Вот и она. Крутит попой, накидывает модную сумочку на плечо и прощается с худым и низким Колей, что так по-джентльменски вышел ее проводить. Она кокетливо машет ручкой и топает в противоположном от Яны направлении.
Сотрудники постепенно покидали лабораторию. Яна старательно создавала иллюзию деятельности, периодически проверяя, на месте ли спрятанный под столом пакет с шезлонгом. Все ближе к шести часам и все тише становится в здании. Начальство с этажа выше тоже завершало рабочий день.
– Чего, Янка, домой не торопимся? – Андрей Геннадьевич, одетый в симпатичную весеннюю куртку, улыбался, придерживая портфель.
– Сейчас уже, скоро, – отвечала Яна, размешивая и растрясывая бесцветную и бесполезную в данной ситуации кислоту.
– Ну ладно тогда. До завтра.
Хлопнула дверь, и Яна привстала, подкравшись к аппарату с каплей, усиками и светом. В оглушающей тишине она схватилась за ручку, опуская каплю как можно ближе к поверхности стола.
Андрей Геннадьевич. Какой же приятный мужчина, всегда уважительный и свойский, даром что начальник. Вполне молодой и красивый. Если бы и втягивать кого-то в такую авантюру, то только его.
Яна хватает пинцетом песчинку, обрызгивает ее чистой водой – мало ли чего – и аккуратно вкладывает ее в каплю. Песчинка опускается на дно. Иглой шприца лаборантка вводит вплотную к песчинке малюсенький шарик воздуха. Яна шумно выдыхает от напряжения.
Жаль, что у Яны никогда не хватало смелости – ни на то, что вместе отправиться в импровизированный, совершенно безумный отпуск, ни даже на то, чтоб просто притвориться, что после работы им сегодня с Андреем Геннадьевичем совсем чуть-чуть по пути.
Яна достает шезлонг из пакета и кладет его на стол. Вынимает из кармана пробирку с бирюзовой, схожей с бензином жидкостью. Сбрасывает с себя халат и обувь, оставаясь лишь в нижнем белье. Совершенно ничего особенного – другими словами, не фиолетовый, с какими-то там бретельками, купальник, но ведь и море будет не настоящим. Залезает на стол с ногами и вглядывается внутрь пробирки.