Мир

Она села в метро и поехала в сторону дома. С тех пор как в метро появился вайфай, она больше не могла спокойно читать по дороге книги: обязательно кто-то присылал сообщение. Уже в который раз ей настойчиво писал один турист из Уругвая: он волновался о том, что Ксения осталась без работы. В свое время он так впечатлился ее рассказами, что до сих пор помнил: периодически писал, интересовался новостями, ее и города. Ксения охотно отвечала, ведь нужно было не забывать язык во времена туристического простоя.

«Ксения, у моего друга есть знакомый в музее Истории искусств в Монтевидео. У них есть вакансия для тебя. Деньги, может, и не самые большие, но на достойную жизнь хватит. А первое время можешь пожить у меня. Ты снова будешь заниматься тем, что так любишь: приобщать людей к прекрасному. У тебя это так хорошо получается, ты нужна нам здесь. Я покажу тебе Монтевидео. Он, конечно, не так красив, как твой Петербург, но у нас тоже есть залив и набережная».

«Что он себе позволяет?! У него пожить! Хотя ладно, может, это мне показалось, и ничего такого он не имел в виду. Но Монтевидео, как можно сравнить его с Петербургом! Да ведь во всем Уругвае людей меньше, чем в Петербурге!» – подумала Ксения.

– Жить-то на что-то надо, вот и поехали, – громко сказала своей попутчице девушка, стоящая рядом с Ксенией.

«Жить на что-то надо… А я тут картины покупаю», – мысленно поругала себя Ксения, сжимая в руках маленькую акварель. Когда накопления за годы в туризме подошли к концу, Ксения стала как одна бывшая балерина императорских театров, про которую в домовой книге в графе «профессия» новая советская власть написала: «Живет продажей собственных вещей».

«Я не могу оставить тебя! Ты же болен!» – мысленно обратилась Ксения к Петербургу.

– Это я больной? Сама ты больная! – проорал в трубку молодой парень, видимо, ссорившийся со своей девушкой.

«Как же ты без меня?» – ответила Ксения городу.

– Знаешь, езжай куда хочешь, без тебя разберусь! – Конфликт по телефону не прекращался.

«Это твое последнее слово?» – Ксения не ожидала, что город будет с ней сегодня так резок.

– Все, это мое последнее слово, я все сказал. Прощай! – Парень убрал телефон и резко посмотрел на Ксению. Она смутилась и отвела взгляд.

«Ксения, пожалуйста, подумай хорошенько над моим предложением!» – не унимался уругвайский доброжелатель.

Ксения шла к дому и судорожно перебирала в голове все за и против. У нее никого и ничего не было там, но и здесь все, что было, – это только сам город. С ним, конечно, можно поговорить по душам, он всегда поймет, но не накормит и не обнимет. Ей оставалось только бродить по городу, как когда-то бродила блаженная Ксения Петербургская, и пугать людей своим безумием.

«Открой для себя ”Мир”! – подсказывала ей реклама. – Не бойся новых возможностей!»

«Ох уж эти рекламы кредитов, – подумала Ксения. – Скажи, это знак?»

«Это знак, что пора идти в книжный», – прочитала она следующую рекламу.

«Я поняла. Как скажешь».

Ксения достала телефон и написала уругвайцу: «Спасибо за предложение, напишите, пожалуйста, поподробнее про вакансию в музее».

Через месяц Ксения ехала в такси в аэропорт, ей предстоял долгий двухдневный путь на другой конец мира. С собой был один большой чемодан, набитый матрешками, яйцами под Фаберже, магнитами и открытками с видами города и книгами о Петербурге. Было уже темно, но она не снимала солнечные очки – не хотела пугать таксиста заплаканными глазами, украдкой подтирая непрерывно катившиеся слезы. Перед поворотом в аэропорт таксист переключил радиостанцию и заиграли строки: «Если хочешь остаться – останься просто так…»¹¹

– Остановите, пожалуйста, машину!

– Здесь нельзя, вы чего, доедем уже, не переживайте, не опоздаем!

– Я не поеду.

Таксист замешкался и притормозил, Ксения резко дернула дверь и вышла на трассу. В этот момент как раз включили вечернюю подсветку знака «Санкт-Петербург» на въезде в город. И Ксения пошла вдоль Пулковского шоссе в сторону города, оставив позади сигналившего таксиста с ее чемоданом в багажнике.

«Я останусь, раз ты просишь. Ты для меня – весь мир».

Дом Белаша. Юлиана Матюхина

Что мы оставим после себя?

В чем смысл жизни? Что мы оставим после себя? Кто-то – только детей, а кто-то – еще и плоды своего творчества и созидания в этом мире.

Я прогуливалась по историческому центру Оренбурга – моего родного города. Здесь я выросла и прожила уже тридцать лет. Внезапно во время прогулки пришло осознание: все, что меня окружает, оставили после себя люди, которые жили еще в другом веке, в другой эпохе и в другой стране. У них был, казалось, совсем другой мир.

Как думали эти люди? Они хотели оставить что-то после себя? Или просто построить комфортный дом для жизни? Или же удивить соседей своим вкусом и показать достаток и поэтому строили изысканно и красиво? Так, что спустя век ты прогуливаешься мимо этого особняка и внутри все замирает от сложных форм и лепнины, которая красуется на фасаде здания. А ведь тогда люди делали все это вручную! Вкладывали в свой труд душу, годами оттачивали мастерство и приумножали знания, полученные от опытных наставников. В этом и заключается истинная красота, когда и форма, и суть прекрасны.

Гуляя по улицам исторического центра, я люблю разглядывать дома и размышлять о них. Например, вижу необычный кирпичный дом и думаю: как человеку, который его построил, пришла в голову идея не просто создать двухэтажный дом из кирпича, а сделать его максимально изысканным? Он пригласил архитектора, закупил надежные материалы, благодаря которым дом хорошо сохранился и простоял больше века. И еще простоит столько же, если ему попадутся любящие хозяева, которые будут относиться к нему бережно и с заботой. Словно дом когда-то построил их прапрадед и это их наследство, которое нужно передать детям и внукам.

Как будто ценная связь разорвалась и что-то сломалось внутри гена нашего народа, иначе как объяснить тот факт, что исторические здания в большинстве наших городов находятся в плачевном состоянии? Да, государство может спасти часть зданий, заселив туда свои ведомства, но исторические дома по-настоящему живут, когда там находятся люди, которые интересно проводят время, пьют кофе или обедают, вдохновляются и улучшают пространство вокруг себя. К сожалению, большинство тех, кто живет в исторических районах, не понимает, как это ценно и как важно сохранить место, пропитанное историей, для тех, кто придет сюда после.

Прогулка, повлиявшая на мою жизнь

Это была одна из прогулок по историческому центру. Мы гуляли с супругом в жаркий июльский день по непривычному маршруту, заглядывали во дворики домов, построенных в конце XIX – начале XX века, сворачивали туда, куда обычно не заходят горожане. В той прогулке я по-особенному прониклась городом, как будто поговорила с ним тет-а-тет. Именно в таких прогулках город всегда раскрывается с другой стороны, разговаривает с тобой и, если прислушаться, ты услышишь то, что он хочет до тебя донести.

Я разглядывала дома с обшарпанными фасадами некогда нарядного модерна, кирпичного стиля, который безбожно закрасили несколькими слоями краски, и стало обидно от ощущения безысходности и осознания, что люди не любят то место, в котором живут. Ведь если любишь, то проявляешь заботу и внимание. Сначала захотелось разозлиться на всех, кто там живет, выпустить пар, но я смирилась с действительностью. Вторая часть меня говорила о том, что должен быть другой выход.

Мне повезло, что с супругом у нас одинаковые ценности и схожее мировосприятие. Саша от природы обладает тонким вкусом и чувством прекрасного, в юности он окончил художественную школу с красным дипломом. Мне, надо признаться, это даже льстит, ведь когда-то мы встретились в том числе из-за его «чувства прекрасного».

Нам с ним стало одинаково грустно от увиденного. Сложилось впечатление, что хозяевам квартир абсолютно наплевать на свои дома. Почему жители не хотят созидать и делать пространство вокруг себя лучше? Получается, что кому-то проще разрушать.

Именно после той прогулки мы с супругом загорелись идеей повлиять на сохранение исторического центра в родном городе. Мы пока не знали как, но одно желание на двоих зажглось внутри.

В поисках своего мира

Когда ты внутренне не согласен с окружающей действительностью и не хочешь мириться с какими-то вещами, ты готов действовать иначе.

Годом ранее мы объездили разные районы города, чтобы найти ту самую квартиру, в которой нам захочется жить. Я изучала разные предложения и в самом городе, и в пригороде. Мне не нравилось ничего. Саше тоже. Нас не прельщала жизнь в новостройках, советских панельках или стареньких хрущевках.

Знаете ли, я уже успела нажиться там. Все детство жила в небольшой квартире на девятом этаже панельки, в которой было невыносимо жарко летом и холодно зимой. Было страшно подниматься домой по лестнице, потому что на седьмом этаже на ступеньках часто спал выпивший сосед. Да и на лифте с незнакомцами ездить было занятием не из приятных.

В школьные годы жила в хрущевке на первом этаже, но это было лучше, чем в панельке на девятом. Низкий потолок, маленькая кухонька, зато большинство соседей – спокойные пенсионеры. И просторный двор почти без машин. В нем мы играли с соседскими ребятами.

А от новостроек мне просто тошно. Огромные жилые массивы спальных районов лишают людей человеческого комфорта, да и смысла жизни тоже. Потому что жизнь в таких новостройках – это существование. Ты живешь в доме, не имеющем никакой уникальности и красоты, и в итоге рискуешь потерять собственную идентичность и стремление к прекрасному.

Так вот, объездив разные районы и посмотрев десятки предложений, мы поняли, что ни одно из них не подходит нам ни по ценностям, ни по бюджету.

Картина мира в голове никак не совпадала с окружающей нас действительностью. Поэтому мы решили, что мир, в котором мы хотим жить, нужно создавать своими руками.

Снова поиски

Случилось все не быстро. Только следующим летом мы начали поиски жилья, в котором нам предстояло создать свой новый мир. К тому времени уже не осталось сомнений, что нужно искать квартиру в старом фонде, в самом сердце города. Саша постоянно мониторил портал с объявлениями о продаже недвижимости, и как только появлялся интересный вариант, мы сразу ехали туда.

Первая квартира, которую мы приехали смотреть, находилась в тихом месте, на спокойном Рыбном переулке. В доме оказалось два этажа, белый фасад был выполнен в готическом стиле, с башнями на крыше. На первом этаже располагалась типография со старенькой вывеской, которая, по всей видимости, здесь висела с 2000-х. Внешне дом производил достаточно приятное впечатление, хотя и не выглядел ухоженным.

Дверь подъезда, выкрашенная в ярко-бирюзовый цвет, была открыта. Мы вошли. Внутри все выглядело весьма удручающе. Сначала в нос ударил спертый воздух вместе с разными неприятными запахами: от старой канализации до готовящейся у кого-то на кухне еды. Стены были сильно обшарпанными, вдоль них стояли детские велосипеды, где-то кричали дети, громко играла музыка. Чувствовалось, что публика здесь живет очень разная и в большинстве неспокойная.

Внутренний голос подсказывал, что здесь что-то не то, и мы решили не продолжать. Даже не вошли в квартиру. Слишком много настораживающего мы обнаружили в самом подъезде.

Следующий дом находился на оживленной улице Чичерина. Это был исторический квартал с уникальной в своем роде непрерывной застройкой: если ему придать лоск, то получится местный Пасео-де-Грасия, не хуже чем в Барселоне.

Перед нами стоял двухэтажный кирпичный дом с двумя красивыми арками по обе стороны, ведущими во внутренний двор.

Внешнее состояние дома оказалось чуть лучше предыдущего: он был полностью сделан из кирпича и хорошо сохранился. Подъезд выглядел чисто и просторно, хотя чувствовалось, что ремонт старенький и не обновлялся еще с советских времен. Внимание привлекли высокие потолки и широкий лестничный пролет.

Мы вошли в квартиру на первом этаже, нас встретила хозяйка. Она планировала переезжать в другой город. Внутри квартиры не осталось ничего, что напоминало бы о прежней эпохе: здесь был сделан тот самый евроремонт: стены выровнены гипсокартоном, а потолок превращен в двухуровневый с подсветкой по периметру.

В целом все смотрелось аккуратно, но в квартире не чувствовалось души: только толстые стены напоминали о времени постройки дома. В квартире было тихо, хотя за окном располагалась оживленная дорога. Мы спросили хозяйку, сохранилась ли лепнина под натяжным потолком, но она ответила, что не знает, есть ли там что-то. Удивилась, когда мы сказали, что в случае покупки будем снимать натяжной потолок.

Хозяйка просила приличную сумму за квартиру, поэтому мы решили взять паузу, чтобы подумать. Квартира в кирпичном доме нам, в общем-то, понравилась, однако мы не располагали необходимым бюджетом, поэтому решили продолжить поиски.

Увидели еще одно объявление: квартира продавалась на той же улице. Это был эклектичный особнячок с фасадом, окрашенным в приятный зеленый цвет. До революции он принадлежал одной даме-предпринимательнице, сейчас же в нем находилось две квартиры. Однако квартира продавалась не в главном здании особняка, а рядом – в пристройке, которая ранее, видимо, служила хозяйственным помещением и местом для прислуги.

В этом компактном продолговатом здании находилось еще две квартиры. Несмотря на назначение, внешне оно выглядело не хуже самого особняка: его фасад так же повторял основной стиль и цвет.

Мы вошли внутрь и миновали длинный коридор, типичный для всех перестроенных после революции домов. Попали в достаточно уютную квартиру с высокими потолками. Удивительно, но в то время даже хозяйственные постройки делали красиво – настолько, что в них по сей день живут люди.

В квартире проживала пожилая женщина. Она – в силу возраста – плохо слышала, поэтому диалог у нас происходил путем переписки на бумаге. Впечатление о квартире сложилось в целом хорошее, хотя все там требовало капитального ремонта. Сам факт, что она находится в пристройке, а не в основном здании, нам не понравился. Не было ощущения, что это именно то место, в котором хочется жить.

В общем, после просмотра этих квартир не появилось чувства, когда внутренне уверен: это то, что нужно. Поэтому мы решили продолжить поиски.

Решение, разделившее жизнь на до и после

В один прекрасный августовский день Саша в очередной раз смотрел сайт с объявлениями о продаже и увидел совсем свежее предложение, которое разместили всего пару часов назад. По фотографиям обстановка квартиры нам понравилась, и мы тут же выехали на просмотр.

Это был двухэтажный дом, первый этаж – кирпичный, второй – деревянный, оштукатуренный. Фасад без изысков, но в то же время минималистичный и стильный.

Мы поднялись на второй этаж и позвонили в звонок. Открыл полноватый мужчина небольшого роста. Он приветливо улыбнулся и пригласил войти. Нас встретил темный коридор с советским облупившимся ремонтом и три двери в разные квартиры. Одна из этих квартир оказалась той, что разделила нашу жизнь на до и после.

Перешагнув порог, из неприметного тамбура мы попали в небольшую прихожую, а оттуда – в залитую солнечным светом просторную кухню с высокими потолками. В комнате было так много воздуха, что все мы невольно стали какими-то светлыми и дружелюбно настроенными.

Чувствовалось, что квартиру как будто законсервировали. Все предметы стояли на своих местах, как когда-то ими пользовались, только покрылись слоем пыли. На кухне стоял белый квадратный стол, в маленьком серванте советских времен пылилась посуда, а на двух больших окнах висел кружевной тюль со шторами в красных маках. Стену украшала фотография темноволосой женщины, похожей на грузинку, которая смотрела на нас уверенными темно-карими глазами. Оказалось, это была бабушка хозяина квартиры.

Он рассказал нам, что вырос здесь. Тут же до самой смерти жила его мама. Квартира была настолько дорога ему, что он до последнего не хотел с ней расставаться, поэтому она стояла без жильцов почти двадцать лет. После смерти прошлой хозяйки здесь особо никто не жил, так что вся обстановка сохранилась с тех времен. Дочери хозяина не были любителями старого фонда и не рассматривали это место для жизни. К тому же квартире требовался ремонт, поэтому хозяин все-таки принял непростое для себя решение продать ее.

Риелтор, которая была с нами на показе, очень удивилась, что мы смотрели квартиру себе: большинство молодых семей предпочитают новостройки.

Удивительное ощущение, когда ты находишься где-то и каждой клеточкой тела чувствуешь, что тебе здесь нравится и сюда хочется возвращаться снова. Мне кажется, что уже на просмотре внутренне и я, и муж не сговариваясь решили, что хотим здесь жить.

Буквально через неделю мы подписали договор и получили ключи от заветной квартиры в доме 1907 года постройки.

Новый взгляд на жизнь

Мы владеем этой квартирой уже почти два года. Находится она в доме, который построил как доходный дворянин и госслужащий Иван Михеевич Белаш. Он взял на строительство кредит в банке и достроил дом в 1907 году. Однако хозяином доходного дома Иван Михеевич пробыл недолго: спустя десять лет жизнь миллионов людей и целой страны кардинально изменилась.

Переступив порог этой квартиры, мы будто попали в другой мир, в иное измерение, которое все эти годы сохраняло в себе дух того времени. Мы прочувствовали концептуальную мысль людей, которые строили этот дом: они сразу думали о комфорте, потому что здесь были четырехметровые потолки и восемь больших окон на три комнаты одной квартиры. Благодаря этому внутри всегда сохраняется много воздуха и света. Получается, что раньше люди больше понимали в удобствах повседневной жизни и старались наполнить ее эстетикой через архитектуру своих домов. Причем Иван Михеевич строил этот дом как доходный и сам не планировал в нем жить, то есть раньше просто было не принято делать иначе.

Мир Белаша и наш мир встретились спустя 115 лет, и так символично, что и тогда, и сейчас страна переживала переломный исторический момент. Я часто думаю о чувствах и мыслях Ивана Михеевича, посещавших его, когда он уже понимал, что дом заберут и планам не суждено реализоваться. Наверняка ему было больно расставаться с местом, в которое он вложил и средства, и время, и душу.

Сейчас строить долгосрочные планы не менее рискованно, поэтому все, что нам остается в дне сегодняшнем, – проживать его с радостью в сердце и с благодарностью за то, что мы живем в чудесном доме, делающим нашу жизнь в эти непростые времена лучше.

Попав в мир исторических домов, который существует параллельно с миром панелек и хрущевок, я многое пересмотрела в своей жизни. Эта квартира повысила мой уровень нормы, и сейчас я не хочу соглашаться на меньшее. Первое время весь этот объем воздуха и света меня удивлял, но потом я привыкла и сейчас уже просто не хочу жить в квартире с низкими потолками: в ней становится тесно, а атмосфера начинает давить на меня.

До покупки квартиры мы были людьми с другими интересами. После покупки все изменилось: вот уже два года, как ремонт и реставрационные работы глубоко вошли в нашу жизнь и стали неотъемлемым атрибутом каждого дня. Наши знакомые и родные удивились нашей покупке, а затем и тому, что мы сами стали делать ремонт.

Мы своими силами отреставрировали шесть деревянных окон и потолки в трех комнатах. У нас в городе нет реставраторов, которым можно было бы доверить это дело. Все, кто к нам приходил, либо называли космическую сумму, либо совсем не внушали доверия. Строители рекомендовали заменить деревянные окна на пластиковые и зашить двухметровые оригинальные двери под стандартный проем, поэтому мы решили заняться реставрацией сами.

В этом, пожалуй, заключается основное влияние квартиры на нас. В Саше проявился дар реставратора. Я уже говорила, что у него есть художественное образование, и благодаря квартире его способности раскрылись с новой стороны. Он подходит к реставрации ответственно, учитывая все тонкости, которые могут повлиять на результат. Ну а я заняла место его помощника.

Честно признаться, мне до этого особенно не нравилось что-то делать руками, механически, но здесь не осталось выбора, и я тоже включилась в процесс. Зато теперь я знаю на практике, как проходит каждый этап потолочных работ, как отреставрировать деревянные окна и даже как их вставить.

Как мы вставляли с Сашей окна на втором этаже – это отдельная история: мне было очень страшно стоять и придерживать тяжелое окно изнутри, в то время как он стоял на стремянке и вставлял его в проем с улицы.

В общем, все эти два года мы строили новый мир, и этот мир изменил наши взгляды на жизнь. Я на практике поняла: если хочешь изменить мир – начни с себя. Твой пример может стать вдохновением для других.

Именно так произошло с нашими соседями по этажу. Мы предложили вместе сложиться на ремонт подъезда, и они поддержали эту идею. Для этого дела мы привлекли мастеров: те управились за пару недель, а результат получился отличный – глаз до сих пор радуется. Чувствуется, что соседи по этажу прониклись нашей философией и уже не хотят вспоминать, как много лет до этого они каждый день ходили мимо стен со старой облупившейся штукатуркой. Осталось заразить идеей соседей с первого этажа: у них подъезд располагается с другого входа, и пока что на него без слез не взглянешь.

Я радуюсь, когда понимаю, что нам удается изменить отношение жителей к собственному дому, хотя некоторые из них здесь живут не первый десяток лет. Хочется, чтобы ухоженных исторических домов становилось как можно больше. Отношение к таким домам может многое рассказать о человеке и его жизненных ценностях.

После покупки этой квартиры я искренне желаю, чтобы больше людей обратили внимание на исторические районы. Часто бывает, что человеку нравится архитектура прошлого, он понимает ее ценность, но живет в какой-нибудь новостройке или хрущевке, потому что думает, что покупать старую недвижимость слишком рискованно. Вся наша жизнь – это один сплошной риск, если жить нестандартно. Не стоит довольствоваться малым, когда можно позволить себе лучшее.

С приобретением жилья в историческом доме такая же история: главное – не испугаться ответственности. Жизнь в такой квартире – сплошное удовольствие и вдохновение от каждого прожитого дня.

Могу сказать, что в нашем случае бытие действительно определило и даже изменило наше сознание. Наш мир не вернется на старые рельсы, после того как мы переступили порог квартиры в доме Белаша.