Король Фейсал. Личность, эпоха, вера

Для Фейсала эта поездка была новым университетом. Познакомившись, хотя и очень поверхностно, с современной военной организацией Франции, Италии, Польши, Советского Союза, он получил представление о том, как выглядят современные армии. Государства, в которых он побывал, отличались по идеологии, по политической и социальной структуре: фашистская Италия, безбожный коммунистический Советский Союз, Турция, отказывавшаяся от своего мусульманского прошлого, шиитский Иран. Огромный мир, который он увидел подростком в 1919 г., молодым государственным деятелем в 1926 г., оказался еще более огромным и разнообразным. И в этом мире нужно было понять место и роль его родины, обеспечить ее интересы.

Режим Абдель Азиза, навязанный вооруженной рукой Хиджазу, устраивал отнюдь не всех. Многие представители местной знати, особенно из клана шерифов, сохранили связи с братьями Али – последнего монарха из династии Хашимитов.

К концу 1920-х гг. хиджазские оппозиционеры, поощряемые эмиром Трансиордании Абдаллой и королем Египта Фуадом, основали так называемую Хиджазскую либеральную партию с целью изгнать недждийцев из Хиджаза и образовать самостоятельное государство. Они установили контакты с Хамидом ибн Салимом ибн Рифадой, по прозвищу Одноглазый, одним из шейхов племени билли, часть которого после антисаудовских выступлений в 1929 г. откочевала из Хиджаза в Египет, а также с правителями Асира.

«Либералы» надеялись, что вооруженные операции на севере могут быть поддержаны восстанием в Асире, а затем всеобщим восстанием населения Хиджаза.

В середине мая 1932 г. Ибн Рифада вместе со своим племенем пересек границу Египта около Акабы и появился в Северном Хиджазе.

Активность «хиджазских либералов» не была тайной для Абдель Азиза и Фейсала. Узнав о появлении отряда Ибн Рифады, король в июне 1932 г. распорядился немедленно арестовать всех оппозиционеров в Мекке, среди которых было несколько членов семейства ад-Даббагов, и запретил все политические партии в Хиджазе.

Одновременно он отправил на автомобилях отряды на север Хиджаза, которые наголову разгромили Ибн Рифаду, заманив его в ловушку.

Авантюристические действия Ибн Рифады и «хиджазских либералов» потерпели поражение еще до начала вооруженного выступления их союзников в Асире.

По договору 1920 г. с Абдель Азизом Мухаммед Ааль Идриси сохранил свой суверенитет над Южным Асиром и частью Тиха-мы. Имам Йемена Яхья, воспользовавшись тем, что недждийцы были скованы операциями в Хиджазе, в апреле 1925 г. присоединил к своим владениям Ходейду и часть Тихамы. Войско Ахмеда, сына Яхьи, выступило на север и угрожало основным асирским центрам – Джизану, Эс-Сабье, Абу Аришу. Имам Яхья явно намеревался присоединить к Йемену весь Южный Асир.

Опасаясь йеменцев, новый эмир Асира Аль-Хасан Ааль Идриси 21 октября 1926 г. подписал договор об установлении саудовского протектората над своим княжеством. Ааль Идриси отказывались от самостоятельной внешней политики, но сохраняли автономию во внутренних делах. Перед йеменцами оказался уже не слабенький эмират, а грозное государство Абдель Азиза. Яхья отвел войска, находившиеся вблизи Джизана и Эс-Сабьи. В июне 1927 г. в Сану прибыла саудовская делегация для переговоров.

Йемен не был готов к расширению конфликта. На его южных границах происходили частые столкновения с войсками Англии и ее протекторатов. В 1928 г. английская авиация бомбила ряд йеменских городов. Яхья отступил.

27 октября 1930 г. Абдель Азиз навязал Аль-Хасану Ааль Идриси новый договор, превращавший власть эмира в чистую формальность. Поводом для внесения изменений в систему управления эмиратом послужил широкий приток контрабанды в Хиджаз через Асир. Договор обусловливал, что после смерти Аль-Хасана вся полнота власти перейдет к Абдель Азизу. Тогда правители эмирата Ааль Идриси начали устанавливать тайные контакты с имамом Яхьей и «хиджазскими либералами».

В ноябре 1932 г. Аль-Хасан Ааль Идриси поднял восстание, был разгромлен через несколько дней и бежал в Эс-Сабью.

Саудовское войско очистило весь Асир. Пользуясь горной местностью, семья Ааль Идриси, опираясь на верные им племена, пыталась организовать сопротивление, но затем бежала в Йемен. Абдель Азиз потребовал, чтобы повстанцев выдали, но имам Яхья соглашался отпустить их только в том случае, если король обещает им свое прощение. В мае 1933 г. некоторые из Ааль Идриси прибыли в Мекку и остались там под надзором, получая содержание. Во главе Асира стал губернатор, назначенный из Эр-Рияда.

К лету 1933 г. было ясно, что саудовский режим окреп и превратился в несомненного хозяина на всей обширной территории Хиджаза, Неджда и присоединенных территорий. Легкость, с которой были подавлены восстания на севере Хиджаза, а затем в Асире, лишь подтверждала этот факт.

В сентябре 1932 г. (еще до вооруженных волнений в Асире) полтора десятка знатных хиджазцев, большинство из которых были членами Консультативного совета во главе с Фейсалом, встретились в Эт-Таифе и обратились со специальной петицией к Абдель Азизу. Они отмечали, что королевство Хиджаза, Неджда и присоединенных территорий представляло собой один народ, объединенный верой, историей и традициями. Они предлагали, чтобы государство было объявлено унитарным и названо Королевством Саудовская Аравия. Несомненно, что этот шаг был заранее подготовлен Абдель Азизом, а Фейсал согласовал его с хиджазцами.

18 сентября 1932 г. Абдель Азиз издал в Эр-Рияде декрет «Об объединении частей арабского королевства», которое отныне стало называться Королевством Саудовская Аравия. В декрете отмечалось, что международные договоры, обязательства и соглашения, заключенные прежним правительством, остаются в силе, как и прежние постановления и инструкции. В этом же декрете содержалось указание совету министров (совету вакилей) разработать конституцию королевства и устанавливался порядок престолонаследия. Декрет появился в газете «Умм аль-кура» 23 сентября 1932 г. за подписью Фейсала. Наследным принцем в 1933 г. Абдель Азиз назначил своего старшего сына Сауда.

23 сентября стало Национальным днем королевства лишь в 1965 г. Так решил король Фейсал, не пожелавший сделать национальным праздником день своей коронации.

Следуя своей обычной тактике прощать противников, вовремя прекративших борьбу, и перекупать оппозиционеров, Абдель Азиз в 1935 г. объявил всеобщую амнистию. «Хиджазские либералы» распустили свою партию. Многие вернулись в Саудовскую Аравию. Тахир ад-Даббаг стал главой Департамента просвещения, шейх Мухаммед Сурур ас-Саббан – членом Консультативного совета. Другие крупные оппозиционеры также были обласканы королем.

Когда с восстанием Ааль Идриси было покончено, встал вопрос о пограничных с Йеменом территориях Асира. Войска имама Яхьи продолжали оккупировать Наджран, Харад, часть асирской Тихамы. Эти земли король считал своими. Переговоры затянулись, и он решил начать войну.

Саудовские войска были лучше вооружены. Войско под командованием Сауда действовало в Горном Асире. Оно вошло в труднодоступные горные районы, его продвижение замедлилось, но ему удалось занять Наджран. Отряд под командованием Фейсала ибн Саада ибн Абдуррахмана занял город Баким.

Вице-король Хиджаза не находил себе места. Военная слава, согревшая его после памятной экспедиции в Асир, забывалась. Завоевание Хиджаза прошло без его участия. В гражданской войне с взбунтовавшимися ихванами героем стал его старший брат Сауд, а он оставался в Хиджазе, выполняя важную, но малозаметную роль. Сейчас его место было там, где шли бои с имамом Йемена.

По данным Мунира аль-Аджляни, хиджазская знать обратилась к королю с предложением участвовать в войне под командованием Фейсала. Можно смело предположить, что это обращение было инспирировано самим вице-королем. Абдель Азиз согласился и отдал Фейсалу приказ выступить в Джизан.

Несколько тысяч воинов быстро продвинулись в Асир-Тихаму. Важно отметить, что первые регулярные саудовские полки – пулеметный, артиллерийский, автомобильный – составили ядро войска, усиленного бедуинским ополчением. Не вызывает сомнений, что Фейсал знал основы использования своих более маневренных, чем у противника, сил.

Фейсал двинулся на юг и к 12 апреля 1934 г. взял город Харад. Маленький порт Майди, куда раньше высаживали рабов с африканского побережья, был окружен. Город был неплохо укреплен, но защита была делом безнадежным против артиллерии и пулеметов Фейсала.

Обороной руководил некто аль-Арши, пользовавшийся репутацией хорошего военачальника. Однако, когда город был отрезан от тыла, началась паника. Не доверяя местной знати, аль-Арши тайно бежал. Нотабли Майди послали в лагерь Фейсала парламентера с предложением сдать город, чтобы избежать кровопролития. Фейсал не хотел ни кровопролития, ни грабежа, он приказал направить в город небольшой отряд для поддержания порядка, а большую часть войска расположить за пределами Майди во избежание столкновений с горожанами.

30 апреля 1934 г. эмир Фейсал направил своему отцу королю Абдель Азизу следующую телеграмму:

«Я уже сообщал Вашему Величеству о нашем продвижении. Но когда мы намеревались предпринять наступление в пятом часу утра в четверг, к нам явился некий житель Хадрамаута из Майди и сообщил, что все войско аль-Арши бежало в два часа ночи. Мы подошли к Майди в 12 часов в четверг. Нас встретили местные жители и изъявили покорность, а мы обеспечили им безопасность. Они также сообщили нам, что аль-Арши едва ли смог бежать далеко ввиду недостатка времени, после чего мы отрядили 25 автомобилей с пулеметами для его преследования и захватили имевшиеся в Майди и ее окрестностях укрепления, боеприпасы и снаряжение»²⁷.

Аль-Арши и его отряд были захвачены, когда они спешно продвигались по прибрежной дороге в направлении Йемена.

Следом пало без сопротивления селение Аль-Лихья, племена мур выразили покорность. Дорога на Ходейду была открыта.

7 мая 1934 г. саудовское правительство обнародовало очередное коммюнике. Приводим его текст почти полностью, чтобы передать аромат того времени:

«Вслед за занятием Его Высочеством принцем Фейсалом Майди жители Эль-Лихьи и все жители долины Мур изъявили Его Высочеству покорность и попросили его прибыть к ним и принять их, и Его Высочество послал своих представителей для этой цели.

Он узнал, что силы имама Яхья спешно отходят, покидая прочие части Тихамы, в том числе Ходейду… Были изданы срочные приказы, обеспечивающие продвижение армии для захвата Ходейды и обеспечения безопасности ее жителей, для водворения там порядка, для налаживания административного управления и повседневной жизни.

Планом Его Величества по управлению областей, как занятых, так и тех, которые находятся в процессе занятия, предусматривается следовать Его неизменной и благоразумной политике создания для жителей безопасных, справедливых и равных условий, защиты прав слабого, всемерного поддержания спокойствия и уверенности у иностранцев, как из дружеских стран, так и прочих, без какого-либо подчеркивания в последующем различия между ними, равно как и предоставления им всяческих льгот»²⁸.

Коммюнике предназначалось как для жителей захваченных земель, так и для Англии и Италии.

Войско принца Фейсала стремительно продвигалось в направлении Ходейды, силы имама Яхья отступали. 5 мая город без боя сдался.

После нескольких стычек воинственное племя аз-зараник, жившее к югу от Ходейды, выразило покорность Фейсалу. Когда об этом узнал имам, он заперся в своем дворце в Сане, столице Йемена, и стал направлять послания во все стороны, запрашивая перемирия с Абдель Азизом.

Фейсал готовился к наступлению на Сану.

В это время на рейде Ходейды появились три британских военных корабля для того, чтобы защитить примерно три сотни британских подданных, в основном индийцев. Но в городе был установлен порядок под контролем Фейсала. Угрозы жизни и имуществу не было, и англичане решили не высаживать десанта. Капитаны двух кораблей «Пензенс» и «Энтерпрайз» были приняты Фейсалом. Они сообщили в своих донесениях, что все его действия были чрезвычайно эффективными. Итальянцы также послали два небольших корабля в Ходейду и высадили на берег подразделение примерно в 100 человек. Это вызвало определенную напряженность, потому что считалось, что итальянское правительство выступало на стороне имама. Примерно две недели небольшой итальянский отряд находился в Ходейде, не зная, что делать. С имамом Яхьей уже шли переговоры о перемирии. Его представитель появился в Ходейде и, видимо под влиянием Фейсала, уговорил итальянцев вернуться на свои корабли.

В это время по поручению короля его сын Халид вел переговоры с йеменской делегацией во главе с Абдаллой аль-Вазиром, которые завершились подписанием 20 мая 1934 г. Эт-Таифского договора. Условия капитуляции были продиктованы королем.

Основные пункты этого договора включали прекращение состояния войны между двумя странами и замену ее «состоянием постоянного мира, прочной дружбы и постоянным арабо-исламским братством»; взаимное признание каждой из сторон независимости другой и ее владений; признание Йеменом, что Асир-Тихама и Асир ас-Сират относятся к Саудовской Аравии, равно как Наджран и земли Ям, в пределах согласованных сторонами границ.

Семейство Ааль Идриси передавалось саудовцами на условиях сохранения жизни всем его членам. Имам Яхья выплачивал Саудовской Аравии репарации в размере 100 тыс. фунтов стерлингов. Договор был заключен сроком на 20 лет.

В начале июня члены семьи Ааль Идриси и их свита прибыли в Ходейду, явились к принцу Фейсалу, изъявили свою покорность и сдались.

11 июня было опубликовано следующее официальное саудовское коммюнике:

«В Ходейду прибыли Аль-Хасан и Абдель Азиз Ааль Идриси с частью своих сторонников, в Эль-Ванф прибыла их семья и свита, состоящая из почти трехсот человек. Им было приказано направиться в Джизан. Что касается Абдель Ваххаба Ааль Идриси, то консультации о порядке его сдачи продолжаются… Его Высочество принц принял Ааль Идриси со всей возможной любезностью, благородством и предупредительностью. Оба лидера Ааль Идриси – Аль-Хасан и Абдель Ваххаб – написали королю Абдель Азизу письмо с благодарностью Его Высочеству за доброе и заботливое обращение. Они не преминули сообщить ему о глубоком впечатлении, которое произвела на них встреча с Фейсалом»²⁹.

В последующих коммюнике сообщалось, что все члены семьи Ааль Идриси сдались, а войска имама Яхья покинули территории, отходившие к Саудовской Аравии.

Фейсал, которого победа несла на своих крыльях, был расстроен приказом отца вернуться с войском из Йемена. Ему казалось, что он был в состоянии завоевать всю страну.

Когда он вернулся в Эр-Рияд, он не удержался и спросил своего отца, почему тот отдал приказ об эвакуации войск из Йемена. «Иди успокойся, подумай несколько дней, а потом приходи снова», – ответил король.

Продолжая эту тему, Мунир аль-Аджляни так передает слова самого Фейсала: «Я вернулся к нему, твердо придерживаясь своей прежней позиции, но он сказал мне: „Йемен – не та страна, которую легко завоевать. Аллах споспешествовал нам одержать победу и сохранить свое достоинство, которому был брошен вызов. Нам не следует присоединять Йемен теперь. Неблагоразумно тратить наши силы в войне, которая может продлиться десятилетия. Если бы завоевание Йемена было простым предприятием, гарантирующим успех, то Британия, которая сильнее нас, в погоне за своими корыстными интересами попыталась бы завоевать Йемен. Тебя должно убедить то, что она не пошла на это!“»³⁰

Саудовская казна была пуста. Страна лежала разоренная гражданской войной, экономическим кризисом, упадком паломничества. Йемен, с его труднодоступными горами и многочисленным населением, представлял собой крепкий орешек. Реакцию Англии и Италии нельзя было предсказать. Мир был самым разумным решением, тем более что он сопровождался большой йеменской контрибуцией.

Отношения между двумя странами начали нормализовываться, хотя во время хаджа в следующем году три йеменских паломника попытались кинжалами убить Абдель Азиза в Мекке. Эмир Сауд, защищавший отца, был легко ранен. Телохранители убили нападавших.

После войны 1934 г. отношения между династиями Ааль Саудов и Хамидаддинов носили дружественный характер.

Фейсал вернулся в Хиджаз, чтобы насладиться славой. Там его ожидала молодая, горячо любимая жена.

Но прежде чем продолжить рассказ о Фейсале, позволим себе отступление, посвященное нефтяному бизнесу и его проникновению на Ближний и Средний Восток. Ибо это оказало такое воздействие на страну, на политическую судьбу Фейсала и даже на его личную жизнь, что не уделить должного внимания «нефтяному фактору» для исследователя просто недопустимо. Даже только что завершившаяся война стала победоносной не в последнюю очередь благодаря покупке дополнительного количества оружия и боеприпасов на деньги, полученные при предоставлении концессии компании «Стандард ойл компани оф Калифорниа».

Глава 6
Нефть и золото

В 1859 г. американец Эдвин Дрейк, сын фермера и механик, пробил первую скважину глубиной 23 метра в Пенсильвании и добыл жидкое горючее. В 1870 г. его мировое производство составило около 800 тыс. тонн, а в 2008 г. – примерно 4 млрд тонн.

Использование нефти началось благодаря изобретению керосиновой лампы. На торговле керосином поднялась прародительница самых мощных американских энергетических корпораций – компания «Стандард ойл», основанная в 1870 г. Джоном Д. Рокфеллером. В первом десятилетии XX в. военный, а затем и торговый флот начали сжигать в своих топках мазут. Двигатель внутреннего сгорания вызвал революцию в нефтяном деле, создав спрос на бензин. Без нефтепродуктов не могла обойтись военная техника. У нефти были преимущества по сравнению с другими видами топлива: ее теплотворность в полтора раза выше, чем у лучших сортов угля, себестоимость добычи ниже, транспортировка проще и дешевле. Она через несколько десятилетий заменила уголь в качестве главного топлива тепловых электростанций. Смазочные и технические масла, получаемые из нефти, – необходимый материал для механизмов всех видов. Нефть и газ – основное сырье для химической промышленности, для производства десятков тысяч различных продуктов.

В 1911 г. по решению Верховного суда США в соответствии с антитрестовским законом-актом Шермана «Стандард ойл» была разбита на 39 юридически независимых фирм, оставшихся в составе империи Рокфеллеров. Главные из них – рокфеллеровские «сестры»: «Стандард ойл оф Нью-Джерси» (позднее ЭКССОН), «Мобил ойл» и «Стандард ойл оф Калифорниа» (СОКАЛ, позднее «Шеврон»). В США позднее появились и выросли меллоновская «Галф ойл», входящая сейчас в «Шеврон», и ТЕКСАКО, в которой есть капитал и Морганов, и Рокфеллеров.

На рубеже XIX и XX вв. на Суматре заключили «брак по расчету» английская компания «Шелл» и голландская «Ройял датч», дав рождение шестой нефтяной корпорации – «Ройял датч шелл». У купели новорожденной стоял голландец Генри Детердинг, который занял пост президента новой компании. Он принял английское подданство и позднее смог добавить к своему имени приставку «сэр». Седьмая корпорация «Бритиш петролеум» возникла непосредственно в зоне Персидского залива, поэтому на ее истории стоит остановиться подробнее.

Богатый делец д’Арси, заработавший состояние на золотых приисках в Австралии, в 1901 г. добился у иранского шаха концессии. Площадь, которую он получил, превышала территорию Англии и Франции, вместе взятых. Концессионер должен был немедленно выплатить иранскому правительству наличными 20 тыс. фунтов стерлингов, а затем отчислять 16 % от прибыли ежегодно. Запомним эти цифры, чтобы лучше ощутить, какой реванш возьмут спустя семь десятилетий правительства нефтяных стран.

В мае 1908 г. в Месджеде-Солеймане забил фонтан нефти – первый в зоне Залива.

В 1909 г. была образована Англо-персидская нефтяная компания (АПНК), в которой «Бирма ойл» стала главным партнером, заплатив группе д’Арси 1 млн фунтов стерлингов. Затем АПНК заключила контракт на снабжение горючим английского королевского флота. Накануне Первой мировой войны по настоянию адмирала Фишера и его близкого друга Уинстона Черчилля, занимавшего тогда пост первого лорда Адмиралтейства, английское правительство установило контроль над АПНК, выкупив 51 % ее акций. Родилась нефтяная компания, впоследствии названная Англо-иранской (АИНК), а потом переименованная в «Бритиш петролеум».

Так сформировались семь крупнейших энергетических корпораций мира, которых на жаргоне публицистов стали называть «семью сестрами».

Еще бушевали страсти вокруг иранской нефти, а уже началась схватка за концессию на равнинах Месопотамии, которые тогда были частью Османской империи. Борьба шла в бюрократических канцеляриях Высокой Порты, салонах интриганов-левантийцев из района Пера в Стамбуле, дипломатических резиденциях Великобритании, США, Германии. История, полная ударов из-за угла, подкупов и обмана, которая предшествовала соглашению о концессии в Месопотамии, слишком долга, чтобы ее излагать подробно. Накануне войны АПНК обеспечила себе половину акций будущей компании, «Ройял датч шелл» – четверть и немецкая группа, еще один претендент на месопотамскую нефть, – последнюю четверть. Английские компании выделили из своих акций каждая по 2,5 % для Галуста Гюльбенкяна за его услуги в продвижении их интересов.

Поражение Германии в Первой мировой войне вывело из борьбы немецкий капитал. Ирак вместе с его нефтяными месторождениями был поставлен под английский протекторат. Немецкую долю в концессии передали Франции в обмен на отказ от притязаний на Мосульский вилайет и на согласие построить нефтепровод через Сирию, французскую подмандатную территорию. Но раздался протест из-за океана. В то время считали или делали вид, что считают, будто запасы нефти в США вот-вот истощатся, и поэтому американские «сестры» рвались на внешние рынки.

Американцы привели в действие тяжелую артиллерию – собственное правительство. К 1928 г., когда нефть уже била из скважины на месторождении Баба-Гургур, был выработан принцип раздела акций в компании, названной «Ирак петролеум». 23,75 % получила АИНК, столько же «Ройял датч шелл», «Компани франсез де петроль» и две американские компании вместе – «Стандард ойл оф Нью-Джерси» и «Мобил ойл». Гюльбенкян сохранил свои 5 %.

Устав от изнурительной борьбы, связанной с большими расходами, магнаты нефтяного бизнеса решили договориться. Ветеран нефтяных дел Генри Детердинг в 1928 г. арендовал в Шотландии аристократический замок Эчнакерри. В один из осенних дней он пригласил «друзей» поохотиться на белых куропаток. Вскоре к нему прибыли Уолтер Тигл, глава «Джерси», и Джон Кэдмен, президент АИНК. Они сидели в охотничьих костюмах у пылающего камина, защищенные от любопытных глаз и ушей мощными стенами замка, и разрабатывали соглашение, которого еще не знала история. Трое «охотников» договорились действовать сообща. К их соглашению впоследствии присоединились еще четыре «сестры». Так родился Международный нефтяной картель.

«Охотники» установили принцип распределения сфер влияния во всем мире, договорились представлять один другому для эксплуатации за плату по себестоимости нефтедобывающие, перерабатывающие и другие предприятия. В разных пропорциях они стали участвовать в сотнях компаний, в ряде случаев пользоваться транспортными средствами и торговой сетью друг друга.

Участники Международного нефтяного картеля получили в концессию или аренду несколько миллионов квадратных километров на Ближнем и Среднем Востоке, в Латинской Америке, в Африке и Юго-Восточной Азии.

Грандиозные доходы от нефти позволили «семи сестрам» проникнуть в различные сферы экономики, тесно связаться с банками.

Клан Рокфеллеров, который вырос на нефти, долгое время сохранял немалое влияние в корпорациях, наследниками которых стали ЭКССОН, «Мобил ойл», «Шеврон», а также в банке «Чейз Манхэттен», в котором с 1976 г. работал Дэвид Рокфеллер, став в 1972 г. председателем совета директоров.

Западногерманский журнал «Шпигель» отмечал: «Для Дэвида Рокфеллера… должность президента США была бы понижением… На протяжении последних лет Дэвид Рокфеллер возглавляет клуб элиты, который в значительной степени определяет курс американской внешней политики».

Сделаем скидку на публицистическую заостренность и преувеличения в оценках «Шпигеля». Несомненно, что политика США вырабатывается в столкновении устремлений и интересов, в борьбе различных фракций и группировок ВПК, крупного капитала, медиаимперий, исследовательских центров США. Вес клана Рокфеллеров в США за последние два-три десятилетия резко упал. Но с 1930-х по 1970-е гг. бесспорна огромная роль именно энергетических корпораций и выросших на их базе финансовых империй в определении этой политики.

(Во время одного из семинаров по африканским делам, организованного под Нью-Йорком в имении Дэвида Рокфеллера, на коктейле автору довелось поговорить с самим хозяином. Услышав изложение цитаты из «Шпигеля», Дэвид Рокфеллер иронически улыбнулся: «Ну, это, конечно, преувеличение». Затем в ходе беседы он продемонстрировал такое знание обстановки в Судане, где открывали все новые месторождения нефти, что его информированности позавидовал бы и квалифицированный африканист.)

Составной частью картельного соглашения стала договоренность о так называемой красной черте. Она касалась бассейна Персидского залива. По этому соглашению участники «Ирак петролеум» обязались в бывших владениях Османской империи добиваться новых концессий, только вместе и в прежних пропорциях. «Красная черта» отнесла к бывшим османским владениям не только Ирак, но и Саудовскую Аравию, не считая Кувейта. Соглашение о «красной черте» отражало соотношение сил между английскими и американскими корпорациями в этом регионе в начале 1930-х гг. Накануне Второй мировой войны англичане добывали в бассейне Персидского залива примерно 80 % нефти, а американцы – только 14 %. Заметим, впрочем, что тогда азиатские месторождения вообще играли второстепенную роль по сравнению с латиноамериканскими, да и США вывозили жидкого горючего значительно больше, чем ввозили.

Но англичане, контролировавшие месторождения Ирана и Ирака, совершили крупнейшую стратегическую ошибку, позволив американским соперникам внедриться в Саудовскую Аравию.

История саудовской нефти полна неожиданных поворотов. Новозеландец майор Холмс, обладавший гениальным чутьем на нефть, в начале 1920-х гг. установил контакты с Абдель Азизом. Предприниматель действовал от имени лондонского синдиката бизнесменов, не лишенного авантюристической окраски.

Майор Холмс и его синдикат бизнесменов получили нефтяную концессию на площади в 60 тыс. квадратных миль и обязались платить Абдель Азизу 2,5 тыс. фунтов стерлингов в год (запомним и эту цифру) за право производить геологическую разведку на территории, где лежали самые богатые нефтяные месторождения мира. Однако он так и не нашел жидкого топлива. У синдиката не было денег, и его разведка оказалась поверхностной. Холмс не смог уговорить крупные американские компании помочь ему. После 1927 г. он прекратил платежи, и нераскрытые сказочные богатства выскользнули из его рук.

Предприимчивый новозеландец все же не успокоился и получил для американской компании «Галф ойл» концессию на Бахрейне. Однако «Галф ойл» была участницей соглашения о «красной черте» и вынуждена была продать свои права компании «Стандард ойл оф Калифорниа» (СОКАЛ). Была создана ее дочерняя компания «Бахрейн петролеум», зарегистрированная в Канаде в качестве английской фирмы. Первый фонтан нефти на острове ударил в 1932 г.

История получения СОКАЛ саудовской концессии напрямую связана с участием Фейсала, хотя у нас есть лишь обрывочные данные о его роли. Абдалла ас-Сулейман был главным представителем короля на переговорах, но Фейсал держал руку на пульсе. Доверенным лицом СОКАЛ стал Дж. Филби. После подавления восстания ихванов Абдель Азиз встретился с Филби в Джидде в 1930 г. В том же году англичанин обратился в ислам, принял арабское имя Абдалла и совершил хадж. Филби имел доступ к королю, который отчаянно нуждался в деньгах.

Абдель Азиз как-то сказал, что готов предоставить любую концессию тому, кто даст ему 1 млн фунтов стерлингов.

В феврале 1931 г. американский филантроп Чарльз Крейн, который унаследовал 70 млн долларов от своего отца, прибыл в Джидду. Его уважали американские президенты и прислушивались к его советам. Он, в частности, даже посетил Россию в 1919 г. после большевистской революции по просьбе президента Вильсона. Крейн завоевал доверие арабов тем, что выступил против предоставления мандатов Лиги Наций для Англии и Франции и финансировал перевод на английский Корана. Его сын Ричард женился на девушке из семейства Меллон, которым принадлежала «Галф ойл», выкупившая концессию Холмса в Кувейте.

Абдель Азиз повторил Крейну свою идею получить миллион фунтов стерлингов в обмен на предоставление концессии, но мысли американского филантропа были заняты другим.

В марте 1931 г. Крейн отплыл из Джидды и позднее написал президенту Ф.Д. Рузвельту: «Ибн Сауд – самый выдающийся человек, который появлялся в Аравии со времени Мухаммеда»¹.

В апреле 1932 г. в Джидде появился геолог Карл Твитчел, посланный Крейном. Он искал нефть и воду. Недалеко от Джидды он нашел воду, а Крейн заплатил за небольшую помпу, переданную саудовцам в подарок.

Во время поездки по Саудовской Аравии Твитчел решил, что восточная часть страны перспективна на нефть. Он вернулся в Америку искать деньги для добычи нефти и для того, чтобы возродить золотые копи царя Соломона в Хиджазе.

Крейн был искренним филантропом, он отказался от участия в будущей компании и упустил возможность стать одним из самых богатых людей планеты.

Твитчел искал инвесторов. Ему задавали вопросы: «Черт возьми, где находится эта самая Эль-Хаса? Где, черт возьми, находится Аравия? Какова ее геологическая структура? Что за парень этот Ибн Сауд? Нет ли более чем достаточно нефти рядом с домом? Зачем отправляться на другой конец земного шара, чтобы добывать нефть?» Наконец его предложением заинтересовалась СОКАЛ².

Параллельно в мае 1932 г. СОКАЛ установила контакты с Филби в Лондоне. Он купался в славе как покоритель Руб-эль-Хали и создавал себе репутацию визиря короля Абдель Азиза. Герой Королевского географического общества, он читал лекции, выступал по Би-би-си, писал статьи в газетах. К этому времени Фред Дэвис, представлявший СОКАЛ на Бахрейне, решил, что нефть может быть и в Саудовской Аравии. Его мнение совпало с наблюдениями Твитчела. СОКАЛ нашла Филби и предложила ему стать доверенным лицом компании за очень высокое по тем временам вознаграждение.