.
На самом деле, о презервативе я вспомнил ещё когда прижал её к стеклу, но остановись я тогда, сказав что-то в духе «я сейчас, схожу за резинкой», это бы точно разрушило момент. Да и возбуждение не дало бы мне остановиться. Сейчас мне не хотелось думать о последствиях, я думал лишь о текущем моменте.
– Может быть, но тебе же хочется?
Немного привыкнув к ощущению чуть ли не обжигающе горячих, влажных стенок её киски, сильно сжимающихся вокруг моего ствола, я сделал первое движение бёдрами. Затем, почти полностью вытащив его, я резко вставил свой член до конца, почувствовав, как он упёрся внутри. Алиса вновь издала стон, будто исходящий из глубины лёгких, а не создаваемый её связками. За все три года совместной жизни, мне не часто удавалось довести её до такого состояния. Я продолжил медленно двигаться.
Сквозь стоны моей девушки, иногда я мог различить проскакивающие слова и даже словосочетания, в духе «нельзя», «мне стыдно» и «нас увидят». Честно говоря, увидят нас или нет, меня особо не волновало. А вот думать о том, что чувствует по этому поводу Алиса, меня наоборот, возбуждало.
Остановившись, чтобы не кончить раньше времени, да и что бы отдышаться, я начал опускать Алису на пол. Поставив её на ноги, мне тут же пришлось её слегка подхватить, так, как те подкашивались и не держали её. Я взял её за талию, и мы вместе сделали пару шагов назад.
– Нагнись вперёд и обопрись руками о стекло.
Она повернула голову вбок и дрожащим голосом прошептала:
– Пожалуйста, давай вернёмся в комнату? Я странно себя чувствую.
Я поставил свои ступни между ступней Алисы, и надавив – развёл их в стороны, раздвинув таким образом ноги своей любимой. Наклонив свою временную рабыню немного вперёд, что бы её голова выглядывала на улицу, я провёл рукой вокруг её волос, и намотав на запястье, взял их в пучок, слегка потянув на себя.
– Марк, нет! Если я высунусь, то меня видно ещё сильнее, закрой! И мне холодно!
Пока она говорила, я вошёл в неё сзади и шлёпнул по ягодице почти со всей силы, от чего она вскрикнула явно намного громче, чем хотела. Я снова начал двигаться.
– Давай вернёмся в комнату, я так не могу! Я уже почти…
– Если хочешь вернуться в комнату – стони. Громко.
– Нет, тут люди!
Я снова звонко ударил её по ягодицам, на этот раз дважды.
– Ты должна делать, что я говорю. Сегодня ты моя рабыня.
Ускорив темп, я почувствовал, что долго так не смогу и совсем скоро кончу. Алиса снова начала глубоко стонать, но на этот раз она старалась сдерживаться.
– Не сдерживайся, стони громко!
Второй рукой я спустился вниз её живота, примерно нащупав то место, где нарисовал метку, и попытался ущипнуть её побольнее, будто симулируя работу той.
– Ай! Больно!
– Тогда делай, как я говорю, и мы вернёмся в квартиру. Стони!
Трахая её сзади, я ускорился ещё сильнее, чувствуя, что сейчас кончу. Алиса тоже, видимо, была на пределе, так, как её стоны становились менее сдержанными. Пытаясь усилить их, я продолжил двигаться в быстром темпе и снова шлёпнул её, со всей силы.
План удался, из уст моей любимой, на улицу вырвался даже слишком громкий стон. Одна из двух девушек, сидящих на лавке, подняла взгляд на дом. После чего начала дёргать за плечо сидящую рядом подругу, указывая пальцем в нашу сторону.
– Продолжай, громче.
К моему удивлению Алиса и правда издала ещё один такой же стон. Затем ещё один. И ещё. Через пару секунд, её стоны, а скорее даже крики, начали расходиться эхом по округе. Через мгновение её ноги задрожали, а киска начала сжиматься, Алиса издала намного более протяжной стон, чем раньше. Она кончала. Я тоже не мог больше сдерживаться, схватив её за бёдра, я прижал её ещё сильнее, пытаясь войти ещё глубже. Мой член начал пульсировать, и я почувствовал, как впервые за всю жизнь, спускаю всё глубоко внутрь Алисы.
Мы простояли так ещё несколько секунд, пока я не пришёл в чувства и не вспомнил, что нас видно с улицы. Я быстро дёрнул Алису за ошейник, потащив её за собой, обратно с балкона в комнату, где мы рухнули на пол, пытаясь отдышаться. Возбуждение спадало и в голове наступала ясность, а с ней начали всплывать картинки только-что случившегося. Магия момента рассеивалась, уступая место стыду и осознанию произошедшего. Я повернул голову к Алисе, лежавшей ко мне спиной. Как она себя чувствует? Вдруг она сейчас разозлится? Я положил руку ей на плечо и спросил: