Огромный шкаф вдоль глухой стены тревожно поглядывал на девочку. По ночам он поскрипывал, грузно вздыхал. Вика, переворачиваясь с одного бока на другой, шептала, что обязательно разберет хлам, освободит его от тяжкой ноши. И сейчас, в преддверии лета, наконец-то пришло время сдержать обещание. Девочка переоделась в домашнее – потрепанную белую футболку и потертые, но от этого не менее любимые шорты.
Как маленькая копия мамы Вика стала, уперев руки в боки, и серьезно покачала головой, сверкнув своими изумрудными кошачьими глазами. Шкаф заскрипел, хлопнул дверцами и плотно прижал их к корпусу. Выделывается, негодник.
– Мама, он не хочет!
– А кому же хочется избавляться от старого, но надо, Вика, надо! – крикнула из кухни мама, – И давай быстрее, скоро отец с Лерой придут, кушать будем!
Девочка вздохнула и подошла ближе, выискивая слабые места за которые можно зацепиться. Засовывать пальцы между дверцами и основанием страшновато. Вдруг он совсем обиделся и прищемит руку?
Кривенькие рыжие деревяшки поблескивают лаком. Кое-где виднеются подтёки, словно шкаф плакал и слёзы его застыли янтарём. Правая створка покосилась из-за неотремонтированных вовремя петель. Вика смогла втиснуть свои тоненькие пальчики, чтобы плотно ухватиться за дверцу и отпереть настырный шкаф. Через несколько минут ласковых нашептываний он всё-таки поддался.
Внутри пять крепких толстых полок на всю ширину. И на каждой неряшливыми горками беспорядочно валяются старые слова. Длинные, в семь и даже в одиннадцать букв, коротенькие, в три-четыре. Красные, зелёные, синие, в полоску и крапинку, толстые и тонкие. Мягкие, словно желе, и твердые, будто из металла. Некоторые измазаны чем-то липким вроде вишневого варенья, другие, как воздушные шарики с гелием, прижимаются к полке повыше. И пахнут каждое по-своему. Шкаф выдохнул и беспорядочные ароматы смешались в единый ком, накрывающий с ног до головы воспоминаниями. Маленькие хвостатые искорки прошлого замельтешили перед глазами, будто пестрые мушки. Но поймать их невозможно пока не возьмешь в руки какое-то конкретное слово. Вика тяжело вздохнула и скривилась. Хорошо мама не видит, она этого не любит, всегда говорит «Будешь кривляться, такой и останешься».
В глубине средней полки из-за толстого полупрозрачного голубого «озеро» выглядывает «…кулы». Наверное, каникулы прошлого или позапрошлого года. Только непонятно зимние или летние. Вика задумалась. Кажется, здесь даже мелькало когда-то «работа», но если так, почему шкаф должна освобождать она, а не родители? Девочка сделала пару шагов в сторону, чтобы пожаловаться маме на несправедливость, но боковым зрением увидела пеструю коробку из-под обуви. Это же та самая, куда она складывала все слова прошлого лета. Обклеенная разноцветной переливающейся упаковочной бумагой.