– Ну, чего? – Седой явно нервничал.
– В общем, парни согласны, но с одним условием. Завтра сборы с опустошением твоего склада, послезавтра выходим.
– Хорошо, а что за условие-то?
– Еще литр самогона нам на стол…
Глава 5. Заправка
Экипировались мы по полной. Седой, как и обещал, провел нас на склад, дав нам свободу действий. Никто из вольных раньше не бывал на этом складе. То, что мы там увидели, внушало легкий оптимизм и немного приподняло нам настроение.
На стенах висело различное стрелковое оружие. На столах и под ними – ножи и цинки с патронами, в центре комнаты – ящики с гранатами, бронежилетами, рюкзаками и разгрузками. Там же были и новые костюмы с обувью. В углу на стеллаже – банки с тушенкой и упаковки галет.
– Костюмы с фильтрацией воздуха где-то под бронежилетами. Берите все, что нужно.
И мы стали снаряжаться. Все трое надели новые костюмы защитного цвета, также новенькие берцы. Бронежилеты и разгрузки сверху. От вояк теперь не отличишь, хотя все знают, что в самой Зоне сейчас военных нет, так что пулю в спину заработать не должны.
Конь откуда-то извлек стопку пыльных касок: – А это тебе зачем, Седой?
– Да бонус от поставщика. Подарок за плодотворное сотрудничество.
Когда перешли к оружию, парни решили остаться при своих автоматах, которые уже стали им родными. Лишь наполнили свои рюкзаки патронами к ним. А я рассматривал стенды с оружием в поисках нового огнестрельного друга. И я его увидел…
Американский дробовик АА-12, с барабанным магазином. Дробовик, не вошедший в серию по неизвестным причинам. И сейчас его можно было встретить лишь в арсеналах коллекционеров.
– Седой, а оно рабочее? – не отводя от оружия взгляда, произнес я.
– Рабочее, и в отличном состоянии. Моя собственность и гордость. Машинка, несущая смерть всему живому. Хоть и бьет на небольшие расстояния, но зато радиус поражения отличный.
– Ты ведь говорил, что абсолютно весь склад в нашем распоряжении? – Я с надеждой взглянул на хозяина склада.
– Бери, пусть свежим воздухом подышит. Хватит Кусаке на стене висеть. Сколько можно его холить и лелеять? Пора и ему поработать.
– Ну, здравствуй, Кусака, – произнес я, аккуратно снимая оружие со стены.
Американское автоматическое гладкоствольное ружье АА-12. Его главное преимущество – возможность стрельбы очередями. Конструкция дробовика предполагает установку барабанного магазина большой емкости – тридцать два патрона. Это позволяет вести шквальный автоматический огонь двенадцатого калибра, посылая в сторону противника внушительные массы картечи.
Пока я кормил Кусаку патронами, Черный жадно распихивал гранаты в подсумки и рюкзак.
– Ты чего, на войну собрался? – не удержался от комментария Седой, глядя, как быстро с его склада исчезают гранаты.
– Может, и на войну. Береженого, знаешь, бог бережет. Мы не знаем, кого можем встретить в том бункере. Может, придется из каждого помещения противников выкуривать.
– И то верно. Ладно, не могу я смотреть, как вы меня грабите. Кстати, там на полке есть сигнальная ракетница с патронами, возьмите, мало ли. А я в зал пойду, с Джеком выпью чего-нибудь. – Седой вышел, хотя мы как раз завершали сборы.
– Ну, вроде все взяли. – Конь попрыгал, проверяя, ничего ли не брякает.
Мы последовали его примеру. Подтянули ремни, попрыгали еще раз. Вроде все в норме.
– Ладно, теперь отдыхать. По возможности постарайтесь лечь пораньше. Подъем в шесть, в шесть тридцать выходим. – Я показательно встал у выхода со склада, дав тем самым понять, что сборы окончены и пора расходиться.
***
В шесть тридцать мы встретились у входа в лагерь. Все в полной боевой готовности и готовые к выходу. Нас вышли проводить Джек с Седым.
– Ну, ни пуха ни пера. Вы это, на дорожку-то присядьте. – Джек верил не только в зонные приметы, но также и во все приметы с Большой земли.
– К черту! – практически хором ответили мы, присаживаясь на мешки с песком, используемые в качестве укреплений для пулеметного гнезда.
– Мужики, я вот что скажу: плевать на бункер, если вы его там не найдете. Плевать на снарягу. Главное, живыми возвращайтесь. Нас и так мало осталось. – Седой взглянул на нас глазами отца.
– Ты нас как будто в ад провожаешь, не первый год Зону топчем. – Конь, как всегда, был полон оптимизма.
– Ай, тьфу на вас. Я же от души.
Мы все дружно широко улыбнулись и, поднявшись, отправились в путь.
***
Хоть моя профессия и подразумевает быть в походе именно проводником, в этих парнях я не сомневался, это опытные бродяги. Поэтому я дал своим глазам возможность отдохнуть, предложив парням идти по очереди. Те без раздумий дали свое согласие.
Первые два часа группу вел я, Черный следом, Конь замыкающий. Потом поменялись: я встал в арьергард, Смуглый ведет, а вечно улыбающийся Конь в центре.
– Кстати, Леший, где заночуем? На заправке?
– Да, это самое актуальное место для ночлега.
– Отлично, а жрать когда будем? Полдня уже идем.
– Ты, Конь, постоянно о еде думаешь?
– Нет, только когда бодрствую.
– Останавливаться не будем, скоро уже дойдем, там и поешь. Без обеда от голода еще никто не умирал. – Не то, чтобы я был против устроить привал, просто не видел в этом острой необходимости
– Черный, я вспомнил, почему мы всегда ходим вдвоем и больше никого с собой не берем.
– Да и почему?
– Они мне есть не разрешают…
***
Когда-то, очень давно, это была бензиновая заправка при колхозе. Добротно сделанное строение из белого кирпича. От самих колонок ничего не осталось, а здание вольные переделали в укрепленную перевалочную базу для всех желающих. На дверном проеме и там, где раньше были окна, теперь красуются решетки. Есть крыша над головой и небольшое подвальное помещение, что еще для счастья надо?
Находясь на территории заправки, нельзя было воевать друг с другом, пусть даже если под одной крышей окажутся анархист, патриот и сектант, хоть такое и сложно представить.
Присваивать эту территорию также запрещено. Это что-то типа островка безопасности. Перекресток мира. Отсюда идут три дороги. Одна на базу Анархии, другая на базу патриотов, а далее через город Припять на территорию Секты, бывшую атомною электростанцию. Ну, и третья, ведущая к окраинам, к базе Седого и магазину Рабиновича. Слева от заправки был лес, за которым начиналось болото. Дороги туда не вели, потому что никто туда не ходил. Но отсюда до предполагаемого места, где находилась деревня Юрьино, всего около двух часов хода.
Поэтому это место было самым удачным для ночлега. Можно было бы попробовать дойти и без ночевки, но до нужной нам заброшенной деревни мы дошли бы ближе к ночи, а если бункера там нет? Поэтому и решили, что пойдем с привалом.
Когда до заправки оставалось метров пятьсот, мы услышали выстрелы. Стреляли двое, явно не в нас и даже не в нашу сторону. Да и на перестрелку это не походило. Ответных выстрелов было не слышно. Значит, либо эти двое стреляют друг в друга, либо в мутантов. В себе подобных на перекрестке не стреляют, значит, в мутантов.
Мы, слегка пригнувшись и максимально добавив, насколько это вообще возможно, в скорости, побежали на заправку.
Уже подбежав непосредственно к единственному уцелевшему зданию бывшей заправочной станции, мы лицезрели всю картину происходящего.
Двое молодых бродяг отбивались от стаи собак, пытаясь подойти к зданию. Но собаки взяли их в кольцо и не давали сделать ни шагу. Парни стреляли в собак, только если те нападали. Видимо, с боеприпасом у них не очень. А собак много, около тридцати голов.
Ситуация для вольных складывалась патовая, и собаки это понимали, продолжая сжимать кольцо.
Но тут в игру вступила третья сила, и этой силой были мы. Два калаша и мой шотган вступили в симфонию смерти одновременно. Увидев это, молодые тоже начали палить из всего своего оружия, вступая в наш оркестр.
Этот кровавый концерт собаки запомнят надолго. Как под а капеллу калашей струи крови их сородичей рисовали в воздухе мелодию смерти. Как под басы моего дробовика лопались головы их братьев. В их память надолго врежется запах пороха, перемешанный с продуктами жизнедеятельности их большого семейства.
Те псы, которые смогли вовремя сообразить, что их судьба решена и этот бой проигран, избежали своей участи путем побега в лес. Но это были лишь единицы.
– Приветствуем вас, бойцы! – не опуская оружия и наведя ствол в сторону неизвестной парочки, произнес Черный.
– И вам наше искреннее приветствие. – Тот, что повыше, опустил оружие, его напарник повторил жест. – Если бы не вы, то, видимо, сегодня закончился бы наш рейд по Зоне.
– Предлагаю продолжить наше знакомство в здании, – я опустил оружие, Черный с Конем сделали то же самое секундой позже. – Тем более что мы с вами сделали тут самую натуральную мясную лавку с бесплатной раздачей. Ночью здесь будет стоять пир горой, и нам лучше в это время находиться за стенами.
– Зовут-то вас как? Меня Конем кличут, это вот Черный, а этот мужик с чудо-дробовиком – Леший.
– А мы слышали про вас, причем про всех троих. Я Восток, можно Андрюхой звать, это как удобно, а это брательник мой, Леха Запад.
Во время боя Запад стоял к нам правым боком, сейчас, когда они представились, он повернулся к нам лицом, и я заметил, что его левая штанина вся пропитана кровью.
– С ногой-то что?
– Да нормально все. Собака цапнула. Сейчас промою, перебинтую, пару укольчиков – и как новый буду.
– Ладно, пойдемте под крышу бинтоваться.
***
Прикрыв за собой решетчатую дверь, мы осмотрелись. Отлично, пустое помещение. В центре вход в подвал, справа от входа груда старых ящиков, вопрос с дровами решен. Устроились кто куда. Запад занял правый дальний угол и начал колдовать над своей ногой и аптечкой. Конь принялся разжигать костер под окном и доставать консервы. Черный вызвался подежурить первым у входной двери.
Все-таки дверь была не капитальная, а сделанная из стальных прутьев. И между ними легко могла залезть стая крыс или другая зонная пакость. Поэтому на всякий случай решили дежурить у дверного проема по очереди. Я направился к ящикам, чтобы помочь Коню с костром. Ко мне присоединился Восток
– Ты бы лучше брату своему с ногой помог.
– У него незаконченное медицинское, так что ему там помощь не нужна. Я вот что сказать хотел: спасибо вам, мужики. У нас ведь даже патронов бы на всех собак не хватило. Мы ваши должники.
– Ничего вы нам не должны. Мы все равно сюда направлялись. Поляну так и так пришлось бы зачищать.
– Ага, только уже без нас. Вы наверняка слышали выстрелы и могли просто подождать, когда все стихнет.
– Будем считать, что вам повезло, что мы оказались в нужном месте в нужное время. Что касается патронов, по рожку вам парни выделят, я их попрошу, но больше, извините, не сможем.
– Да что вы, мы и на это даже не рассчитывали. Не знаю теперь, как вас отблагодарить.
– Успокойся, давай для начала сготовим ужин и уже за едой поболтаем.
– О, вот хотя бы ужином-то мы вас и отблагодарим.
Конь медленно повернул голову в нашу сторону: – В смысле?
– У нас с собой два рюкзака картошки.
– Картофель? Откуда?
– Так мы выращиваем, немного, конечно…
– Подожди, кто «мы»? Вы из Анархии?
– Да, а что?
– Да нет, ничего. Просто у вас нет их отличительных знаков.
– А, это. Мы с братом снимаем шевроны, как только с базы выходим. Они у нас на липучках. Вообще не понимаю, на кой хрен их носить.
– Чтоб тебя свои же не подстрелили.
– Ага, зато патриоты с удовольствием, для них это как целеуказатель. А так, без шеврона, я вольный бродяга и н кому ничего плохого не делал.
– Хорошо, а картофель Анархия давно садит?
– Так уже третий урожай за этот год сняли.
«И почему об этом никто не знает?», «И много его у вас?», «И вы ее едите?» – посыпались вопросы от нас троих.
Андрюха слегка улыбнулся: – Да, она съедобная. Никому не говорим, чтобы народ со всей Зоны к нам не ломанулся. У нас на базе еще около сотни человек осталось, и прокормить их всех не так-то просто. Картофель растет плохо. С каждым урожаем все меньше. В этот раз почти все на еду оставили, посадили лишь несколько ведер. Но надежды на них не питаем. Да и растет она здесь медленно, около четырех месяцев. А еды в лагере осталось примерно на два.
– А где ростите? Прямо вот так, под открытым небом?
– Нет. Пробовали под открытым небом, гниет, созреть не успевает. Дождь-то не кончается. А кто-то предложил высадить в заброшенной конюшне. Ну, крышу подлатали, высадили. Первый урожай порадовал, а чем дальше, тем все хуже.
– Дела-а-а, – протянул Конь.
– Ну, а куда вы с двумя рюкзаками картошки направлялись?
– К Седому. И не с двумя, а с пятью. Из лагеря нас вышло шестеро, но дошли досюда только мы с братом. Та стая, которую вы расстреляли, она увязалась за нами, как только мы отошли от своих на километр. И голов на тот момент в ней насчитывалось побольше. Сколько, не знаю, в лесу трудно сосчитать, но мы их тоже немало положили. Несколько раз они пытались взять нас нахрапом, но мы отбивались. К сожалению, и у нас были потери, и с каждым нападением нас становилось все меньше. – С минуту все помолчали, переваривая услышанное.
– А к Седому несли на бартер картофель на патроны к калашам менять, – продолжил Андрюха. – Патронов-то в лагере почти нет совсем. Местные умельцы уже начали из рессор автомобильных клинки делать. Возвращаемся к истокам, так сказать. Вот только уровень владения мечом у всех хромает. Да и не каждого мутанта мечом завалить можно.
– Это уж точно. – Я вспомнил недавнюю встречу с кабаном-переростком.
– Ладно, мужики, жизнь у всех сейчас не сахар. Ну, раз уж мы тут застряли до утра, так давайте замутим тушеной картошечки. Сто лет не ел такого. – Конь показательно сглотнул слюну и достал два котелка.
***
Спали все плохо. Всю ночь за стенами кто-то рычал, скулил и дрался из-за мясных останков псов. К нам никто не сунулся, видимо, еды и так хватало. Лишь во время моего дежурства с той стороны в решетку заглянуло что-то наподобие дикого кота. Только глаз я у него не заметил. Наверное, это был какой-то ночной зверек. Потому что я даже по описаниям про таких не слышал. Стрелять я не стал, просто сунул ему в морду ствол своего дробовика. Зверь то ли почувствовал угрозу, то ли ему тоже был знаком запах пороха, но решил более не любопытствовать и удрал по каким-то своим делам.
Под утро у Лехи Запада начался сильный озноб. За всю ночь он так ни разу и не просыпался на дежурство. Мы его не будили. Андрюха вколол ему что-то, и тот немного успокоился, видимо, укол подействовал.
Общий подъем был в семь утра. Я сдал дежурство Черному, Конь начал готовить завтрак. Восток разбудил и посадил к стене своего брата.
Выглядел тот плохо. Бледный, с синяками под глазами, он сильно потел, по рукам я заметил, что у него тремор. Он с трудом выпил воды из фляги: – Братан, по ходу, мы тут задержимся еще на денек. Я пока идти не готов.
– Да, я вижу. Ты ложись, отдыхай, а мы пока завтрак сготовим.
– Ага, я посплю пока.
– Поспи.
Андрюха молча сел с Конем и помог тому с готовкой. По его бледному лицу можно было догадаться, что он и сам понимает, что у его брата шансы на выживание медленно катятся к нулю.
Такое уже бывало здесь, на территории зоны отчуждения, и не раз. Стоит какой-нибудь мутировавшей хрени тебя укусить или хотя бы поцарапать, надо сразу же это место обработать и колоть антибиотики. Конечно, не все, кто не успел обработать сразу рану, погибают. Наверно, не найти в Зоне человека, который не получал бы ранение в схватке с местной фауной. Но примерно каждый десятый бродяга, которого укусили и который не успел оказать себе вовремя медицинскую помощь, выглядел перед смертью именно так, как сейчас выглядел Запад.
Ели молча. Каждый думал о своем. Позавтракав, мы начали собираться, а Восток пошел кормить брата.
– Слушай, Андрюха, сегодня ночью мы должны вернуться, а завтра утром поможем тебе доставить брата до Седого. Вы, главное, держитесь.
– Да, Леший, конечно, продержимся.
Мы ушли. И мы, и Восток – все прекрасно понимали, что на Большой земле Западу, возможно, и помогли бы. В настоящей операционной, с переливанием крови и широким спектром антибиотиков. Но не здесь, не в Зоне. И даже если мы его дотащим до Седого, то это ничем не поможет.
Глава 6. Болото
Как мы и предполагали, дорога от заправки до начала болот заняла около двух часов. Мы оказались на возвышенности рядом с болотом. Внизу простиралось огромное поле, заполненное туманом с легким зеленоватым оттенком. Краев этого моря было не видно, лишь в некоторых местах из тумана торчали верхушки мертвых деревьев.
– Нам бы там не заблудиться.
– Не должны. В любом случае, если не петлять, а идти все время прямо, то рано или поздно выйдем из этой дымки. А мой внутренний компас меня еще не подводил.
– Будем надеяться, что и сегодня он у тебя сбоя не даст.
– Ладно, хорош трепаться. Конь, ты остаешься здесь прикрывать тылы. Мы с Черным идем вниз. Если через шесть часов не вернемся, пускай сигнальные ракеты и жди еще два часа. Все-таки удачно Седой про ракетницы вспомнил. Если мы не вышли, возвращайся на заправку, к парням. На заправке останешься на ночь. Если и к утру не вернемся, считай нас павшими героями и помогай Андрюхе с братом.
– Не каркай, дурень. Ничего с вами не случится. Время засеку, как только потеряю вас из виду. Пока вас жду, обустрою себе хорошую лежку, как-никак шесть часов тут торчать.
– Хорошо. Черный, достаем костюмы, переодеваемся и выходим.
***
Спустившись по склону, мы включили на костюмах систему замкнутого цикла воздуха. Маленькие баллоны сжатого кислорода позволят нам дышать до шести часов, после этого костюмы откроют клапаны и будут поставлять кислород снаружи, прогоняя его через двойную фильтрацию. Но будем надеяться, что до этого не дойдет и шести часов нам на все хватит.
Как только туман принял нас в свои объятия, звуки стали тише. Хотя нет, стало совсем тихо. Не слышно было даже наших собственных шагов. И движения стали какие-то более плавные, будто туман имел плотность, схожую с водой и противился нашему в нем передвижению.
Черный дернул меня за рукав, я обернулся. Он указывал мне на трос, который достал из рюкзака. Один конец протянул мне, вторым стал обвязываться сам.
– Насчет тебя не знаю, а я тут точно заблужусь, – прокричал он.
Только было видно, что он кричит, а звук доносился, как из другой комнаты. Я кивнул и привязал веревку себе за пояс.
Шли не торопясь, оценивая каждый свой шаг. Неизвестно, что здесь можно встретить. Хотя пока ничего необычного не встречалось. Шли уже около часа, из-за того, что ноги постоянно утопают как минимум по щиколотки, а то и по колено, усталость накатывала прямо на глазах. Да еще и этот туман обволакивает, словно одеяло. Хочется просто посидеть и отдохнуть, а лучше полежать. Вон какая сопка большая и мягкая наверняка. Мы бы там оба уместились и немного отдохнули. Я пошел к той самой сопке с намерением вздремнуть. Но что-то мне мешало, меня что-то держит.
Да я привязан! Это еще что за дела? Я обернулся, чтобы посмотреть, кто и к чему меня привязал. Обернувшись, я, естественно, увидел Черного, к которому и был привязан. Оказалось, что напарник уже спит, прямо в луже. И тут меня осенило, что все с нами происходящее в корне неправильно! Я достал свой дробовик и выстрелил в сопку в метре от Черного. Хоть туман и глушил все звуки, голос Кусаки он не перекрыл. От грохота Черный встрепенулся и уставился на меня.
– Ты чего палишь! Совсем обезумел?
– Похоже, что да. И не я один. Ты сам-то понимаешь, что происходит?
– Нет, а что происходит?
– Ты почему в грязи лежишь? Ты только что тут спал! А я хотел прилечь вон на той сопке. Этот туман как-то действует на нас, усыпляет. Похоже, наши костюмы не дают стопроцентной защиты от этого тумана. – Я поднял ружье и снова выстрелил нам под ноги.
– Все, все. Я понял. – Черный резко поднялся и ущипнул себя за ногу через костюм: – Ай, зараза, больно. Давай-ка прибавим ходу. Очень не хочется тут задерживаться. Как думаешь, нам далеко еще?
– По моим подсчетам, до того места, где должна быть деревня, около получаса пешком.
– Тогда предлагаю ускориться, чтобы побыстрее преодолеть это расстояние. – Он дважды выстрелил в воздух и двинул вслед за мной.
Шли, так сказать, на максимальных оборотах, время от времени стреляя в туман, прогоняя сонливость.
Если не сбавить темп передвижения, то скоро мы точно упадем от бессилия. Только я захотел озвучить свои мысли напарнику, как тут же упал. Но не от усталости, а оттого, что все вокруг резко ускорилось. Как оказалось, туман стал менее плотным, а под ногами появилась твердая земля. От неожиданности Черный тоже упал. Стало намного легче двигаться.
– Что за херня?! – заорал Черный.
– Ты чего орешь? – И тут я понял, что и звуки вернулись. Я прекрасно слышу напарника, даже сквозь костюм.
– Похоже, мы покинули аномальную область тумана. Если допустить, что эта аномалия расположена здесь кольцом, а в центре только эта легкая дымка, то ученые не зря выбрали это место для второго своего объекта. Считай, и охрану никакую не надо. Никто до них просто не дойдет. Все уснут еще на подходе, и что-то мне подсказывает, что уже не проснутся.
– А сами-то ученые как досюда добираются?
– А хрен их знает. Костюмы у них получше наших. Да и броневики есть с вертолетами.
– Ладно, в любом случае я рад, что мы оттуда вышли. И мне жутко не хочется туда возвращаться.
– Боюсь, что выбора у нас с тобой просто не будет. Ну, привал окончен, пойдем посмотрим, что еще тут есть.
Движение продолжили все в том же направлении, ближе к центру. Хоть плотность тумана и изменилась, но дальше двадцати метров ничего было не видно.
– Движение на три часа, – Черный резко остановился, приготовив автомат к стрельбе.
– С моей стороны тоже, – я уловил движение слева и нацелил туда Кусаку.
И тут движение стало повсюду. Туман словно ожил, со всех сторон стали появляться силуэты людей, сотканных полностью из тумана. Но чем дольше мы за ними наблюдали, тем четче становились их силуэты. Они не обращали на нас никакого внимания. Фантомы будто просто шли по своим делам. Их видимость стала еще четче, теперь можно было разглядеть их лица и во что они были одеты.
Вот мимо меня прошла женщина с ведрами в руках. За ней пробежала девочка лет пяти. Справа от Черного два мужика с лопатами говорили о чем-то с еще одним призраком, который то ли шел с сенокоса, то ли туда направлялся, судя по старинной косе на его плече. Одеты они все были по-деревенски, года так тысяча девятисотого. Женщины в косынках и юбках до земли. Мужчины в широких рубахах, сапогах и непонятных штанах с заплатами. Мужики кудрявые и улыбчивые. Косарь вообще, похоже, был обут в лапти. Прорисовались они уже все так, что отличить на расстоянии их от живого человека было практически н возможно.
Вдруг прямо из моей груди появилась голова теленка. От страха и неожиданности я, возможно, испачкал свое нижнее белье. Отпрыгнув в сторону, я наблюдал, как этот теленок продолжил свое движение по улице в сопровождении маленькой старушки.
За деревенскими жителями стали прорисовываться силуэты домов и бань. Метрах в трёхстах на холме стояла деревянная церковь. Пробившееся сквозь облака солнце осветило на ней крест. Где-то из ближайших домов раздался детский смех, а в конце деревни загорланил петух.
– Леший, прямо на двенадцать.
Я посмотрел туда, куда указывал напарник. Перед нами стоял хмурной дед. В фуфайке, ватных штанах и сапогах. На плече у него лежало ружье. Он медленно перекрестился и снял ружье с плеча. Наведя свой охотничий карабин прямо мне в грудь, он произнес: – Отойди от меня, Сатана, ибо написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи».
Только он проговорил эту фразу, как его палец, готовый выжать слабину, лег на курок. В ту же секунду прогремел выстрел, но не из дедовского ружья, а из калаша моего напарника. Все видения моментально исчезли. Люди, дома – все вновь стало туманом, исчезло солнце, пропали звуки. Наш мир снова погрузился в пасмурную осень. Вернулся зеленоватый туман, и на душе стало как-то грустно. Почему-то хотелось вернуться туда, обратно в деревню. В спокойный деревенский быт.
– Я готов поклясться, что дед смотрел на нас и выстрелить он хотел именно в тебя.
– Да, не исключено. Чудно, однако.
– Ты это, нормально говори, не пугай меня. Кстати, ты ничего не почувствовал, когда корова сквозь тебя прошла?
– Физически нет, ничего не почувствовал.
– А не физически?
– В тот момент мне дико захотелось пожевать травы…
И мы оба рассмеялись. Смеялись сильно и долго, снимая нервное напряжение. Отсмеявшись и немного успокоившись, Черный спросил: – Ну, и куда нам дальше? Как думаешь?
– Видел церковь на холме?
– Конечно.
– Туда и пойдем. Хорошее место для постройки бункера. Ну, а если его там нет, так хоть грехи на священной земле замолим.
– Согласен. Других вариантов я все равно не вижу.
Пройдя метров двести, мы увидели тот самый холм, на котором когда-то стояла церковь. Только холм этот стал как минимум вдвое выше, чем мы его видели. Причиной тому оказалось капитальное бетонное строение, возведенное на месте старой церкви.
Это точно был он. Секретный военно-научный объект номер два «Юрьино». Он существует, и мы его нашли!