Сказки на Рождество

VR Новый год

Жанна Ди

В одной чёрной-чёрной комнате, по стене, пульсируя, бегала красная линия. Она пикировала птицей вниз, там ползла, озиралась, оставляла маленькие закорючки, как затяжки от кошачьих когтей, подпрыгивала вверх, оставляла следы зигзагами, там парила, рисовала лёгкие облака и дождём стекала обратно к полу.

Злата сидела на крутящемся кресле, на лице – маска с очками, на их белом пластике мерцала красная лампочка, показывала, что принимала сигнал и Злата сейчас смотрела кино. Не обычное, а с полным эффектом присутствия.

VR-ом в 2035-м уже никого не удивишь. С помощью этой технологии примеряли причёски, подбирали капсулы для гардероба и тут же заказывали комплекты одежды, проводили собеседования, проверяя кандидатов не на словах, а сразу в деле.

Да, VR стала обыденностью. Но даже обыденность можно использовать креативно. Злата – организатор VR-праздников. На носу Новый год, заказов много, она каждому готовила индивидуальный сценарий, команда всё это загружала в сеть, и люди, даже находясь у себя дома, могли оказаться в любой точке мира и провести Новый год по-замбийски или под звуки маракасов, под песни шаманов, а то и всего вместе.

Праздники у Златы пеклись как пирожки, были уже шаблоны, конструкторы, из которых можно быстро собрать «диск» и переключиться на следующего клиента. На подобных, простых заказах сидела помощница, Злата только перепроверяла, чтобы всё было по правилам, безопасно и вместе с тем необычно. Сама же Злата больше любила ВИП-заказы, когда клиенты приезжали к ней лично не только для того, чтобы озвучить запрос, но и в самом празднике поучаствовать.

ВИПы приглашались вот в эту чёрную комнату. Её стены преображались, погружая клиентов в атмосферу. Нужны джунгли – пожалуйста. Будет лес, мошкара, рык тигра, ощущение опасности, от которой рептильный мозг человека забирал бразды правления и включал на полную мощь инстинкты. В комнате настраивался температурный режим, если нужно оказаться в Антарктике, то без шуб, далеко не песцовых, никак не обойтись.

Вот такие заказы Злата любила и сейчас над сценарием одного из них креативила. Она волновалась, ведь это не просто ВИП. Это Вадим, её однокурсник. Он попросил организовать семейный праздник, где будут его родители, он с женой и детьми. У них традиция встречать Новый год дома с ёлкой, мандаринами, холодцом и печеньями с предсказанием, но в этот раз они захотели чего-то необычного, ведь к ним присоединится Тимофей – старший брат Вадима. Спортсмен, путешественник, обозреватель жизни малых народностей – без прикрас, как есть. Он исколесил весь мир, знал много языков и диалектов. А ещё… Тим недавно развёлся и захотел на новогодние праздники приехать в родительский дом.

– Злат, сделай нам что-нибудь эдакое. Чтоб и старикам было комфортно, и детям не скучно, и Тимка узнал что-то из своих этих племён, которыми он живёт. Даже Катюха не выдержала, надоело с ними конкурировать. Мужику уже сорок, а дома проводит дней пять в году.

Ну и задачка… Злата неделю не вылезала из сети, изучала где какие есть традиции. Сколько же узнала про Новый год, про Дедов Морозов, ритуалы, блюда, костюмы, украшения! Как всё смиксовать?

А ещё себе роль нужно придумать. Не могла она пропустить этот праздник. Ведь Тимофей… Она им болела в универе, правда, он старше на пять лет и не обращал внимания на первокурсницу, когда та приходила в гости к Вадиму попить чай и обсудить курсовую.

Что, если вселенная решила сделать Злате подарок на этот Новый год? Вот такой необычный, не в виде коробочки с конфетами или носками, а живой…

***

Тридцать первое декабря пришло неожиданно. Бац! Звенит будильник, Злата открывает глаза и понимает: всё, время на оргмоменты окончательно истекло, нужно готовиться к приходу долгожданных гостей. Она открыла чек-лист и стала проверять.

Первое. Цифровая инсталляция ворот из двух лиственниц, как у эвенков, когда гости будут проходить через них, то дымом от можжевельника их очистит от проблем, накопившихся за прошлый год.

Злата проверила на себе и почувствовала в душе лёгкость, а в голове – готовность принять что-то новое, обязательно хорошее и приятное. В мыслях всплывала улыбка Тимофея, Злата никогда не могла от неё оторваться, просматривая очередное видео в его блоге, и каждый раз представляла, что он улыбался именно ей.

Второе. Поставить на стол вазочку с фруктами, их нужно будет поделить поровну между гостями, чтобы у каждого в будущем году было всего вдоволь.

Злата долго думала, какой фрукт использовать, и остановилась на виноградинках. А то вдруг родители Вадима или его жена знают об одном из способов загадать под куранты желание: не бумажку сжечь, а съесть двенадцать виноградин? Злата заморочилась и отсчитала ровно по двенадцать ягод на каждого гостя, да ещё и попросила кондитера «повесить» их на шоколадную гроздь.

Когда укладывала в вазочку, засомневалась, стоит ли и на себя порцию положить.

– А что в этом такого? Ведь я не выйду из комнаты под бой курантов, я буду с ними, – убедила она себя, и в вазочку разместилась восьмая гроздь. Зря, что ли, кондитер сделала «запасную»?

Третье. Организовать танцы. У каждого народа есть хоровод вокруг дерева. Будет ли семья Вадима танцевать, Злата не знала, поэтому подстраховалась: на стене запустится сразу несколько видео. Без звука. Гости сами смогут выбрать, к какому хороводу присоединиться, тогда и мелодия включится, и световое шоу добавится.

Самой Злате понравилась традиция из Башкирии, там люди размахивают руками, словно крыльями, и каркают – чем громче, тем лучше будет в Новом году. Команда Златы сделала интерактив: каждый гость выбирает пернатого, любого – от маленького воробушка до страуса. А от движений, взмахов крыльев, на стене будут появляться белые голуби, в клювах у них веточка, они полетят в дальние дали и как бы передадут пожелания: другу, соседу, кумиру – кому угодно. А вспышками, словно звёздами на небе, возникнут самые популярные слова:

Счастья! Здоровья! Удачи! Любви!

Злата зажмурилась, от последнего пожелания затряслись поджилки. Что, если Тимофей не придёт или ему не понравится праздник? Что, если он даже не посмотрит на неё? Так же, как когда-то, на всего лишь однокурсницу младшего брата.

Четвёртое. Организовать игры. С этим было посложнее. Лучше б на улицу выйти, с горки покататься, снежками покидаться, но Злата немного переделала одну забаву из Алтая. В оригинале к концу зимы люди бьют снег – топчут ногами, чтобы он быстрее растаял.

Злата подумала, что это может понравиться детям Вадима – мальчишкам пяти и семи лет. Команда подготовила виртуальный снег, даже вьюгу – в комнате на полу появится белое хрустящее покрывало, нужно будет топать по нему, пока не пробьётся трава. Вложить в это действо Злата хотела возможность прогнать невзгоды, чтобы они не смогли заморозить дорогих тебе людей, а всё задуманное обязательно в будущем году дало всходы.

***

Прозвенел будильник, напомнив, что через пять минут приедет такси. Злата выдохнула. Всё получится! Посмотрела на себя в зеркало, подмигнула, поправила серебристые волосы, проверила, не сойдёт ли слишком быстро голубоватый налёт на лице, ведь она выбрала для себя роль Снегурочки.

– Пора!

Финальные приготовления проходили уже в самой комнате: проверялся звук, виртуальные и реальные украшения. Злата в последний момент решила добавить флажки, как у бурят, только вместо молитв, как в оригинале, на красочных бланках она хотела предложить гостям написать послание самому себе, а ровно через год почитать и сравнить, что сбылось, а что нет. Почти гадание.

Прозвенело ещё одно оповещение, и гости вошли в здание. Скоро они окажутся в подготовленной к празднику комнате. Злата щёлкнула пальцами, засветились лиственницы, около них заклубился туман, запахло можжевельником.

Сквозь дымку Злата рассмотрела силуэт: крепкий, высокий и эта улыбка…

– Ну здравствуй, Снегурочка. Прости за банальность, но можно я сегодня побуду твоим Дедом Морозом?

Тимофей подмигнул, тряхнул помпончиком на красном колпаке и провёл пальцами по бороде, усыпанной чем-то, похожим на муку. Злата чихнула.

– Хо-хо-хо, – не посмеялся, а скорее поохал Тимофей. – Как мне это воспринимать? Неужели как отказ?

– Ну что вы, дедушка. – Злата взяла его под руку и повела к столу. – Просто ваша борода…

– Что с ней?

В глазах Тимофея мелькнуло искреннее удивление, он ощупал подбородок и заозирался, видимо, в поисках зеркала.

– Ну дядя Тима, ну чего вы? Весь грим испортили! – Подбежал старший сын Вадима, достал из кармана баллончик и распылил спрессованную «присыпку». – Вот. Так лучше.

Мальчишка повернулся к лиственницам, сквозь них прошли Вадим с супругой.

– Мам! А мешок мы не забыли? Как же Дед Мороз без мешка?

Злата усмехнулась и прошептала незапланированному напарнику:

– Мне уже начинать волноваться? Может, организатору пора уходить? Ребята вон всё сами проверят, проведут.

Тимофей подмигнул.

– Они готовились с братом, каждый вечер шушукались. Предлагаю вам просто расслабиться и вместе с нами насладиться чудесным семейным праздником.

Могла ли Злата отказать? Особенно когда на неё смотрели карие глаза и плавила душу обворожительная улыбка.

***

Праздник раскрыл объятия, укутав гостей приподнятым настроением. В комнате появилась мишура, ёлочные шарики, аромат мандаринов и фирменной семейной запечённой с травами картошки. К бою курантов, всего за два часа общения, все сплотились, и Тимофей предложил не самостоятельно есть виноградинки, а с партнёром.

Злата почувствовала, как сердце заухало в ушах. Ладно родители, они вместе уже почти полвека, ладно Вадим с женой, братья, которые спят в одной комнате, но в напарниках у Златы Тимофей… У неё тряслись руки, она боялась поперхнуться от виноградин, но всё прошло со смехом, легко, потому что мальчишки всех отвлекали. Ну какие желания? Какие виноградины? Пацанятам захотелось помешать взрослым успеть справиться с ягодами за время боя курантов.

Бабушка с дедушкой сразу сдались и принялись во внуков «стрелять», мама с папой продержались примерно до половины и присоединились к детям, и все сосредоточились на оставшейся паре. Злата и Тимофей не разрывали зрительный контакт, ловко кормили друг друга виноградинками, уворачивались от «снарядов», а с последним ударом курантов вскинули руки и закричали:

– Ура!

Дальше были танцы, песни, мальчишки оценили задумку Златы с птицами, бабушка с дедушкой украдкой смахнули слезу, разглядывая голубей и читая послания.

С криками «улю-лю» мальчишки встретили запечённую утку, постреляли из пальцев, изображая охотников. С особой тщательностью позже били снег, прогоняя все-все-все возможные беды.

Когда желудки потяжелели, всей компанией вышли на улицу, повалялись в снегу, запустили фейерверки. Злате так не хотелось, чтобы праздник заканчивался и всё превратилось, как у Золушки, в тыкву.

Но дети устали, пожилые гости тоже, интерактивная комната из красочной превратилась в чёрную. Злата долго смотрела на лиственницы, которые, получается, в прошлом году впустили в её жизнь Тимофея, а в этом – забрали.

***

Прозвенел будильник. Хотя нет – оповещалка. Пришло сообщение. Злата приоткрыла один глаз и нащупала телефон, но, увидев отправителя, подскочила.

«Привет! Новый год был шикарен. Хочу продолжения. Покатаемся на коньках?»

Злата перечитала сообщение раз сто и вздрогнула, когда телефон провибрировал и на экране отобразилось:

«Отказа не принимаю. Я уже под твоими дверями. Выходи, Снегурочка, тебя ждёт Дед Мороз!»

В рассказе использованы материалы из книги «Страшный, таинственный, разный Новый год. От Чукотки до Карелии: старинные легенды, магические обряды, праздничные обычаи народов России». Наталья Петрова, Надежда Рычкова.

Снежная княгиня

Алеся Турбан

– Софья Ярославовна, матушка, прискакал гонец, привёз сундучок, говорит, вести от супруга вашего, – послышалось из-за дверей.

Княгиня Софья Ярославовна тотчас вскочила, зашуршала объёмными тяжёлыми юбками по горнице, крикнула Агафье, принесшей вести:

– Прикажи впускать гонца! Как же я заждалась новостей от любимого, – прошла в центр светлицы и замерла, ожидая приглашенного.

Князь Василий Васильевич давно пошёл с войском за пределы своих земель. Устал он бороться с нечистью, что повадилась в княжество проникать да люд мирный целыми деревнями вырезать. Горе и боль, слёзы и вой разносились по окраинам. Собрал князь дружину удалую, оседлал коня и поскакал прочь. Быстро сказка сказывается, да долго дело делается. Уже больше месяца прошло, а от князя никаких вестей. И вот гонец явился.

Отворилась дверь, и вошёл добрый молодец, самый верный гонец князя, Ванька Косой Весь в пыли, в грязи, замерзший и мокрый. Видать, далека его дорога была.

Смотрит Софья Ярославовна, а гонец бледнее снега белого за окном. Голову не поднимает, очи свои не показывает, а в руках держит ларец княжеский.

Застучало сердце у княгини в груди, забилось суетливой птицей. Ухнула кровь, ушла с лица, чувствуя недоброе.

А Ванька молча ларец на пол поставил, голову поднял, выхватил из кармана нож и горло своё вмиг перерезал. Только и успел, что сказать:

– Прости меня, княгиня.

Брызнула кровь и рассыпалась янтарными бусами по полу да по сундучку княжескому. Тотчас подкосились ноги у Софьи Ярославовны, упала она на пол и подползла на коленях к вещице заветной. Заливаясь слезами горючими, отворила замочек, глянула в сундучок и упала рядом без чувств.

***

– Матушка, Софья Ярославовна, очнись, приди в себя, свет наш ясный.

Княгиня отворила очи синие и увидела пред собой лицо Агафьи, прислужницы верной, залитое слезами.

Вспомнила тотчас всё, что приключилось. Поднялась с пола, протянула руку к ларцу княжескому, подняла его крышку, а внутри лежит сердце. Взяла она остывшее сердечко в руки, и слёзы сами покатились из глаз ясных. Тут и Агафья смекнула, что к чему.

– Как же это… Что теперь делать будем? – запричитала девка, завывая-голося на весь терем.

А сердце в руках княгини вспыхнуло красным пламенем, вмиг испепелилось и осыпалось чёрной крошкой на пол. Встала Софья Ярославовна с пола, отряхнула юбки пышные и грозно приказала прислужнице:

– Негоже слёзы лить. Дурной знак прислал враг наш. Чует сердце моё колдун пленил душу князя. Вели седлать скакуна любимого да неси одежду мужнюю. Пришло время остановить черноту проклятую да прекратить горе людское.

Тотчас перестала Агафья слёзы лить, охнула и побежала поручения выполнять.

Сняла княгиня платья, переоделась и стала совсем как мужчина, только коса русая, туго заплетённая, выдает в ней прежнюю Софью Ярославовну. Вышла она на крыльцо, протянула ладонь, словила снежинку и промолвила:

– Зима-матушка, подскажи, где искать Мороза Ивановича.

Упала на ладонь княгини снежинка, да не растаяла, а стала расти, увеличиваться в размерах, крепнуть, в серебро облачаясь. Превратилась в брошь серебряную. Приколола Софья Ярославовна брошь на грудь, оседлала коня и помчалась в сторону леса.

***

Долго ли скакала княгиня по заснеженному лесу аль недолго, время словно остановилось. Мохнатые сосны сменялись еловыми лапками, редкий лес – зарослями. Конь верный устал, перешёл на медленную рысцу. Вот и серебряная снежинка взметнулась искрами на груди Софьи Ярославовны и рассыпалась. Знать, приехала княгиня, куда хотела.

А вокруг лес непроходимый. Конь спотыкается, едва через сугробы переходит. Спрыгнула наземь, взяла поводья и пошла вперёд.

Расступились старые ели и впустили всадницу с конём на большую поляну. Посреди поляны той стоит высокий ледяной терем. Кажется, будто солнце своими куполами да пиками острыми подпирает. В лучах сверкает, глаза ослепляет.

Закружила вьюга, погнала по поляне снежные комья. Выстелила перед Софьей Ярославовной дорогу, ледяными кирпичами вымощенную. Стала княгиня сапожками, камнями драгоценными вышитыми, на дорогу и пошла, постукивая каблучками. А по обе стороны снег крутится, в комья скатывается, комья в снежных человечков лепятся. Не успела дойти до крыльца, стоят уже там добры молодцы, путь преграждают.

– С чем явился, путник незваный? – спрашивают дружным хором.

Поклонилась Софья Ярославовна ниже пояса. Сбросила шапку мужнину на пол, тотчас косы тугие расплелись-распустились, да по плечам пшеницей рассыпались.

– Пришла я к Морозу-батюшке на поклон, помощи искать да о горе своем рассказать.

Расступились снежные молодцы, пропустили княгиню к лестнице в терем ледяной. Поднялась она по ступеням высоким, дверь отворилась и впустила её в светлую горницу, серебром припорошенную.

Посреди горницы стол стоит высокий, вокруг стулья резные. Всё блестит серебром, переливается на солнце. Во главе стола сидит сам Мороз Иванович в белоснежной рубахе, вышитой искрящимися снежинками, с длинной бородою да седою головою.

– Здравствуй, Софья Ярославовна. С чем пожаловала, красавица? Присаживайся за стол да пообедай со мной, – поприветствовал её Мороз.

Подошла княгиня к столу, уселась напротив, утолила жажду ледяным молоком, что в бокале стояло, и стала сказывать:

– Приветствую тебя, Мороз-батюшка. Давно я к тебе не наведывалась, только ты ко мне приходишь, снежные россыпи приносишь. Беда случилась в нашем княжестве. Пришла чёрная сила колдовская, распустила свои руки, люд наш без разбору убивает, горе и боль в селеньях оставляет. Вот и Василёчек мой ненаглядный ускакал землю нашу защищать, да вернулся ко мне в ларце сердцем испепелённым.

Нахмурил Мороз Иванович брови серебристые да как стукнет кулаком по столу.

– Что ж ты, Софья Ярославовна, наделала! Отчего не пришла ко мне раньше с поклоном аль дороги не знаешь? Если кого колдун проклятый коснётся, человек тот уже не вернётся.

Покатились слёзы из синих очей, посыпались льдинками на пол узорчатый.

– Прости, батюшка. Не уберегла любимого, не ожидала, что колдун прилетит на земли княжеские. Что же делать теперь?

– А теперь, Софья Ярославовна, дороги назад нет. Помогу я тебе, но с одним условием. Чтоб супруга своего вернуть, нужно и самой иной стать. Сердце живое, кровью напитанное, я ему вернуть не могу, не в моей то власти. А вот ледяное подарить – это запросто.

Хлопнул Мороз Иванович в ладони, и тотчас в них появилось ледяное сердечко. Протянул его княгине и вложил в её руки.

– Если хочешь колдуна победить да супружника своего вернуть, придётся и тебе бессмертной стать и забыть про жизнь земную, ко мне на услужение пойти.

Подняла княгиня на Мороза очи свои и прошептала, ледяное сердце в руках сжимая:

– Чтоб вернуть любимого, я на всё готова.

Стукнул Мороз Иванович посохом, и разлетелись от него искры серебряные, покатились по полу вьюгой снежною в сторону княгини. Коснулись её, и тотчас та побелела, словно на морозе окоченела, и упала со стула ни жива ни мертва.

Много ли времени прошло, о том в сказке не сказывается. Очнулась княгиня в перинах снежных. Вокруг снег лежит, серебром искрится. Да холода не чувствуется. Хорошо и приятно ей, во всём теле лёгкость.

Встала Софья Ярославовна с кровати, прошлась по горнице и перед зеркалом замерла. Смотрит через гладь стеклянную на неё красавица – то ли она сама, то ли совсем другая. Пшеничные локоны побелели, лицо стало как снег, только губы алеют на нём да глаза синими сапфирами блестят. Руки тонкие побледнели, шея – как под инеем. Словно нету жизни в ней, одна оболочка окоченевшая.

Отворились за спиной двери резные, и вошли слуги ледяные. Принесли белоснежную шубу, серебром вышитую, сапожки расписные да шапку песцовую, жемчужными нитями унизанную. Одели княгиню да под ручки вывели в горницу, где стоял стол, а за столом по-прежнему сидел Мороз Иванович.

– Присаживайся, красавица. Присаживайся да моих лакомств отведай. Мороженого сладкого да молока ледяного. Нынче людская еда тебе уж ни к чему будет.

Отпустили слуги княгиню, встрепенулась она, почувствовав силу необычную, что внутри неё зародилась, и уселась за стол. Странно стало ей. Словно руки не её, ноги чужие, да и сама не своя она.

– Попривыкнешь, красавица. Теперь в тебе с ледяною силой непобедимою живёт бессмертие. Дам я тебе коня удалого. Он по небу вмиг донесёт в чертоги колдуна чёрного. Дам и меч-кладенец серебряный, нет ему по силе равного, нет меча, который сможет его переломать в бою. Отправишься ты суженого своего выручать. А потом ко мне вернётесь. За вами останется должок невыплаченный.

Вышла из-за стола княгиня снежная, поклонилась в пол Морозу Ивановичу и покинула горницу.

Сердце ледяное на цепи меж грудей повесила, меч вставила в ножны и вскочила на коня удалого. Стукнул копытом конь так, что искры фейерверками брызнули, заржал на всю округу и взмыл ввысь, унося на себе воительницу.

Не успели они взлететь, как уж прибыли на окраину княжества. Там, за лесом, за полем заснеженным, стоял лагерь вражеский. В самом центре, на горе из трупов окоченевших человеческих, возвышался шатёр самого колдуна чёрного.

Подлетел конь к шатру вражескому, спрыгнула Софья Ярославовна и обнажила меч-кладенец.

– Выходи, колдун проклятый! Принесла я погибель твою.

Задрожал шатёр, задрожала гора под ним и земля под горою. Содрогнулся шатёр и вспыхнул пламенем, встал столбом огня перед княгиней. Обдало лицо её огнем. Но устояла снежная княгиня, слишком много в ней было холода.

Как нежданно вспыхнул столб огня, так и погас. А на месте шатра остался стоять колдун. Сам высокий, статный красавец. Тело всё в доспехи огненно-красные одето. По доспехам пробегают дорожки багровые, кровью людской напитанные, а по ним искрами огни красные мелькают. На плечах плащ чёрный развевается, до самой земли простилается.

Улыбнулся колдун и молвит:

– Здравствуй, красавица. Много дней и ночей тосковал по тебе, жаждал повидаться. Вот и муженька твоего к земле призвал, чтоб тебя поскорей увидеть. Теперь ты свободная птица, можешь и со мной пожениться. Сила твоя на мою помноженная будет бесконечной. Вместе мы станем миром править. Как равный по силе, готов я сердце своё тебе отдать.

Заблестели глаза-сапфиры у княгини на лице. Захрустел в груди лёд, сердцем названный. Выхватила княгиня меч и ударила по колдуну. Да колдун не так прост – руку выставил. Стукнулся меч-кладенец и растаял, как ледышка на жарком солнышке. Осталась княгиня без оружия.

Вставила она пальцы в рот да как свистнула. Тотчас конь удалой явился к ней на подмогу. Набросился на колдуна, да как только его коснулся, сразу кобылёнком беспомощным на гору рухнул. Пнул его колдун сапогом, вскинулся кобылёнок огнём и чёрной головешкой покатился прочь.

– Соглашайся, княгиня. Станешь королевой рядом со мной! Не по-доброму, так силой тебя возьму!

Ярче прежнего засветились сапфиры глаз на лице у княгини. Страшным светом, недобрым.

– Никогда я твоею не стану. И не устану, пока не сгинешь ты с лица земли.

– Войну, значит, объявляешь мне? – засмеялся колдун нечеловеческим голосом. Разошёлся его смех раскатами по полям, по лесам, по округе всей. – Ну так умри, ледяная баба!

Схватил он княгиню за горло тонкое своей рукой огромной. Сжал его так, что княгиня вдохнуть не могла. Тотчас по его телу побежали ручьи кровавые, забурлили, закипели от огоньков искрящихся. Вспыхнула рука красным пламенем, обожгло княгиню огнём безжалостным. Стало таять её сердце ледяное, по щекам потекли слёзы горячие. Всё нутро горит огнём, расплавляется. Сила колдуна внутрь княгини снежной проникает, изгаляется.