Сталин неодобрительно взглянул на неё и посмотрел на Грома.
– Ты хоть понимаешь, как ты виноват?! – строго спросил он. – Понимаешь, сколько людей я из-за тебя на уши поставил?!
Гром, в ответ на эту речь замурчал и лениво поднявшись подошёл к Сталину. Котик потёрся о его халат и сел, вопросительно посмотрев на хозяина.
– То есть тебе стыдно? – спросил, улыбаясь, Сталин. – Прощения у меня просишь? Говоришь, что искренне каешься и, в дальнейшем, будешь честно служить Родине? Ну, прощаю!
– А американцы пишут, что я диктатор – с усмешкой сказал он Берии. – Кота вот своего наказать не могу.
Он взял Грома на руки и уже собирался выйти из кабинета, но, вдруг, остановился перед Ларисой Ивановной.
– Злая тётя, да? – обратился он к котику.
Гром улыбнулся и закрыл глаза.
Сталин ещё раз погладил Грома и вышел с ним из кабинета.
***
Чуть позже вышел и Берия. Лаврентий Павлович проследил, чтобы дознаватели усадили кричащую и сопротивляющуюся Ларису Ивановну в служебную машину НКВД.
– Я же написала всё! Всё как вы просили! Помогите!!! – донеслось до Берии.
Когда машина отъехала, он достал папиросу и закурил, глядя на дом и на фигуры часовых, застывших неподвижно, как статуи с автоматами в руках.
– Вот, казалось бы, просто кот набедокурил. Из-за чего шум поднимать? Ан нет! Скольких шпионов разом накрыли! – проговорил Лаврентий Павлович, мысленно дописывая рапорт об успешном завершении следствия и перевыполнении плана по отлову врагов СССР. – И для чего они на это идут? Служили же у самого генералиссимуса! А, впрочем, и зачем их понимать-то… предателей?
***
Вечер выдался тяжёлым и беспокойным. Лаврентий Павлович очень устал от дознаний. Внезапно, он осознал, что хочет оказаться в нежных и теплых объятиях какой-нибудь красивой комсомолки. Вдалеке, на другой стороне улицы он краем глаза заметил какое-то движение. Резко повернувшись он увидел, будто бы, женский силуэт, который быстро скрылся за поворотом.