Czytaj książkę: «Джанга с тенями», strona 3

– Гаррет, что такое с тобой сегодня творится? Ты здоров? – Кли-кли заботливо посмотрел мне в глаза. – Кого ты там увидал, если понесся по рынку похлеще стада ополоумевших доралиссцев?

– Думал, старый знакомый, но, кажется, обознался. Куда делись Делер с Халласом?

– Карлик потащил гнома к цирюльнику, – отозвался Кли-кли, а затем вновь задал вопрос: – И что это за старый знакомый такой, если он заслужил от тебя сталь под ребра?

– Бледный, – односложно ответил я.

– О! – понимающе сказал шут. – Он тебя видел?

– Ты знаешь, дружище, самого волнует тот же вопрос. Надеюсь, не видел, иначе неприятности ждут не только меня. Тот тип, на которого работает Ролио, будет очень рад прихлопнуть нас всех.

– Хозяин? – догадался гоблин.

– Угу.

– Вы о чем? – Угорь ничего не слышал ни о каком Хозяине, что и немудрено. Мы не удосужились рассказать ему об этом.

– Не забивай себе голову! – сказал я воину. – Просто считай, что можешь в любой момент получить чем-нибудь острым под лопатку. Как только Халлас избавится от проблемы, мы отправимся назад, и пускай Алистан с Миралиссой ломают голову, что делать дальше. Я же говорил, нам не следует заезжать в Ранненг!

– Если бы не гном, мы были бы уже на полпути к Иселине.

– Ты сегодня разговорчив, Угорь-бугорь! Есть причина? – спросил Кли-кли.

– Скаль зубы с кем-нибудь другим, Кли-кли, – беззлобно обронил гарракец. – Идем к цирюльнику, Делеру может понадобиться помощь.

– Предупреждаю сразу, – поспешно сказал я, – гнома держать не нанимался!

Досадно, что и гоблин, и Дикий пропустили мое предупреждение мимо ушей. Интересно, почему в некоторых ситуациях отдельные личности страдают избирательной потерей слуха? Я огорченно вздохнул и поплелся за товарищами к лавке.

Халлас с бордовым лицом выскочил из двери лавки нам навстречу и чуть не сшиб с ног Кли-кли. Гоблин едва успел отпрыгнуть в сторону. Вслед за Халласом вылетел Делер. Цветом лицо гнома могло посоперничать со свеклой.

– Что случилось? – спросил я.

– Этот! – на весь рынок заорал гном и ткнул пальцем в сторону двери в лавку. – Этот!

– Заткнись, Халлас! – зашипел Делер и надвинул шляпу себе на глаза.

– Но, Делер! Этот!

– Я говорю, заткнись! Потопали отсюда!

– Да что случилось-то? – переспросил я.

– Этот переспавший с ослом кретин хочет денег! – не выдержал гном.

– Э-э-э… – Угорь тоже ничего не понимал. – Но ведь цирюльнику обычно платят деньги?

– Но не три же золотые монеты! Ты где-нибудь слышал, чтобы за гнилой зуб брали три золотые монеты?

– Не слышал.

Я тоже не слышал. Три золотых – большие деньги. За них можно выдрать все зубы у половины армии Валиостра.

– Пошли, Халлас! – не отставал Делер.

– Эй ты! Барыга проклятый! Иди сюда! Я тебе за медяк все зубы выбью! А шею вообще бесплатно сверну!

– Халлас, закрой рот и пошли отсюда! – не выдержав, заорал карлик.

– Угорь, заткни их обоих, пока стража не подошла! – шепнул я гарракцу, видя, как вокруг нас начинают собираться зеваки.

На свою беду из лавки выглянул цирюльник.

– Но позвольте, – пролепетал он. – Я удаляю зуб с помощью заклинаний, купленных в магической лавке! Это совершенно безболезненная процедура, поэтому у меня такая цена! Но вам, почтенный гном, я удалю зуб за две золотые монеты.

– Держите меня, – попросил нас Халлас и с кулаками ринулся на него.

Тот взвизгнул и скрылся в лавке. Делер повис на плечах у гнома, а Угорь преградил Халласу дорогу. Я сделал вид, что вообще пришел не с ними, а просто стою и дышу свежим воздухом.

Кто-то сознательный уже вызвал стражу, и десяток воинов пробирались через толпу в нашу сторону. Быстро обернулись! Стража Ранненга работала намного добросовестнее стражи Авендума. Видно, частые стычки Кабанов, Соловьев и Обуров держали служителей гибкого и продажного закона в постоянной боевой готовности.

Смыться мы не успели.

– Проблемы? – спросил у меня десятник стражников.

– Проблемы? Ну что вы! Никаких проблем! – поспешно ответил я, мечтая лишь о том, чтобы Делер любым возможным способом заткнул гному рот.

– Не надо сказок! – сурово сказал страж. – Чего тогда этот бородатый так орет?

– У него зуб разболелся.

– Угу. И поэтому он мечтает прикончить уважаемого цирюльника, – хмыкнул другой стражник. – Злонамеренное нарушение порядка и подстрекательство к драке. Сами с нами пойдете или… как?

Не важно, из какого города стража, достаточно побывать в одном и узнать об этой породе людей всю подноготную. И доралиссцу понятно, чего от нас хотят ребята.

– Мы никуда не пойдем, любезные, – пришел мне на помощь Угорь, оставив Халласа на попечение Делера и Кли-кли.

Было в глазах гарракца что-то такое, что заставило стражников отступить на шаг назад. Волк против стаи дворняг, вот что подумалось мне, когда Угорь встал напротив них. За стражей было количественное преимущество и что самое главное – алебарды супротив наших кинжалов. Надо сказать – это очень веский аргумент в драке.

– Еще как пойдете, господин хороший, – процедил сквозь зубы десятник и поудобнее перехватил алебарду. – Мы не в вашем Гарраке, у нас закон соблюдается!

Губы Угря дрогнули в едва заметной улыбке.

– Если бы в моей стране закон соблюдался так же, как у вас, то преступников в Гарраке было бы больше, чем стражников-взяточников в вашей караулке.

– Это ты на что намекаешь? – нехорошо сощурил глаза десятник.

Угорь еще раз едва заметно улыбнулся и стал раскачиваться с носков на пятки и с пяток на носки. Обе его руки скользнули на рукояти парных гарракских даг. Этот жест послужил для стражников неким сигналом, и они как по команде сделали еще один шаг назад. Халлас наконец-то успокоился и с удивлением глазел на окружавших нас зрителей и стражу, не веря, что это благодаря его скандальной натуре собралось столько народу.

– Господа, господа! – Неожиданно из толпы вышел человек и подошел к защитникам города. – Это мои друзья, они не здешние и к законам славного Ранненга еще не успели привыкнуть!

Незнакомец был приблизительно моего возраста, острый нос, голубые глаза с искринкой, тонкие губы. Одет прилично, как зажиточный горожанин, наверное, это и заставило десятника ответить ему, а не прогнать взашей.

– Они нарушают порядок и оскорбляют стражу. – Он неприязненно посмотрел на незнакомца.

– Конечно, конечно, – участливо зашептал человек и, осторожно взяв того под локоток, отвел его в сторону. – Но вы понимаете, они из деревни, места там дикие, и мои друзья совсем не обучены хорошим манерам. В городе они впервые. А вон тот, худой, племянник моей тетушки и, соответственно, мой родственник! – Человек ткнул в мою сторону пальцем.

– Что делает этот хмырь? – потрясенно спросил Халлас.

– Вытаскивает нас из задницы, в которую мы попали по твоей вине, – объяснил гному Делер.

Халласу хватило ума не начинать очередной спор.

– Я должен был присмаривать, чтобы у них не было неприятностей, – между тем продолжал объяснять стражнику человек. – Войдите в мое положение, господин десятник! Ежели что, тетушка мне голову оторвет и домой непременно не пустит!

Из руки человека в руку стражника перекочевала серебряная монета.

– Ну… – протянул десятник. – Мы все же должны выполнить свой прямой долг и обязанности.

Еще одна монета перетекла из рук в руки.

– Хотя, – стражник стал немного оттаивать. – Хотя после небольшого внушения я вполне смогу отпустить ваших… м-м-м… родственников.

Третий серебряный поменял хозяина.

– Да! – Десятник решительно кивнул. – Думаю, у стражи Ранненга найдутся более важные дела, чем наказание безвинных прохожих, которые еще просто не обвыклись в городе. Всего хорошего, почтенный!

– Всего хорошего, – попрощался с десятником человек.

– Пошли, ребята, – сказал командир своим подчиненным, и стража, потеряв к нам всякий интерес, исчезла в толпе.

Зеваки, поняв, что балаган окончен, занялись другими делами. Рынок вновь забурлил своей жизнью, и на нас перестали обращать внимание.

Человек подошел к нам, улыбнулся и, посмотрев мне в глаза, сказал:

– Привет, Гаррет!

Мне не оставалось ничего другого как ответить:

– Привет, Басс.

– Привет, Гаррет.

– Привет, Басс, – лениво ответил я, приоткрыв один глаз.

– Ты все дрыхнешь? – спросил мой друг.

– Угу.

– Есть охота. – Басс скривился и похлопал себя по животу.

– А я при чем?

– Ну ты же мой друг!

– Ясный пень, что друг. Но тебе одиннадцать. Пора бы и научиться добывать себе пропитание не только игрой в кости и карты с мелочью пузатой!

– Эх! – разочарованно вздохнул Басс и присел на краешек моего соломенного матраса. – Если ты старше на год, это не значит, что умнее и должен учить меня, как жить!

– Если я не могу тебя учить, чего же ты тогда ко мне пристаешь с нытьем про еду? – хмыкнул я.

– Дело есть, – уже совершенно другим голосом сказал Басс.

– Ну? – Я сел.

– Тут в кости у Сопливого Кра играл один человек…

– Ты-то как в трактир Кра попал? – удивленно спросил я.

В игровое заведение Сопливого Кра нас не пускали.

Кра от детишек-карманников никакой выгоды не было. Такие, как мы, только под ногами крутятся да приличных клиентов чистят.

– А вот попал! – хитро сощурил голубые глаза Басс.

Басса недаром называют Бассом-пронырой. Он мог пролезть куда угодно – другое дело, что за эти вылазки моему приятелю довольно часто перепадало на орехи.

– Так что насчет этого человека?

– А! В общем он играл с Кра в кости и выиграл три золотые монеты!

Я присвистнул. Три золотые монеты! Лишь однажды я смог выудить из кармана прохожего золотой, так мы на него с Бассом целых два месяца жили припеваючи! А тут сразу три!

– Ты думаешь, что сможешь их у него позаимствовать? – осторожно спросил я у Басса.

– Я вряд ли, а вот ты сможешь, – болезненно поморщившись, признался Басс.

– Угу, – хмуро сказал я. – А если что, за руки поймают меня, а не тебя.

– Да не волнуйся ты! – беспечно отмахнулся Басс. – Этот тип похож на простофилю. Если что, я подсоблю. Мы же команда!

Команда… За два года нашего знакомства и жизни в трущобах Пригорода мы многое пережили вместе. И за этот срок у нас были как плохие, так и хорошие дни (плохих все же больше).

По сравнению со мной Басс не очень хорошо копался в карманах прохожих. У него вообще не было таланта чистить кошельки, и этот груз полностью лег на мои плечи. Зато он владел другими талантами: мог заговорить зубы самому Неназываемому, облапошить и надуть ближнего своего, смухлевать в кости или карты, или навести меня на человечка с оттянутым от монет карманом.

– Тебе хорошо говорить, – не согласился я.

– А вот тебе не надо быть таким угрюмым. Я хоть раз не того человека показал?

– Ладно, – вздохнул я. – Где твой золотой дядя?

– Сидит в «Грязной рыбе» и наполняется под завязку вином.

– Пойдем, покажешь, – неохотно произнес я.

У нас еще оставалась одна серебряная и пять медных монет, и рисковать шеей не было смысла, если бы не три золотых. За эти деньги стоило слезть с матраса и выползти на холод.

Мы выскользнули из старой покосившейся лачуги, служившей домом для двадцати с лишним душ. Здесь жили такие же, как мы, бездомные бродяги.

Над Авендумом властвовала ранняя весна, на земле лежал снег, а по ночам стояли такие же холода, как в лютом январе, когда многие, не имевшие крыши над головой, замерзали прямо на улице. И все равно, несмотря на холодную погоду, неприветливое серое небо и обилие сугробов, в воздухе чувствовалась весна. Этот весенний, почти неуловимый запах распускающихся листьев, журчащих ручьев и грязи. Да-да! Именно грязи, которая незнамо откуда каждый год появлялась в Пригороде Авендума. Но грязь это, конечно, ерунда, маленькое неудобство, и ничего больше, главное, что скоро будет теплая погода и я наконец смогу скинуть эту опостылевшую и драную в пяти местах собачью шубу, украденную у пьяного конюха еще в ноябре прошлого года. Шуба верно грела меня всю зиму, но в ней я был не так ловок и быстр, как без нее, и эта вынужденная неуклюжесть уже не раз подводила меня. На той неделе я чуть не попался в лапы стражников, потому что запутался в собственной одежонке.

«Грязная рыба», покосившаяся от времени таверна, находилась в самом центре Пригорода, возле площади Кислых Слив. Ни один нормальный человек в городе не пойдет набивать себе брюхо в «Рыбу» – отвратительное вино и обилие клопов отпугивало от таверны приличных посетителей.

Мы остановились на противоположной стороне улицы, прямо напротив двери таверны.

– Ты уверен, что твой человек до сих пор внутри? Что ему делать в такой тошниловке при трех золотых? Лучше места найти не мог, что ли? – на всякий случай спросил я у Басса.

– Значит, не мог, – буркнул Басс. – Он там, и у него на столе было два кувшина с вином. Не думаю, что он успел вылакать их за то время, пока я бегал за тобой.

– Ты просто не знаешь, как некоторые навострились умеют опустошать запасы выпивки, – возразил я ему. – Он уже может быть за лигу отсюда.

– Гаррет, ты вечно паникуешь по пустякам, – фыркнул Басс. – Говорю же тебе, он внутри!

– Ладно, – вздохнул я. – Будем ждать.

И мы стали ждать, а ждать на морозе, пускай и легком, не очень-то приятное удовольствие. Всякий раз, когда дверь таверны открывалась, мы с Бассом вскакивали, и каждый раз друг говорил, что это не тот человек.

– Слушай, – не вытерпел я через два часа ожидания. – Я жутко замерз.

– Кому сейчас легко? Я тоже замерз, но этот человек точно там!

– Ждем еще полчаса, если он не выйдет, я отсюда сваливаю, – решительно сказал я. Басс горестно вздохнул:

– Давай я схожу и проверю?

– Угу. Еще не хватало, чтобы Кра тебя отдубасил. Стой, где стоишь.

Морозец жадно лизал пальцы, поэтому я стал притоптывать ногами и хлопать руками, пытаясь хоть немного согреться. У Басса еще несколько раз вспыхивало желание зайти в таверну и разузнать, как там поживает владелец трех золотых, но каждый раз, после недолгих препирательств со мной, Басс оставался на месте.

– Может, он перепил? – неуверенно спросил мой друг, когда мне стало казаться, что пальцы на руках превратились в сосульки.

– Может… – стуча зубами от холода, ответил я. – Мне уже не хочется ничего, кроме тепла.

– Вот он! – неожиданно сказал Басс и ткнул пальцем в человека, выходившего в этот момент из таверны.

– Простофиля, – оценил я.

– Я же тебе говорил, – шмыгнул носом мой дружок. – Ох заживем!

– Рано радуешься, – сказал я, провожая человека взглядом. – Ты узнал, где он прячет деньги?

– Угу. Правый карман. Там у него кошель.

– Идем.

Мы старались держаться так, чтобы человек нас не заметил. Лезть к нему в карман сейчас – это значит напрашиваться на неприятности, людей не так уж и много, незаметно к нему не подойдешь, поэтому нам оставалось только дожидаться удобного случая.

– Ты уверен, что он выпил два кувшина вина? – прошипел я Бассу, не спуская глаз с незнакомца.

– А что? – зашипел он в ответ.

– Уж очень уверенно идет. Совсем не похож на пьяного.

– Пьяные разные бывают, – не согласился Басс. – По моему папаше вообще нельзя было заметить, пьяный он или трезвый, пока он за полено не возьмется.

Между тем человек без всякой видимой цели петлял по Пригороду, как заяц петляет в лесу, когда путает следы. Мы держались в отдалении и не лезли незнакомцу на глаза до тех пор, пока он не вышел на Рыночную площадь. Народу здесь было много, и нам не стоило большого труда оказаться прямо за его спиной.

Я быстро кивнул Бассу, и тот юркнул в сторону.

Я постарался дышать носом, приноровиться к чужим шагам и избавиться от нервной дрожи. Пальцы на руках слишком замерзли и были не такими ловкими и послушными, как обычно. Не будь в кармане у чужака целых трех золотых монет, я бы ни за что не стал рисковать.

Кто-то подтолкнул меня в спину, на секунду я оказался почти прижат к нему и, воспользовавшись этим подарком богов, запустил руку в карман. Я сразу же нащупал кошелек и, схватив, собрался дать деру, но в этот момент незнакомец неожиданно вцепился в мое запястье. Его бледно-голубые глаза встретились с моими.

– Попался, воришка! – прошипел он.

Я тоненько взвизгнул и попытался вырваться, но человек был намного сильнее, и моя рука даже не шелохнулась в его медвежьей лапе. Молнией в голове сверкнула мыслишка, что я, кажется, попал в серьезную беду.

Невесть откуда взявшийся Басс подлетел к поймавшему меня сзади и ловко пнул его по ноге. Тот взвыл и разжал пальцы.

– Ноги! – крикнул Басс и дал деру.

Я, не раздумывая последовал за другом, крепко сжимая вожделенный кошелек и слыша, как за нами несется ограбленный.

– Воры! – орал он. – Держите воров!

Мы продрались через толпу и вылетели с Рыночной площади на какую-то узенькую улочку. Проклятущий хозяин монет не отставал от нас ни на шаг. Бежать было тяжело, шуба путалась под ногами, и топот преследователя раздавался все ближе и ближе. Басс впереди меня улепетывал во всю прыть, расстояние между нами постепенно увеличивалось. Я застонал от разочарования: собачью шубу, позаимствованную с таким трудом, придется бросить. Сунув кошель в зубы, я на бегу стал расстегивать пуговицы. Шуба слетела с моих плеч и упала в снег. Бежать сразу же стало значительно легче, я прибавил ходу и смог нагнать Басса.

– В переулок! – крикнул я ему и резко свернул направо.

Басс последовал за мной, а преследователь, уже готовившийся схватить меня за шкирку, отчаянно ругаясь, пролетел мимо. Теперь у нас появился призрачный шанс затеряться в лабиринте переулочков Пригорода.

– Он нам головы открутит! – с трудом пропыхтел Басс.

Я ничего ему не ответил и лишь поднажал еще сильнее, очень надеясь, что предсказание Басса не осуществится. Мы в очередной раз повернули, слыша, как преследователь грозится оторвать нам головы. Я начинал терять силы, а проклятый незнакомец, казалось, не ведал усталости.

Вдруг из какого-то полутемного закутка узенького переулка появились чьи-то руки и, схватив меня и Басса за шиворот, втащили в полумрак ниши. Басс испуганно заорал, замолотив воздух кулаками, я, не отставая от него, попытался вырваться и пнуть схватившего нас ногой.

– А ну заткнитесь, если жить хотите! – прошептал чей-то голос. – Стойте тихо!

Было в этом голосе что-то такое, что враз заставило нас умолкнуть.

Преследователь пронесся мимо ниши, топая и оглашая переулок отборной бранью.

Спасший нас вслушивался в тишину, и я, воспользовавшись моментом, попытался убрать кошель с золотыми в карман.

– Можешь не трудиться, – сказал незнакомец. – Я не ворую у карманников.

– Я не карманник! – запротестовал я, стуча зубами от холода. Без теплой шубы было тяжко.

– Не карманник? А кто же ты? – усмехнулся он.

– Я вор!

– Во-ор? Ну-ну. Клянусь Саготом, может, ты и станешь хорошим вором с моей помощью. А может, и не станешь, малыш. Давай-ка я посмотрю на свой сегодняшний улов.

Человек вышел на свет и внимательно рассмотрел меня и Басса.

– Ну и кто вы такие? – спросил у нас незнакомец.

– Я Басс-проныра, – шмыгнул носом Басс.

– А я Гаррет-блоха, – ответил я, изучая нашего неожиданного спасителя.

– Ну что же, – улыбнулся человек. – А я Фор. Фор – Липкие руки.

– Гаррет, ты знаешь этого хмыря? – голос Халласа вырвал меня из воспоминаний прошлого.

– Да, это мой старый… друг, – буркнул я.

– Очень старый, – улыбнулся Басс. – Рад видеть тебя живым и здоровым, Гаррет!

– Я тоже, – не слишком-то приветливо ответил я ему.

– Как Фор? – Он, казалось, не заметил моего сухого тона.

– Жив, по воле Сагота.

– Все так же наставляет молодежь? – улыбнулся Басс.

– Нет, он теперь жрец. Защитник Рук Сагота⁸.

Басс присвистнул.

– Слушай, Гаррет, – не выдержал гном. – Может, ты со своим знакомым побеседуешь в следующий раз? Огромное вам спасибо за помощь, почтенный, но нам нужно идти.

– Делер, – обратился я к карлику. – Отдай ему деньги.

Удивительно, но тот, не протестуя, залез в свой кошелек и вручил Бассу три серебряные монеты.

– Хей! – возмутился Басс. – Мне они не нужны! Я же помог другу!

– Деньги еще никому не мешали, – сказал я. – Бывай. Ах да! Если тебе интересно, Маркуна на этом свете больше нет.

– И это все? – Он удивленно развел руками. – Ты даже не поговоришь со мной? Вот так вот просто уйдешь после того, как мы больше десяти лет не виделись?

– Нет времени, дружище, – бросил я.

– Как мне тебя найти, Гаррет? – крикнул мне вслед Басс.

– Не думаю, что мы встретимся, – обернулся я к нему. – Я тут проездом, завтра меня уже не будет в городе.

Сказав это, я отвернулся от немного удивленного Басса и поспешил за Халласом. Кли-кли не удержался и спросил:

– Это, правда, был твой друг? – спросил гоблин.

– Нет… То есть да… Вроде бы.

– Бр-р-р, – потряс головой Кли-кли. – Так «да», «нет» или «вроде бы»? Ты бы определился.

– Отстань от него, Кли-кли, – посоветовал Угорь.

– Да я же ничего! – Кли-кли развел руками. – Просто спросил. Слушай, Гаррет, а ты со всеми друзьями так изысканно вежлив и обходителен, или только с избранными? Это я просто, на будущее спрашиваю, чтобы не слишком удивляться, когда ты при встрече меня также откровенно и ненавязчиво пошлешь.

– Жуй свою морковку! – зарычал я на гоблина. По всему Большому рынку разнесся вопль:

– Почте-енные! Почте-енные!

– Это не нас? – на всякий случай обернулся Угорь.

– Не все из нас почтенные, – возразил гарракцу гоблин и бросил на меня укоризненный взгляд. – Некоторые даже очень непочтенные… А еще хмурые и вечно злые.

– Почте-енные! Подождите! – К нам бежал прилично одетый паренек, отчаянно махая рукой.

– Нет, это точно нас, – сказал Угорь и остановился.

– Вот только каких подземных королей мы ему понадобились? – подозрительно буркнул Делер, сощурив глаза.

– Пошли, – подтолкнул напарника Халлас. – Если мы так каждого крикуна станем дожидаться, то к цирюльнику и до ночи не дотопаем!

– А если мы пойдем дальше, то он будет бежать за нами и орать в три горла, – резонно возразил я гному. – Нам такого счастья не надо.

– Угу, – согласился Кли-кли, впиваясь зубами в морковку. – Халлас, у тебя рукав задрался.

Гном выругался и опустил рукав коричневой рубахи, скрыв под ним татуировку в виде красного зубастого сердечка – эмблемы отряда Диких Сердец.

Дикие, отправившиеся с нами в поход, не должны были светиться и кричать на каждом перекрестке, что они принадлежат к легендарному отряду воинов Валиостра. Ребята старательно прятали татуировки в людных местах под одеждой, чтобы не привлекать к нашему отряду лишнее внимание и не давать чужим головушкам работы. (А то некоторые будут сидеть и думать, каким образом Дикие, которые никогда не славились любовью к далеким прогулкам, оказались так далеко от Одинокого Великана? А если эти самые некоторые начнут думать, то пройдет очень немного времени – и они станут делать выводы, а нам бы этого не хотелось, потому как после выводов обычно следуют действия.)

Правда, теперь можно наплевать на скрытность. Тайный выезд из Авендума уже давно не тайный, по крайней мере, для шаманов Неназываемого, которые пытались подстеречь нас на дороге во время пути из Авендума в Ранненг.

– По-о-чтенные! – Паренек тяжело дышал, видно, пока он нас догонял, совсем выбился из сил.

– Чего тебе, человече? – грозно нахмурился Халлас. – Дел других нет, кроме как орать на весь город?!

– Я хотел предложить, – начал тот, но Делер не дал ему договорить:

– Не покупаем!

Карлик с гномом развернулись и пошли своей дорогой, перестав слушать то, что им собираются сообщить. Я едва заметно пожал плечами. Не судьба вьюноше продать что-нибудь карлику.

– Погодите! – крикнул он. – Вы ведь ищете цирюльника?

Халлас застыл, не донеся ногу до земли, затем медленно опустил ее и развернулся в нашу сторону. Лицо гнома не предвещало ничего хорошего.

– Сколько? – спросил Халлас, разминая кулаки.

– Бесплатно!

Это заставило гнома крепко задуматься. Он крякнул, почесал в затылке и произнес:

– Мне тут показалось, ты сказал, что удалить зуб можно совершенно бесплатно. Это так?

– Совершенно верно!

– А? – задумчиво произнес Халлас и вновь поскреб затылок. Сейчас гном разрывался между жадностью и желанием подраться.

– Да ерунда все это, бородатый! – прогудел Делер. – Бесплатно ничего не бывает!

– Я тоже так считаю. – Халлас вновь воззрился на паренька нехорошим взглядом.

– Да нет, почтенные! Я не вру! В Университете на факультете лекарей вам все сделают бесплатно. К тому же не цирюльники, а самые настоящие лекари! Светила науки! Профессора!

– М-да? – все еще недоверчиво сказал Халлас. – И этим твоим профессорам больше делать нечего, как только зубы у всех драть?

– Так сейчас же неделя экзаменов в Университете, – объяснил нам, как теперь стало ясно, студент. – Профессора старшим курсам рассказывают, как лечить, ну и показывают заодно, а затем спрашивают, как мы материал усвоили.

– Веди, школяр, – согласился за Халласа Кли-кли.

– Постой, постой зеленый! – Халлас, чуя, что предстоит скорое прощание с зубом, стал упрямиться. – Так тебя специально для этого в город и послали?

– Да, почтенный, я ненароком услышал ваш разговор.

Халлас вздохнул, подумал, затем еще раз вздохнул и, зажмурившись, кивнул:

– Веди.

Естественно, никакой повозки, а тем более кареты, для нас не предполагалось. И если гном с карликом шли так, будто они даже не успели устать за это время, то мои ноги гудели и решительно требовали отдыха.

Нам пришлось пилить в обратном направлении через весь Ранненг в Верхний город, где располагался Университет.

Неожиданно Кли-кли испуганно ойкнул и дернул меня за рубаху.

– Гаррет, смотри! Бездушные! – прошипел он театральным шепотом и указал на солдат.

Пятерка воинов, одетых в белые мундиры и малиновые штаны, шла нам навстречу.

– Гаррет, что нам делать?

Кли-кли действительно паникует, или от нечего делать попросту ломает комедию?

– Улыбайся, – на всякий случай произнес я.

– Что? – опешил гоблин.

– У-лы-бай-ся, – процедил я сквозь сжатые зубы и растянул губы в идиотской улыбке в качестве примера для гоблина.

Кли-кли испуганно икнул и ощерился в улыбке от уха до уха, показывая всему белому свету многочисленные иглы зубов. Теперь гоблину было не до меня, он старательно улыбался и не замечал, что я улыбаться перестал. Халлас с Делером тоже заметили Бездушных, я видел, как мгновенно одеревенели их спины. А вот Угорь даже бровью не повел. Железный парень.

Бездушные егеря прошли мимо, даже не удостоив нас взглядом, и Кли-кли облегченно вздохнул:

– Фу, пронесло!

– Чего ты их так испугался? – спросил я у гоблина.

– Ну как же, после Вишек… – озадаченно ответил Кли-кли.

– Вишки? Успокойся, Кли-кли, – улыбнулся Угорь. – Не думаю, чтобы маги растрезвонили на весь свет, что мы от них сбежали. Они незнамо что творили в той деревеньке и потому будут молчать, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание.

– Но весточку-то в город могли послать! – возразил Угрю гоблин.

– Мы ведь уже разговаривали на эту тему, помнишь? И маги, и те егеря, что остались возле Вишек, просидят там как минимум три месяца, прежде чем начнут нас искать. Если вообще мы им потом понадобимся. А на этих не обращай внимания, они просто расквартированы в Ранненге и про нас знать не знают.

– Ну ладно, – неохотно согласился Кли-кли с доводами гарракца.

Я вообще не понял, чего он ломал комедию и строил из себя трусливого дурака. У Кли-кли с мозгами все в порядке, если нужно, то он без проблем обыграет в цранты⁹ самого Арцивуса, а все, что сейчас сказал Угорь, гоблин и так прекрасно знал.

– Кстати, Гаррет, – обратился ко мне Кли-кли. – А зачем ты посоветовал мне улыбаться?

– У тебя улыбка дурацкая, – пожав плечами, ответил я.

– И что? – не понял меня королевский шут.

– Ну… – протянул я и, не удержавшись, ухмыльнулся. – Когда у тебя дурацкая улыбка, ты становишься похожим на идиота. Улавливаешь?

Гоблин споткнулся на ровном месте, а Делер попросту подавился смехом. Пожалуй, это был один из немногих случаев, когда я побил Кли-кли его же картой.