Часть десятая
Через час Лиса оказалась на возвышении дамбы, чей покатый бок из крошащихся бетонных плит и недействующий железнодорожный мост укрывали под собой убежище неформальных подростков со всего города. Испуганно озираясь по сторонам, она стала высматривать Святослава и его джип, но в полутьме Бетонки, которая освещалась лишь слабой подсветкой мобильника, никого не было видно. Дрожа то ли от холода, то ли от страха, Лиса осторожно продвинулась вперёд и стала спускаться по бетонным ступенькам дамбы вниз, к каменному карману, в котором они с Милкой часто укрывались от дождя и от людей. Оказавшись внутри кармана, Лиса испуганно вздрогнула и замерла, когда её взгляд различил стоящую там высокую мужскую фигуру. Человек повернулся и ровным голосом произнес:
– А вот и ты. Привет! Я тут рассматривал элементы урбанистических художеств.
Святослав – а это был он – махнул рукой, указывая на всевозможные граффити, обильно украшавшие стены Бетонки.
– Неужели тебе правда нравится проводить здесь своё время? Унылая, безрадостная дыра, хоть и укромная. Благо мертвых собак и бомжей здесь нет, – слегка поморщившись, заметил он.
Святослав сделал несколько шагов навстречу Лисе. Девочка отпрянула. Парень рассмеялся, противно всхрапывая после каждого вдоха. Собравшись с силами, Лиса перестала обращать внимание на колотящееся за рёбрами сердце и завязывающийся внутри узел страха, и резко спросила:
– Чего тебе нужно? Я пришла. Выкладывай.
– О, ты не в духе? – закончив свой неприятный смех, лениво спросил Святослав.
«Он как будто не воспринимает меня всерьез! Сволочь!» – подумала девочка, чувствуя накатывающее на неё раздражение. Святослав вновь попытался приблизиться к девочке, но она сделала широкий шаг назад.
– Стой на месте. И отвечай на мои вопросы. Как ты узнал мой номер? Откуда знаешь про Бетонку? И вообще, откуда, чёрт побери, у тебя столько информации обо мне?
Лиса выпалила эту тираду на одном дыхании, боясь, что страх вновь подступит или Святослав попробует каким-либо образом её перебить. Она чувствовала, как подкатывает ком к горлу, и словно кто-то сжимает желудок толстыми грубыми пальцами.
– Я бы ответил тебе сразу и по делу, но ты как-то груба со мной. Нужно исправиться. Давай обнимемся, а то я подумаю, что ты не рада встрече и могу разозлиться. Здесь кроме нас никого нет, так что я могу делать всё, что угодно.
Даже в полумраке бетонных стен и слабой подсветке мобильного, Лиса ощущала испытующий взгляд Святослава на себе. Помимо раздражения к его поведению, Лиса стала испытывать и необъяснимое отвращение к этому симпатичному с виду парню. Интуиция, чаще всего дремавшая внутри Лисы в ответственные моменты, сейчас буквально вопила, что любые действия, принятые Святославом по отношению к Лисе будут иметь безрадостный исход и весьма удручающие последствия. Комок малоприятных и весьма энергозатратных чувств набух до того предела, что больше не мог умещаться в хрупком подростковом сознании и, словно перезрелый помидор, прыснул наружу. Лиса громко зарыдала и бросилась на Святослава, слабыми руками нанося ему удары по плечам, груди и животу, царапая ногтями его кисти, которые узловатыми пальцами пытались схватить и утихомирить девочку. Вся ленивость и расслабленность Святослава вмиг испарилась. Он вскрикнул, громко выругался, а потом резко оттолкнул Лису от себя. Девочка не удержалась на ногах и упала на бетонные плиты, больно ударившись бедром.
– Ты идиотка?! – проорал Святослав, – Тупая малолетка, мать твою.
Отдышавшись, он достал из кармана модный, дорогой телефон и включил фонарик.
– Чуть не разодрала новый пиджак, – осматривая свою одежду и расцарапанные руки, пробурчал он, – Дура ненормальная. Успокоилась?
Лиса лежала на плитах, тяжело дыша и морщась от боли. Глаза были полны слёз, а из нижней губы сочилась кровь – падая, девочка невольно её прикусила и сломала кольцо пирсинга, которое и разодрало тонкую кожу.
Святослав наконец закончил рассматривать себя и направил луч света на Лису. Его вовсе не беспокоило положение, в котором находилась девочка, её слёзы и кровь. Он произнес прохладным голосом:
– Ты хочешь знать, почему я так осведомлен в отдельных этапах твоей жалкой жизни? И что мне от тебя нужно?
Куда делась та расслабленность и мягкость речи, которые вызывали у Лисы лишь раздражение? Сейчас в голосе и образе Святослава вновь проступили те демонические черты, которые испугали девочку в момент их первой встречи. Святослав ухмыльнулся и, подхватив Лису за ворот куртки, резко поднял на ноги и потащил за собой. Девочка сопротивлялась, но силы, потраченные на истерику, ещё не восстановились, поэтому все её попытки были весьма жалкими и безуспешными. Почему Лиса не закричала, ей и самой было невдомек. Может быть, потому что понимала: в столь позднее время на Бетонке и рядом с ней не будет ни души, и её крик лишь отразится от разрисованных стен, ещё больше раззадорив Святослава. А доставлять удовольствие этому тирану Лиса никоим образом не хотела. Святослав вытащил Лису из-под моста, затянул по ступенькам наверх, где в нескольких десятках метров от заброшенной железной дороги стоял его чёрный джип.
Мягко пискнула сигнализация, и внутри автомобиля автоматически загорелось освещение. Святослав открыл пассажирскую дверь, затолкал на переднее сидение уже не сопротивляющуюся Лису, после чего уселся в водительское кресло рядом. Включать зажигание он, однако, не спешил. Слегка щурясь, он изучающе всматривался в лицо Лисы. Девочка, затаив дыхание, не шевелясь, смотрела на сидящего рядом Святослава, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Пусть все произойдет быстро».
– Итак, задавай свои вопросы, – после нескольких минут молчания вдруг подал голос Святослав.
Лиса судорожно втянула воздух и покачала головой. Губы задрожали и она поджала их.
– Я сказал: СПРАШИВАЙ!!! – проревел Святослав, после чего уже тихо добавил: – Игра ещё не закончена, детка.
– К-ка-какая игра? – хриплым голосом спросила Лиса, у которой от ужаса пересохло во рту, а язык, казалось, раздулся до невероятных размеров.
– А вот и главный вопрос. Замечательно, что ты задала его первым, – нараспев произнес Святослав и, щелкнув пальцами, начал рассказ:
– Как-то пару лет назад мне было дико скучно. Я не знал, чем себя занять, понимаешь? И тогда, изнывая от скуки, я случайно забрел в один занимательный интернет-чат. Не простой обывательский чат, где юзеры поливают друг друга говном и обсуждают железо для компов, а созданный специально для молодежной тусовки. Для всевозможных рокеров, эмо, готов, панков и прочих недоразвитых существ. Не догадываешься, как он назывался? Я тебе подскажу – Рок-детки. Знакомое название, не так ли?
Лиса моргнула. Она знала этот чат. Он был первым неформальным чатом города, на котором активно велись увлекательные переписки между людьми с одинаковыми музыкальными вкусами, обмен музыкой, новостями и организация сходок. Лиса была активной участницей этого чата довольно продолжительное время, до тех пор, пока не перешла на пользование социальной сетью, где было больше возможностей и друзей.
Святослав тем временем продолжал:
– Я несколько вечеров подряд читал переписки малолетних неформалов, вся суть которых сводилась к нытью, обидам, соплям и куче необоснованных страданий. Как же они меня бесили! Тогда у меня и появилась идея для развлечения. О да, я придумал крутой способ развлечься. Я выбирал какую-нибудь девочку из чата и вступал с ней в индивидуальную переписку. Обязательно отбирал наиболее печальных, унылых и невероятно обиженных на жизнь. Это подзадоривало меня, не давало моему веселью быстро иссякнуть. Так вот, когда доверие в переписках между нами устанавливалось на приемлемом уровне, я договаривался с ней о реальной встрече и тогда… помогал осознать, что все её страдания это отрыжка, а сама она лишь мелкое, зацикленное на себе ничтожество. Было забавно наблюдать, как в маленькую тупенькую головку приходит осознание.
Святослав рассмеялся. Он был доволен собой.
– И вот однажды в чате мне попалась девочка с забавным никнеймом, – не могу вспомнить каким именно. Добродушная такая девчушка, её даже не хотелось обижать. Да и на жизнь она не жаловалась. Лишь делилась происходящими событиями, какими-то историями и всякими подростковыми размышлениями. Не знаю, зачем я с ней переписывался, ведь она изначально меня не интересовала, хотя в дальнейшем оказалась крайне полезным информационным источником. Между нами почти с самого начала общения установилось взаимопонимание. Неудивительно – ведь залезть в голову к пятнадцатилетней девочке-подростку мне не составило труда.
Святослав неприятно ухмыльнулся и самодовольно гоготнул. Лиса подавила в себе передёргивание. Рассказ заинтересовал её, она уже хотела как можно быстрее услышать, что было дальше. Пару мгновений спустя, парень продолжил:
– Сначала она часто говорила о том, что в школе одноклассники издеваются над ней из-за длинной чёлки, кучи значков на сумке и музыки, которую она слушает. Ей нравился мальчик из класса, но из-за того, что девочка была аутсайдером, этот мелкий засранец не хотел с ней общаться. Она рассказывала о том, что любит рисовать, особенно хорошо у неё получаются лица людей, которых она запоминает в городе, а дома переносит на бумагу…
Лиса напряглась. Отдельные моменты в описании собеседницы Святослава были близко похожими на характеристики человека, которого она хорошо знала.
– Когда мы стали более близки в наших беседах, – продолжал Святослав, – она рассказала о своей семье, где батя бухает, а мамка пашет на двух работах, чтобы прокормить семью. Печально, не так ли? Но с особенной теплотой она рассказывала мне о своей лучшей подруге, которая буквально заменила ей сестру. Наивная дурочка даже поделилась со мной подробностями их с подругой первой встречи.
«Два года назад, в больнице» – пронеслось в голове у Лисы, а Святослав слово в слово озвучил её мысль. Однако он увлекся рассказом, и не заметил, как Лиса до побледнения костяшек сжала кулаки и прикрыла веки.
– Девочка настолько доверилась персонажу из онлайн чата, что описывала ему (то есть, мне) все подробности бесед со своей подругой, рассказывала о том, как иногда та приходит к ней во снах, после которых она просыпается с лёгким чувством стыда и гулко бьющимся сердцем. Мне запомнилась даже одна цитата из нашей переписки. «Её яркие волосы, как пламя, в котором сгорают мои печали, бледная кожа, будто тонкая бумага, на которой линиями вен пишется моё вдохновение». Весьма романтично, даже прослезиться можно. Она рисовала свою подругу в разных образах, а парочкой рисунков даже поделилась со своим понимающим другом из Интернета.
Святослав на мгновение остановился и посмотрел на Лису в упор, после чего заговорил полушепотом:
– Хрупкая, но изящная, слегка болезненная на вид, но пылкая, и в дополнение ко всему – имеет ярко-рыжие волосы, как символ независимости и индивидуальности. Великолепная подруга у моей собеседницы по чату, не правда ли? Ах да, я вспомнил никнейм той милой девочки!
Святослав достал из нагрудного кармана пиджака блокнот и быстро набросал совокупность символов на листке бумаги, показав его Лисе. Она быстро взглянула, хотя уже подозревала, что там будет написано m!1k@.
– Кстати, имечко ей придумала всё та же подруга. Она и этим со мной поделилась, ха-ха-ха. До чего же доверчивая дурочка эта Милка!
Лиса не шевелилась. Она боялась, что любое движение заставит её тело разлететься на сотки маленьких частей. Ей казалось, что её вывернули наизнанку, причем до этого тупым ножом пилили каждый сантиметр тела, грязными пальцами раздвигая ткани, чтобы легче было выворачивать. Все острые эмоции мигом пропали, страх улетучился и растворился в ставшем плотным и тягучим воздухе. У Лисы больше не осталось сил ни на что другое, кроме как слушать и впитывать каждое слово воодушевленного своим рассказом Святослава.
– Вот тогда я и нацелился на тебя. Из рассказов твоей подруги я понял, что ты неординарная личность, даже в тусовке неформалов, которые якобы кичатся своей «нетаковостью». Конечно, нужно было проверить, ведь словам пятнадцатилетней школьницы, которая, видимо, втюрилась в тебя, я полноценно доверять не мог. Я отыскал твой профиль в социальной сети, некоторое время изучал твои увлечения, читал все записи на твоей стене и всяческим образом собирал информацию. Поиграть с тобой было действительно интересно…
Лиса, не замечая, что перебивает, задала вопрос:
– Я рассказывала Милке о тебе и о наших переписках. Как она могла после этого продолжать раскрывать меня, зная, что мы с тобой и так общаемся?
– Ты думаешь, Милка знала моё настоящее имя? Я, как и все пользователи чата, придумал себе псевдоним и зарегистрировал себя под ником dead_antichrist. Здорово, да? Я подумал, что такое запоминающееся прозвище вызовет бурю эмоций у незрелых девочек с неформальными замашками. Вы же любите всю эту готику: смерть, кровь, розы-слезы и тэ дэ и тэ пэ.
– Почему она не говорила мне, что переписывается с каким-то «дэд энтикрайстом»?
– Тут уж, уволь, не могу тебе сказать. Это сугубо личные заскоки твоей подружки. Может быть, она не настолько доверяла тебе, как доверяла мне, а может быть стеснялась того, что писала, и не хотела выносить это за пределы интернет-пространства. Хотя, вынести какую-то мысль в Инет равносильно хождению голиком по площади города в час пик.
– В момент нашей первой встречи ты ведь хотел меня изнасиловать? А сейчас столько времени говоришь, рассказываешь мне всё. Зачем? – задала Лиса вопрос, который уже несколько тревожных минут терзал её.
– Детка, я не насильник. Не надо мне приписывать эти грязные титулы. Тогда я хотел тебя напугать и всего-то, но немного переборщил. А потом мне в голову пришла замечательная идея, как разнообразить свою игру и не прерывать её так рано. Я намерено раскрыл все карты перед тобой, чтобы твоя ненависть распространялась не на меня любимого, а на главную виновницу всей это истории – твою лучшую подружку, которая не знает, что доверять незнакомым людям, да ещё и в интернете, не есть хорошо.
Недолгая пауза длилась целую вечность, после чего Святослав продолжил:
– Ты раздавлена, я это вижу. Но ничего, Лиза, зато теперь ты быстро повзрослеешь. Я не подлец, как бы ты сейчас не считала. Со временем ты поймешь, что я тот, кто разбивает розовые очки и открывает глаза на реальную жизнь. Да, тебе больно, но если бы ты не познала эти ощущения сейчас, то позже они принесли бы тебе ещё более сильные страдания. Ведь дальше – хуже. Взрослеть надо быстро, равно как и делать шаг вперед, стоя на краю крыши. Можешь считать нашу с тобой историю экспресс-методом взросления…
Лиса опустила голову. Слова Святослава и его размышления теряли смысл, натыкаясь на мерзкое чувство того, будто её швыряли из одного угла в другой, а после обвинили в том, что она плохо выглядит. Предательство Милки, пускай и неосознанное, ударило ещё больнее, чем раскрытые карты Святослава.
Без эмоций, с разорванными в клочья чувствами, Лиса покинула чёрный джип и побрела, не видя перед собой ни дороги, ни смысла дальнейшего существования.
Часть заключительная
Милка в одиночестве бродила по улицам своего района, погруженная в себя. Находиться дома ей было невмоготу. Пару часов назад вернулась её мать и застала отца в нетрезвом состоянии. Разговоры на повышенных тонах плавно перетекли в скандал. Милка пыталась вмешаться в ссору родителей и как-то нивелировать конфликт, но своевременно осознала всю тщетность своих попыток. Оставив орущих друг на друга родителей наедине, Милка схватила рюкзак с плеером и ушла из дома. Конфликт в семье не сильно волновал девочку – это происходило не в первый раз и всегда заканчивалось примирением. Волновало Милку другое: на протяжении нескольких дней она не могла связаться с Лисой. После неприятной беседы с Андреем, когда Лиса убежала от неё, Милка так и не видела подругу. Мало того, страница Лисы в социальной сети была удалена, на е-мейл она не отвечала, а все телефонные звонки не приносили ничего, кроме длительной серии тягучих гудков.
Милку пугали мысли о том, что до Лисы всё-таки добрался Святослав и сделал с ней нечто плохое. Тревога пульсирующими волнами растекалась по телу, Милка нарезала круги по району до тех пор, пока не убедила себя, что ей необходимо, во что бы то ни стало, увидеться с Лисой. Спустя час девочка была уже во дворе дома, в котором жила её подруга. Дождавшись, пока из подъезда кто-нибудь выйдет, открыв магнитный замок, Милка вошла внутрь и по ступеням поднялась на шестой этаж. Нажала на звонок и стала ждать. После нескольких трелей, в глубине квартиры послышался кашель и шаркающие шаги. Дверь открылась и перед Милкой оказалась мать Лисы, зябко кутающаяся в шерстяную кофту, накинутую поверх домашнего халата. Судя по виду, она была разбужена и поэтому хмуро смотрела на Милку.
– О, Света, привет! Что это ты на ночь глядя? – сонным голосом спросила мать Лисы. Выглядела она болезненной и уставшей.
Милка покосилась на свои наручные часы, которые показывали лишь четверть седьмого вечера, и спросила, может ли она повидаться с Лисой. Мать отодвинулась, впуская Милку в квартиру, после чего широко зевнула и побрела обратно в спальню. Милка разулась и, тихонько ступая по поскрипывающему паркету, вошла в комнату Лисы. Там царил беспорядок: на письменном столе складировались учебники вперемешку с грязными тарелками и жестяными банками из-под газировок. На полу, дверцах шкафа, подоконнике и стульях валялись комья смятой одежды. На кровати, в гнезде из перекрученного пододеяльника, нескольких одеял и подушек, лежала Лиса и апатично глядела в потолок. Она никак не отреагировала на появление Милки, не повернула голову, когда та, огибая залежи одежды и мусора на полу, подошла к ней и присела на краешек кровати. Матрас мягко скрипнул, Лиса моргнула, но так и осталась лежать в той же позе.
– Привет, Лис, – тихо поздоровалась Милка.
– Привет, – едва шевеля губами, ответила ей подруга. Она по-прежнему смотрела в потолок.
– Ты не отвечала на звонки. Я волновалась. Вот, пришла тебя проведать, – не зная, как реагировать на такое безразличие со стороны подруги, произнесла Милка.
– Понятно, – чуть громче ответила Лиса и повернулась к Милке спиной, уткнувшись головой в подушку.
– Ты не хочешь со мной разговаривать? – спросила Милка.
– О чем? – донесся до неё приглушённый голос.
– Ты убежала тогда. Я не знала, где тебя искать. С тобой что-то произошло?
– Со мной всё произошло. Всё уже произошло, – загадочно ответила Лиса.
– Что это значит, Лис? Ты можешь объяснить? – взволнованно спросила Милка.
– Моё имя Лиза, – вдруг резко произнесла Лиса.
– Хорошо, Лиза, – удивленно сказал Милка, – Просто ты никогда не просила тебя так называть. Расскажи, что случилось? Почему ты такая… никакая?
– Я никакая. Совершенно верно, – заговорила Лиса, будто бы сама с собой.
Милка беспомощно смотрела на пассивно лежащую подругу, которая тихонько бормотала что-то, и с ужасом осознавала, что произошло нечто страшное.
– Лис… Эм, Лиза, это он? Святослав? Он что-то с тобой сделал?
Услышав имя Святослава, Лиса повела себя ещё более странно. Она повернулась к Милке и рассмеялась. Это был не звонкий, с легким замиранием на высоте смех Лисы, а болезненное монотонное его подобие, ещё больше напугавшее Милку.
– Святосла-а-а-в, – сквозь смех, протяжно произнесла Лиса, – Ми-и-и-лка, ты же ничего не знаешь. Не общайся с ним больше. От него куча проблем.
– Я… Что? Я с ним не общаюсь, о чем ты? – удивленно ответила Милка, вглядываясь в застывшие глаза Лисы.
Лиса прикрыла веки и вновь забормотала. Милка вслушалась в ее бормотание и разобрала отдельные фразы: «Взрослеть надо быстро» и «Дальше – хуже». Напуганная этим странным поведением, Милка дотронулась до рыжих волос Лисы и стала их поглаживать. Она не понимала, отчего Лиса стала такой. Ей было безумно жалко свою подругу и хотелось её защитить. Уже не сдерживая себя, она наклонилась и заключила слабое тело Лисы в свои объятия, зарываясь лицом в её рыжие пряди, как можно сильнее прижимая подругу к себе.
– Расскажи мне, что с тобой происходит! Это невыносимо видеть тебя в таком состоянии.
Лиса, доселе пребывавшая в странной прострации, вдруг резко дёрнулась и оттолкнула Милку от себя. Её глаза забегали, грудь стала вздыматься, а зубы то и дело прикусывали нижнюю губу. Милка была шокирована столь резкой переменой поведения подруги. Она оказалась совершенно сбитой с толку. Справившись с недоумением, Милка сдавленно спросила:
– Лис, объясни мне, что с тобой творится? Не веди себя так, пожалуйста.
– Хочешь знать, что со мной происходит? – вскричала Лиса, – Это все из-за тебя! Из-за тебя чёртов Святослав узнал обо мне и стал играть в свою дурацкую игру по быстрому взрослению! А всё потому, что ты, наивная дурочка, доверилась ублюдку из интернета и трепала ему обо всём подряд. Что смотришь? Твой дружок dead_antichrist из чата это и есть Святослав! Ты предала меня, Милка. Я не хочу тебя знать. Уходи!
Лиса отвернулась к стене и накрылась одеялом с головой. Милка стояла, ошарашенная и опустошенная одновременно, и смотрела на выбившуюся из-под одеяла рыжую прядь своей бывшей лучшей подруги до тех пор, пока слёзы не превратили обзор в размытое цветастое пятно. В полном отчаянии Милка покинула квартиру и в одиночестве побрела по осеннему городу, безразличному к трепетным переживаниям девочки.
Андрей огляделся. Да, он шёл в правильном направлении. Впереди располагалась закруглённая стена из пятиэтажных панельных домов, а за ней – возвышалась высотка в девять этажей. Андрей ориентировочно помнил, что в этом доме жила Милка, поэтому и направлялся сейчас туда. У него была чёткая цель поговорить с девочкой и обсудить все волнующие её вопросы. Отыскав предположительно нужный подъезд, Андрей вошёл внутрь через неработающую магнитную дверь. На дверях лифта висела написанная от руки табличка, сообщавшая, что «Лифт не работает». Ступенька за ступенькой, Андрей преодолел расстояние в девять этажей и оказался на нужной ему лестничной клетке. Вот и знакомая дверь без номера. Андрей постучал. Спустя пару минут, за дверью послышалась возня, щёлкнул замок и дверь открылась. На пороге оказался неустойчиво стоящий на ногах мужик с голым торсом и татуированными руками. Отца Милки Андрей сразу узнал, хотя видел его однажды лишь мельком и в спящем состоянии. Блестящие глаза с красными белками устремились на Андрея, мужик поскреб пальцами заросшее щетиной лицо и спросил:
– Ты кто? Есть чё?
– Добрый вечер! Могу я поговорить с вашей дочерью? Со Светой.
Мужик широко зевнул, оглянулся в глубину квартиры, потом посмотрел на Андрея и ответил:
– Светка? Она, это… нету её. Слышь, братан, бабки имеешь? Сгоняй в магаз, а то сил больше нет! Разопьём вместе.
Из глубины квартиры послышался женский возглас вперемешку с ругательствами. Через мгновение на пороге рядом с пьяным мужиком появилась невысокая плотная женщина с довольно приятными чертами лица, хоть и искажёнными морщинами. Она оттолкнула мужика бедром и ёмкой, крайне понятной фразой попросила удалиться. Обречённо склонив голову, мужик развернулся и зашаркал внутрь.
– Что вам нужно? – спросила женщина, пристально всматриваясь в Андрея, отчего тот почувствовал себя неловко.
– Могу я поговорить с вашей дочерью? – повторил свою просьбу Андрей.
– Светкой-то? Так она ж не дома. Этот алкоголик не сказал что ль? – с долей возмущения в голосе ответила женщина.
– Как скоро она вернётся? – спросил Андрей, не особо надеясь на информативный ответ.
– Вы не из милиции? – с подозрением поинтересовалась у Андрея мать Милки, ещё пристальнее всматриваясь в него.
– Нет, не из милиции. Я знакомый вашей дочери. Хотел с ней поговорить. Вы бы могли передать ей мой номер телефона, когда она вернется? И попросить, чтобы она позвонила мне?
Андрей порылся в рюкзаке, достал блокнот и на чистом листе написал свой номер, после чего протянул его женщине. Та изучающе осмотрела лист, ещё раз взглянула на Андрея и только после этого взяла протянутую ей записку.
– Она хорошая девочка. Хоть и мягкая чересчур. Никогда ничего наперекор не делает, – проговорила женщина, не глядя на Андрея, после чего закрыла дверь, не попрощавшись.
Милка вернулась домой очень поздно. Она бродила по городу до тех пор, пока от холода едва не перестала чувствовать пальцы на руках и ногах. Слова Лисы эхом отдавались в голове и больно врезались в сознание. Милке так хотелось, чтобы кто-нибудь обнял её, успокоил и сказал, что всё будет в порядке. Но вместо этого дома её ждала очередная попойка. Самое плохое в этой ситуации было то, что в ней участвовали оба родителя Милки, а не один лишь отец, как это обычно бывало.
Прокравшись в свою маленькую комнату, Милка закрыла дверь на щеколду и попыталась абстрагироваться от доносившегося из кухни галдежа. Включив компьютер, Милка вошла в чат «Рок-детки». Вот её страница с никнеймом m!1k@. Смутно понимая, что делает, будто бы сознание затуманилось от непонятной пустоты внутри, Милка отыскала в небольшом списке своих собеседников пользователя dead_antichrist. Открыв диалоговое окно, Милка быстро-быстро стала писать, боясь сбиться и потерять нить своих мыслей.
«Привет, Святослав.
Да, я с недавнего времени знаю твоё настоящее имя и то, чем ты занимаешься. Хочу выразить своё восхищение! Ты великолепно разобрался с Лисой – она мне всё рассказала. Я бы очень хотела пообщаться с тобой вживую. Хочу, чтобы ты в красках описал эмоции и выражение лица моей бывшей подруги в тот момент, когда ты её сломал. Я уже давно хотела порвать отношения с ней, ведь она – тупая самовлюблённая дура, которая пыталась подмять под себя мою личность, задавить меня и выглядеть на фоне меня самой классной. Хорошо, что ты не дал ей этого сделать. Я твоя фанатка с сегодняшнего дня.
Давай встретимся, ведь нам есть что обсудить. Я с огромным нетерпением жду этого момента!»
Отправив сообщение, Милка бессильно сползла с кресла и свалилась на пол. Она содрогалась от рыданий, кусая пальцы до крови, утыкаясь носом в пыльный ковер. Прошло несколько минут. Мягкое звуковое оповещение заставило Милку подняться на ноги. Щурясь, она взглянула на яркий монитор. Там горело красным новое сообщение от Святослава.
«Твои слова мне польстили. Играть с твоей подругой было весело, однако я и не мог рассчитывать на такой исход моей забавы. Ты точно уверена в своих словах? Тогда давай встретимся прямо сейчас. Я думаю, мы найдем с тобой общий язык».
«Конечно! Встретимся на крыше моего дома через полчаса. Там никто не помешает нам обсудить любые вопросы. Адрес прикреплю к сообщению».
Нажав на «Enter», Милка вышла из чата. Её немного мутило.
Прокравшись мимо галдящей кухни в ванную, девочка несколько минут стояла, склонившись над раковиной. Рвоты, однако, не последовало. Чувствуя собственное сердцебиение за тонкими ребрами, Милка стала приводить себя в порядок: подкорректировала макияж, расчесала волосы и несколько минут смотрела на себя в зеркало. Вот её испуганные бегающие глаза приобретают холодное сияние, приоткрытый рот с подрагивающей нижней губой закрывается, а сомкнувшиеся губы растягиваются в надменную и чуждую для неё улыбку.
Без лишних мыслей, Милка вышла из ванной, оделась и покинула свою квартиру. По шаткой лестнице девочка забралась наверх и оказалась на крыше своей девятиэтажки. Здесь наверху ветер играл сам с собой в догонялки, порывами проносясь от края до края крыши. Шло время, но Милка не считала проходящие минуты. Она стояла в двух шагах от границы между бетоном и пустотой. Её взгляд был прикован к одной точке где-то посередине между чёрной бездной неба и мутным размытым горизонтом. Наконец за спиной взвизгнули несмазанные петли двери, ведущей на крышу. Милка обернулась и увидела осторожно поднимающегося к ней парня. Он полностью соответствовал тому портрету, что девочка видела парой месяцев ранее на фотографии в телефоне Лисы.
– А вот и мой герой! Чёрт побери, да ты выглядишь ещё лучше, чем я ожидала! – нарочито громко и восторженно воскликнула Милка.
Святослав остановился в паре шагов от неё и комично помахал рукой.
– Место для встречи ты, конечно, выбрала не самое удачное, надо сказать.
– По-моему, идеальное место! – прокричала Милка. – Или ты боишься высоты? Не верю. Такой восхитительный парень, как ты, не может чего-то бояться, правда?
– Вероятно, ты осведомлена о моей личности больше, чем я предполагал, – с лёгкой усмешкой произнес Святослав, изучающе склоняя голову набок.
– Я знаю одно – ты супер! Когда Лиса рассказала мне, с кем я всё это время общалась, мои восторженные мысли нельзя было сравнить ни с каким чувством, – под лёгкое головокружение Милка подалась вперёд и похлопала Святослава по плечу.
– Значит, Лиса всё тебе рассказала? И как ты восприняла ту неприятную информацию? Как оправдалась перед подругой за то, что сдала её мне? – парень прижмурился и сделал пару шагов в сторону от Милки.
– Тьфу, очень надо! Я и не собиралась оправдываться перед ней. Лиса последние пару месяцев была невыносима – она давила на меня, пыталась перестроить мою личность, как ей будет угодно. Лишала меня индивидуальности, понимаешь? А тут ты со своей игрой. Так ловко и шикарно обломать Лису не смог бы никто. Ты мастер интриг и провокаций!
Святослав медленно приблизился к краю крыши и аккуратно взглянул вниз. Милка стала двигаться к нему. Головокружение усиливалось, а взгляд затуманивался, будто бы после бессонной ночи.
– Ты складно говоришь, девочка. Будем считать, что я тебе поверил. Но скажи, чего ты хочешь от меня прямо сейчас? – Святослав резко повернулся к Милке и в его глазах зажглись подозрительные огоньки недоброжелательности.
Милка подняла глаза и холодно посмотрела прямо в широкие зрачки Святослава. Её голос сталью рассёк воздушную преграду:
– Я хочу… чтобы ты… Больше. Никому. Не навредил!
Милка быстро подалась в сторону Святослава и изо всех своих девчачьих сил толкнула его в грудь. В этот толчок она вложила всю боль, которую Святослав причинил ей и Лисе, весь страх, которым он питал девочек столь долгое время. Святослав резко выдохнул и пошатнулся. Больше ничего не было.
Милка не увидела падения так, словно время застыло, она не успела заметить, как изменилось выражение лица Святослава перед этим. Просто секунду назад он стоял у края крыши, а в следующую секунду его там не оказалось. Порывы ветра разметали его крик по пространству и швырнули длинную чёлку Милки ей в лицо. Больше ничего не было.