Нинель
Новая пассия не состояла в браке ― по ее словам, не хотела привязываться к мужчинам. На самом деле, клиентка просто была некрасивой, если не сказать, страшной. Зато карьера дамы стремительно развивалась, и должность топ-менеджера крупной международной компании предоставила ей возможность пользоваться всеми благами капитализма, включая платный секс. За общество Ромы Нинель Ященко выложила конторе порядка трехсот тысяч – и это только за месяц работы «водителя».
В любви Нинель была требовательной и горячей. Ей постоянно немножко, но не хватало ― было очевидно, что женщина всегда страдала от недостатка мужского внимания.
Рома ― внешность партнерши убивала любые романтические чувства, ― сперва пользовался повышающими потенцию препаратами. Затем мужчина как-то свыкся, а позже даже заметил, что Нинель нравится ему куда больше Анны. Дурнушка оказалась смекалистой, с ней можно было и в постели покуражиться, не опасаясь в пикантный момент выпустить газы или сделать что-то недопустимое с точки зрения эротической эстетики, и в баре поразвлечься… И даже прыгнуть с парашютом где-нибудь в экзотической местности, чего Рома никогда прежде не делал. Она была легка в общении, умна и не боялась, что ее застукают с любовником. Напротив, Нинель всячески старалась выставить напоказ своего протеже, с удовольствием позировала перед камерами и не скупилась на подарки. Роман даже поймал себя на мысли, что не прочь жениться на толстушке Ященко, несмотря на то что она пренебрегает депиляцией ног.
Впрочем, отпуск Нинель вскоре закончился и она укатила в Париж, оставив после себя приятные воспоминания об Африке, Греции и Турции. Парень пытался звонить ей по скайпу, но «любимая» не отвечала. Перед расставанием Рома успел подарить подруге золотую рыбку на цепочке, чем вызвал у нее прямо-таки по-детски восторженные слезы. Но до помолвки дело, само собой, не дошло ― Роман был игрушкой для женщины, не более того… И войдя в самолет, Нинель навсегда пропала из его жизни.
Пенальти
Распрощавшись с Нинель, Рома вернулся в унылую столицу и ощутил себя страшно одиноким. Он снова снял небольшую квартиру и стал ждать следующую клиентку. За общество Ященко контора перечислила Роме только сто тысяч из обещанных трехсот. Новых заказов почему-то не поступало. Завести постоянную подругу мужчина по понятным причинам не мог. Он стал общаться с коллегой ― высоким красивым блондином Анри, в миру Стасом. Тот давно был в бизнесе и даже сумел купить небольшой коттедж в респектабельном поселке. Там жили его жена и дочь, которые странным образом мирились с тем, что глава семейства работает жиголо.
Рома заезжал к Стасу на выходных: поиграть на гитаре ― приятель был почти хорошим ударником, ― выпить виски. Стас посвятил Романа в некоторые секреты профессии. Например, следовало время от времени мелькать в прессе и раздувать скандалы, быть «в тренде». По словам Стаса, шумиха вокруг смерти Алевтины пришлась как нельзя кстати, но минуло уже полгода и о происшествии стали забывать. Нужно было снова вызвать к себе интерес СМИ.
Рома призадумался над услышанным. Он обратился к редактору местной газеты, но та затребовала больших денег за публикацию. Впрочем, попасть в новости можно было и бесплатно: достаточно выкинуть какую-нибудь необычную штуку.
Стас дал телефон знакомой стриптизерши. Девица пообещала устроить Роме драку на светском вечере. Сценарий мероприятия был прописан до мелочей: между выступлением фокусника и восточным танцем к Роману должен был подойти якобы директор кофейни, от которого по задумке ушла жена. От «рогоносца» требовалось слегка поцарапать физиономию «счастливого соперника», вытащить его на сцену и там выставить факт гнусной измены на всеобщее обозрение. К Роме на помощь должна была прийти «жена», которую могла сыграть сама стриптизерша. Под конец вечера «водитель-любовник» непременно засветился бы в прессе, мелькнул в теленовостях и тем самым заинтересовал светских львиц, которых на пати было полным-полно. И всё это стоило Роме всего-навсего десять тысяч, тогда как заказная публикация обошлась бы в шесть раз дороже.
В назначенное время Рома при бабочке и в костюме сидел в одиночестве за указанным столиком. Он ерзал на стуле и нервничал, ожидая фокусника. Программку вечеринки парень потерял, и потому не знал, когда именно произойдет нападение. Он уже заметил недобрые глаза, прямо-таки сверлившие его насквозь из другого угла зала. «Если это актер, ― подумал Роман, – то весьма талантливый. "Оскара" ему за такой взгляд». Лицо мужчины казалось смутно знакомым, и Рома решил, что это один из завсегдатаев сериальных эпизодов и рекламных роликов. Будущая звезда новостей слегка кивнул и подмигнул смотревшему, показав рукой на часы. Жест означал, что он готов и ждет нападения.
Глядевший на Рому побледнел. Он вскочил, опрокинул столик и вприпрыжку бросился к Роману. В тот момент, когда мужчина отпихнул преградивший дорогу стул, наш мачо узнал нападающего. Это был не кто иной, как известный футболист Антон Титц.
Избиение известного спортсмена стало очередной желтой сенсацией. То, что Рома при этом получил травмы, едва совместимые с дальнейшей профессиональной деятельностью, папарацци было глубоко наплевать. Зато царапина под глазом Титца вызвала небывалый всплеск сочувствия среди футбольных болельщиков, грозившихся растерзать жиголо при первом же удобном случае. Испуганный не на шутку Рома после выписки из больницы боялся выходить из дома ― интернет и пресса буквально пестрили мемами с фотографии его «зло оскалившейся физиономии». Затаившийся в зале, как и было оговорено, журналист сделал отличный кадр. Только вот о том, что пиар будет черней некуда, пожирателя женских сердец никто не предупредил. После трех суток вынужденного домашнего ареста Рома решил обсудить произошедшее со Стасом по телефону.
– Такого никто не ожидал, клянусь, ― удивлялся приятель. – Это форс-мажор.
– Да я всё понимаю! ― чуть не рыдал в трубку Роман. ― Но я даже за хлебом боюсь сходить. На улице футболисты эти меня караулят. Что делать, Стасик?
– Дай подумать до вечера.
Днем Рома попытался выйти на улицу, закутав лицо шарфом. Однако возле подъезда стояла такая подозрительная толпа молодняка, что наш мачо вернулся в квартиру. Вечером раздался звонок.
– Я договорился! ― Стаса распирало от веселья. ― В эту пятницу ты у Ламахова будешь доказывать, что не виноват. Титц придет. Судя по всему, ему этот пиар больше твоего нужен. Рейтинг поднимется выше звезд. Фриков мы тебе подкинем, как и массовку.
Алексей Ламахов вел несколько рейтинговых программ на ведущих телеканалах страны. Рома редко смотрел эти передачи, полагая, что они предназначены только для скучающих домохозяек. Как именно Ромино появление в кадре могло разрулить ситуацию, было непонятно. Тем не менее он съездил на такси в Останкино, прошел предварительные пробы и был утвержден для очередного Ламаховского «мыльного» проекта.
Сказать, что Рома нервничал перед съемками, не сказать ничего. У него тряслись руки, ноги и даже зубы самопроизвольно отбивали затейливую дробь. Он трижды уронил микрофон, который ему в конце концов закрепили на поясе. Оператору даже пришлось налить «герою» стопку коньяку.
Первым к зале-студии появился Титц. Рома так паниковал, что не мог разобрать, что говорит Антон. А тот показывал свои фото, жаловался на «рукоприкладство» со стороны неизвестного и заявлял, что избиение было заказным. Якобы теперь Антон хуже видит на один глаз и стал профессионально непригоден. Вероятно, футболист хотел получить с «обидчика» солидную моральную компенсацию. Наглая ложь возмутила Рому, и в тот момент, когда его вызвали «на ковер», он уже был почти готов к сражению.
– Встречаем этого жестокого садиста, Романа! Роман, как вы можете прокомментировать слова Антона? ― Ламахов дружелюбно ткнул Роме в лицо микрофоном. ― Вас обвиняют в избиении звезды отечественного футбола!
Романа накрыл липкий ужас. Он не мог произнести и слова. На помощь пришла тетка из зала:
– Да какой же он садист, люди добрые? У него вон ручки-то как трясутся, глаз дергается!
Зал возбужденно загудел.
– Скажите, кем вы работаете? ― участливо спросил Ламахов.
Рома глубоко вдохнул, выдохнул и посмотрел на Титца.
– Я водитель, ― выдавил он.
– Вот он, тот самый водитель, избивший известного спортсмена! Это он, не переключайте канал, ― пафосно подытожил Ламахов.
Аудитория в студии была поделена на две группы. Одна из них состояла из сторонников Романа, другая ― из болельщиков Антона: последние с самого начала изъявляли готовность разнести к чертям всю студию.
Первым в защиту Ромы выступил якобы врач, продемонстрировавший на больничных фото множественные ушибы на теле «нападавшего», затем в качестве свидетелей высказались завсегдатаи клуба. В подтверждение правоты Романа аудитории показали съемку скрытой камерой, на кадрах которой Антон, словно ястреб, накинулся на Рому. После стали говорить болельщики Титца. Они ничего не старались доказать, а просто требовали суда Линча.
– Скажите, Роман, за что все-таки вас избил Антон? ― с притворным сочувствием поинтересовался Ламахов.
– Вероятно… ― робко начал молчавший всю передачу Рома.
– Ну, ну… Тишина в зале…
– Наверное, за то, что я переспал с его женой…
– Громче! ― потребовал ведущий.
– Я переспал с его женой! ― внятно и неожиданно спокойно произнес Роман.
В этот момент Антон побагровел и в ярости ринулся к Роме. Через секунду студия превратилась в ринг, зрители повскакивали со своих мест и принялись раздавать тумаки всем подряд ― от операторов до охраны. Досталось и Ламахову, которому попросту сломали нос.
– Не переключайте кадал! ― задрав голову, чтобы остановить кровотечение, сказал в камеру Алексей. ― Вас ждет еще мдого интересдого.
Вторая часть программы была отснята уже после того, как беспредельщиков из студии выдворила полиция. Фриков и массовку рассадили пореже, а кое-кого увезли в больницу. Ламахов с тампоном в носу продолжил вести передачу.
– Несботря на то, что бде сдобали дос, я все-таки докопаюсь до истиды, ― горделиво заявил он и обратился к Антону:
– Скажите, а как вы отреагируете на заявдедие Романа? Что он пересбал с вашей жедой?
Спортсмен снова покраснел от гнева: