Г. N., потом Г. D.
Г. N.
С ума сошел!.. Ей кажется!.. вот на!
Недаром? Стало быть… с чего б взяла она!
Ты слышал?
Г. D.
Что?
Г. N.
Об Чацком?
Г. D.
Что такое?
Г. N.
С ума сошел!
Г. D.
Пустое.
Г. N.
Не я сказал, другие говорят.
Г. D.
А ты расславить это рад?
Г. N.
Пойду, осведомлюсь; чай, кто-нибудь да знает.
(Уходит.)
Г. D., потом Загорецкий.
Г. D.
Верь болтуну!
Услышит вздор и тотчас повторяет!
Ты знаешь ли об Чацком?
Загорецкий
Ну?
Г. D.
С ума сошел!
Загорецкий
А, знаю, помню, слышал,
Как мне не знать? примерный случай вышел;
Его в безумные упрятал дядя-плут…
Схватили, в желтый дом, и на́ цепь посадили.
Г. D.
Помилуй, он сейчас здесь в комнате был, тут.
Загорецкий
Так с цепи, стало быть, спустили.
Г. D.
Ну, милый друг, с тобой не надобно газет,
Пойду-ка я, расправлю крылья,
У всех повыспрошу; однако – чур! – секрет.
Загорецкий, потом Графиня внучка.
Загорецкий
Который Чацкий тут? – Известная фамилья.
С каким-то Чацким я когда-то был знаком. —
Вы слышали об нем?
Графиня внучка
Об ком?
Загорецкий
Об Чацком, он сейчас здесь в комнате был.
Графиня внучка
Знаю.
Я говорила с ним.
Загорецкий
Так я вас поздравляю:
Он сумасшедший…
Графиня внучка
Что?
Загорецкий
Да, он сошел с ума.
Графиня внучка
Представьте, я заметила сама;
И хоть пари держать, со мной в одно вы слово.
Те же и Графиня бабушка.
Графиня внучка
Ah! grand’maman, вот чудеса! вот ново!
Вы не слыхали здешних бед?
Послушайте. Вот прелести! вот мило!..
Графиня бабушка
Мой труг, мне уши залошило;
Скаши покромче…
Графиня внучка
Время нет!
(Указывает на Загорецкого.)
Il vous dira toute l’histoire…[2]
Пойду, спрошу…
(Уходит.)
Загорецкий, Графиня бабушка.
Графиня бабушка
Что? что? уж нет ли здесь пошара?
Загорецкий
Нет, Чацкий произвел всю эту кутерьму.
Графиня бабушка
Как, Чацкого? кто свел в тюрьму?
Загорецкий
В горах изранен в лоб, сошел с ума от раны.
Графиня бабушка
Что? к фармазонам в клоб? Пошел он в пусурманы?
Загорецкий
Ее не вразумишь.
(Уходит.)
Графиня бабушка
Антон Антоныч! Ах!
И он пешит, все в страхе, впопыхах.
Графиня бабушка и Князь Тугоуховский.
Графиня бабушка.
Князь, князь! ох, этот князь, по палам, сам чуть
тышит!
Князь, слышали?
Князь
А-хм?
Графиня бабушка
Он ничего не слышит!
Хоть, мошет, видели, здесь полицмейстер пыл?
Князь
Э-хм?
Графиня бабушка
В тюрьму-та, князь, кто Чацкого схватил?
Князь
И-хм?
Графиня бабушка
Тесак ему да ранец,
В солтаты! Шутка ли! переменил закон!
Князь
У-хм?
Графиня бабушка
Да!.. в пусурманах он!
Ах! окаянный волтерьянец!
Что? а? глух, мой отец; достаньте свой рожок.
Ох! глухота большой порок.
Те же и Xлёстова, София, Молчалин, Платон Михайлович, Наталья Дмитриевна, Графиня внучка, Княгиня с дочерьми, Загорецкий, Скалозуб, потом Фамусов и многие другие.
Хлёстова
С ума сошел! прошу покорно!
Да невзначай! да как проворно!
Ты, Софья, слышала?
Платон Михайлович
Кто первый разгласил?
Наталья Дмитриевна
Ах, друг мой, все!
Платон Михайлович
Ну, все, так верить поневоле,
А мне сомнительно.
Фамусов (входя)
О чем? о Чацком, что ли?
Чего сомнительно? Я первый, я открыл!
Давно дивлюсь я, как никто его не свяжет!
Попробуй о властях, и нивесть что наскажет!
Чуть низко поклонись, согнись-ка кто кольцом,
Хоть пред монаршиим лицом,
Так назовет он подлецом!..
Хлёстова
Туда же из смешливых;
Сказала что-то я – он начал хохотать.
Молчалин
Мне отсоветовал в Москве служить в Архивах.
Графиня внучка
Меня модисткою изволил величать!
Наталья Дмитриевна
А мужу моему совет дал жить в деревне.
Загорецкий
Безумный по всему.
Графиня внучка
Я видела из глаз.
Фамусов
По матери пошел, по Анне Алексевне;
Покойница с ума сходила восемь раз.
Xлёстова
На свете дивные бывают приключенья!
В его лета с ума спрыгну́л!
Чай, пил не по летам.
Княгиня
О! верно…
Графиня внучка
Без сомненья.
Хлёстова
Шампанское стаканами тянул.
Наталья Дмитриевна
Бутылками-с, и пребольшими.
Загорецкий (с жаром)
Нет-с, бочками сороковыми.
Фамусов
Ну вот! великая беда,
Что выпьет лишнее мужчина!
Ученье – вот чума, ученость – вот причина,
Что нынче, пуще, чем когда,
Безумных развелось людей, и дел, и мнений.
Хлёстова
И впрямь с ума сойдешь от этих, от одних
От пансионов, школ, лицеев, как бишь их,
Да от ланкарточных взаимных обучений.
Княгиня
Нет, в Петербурге институт
Пе-да-го-гический, так, кажется, зовут:
Там упражняются в расколах и в безверьи
Профессоры!! – у них учился наш родня
И вышел! хоть сейчас в аптеку, в подмастерьи.
От женщин бегает, и даже от меня!
Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник,
Князь Федор, мой племянник.
Скалозуб
Я вас обрадую: всеобщая молва,
Что есть проэкт насчет лицеев, школ, гимназий;
Там будут лишь учить по-нашему: раз, два;
А книги сохранят так: для больших оказий.
Фамусов
Сергей Сергеич, нет! Уж коли зло пресечь:
Забрать все книги бы да сжечь.
Загорецкий (с кротостию)
Нет-с, книги книгам рознь. А если б, между нами,
Был ценсором назначен я,
На басни бы налег; ох! басни – смерть моя!
Насмешки вечные над львами! над орлами!
Кто что ни говори:
Хотя животные, а всё-таки цари.
Хлёстова
Отцы мои, уж кто в уме расстроен,
Так всё равно, от книг ли, от питья ль;
А Чацкого мне жаль.
По-христиански так; он жалости достоин;
Был острый человек, имел душ сотни три.
Фамусов
Четыре.
Хлёстова
Три, сударь.
Фамусов
Четыреста.
Хлёстова
Нет! триста.
Фамусов
В моем календаре…
Хлёстова
Всё врут календари.
Фамусов
Как раз четыреста, ох! спорить голосиста!
Хлёстова
Нет! триста! – уж чужих имений мне не знать!
Фамусов
Четыреста, прошу понять.
Хлёстова
Нет! триста, триста, триста.
Те же все и Чацкий.
Наталья Дмитриевна
Вот он.
Графиня внучка
Шш!
Все
Шш!
(Пятятся от него в противную сторону.)
Хлёстова
Ну, как с безумных глаз
Затеет драться он, потребует к разделке!
Фамусов
О господи! помилуй грешных нас!
(Опасливо.)
Любезнейший! Ты не в своей тарелке.
С дороги нужен сон. Дай пульс. Ты нездоров.
Чацкий
Да, мочи нет: мильон терзаний
Груди́ от дружеских тисков,
Ногам от шарканья, ушам от восклицаний,
А пуще голове от всяких пустяков.
(Подходит к Софье.)
Душа здесь у меня каким-то горем сжата,
И в многолюдстве я потерян, сам не свой.
Нет! недоволен я Москвой.
Хлёстова
Москва, вишь, виновата.
Фамусов
Подальше от него.
(Делает знак Софии.)
Гм, Софья! – Не глядит!
София (Чацкому)
Скажите, что вас так гневит?
Чацкий
В той комнате незначащая встреча:
Французик из Бордо, надсаживая грудь,
Собрал вокруг себя род веча
И сказывал, как снаряжался в путь
В Россию, к варварам, со страхом и слезами;
Приехал – и нашел, что ласкам нет конца;
Ни звука русского, ни русского лица
Не встретил: будто бы в отечестве, с друзьями;
Своя провинция. – Посмотришь, вечерком
Он чувствует себя здесь маленьким царьком;
Такой же толк у дам, такие же наряды…
Он рад, но мы не рады.
Умолк. И тут со всех сторон
Тоска, и оханье, и стон.
Ах! Франция! Нет в мире лучше края! —
Решили две княжны, сестрицы, повторяя
Урок, который им из детства натвержён.
Куда деваться от княжон! —
Я одаль воссылал желанья
Смиренные, однако вслух,
Чтоб истребил господь нечистый этот дух
Пустого, рабского, слепого подражанья;
Чтоб искру заронил он в ком-нибудь с душой,
Кто мог бы словом и примером
Нас удержать, как крепкою вожжой,
От жалкой тошноты по стороне чужой.
Пускай меня отъявят старовером,
Но хуже для меня наш Север во сто крат
С тех пор, как отдал всё в обмен на новый лад —
И нравы, и язык, и старину святую,
И величавую одежду на другую
По шутовскому образцу:
Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем,
Рассудку вопреки, наперекор стихиям;
Движенья связаны, и не краса лицу;
Смешные, бритые, седые подбородки!
Как платья, волосы, так и умы коротки!..
Ах! если рождены мы всё перенимать,
Хоть у китайцев бы нам несколько занять
Премудрого у них незнанья иноземцев.
Воскреснем ли когда от чужевластья мод?
Чтоб умный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев.
«Как европейское поставить в параллель
С национальным? – странно что-то!
Ну как перевести мадам и мадмуазель?
Ужли сударыня!!» – забормотал мне кто-то…
Вообразите, тут у всех
На мой же счет поднялся смех.
«Сударыня! Ха! ха! ха! ха! прекрасно!
Сударыня! Ха! ха! ха! ха! ужасно!!» —
Я, рассердясь и жизнь кляня,
Готовил им ответ громовый;
Но все оставили меня. —
Вот случай вам со мною, он не новый;
Москва и Петербург – во всей России то,
Что человек из города Бордо,
Лишь рот открыл, имеет счастье
Во всех княжон вселять участье;
И в Петербурге и в Москве,
Кто недруг выписных лиц, вычур, слов кудрявых,
В чьей, по несчастью, голове
Пять, шесть найдется мыслей здравых,
И он осмелится их гласно объявлять, —
Глядь…
(Оглядывается, все в вальсе кружатся с величайшим усердием. Старики разбрелись к карточным столам.)
Конец III действия
У Фамусова в доме парадные сени; большая лестница из второго жилья, к которой примыкают многие побочные из антресолей; внизу справа (от действующих лиц) выход на крыльцо и швейцарская ложа; слева, на одном же плане, комната Молчалина.
Ночь. Слабое освещение. Лакеи иные суетятся, иные спят в ожидании господ своих.
Графиня бабушка, Графиня внучка, впереди их Лакей.
Лакей
Графини Хрюминой карета.
Графиня внучка
(покуда ее укутывают)
Ну бал! Ну Фамусов! умел гостей назвать!
Какие-то уроды с того света,
И не с кем говорить, и не с кем танцовать.
Графиня бабушка
Поетем, матушка, мне прафо не под силу,
Когда-нибуть я с пала та в могилу.
(Обе уезжают.)
Платон Михайлович и Наталья Дмитриевна. Один Лакей около их хлопочет, другой у подъезда кричит:
Карета Горича.
Наталья Дмитриевна
Мой ангел, жизнь моя,
Бесценный, душечка, Попош, что́ так уныло?
(Целует мужа в лоб.)
Признайся, весело у Фамусовых было.
Платон Михайлович
Наташа-матушка, дремлю на ба́лах я,
До них смертельный неохотник,
А не противлюсь, твой работник,
Дежурю за́ полночь, подчас
Тебе в угодность, как ни грустно,
Пускаюсь по команде в пляс.
Наталья Дмитриевна
Ты притворяешься, и очень неискусно;
Охота смертная прослыть за старика.
(Уходит с лакеем.)
Платон Михайлович (хладнокровно)
Бал вещь хорошая, неволя-то горька;
И кто жениться нас неволит!
Ведь сказано ж, иному на роду…
Лакей (с крыльца)
В карете барыня-с, и гневаться изволит.
Платон Михайлович (со вздохом)
Иду, иду.
(Уезжает.)
Чацкий и Лакей его впереди.
Чацкий
Кричи, чтобы скорее подавали.
Лакей уходит.
Ну вот и день прошел, и с ним
Все призраки, весь чад и дым
Надежд, которые мне душу наполняли.
Чего я ждал? что думал здесь найти?
Где прелесть эта встреч? участье в ком живое?
Крик! радость! обнялись! – Пустое.
В повозке так-то на пути
Необозримою равниной, сидя праздно,
Всё что-то видно впереди
Светло, синё, разнообразно;
И едешь час, и два, день целый; вот резво́
Домчались к отдыху; ночлег: куда ни взглянешь,
Всё та же гладь и степь, и пусто, и мертво…
Досадно, мочи нет, чем больше думать станешь.
Лакей возвращается.
Готово?
Лакей
Кучера-с нигде, вишь, не найдут.
Чацкий
Пошел, ищи, не ночевать же тут.
Лакей опять уходит.