Донеся её до небольшой лачужки под старым дубом, аккуратно осмотрев девушку в надежде, что сейчас она всё-таки проснётся, с тоской пошёл копать яму, чтобы похоронить её, как следует.
Выкопав половину ямы, силы его немного иссякли. Мэтью присел на выпирающий корень столетнего дуба и, сделав тяжёлый выдох, выпил глоток уже почти кипячённой воды. Солнце тогда жарило сильнее, чем обычно, вода только и успевала закипать. Откинувшись слегка на ствол дерева, и откинув голову назад, он внимательно всматривался в облака, словно что-то там искал. Жара и духота наводили сон на парня. Он уже позабыл обо всём. Сила куда-то пропала, голова потяжелела, а глаза опускались, как ворота в гараж.
– Мэтью, где мы?
Услышанное заставило юношу тут же проснуться. Он не понимал: реальность это была или нет. На входе в лачужку стояла совсем здоровая и полная энергии Эли. Она была совсем не той, которую ещё недавно клал на койку парень. Теперь ошеломительная кареглазая брюнетка стала изящной голубоглазой блондинкой.
«Как такое может быть?» – крутился, словно вихрь, вполне разумный вопрос. В воздухе повисла тишина. Эли смотрела на парня, не понимая его изумления, а Мэтью не мог поверить своим глазам. Наконец парень, сделав хороший вдох, словно собирался нырять, приблизился к ещё недавно спящей брюнетке:
– Как ты… тут… ты же…, – не в силах сложить вопрос, заикался юноша.
– Что с тобой?
– Ты себя ещё не видела в зеркало?
– Нет. А что?
Парень ничего не ответив, дал ей небольшое зеркальце ещё с времён бабушек и дедушек, которое лежало там в куче старых книг. Не догадываясь о произошедшем, Эли спокойно поднесла зеркало на уровень своего лица, и нежно перевела свой небесный взгляд с парня на зеркальце. Её руки охладели, сама она побледнела, зрачки увеличились, а с её прекрасных губ пытались слететь слова, повисшие долго на этих лепестках роз:
– Что…
Мэтью был поражён не меньше девушки, и собраться с мыслями никак не мог. Они разлетались в разные стороны, создавая ужасный кавардак. Слегка успокоившись, и разобравшись с небольшой частью неудачных предположений, предложил девушке переодеться, а затем отправиться к его семейству:
– Моя бабушка очень мудрая и знает ответы на все вопросы. Предлагаю сходить к ней. Она точно сможет объяснить нам всё это. Поверь, я удивлён не меньше тебя.
Похоже, у Лизы началась истерика и она, чуть не выронив старинное зеркальце, сквозь слёзы и прерывистый смех высказала:
– Не меньше? Ну, это же не ты был с рождения брюнетом, при чём с огненными карими глазами, а теперь ни с того, ни с сего блондинка с голубыми глазами!
– Да? А ничего что я твой труп нёс на своих руках. Вот копал тебе могилу, а ты тут вдруг: «Мэт, где мы?». Наверное, мне тоже в это трудно поверить!
Вспыльчивость обоих расчертила между ними какую-то границу, и, разругавшись вдребезги, они разошлись. Новая Эли шла назад к себе, а Мэт отправился к своему племени, в котором уже наверняка переживали из-за его долгого отсутствия.
– Подумаешь! – рассуждала вслух раздражённая Лиза, срезая ветки на своём пути. – И вообще, кем он себя возомнил??? Словно это он, очнувшись, выглядит совсем иначе.
– Ну, ведь он прав.
Доносящийся откуда-то голос заставил остановиться Эли и осмотреться. Поблизости никого из людей не было, тогда кто это мог сказать. Осмотрев безрезультатно округу, отправилась дальше, и снова чей-то голос остановил её:
– Ты не права. Тебе следует извиниться.
– Кто? Кто здесь? – уже нервничая, спрашивала девушка.
– Я.
– Кто я? Выходи!
– Не могу. Я – это ты.
– Очень смешная шутка, а теперь, если не трус – покажись!
– Я не шучу. Я – часть тебя. Я – твой внутренний голос.
– Ну, вот, – пробежалось в голове у Лизы, – мало того, что я – это не совсем я, так ещё я и взбрендила, раз разговариваю сама с собой.
Ещё раз, осмотревшись вокруг, и тщательно расставив всё по полочкам, девушка пошла за Мэтью. Она осознала, что была не права, и что-то ещё тянуло её в сторону, в которой скрылся парень. Проделав небольшой путь, она услышала хруст и аккуратно, выглядывая из-за черничного куста, искала источник звука. Как оказалось, это был он. Эли, спрятав меч обратно в ножны, вышла к парню. Тот словно её ждал. Он долго смотрел в её сторону и что-то пытался сказать, незаметно шевеля губами. Рожицы, которые корчил Мэт, показались девушке немного подозрительными, но в тоже время смешными. Подойдя к нему поближе, и заглянув в его душевные глаза, увидела краем глаза как кто-то выходит из тени дерева. В очередной раз, достав меч, она была уже наготове, как вдруг сзади её кто-то толкнул – но даже тогда холодное оружие не выпало из её рук. Их окружили в масках и чёрных костюмах, напоминающих плащи, массивные и высокие мужчины. Круг из них вскоре разомкнулся и к ним вошёл человек пожилых лет уже без маски.
– Здравствуй, Элизабет.
Парень, упавший от удара в живот, с нетерпением и каким-то ехидством поинтересовался:
– Так это твои знакомые?
– Ну, если ты считаешь, что с мечом в руках я встречаю своих знакомых, то, знаешь, ты прав, – раздражённо ответила девушка на глупый вопрос. – Питер Кволт, какими судьбами?
– Да это мне надо поинтересоваться, миледи. Так что вы делаете на моей собственности?
– Хм, а давно это она твоя?
– Она всегда была моей, просто я не был готов…
– Готов к чему? – полюбопытствовала Эли, выглядывая из-за лезвия очень острого меча.
– Слушай, может, поговорим нормально? – предложил высокий с заросшим лицом мужчина, кося взгляд на орудие Лизы.
Девушка, тихо переведя дух, опустила оружие защиты и её глаза блеснули словно искра, отлетающая от пламени костра. Подняв парня, все трое направились к небольшому домику поблизости, оставив охранников здесь.
***
– Так, о чём ты хотел поговорить? – держа в руках стакан с холодной водой, спрашивала девушка, понемногу отпивая источник жизни.
– Ты слышала об Валькириях?
– Это воинственные девы, которые распоряжаются над победой и смертью в битвах?
– Да, они самые. Говорят, первоначально они были злыми духами сражений или, как их ещё называли…
– Ангелы смерти, – перебила рассказ Эли, немного торопя своего собеседника, – если ты думаешь, что я пришла послушать старые мифы, то ты не по адресу. Нам пора, Мэтью!
Девушка поставила на небольшой журнальный столик, возле окна, стакан, и направилась к выходу.
– Погоди. Узнаю твоего отца… Так вот, недавно я услышал от своего работника о Хлекк, которая вернулась и творит беспредел.
– Кволт похоже выпил утром. Идём, Мэтью, – недоверчиво съязвила девушка, махнув рукой на бредни пожилого мужчины.
– Нет, погоди. Я знаю, что это звучит дико, но послушай…
– Послушать? Что послушать? Послушать о том, как ты несёшь о возвращении на Землю Хлекк, получившую в народе имя «Шум битвы», и говоришь, что она убивает?! Когда-то они сравнивались с Богами. Я в это не поверю, даже выпив с тобой за компанию.
– Поэтому у меня есть доказательства, – спокойно с расстановкой ответил Питер, слегка облокотившись на ручку ближайшего стула, с красного дерева, и достал небольшой планшет, – эту запись я нашёл случайно. По началу думал, что это всего лишь профессиональный монтаж, но когда поговорил с человеком, который выложил это видео, убедился совсем в обратном.
Эли и Мэтью внимательно рассматривали на видео здоровенную женщину с алым цветом волос в костюме, чем-то напоминающий доспехи, с секирой в одной руке и кистенью в другой. Гигант разрушала уцелевшие дома и портила оставшиеся запасы еды.
– Так, и что ты хочешь? – досмотрев ужасное видео, поинтересовалась, едва собрав все мысли в кучу, Лиза.
– Она убила многих моих людей и тоже самое может ожидать кого угодно. Она не слушается и не повинуется. Я хочу, чтобы ты разобралась с ней.
–У меня и свои дела есть! – возразила девушка, отдавая планшет.
– А это уже меня не касается. У тебя должок помнишь? Так что – сегодня переночуете у нас, а завтра отправитесь на поиски Хлекк.
Элизабет, насупив брови, молча пошла за слугой, отправленным Кволтом, показать их имения. Пройдя недалеко от той хижины, где ещё недавно лежал труп Эли, она решила достать небольшой пузырек с водой из рюкзачка и слегка облиться в такой жаркий и невыносимый день, но рюкзака не оказалось на девушке. Опомнившись, она позвала Мэта в сторонку и поинтересовалась:
– А где мой рюкзак? И Джоржик?
– Эли, когда я пришёл, то его не было поблизости. А щенок убежал от меня, как только я напал на след зайцев. Я тогда ещё подумал, что он направился к тебе. Ты помнишь, что с тобой произошло?
Эли, нахмурившись, пыталась вспомнить, что было после того, как Мэтью ушёл, но, к сожалению, этот момент словно был стерт из её памяти:
– Я… я не помню.
С мыслями о потерянных ценных вещах и бедненьком щенке, девушке пришлось идти всю дорогу…
Глава VI
Комната оказалась очень просторной и светлой. Казалось, свет попадал даже под кровать и в старый шкаф, который был замкнут. На стенах висели ковры разных размеров и узоров, кровать была скрыта за прозрачной тканью. На старинных комодах стояли разные статуэтки и фотографии. На полу лежала подстилка из тигра, а в уголку возле шкафа – небольшая табуретка с кривыми ножками.
– Что ж… слушай, а у тебя неплохая комната по сравнению с той, которая досталась мне, – пытаясь поднять настроение, подкалывал, не успев войти, парень. Эли ничего не говорила. Она, опустив взгляд, сидела на большой кровати, что-то прокручивая между пальцами. Мэтью, присев рядом с ней, продолжил свои попытки:
– Не, ну, правда. Мне какая-то коморка полагается, а тебе вся роскошь… лепота! – не заметив никакой реакции, парниша перешёл в наступление, не видя смысла чего-либо ждать: – Слушай… этот, как его … Кволт сказал, что ты ему чем-то обязана. Так вот… не подумай, что я такой любопытный и всё хочу знать, но это бы хотелось услышать.
Агрессивный взгляд Лизы вспугнул парня и он решил оставить её наедине, но передумал, когда та начала говорить:
– Это было года четыре назад… я попала сюда случайно. Просто отстала от своих и потерялась. В надежде найти дорогу назад, я набрела на логово этих волков и чуть не погибла. Меня спас Питер… Питер Кволт. После чего он забрал меня к себе и обучил. Тогда я ещё была новичком во всём этом и, естественно, толком убивать не умела. У меня не поднималась рука, к тому же мне было всего 15. Питер научил меня, как постоять за себя и защититься. Знаешь, я никогда не забуду, как в первый раз убила. Говорят, что после убийства – человек меняется и уже больше никогда не становится тем, кем был раньше. Мне иногда интересно – какой бы я была, не будь бы всего этого? Я была бы нормальной или как сейчас – убийцей?
Мэтью, пожалев за руку, едва сдерживающуюся от слёз девушку, успокаивал:
– Ты и сейчас нормальная. Просто теперь ты знаешь как, защитить себя и близких тебе людей. И всё. Ты не убийца, ты герой! Многих кого я знал – убивали ради своей шкуры и выгоды, но ты не такая… ты это делаешь ради кого-то. И я думаю, твои родители бы гордились тобой.
Эли, немного успокоившись от сказанного, поблагодарила парня, и вспомнила о бедной Томочке, так напоминавшую её же в детстве. Слёзы потекли сами по себе, и она постаралась поскорее избавиться от них, считая это слабостью, слабостью её сердца. Парень сделал вид, что не заметил слёз девушки, хотя терпеть не мог, когда видел плачущую девушку, но понимал её боль и пытался разделить на двоих. Поговорив немного о Хлекк, Мэтью направился спать, а Эли принялась готовить оружие для боя. Она раньше и не догадывалась, что миф может оказаться реальностью через столько лет, даже если это и было когда-то правдой. Однако Лиза будто знала, как бороться с этим существом, что делать, и что брать с собой. Её руки вкладывали сами все необходимые боеприпасы, которые логически она бы могла и оставить. Почему-то её руки тянулись к морской соли, которую ей передал отец перед смертью. Не зная почему, но она решила не противиться своим инстинктами, ибо, как известно, в битве важную роль играют не только силы и навыки, но и инстинкты. Полагаясь на них, она также аккуратно вложила лук и стрелы, которые были оставлены ей в память о дедушке… он умер, когда ей было лет шесть, но он был прирождённым стрелком, и оставил свою самую дорогую вещь любимой и единственной внучке. Была только одна проблема – Лиза практически не умела стрелять из лука. Она редко попадала в цель, но именно в этот миг её что-то тянуло к этому оружию. Доложив в свой рюкзак немного припасов еды, захваченной со стола Питера Кволта, девушка легла на упругую кровать, поглаживая рядом заблудшего щенка. Ей всё не давали покоя мысли о всей этой странности. Ещё лет пять назад её бы посчитали сумасшедшей, а теперь все борются только за свою шкуру. Сейчас общество играло не такую большую роль, как когда-то. Люди держались вместе, чтобы хоть в чём-то не быть одинокими. Порой поражает человеческая психология, но что поделать? Так с этими мыслями она и уснула, но они не давали ей покоя и во снах. Ей снилась эта битва… битва с Хлекк. Алого цвета кучерявые волосы и чёрные глаза, в которых поселилась опустошённость, смерть и злоба. Она видела каждое её движение, атаку и, наконец, собственную смерть. Она почувствовала, как входит в неё её же собственный меч из прочной и гибкой стали. Эта картинка заставляла её чувствовать всё, словно это происходит на самом деле. Именно по этой причине девушка поверила в реальность этого сна, пока не очнулась вся в холодном поту от лая, рядом прыгающего по кровати, Джоржика. Всё оставшееся время, до восхода солнца, девушка просматривала уцелевшие фотографии её семьи, пытаясь немного забыться. У неё это хорошо получалось, хоть и давалось с трудом.
***
Уже в пять она стояла у стеклянных, отделяющих её от смерти, дверей, в ожидании Мэтью, который, видимо, не особо торопился на встречу с Божеством. Ещё чуть-чуть и они встретятся с Хлекк, от встречи, которой зависело их будущее.
– Ну что, идём? – едва выдавил из себя, давившийся куском бутерброда, сонный Мэт.
– Ты позже не мог перекусить? – раздражаясь, сквозь зубы прошипела девушка, уже устав его ждать.
– Нет. Слушай, может мы даже и не вернёмся … к тому же, какой бой на сытый желудок?
Из его уст это прозвучало немного эгоистично и безнадёжно, но упрекать его Эли не видела смысла, ведь в чём-то он был прав. Она уже сама была не уверена, что они вернуться с поля битвы живыми, но старалась, закрыв на всё глаза, идти гордо и храбро, смотря смерти прямо в лицо. Поэтому подхватив лук, они направились на поляну Терора. Только одно название говорило само о себе, но даже это мелочи с тем, что там происходило на самом деле. Эта поляна существовала уже много лет и точной даты, как и истории ей не было. Кто-то говорил, что она существовала с времён Александра Первого, а кто-то, что ещё до рождения Христа. Первая теория казалась более реалистичной, и поэтому многие склонялись к ней, но т.к. теперь по земле ходил «Шум битвы», можно было бы взглянуть совсем серьёзно и на вторую версию. Первая рассказывала, что при правлении Александра первого произошло что-то до боли трагичное и необъяснимое – никто точно не знал, каждый высказывал по этому поводу свою точку зрения, которая иногда бывала более мистична и несущественна, нежели вторая теория её происхождения. Вторая была более чётко описана, и в ней говорилось, что когда-то эта поляна была самой простой и не имела никакого названия, пока на ней не состоялось «правосудие». Говорили, что именно на этом месте прибили Сына Божьего к кресту.
Перед ними, как и представляла Эли, открылась та самая поляна с ало желтым песком, словно только что здесь произошла великая резня и это всё была кровь, хотя трупов видно не было. С маленькими отростками давно засохшей травы и большим, посередине поляны, почерневшим от всей этой злобы, дубом. Всё было, как в её сне. Ей оставались считанные минуты до прихода божества и всё произойдет само собой…
«Похоже, этого нельзя избежать», – тревожно мелькало минутами у Элизабет. Взяв небольшой колчан и налив туда воды, тщательно перемешав в ней морскую соль, она вылила её у небольшого цветочка, похожего на мак.
«Что я делаю, чёрт возьми? Давно я верю в какую-то алхимию?» – однако вопрос тут же улетучился и на его смену пришёл другой: «Что, если мне до сих пор это всё снится?». Только сон казался чересчур реалистичным и довольно жарким. Сложно было дышать. Казалось, словно они сейчас в какой-то шахте.
Единственное, что отвлекало – это яркое и радостное солнце, ещё не понимающее, что здесь в скором времени должно произойти. Однако даже оно убежало с места битвы, когда на горизонте начала восходить большая и тёмная фигура Хлекк.
– Может, это её тень солнце закрыла? – с наивной ухмылкой подметил парень.
– Мэтью, сейчас не до шуток, – со всей серьёзностью ответила Эли, нежно прорезая воздух острым лезвием меча, словно расписывала символы защиты. Вот она, прям перед ними: в своём грозном и воинственном виде и с давно потерявшей смысл жизни физиономией. Мэт и Элизабет встали бок о бок, направив свои ружья в сторону противника. Не прошло и минуты, как началась та самая битва, сжимающая от страха сердце. Казалось, что даже погода её боится: резко потемнело, начался невыносимый ураган, а затем гром и молния пришли на баттл. Явно эта погода была против наших героев и часто молния ударяла рядом с ними. Чем дальше, тем становилось хуже: ураган уже просто сносил с ног, гром не успевал закончиться, как снова начинал свой дикий рев, в то время, как молния ему мнимо подтанцовывала.
– Что происходит? – завопил Мэтью, отбивая ужасные атаки богини. Всё сплошь изменилось – теперь они стояли на краю впадины и с каждым разом они всё ближе и ближе приближались к ней. Через мгновение Мэтью потерял Эли из виду. Он остался один на один с ужасным монстром. Силы покидали его, и всё сложнее было противиться ударам Хлекк. Ещё б чуть-чуть и она бы снесла ему голову, но ему просто удачно подвернулся камень, об который он случайно споткнулся. Повернувшись на ¾ к противнику, он ринулся в атаку. Удар и всё исчезло. Мэт не понимал ничего. Он находился во тьме, в которой ничего не существовало. Вдруг сильный рывок и встреча со скалой вырубили его.
Эли ожесточённо пыталась вести борьбу с ярым ненавистником всего живого. После того, как Мэтью был ранен ядовитым лезвием кинжала, Эли пришлось взять всё на себя. Теперь она должна бороться не только за свою жизнь, но и успеть привести раненого союзника в чувства, ведь в любой момент яд может довести дело до конца. Хотя на самом деле, яд не просто вырубал человека, он заставлял очутиться его один на один с противником и там уже, ослабленный и обманутый иллюзией, он просто погибал, сражаясь с врагом до последнего. Всё это и происходило с бедным Мэтом, но Элизабет об этом не догадывалась. Начиная терять свои силы, она постаралась ослабить и Хлекк, чтобы хоть немного уровняться с ней. Но все предпринятые попытки рушились в прах несбыточных и неправильно просчитанных теорий. Отбивая с каждым разом всё сильнее и сильнее удары божества, Эли старалась что-нибудь придумать. Как вдруг она вспомнила про мак, который полила водой с морской солью. Собрав всю оставшуюся силу в кулак, Эли кувыркнулась, а затем сбила Хлекк с ног. Та упала прямиком на мак. Согласно легенде, мак может остановить «Шум битвы» на некоторое время, но этого хватит, увы, ненадолго. Точного времени было не известно, т.к. всё зависело от настырности воина.
«Так, у меня ещё есть время. Главное успеть», – проносилось в голове Эли, старающейся вывести яд с организма Мэтью. Промочив рану чистой водой и, выпустив «испорченную» кровь, ей это удалось.
– Что произошло? – с заплетающимся языком, спросил Мэт, едва открыв глаза.
– Ты был ранен кинжалом, лезвие которого было смочено ядом. Возможно, если бы я ещё задержалась на пару мгновений, то спасти бы уже не успела.
– И сколько я пролежал?
На заднем плане Хлекк понемногу подымалась. Она смогла освободиться от чар мака за достаточно короткое время и, явно, ей этот подарок не пришёлся по душе. Схватив свой кинжал, она кинулась в сторону обидчика и уже через пару секунд оказалась позади Эли за пару метров, ничего не значивших для такого великана. Мгновение и кинжал прошёл бы насквозь хрупкого тела девушки, но каким-то чудом Эли оказалась ловчее врага и, выхватив её же оружие, проткнула им же её, прямо в сердце. Успев сообразить, что яд бессилен против богини, Эли, подхватив свой меч, добила Хлекк. И вот обезглавленное тело богини упало на тот же мак и вокруг всё сразу расцвело. Даже и не верилось, что ещё пару минут назад здесь не было ничего. Вытирая меч от крови, Эли повернулась к Мэту и была в недоумении от его реакции:
– Ты чего такой?
– Как ты это сделала? – с шокированным лицом спросил Мэтью, облокачиваясь на недавно ещё засохшее дерево.
– Сделала что? – в недоумении спрашивала Элизабет, пряча меч в ножны.
– Ну это…. – собираясь с мыслями, парень сделал глоток освежающей воды из только что образовавшегося ручейка с крови монстра, – ты… ты только была там, и через мгновение уже здесь. Это же нереально. Если кто сказал бы, я бы не поверил.
Следуя за жестами ошеломленного парня, Эли ничего не оставалось, как его успокоить: «Тебе это показалось. Просто яд тебя ещё не совсем отпустил и на его почве тебе это привиделось». Когда, на самом деле, у неё самой крутился в голове этот вопрос. Она и сама заметила как именно в этот странный рывок, который пытался объяснить Мэттью, видела, как вокруг неё всё словно замерло, будто кто-то поставил на паузу. Она впервые встретилась с подобным, и теперь всё узнать и понять ей хотелось куда больше.
– Поехали.
– Куда? – наконец пришедший в себя, задался вопросом, едва поднимаясь с прохладной земли, Мэтью.
– К твоей бабушке. Мне нужно разобраться. Давай, пошли, – с озорным и озадаченным взглядом проговорила Лиза, подавая напарнику его оружие.
Глава VII
Прошло три невыносимо долгих до изнеможения дня, как наши спутники, наконец, пришли к небольшому поселку, напоминавшему допотопное поселение индейцев. Около десяти небольших шатров и один большой, больше напоминающий палатку. Возможно, в нём жил председатель этого «поселка», и стоял он в углу ближе к ручейку. Посередине горел костер, у которого сидело немного людей, внимательно вглядывающихся в их сторону в попытках разобрать неразборчивые приближающиеся фигуры с сумрака. Эли сразу заметила, как они начали пересматриваться друг с другом, и в случае чего аккуратно пытались намекнуть тем, кто выглядывал с шатров, чтобы держали наготове оружие. Там были не только молодые люди, было немало пожилых и детей возрастом как Тома и младше. Приближаясь к населению, чувствовалось какое-то спокойствие и, казалось, словно что-то грело душу.
– Мэтью, это ты? – хрипло прошипел какой-то мужчина, держа в руке что-то напоминающее копье.
– Да, Ромэ, это я, – спокойно отозвался парень, уже выходя на лужайку, освещенную костром.
– А это кто с тобой? – продолжал хрипло шипеть мужчина, махая головой на белокурую девушку.
– Она со мной, – всё также неизменчиво отвечал парень, выискивая кого-то взглядом, – это Элизабет. Она наша гостья. Мы здесь ненадолго. Ромэ, ты не видел бабушку?
Наконец, неразборчивая фигура вышла на свет, и девушке удалось рассмотреть лицо этого высокого мужчины. Оно было слегка заросшим, в левом ухе была серьга в форме капли, тонкие и острые губы, и дикий взгляд огненных глаз. Внешность этого человека очень настораживала и, казалось, что она с какой-то особой кислинкой. Эли старалась вести себя сдержанно в его присутствии, но ей было очень интересно узнать его – может первый взгляд обманчив, и за этой зловещей ухмылкой прятался ещё живой цветок души. Пока Мэт был в том самом большом шатре, напоминающий палатку, Эли окружили маленькие детки и внимательно изучали нового гостя, желая познакомиться, но каждый раз отпрыгивали назад, когда кто-то сзади начинал шипеть. Эли заулыбалась, наслаждаясь этой теплой атмосферой. Она не могла ждать более приятной встречи, потому что знала, какие сейчас были времена.
– Ты зачем здесь? – отозвался позади всё тот же хриплый голос Ромэ. По Эли пробежали мурашки, она отчетливо слышала его взгляд на себе. Спокойно обернувшись, не делая резких жестов, чтобы не спугнуть детвору, Эли с сарказмом ответила:
– Решила с тобой познакомиться.
Но реакция оказалась не такой, какой хотелось бы ожидать. Парень только больше нахмурился и ещё более недоверчиво стал изучать гостя. Понимая, что она сказала это зря, а у её собеседника отсутствует чувство юмора, Эли на этот раз ответила со всей серьезностью, которую только могла выдавить в тот момент:
– Мне нужно поговорить с бабушкой Мэта.
– И зачем? Чего замешкалась-то? – продолжались вопросы надоедливого собеседника, заметив растерянность в бегающих глазах девушки. Она боялась говорить ему правду, т.к. понимала, что и здесь её могут выставить псам на съедение. Но, к счастью, в это время вышел Мэт и позвал Эли в шатер.
Шатер оказался не только просторным внутри, но и светлым. Но вот, что больше всего поразило девушку это то, что в нём находилась не только шикарная мебель из красного дерева, но и техника: двойной холодильник, печь у окошка… это пока единственное, что успела увидеть Лиза, не встретившись с взглядом пожилой женщины. От неё царило и веяло добром, надеждой и искренностью. Эли давно не видела настолько чистый и душевный взгляд. Ей было сложно переключить своё внимание на что-нибудь другое или на Мэта, который всё пытался разобрать какую-то кучу книг в углу на небольшом столике, что выглядело довольно-таки забавно: куча книг никак не становилась меньше, хотя парень разбирал её с интенсивным упорством. От этого места на девушку находило какое-то сонливое состояние: её мышцы расслабились, пропала внимательность и всё что связано с инстинктами охотника. Было то самое незабываемое чувство, которого так не хватало многим в такой ситуации – чувство свободы. Девушка позабыла обо всех проблемах и просто наслаждалась этой необъяснимой картиной, но думать, как электроприборы работали без источника питания, у неё не было желания. Наконец, пожилая женщина что-то стала делать, проводя рукой над чашей с водой и при этом что-то проговаривать, но, к сожалению, Эли не смогла ничего разобрать, как не пыталась.
– Дуй, – приказала старушка, подвигая ту самую чашу к Лизе. Девушка дунула и продолжила дальше наблюдать за её действиями. Мэт, наконец-то, разобрал кучу книг и нес большую, напоминающий грамматический словарь, книгу в красном переплете:
– Вот, бабушка, – кладя на стол книгу перед старой женщиной, Эли и Мэт встретились взглядом. Похоже, в её глазах блистал страх перед непонятными вещами, что происходили в этом шатре, на что в ответ Мэтью улыбнулся и подмигнул. Девушке стало немного легче, и она снова настроила все свои сенсоры на бабушку.
– Мэтью рассказал мне, что с тобой произошло. Насколько я поняла, у тебя это было впервые. Ты переродилась. К такому способны только несколько существ…
Эти слова напугали девушку и, перебив старушку, она переспросила, не послышалось ли ей:
– Вы сказали «существ»?
– Погоди, не спеши. Я знаю, что для охотника при слове существ – сразу мелькает мысль о тех псинах, но я не об этом… если это тебя напугает не сильно, то скажем так – сверхлюди. Человек или рождается с этим даром или обретает его в какой-то экстренной ситуации, – пожилая женщина стала рыться в книге, что принёс Мэт, и, перелистывая страницу за страницей, всё проговаривала: «Нет, не то». Лишь когда она наткнулась на какую-то потрепанную страницу, произнесла с какой-то досадой в голосе: «Вот то, что нужно». Водя пальцем по книге, женщина читала:
«Феникс – бессмертная птица олицетворяющая цикличность мира. Феникс покровитель юбилеев, или больших временных циклов. Геродот излагает с подчеркнутым скептицизмом первоначальную версию легенды…» – так это не совсем то, – « Птица эта не размножается, а возрождается после смерти из собственного пепла»…
– Но я же не птица, – возразила девушка, недоумевая, при чём здесь вообще была мифология.
– Говорю же, не спеши. Это старые поверья, а сейчас я вот, что скажу, – старушка провела рукой и там же появилась точная копия той большой книги в красном переплете, но немного меньше. Открыв сразу нужную страницу, бабушка продолжила:
«Несмотря на старые поверья, что Феникс – это перерождающаяся птица, есть немало доказательств, что это не так. Я пару раз был свидетелем феникса-человека. Но есть разные подвиды данного вида.
Небесное сияние
Очень лучезарный феникс, как в переносном, так и в прямом значении этого слова. Может легко поднять настроение и подарить кучу позитива, но может и ослепить вас своими яркими «крыльями» в непринужденной обстановке. В основном, этот свет служит защитой. Если не успеть закрыть глаза, то, в лучшем случае, можно ненадолго потерять концентрацию зрения, и всё будет расплывчато, или же потерять его вообще. Это считается главной особенностью этого феникса, хотя так же ему присущи и другие возможности: искажать реальность, владеть молнией и т.д. К сожалению, известны пока не все его возможности.
Волна отчуждения
Этот человек стремится к спокойствию и его редко можно увидеть в каких-нибудь мегаполисах. Он больше отдает предпочтение природе и проживает либо в небольших поселениях, либо путешествует по подобным пейзажам. Не разговорчив. При встрече с любопытным человеком старается избежать надоедливого собеседника. Может лишить человека возможности общаться. Наводит потопы и цунами в полном гневе. Легко «воспламеняется» и также легко успокаивается. Пока мало изучен, и сложно что-либо сказать конкретно.
Божье дитя
Очень добрый. Не способен обидеть ничего живого. Только помогает и исцеляет. Рядом с ним можно ощутить чувство успокоения. Часто его путают с ангелом: в сумраке имеет очертания человека и птичьих крыльев. Способен, кроме исцеления, входить в астрал и общаться с упокоенными душами. Ходит слух, что он может связываться с Богом. Несёт за собой жизнь.
Чистая вера
Внешне очень похож на Божье дитя. По приданию – его родной брат, но более слабый. Не может входить в астрал и общаться с душами, он может их только видеть. Приносит людям веру и несёт за собой мир. Помогает природе расцветать, ручьям бежать и людям верить в лучшее.
К сожалению, за них мало что известно, т.к. мало кто встречал таких людей и мало кто об этом упоминал хоть слово. Все они равны по силе и не могут делать «работу» другого феникса… Но ходят слухи, что есть феникс, который властвует всеми силами этих четырёх. Это всего лишь слухи, нет никаких фактов. И пока его существование не доказано, нельзя никак назвать его вид. Но т.к. всех их объединяет одно – перерождение, то недоказанный вид можно считать отцом предыдущих четырёх, лишь, поэтому пока его все зовут Феникс. Но это не птица, как говорилось в преданиях и, возможно, когда-то было, а – человек, который возможно живёт рядом с нами…»