– В порядке, – ответил Велиофант, но Ярих различил в его голосе нотки, которые как бы говорили, «пока в порядке». – Спи.
А ничего другого и не оставалось, поэтому Ярих лег бочком, подложил руки под голову и уснул.
– Ну что, счастливчик, подъем! – в дверь, со свечой в одной руке и корзиной в другой вошел охранник. Кто-то снаружи ее тут же захлопнул и закрыл на задвижку.
Сбежать будет сложно, понял Ярих, а вот почему счастливчик, не понял, пока стражник не поставил на его лежанку тусклую свечку в толстом металлическом подсвечнике и корзину, где стояла крынка молока и добрый ломоть хлеба.
– Растягивай. Неизвестно, когда тебе еще принесут.
– Чего принесут? – разговаривать с набитым едой ртом Яриху было не очень удобно.
– Дак передачку с едой. Кто знает, когда еще придут к тебе родственники.
– Какие родственники? – поинтересовался Ярих.
– Дед твой шепелявый, – стражник попытался изобразить вставную челюсть, впрочем, безуспешно.
Ярих перестал жевать. Все, что он услышал, не укладывалось в голове. – У вас что, заключенных не кормят?
– Еще чего, – возмутился стражник, – Корми их, дармоедов.
– Если им не принесет еды, – медленно формулировал мысль Ярих, – Кто-нибудь… Заключенные умирают с голоду?
– Ну конечно, – бодро ответил стражник, – А не умирали бы, так никаких казарм бы на них не хватило.
Ярих перестал жевать. Положил в корзину хлеб и туда же поставил крынку.
– Ты чего? – удивился стражник.
– На потом..
– А, вот это правильно, – похвалил бородач, собираясь уходить.
– Постой, – Яриху самому не понравилось то, как жалобно это прозвучало, – А воды можно?
– А. Этого я тебе принесу, – улыбнулся бородач, – Хоть ведро, – глянул по углам, – И ведро тоже.
А еще он оставил открытым окошечко в двери. Настолько маленькое, что даже детская рука в него не пролезла бы, зато, проникал свет из коридора. Это было хорошо. Хоть темноты Ярих не боялся, но потемки наводили тоску. К тому же, он не терял надежды сунуть в щель нос, как только уйдет охранник.
Ничто так угнетающе не действует на аппетит, как люди, которых с первого раза трудно отличить от привидений. Лиарна отодвинула от себя поднос с кашей и каким-то травяным чаем. Пахло не аппетитно. Тем не менее, ее соседки ели.
– Скушайте все, пожалуйста, – снова подвинула к ней тарелку девушка в белоснежном передничке, – Увидит хозяйка, что я тарелки полные вернула, и меня накажет и вас.
С отвращением Лиарна покосилась на еду, на равнодушно и методично жующих девочек и пододвинула тарелку к служанке.
– Съешь сама. Воды хочу.
Служанка, стоя, украдкой поглядывая на дверь, торопливо проглотила кашу. По виду ее было ясно, что то, чем она питается обычно, в разы съедобнее. Потом она собрала на поднос посуду и скомандовала девушкам:
– Отдыхайте.
Для Лиарны так и осталось загадкой, почему они горничную и слышат и слушают, а ее по-прежнему не замечают.
Через несколько минут дверь снова открылась. Та же служанка бойко свернула лежавший посреди комнаты коврик. Под ним оказался колдовской знак. Восьмигранная звезда, с незнакомыми надписями. Один луч наполовину был больше остальных. Лиарна такого еще не видела.
В полуоткрытую дверь было слышно, как королева кричала кому-то:
– Посмей только заикнуться, что в округе не осталось ведьм, ленивый холоп. Сбежали или прячутся?! Даже слышать не хочу. Из-под земли достань! Ясно?
И, сверкая гневно глазами, королева ворвалась к ним. Сейчас, при ярком утреннем свете она выглядела не столь безупречно, как накануне. Она казалась весьма и весьма старше и страшнее. Особенно улыбка.
– Ну, мои цыпочки, есть пора.
Девочки, все как одна, поднялись и встали, друг напротив друга в лучах звезды. Лиарна осталась на месте. Почувствовав на себе тяжелый взгляд, подняла глаза и уже не смогла воспротивится. Она встала на луч. А напротив ее, в самый длинный луч встала королева. Она сделала руками жест, словно собрала в кучку несколько нитей и резко потянула их на себя. Воздух внутри знака заискрился, окутал светом и девочек и саму королеву, но неизменно гас, не доходя до кожи Лиарны нескольких миллиметров.
Девочки едва не падали, а королева преображалась на глазах. Кожа белела, волосы стали шелковистее и гуще и вся она словно моложе. Глаза ее были закрыты. Руки раскинуты в сторону.
Одна из девушек качнулась и упала бы, но ее успела подхватить Лиарна.
– Перестаньте, – Лиарна не выдержала, – Вы убьете их!
Королева плавно провела руками и открыла глаза. Сияние исчезло.
– Ты не должна была умирать так рано! – рявкнула она на девушку, стоявшую только потому, что ее поддерживала Лиарна.
– А ты … – она внимательно пригляделась к Лиарне, – Такого быть не может!
Острая злоба исказила тонкое лицо. Из горла сам того не ведая вырвался клич, с каким охотники вгоняют копье в жертву.
– Я! Я до тебя еще доберусь!
И королева стремительно вышла из комнаты.
Снова вошла служанка и постелила коврик на место. Она не заметил, как в комнату к девочкам, пока дверь была приоткрыта, вбежал Велиофант, спрятался под кроватью и сидел там, пока с другой стороны двери не защелкнулась задвижка. Потом подождал немного и запрыгнул на коленке к Лиарне.
– Велиофант! Как я тебе рада! – Лиарна с чувством обняла его.
– Научи меня заклинанию, открывающему двери.
– Для Яриха? Хорошо, запоминай.
Очень медленно, плавно Лиарна нарисовала в воздухе несколько фигур руками. Какое-то время домовой смотрел на это совершенно бессмысленными глазами, но она повторяла и повторяла, пока он не запомнил, а потом долгое время пытался воспроизвести это своими маленькими лапками. Поначалу его отчаянные попытки лишь веселили Лиарну. Когда же у него начало получатся, она стала серьезной. Внимательно следила и поправляла, понимая, что от того, сможет ли домовой научить Яриха, зависит их спасение. Наконец он сделал все как нужно. Лиарна захлопала в ладоши.
– Сегодня ночью мы придем за тобой, – шепнул домовой.
– Вы меня спасете? – уточнила Лиарна.
Велиофант закивал.
– А их?
Велиофант развел лапы:
– Девушки не пойдут сами, они зачарованы, да и не смогут, слабы. А у нас нет мужчин, чтобы вынести их!
– Так разыщите, – в тихом голосе звучали нотки повеления, каких трудно было ослушаться. – Я без них не пойду!
Потом, чтобы смягчить свои слова она погладила Велиофанта, ласково посмотрела в желто-зеленые глаза:
– Не знаю почему, но на меня злючка не воздействует. И не сможет, уверена. Видно Ярих наколдовал. Он может, когда пугается. Несколько дней я потерплю, – она начала говорить быстро-быстро, так как давно думала об этом и сейчас боялась сбиться с мысли. – Королева питается их силой и жизнью. Если вы их украдете, она станет болеть и умрет. Так надо. Она очень плохой человек. Только нужно проследить, чтобы новых девочек к ней не привозили, – последнюю фразу она добавила с небольшим сомнением в голосе потому, что не представляла как это можно осуществить.
Велиофант поклонился.
– В вашем лице народ обретет мудрую правительницу.
Приближалось время обеда и, чтобы не испытывать судьбу, домовой полез под кровать.
– Велиофант, – тихо позвала девочка, – Попробуй, у тебя должно получиться. Ты ведь существо волшебное.
От «существо» Велиофант поморщился, но мысль показалась здравой. Подойдя вплотную к двери, он вычертил череду знаков и с трудом поверил глазам, когда кусочек двери перед ним, расплылся, словно в тумане. Провести сквозь такую щель он никого не сможет, а вот самому пролезть? Он глянул на Лиарну, она кивнула. Он стремглав выскочил и на всякий случай, вдруг прищемит, заранее поджал хвост.
Лиарна прилегла. Девушки по-прежнему сидели на своих местах, не меняя позы. «Ну что это за королева, подумала Лиарна о злючке, от прозрачных зависит ее жизнь, а она о них совсем не заботится. Хоть бы на прогулку выводила, что ли». Вероятно, она задремала, потому что открыла глаза, когда услышала звон посуды. Девушки уже сидели за столом. Она подошла и поморщилась. Лозунгом местных поварих было жирней и гуще.
– Мы здесь, как свинюшки в хлеву, спим, едим, спим, едим. Еще и кормят также, – выговорила она служанке, которая упорно опускала глаза, – Я этого есть не стану. Лучше умру с голода. Посмотрим, что тогда королева скажет.
Лиарна демонстративно легла на кровать и скрестила на груди руки. Девушки доели, служанка собрала посуду и ушла.
А есть хотелось. К счастью, служанка вернулась, принеся молока, вареных яиц и кусочек ягодного пирога. Лиарна съела меньше половины, поблагодарила горничную кивком, а когда отходила от стола, заметила краем глаза, как та передником смахнула слезу.
Сначала Яриху показалась, что у него видение. Уж очень неправдоподобным было появление Велиофанта из-за закрытой двери. Теплый полумрак на миг показался зловещим, но тихое сопение домового, влезающего на деревянную лежанку и толкающего впереди себя светильник, развеяли его опасение о наваждении.
Велиофант молчал, не решаясь озвучить свой план, безумный по всему, понимая, что собирается впутать в это ребенка. Младенца, перед его сотнями лет. Было стыдно. Но. Если Ярих узнает о его чувствах, а ведь он чуткий – он может, будет совсем мерзко. Поэтому Велиофант улыбнулся. Так уж повелось, что этот боковой оскал в два зуба друзья принимали за улыбку:
– Я научу тебя открывать двери.
– Любые?
– Вроде того. Запоминай.
И домовой стал рисовать в воздухе знак за знаком.
– Вот как ты зашел!
Домовой шикнул. Ярих замолчал. Движения лап напоминали замысловатый танец. А Велиофант показывал снова и снова, по опыту зная, что понимание сразу не прейдет. Не зря в обычных условиях на каждое заклинание уходит не меньше недели. Жаль, что у них нет этого времени. Несколько раз домовой останавливался, отдыхал, начиная терять если не надежду, то терпение, когда Яриха остановил его.
– Вот так? – он подошел к двери и те же движения сделал быстро, едва уловимо.
Зачем же сейчас, – хотел было воскликнуть Велиофант, но замер, потому, что дверь приняла размытые очертания.
– Идем?
Велиофант не успел ответить, а Ярих уже шагнул в коридор. Домовой кинулся за ним и оба они уперлись в широкую фигуру стражника, несшего в камеру корзину от Фисы. Немало шокированы были обе стороны, но главное, что первым опомнился Велиофант, а еще то, что он знал, (уже знал), все ходы, выходы и лазейки.
– За мной, – раздалось его шипение и пушистое рыжее пламя помчалось по коридорам.
Они выскочили на черный двор, где была калитка на улицу для прислуги, а вдогонку неслись топот тяжелых сапог, женский визг и возгласы:
– Туда побежал! Хватай! Лови! Быстрее!
– Сюда! Отодвинь! – выкрикнул на бегу Велиофант.
Ярих отодвинул доску и они юркнули в дыру в заборе. Доска тут же встала на место. Со скотного двора, куда они попали, калитка вела в огород. Соседние огороды отделялись друг от друга невысокими пряслами, из прибитых к столбам горизонтально несколько жердей. Ярих с Велиофантом пролетали сквозь них, почти не замедляя движение. Велиофант радовался, что за предыдущий день исследовал не только покои, но и окрестности.
Преследователи тоже выбежали через заднюю калитку и обшаривали теперь канавы, кусты и ближайшие усадьбы.
– Ложись! – скомандовал Велиофант.
Ярих упал на землю.
– Да нет, не сюда… Вот видишь, не ровно вспахано, канавка. Ложись в нее. На Бок. Засыпай ноги и туловище.
Канавку Велиофант тоже приметил загодя, так, на всякий случай. И вот ведь! Он перекусил несколько стеблей лопухов и теперь тащил их в зубах, широко расставляя лапы.
– Клади под голову.
Ярих зарыл землей ноги и туловище. Голову прикрыл курткой, спрятал руки, а Велиофант, по-кошачьи, припорошил, что осталось, тонким слоем земли.
– Как ты там? Воздух поступает?
– Ага, – промычал Ярих.
– Потерпи до темноты. Полежишь, а я пока подумаю, как нам затеряться.
Ну а что, еще раз огляделся Велиофант, так все же лучше, чем, задрав хвосты носиться у всех на виду», – а потом улегся рядом в пучке высокой травы. Судя по шуму, нарастающему на улицах, на Яриха была устроена настоящая облава. «Дались мы им, ну убежал да убежал», думал Велиофант, не подозревая, что жизнью мальчика королева думала шантажировать неприступную для ее чар Лиарну.
Лаяли собаки, причитали женщины. Стража обходила каждый дом, заглядывала в шкафы, подполья, кладовки, оглядывала огороды.
– Велиофант… – глухо донеслось из-под куртки.
– Да-а.
– Мне скучно. Расскажи чего-нибудь.
– А ведь есть, что рассказать-то, – встрепенулся домовой, – Слушай, какую историю моя стряпуха своей ученице поведала: «Еще недавно была она забытой старой ведьмой и жила в лесу, который люди обходили сторонкой. Этому и детей учили: «Не ходите, – мол, – в страшный лес, сглазит бабка, так же как коров и овец по околесным деревням».
Старуха про эти сплетни знала, да усмехалась себе, в нестиранный передник: – «Как же я сглажу, когда я из лесу уже какое десятилетие не выхожу. И из жителей никого не знаю, и про животинку вашу никогда не слыхивала, видеть не видывала» – глядела бабка на своих посетителей честными глазами. «И вообще, не колдую, я … так, вам, в качестве исключения» – говаривала она, ежели припрет бородатый мужичек крынку меда, да скажет: «Спать не могу, завидки берут, какая у моего соседа свинья жирная! Придушу тебя, бабка, коль не изведешь животинку. А поможешь, так вот тебе гостинец, пользуйся».
Ну, как тут не помочь? И наведет ему бабка порошка, подсыплет он ночью соседской хавронье в корыто, а на утро совершенно здоровая хрюшка валяется без дыхания, с синим пяточком. И начинается вопль на всю округу: «Ведьма, ведьма!» – А бабка-то чего?! Если б не к ней, так к другой бы бабке мужичек пошел, той, что живет через три деревни!
Так бы и жила та ведьма в кривой избушке, кабы не попалось ей заклинание чудесное, а еще через год не пришла бы девушка, из соседнего села, в ученицы проситься. Силу колдовскую в себе почуяла. Вот на ней бабка заклинание и испробовала. Истаяла девица в раз. Зато бабка стала лет на тридцать моложе и вдвое сильнее. После этого в окрестных селах несколько девочек пропало. Бабуля, коей и имя-то уже никто не помнил и кроме как – Карга Старая и не звал, тоже затерялась.
Зато в Заречном, главном городе этого небольшого царства, то есть здесь, объявилась девушка красоты неслыханной. Народ в государстве ахнул, когда супружницу свою законную царь в монастырь сослал, а ее в царицы взял.
Некоторые придворные сначала кричали, что король околдован, потом шептали, а потом и вовсе сгинули. В результате, все остальные, начиная с прислуги, и заканчивая вельможами притворились глухонемыми раньше, чем лишились языка методом отрубания головы, – Велиофант помнил и пересказывал подслушанную историю слово в слово, – Народ даже возроптать не успел, когда появилась на улице королевская стража, с невесть откуда взявшимся Шнюльфиком и в считанные дни все тюрьмы заполнились.
Люди так и не смогли определить, по каким признакам стража выискивает виновных, поэтому, на всякий случай, при их появлении прятались все. Благо, цокот копыт по каменной мостовой слышно издалека.
Все у королевы было под контролем, но, после пары лет царствования, на вершине красоты и могущества, она поняла – в стране закончились ведьмы, а она, больше всего на свете боялась постареть и лишиться силы, с помощью которой владела чувствами короля. Ну а как иначе смогла бы она заставить его сослать любимую жену? Или приказать казнить сына, на которого и сердиться-то причин не было?
Карвинга радовалась (правда, на «Карга» похоже?), когда услышала про проделки маленькой ведьмы в лесу и заполучила девочку, да только силу ее для себя добыть не сумела!» – закончил свой рассказ Велиофант триумфальным ударением.
– Так это не сказка?! – вскричал Ярих, и едва не выпрыгнул из убежища.
– Похоже, нет, – промурчал домовой, – И это еще не все, – добавил он, – Молодой наследник не погиб, а сбежал с лучшими войнами.
– Вот это да-а! – раздалось из-под куртки. А потом, после не долгого молчания: – Ты мне это ведь не просто так рассказал?
–Не просто так, – согласился Велиофант. – Лиарна, без подружек своих вызволяться не хочет, а нам их без подмоги не вызволить.
До вечера Велиофанту пришлось несколько раз отлучится. Плодами его непосильного труда были рубаха и штаны. Явно большие Яриху, старые и дырявые.
– То, что надо, – любовался домовой приобретенным. А еще ножницы – пришлось стащить у Фисы. Мог бы и попросить, конечно, но – неприлично пугать суеверную женщину говорящим котом.
Худое, грязное тельце не спасала от утреннего холода ни длинная, не по размеру рубаха ни подвернутые дырявые штаны. Лысая голова с торчавшими местами клочьями волос казалась маленькой, а черные глаза на бледном лице огромными.
Велиофант пробирался вслед за Ярихом между торговых ларьков на рынке, где заспанные торговцы спешили выставить товар.
– Пшол вон, бродяжка.
– Много вас таких шляется. Всех не накормишь.
Но Ярих не огорчался. Пока торговцы смотрели на него, пытаясь уберечь продукты, Велиофант утащил у одного из них копченый окорок и они съели его, спрятавшись под пустым прилавком. Потом напились воды из колодца и, найдя убежище между пустыми стойками, Велиофант устроил засаду. Целью его были слухи и сплетни.
Ярих притворился дремлющим. Невдалеке, на крыше прилавка затаился Велиофант. И действительно, когда пространство вокруг заполнилось людьми, многие отходили поболтать в их укромный закуток. К окончанию торгов Велиофант знал, про всех хворых и беременных, несколько способов лечения прыщей и, где схоронить от мужа заначку. Ярих старался пропускать деликатные подробности мимо ушей, но тоже твердо усвоил, что, не смотря на кажущуюся ленивость и монотонность, жизнь в городе бурлит. А вот о юном наследнике люди либо не знают, либо предпочитают не разговаривать.
Ярих прошвырнулся по рядам и принес свежую, румяную булку. Ее с аппетитом съели и поплелись к колодцу. Вокруг него, соблюдая очередь, собралась кучка народа. Едва Ярих приблизился, люди едва не накинулась на него.
– Негодник.
– Оборванец.
– Куда грязным рылом в воду!
Ярих, не рискнул доискиваться до причины такого отношения. Проскользнув между людьми и увернувшись от ударов, он отбежал от колодца на безопасное расстояние.
– Вот ты даешь, – засмеялся кто-то рядом. – Тебе что, жить надоело?
Ярих разглядывал мальчишку заговорившего с ним. Нищий, как и он, только не переодетый, а настоящий. Об этом легко было догадаться по запаху – как от несвежей еды. Парнишка, лет на пять старше Яриха, но немногим выше. Худой, белесый. В нескольких слоях рваной одежды, хоть на дворе и лето.
– Чего это они? Я им ничего плохого не делал, – удивился Ярих.
– Ну, все ясно. Не местный. Пойдем, я покажу, где наши пьют.
Ярих на небольшом расстоянии последовал за незнакомцем. Через несколько переулков тот привел его к покосившемуся, со сгнившими досками деревянному колодцу, с ржавой цепью и ржавым котелком на конце. Но это не имело значения, когда оказалось что вода здесь тоже студеная и свежая.
– Ночуешь-то где?
Ярих пожал плечами.
– Ну, ясно. Держись меня, не пропадешь.
Ярих покосился на Велиофанта, мельтешившего рядом. Домовой еле заметно кивнул. Ярих тоже.
– Твой чо ли?
– Ну да, приблудился, – на всякий случай добавил Ярих.
– Тогда держи при себе, не то съедят.
Левый глаз Велиофанта задергался. Он удрал бы, да и Яриха утащил, если бы не надежда узнать про принца у непочтенных жителей городка. Уж они-то точно не про роды и припарки беседуют. А еще он помнил о том, что их ищет стража. А уж коли замаскировался оборванцем, так где же еще прятаться, как не среди себе подобных?
Предупрежденный, он шел так, что шерсть его при ходьбе слегка касалась ног Яриха, а сам был готов в любую секунду запрыгнуть к Яриху на плечи.
Место, куда их привел мальчик, было ночным пристанищем бродяг. На неприглядном замусоренном пустыре собирался народ. Разными способами. Кто шел, кто ковылял, кто вообще, полз. Общество это, вопреки представлениям Велиофанта, унылым не было, вокруг велись оживленные разговоры, слышался смех. Приползшие пытались петь, песнь их временами подхватывалась то тут, то там, а потом стихала, сменяясь то громоподобным, то тихим посвистывающим храпом. Сидели группками. «По знакомству или интересам?» – мелькнул у домового вопрос. Он махнул головой – не важно. Главное, чтобы не голодные до той отчаянной степени, что толкнет позариться на его упитанную тушку.
Ярих старался не отставать за пробиравшимся сквозь толпу и явно ищущим кого-то парнишкой. Это было сложно. В сумерках черные потрепанные фигуры стремились слиться с землей. Исключение составляли ДАМЫ. Ярих не раз, не смотря на боязнь потеряться, останавливался, завороженный, перед какой-нибудь ярко раскрашенной, с оранжевыми волосами старухой, чьи грязные коленки торчали из-под пышной красной или желтой или даже голубой, атласной юбки. ДАМЫ желали произвести впечатление, и его было столько, что сшибало с ног.
– Ну, ты где? – худая, но неожиданно сильная рука схватила его за шиворот и втянула в круг взрослых, – Кланяйся, – эта же рука хлестнула по затылку.
На всякий случай Ярих склонил голову, при этом изо всех сил стараясь разглядеть, ради кого он это делает. А разглядев, уставился, забыв про почтительность. Еще один щелчок по затылку и подбородок снова послушно уткнулся в грудь.
Лысый здоровяк восседал на большом, грубо сколоченном кресле, обложенном шкурами.
– Ближе, – шевельнулся толстый палец, – Ближе.
Ярих откинул начавшие было толкать его руки и подошел сам.
Надо ли говорить, что Велиофанта у его ног уже не было. Воспользовавшись полумраком, домовой еще раньше шмыгнул в кучу мусора и на всякий случай уже сочинил план побега.
– Как звать?
Ярих замешкался. Он не хотел называть настоящее имя, а нового не придумал.
– Карх. Назвал он имя отца.
– Чего умеешь?
Ярих пожал плечами. Ему и в голову не пришло, что его умение воровать могло бы пользоваться здесь невероятным спросом.
– Головешка, обмажь его завтра коростами и пусти к попрошайкам. Потом поглядим.
Грозный здоровяк задремал в кресле, потеряв к новенькому всякий интерес.
Головешка, глянув на Яриха, ухмыльнулся.
Мальчик за его спиной облегченно выдохнул:
– Повезло тебе, приняли, – и протянул Яриху руку, – Меня Шмыг зовут.
– Меня Я…, я Карх, – вспомнил Ярих. Они отошли в сторонку и Ярих ощутил на своих плечах тяжесть Велиофанта.
– А что, могли не принять? – то, что в попрошайки не легко попасть, было неожиданностью.
– Ты даже не представляешь, каким сложным испытаниям подвергаются новенькие.
Что-то здесь не так, шевельнулась мысль и, словно в такт ей на плечах заерзал домовой.
– Тише ты там, с когтями, – тихо попенял ему Ярих.
– Это ж тупая скотина, – хохотнул Шмыг, – Думаешь поймет?
– Мой ничего так, умный, – заступился Ярих за Велиофанта.
В ответ домовой спрятал когти и растекся по шее, как пушистый и теплый воротник.
– Ну и ладно. Пошли есть.
– Тут кормят?
– Котел общий. Кто что притащил, то и едим.
И Шмыг подвел Яриха к месту, где пахло настолько неаппетитно, что хотелось зажать нос.
– Я что-то не голоден, – поспешил отойти Ярих от общего стола, вернее, длинной полосой разложенных на земле тряпок, на которые было вывалено все содержимое карманов, мешков и сумок присутствующих. Освещал все один не слишком большой костер, возле которого, во главе пиршества сидел великаноподобный хозяин. Обязанностью каждого было преподнести ему лучший кусок. Он ел все без разбору и с усмешкой наблюдал, как скривился новенький.
Шмыг плюхнулся на коленки и, растолкав локтями соседей, потянулся за едой.
Впрочем, трапеза закончилась быстро. Тряпки разобрали хозяева. Перестав быть частью стола они станут как и прежде – одеялом, матрасом, юбкой. А если, не приведи боги, мыться, то и полотенцем.
– А спите где? – спросил Ярих Шмыга.
– Тута и спим, – показал он на землю под ногами, – Хорошее, кстати, место, сухое. Давай ложиться, пока не заняли.
Они сели. Раздался звук затрещины. Шмыг потер ушибленную голову.
– Ну что, балда, за мелкого спрятался? – проговорил Головешка, – От меня все равно не сбежишь.
– Ты чего к нему лезешь? – не выдержал Ярих.
– Ха, заступничек, – заржал Головешка, нависнув над Ярихом, – Придушу, – рявкнул он, но вдруг попятился. Это загорелись в ночи глаза Велиофанта. Спина его изогнулась, шерсть стала дыбом, а из раскрытой пасти раздалось рычание. Неожиданно он превратился в хищного зверя и даже стал наполовину больше.
– Все равно до тебя доберусь, и твоей драной кошки, – проговорил Головешка, отступая.
– Зря ты с ним связываешься, – устраиваясь поудобнее на прогретой солнцем земле прошептал Шмыг.
– Да трус он, – ложась рядом на бок и одной рукой прижимая к себе Велиофанта, ответил Ярих, – Кота испугался!
Мальчишки тихонько засмеялись.
Белесый худенький паренек уснул быстро. Под боком мерно сопел домовой. Ярих слышал, как во сне он вздрагивает ушами, прижал к себе мягкое тельце. Стало теплее, но не спокойнее. К вони, сразу казавшейся непереносимой, он уже привык. Голоса не раздражали, они смолкали и пустырь постепенно наполнялся сонным бормотанием, сопением, похрапыванием и храпом. Вместе звуки словно сплетались в песню, и даже порой казалось, в ней присутствует мелодичность.
Он смотрел в серое от звезд ночное небо. Здесь оно такое же, как на Харн Орне, его родном горготане. Как сейчас хотелось туда, к немногословному отцу и любящей поворчать матери. Ну а главное, мешало заснуть ощущение, что что-то должно произойти. Одно из тех, которым Ярих привык доверять. И, когда все уже долго и мирно спали, он услышал тихий лязг железа. Так звучали вооруженные люди, которые вели его во дворец. Ярих слегка приподнялся. Не показалось. Глаза давно привыкли к темноте, а стражника, в свете звезд узнать не сложно. Он толкнул Велиофанта и движением головы показал ему куда смотреть. Ярих всегда удивлялся этой способности домового: еще секунду назад спал, а теперь весь внимание. Велиофант, зажмурив, чтобы не сверкали, глаза, бесшумно крался за стражником.
Не прошло и получаса, как домовой вынырнул из темноты.
– Плохо дело, нужно бежать.
И шмыгнул в темноту. Ярих, на четвереньках, за ним, по возможности не теряя из вида развевающийся почти у самого носа пушистый хвост. Оказалось, даже в темноте домовой может ориентироваться без труда и между грудами спящих, и по мудреным закоулкам, через которые привел их Шмыг.
– Стой.
Ярих головой врезался в мягкий бок домового.
– Дальше не пойдем. В следующем переулке стража, – и Велиофант
полез в кусты, возле забора.
Ярих последовал за ним и распластался в траве.
Голоса приближались. Они не таились. Они были хозяевами этого маленького городка, его кулаками, носками его тяжелых сапог.
– Еще по шпуньке и пойдем.
Голоса звучали совсем рядом.
– Шнюльфик учует.
– Чесноком зажуй.
– Тыфу ты пакость, – и тот же голос, – И чего мы по ночи шарахаемся?
– А тебе все бы дома, бабу мять? – хохотнул басок.
– А чего там мять, она у него тощая.
– Ну, вы чего сразу, я же серьезно, – потянул тот, с тощей женой.
– Обладатель баска заговорил тише. – Гундишь, как баба. Ты мне лучше скажи, тебе все это отрепье в НАШЕМ городе нравиться?
– Нет.
– Во-от. И Шнюльфику не нравиться. Решил он от них избавиться.
– Так он че, один сейчас от них, того …
– Да нет же, – терпеливо втолковывал ему басок. – Он наврет их главному, что затевает переворот, а коли тот поможет, то его возвысит …
Мужики дружно захохотали.
– А как они-то нам помочь могут? – удивился обладатель стройной супруги.
– В том-то и хитрость, – продолжал басок, – Бедолаги нападут на нас, когда мы в город повезем ведьму, отобьют ее и лишат королеву силушки, – закончил он почти шепотом.
– А зачем это нам? – в тон ему тихо спросил другой голос.
Остальные стражники притихли. Они не были посвящены в тонкости предстоящей операции, но хмельной басок было не удержать.
– А затем, что ведьмы никакой у нас нету!
Ответом ему было несколько изумленных возгласов.
– А так и от королевы не попадет, и, пользуясь случаем, шарашку эту немытую сотрем с лика города. Как коза языком слижет.
– Ишь ты! Ну, не привыкать. Что велят то и сделаем, – отозвались мужики.
Яриха затрясло, он крепко сжал зубы, боясь, что стук их будет слышан. Люди, поначалу вызывавшие отвращение, казались теперь симпатичными. Было жаль даже драчуна Головешку. Хотелось дождаться, когда стража вместе со своим командиром Шнюльфиком, уйдет, кинуться к пустырю, разбудить всех и предупредить.
Еще минут двадцать ждали стражники своего командира, но ничего стоящего больше не сказали, хоть Ярих и вслушивался изо всех сил.
– Все, ушли? – спросил Ярих домового. Его слуху он доверял больше.
– Ушли.
– Почему мы убежали? Из-за них?
– Повелитель бродяжек. Это он отправил гонца к Шнюльфику, сказать, что приблудился мальчишка. Они собирались схватить тебя, спящего.
– Зачем?
– Ну, может его за это не тронут, после того как бродяги отобьют у стражи якобы – ведьму.
– Их что, всех? – не верил ушам Ярих.
– Ты же слышал, – в голосе домового слышались раздраженные нотки. Обычное дело. Стоит только рассердиться по поводу собственного бессилия что-то изменить, гнев выливается наружу.
Ярих сел спиной к забору.
– А когда ведьму повезут?
– Кто их знает, – шептал Велиофант, – Хотя, убогим, уверен, объявят заранее.
– Надо предупредить Шмыга.
– Сиди тут, я его приведу.
– Ты как-нибудь этак, деликатней.
– Скажу, что я ему приснился.
Если бы Ярих видел в темноте так же хорошо как Велиофант, он знал бы, что домовой ему подмигнул.
– Это не план, это безумие, – Велиофант запыхался от бега, поэтому говорил прерывисто.
– Лучше, чем зарываться в канаву.
Они то бежали, то шли быстрым шагом, стараясь к рассвету оказаться как можно дальше от города.
– А я говорю безумие! Пешком, в лесах, за день отыскать малочисленный отряд…
В изумлении о недогадливости друга Ярих даже остановился.
– Так мы ведь сейчас не принца ищем!
– А кого? – удивился Велиофант.
– Уханчика!
– Вот…, – а остальную фразу, в целях сохранения достоинства, Велиофант произнес про себя, – … я старый болван! – и потом снова вслух, – Так я помню, в какой стороне мы его оставили. Ты уж не обижайся, но в лесу все ориентируются лучше людей.
И припустил вперед.
– Давай за мной!
– Ну вот, – засмеялся Ярих, – А совсем недавно еле лапы тащил.
– Все. Тихо, – Велиофант стал серьезным, – Не то сгребут, и пискнуть не успеем. Мало ли кто по лесу бродит.
С этой минуты шли молча. Долго. Рассвело. Энтузиазм Яриха с трудом передвигал ноги, когда Велиофант плюхнулся в сырую от росы траву.
– Все. Это место. Здесь мы его оставили.
– Уха-анчик! – крикнул Ярих.
– Т-с-с-с, – заставил его молчать домовой, – Отдохнем, поищем.