Книга третья. Война
ГЛАВА 1
Градраград, Лиагчими, Гооз, центральная площадь, двести двадцать пятый год п. и. к.
Алан, Чёрная Акула, Сепе, ренжи, отряд из шенгов и зверей под руководством Хинди и Перека, несколько единиц военной техники Хесариды, Ниан, Джюнзяо, все-все собрались в Гоозе на центральной площади.
Объединённая армия Градраграда в неполном составе была идеально вооружена и подготовлена.
На недавно прошедшем совете миров каждый из представителей поддержал идею спасательной экспедиции в неизвестную страну, откуда исходил сигнал бедствия.
Градраградцы не знали, чего ожидать и опасаться, поэтому, перестраховавшись, вновь собрали объединённую армию, по отряду воинов из каждого мира, а также одного целителя, Рафада, на всякий случай.
Сегодня светловые грибы горели почему-то особенно ярко, заливая красные крыши Гооза янтарными лучами.
Настроение было у всех приподнятое, боевое. Каждому казалось, что вот-вот произойдёт нечто очень важное, ранее скрытое от общих глаз мраком тайны, а теперь внезапно ставшее явным.
Никто кроме Чёрной Акулы и Перека с Хинди никогда не перемещался между странами, поэтому предстоящий переход был для градраградцев очень волнительным.
Вся компания предводителей собралась отдельно, в сторонке от всех, чтоб обсудить план действий.
– Если что-то пойдёт не так, и начнётся битва… Сражаться до последнего, – серьезно сказал Алан, – Помните, у нас есть целитель. Не бойтесь своей смерти, но будьте осторожны.
Ниан с улыбкой свистнул.
– Уверен, мы хорошо там развлечемся, погоняем местных тварей, разомнёмся, наконец.
– Наша первоочередная задача, – сказал Чёрная Акула, – помочь тем, кто послал сигнал бедствия. Возможно, всё это связано и с Драгонверсом. Кто знает…
– Поэтому, друзья, соберитесь. Это не обычная охота на монстров в Пустоши, это нечто намного серьёзнее, – сказал Алан, – Помните об этом.
…Армия была полностью готова. Впереди живого прямоугольника находились люди, вооружённые преимущественно кьянгами и катанами, за ними были ряды шенгов и различных зверей, включающие в себя огромную тушу Одува. Замыкали построения несколько единиц тяжёлой техники хесариды.
Казалось, нет ничего сильнее и увереннее в себе, чем эта воинственная, одухотворенная армия…
Хесаридец Сириус настроил портал, раскрыл его рамки, увеличивая его площадь в десятки раз.
Стоявший рядом и наблюдавший за процессом Ниан радостно замахал рукой.
– Готово! Хипаси! («Начали» или «поехали», глагол, призывающий к немедленному действию).
Он ловко запрыгнул в свою традиционно-бордовую машину.
Ниан всегда перекрашивал свои транспортные средства в бордовый, это было его «фирменной фишкой» (так говорил он сам), от которой хесаридец никогда не отступал.
Сейчас же он управлял большим бронированным гусеничным вездеходом, передний бампер которого был усеян метровыми металлическими шипами.
Ниан несколько раз воодушевленно нажал на гудок.
Случайно он встретился глазами с холодным взглядом Чёрной Акулы.
Тот серьезно смотрел на него, явно не одобряя глупого ребячества. Огки, сидевшие в рюкзаке за спиной агента, наоборот, любопытно глазели на Ниана.
Но Ниан лишь пожал плечами и с нескрываемой улыбкой отвернулся. Он не собирался униматься.
Армия начала движение внутрь портала. Проходя через оранжевую пелену, градраградцы исчезали, пропадая из своей страны. Казалось, что они уходят навсегда, теряясь в этом холодном оранжевом море.
Когда последний маленький зелёный шенг зашёл внутрь, портал автоматически захлопнулся, затворив путь назад…
Перемещение длилось долго. Вот уже больше двух минут в сознании градраградцев была кромешная тьма. Каждый думал о своём. К счастью, на это было время.
Алан планировал, что делать дальше, если они успешно помогут неизвестным чужестранцам. Продолжить сотрудничество? Заключить союз? А может объединиться против Драгонвёрса?
Сепе думал о том, что он должен справиться. Наёмник был жутко взволнован предстоящими событиями, хотя не подавал виду, и никто бы никогда не догадался о том, что он чувствует.
Но не Алан. Тот знал абсолютно все, но ничего не говорил, так как был твёрдо уверен, что Сепе сможет преодолеть все трудности абсолютно сам.
Чёрная Акула был как всегда серьёзен. Он ждал худшего. Его интуиция охотника подсказывала ему, что ничего хорошего из этого путешествия не выйдет. Точно такое же саднящее чувство он испытывал каждый раз перед лицом неизвестной опасности. Агент не боялся, он был, наоборот, леденяще спокоен и собран. Чёрная Акула был всё-таки настоящим воином.
В голове Ниана творилась какая-то неразбериха. Он знал, что вновь хочет получить дозу адреналина, «порцию приключений», как он сам это называл, но взгляд Чёрной Акулы и неоднократное повторение Аланом слов «соберитесь, друзья», заставили его вдруг задуматься.
Хинди старался отогнать все мысли и сосредоточиться на предстоящем, но ему в голову то и дело лезла одна-единственная навязчивая идея.
В Хоа, в деревне, в которой он жил, вся жизнь юнгшине и людей основывалась на священном почитании традиций предков-шиу. Именно они основали поселение, откуда были родом и Перек, и Хинди.
Одно из таких правил предписывало: перед битвой необходимо обломить надвое ветку молодого дерева и вытекшим соком начертить на лице кривую линию, напоминавшую змею. Черноволосый юнгшине старался никогда не отступать от заведённых традиций, сам не зная почему. Так было положено.
Но в этот раз всеобщая спешка заставила Хинди напрочь забыть об этом, и он не сделал то, что делал всегда. Теперь его мысли были полностью поглощены произошедшим.
«Что же теперь будет?»
Хинди волновался. Он не знал, что бывает, когда не соблюдаешь традиций предков.
Перек просто ждал. Он чувствовал, что битва неизбежна. Не было смысла что-то делать, пытаться это предотвратить, если ничего не изменить.
Перек плыл по течению, не видя, куда он плывёт, и не особо желая знать.
Миос, окрестности города Мими, темный каньон. Двести двадцать пятый год п. и. к
…Ниан начал приходить в себя, ощущение перемещения улетучивалось, словно робкий утренний туман.
Он досчитал до трёх и открыл глаза.
Яркий тёплый свет брызнул каплями ему в лицо. Но зрачки хесаридцев отличалось от человеческих, поэтому он даже не зажмурился. Огляделся. Кровь бросилась в голову.
«Ух, неожиданно», – подумал он.
Армия Градраградцев была окружена. Сзади до небес взметнулась темная скала, покрытая редким зелёным ковром, а впереди и по бокам, насколько хватало взгляда, находился противник.
Опытный взгляд Перека сразу отметил, насколько грамотно расположены их ряды. Впереди были неведомые скромной науке Градраграда существа, буквально каждые несколько секунд менявшие свою форму. Они превращались то в огромных шенгов, то в таких же гигантских членистоногих, и было невозможно уследить за этим жутким танцем омерзительных чудовищ. Чуть сзади стояли ряды легкой техники. Обыкновенные машины, доверху напичканные людьми и другими маленькими существами, напоминающими адскую смесь кальмаров и змей.
Вообще, противников было не очень много по сравнению с битвой в Пустоши, но однозначно больше, чем была численность армии Градраграда на данный момент.
– В круг! – раздался громкий голос Алана в динамике, который находился у каждого в ухе.
Ряды за несколько секунд сомкнулись, образовав плотный шар, готовый обороняться с любой стороны. Все-таки не зря Черная Акула настаивал на учениях. Пригодились.
Агент окинул взглядом окруживших. Визиром увеличил изображение. Глаза. Они были полны безумия, зрачок каждого был горизонтален, но окрашен не в желтый цвет, как при заражении харро, а в голубой, что немало удивило Черную Акулу. Такого раньше он не видел. Но было понятно одно: они себя не контролируют. А это усложняло задачу.
К счастью, Алан был недалеко. Агент за несколько прыжков, при которых огков в рюкзаке чуть не стошнило от тряски, оказался возле него и чётко, чтобы сразу дошло, сказал:
– Их нельзя убивать. Они одержимы.
Алан, цепко посмотрев ему в глаза, кивнул, а затем, приложив руку к уху, громко крикнул: «По возможности не убивать!».
Градраградцы были наготове. Сгруппировавшись в оборонительное построение, они ждали атаки.
Но противники чего-то медлили. Они неприятно скалились, что-то кричали, ревели моторами, но с места не двигались.
Это было странно. Вдруг раздалось протяжное, утробное, будто исходившее из недр земли цикотание. Воины объединенной армии замерли. Чёрная Акула увидел, как изменился взгляд стоявших напротив. Он в мгновение стал хищным и ещё более безумным.
Лавина обрушилась.
Бушующая волна безумцев хлынула к твёрдому камню воинов. В наушниках раздался спокойный голос Алана, так странно контрастировавший на фоне бегущих вперёд на четвереньках людей.
«В атаку, за Градраград. Стойте до конца!»
Сепе знал, что делать. В его руках крепко сжимался боевой топор и серый, отливающий серебром, кьянг. Взгляд был непоколебим. Он занёс руку для удара, выжидая. Кальмарозмей прыгнул. Угодил точно на лезвие, сам рассекая себя по полам.
Но это был только первый противник. Через несколько секунд на него набросилось сразу пятеро странных существ. Первый упал, прожжённый лучом кьянга насквозь. Второй лишился половины головы и замер. Третий, получив удар топором по касательной, упал на землю и тут же был придавлен тяжелым сапогом. А вот четвёртый и пятый все-таки смогли добраться до Сепе. Вонзились тонкими клыками в грудь. Сепе попытался оторвать их руками, но это было бесполезно. Ударил топором. Безрезультатно. Отрубленные головы вцепились намертво.
Рядом был Дэй, который это, к счастью, увидел. Он обернулся, чтобы помочь, из его руки сверкнула искра голубой молнии, готовая в это же мгновение метнуться и спасти Сепе. Но мощный удар какого-то грузовика, набитого доверху обезумевшими, насмерть сбил невнимательного ренжи. Дэй отлетел на несколько метров и безжизненно рухнул на чёрную землю.
Машины противника на огромной скорости врезались в первые ряды градраградцев, ломая их, словно соломинки.
Голос Алана.
«Шенги, ваша очередь. Вперёд, заходите с правого фланга».
Ящеров не нужно было просить дважды. Гаргантюа, Тир и Брорид понеслись вперёд. Это были огромные чудовища, передвигающиеся на двух мощных задних лапах и имеющие змеевидный длинный хвост.
Мощные челюсти Тира отправили в теневой мир сразу нескольких потерявших человеческий облик людей. Он просто раскусил их пополам, не особо задумываясь о последствиях, забывшись в пылу сражения.
«Не убивать!» – закричал у него в ухе голос Алана. Нельзя было не повиноваться. Гаргантюа, врезаясь на бегу в одно из аморфных чудищ, успел увидеть, что сделал его соплеменник, и не стал повторять его ошибок. Ломающий кости удар хвоста шенга рассек кожу не на одном десятке противников. Они падали, охваченные жутким пламенем боли.
Всё смешалось в кучу.
Два войска слились воедино. Алану было неимоверно сложно уследить за окружающими его действиями и одновременно отбиваться самому. Везде хаос, безумие, анархия. Невозможно было разобрать, кто где находится. Алан с трудом удерживал взгляд на Рафаде, который находился в тылу, скрывшись за всеми. Его ни в коим случае нельзя было терять.
Серебряное лезвие новой катаны вновь заблокировало удар противника. Алан сделал обманный манёвр, ушел в сторону, а затем коротким отточенным движением отсёк ногу нападавшему.
На мгновение глаза безумного человека прояснились, и он увидел в них бездонное серое море, в пучине которого плавал обыкновенный круглый зрачок…
Свистели лучи кьянгов, звенели визжащие голоса обезумевших.
Но Ниан этого не замечал.
Вдавив педаль газа до упора, он мчался на полной скорости на своём бордовом вездеходе. Его сознание заарканил дух азарта.
Гонщик хотел на полном ходу врезаться в одно из аморфных чудовищ, которое, превратившись в подобие паукообразного, неистово нападало на одного из шенгов. Тот отбивался, но был не в силах что-либо противопоставить яростному натиску существа.
Сердце Ниана бешено билось, гулко отзываясь в голове, и казалось, что оно сейчас находится именно там, а не в груди. Его глаза горели таким же безумным огнём, как и глаза чудовищ вокруг. Он на всей скорости врезался в чудовище, металлическими шипами расколошматив мерзкое тело на несколько частей. Но это, по-видимому, не могло существенно навредить аморфному существу. Оно в миг изменило форму, и вот уже теперь в Ниана со всей скорости летел длинный чёрный коготь. Он проткнул гонщика насквозь, соединяя его тело с молчаливым металлом машины.
Противник щемил градраградцев к стене. Возможности отступать не было. То и дело, словно булавка сквозь ткань, в тыл проскальзывали отдельные существа, не встречая должного сопротивления.
Хинди выстрелил из кьянга, одним лучом поразив сразу несколько целей. Ему было очень непривычно стрелять из нового оружия, ведь он привык к своему родному хоасскому луку. Но, увы, в такой битве он вряд ли был бы эффективен. Юный юнгшине выстрелил ещё раз, но прыгнувший на него человек (выглядел он, кстати, совершенно обычно: светлое кимоно, нечесаные волосы, иссине-темная нестриженая борода, это был вполне обыкновенный мужчина) опередил его.
Грузное маленькое тело повалило двухметрового Хинди на влажную землю, больно ударив тяжелой головой в грудь.
Юнгшине попытался спихнуть с себя руками противника, но не учёл одного факта, которого попросту не заметил. У обезумевшего был короткий изогнутый волной кинжал, лезвие которого, повинуясь броску хозяина, легко вошло в череп юноши.
Алан лихорадочно думал. Он осознавал, что сражение уже фактически проиграно, что павших товарищей не вернуть с помощью браслетов.
Была одна мысль, но он никак не хотел её принимать.
Но вновь подняв свои малахитовые глаза на гибнущих вокруг друзей, он понял: другого выхода нет.
Резко развернувшись, он побежал. Побежал так, как, наверное, не бегал никогда. Не обращая внимания на удивлённые взгляды, он схватил за руку Рафада (одного из целителей Градраграда, которого Алан специально притащил сюда) и повлёк его за собой, сквозь зубы повторяя:
«Быстрее, быстрее, быстрее!»
Он понимал всю критичность ситуации, поэтому спешил. Останавливаться было нельзя. Они бежали влево, перпендикулярно атакующим, каждый раз то и дело наступая на границу мира теней. Вдруг Рафад, до этого момента бежавший за Аланом молча, громко прокричал ему:
– Мы не успеем!
Алан обернулся.
Один из флангов обезумевших неистово рвался вперёд, снося на своём пути градраградцев. Зрачки сузились, и Алан, словно облитый ледяной водой, понял – всё-таки не успеют.
В голове сразу же замельтешили обрывки будущего, которые обязательно представляются каждому, кто когда-либо был в трагической ситуации.
Вот безумные убивают всю армию, вот они терзают тела несчастных, и никому уже нет пути назад. Их невозможно исцелить, вернуть жизни, они мертвы навсегда…
Шум был страшный, но все ещё отчаянно бежавший вперёд Алан, по-прежнему тянувший за собой Рафада, услышал, как к ним что-то приближается. Что-то большое и странно ревущее. Коротко обернувшись, он увидел, что сзади на них несётся бронемашина Хесариды. Молодой хесаридец, сидевший за рулем махал им, показывая на себя. Все и так было ясно, дважды объяснять не приходилось. Машина поравнялась с бегущими, догнав их. Алан подпрыгнул, и сам того не заметив, оказался держащимся за перилла на корпусе.
– Я не смогу! – крикнул Рафад, задыхаясь от бега. Его чёрные волосы развивались на ветру, обнажая розовый шрам, расчертивший половину лица целителя.
– Руку!
Алан свесился назад, и, ухватив за руку Рафада, рывком затянул его к себе.
– Спасибо… – только и смог хрипло произнести целитель.
В ответ Алан лишь кивнул ему. Машина неслась вперёд, продолжая прокладывать на поле битвы перпендикуляр. Видимо, водитель понял, что задумал предводитель людей, поэтому вёл броневик прямо к скалам, не обращая внимания на происходящее вокруг.
Алан медленно посмотрел назад. У градраградцев не оставалось ни единого шанса на спасение. Все большие шенги были убиты. Остатки людей и тлосов прижимались к скале.
Он увидел брата.
Сепе отчаянно сражался, орудуя топором и кьянгом одновременно, но, увы, этого было недостаточно… Через несколько минут они доехали. На вершине зеленеющего утёса было тихо, и, казалось, ничто, кроме рёва заведенного мотора, не могло нарушить эту тишину. Машина плавно остановилась. Из неё вышел молодой хесаридец лет двадцати, с золотыми россыпями пшеничных волос, одетый в строгую фиолетовую куртку, модель которой носили практически все гонщики Хесариды. Это был Джюнзяо, тот воин, что спас Ниана от паука из Фенгзи при битве у озера.
Он выжидающе посмотрел на Алана, будто спрашивая его о чем-то. Но тот был слишком отвлечен, продолжая наблюдать завершающуюся битву. Тогда хесаридец спросил прямо:
– Разве это не предательство?
Вечно хладнокровный и уверенный в себе Алан сейчас находился в каком-то странном сне. Его мысли были вялыми, путались, лениво наползали друг на друга.
Он медленно перевёл взгляд на Джюнзяо.
– Нет.
– Почему же? Мы ведь бросили их, там, без единого шанса на спасение! – хесаридец говорил возбужденно, было видно, что он волновался.
Восклицание будто вырывало Алана из оцепенения, вернув в прежнее состояние.
– Сам посуди. Если бы мы остались, то они убили бы не только тебя и меня, но и Рафада, чего категорически допустить нельзя. Иначе мы не вернёмся обратно… И всем был бы зортакс.
– А делать-то что теперь? – спросил целитель, спрыгивая на бурую землю, – Как их оживить? Мне нужно расстояние не больше пяти метров, чтобы исцелять существ…
Алан не ответил.
Последовав примеру Рафада, он спрыгнул на землю и быстрой походкой направился к краю обрыва, на котором они находились. Лёг на живот, по-змеиному вытянув голову, чтобы не заметили.
Его дрожащий взгляд скользил по трупам товарищей. Сражение было окончено, ни одного живого градраградца не осталось. Кто-то был разрублен надвое, кто-то раздавлен, а кто-то съеден и выплюнут обратно.
Алан продолжил наблюдать.
Чудовища и обезумевшие, видимо, осознав, что победили, радостно завыли, зарычали, мерзко улюлюкая. Вдруг Алан почувствовал, что что-то приближается. Он ощущал, что оно нематериально, но очень сильно.
Посмотрев левее, он увидел, что примерно в двух километрах от места сражения находилось странное сооружение. Раньше его заметить было невозможно, так как весь обзор перекрывали ряды противника, но теперь, с высоты утёса, всё было как на ладони.
Белая высокая башня, на шпиле которой с большой скоростью крутились несколько лопастей самых разных размеров. Они вращались в противоположные друг к другу стороны, будто танцуя странный жуткий вальс.
Появившееся ощущение стало только сильнее. Оно сдавливало грудь, сжимало горло, старалось задушить своими липкими лапами.
Вглядевшись внимательнее в возвышающуюся конструкцию, Алан увидел, как от неё отделилась еле прозрачная дымка, направляющаяся волной в сторону обезумевших.
Голубое свечение разделилось на несколько частей и постепенно стало практически невидимым.
Алан следил за движением дымки, не отрывая взгляда.
Как только волна дошла до первых рядов, с ними произошла странная перемена.
Абсолютно все повернули свои головы в сторону башни, а затем замерли, словно превратившись в статуи.
– Эта штука ими и управляет, – высказал всеобщее предположение Рафад, – Раз они так реагируют…
– Следовательно…
– Следовательно надо её уничтожить, – закончил Алан.
– Мы можем подъехать к ней ближе, а дальше? – сказал Джюнзяо – Взорвать?
– Нечем её взрывать, – ответил бывший наёмник.
Рафад посмотрел куда-то в сторону, раздумывая, а затем медленно произнёс:
– А если… Если мы возьмём одну из ракет, оставшуюся внутри техники, погрузим её к нам, а затем направим к башне вместе с машиной, где она от столкновения взорвётся…
– Мысль толковая… – ответил Джюнзяо. – Но вот кто будет управлять машиной в этот момент?
– Разберёмся, – оборвал его Алан. – Меня волнует другое, конечно, мало от нас зависящее, но всё же. Ведь есть шанс, что после взрыва башни все те жуткие аморфные чудовища не станут мирными. Может степень их ярости и утихнет, но дружелюбными от этого они не станут… Хотя обезумевшие люди, возможно, должны и вернуться в прежнее состояние… Я надеюсь…
Помолчали. Затем Алан, подняв глаза на друзей, сказал:
– Ну что же… За Градраград!
Лозунг звучал блекло, совершенно никого не воодушевляя.
Они съехали по склону также быстро, как выехали на него. Машина скользила по мокрой темно-зелёной траве, взметая в воздух своими огромными колёсами куски грязи.
Рафад остался на утёсе, в безопасности. Решили, что если что-нибудь случится с остальными, он использует браслет возврата, чтобы переместиться в Градраград. Джюнзяо быстро набирал скорость, все увеличивая и увеличивая обороты двигателя.
Встречные потоки воздуха били Алану прямо в лицо, сбивая дыхание, но он не мог отвернуться, ища глазами невыпущенные ракеты в сломанной технике Хесариды.
Они въехали на место битвы. Повсюду валялись трупы. Вот Дэй, вот Лия… А вот застывший Перек… Алан отвернулся.
Джюнзяо петлял, пытаясь не наехать на павших товарищей.
– Я её вижу! – громко сказал Алан, чтобы хесаридец смог его услышать из кабины.
Машина медленно остановилась. Джюнзяо выпрыгнул из неё и тут же спросил:
– Где?
– Идём, сейчас покажу.
Они направились к неподвижно стоявшему броневику, к крыше которого крепилась ракетная установка.
Его кабина была пуста. Видимо, водитель выходил в спешке, поэтому дверь была широко открыта. Подойдя ближе, они увидели хесаридца, который лежал на животе. Тело его было раздавлено, глубоко погружено в сырую от крови землю.
Джюнзяо сдержал позыв рвоты. Алан просто отвел свой взгляд. Он попытался достать руками небольшую ракету из установки, но она была слишком тяжёлая, и он не смог её поднять.
– Помоги… – прохрипел он.
Джюнзяо подбежал, и вместе они смогли вытащить ракету, аккуратно положив её на землю.
– Фантастика какая-то, – сплюнул на землю Алан, – Никогда бы не подумал, что придётся делать такое. Надо её ведь теперь ещё довезти…
– Придётся смириться… – пожав плечами, ответил хесаридец.
Друзья с трудом погрузили ракету в открытый багажник автомобиля. Джюнзяо чуть не сорвал спину, но обошлось. Потянул лишь мышцы на руках. А вот Алан без травм не обошелся. Он сильно подвернул себе ногу, когда тянул ракету, чтобы вытащить её из сломанного броневика.
Истощенные и мокрые от пота, они уселись в машину. Бывший наемник расположился в открытом багажнике, чтобы придерживать ракету.
– Трогай что ли… – тяжело выдохнул Алан.
Джюнзяо нажал педаль газа, и они поехали.
Ускоряясь, они всё быстрее и быстрее приближались к стене по-прежнему замерших существ.
– Не останавливаемся? – вместе с потоками ветра раздался голос Джюнзяо.
– Нет! Мы должны попробовать! Нужно узнать, как они отреагируют! – прокричал ему Алан в ответ.
Машина въехала в толпу, словно клинок в подтаявшее масло. Мягко и безболезненно. Застывшие фигуры легко разлетались, вновь замирая уже на земле, но в других позах. Было видно, что все они дышали, чувствовали боль, но ничего сделать в ответ не могли.
Проехали ещё сотню метров. До башни было ещё далеко, но её излучение с каждым метром ощущалось все явственнее.
Вдруг Алан сквозь шум мотора услышал странный свист. Затем сдавленный крик. Он свесился в бок и заглянул внутрь кабины. Джюнзяо безжизненно лежал на руле. Его светлые волосы рассыпались по застывшим рукам, будто прикрывая лицо мёртвого хозяина от чужих взглядов.
Алан резко обернулся.
Его опасения всё-таки подтвердились. Обезумевшие ожили. И теперь со всей скорости неслись на них. Машина ещё продолжала своё движение по инерции, но с каждой секундой теряла скорость.
Было некогда разбираться, что убило Джюнзяо, надо было завершить начатое. Алан спрыгнул, быстрым шагом обошёл машину, открыл дверь и обнаружил, что никуда не уедет. Сквозь всё тело хесаридца проходил тёмный туннель, продолжающий свой путь в глубине автомобиля.
Они были все ближе. Изредка оборачиваясь, Алан пошёл вперёд. Он не до конца понимал, что делает, но знал, что всё делает правильно. Хромая, он с каждым шагом приближался к башне. Её излучение душило, выворачивало наизнанку, сжимало все его существо.
Со лба капал холодный пот, растворяясь в тёмной траве. Сознание заволакивало туманом. Алан обернулся в последний раз. Обезумевшие почти добрались до брошенной машины. Сзади них ещё было видно место битвы, на котором блекло светились трупы.
Алану показалось, что он увидел Сепе. Своего родного, единственного брата. Сердце полоснуло ледяным лезвием.
Вот и Чёрная Акула, лежащий рядом со своими верными огками.
Ниан, так и оставшийся в погребшей его темно-бордовой машине.
Ренжи, лежавшие рядом с друг другом, замершие в неестественных, страшных позах.
Хинди, а где-то рядом его лучший друг Перек.
Все Градраградцы, все… Все были до единого мертвы.
И если он что-то не сделает прямо сейчас, то они будут мертвы навсегда. Эта мысль словно окатила холодной водой разум Алана. Он встрепенулся. Вновь посмотрел на приближающихся.
«Я этого так не оставлю!» – пронеслось в голове.
Алан чувствовал, как они приближаются, каждый их шаг, каждый вздох.
Казалось, что-то проявляется во мраке, какие-то новые ощущения, ранее недоступные его восприятию, расцветали внутри, словно весенние цветы, пробуждающиеся ото сна.
Алан начинал чувствовать малейшие колебания пространства: от шелеста маленьких волос на лапках аморфного паука, до невидимого излучения башни. Вдруг, словно из неоткуда, пришло осознание.
Осознание…
«Я могу этим управлять…»
Он закрыл глаза. Вытянул левую руку вперёд. Он чувствовал каждый атом пространства вокруг. Сосредоточился.
Уже были чётко слышны храп и сопения приближающихся чудовищ.
Вся концентрация Алана была направлена на то, чтобы остановить их. Это было всё, чего он хотел большего всего на свете.
Прошло несколько мучительно долгих секунд. Но сквозь их поток показалось, что топот перестал приближаться и вдруг замер на месте. Алан осторожно открыл глаза…
Он смог.
Пространство было разделено невидимой стеной надвое. Чудовища не могли пройти сквозь неё и неистово бились своими лбами, тщетно пытаясь пробить ее.
Алан слегка повёл рукой вправо. Почувствовал, что эта незримая материя, триллионы сжатых атомов воздуха повинуются ему, готовые в мгновение ока выполнить любое поручение.
На его лице расплылась довольная, искренняя улыбка.
Он уже знал, что нужно делать. Развернувшись, он посмотрел на возвышающуюся над землей башню. Её лопасти быстро вращались, с новой силой посылая излучение, приказывая обезумевшим разобраться со странным человеком.
Алан продолжал контролировать невидимую «стену» позади себя, но уже без помощи рук, одним лишь сознанием. Сложив кисти так, что одна накрывала и подползала под другую, он вновь закрыл глаза.
«Волна».
Выпрямился, словно натянутая струна. Сосредоточился. Тишина. Алан расставил руки в сторону. Почувствовал, как ухватил пространство. Оно пульсировало, словно живое, переполняя Алана своей энергией. Он резко вытянул свои руки вперёд, будто толкнул что-то.
Невидимая стена дрогнула, а затем, набирая скорость, понеслась вперёд.
Она протянулась практически до самого неба, в ширину была настолько огромна, что касалась краями углов каньона. Двигаясь, она сметала все на своём, пути, не оставляя ничего живого. Трава, проходя под ней, растворялась на частички, а неудачливые насекомые превращались в мягкую кашицу.
Стена все ближе и ближе подступала к Алану, не переставая ускоряться. Но он не открывал глаз. Знал, что делает. Он полностью ощущал и контролировал ее. Стена прошла сквозь него, нисколько не повредив, продолжая свой смертельный путь к башне. Ветер жутко завыл, пытаясь скрыться от неумолимой погибели.
Она дошла до башни и смела ее, не встретив преграды.
Огромное металлическое сооружение сложилось, словно картонка, превращаясь в единый плоский лист, который, пройдя ещё сотню метров вместе со всем мусором, собравшимся на стене, упал на мокрую тёмную траву, утопая в ней.
Алан опустил руки. Голова резко закружилась, дыхание перехватило, сердце бешено запрыгало. Не в силах больше стоять, он сел, а затем и вовсе лёг на землю.
Голубовато-розовое небо танцевало, вырисовывая причудливые фигуры. Казалось, среди них можно различить что-то конкретное, но неуловимые тени бесконечно менялись, прячась в кровавых облаках. Алан инстинктивно пытался разглядеть что-либо, но перед глазами постоянно вырисовывался один и тот же сюжет: крыло, похожее на драконье, то появляется, то исчезает, а рядом с ним, неумолимо приближаясь, сверкает меч.
Затем наступила темнота. Такая приятная, поглощающая, тёплая тьма…