Czytaj książkę: «Хозяйка магической лавки – 6», strona 4
Бедолага!
– Если вы любите, это уже половина успеха! – заверила я его.
Кажется, собеседник мне не поверил. Ухмыльнулся и качнул головой.
Очень захотелось помочь такому приятному человеку хотя бы советом! Потому я изо всех сил напрягла мозги.
– Главное не сдаваться! – продолжила я. – Например, вы можете делать ей оригинальные комплименты, сказать то, что ей ещё не говорил, подарить ей что-то сделанное своими руками… Например, картину или вазу. Я когда-то интересовалась живописью и лепкой из глины. Такие подарки сближают.
– А если я не умею рисовать?
– Да какая разница? Зато вы сделаете это сами, своими руками! Ваша невеста определенно оценит.
Мужчина бросил на меня скептический взгляд и уточнил:
– А это сработает?
– Я бы повелась, – честно ответила я. – Искренность – очень много значит.
– Спасибо за советы, – поблагодарил незнакомец. – Если бы я знал, что вы настолько опытная в любовных делах, спросил бы вашего мнения еще в прошлую нашу встречу.
Интересно, а ирония в его голосе мне почудилась или нет?..
Смущенно опустила глаза, я переплела пальцы.
– Я не то чтобы опытная…
Тут мой взгляд упал на отражение мужчины в зеркальной глади пруда. Я заметила нечто странное, какое несоответствие с внешностью мужчины, но не смогла разобрать, что не так. Мужчина отошел, и в воде можно было разобрать лишь половину его фигуры, которая с каждым шагом отдалялась, и свет фонарей.
Я тоже машинально шагала следом, растерянная от того, успела увидеть.
Не показалось ли мне?
– Может, ещё пройдемся? – предложила я. – Сделаем кружок вокруг пруда и поднимемся на вон тот мостик.
Который как раз над водой и я смогу без помех рассмотреть отражение.
Мужчина усмехнулся и качнул головой:
– Я бы с радостью, но мне пора. Хорошего вечера и спасибо за приятную компанию.
– И вам спасибо…
Я с подозрением на него смотрела.
Мне показалось или все же нет?
Может ли такое быть, что вода исказила отражение?..
Незнакомец развернулся и широкими шагами покинул парк, а я некоторое время смотрела ему вслед, пока его фигура вовсе не исчезла.
Кто же он такой?
И глаза обманывают и это всего лишь игра света?
Глава 6
Зимние сумерки опускаются стремительно.
Вот еще недавно солнце золотило крыши домов, лишь краешком касаясь горизонта, как вдруг вокруг воцарился сизый сумрак.
За те десять минут, что я в неспешном темпе шла до особняка Харвисов, окончательно опустилась тьма. Но она не была зловещей или пугающей.
Напротив!
Каждый дом вокруг загорался цветными огоньками, которые мигали и переливались. С украшенных деревьев искрились большие стеклянные шары, ловя отблески фонарей. Глядя на всё это, невольно хотелось улыбнуться, а тяжёлые мысли отступали. Даже недавняя встреча уже не казалась столь значимой. Наверное, это просто усталость и моя слишком богатая фантазия.
Уже подойдя к поместью, я увидела, как на воротах вспыхнули декоративные узоры, а калитка приоткрылась сама собой.
Все же магические поместья в какой-то мере живые.
И приближение хозяина точно ощущают.
– Мой дом – моя крепость, получается? – задумчиво произнесла я и ласково погладила металлические завитки на створке.
Вообще, за прошедшее время я несколько разобралась со «внешней упаковкой» дома, то бишь с ремонтом. Но вот «внутреннего наполнения» практически не касалась.
И получается, завтра у меня будет шанс узнать что-то новое, ведь, как понимаю, Лаору нужна не бумага о том, что он у меня работает, а вполне конкретные магические обязательства в стиле «слуга-сюзерен». Стало быть, придется использовать алтарь.
В холле меня встретила экономка Бэтси, как всегда, безупречно одетая и собранная.
– Добро пожаловать обратно, леди Харвис. В голубой гостиной сервирован чай, вы просили его заварить к возвращению..
Она сделала приглашающий жест, и я кивнула, улыбнувшись ей.
– Спасибо, Бэтси. Ты, как всегда, обо всём позаботилась.
– Это моя работа, леди.
Это и кое-что еще.
Нужно, пожалуй, расспросить мою профессиональную шпионку о том, что именно она в ближайшее время собирается докладывать лорду Ибисидскому. И возможно, даже стоит лично подсказать, что писать?..
А то шпионы они такие. Сама на себя донос не составишь – никто не составит так, чтобы тебе понравилось!
Я сняла перчатки и шарф, передала их лакею, а затем направилась в гостиную. Здесь царила домашняя атмосфера: большой камин мерцал огнём, Лаор, гримуары и Марель расположились кто рядом, а кто и на большом круглом столе.
На столе, словно на сцене, разыгрывался настоящий спектакль. Сара и Марель активно спорили о чём-то, Фоля пытался вмешаться, и примирить заклятых подружек, но не преуспевал. Лаор же лениво откинулся в кресле с чашкой чая в руках и наблюдал за происходящим с нескрываемым удовольствием.
– О, Аделька вернулась! – обрадовалсь Сара.
– И как вовремя, – протянул Лаор, усмехаясь. – Спасай. А то сейчас одна другой что-нибудь оторвет. Или хвост или закладку, одно из двух…
– Всем добрый вечер, – лишь улыбнулась я и поинтересовалась: – Что обсуждаем?
– Кто из нас больше помог тебе в жизни, – состроив важную мордочку, заявила Сара. – И кто, соответственно, является лучшим другом.
– Вы все мои друзья, и это уж точно не стоит споров, – тихо рассмеялась я, и погладила Марель пальцем между ушек, а Сару почесала по корешку.
Бэтси сменила чайник, принесла дополнительную кружку и даже булочки и кое-что посерьезнее. И это пришлось весьма кстати, ведь оказалось, что гуляя по морозу, я успела проголодаться.
Маленькие бутербродики, конечно, не были полноценным ужином, но вполне выручили.
Мы где-то час просидели в гостинной.
Марель рассказывала о том, как идут дела в особняке и что случилось нового, пока меня не было.
Конечно, больших подвижек за этот срок не случилось, но работа кипела. Фоля поделился тем, что Матильда и Брунгильда сразу после моего отъезда зачаровали семейную библиотеку Харвисов от проникновения и, судя по всему, легли там в спячку.
Я даже порадовалась, так как сейчас была совершенно не готова что-либо решать по поводу владения еще двумя ведьминскими гримуарами.
Признавать себя их хозяйкой не хотелось. А что делать вместо этого, кроме как просто сдать их в Ковен ведьм, я пока не придумала.
Спустя время инкуб попрощался и ушел отдыхать, паучки тоже разбежались по своим делам, и мы остались втроем.
– А вообще, Адель, ты большая молодец, что нашла учительницу, – вдруг проговорила мышка. – Я, конечно, не говорила с ней напрямую, лишь наблюдала из кармана Бетси. Но мне кажется, что это очень грамотный специалист.
Мне сразу стало зябко.
Образ миссис Гарса запустил цепочку воспоминаний и ассоциаций, финалом которой был Рей.
И не принятое решение.
– Мне нужно с вами поговорить.
Я медленно выплела сеть защиты от прослушивания, делать которую некогда научила меня Сара. Сейчас она одобрительно наблюдала за моей работой.
– Обстоятельно, – удовлетворенно хмыкнула Книжуля, когда я закончила.
– Да, потому что разговор не для лишних ушей. В Лавке мы могли говорить и так, мимо внимания Кота точно ничего бы не прошло. А тут приходится перестраховываться.
– Даже интересно, о чем пойдет речь, – тихо пропищала Мареллина.
Она присела на край обычной книги, что лежала на столе и разгладила лапками юбочку. Приготовившись слушать, волшебная мышь слегка пошевелила усиками и вопросительно посмотрела на меня.
Начинать было сложно.
Но молчать дальше уже не было смысла. И времени.
Я максимально коротко пересказала свой диалог с леди Рейвенс. Не упуская при этом детали: о том, что может ожидать по сути невиновного мальчика в теле взрослого, о его нынешнем состоянии и просьбе леди помочь им уехать.
И если в тот момент, когда я слушала ее, мне казалось, что ответ очевиден: я не могу ей помочь. Не хочу и не буду. То с каждым днем моя категоричность шаталась.
А сейчас и вовсе рассыпалась…
И я не знала, что делать.
Я могла бы закрыть глаза на все, но не на несправедливость по отношению к ребенку. Если это действительно так, если на самом деле сейчас это тот малыш – у которого не стали спрашивать, хочет ли он становиться великим магом. Которого лишили детства. Забрали право выбора…
Я со вздохом закончила говорить.
Марель выглядела вконец ошарашенной. А Сара таращила на меня глаза и первое время, видимо, не находила слов.
Зато мышка знала, что мне сказать:
– И ты эту старую грымзу еще не сдала?! После всего, что она сделала тебе, нам?! Адель, как ты могла? А вдруг она еще чего натворит? Чтобы сыночку лучше сделать?
Вот этот момент я не учла. Но в тоже время – сейчас не время для злодейских планов. В любой момент стража их может застать и тогда… Итог неутешительный.
– Они в опале, у нее возможностей нет. К тому же, это все рук дело князя…
– Ты ещё ее оправдывать начни! Заварушку с подселением князя в тело собственного сына затеяла она, – покачала головой Марель. – К тому же, в лавку пробраться возможность же нашла. Что ее остановит к другим людям заявиться?
– Тебя послушать – всех казнить, нельзя помиловать, – произнесла Сара. Спокойно, без той привычной язвительности или иронии. Как-то… горько. – А с виду добропорядочная мышь, не скажешь, что кровожадная.
– Я справедливая вообще-то! Или ты Рею руку пожать хочешь, которой он тебе страницы вырывал? И планировал так-то с Аделькой расправиться!
Я не стала добавлять, что меня потом хотели оживить обратно… Но поняла, что не стоит. Как минимум – я не желаю оправдывать тиосского князя.
– Не хочу, – ответила Книжуля. – Но если в теле Рея сейчас действительно мальчик, то это несправедливо, что он будет нести наказание. За мать, за подселенца. Не думаешь?
– А где гарантии, что если их отпустить, не вернется этот князь и всех не порешит? Откройте глаза! Она преступница, ее сын тоже преступник! Зло должно понести наказание, оправдывать никого нельзя!
А где границы добра и зла? Хотеть спасти сына и дать ему лучшую жизнь вопреки всему – плохо или хорошо?
У меня голова уже разрывалась от этих мыслей и поэтому мне нужно было стороннее мнение. Совет. Подсказка.
Потому что я хотела поступить по совести. Но при этом понимала – если леди Рейвенс ускользнет, это будет неправильно. Но если малыш Рей пострадает, то это тоже несправедливо.
– Мышь, я тебя не поддержу, извини, – Сара вздохнула. – Это тяжело, конечно. Тебе, Марель, или тебе, Адель, возможно не понять, но я была матерью. Сложно описать, но твой взрослый ребёнок это все равно ребёнок… Даже если внутри него кто-то другой, чужой, ты видишь лишь родные глаза, а все его, даже самые ужасные, поступки оправдываешь.
– Но это не значит, что надо всех убийц оправдать! – воскликнула мышка. – Так-то они тоже были пухлещекими малышами, которым пятки мамы целовали.
– Конечно. Но ведь у нас другой случай. Внутри взрослого тела – маленький полуторагодовалый ребёнок.
– Его будут пытать, а могут и вовсе казнить… – у меня холодок прошелся по спине.
– Ла-а-адно. Тогда пусть докажут, что все так, как вы тут говорите! – Марель поднялась на лапки и посмотрела на меня серьезными глазами. – Я не поверю словам, а заверениям преступницы тем более. К тому же, это сам Рей вроде как невиновен, а у матушки руки в крови. Пусть ею занимается правосудие!
Я была с мышкой согласна. Но оставался один момент:
– И как ты это представляешь? Как провести экспертизу? Думаешь, нас или леди Рейвенс кто-то будет слушать?
– Тебя не будут, а вот лорда Ибисидского ещё как будут, – поиграла нарисованными бровями Сарочка. – Так что, если ты хочешь помочь, сначала нужно рассказать все мэру. Но в идеале, чтобы вы не были в конфликте. А то знаешь ли, обиженные мужчины плохо помогают.
Из моего горла вырвался хриплый смех. Вот, значит, как! Дар – обиженный мужчина, а я?.. Я тоже обижена, между прочим.
– Я чего-то не знаю? – встопорщила усики Марель.
Мой гримуар отмахнулась закладкой:
– Да просто Адель умудрилась поссориться с женихом на королевском балу. Теперь она сильная и независимая, мэр ей в зубах дорогие букеты тащит, а она их раздает на улице. И помощи, конечно, просить не хочет. Таки почти не замерли посреди дороги, ты же едва не отослала мэра! Я прям читала это во всей твоей позе вообще и выражении лица в частности.
– Во-первых, не замерзли, – мягко возразила я. – Карета защищена чарами, да и ты сама тепловыми заклинаниями отлично владеешь. А во-вторых, я же не дурочка, чтобы от помощи отказываться.
– Ладно, погорячилась, – примирительно ответила Книжуля. – В общем, Адель, если резюмировать, то мы с мышью можем думать что угодно на этот счет… Но в конечном итоге решение принимать именно тебе. Слушай себя.
– А что если внутри слишком много всего говорят? – горько улыбнулась я. – И как правило прямо противоположные вещи.
– Тогда слушай свои представления о правильном, – серьезно, без обычной иронии ответила Сара. – О том, какая ТЫ. И как именно такая, как ты, должна поступить.
Мареллина хотела было что-то сказать, но нервно вздохнула, помяла и тотчас расправила платьице. А после просто кивнула, поддерживая подругу.
Еще некоторое время мы посидели, сменив тему на более привычную и безопасную. Например, о том, что нам предстоит не только увеличение количества выпуска зелий. Но и расширение их ассортимента. Удастся попробовать новые рецепты из Сарочки!
Спустя часик я попрощалась и пошла спать.
И думать.
И чем дальше, тем больше я приходила к тому, что про ситуацию необходимо рассказать Одару. В конце-концов, именно об этом по факту у меня и просила леди Ревенс.
Так что я расскажу.
При всем моем сочувствии к малышу Рею, Марель была права, и оставлять на свободе его мать было нельзя. Мало ли, к чему в этот раз она решит прибегнуть? Добровольных-то жертв уже не предвидится…
Но я все равно попрошу… а вернее спрошу, будет ли возможность спасти ребенка от участи, которой боится его мать.
Засыпала я именно с этими мыслями.
Они бродили по голове, просто лениво плыли, без каких либо попыток решить, как именно я стану исполнять свою задумку.
Наверное, я просто устала.
⁂
А утро… утро началось с сюрпризов.
– Моя госпожа, проснись, – в хрупкий утренний сон ворвался высокий, потусторонне гулкий голос леди Мириам. – Ты нам нужна, Адель.
– А? – я села на кровати, потирая глаза и пытаясь сообразить, что именно понадобилось мертвой даме. – Что случилось?
– На территорию поместья проник очень сильный маг с группой людей, – отчиталась леди. – Это событие попадает в регламент, согласно которому я должна известить главу рода.
Сон с меня слетел просто молниеносно!
– Что?!
– Так вот, согласно все тому же регламенту, мы должны уничтожить нарушителей, а потом уже докладывать. Но так как это Одар Ибисидский, я решила заменить очередность действий.
– Одар проник в поместье с сообщниками?
Звучало очень странно.
– Да, и все маги. Но кажется, основной их профиль – чары искусств. Собственно, поэтому все живы…
Словно в подтверждение, из-за окна раздался струнный перебор, а после глубокий баритон пропел:
– О, неприступная красавица-а-а…
Стихи оборвались и, судя по отрывочным звукам, начался ожесточенный спор. Кажется, заказчику не нравилось…
Выбравшись из постели, я набросила халат и метнулась к окошку.
Перед моим домом, на вымощенной круглой площадке выстроилась группа музыкантов: два трубача, лютнист, барабанщик с крошечным барабаном, который выглядел так, будто его позаимствовали у мыши, и мужчина в широченной шляпе.
Судя по всему, тот был дирижером – он держал в руках листы с нотами и что-то вдохновенно бубнил, переворачивая страницы.
И вокалистом. Так как откашлявшись, он снова завел что-то про красотку. Неприступную.
Чуть в стороне, как ни в чём не бывало, стоял Одар. Он выглядел до безобразия довольным собой, облокотившись на фонарь и скрестив руки на груди.
Боги, не мог же он решиться на ТАКОЕ?! Или мог?..
– О нет, – выдохнула я, прижав пальцы к вискам.
Как только я показалась в окне, Одар заметил меня и, расплывшись в широчайшей улыбке, торжественно помахал рукой.
– Музыка! – громко скомандовал он.
И она грянула!
Серенада.
О, леди из лавки, где травы шуршат,
Твой взор, словно солнечный луч из палат,
Как звон колокольный, как песни рассвет,
Такого виденья в миру́ больше нет.
Когда-то в пансионе в одну из девушек с последнего курса влюбился младший сын местного лорда. У него не было денег и титула, но была гитара, красивый голос, харизма и бездна обаятельной наглости.
Потому он периодически приходил под окна нашего пансиона и пел.
Слушали все. Даже наставницы млели, мне кажется.
Но сейчас… сейчас все было по-другому!
Я снова во все глаза уставилась на Одара. Он невозмутимо глядел в ответ.
А солист продолжал надрываться за Ибисидского!
Твой гнев – грозы далекий набат,
Он режет, как нож, задевая закат.
Но даже в упреках есть нежности свет,
Манящий, как вечности тихий привет.
Как только солист взял высокую ноту, подчеркивая драматизм стиха о «тихом привете», я чуть не вздрогнула от этого… искусства. Проклятый мэр выглядел абсолютно довольным, как кот, объевшийся сливками. Он, похоже, даже наслаждался происходящим.
Музыканты старались, надо признать.
Трубачи старательно выдували мелодию. Барабанщик с микроскопическим барабаном старался выбить ритм так сосредоточенно, будто от этого зависела его жизнь. Лютнист терзал несчастный инструмент с таким энтузиазмом, что струны жалобно звенели.
Прости меня, леди, верни мне улыбку,
Душа без тебя словно книга с ошибкой!
Позволь мне исправить, позволь доказать,
Что со мною ты больше не будешь страдать.
Я не выдержала. Закусила губу, чтобы не расхохотаться в голос, но плечи предательски задрожали от сдерживаемого смеха.
Одар, увидев мою реакцию, ухмыльнулся шире. Да как у него совести хватает! Этот человек решил, что серенада, подкрепленная мини-оркестром и этими текстами, убедит меня… в чем? Забыла о «брачной ночи»? О его целях?
Тем временем, в финале каждого куплета трубачи устраивали что-то вроде фейерверка из нот, а лютнист явно экспериментировал со звучанием. Вот сейчас изобразил трель, которая больше походила на крик умирающего павлина.
И в этот момент случилось неизбежное.
В этот момент внизу распахнулась дверь террасы прозвучал Сарочкин голос. Громко и очень проникновенно:
– Одарушка, дорогуша, ежели шо, я знаю в столице хорошего мозгоправа.
Музыканты на мгновение сбились. Одар обернулся, недоверчиво подняв брови, но, кажется, не обиделся.
– Сара, ты сегодня как никогда остра, – произнес он с оттенком смешка, чуть поклонившись в сторону книги. – Но, видишь ли, мозгоправы тут не при чем. Это зов сердца.
Сара медленно закатила нарисованные глазки и ответила с нажимом:
– Зов сердца? А я вот зову к здравому смыслу!
Одар, которому, казалось, было всё равно на любые замечания, повернулся к музыкантам. Несколько слов, жест рукой – и они с заметным облегчением начали собираться. Подхватив свои инструменты, они поспешили за ворота, где стоял большой экипаж. Через минуту вся команда скрылась из виду, словно этого представления и не было.
А сам Ибисидский двинулся к гордо парящей в воздухе Саре, которая деловито спросила:
– Признайся, ты специально искал самых худших? Помнится, мой четвертый муж всегда говорил, что главное это вызвать в своей женщине сильные эмоции. Не обязательно хорошие.
Одар остановился, демонстративно сложив руки на груди.
– Надо сказать, что у них были отличные рекомендации, – невозмутимо заявил он.
– А что сам не пел? – уже гораздо более миролюбивым голосом спросила Книжуля. – Возможно, это произвело бы впечатление!
– Вас жалел. Вокал является моим антиталантом. Но свою мысль надо было как-то донести, а потому вот… заказал.
– Стихи тоже не сам писал, надеюсь?
– Нет, я только примерно обозначил тему… Сам я могу написать смету на реконструкцию магического квартала в столице. Хочешь?
– Нет. Ладно, пойдем уж… Адель точно скоро спустится.
Да, спущусь. Здесь было без вариантов – вдруг мэр, дабы меня мотивировать, вновь позовет еще не уехавших музыкантов?
Но когда одевалась, я очень надеялась, что данное представление – единственный сюрприз от Дара.
Но ошиблась…
Глава 7
Быстро одевшись, перед выходом из комнаты я остановилась возле зеркала и окинула внимательным взглядом своё отражение. Закрутила волосы в узел, пробежалась пальцами по всем корсажным крючкам, и расправила складки на подоле. Домашнее платье выглядело простовато для таких гостей, но тратить же время на поиски чего-то изысканного не было желания.
Иронично, что я прилагала все усилия для того, чтобы не дать Ибисидскому застать себя врасплох. А это все равно произошло!
Но тут я себя целиком оправдывала! ТАКОГО от мэра никто не мог ожидать. От холодного, сдержанного, коварного мэра.
Спускаясь по лестнице, я успела сделать пару глубоких вдохов, потому дверь в гостиную открывала во всеоружии. По крайней мере моральном!
Одар стоял в центре комнаты и о чем-то негромко переговаривался с Сарой. Как всегда – безупречен. Но идеально сидящий костюм не мог скрыть некоторого напряжения в осанке. Выражение лица мэра, с которым он ко мне обернулся, вызывало одновременно желание убежать… и разобраться, что же на этот раз он придумал!
– Адель, – начал Одар любезно улыбнувшись и, чуть склонив голову набок. – Ты выглядишь так, словно сама весна решила заглянуть к нам в середине зимы. Или, быть может, как самый красивый чайник на полке: завораживаешь своим изяществом, но одновременно даешь понять, что при неумелом обращении обожжешь.
Я остановилась, резко моргнув, не зная, то ли возмутиться, то ли рассмеяться.
– Чайник? – переспросила я, складывая руки на груди.
– Только изысканный, расписанный вручную, – немного озадаченно добавил он. – И, Адель, поверь, я пришёл сюда вовсе не для того, чтобы говорить глупости.
Зависшая в воздухе Книжуля ошеломленно откашлялась, и сказала:
– Одарушка, извини если расстрою, но пока не очень получается. Все же контактики доктора я тебе дам. Он вылечит! Он и не таких вылечивал!
И воодушевленно зашелестев страницами гримуар отлетела в сторонку, видимо вспоминая адрес того самого мозгоправа. И подтверждая необходимость консультации у светила науки, Ибисидский как раз взял меня за руку, и поцеловав кончики пальцев сказал:
– Рад видеть тебя этим утром. Прекрасную как…
Тут мэр задумался, видимо прикидывая с чем бы меня половчее сравнить. Я торопливо задала встречный вопрос, опасаясь, что не выдержу натиска креатива.
– Одар, что с тобой? Ты ведешь себя…
Закончить я не успела. Ибисидский сжал мои пальцы, шагнул так близко, что это попраны все нормы приличий и тихо, но очень серьезно сказал:
– Ты должна поехать со мной.
Я замерла, чувствуя, как его пальцы чуть сильнее сжали мои, а взгляд, которым он смотрел на меня, был… тревожным? Нет, не тревожным. Настойчивым.
– Одар, – я нахмурилась, выдернув руку из его. – Что за театральное представление ты устроил? Что происходит?
Он не отступил ни на шаг, напротив, его голос стал еще серьезнее:
– Адель, я прошу тебя довериться мне. Сейчас не время для объяснений. Но это важно.
Довериться? Серьезно? После анонса его планов и отведенной мне в них роли?
– И ты думаешь, я просто соглашусь? – я вскинула бровь, пытаясь сохранить видимость спокойствия.
– Да, – его губы тронула едва заметная улыбка. – Потому что ты умная. И понимаешь, что я бы не пришёл к тебе вот так просто ради пустяков.
Его уверенность слегка выбила меня из равновесия. Нервно прикусив губу я спросила:
– Всё настолько серьёзно?
Он лишь кивнул и требовательно протянул мне руку.
И я… приняла ее.
Но меня никто, совершенно никто не попытался остановить!
Ни в то время когда я одевалась, набрасывая шубку и завязывая шарф. Ни в то время, когда я вышла из массивных входных дверей.
И даже скрипнули ворота, выпускающие меня и Одара за пределы территории Харвисов ничего не попытались сделать несмотря на то, что в них явно жили фамильные духи. Видела одну из призрачных фигур краем глаза.
С другой стороны…
Это и правильно, не так ли?
Я – глава рода. Я имею право принимать решения. И всю тяжесть их последствий.
Сейчас я шла, держалась за локоть Одара и думала-думала-думала.
Он действительно никогда так себя не вел! Нет, даже не так… НИКОГДА. Для такого поведения точно должны были быть весомые, очень весомые причины. И видимо эти самые причины нуждаются в моем личном присутствии?
И то, что возле моего особняка не было мэрса, а мы шли к городскому дому Одара являлось лучшим подтверждением моей гипотезы.
Нам нужно куда-то быстро попасть и мы собираемся воспользоваться телепортом.
Столица?
Стало быть какие-то проблемы или с братом, или с его чайной или вообще моей лавкой? Вдруг с подачи «добрых людей» те же инквизиторы обратили внимание на мою нечисть? Все же обитатели лавки до сих пор вне закона!
А добрых людей у нас куда не плюнь – попадешь…
Или вовсе стоит поблагодарить за все короля, который врядли спокойно сидит и ждет пока Ибисидский придет к своим целям?
Одар ни слова не произнес за всё время пути. Но то, как он тянул меня за собой, говорило о спешке. Я только мельком успела оглянуться на массивную входную дверь, которую за нами закрыли слуги. Один из них протянул Одару какой-то сверток, и мимолетно поблагодарив слугу, Ибисидский потянул меня дальше по коридору.
Дом мэра встретил нас строгой архитектурой и безмолвным величием. Неподвижные фигуры лакеев у стен добавляли напряжения, а тишина особняка казалась давящей.
Несколько минут спустя мы наконец-то достигли точки назначения.
По центру телепортационного зала возвышалась платформа, на которой мерцали светящиеся руны, выложенные кругом.
Я молча смотрела, как Одар сам принялся настраивать телепорт. Его пальцы ловко бегали по гравированным панелям, вводя комбинации. Изображения на стенах изменялись, а руны на платформе вспыхивали и тускнели.
Я не выдержала:
– Ты ведь всегда доверял такие вещи своим телепортистам. Что происходит?
Не говоря уже о том, что я знать не знала, что ты такое умеешь, дорогой жених…
– Мне нужно быть уверенным, что всё сделано правильно, – ответил он, не оборачиваясь. – И мы попадем туда, куда нужно.
Слова прозвучали обыденно, но напряжение в его голосе я уловила. Этот спокойный тон только усилил мою тревогу.
Когда руны вспыхнули ярким светом, а пространство внутри круга завибрировало, он, наконец, обернулся ко мне.
– Готово. Нам пора.
Он подал мне руку. Я медлила всего мгновение, но, встретившись с его взглядом, поняла, что не могу спорить. Моё предчувствие только усиливалось.
Я ступила на платформу. Одар сжал мою ладонь, и всё вокруг разом растворилось в ослепляющем свете.
⁂
Наверное, мне никогда не привыкнуть к тому, что происходит во время перемещения. Мир теряет четкость, смазывается, а тело, лишенное опоры, словно парит в воздухе.
Несмотря на то, что я не первый раз использую телепорт, я все также задержала дыхание и закрыла глаза.
Несколько томительных секунд, и ступни мягко коснулись твёрдой поверхности. Вернулись запахи, звуки, а из света начали медленно проступать очертания окружающего мира.
Я сделала глубокий вдох, все еще ошеломленная, и только потом заметила, что оказалась совсем не там, где ожидала. Вместо знакомого зала в городском доме мэра передо мной было другое помещение – просторное, но без намека на привычную роскошь.
– Добро пожаловать, лорд Ибисидский, леди Харвис, – раздался голос справа.
Я обернулась и увидела молодого человека в синей форме. Смуглого, с кудрявыми волосами и яркими голубыми глазами – его внешность была типичной для уроженцев юга королевства.
Парень вежливо склонился.
– Экипаж готов, – сообщил он Одару, распрямляясь.
– Благодарю, – отозвался мужчина, а затем повернулся ко мне и добавил. – Кстати, Адель… сними шубу, пожалуйста.
Он развернул сверток и в нем оказался бархатный темно-синий плащ с плотной подкладкой.
Спорить не стала передала верхнюю одежду с поклоном принявшему ее встречающему и позволила набросить на себя плащ.
Одар сверился с часами, и протянул мне руку.
– Идем. Времени осталось не так много.
Не имея причин отказываться, я вложила свою ладонь в его, и мы направились к выходу сначала из портального помещения, а затем и из здания. Окружающее убранство я рассматривала мельком, увлеченная больше своими мыслями. Поведение Дара меня напрягало.
Непонятный визит на юг. Внезапные комплименты, которые я никак не могла связать с образом лорда Ибисидского.
Может, стоить повторить ритуал, подсказанный Лаором которым мы уже проверяли мэра на одержимость? Вдруг в него кто-то вселился?!
Угу, буквально за вчера. Стоило отвернуться и хоба!
От этой мысли я едва нервно не рассмеялась, но вовремя себя сдержала.
Как только мы оказались на улице, я сразу отметила, что воздух здесь был другой. Чистый, влажный, с солоноватым запахом. Несмотря на то, что в столице вовсю буйствовала зима, здесь не было ни снега, ни льда – до этого места она явно не добралась. Конечно, до летнего зноя было далеко, но плащ, выданный мне, оказался очень нужен. Здесь было прохладно, как весной, но в своей шубке я бы уже вспотела.
Мы стояли перед зданием городской ратуши, по фасаду которой причудливо играли солнечные лучи. Окна были высокими, а белые колонны блестели под ярким светом. А на дороге нас действительно ожидала карета, запряженная в тройку гнедых лошадей. Животные нетерпеливо фыркали и перебирали копытами.
Лорд Ибисидский сам открыл мне дверцу и помог зайти внутрь.
Когда мы сели, и экипаж тронулся, я напряженно посмотрела на мужчину. Как минимум ожидая объяснений.
Но мужчина выдал мне совершенно другое, с невозмутимым лицом:
– Твои глаза такие яркие, что я теперь нуждаюсь в шляпе не только от солнца, но и от твоего взгляда.
Кажется, у меня задергался левый яркий глаз.
– Э-э-эм, спасибо, – отозвалась я, теребя край плаща и не зная, как вообще себя вести. Измерить температуру Одару? Или мысленно готовиться к ритуалу? К тому же, я до сих пор не поняла, он делает мне комплимент или?.. Просто с таким суровым лицом обычно выносят приговор!
– А куда мы едем?
– Сначала позавтракать, – произнес он, слегка повернувшись к окну. Сцепил длинные пальцы и, бросив на меня взгляд, продолжил: – Я знаю здесь одно место, тебе понравится.
Дар последнее заявил уверенно, а я сдержала едкий комментарий о том, что это пока что сомнительно. Первая половина дня мне совершенно не понравилось! Ни баллада о моей красоте, ни собственно описания… красоты.
За окном мелькал незнакомый город. Ровные улочки, небольшие домики с ажурными оградами, синее море, в котором отражались кучерявые белые облака.
Городок выглядел живописно, несмотря на зимнюю пору. Узкие мощёные улочки, словно змейки, извивались между домами с черепичными крышами, ставни которых были плотно закрыты от прохладного морского ветра. Вместо буйства летних цветов балконы украшали гирлянды из сушёных трав и гроздьев лавра.
