Сквозь время я пойму себя

– Ректор, мы можем поговорить с вами наедине? – рычащие нотки проскальзывали в голосе Даске, чувством опасности повеяло от дракона. Он и сам не понимал, что происходит, как и тогда.

– Смотря о чём? – Сонорх Фейл взмахом руки развеял сиреневую гадость, обвивавшую Даске. Что-то странное прицепилось к вояке, и вовсе недружелюбное. Только как добралась до столь сильного существа, или кто-то намеренно сделал подобное, насылая проклятье?

– О покушении, – облегченно вздохнув, ответил Даске, проходя до диванчика в углу, не сразу заметив отдыхавшую там виверну.

– Курлы! – взвизгнула Белка из-за придавленного хвоста. Виверна вскочила, обиженно пыхтя, начала надвигаться на обидчика. Даске и сам оказался удивлён не меньше от чего пятясь, рухнул на диван, а виверна, воспользовавшись замешательством, подобралась к его носу, дыхнув обжигающим паром. Но увидев, что с мужчиной ничего не произошло, отвернулась, вернувшись на место, показывая всем видом, что припомнит, но потом без свидетелей.

– Извини, – пролепетал Даске, впервые разглядывая виверну настолько близко. Молодая из подвида драконов укрылась крылом, делая вид, что ничего не слышала, а когда вояка засмеялся, показала раздвоенный язык ему и провела лапой по своему горлу, изображая жест «тебе не жить».

– Мне казалось, что вы пришли по важному делу! – стуча пальцами по столу, напомнил Сонорх Фейл напряжённо. Эмиллия с интересом наблюдала за всем, но стоило ли ей слышать то, что может быть сказано?

«Эгоистично запрещать», – решил тайплейс, и когда девушка хотела подняться, отрицательно покачал головой.

– Вы уверены, что она должна остаться? – сжимая кулаки, Даске еле сдержался, чтобы не врезать тайплейсу. Как бестактно! Что если по вине Сонорха Эмиллия начнёт бояться. Разве так заботятся о женском поле?

– Хочешь оспорить моё решение? – напряжение росло в воздухе. Сонорх Фейл сам знал, как будет лучше и поэтому вальяжно рассевшись, сверлил взглядом Даске.

– Напыщенный индюк, – одними губами промолвил Даске и уже громче поведал, то, что узнал. – После того, как я отнес Эмиллию к лекарям, и выяснил про яд. Решил проверить место трагедии. Мы были вместе с Эмиллией, когда всё случилось и самое худшее, что я даже не ощутил яда. Только запахи ванили с примесью корицы.

– К чему ты клонишь? – зевая от скучного начала, наводил на нужную тему Сонорх.

– Кто-то заранее всё подготовил и решил скрыть след, – ответил и так очевидное Даске. – Но! Я смог пойти по еле заметному следу, исходящему от отпечатков. Вот только нашёл в подсобке одну из рабочих столовой, – отвернувшись от наблюдавших, дракон старался придумать, как бы поведать о том, что произошло после. – Она раскачивалась из стороны в сторону, напевая детскую страшилку. А потом… не помню, что произошло, всё как в тумане, а когда очнулся, увидел её мёртвую, и сам весь в крови.

– Какого… – выругался Сонорх Фейл. – Ты сразу не пришёл? Опечатал место? Лекарей призвал? Только не говори, что ничего не сделал? Да ты издеваешься!

– А что я мог сделать? – взгляды мужчин встретились. Даске ощущал вину и боялся того, что мог загубить чью-то жизнь. Посмотрел бы дракон на тайплейса, если бы с ним такое случилось. Хотя это же тайплесы, чего им бояться, перемотают время и дело с концом.

– Мог! – поднимаясь, припечатал Сонорх, взглянув на побледневшую Эмиллию, прикоснулся к её щеке, произнося. – Забудь.

Магия нехотя, но подчинилась. Эмиллия мигом забыла разговор между мужчинами, поэтому продолжила работу, не обратив внимания на то, что руки до сих пор дрожат, а чувство опасности поглощает с каждой секундой. Паника накрыла неожиданно. Элементалий непонимающе посмотрела на Сонорха, но решила списать всё на переутомление.

– Я скоро вернусь, – пообещал Сонорх Фейл и они с Даске исчезли, оставляя Эмиллию в одиночестве.

После ухода мужчин у Эмиллии разболелась голова. Перед глазами запрыгали чёрные мушки, мешающие продолжить выполнение работы, хотя той оставалось немного. Элементалий не понимала, что с ней происходит, почему так плохо. Но и сделать с этим ничего не могла. Апатия укрыла своими сетями, создавая усталость. Глядя на документы, хотелось одного – отдохнуть. Просто лечь в постель и вырубиться, чтобы никто не мешал.

Белка, видя что с Эмиллией творится что-то неладное, забеспокоилась. Гнаться за хозяином сейчас бесполезно – занят он, и там плохое, что даже ей не стоит лицезреть того ужаса. Поэтому, делая сложный для себя выбор, виверна слегка прикусила кисть элементалия.

– Ай! – сразу отреагировала Эмиллия, переключая всё внимание на Белку, и поняла, что уплывает. Веки закрываются сами собой и открываются от яркого солнца. Хотя нет, не так, света светящего прямо в глаза.

Эмиллия видит себя со стороны. Как раз в тот самый момент, когда они разговаривают с Кристиной. И то, что происходит дальше, не укладывается в голове элементалия. Ведь Эмиллия, что сидит, встаёт со своего места и идёт следом за Кристиной. Шаг за шагом они приближаются к кухне, но, не дойдя до той, сворачивают на балкон, где происходит беседа. Только услышать ничего не удаётся, лишь шевеление губ и выражение лиц. Обе на пределе и, кажется, о чём-то усердно спорят.

Локация резко сменяется на тёмное помещение с едва уловимыми силуэтами. Запах пропитан кровью и чем-то ещё. Слышен чей-то смех с довольным урчанием и тихий неизвестный шепот:

– Скоро! Уже совсем скоро, не сомневайтесь. Ваше время скоро придёт.

Один из силуэтов, похожий на человеческий, начинает раскачиваться из стороны в сторону. И виденье прерывается. На его место врываются, срывая стёртую память, воспоминания о том, о чём разговаривали Сонорх Фейл и Кичинэ Даске. По щекам Эмиллии бегут слёзы, элементалия всю трясёт, сильный эмоциональный сбой заставляет сжаться. Нехорошие догадки начинают терзать её, заставляя окунуться вглубь себя. Внутрь, где бушует штормовой ветер, обеспокоенный происходящим. Даже стихия не сможет точно сказать, было ли увиденное правдой или нет.

В то время, пока мучилась Эмиллия, Сонорх Фейл распылялся из-за беспечности Даске. Девушку можно было спасти, но из-за того, что дракон испугался, они вернулись слишком поздно. С телом жертвы произошли ужасные изменения. Та гадость, которая прицепилась к Даске, перешла от девушки после смерти той. Ведь чтобы перейти на новую жертву, проклятью нужно осушить старого носителя, не оставляя шанса на жизнь. Прикрывать это дело тайплейс не собирался. Слишком странным всё казалось, а значит, нужно сообщить императору, пусть подключает высших ищеек для расследования тёмного дела.

Эмиллия не понимала, где правда, а где вымысел. Неужели она виновата в чьей-то гибели, или кто-то хочет обвинить её в этом? Загадка, как и всё в этом мире. Жизнь разделилась на прошлое существование и настоящую, ни на что не похожую новую судьбу. И кем же элементалию быть сейчас? К сожалению, она не знала и эти мучения несравнимы ни с чем. Они терзали душу, беспощадно заставляя сомнению поселиться внутри.

Пространство поплыло, смешивая разноцветные краски. В одночасье Эмиллия провалилась вниз, словно её затягивали зыбучие пески. И чем больше элементалий пыталась выбраться, тем сильнее вязла во всём, как муха в мёде. Оставалось немного, и не успев глотнуть воздуха, она впала в забытье. В таком нелепом положении Эмиллию застал Сонорх Фейл, но было поздно. Время забрало девушку, а застывшая Белка была подтверждение тому. Теперь оставалось лишь ждать или со всех ног мчаться в храм богини.

В этот момент Эмиллия опустилась на каменную плитку неподалёку от беседки. На улице ярко светила полная луна и звёзды вторили ей, стараясь освещать всё в округе. Лёгкий ветерок трепал опавшие листья, создавая вихри. Скрипели качели, и чей-то мелодичный голос доносился с той же стороны, завораживая собой. Как в трансе, элементалий направилась туда. А там…

Там сидела неописуемой красоты беременная женщина. Беременность красит каждую, и все порхают, как бабочки. Может, кому-то те напоминают бегемотов, но с такими быстро расправляются близкие, дав затрещину виновным. Всем же хочется жить, а то кто знает, что взбредёт в голову беременной элементалию в следующую секунду. Разрушит всё, а восстанавливать другим?

– Я ждала тебя, – женщина посмотрела Эмиллии прямо в глаза, поглаживая живот.

– Мама, – пролепетала Эмиллия, узнав ту, которую потеряла так давно. Детство прошло слишком быстро, но память никогда не подводила элементалия. Та картина, что висела в галерее. На ней было изображены два силуэта, и сейчас Эмиллия поняла, откуда пришло это видение.

– Да, моя Эми, – ласково сократила имя дочери женщина и похлопала по качели, подзывая сесть рядом.

Эмиллия нерешительно опустилась на краешек, втягивая свежий воздух. Сила вокруг окружала ореолом, и лишь глупец мог не увидеть волшебства творящегося под носом.

– Что происходит? – взволнованно спрашивает Эмиллия, нервно водя носком по траве.

– То, что должно было, – грустно улыбается женщина. – Как бы то прискорбно не оказалось, но мы с тобой можем увидеться только раз, как и с ним, с тем неугомонным мальчуганом. Хотя… – женщина призадумалась. – Полагаю, если ты здесь, то и он уже не тот маленький малец, каким я его запомнила. Время неумолимо.

– Но как такое возможно? – воскликнула Эмиллия. —Ты умерла, он спас меня, нашего мира нет, а там… Там я, кажется, виновна в чье-то смерти. Я ничего уже не понимаю. Даже того, что два раза смогла увидеться с отцом.

– Тише, моя девочка, – женщина обняла Эмиллию, не теряя самообладания. Ей бы тоже расплакаться, но нельзя показывать слабость тем, кто затеял эту игру давным-давно. И сейчас им приходится расплачиваться за чужие грехи. Хотя насколько чужие? Если она решила бросить пост богини и стать элементалием, а дальше – дар не уничтожить, и женщина знала наперёд, что произойдёт. Лишь поэтому, зная и помня правила, не стала что-либо менять в предначертанном. Иначе могло быть только хуже.

– Хочешь, я расскажу тебе историю? – предложила женщина улыбаясь. На лице появились ямочки, в зрачках отразилась радость. Воспоминания затопили бывшую богиню теплом. Да опасно делиться тем, что было давно, но если кому и стоит поведать, так это своей дочери. Кто-то там может сказать: «неразумно». Ну и что! Она всегда не слушала глупые правила и ничуть не жалеет до сих пор.

– Историю? – повторила Эмиллия, не осознавая, как какая-то история может объяснить всё или помочь.

– Да, – кивнула женщина. – Эта история произошла давным-давно. В то время одна из богинь, несущая в себе несчастье и смерть, решила исполнить желание существа с Земли. Но всё было не так просто. Прежде, чем это случилось, глупышка поспорила. Как думаешь, кто выиграл спор?

– Она? – неуверенно предположила Эмиллия.

– К сожалению, нет, – вздохнула женщина. – Выиграл самый невыносимый интриган. Чтоб ему кусок в горло не лез!

В мире богов действительно поперхнулся Ли Хон Джи, он уже давно отошёл от дел, связанных с существами. И сейчас, когда его кто-то помянул явно дурным словом, был не рад. Лучше бы забыли о нём, иначе придётся искать мир, где его совсем не знают и не будут припоминать в самые неподходящие моменты.

– Фух, аж лучше стало, – вовсе не злорадно усмехнулась бывшая богиня и продолжила свою речь. – Той богине придётся исполнить желание существа, которое захочет уничтожить весь мир. – Эмиллия отодвинулась от матери, шокировано разглядывая ту, слишком история странно начинается, хотя в детстве она слышала подобную, но то сказка, а здесь, наоборот, что-то важное. – Да-да, боги любят подшутить над существами. Многим безразличны те, кто создан с любовью. Поэтому богиня согласилась, только она и подумать не могла, что влюбится в существо.

– Разве такое возможно? – недоверчиво уточнила Эмиллия.

– Ещё как! – подтвердила женщина. – Мужчина, конечно, не сразу понял, что попал, но как только он полюбил, его желание изменилось в последнюю секунду до краха всего мира. Свершилось то, чего никто не ожидал. Чья-то шутка превратилась в нечто новое. Но из-за этого богине пришлось стать смертной. Она ушла, ни о чём не жалея. Но остались те, кто по сей день недовольны свершившимся деянием. И они сделают все, чтобы разрушить то, что не ими создано.

– Мама, – прошептала Эмиллия. – К чему ты клонишь?

– К тому, что никогда не сомневайся в себе. Если полюбишь, люби и не слушай предрассудки. Заметишь странное, расскажи и помни – он поддержит тебя, – начала перечислять женщина. – Просто верь в него. Этот малой всегда поможет. А в том, что тебя заставили увидеть, найди причину. Ты ни в чём не виновата. Поделись с тайплейсом.

– Но как? – вскочила Эмиллия, чем дальше заходил разговор, тем больше терялась нить понимания. Элементалий запуталась и стояла, ощущая некое опустошение.

– Ты сможешь. – Неожиданно начал накрапывать мелкий дождик. – Тебе пора, моя милая. Передай папе привет, он поймёт, только в пятый раз. А тайплейса стоит лишь поцеловать.

Вместо капель тело Эмиллии обожгла чужеродная магия. Элементалий вздрогнула, видя, как мама и мир растворяются, превращаясь в бабочек и улетая вдаль. Рядом с ней оказался обеспокоенный Сонорх Фейл, который подскочил к ней, обнимая до хруста в костях.

Сонорх Фейл ждал возвращения Эмиллии, на корню передумав посещать богиню. Расхаживая взад и вперёд по комнате, тайплейс считал минуты остановившегося времени. Если бы он захотел, то давно бы выбрался из этой ситуации, только не в этот раз, когда тревога одолевала его. Стук быстро бьющегося сердца отдавался в висках. Страх заставлял чувствовать себя беспомощным. Не каждый же день попадаешь во временную петлю. В ту, что помимо остановки времени забирает что-то важное, а также является отличной ловушкой для слабаков.

Вот только эта чужеродная магия казалась Сонорху смутно знакомой. Как будто тайплейс сталкивался с ней очень давно. Но когда? К сожалению, вспомнить это ему не удалось. Зато после долгих ожиданий мужчина заметил свечение. И когда Эмиллия рухнула на пол, он, забывая обо всём на свете, сделал то, что захотел, не думая о последствиях.

Объятий Сонорху Фейлу показалось мало, и вместо того, чтобы просто отпустить опешившую Эмиллию, тайплейс трепетно прикоснулся к её таким тёплым и мягким губам. В этот момент поцелуй для обоих был сладким. Элементалий неумело ответила на него, растворяясь в нём, отдавая себя всю без остатка. Никаких тревог. Оголенные эмоции. Прикосновения настолько приятные, что не хочется из них выпутываться. Позволяя всему заходить дальше, открывая свои души и впуская на свою территорию того, кто рядом.

Иногда расставание… или нет, не расставание, а именно ожидание даёт понять, как нам не хватает дорогого человека. Порой, конечно, каждый думает, что это так, ничего. Но такое чувство одиночества, без близкого, заставляет скучать, тревожиться. Понять, как же нам дорог он, а ни кто-либо другой.

Со сладким поцелуем Сонорх Фейл ощутил горечь. Воспоминания Эмиллии нахлынули на тайплейса, сменяясь друг другом, как в калейдоскопе. Такие странные и непонятные, но дающие некие ответы на вопросы. А увидев мать элементалия, Сонорх отстранился, утыкаясь в лоб тяжело дышавшей девушке. И именно в таком положении их обнаружили, зайдя без приглашения. Разрушая волшебство, творившееся в помещении.

– Кхем, – прокашлялся пожилой мужчина, и на его старческом лице отразилась ухмылка. – Я вам не помешал?

Никто из рас не знает, когда же начинается старение тайплейсов. Кто-то из них может выглядеть старым, не прожив и тридцати лет, а кто-то проживёт три тысячи или двести, и только тогда на нём отразится этот недуг. Но они не боятся этого, понимая, что у всего есть своё время, и когда-нибудь и им предстоит уйти в землю, позволяя новому поколению жить и наслаждаться. Ведь слишком долгая жизнь тоже может наскучить. Вечность не дарует успокоения, напротив, для многих это тяготы, которые хочется скинуть.

– Дедушка? – пролепетал Сонорх Фейл, не ожидая, что тот явится так поспешно после отправки сообщения о помощи.

Эмиллия смущённо уставилась в пол. Ей бы хотелось встать, но тело трепетало и не слушалось. А когда Сонорх помог подняться, элементалий поняла, что ноги дрожат. По венам гуляет пламя, заставляющее щуки пылать, а губы гореть.

С трудом Эмиллии удалось взять себя в руки, и из-под ресниц обратить свой взор на мужчину, названого Сонорхом дедушкой. На дряхлого старика мужчина не был похож. Да у него появились морщинки, коротко стриженые волосы были седыми, а тело уже не таким мощным по сравнению с Сонорхом. Но в дедушке так и билась жизнь, голубые глаза блестели, по-детски взирая на мир. Магия ореолом окружала своего владельца, порой порываясь отправить свои щупальца, чтобы изучить владения внука. Но больше всего силу интересовала элементалий, которых давным-давно не существует.

Глава одиннадцатая

– Хм, – задумался мужчина, переводя взгляд то на внука, то на вымерший вид. Приглядевшись внимательно, ему удалось узнать девушку. То есть не саму её, а ту, что описывал мужчина, просивший помощи в поисках пропавшей дочери. Но тогда он не смог помочь и лишь вернул часть потерянных сил для его дальнейших поисков. Чем закончился тот инцидент, тайплейс так и не узнал, потому что стали происходить катаклизмы, и вскоре этот мир исчез.

– Эмиллия, – обратился Сонорх Фейл к элементалию. – Это мой дедушка Акитцу Фейл – глава нашей семьи и по совместительству управляющий ищейками императора.

– А кто такие ищейки? – новое для Эмиллии слово заинтересовало больше, чем представитель расы. Тем, что походило на привычное слово «поиск чего-либо». Но верно ли она поняла? Именно так постаралась отвлечь себя элементалий от смущения и поцелуя, который никак не выходил из головы, порядком мешая теперь сосредоточиться. А вспомнив то, что говорила мама, застыла. Смог ли тайплейс увидеть то, что происходило, или нет? Но на лице Сонорха не было никаких эмоций, кроме улыбки.

– А как вы сами думаете? – прищурившись, спросил Акитцу Фейл, направляясь прямиком к столу, на котором лежали документы. Мельком взглянув на стопки хлеба и лавашей, тайплейс одобрительно цокнул. Не все в нынешнее время любят работать, многие просто ленятся или делают вид. А здесь всё по стопочкам, а ещё видно, что внук руку свою приложил, и теперь многим придётся думать, прежде чем хитрить с ними.

– Поиск? – неуверенно произнесла Эмиллия, чувствуя, как Сонорх притянул её ближе к себе, не выпуская из объятий. А когда подвел к креслу, то уселся рядом на подлокотник, положив одну ногу на другую. Очнувшаяся виверна в замешательстве прокурлыкала что-то на своём и нагло устроилась на элементалии и тайплейсе. Благо длина шеи позволяла сделать такое и попробуй теперь исчезни, только с ней и никак иначе.

– Вы правы, – кивнул Акитцу, наблюдая за всей картиной. – Но это не обычный поиск. Чаще приходится заниматься поиском убийц или тех, кто хочет навредить императорской семье.

Слова Акитцу Фейла вызвали интерес и в тоже время некую скуку. Когда Эмиллия жила в том мире, то помнила звания такие, как главный магистр или страж, которые занимались почти тем же самым. Но покушений как таковых тогда не происходило из-за силы императора, которую никто не мог превзойти.

Акитцу отчасти проверял Эмиллию, как и внука. Сонорх почти всегда ненавидел всех представительниц женского рода, но сейчас преспокойно сидел с одной из них. И если бы он был околдован, то начал бы защищать девушку и всячески пытаться спровадить мешавшего им родственника. А здесь – ничего, спокойствие и уверенность в том, кто находится рядом. На убийцу элементалий не походила, но слабый еле уловимый шлейф шёл из того злосчастного места, где нашли труп, и именно такой же осел на Эмиллии. Встретившись глазами с внуком, тайплейс кивнул, понимая, что им предстоит ещё поговорить. И к чему это приведёт пока неизвестно.

Странным для дедушки Сонорха выглядело всё. Раньше внук никогда не просил помощи, да и таких видимых проблем не возникало. Когда пришло первое сообщение от него, то Акитцу не думал даже появляться в академии. Но когда пришло сообщение от императора об убийстве, совершённом там, под ложечкой неприятно засосало. Так просто никогда ничего не происходит. Попахивало тухлятиной, которая пришла следом за умершей расой элементалиев.

– Кажется, вам неинтересны такие беседы? – поинтересовался Акитцу, чтобы хоть как-то поддержать беседу.

– Нет, нет, – замотала головой Эмиллия, неожиданно теряясь, раньше ей не приходилось сталкиваться с такими сильными существами. А от дедушки Сонорха исходила мощь, от чего ветер вырвался, приобретая форму полупрозрачного орла и переходя на новую ступень развития. Пусть его хозяйка ещё не могла вызывать, но и у силы были свои ступени, которые проходили по истечению определённого времени. И то, что сейчас ветер приобрёл форму, говорило о многом для мужчин, а Эмиллия в изумлении притронулась к тому, к чему вроде бы и притрагиваться невозможно.

– Что произошло? – недоверчиво спросила Эмиллия, ощущая перья птицы, как настоящие. – Ай.

– Ваша мощь возросла, – ответил Акитцу Фейл, наблюдая, как ветер клюнул свою хозяйку. – И, видимо, ей не очень понравилась интонация вашего вопроса. Вскоре у вас возникнет связь, с помощью которой вы сможете общаться со своей силой даже на расстоянии. Это будет легко раз вы такая способная.

Эмиллия погрустнела. Ей стало стыдно за то, что за эти дни она не приблизилась к силе и на долю. Каждый раз, когда они хотели позаниматься с Сонорхом, что-нибудь мешало, либо сам тайплейс откладывал занятия на потом. Как вообще возможно получить новую ступень такими темпами – просто нереально. Элементалию совершенно не верилось в то, что сила приобрела форму. Но что произошло, то произошло. Просто сила и сама может развиться при определенных обстоятельствах, на которые порой не обращают внимания, а они происходили уже не единожды, чем и спровоцировали рост.

– Вы не рады? – не понял Акитцу реакцию элементалия.

– Дедушка, – заговорил Сонорх Фейл, переключая интерес на себя. – К сожалению, Эмиллия пока не умеет управлять своей силой. Она появилась в нашем мире совсем недавно, и только здесь получила свой дар, который, как я вижу, очень самовольный, – бросил шпильку тайплейс ветру и удостоился испепеляющего взгляда того, что и подтвердило его последние слова.

– Любопытно, – потёр подбородок Акитцу. – А когда начали происходить странности в академии? – задал вопрос тайплейс и тут же ответил на него. – Сразу после этого?

Эмиллия переводила взгляд с одного представителя тайплейса на другого, пытаясь понять, виновата ли она в том, что сейчас творится. Или всё происходящее – чистая случайность. Но если боги начали свою игру, то не позволят никому понять до последнего, где же вся правда, скрытая за ложными поворотами судьбы.

– Ты подозреваешь её? – Сонорх Фейл не собирался злиться, но его сила вырвалась, сплетаясь с тем, что он недавно получил. В тот момент, когда механическое сердце чуть не остановилось, и появился новый дар, решивший показать себя во всей красе и распластаться переливающейся кошкой на плечах своего хозяина. Сила Сонорха и раньше отличалась от всех тайплейсов, и его зверь времени тоже, но теперь, сменив шерсть, она поражала своей красотой и изменчивостью.

– Возможно… – Зверь поднялся принюхиваясь, а Акитцу понял, что зря не прислушивался к внуку поначалу, осознавая, что придётся искать ответы в старинных свитках. – … ты упустил что-то важное и всё началось раньше, чем ты считаешь.

– Раньше? – вздыхая и гладя свою силу, заинтересовался Сонорх Фейл. О таком он даже и подумать не мог, хотя мог бы, но постоянно отвлекался на Эмиллию и на беды, которые окружали элементалия.

– Да, – кивнул Акитцу. – Иногда, чтобы отвлечь, можно использовать различные способы. Вы не обижайтесь, леди, просто кто-то решил поиграть, и то, что я сейчас наблюдаю, явно не простая игра.

Эмиллия призадумалась. Что если рассказ мамы чем-то сможет помочь? Нет, конечно, глупо полагаться на это, но, а вдруг…

– Боги! – вместе произнесли Сонорх и Эмиллия и переглянулись. Сонорх слышал каждое слово её матери и то, что богиня Афина прислушалась к его просьбе, но выполнила по-своему, заставляло подумать только о тех, кто выше их в миллиарды раз.

– Любопытное предположение, – ухмыльнулся Акитцу Фейл, вспоминая одну богиню, которая отреклась от своей силы, но чтобы стать обычной, ей пришлось воспользоваться силой тайплейсов. Другого выхода она тогда не нашла, а тех, кто помог несчастной, ждала кара, но не простая, как у многих глупцов, а намного запутаннее и по сей день не решённая. Ведь зло никогда не дремлет, будь ты хоть кем, оно всегда может вырваться и прорваться в мир смертных.

– Но! – возвёл указательный палец вверх Акитцу. – Порой мы можем заблуждаться в том, что происходит. – Мужчина замолк, заметив нахмурившегося внука. – Я в чём-то ошибся?

– Не знаю, – вздохнул Сонорх Фейл. Раньше жизнь казалась более скучной. Вечные пассии, пытавшиеся залезть в постель, воспоминания о прошлом, которые не давали спокойно отдыхать. Неинтересные занятия на факультете в придачу с ненавистной работой. И вот, когда жизнь сделала кульбит, привычный купол дел треснул, образовывая щель и показывая происходящее совершенно с другой стороны. Чего стоили только одни воспоминания элементалия, переданные при помощи поцелуя. Тайплейс поведал об увиденном, умолчав лишь о том, что считал неуместным в данной ситуации.

– Вы помните, как уходили с рабочего места? – задумчиво спросил Акитцу.

– Нет, – помотала головой Эмиллия. – Я совсем ничего такого не помню.

Эмоции Эмиллии действительно зашкаливали. Путаница и недопонимание, из-за которых хоть волком вой. Но, к сожалению, этим проблемы не решишь, и нужно искать другие пути. Только к чему они приведут, никому не известно.

– Придётся проводить расследование, – прикрыв веки, произнёс Акитцу, выпуская нити силы, расходившиеся во все стороны. Его сила напоминала змей – вилась и изгибалась. Она знала, куда направиться, а там приобрести тело и расспросить тех, кто мог быть свидетелем. Помимо того, задействовать своих людей, которые только и ждали команды «фас».

Эмиллия задрожала. Холод, исходивший от старшего тайплейса, ощущался так, словно окутывал её всю. Страх пускал корни вглубь души. Все старые тревоги притухали исчезая бесследно, сейчас возникала другая проблема – подавление разума, несущее в себе боль и страдание тех, кто пострадал от этой силы —силы тайплейсов, с древних времён забирающих жизнь с каждым вздохом любого существа.

Заметив происходящее, Сонорх обнял Эмиллию, кутая моментально в материализовавшийся плед. Дедушке не стоило начинать расследование с этой комнаты, но зная своего деда, понимал – он бы не послушал. Ответил бы в духе того, что если след элементалия рядом, то можно благодаря этому что-то найти. А предупреждать о начале ритуала никогда бы не стал. Такие методы нельзя назвать профессиональными, как и те, которыми пользуется убийца. Теперь остаётся лишь ждать и поддерживать Эмиллию. Большее сделать Сонорх на данный момент не мог, ведь даже с него сейчас снимали слепок, и упаси его боги сделать шаг и упасть во временную пропасть бездны, из которой никто ещё не выходил живым или здоровым.

В тот момент никто не представлял, куда могут привести следы. Нет, они не обрывались, но и в тоже время вели в запретную часть академии. Ту часть, где находилась могила последнего крылатого единорога, охраняемая рунными лентами по периметру. Обычно для столь древних существ ставили памятники и вспоминали о них каждый год. Но, к сожалению, не в их случае. Этот мир не только позволил умереть единорогу, помимо этого хранитель их мира превратился в умертвие, уничтожавшее всё на своём пути, и в его глазах читалась мольба о смерти. Он сам помог загнать себя в организованную клетку и запереть на семь замков, после чего затих, не просыпаясь. Именно на том месте впоследствии и поставили академию и с помощью лент обновляли заклятие тайплейсов по мере необходимости.

А что сейчас?

Место, в шутку названное тюрьмой, залито кровью. Вокруг оборванные рунные нитки. Лишь одна рунная лента держится из последних сил, сдерживая давно погибшее существо. Оно превратилось в прах, но не такой, как обычный, который развеивают по ветру. А тот, что не может поднять ни ветер, ни человек, он не горит и не тонет в воде. Что-то странное и непонятное, с чем не могут до сих пор справиться расы сего мира.

Многие задумывались, почему так произошло? Строили свои догадки, проводя опыты, но ничего не добились. А после и вовсе забросили идею, оставляя заботы об этом на будущие поколения.

Если бы Сонорх Фейл рассказал Эмиллии про крылатого единорога до конца всю правду, которую утаил, видя её шок от смерти священного существа, могло ли бы это чем-то помочь? Или, напротив, события, которым предстоит случиться, изменились бы? К сожалению, никто из них не знает, а те, кто сверху, могут лишь наблюдать и делать ставки на догадливость тех, кто снизу.

– Могила… – вымолвил Акитцу Фейл, покрываясь испариной. Для элементалия считанные минуты показались днями, коротаемыми в одиночестве, но резко вернулось тепло.

– Могила? – повторила Эмиллия, прикрывая рот ладошкой. Для неё такие слова, как камень, ранящий сердце. К сожалению, элементалий до сих пор не смирилась со смертью матери и скучала по ней. Только понимание, что ничего не изменить, не позволяли раскиснуть, а сейчас память грела душу, несмотря на скребущих на душе кошек.

– Не может быть, – побледнел Сонорх и, обратившись к Эмиллии, добавил. – Оставайся здесь. Тебе не о чем беспокоиться, я скоро вернусь.

– А…

– Если что, к тебе придёт Данц и составит компанию, – не дал вымолвить ни слова Сонорх, пребывая в смешанных чувствах тревоги, граничащей с защитой. – Белка ты с нами.

Мужчины с виверной прошли сквозь портал созданный Акитцу. Краем глаза Эмиллии удалось увидеть почерневшие от времени стены перед тем, как картинка исчезла, растворяясь в пространстве. Магия каждого тайплейса работала по-своему, и если Сонорх открывал двери в нужные для него места, то дедушка пользовался древними порталами, которые после, растворялись, не оставляя своих следов.

Меряя комнату шагами, Эмиллия Грант никак не могла успокоиться. Увиденное мельком мельтешило перед взором, как только она не пыталась забыть те стены и что-то, зовущее её, но ничего не помогало. Элементалий уже выкинула из головы то, что кто-то может войти, поэтому испугалась, когда дверь отворилась, и в комнату ворвался Данц Льинов. По нему сразу было видно, что проводил время мужчина весело. Одежда помята, пуговицы частично расстегнуты и не только они, из-за чего девушка отвернулась, покраснев.