Вурдалаки уже не спали. Не успели наёмники войти, перед ними показался мальчик, лет семи-восьми и За’Хар понял, почему наёмников считают жестокими. Вурдалаками становились не только взрослые.
– Мама, я потерял маму, где моя мама? – причитал маленький кровопийца, подходя к группе.
У За’Хара заныло в груди. Он возненавидел упыря заочно, за то, что этот гад сотворил с ребёнком и про себя поклялся порвать его на куски.
Надина шагнула вперёд:
– Идите, я сама. Цемфелада, иди, не надо тебе на это смотреть…
У богини было какое-то очень уж непривычное выражение лица. Губы сомкнуты, взгляд серьёзен и суров. Она вздохнула и бросив на группу горящий солнышками взгляд, шагнула вперёд, разрубив мечом маленького вурдалака до пупка. Истекая зловонной чёрной жижей, тот упал на пол.
– Вы… Вы люди, а я нет. Не стоит подобное на вас оставлять… Пошли!
Удивлённые наёмники молча двинулись вперёд. Уже через три шага их атаковали вурдалаки. Дюжиной, не меньше, они набросились, рыча и вопя, стараясь убить вторгшихся людей, но силы были не равны. Группа, не особо напрягаясь, порубила вурдалаков от тридцатых до шестидесятых уровней, а у противоположной стены погреба их ждал упырь аж сто пятнадцатого уровня! Увидев его, Сидон даже крякнул от неожиданности.
– Это кем надо быть, чтобы такого монстра контролировать…
«Флор, сюда, бегом!», всплыло в чате.
Упырь был выше двух метров роста, в плечах не широк, но с очень длинными, мускулистыми руками. Бледно-серая грубая кожа, лысый череп, малюсенькие злые глазки, глубоко утопленные в крупные глазницы, острые уши-локаторы, мерзкий сплюснутый нос и очень широкая пасть, с особо длинными верхними клыками. Оружия у него не было, драться упырь собирался громадными когтями, а в качестве доспехов у него было зерцало на груди, креплёное к телу ремнями и десяток пластин на животе, спускающиеся до паха. Ноги были защищены только наколенниками, на руках защиты не имелось вовсе.
Рядом с упырём пошевелились две кучки непонятно чего, превратившись в двух нетопырей сто десятого уровня. Они были пониже, частично покрыты чёрной шерстью, да и сами имели тёмно-серый оттенок кожи. В отличие от своего товарища, нетопыри были вооружены. Кости крыльев были окованы железом и имели по два продольных лезвия на каждом крыле. Кисти рук также окованы сталью, с тремя лезвиями на каждой, шлемы с полумаской и кольчуги до середины бедра, стянутые ремешками по всему телу. Видимо, для того, чтобы не снимать при полёте.
– Какие мерзкие твари… – «любуясь» упырём и его друзьями произнёс За’Хар.
Упырь громко и мерзко рассмеялся:
– Говорящий обед, как это мило!
«Я держу упыря, За’Хар, не подпускай нетопырей к группе, всем бить нетопырей».
Упырь с нетопырями атаковали одновременно с Сидоном и За’Харом.
Кроме Цемфелады, доспехи у всех пришли в негодность после боя с крысюками, а сельский кузнец лишь развёл руками, увидев этот металлолом. Пришлось одевать то, что приберёг в своём маленьком арсенальчике сельский староста. Среднего качества кольчуга разной степени защиты, отдельные элементы доспехов. Наиболее вменяемое железо нацепили на Сидона, остальным, кому что досталось.
За’Хар сразу почувствовал разницу между нетопырями и крысюками. В разы сильнее, быстрее, яростнее. Мёртвые твари били так, что трещали их же кости, рубили крыльями и руками-лапами, сбивая с толку количеством летящих в тебя конечностей, да ещё и вовсю использовали магию.
Людей дважды оглушило, потом их засыпали проклятиями и ослаблениями, болезнями и прочей дрянью. Отскакивая, нетопыри били «вампиризмом», нанося урон сразу всей группе, если не было магического щита, и восполняя своё здоровье, потом плевались каким-нибудь проклятием и снова атаковали.
За’Хар думал, что и сам порубит их на куски в два счёта, но ошибся. У нетопырей была отличная защита и она держала даже его удары. Трещали магические щиты, твари крутились как бешеные и постоянно срывались на членов группы. Сидон помочь ничем не мог, его в это время втаптывал в землю упырь, так и норовя сильнее грызануть.
Наконец, магическая защита нетопырей слетела и удары посыпались на них самих и броню. Вот это им уже не понравилось. Злобно завывая, они вдвоём кинулись на Флора, разбив магический щит и вспоров руку и плечо, после чего один вцепился в него зубами, а второй кинулся на Мариту, отчаянно колотя её всем, что есть. Девушка приняла удар стойко и отбивалась магией, постоянно вызывая защиту и поливая тварь разными исцелениями.
За’Хару пришлось со всей дури колотить копьём насевшего на мага нетопыря, но тот не бросал жертву. Полетели в разные стороны по десять раз сломанные крылья, сначала сломалась, а потом и оторвалась правая нога, а нетопырь продолжал жевать орущего Флора. Тогда За’Хар бросил копьё и набросился на мерзкого гада с голыми руками.
Схватив нетопыря за голову За’Хар со всей силы потянул её назад, заодно от злости откусив твари правое ухо. Мерзкая жижа брызнула в лицо, отвратительная вонь ударила в нос, Флора и За’Хара чуть не стошнило, но отодрать гада получилось. Он хотел перевернуться, но разъярённый варвар не позволил ему этого сделать. Сунув руку в пасть За’Хар просто вырвал ему нижнюю челюсть, а уродливую голову разбил об пол.
Второй нетопырь изрядно надавал Марите оплеух, но, получив в бок несколько солнечных стрел, быстро понял, кто его убьёт на самом деле и кинулся на Цемфеладу. В ближнем бою «солнышко» пока была никакая. Вместе с мечом в руке, она упала на пол и, поливая нетопыря матами, лупила его кулаком в глаз. Надина залезла гаду на спину, придавив богиню ещё больше и била его своими короткими мечами в шею, спину, голову.
Оставив пожёванного Флора, За’Хар с разбегу ударил ногой второго нетопыря в голову, да так, что с того слетел шлем, а сам он перевернулся, освободив Цемфеладу. Выхватив кинжал, он бросился на встающую тварь, вывернул руку и постоянно получая крылом по голове, стал бить кинжалом прямо в морду.
Нетопырь визжал, отбивался левой рукой, долбя лезвиями За’Хара в грудь, но начал сдавать. В этот момент, дико вереща на них сверху упала Надина, вонзив меч нетопырю прямо в затылок, а Марита ещё и добавила заклинанием. Второй мерзкий гад издох, глухо стукнувшись головой об пол.
Флор был уже не боец и Марита побежала к нему, перепуганная Цемфелада ползала на карачках по полу, ища свой лук, остальные бросились на помощь Сидону.
Храмовник уже был похож на котлету. Упырь беспощадно бил его и топтал, швырял об стену, кусал и резал когтями.
Выхватив меч и усилив удары всем, что было, За’Хар налетел на врага. Мгновенно поняв, что за него взялся кто-то очень сильный, гад бросил топтаться по Сидону и переключился на настоящую опасность. Однако, даже отчаянно сражаясь, шанса победить За’Хара, Надину и Мариту у него не было. Жестокий варвар наносил чудовищные по силе удары, вешая всякую гадость и усиливая каждый следующий удар ещё больше, рвал плоть, ломал кости и причинял море страданий, жрица постоянно жгла заклинаниями, ослепляла и замедляла, а быстрая как стрела убийца изрезала все мышцы, раз десять проткнула каждый орган и выбесила до крайней степени озверения. Поняв, что это конец, упырь сделал хитрый финт ушами и попытался сбежать, но нарвался на Цемфеладу, которая наконец нашла свой лук и разрядила «кумулятив» кровопийце прямо в пузо, проделав в нём сквозное отверстие, не предусмотренное упыриной природой.
Упав на колени, упырь зло и мерзко завыл.
– Сильные… Да… Я многих убил… Теперь проиграл.
– Пощады не будет, тварь.
– Конечно. И я… бы… не щадил. Хозяин отомстит…
– Кто твой хозяин? Где он?
В ответ упырь лишь отвратительно рассмеялся, но захлебнулся чёрной жижей и упал на руку, кашляя.
За’Хар усилил удар и отсёк твари голову. После чего раздалась музыка и Марита с Надиной получили новые уровни. Марита сто шестой, Надина девяносто седьмой.
«Выполнено задание: мёртвая деревня. Награда: 200 золота каждому участнику группы, титул «истребитель нежити» уровень (индивидуально) +Х очков характеристик».
– Поздравляю девчонки, заслужили, – За’Хар сел на пол и осмотрелся, – И что это такое было?!
– Упырь, – просипел лежащий на полу Сидон.
– Охренеть просто. Эти твари неприлично сильны! Даже удивительно, что они так мало деревень уничтожили.
– Да уж, такого даже я не ожидала, – призналась Марита.
– Приходилось драться с упырями?
– Конечно! Но таких монстров я впервые вижу. Если бы не ты, нас всех бы здесь положили.
– Интересно. Надо будет этот вопрос обмозговать. Ребят на ноги до ночи поднять сможешь?
Марита покачала головой:
– Себя и Надину починю, Сидона и Флора надо увозить. Здесь я их восстановить не смогу. Их обоих ещё и покусали. Они будут на ногах дня через три, не раньше.
Цемфелада подошла и села рядом с За’Харом.
– Испугалась?
Юная богиня покивала головой. Захар обнял её левой рукой за плечи.
– Всё, они подохли, больше бояться нечего.
– Извини.
– За что?
– Что называла тебя насекомым, а крестьян вонючками.
– Забей, я не в обиде. Думаю, крестьяне тоже.
– Поехали домой?
– Поехали.
За’Хар встал и пошёл поднимать Сидона, но краем глаза заметил в правом углу что-то выбивающееся из общей стилистики помещения винного погреба, а подойдя сжал кулаки. Черепа и кости, сваленные в кучу в углу. Слишком маленькие кости.
– Жаль, этих тварей нельзя убить во второй раз…
– Что там? – Сидону хватило сил только повернуть голову.
– Объяснение того, почему мы не встретили здесь детей.
– Твари!!!
«Выполнено задание: куда пропали дети. Награда: +1000 очков профессиональной репутации, +0,5% урона сущностям тёмного пантеона».
– Не понимаю, – произнесла подошедшая Надина, – это бессмысленно.
– Что бессмысленно?
– Обычно, если дело заходит так далеко, до уничтожения целой деревни, дети просто разбегаются по округе, по соседним деревням. Новообращённый вурдалак может, конечно, напасть, но не в деревне, где полно взрослых. Использовать ребёнка, чтобы попасть внутрь, открыть дверь, да, но это…
– Жизненного опыта практически нет, есть нечего. Кровососы ведь жизненным опытом питаются, – добавила Марита, – да и опыта для уровня не получишь, слишком большая разница.
– Я и говорю, смысла никакого нет…
– А как же тот мальчик?
– Специально заражён. Если бы им питались, он бы умер.
– Теперь я ничего не понимаю, – произнёс За’Хар, – одного заразили специально, других убили специально?! Зачем, если это ничего не даст?
Надина пожала плечами, Марита покачала головой.
Раздался какой-то странный звук, все обернулись. Цемфелада тащила носилки, волоча их одной из ручек по земле. За’Хар подхватил носилки:
– А эти дармоеды из повозок где?
– Они боятся зайти в деревню.
– Значит, в морду получат. Страх должен быть оправдан.
Никто не возражал.
В селе, увидев искалеченных наёмников выше сотого уровня, пришли в ужас, не понимая, кто им мог навредить, а когда увидели головы чудовищ, бросились благодарить. Больше всего досталось Цемфеладе. Крестьяне решили, что победа стала возможной только благодаря богине и старосте пришлось её отбивать от благодарных односельчан, за что одна из бабок отходила его костылём.
Украшенный фингалом извозчик уже не боялся мёртвых чудищ и вместе с помощником они ускакали с их головами в столицу. Надина составила и отправила подробный рапорт в гильдию, господину Брику, ведь на задание их отправил именно он, попросив немедленно прислать хорошие доспехи. Сидон под действием яда упыря окончательно расклеился и временно был недееспособен.
Пока Марита ухаживала за больными, За’Хар, Надина и Цемфелада устроили небольшое собрание.
Все прекрасно понимали, что лучше всего, отправиться в Пакинку немедленно, но также понимали насколько это неоправданно опасно в данной ситуации.
– Можно на разведку сходить, – предложила Надина.
– Без жреца или храмовника? Можно попробовать, если Цемфелада не будет вредничать и останется здесь.
– Почему этим занимаемся мы? – юная богиня надулась как индюк, полыхая маленькими солнышками глаз в полутьме деревянного дома старосты.
– А кто должен? – спросила Надина.
– Стража, например. Разве это не их работа? Или армия.
– Гонять армию ради одного паршивого некроманта? В масштабах страны – это будет слишком дорогое и неоправданное решение. У стражи и своих забот хватает. Они города охраняют, стратегически важные объекты: порты, зернохранилища, склады. Стража борется с преступностью на улицах, за стенами, патрулирует, смотрит за порядком на праздниках, выступлениях и так далее. На самом деле им хватает работы. Мы бьём точечно. У наёмников высокие уровни, много вех и очков характеристик, индивидуальное оружие и доспехи, особая подготовка. Охраной сёл и деревень должны заниматься местные дворяне.
– Я вижу, как они занимаются.
– Не все так преступно халатны. Скорее, это исключение.
– Маленькая, ты чего надулась? – За’Хар отпил заваренного чебреца и закрыл глаза получая удовольствие и вспоминая детство.
– Две деревни мертвы, ещё две были под атаками вурдалаков и всем наплевать. Это ведь ненормально.
– Все очень злы. И все виновные ответят. Сейчас, мы восстанавливаемся, лечимся, ждём доспехи.
– Я это понимаю, я не глупая.
– Тогда в чём дело? Стресс сбросить негде?
– Я считаю это неправильным! Люди погибли. Много. Дети погибли. Без войны.
– Хорошо, это уже начало конструктивного разговора. Нежить уничтожает деревни, местные дворяне не реагируют. Когда информация грозит распространиться, граф отправляет заявку в гильдию наёмников. Либо он не знал о реальном положении вещей, либо знал, но подстраховался. Учитывая, какой там сидел упырь, группа наёмников, которая пришла за некромантом какого-нибудь восьмидесятого уровня, либо там бы и осталась, либо отказалась бы от задания, вызвав более сильную группу. А это время. За это время падут ещё две деревни.
– А это уже армия, – добавила Надина, – небольшая армия нежити.
– Вот видишь! О чём я и говорю. В случае направленной, продуманной агрессии, действующая система неэффективна. Погибнут сотни людей.
– Понятно. Ты хочешь иметь возможность предотвращения подобных ситуаций. Но одна ты не справишься, даже если будешь знать, как правильно действовать. Страна большая. И это не единственная страна в мире.
– Я думала об этом. Самая крупная организация сейчас, это гильдия наёмников. Может быть я смогу организовать что-то из тех, кто получил моё покровительство…
– Плохая идея.
– Почему?
– Наёмников объединяют деньги. Нам повезло, что Сидон такой упёртый борец со злом и тьмой. Частично, это объясняется тем, что он храмовник. Что было бы, будь он простым парнем, который не любит умирать и которому плевать на мою и твою подготовку?
Цемфелада вздохнула:
– Замкнутый круг.
– Не обязательно, – За’Хар слегка развёл руками, – просто для решения подобных задач нужна иная организационная модель.
– Правда? Какая?
– Создай орден.
– Орден? Большая медалька?
– Нет, – За’Хар рассмеялся, – орден, это сообщество людей, имеющее основой своих действий некое духовное начало. Как правило, создаются на базе определённой религии и действуют согласно проповедуемых ею убеждений, в рамках морально-этических норм данного верования. Цели ордена могут быть различны. Это может быть достижение какого-то идеала – убить всех мавров, или, распространить свою веру на весь мир. Ну или что-то ещё подобное, не знаю. Могут быть и благотворительные цели. Госпитальеры, например, оказывали помощь путникам, раненым, больным, защищали их. Орден может быть монашеским, совершенно безвредным, а может быть рыцарским, или образованным рыцарями-монахами, фанатиками, смертельно опасными. В общем, орден, негосударственное объединение, со своей духовной базой, собственным уставом и какой-то экономической моделью.
– Какой?
– Это тебе выбирать. Можно иметь в собственности земли, можно осуществлять административный надзор, получать доход с пошлин, процент с торговли, да много чего. Зависит от того, чем твой орден конкретно занят. Не вижу ничего плохого в том, чтобы брать задания в гильдии наёмников. Например, задания на истребление нежити. Люди не любят связываться с упырями, личами, вампирами, насколько я понял.
– Да? Это интересно. Орден. Вера во что-то, я правильно поняла?
– Да, правильно.
– Орден может действовать сразу в нескольких государствах и иметь собственную политику?
– Совершенно верно. Орден Цемфелады, как тебе, а?
– Звучит! – маленькая богиня расцвела.
– Система званий примерно такая может быть: послушник (кандидат, ученик, оруженосец), рыцарь (воин ордена), капитан (командир группы/отряда рыцарей), командор (командир крепости/рыцарей в регионе), магистр (глава ордена в королевстве/регионе), великий магистр (глава всего ордена). Конечно же, обязательно единообразие в одежде и цветах. Визитная карточка ордена. Верхняя туника без рукавов – котта, подпоясанная, с символом ордена, того же цвета плащ и щит, если есть, с символом ордена.
Даже Надина заинтересовалась:
– Звучит очень интересно. Такие были в твоём мире?
– Да, были. Все плохо кончили.
– Почему? Идея, как мне кажется, очень хорошая.
– Это были монашеские ордены.
Надина рассмеялась:
– Они были обречены!
– И я о том же.
– Ну, мы ведь не будем впадать в такие крайности? – скривила губы Цемфелада.
– Нет, конечно! Семья – ячейка общества, его основа и утилизатор развращающих человека финансовых излишков. Да и куда без вас, баб.
– Мне понравилась идея. Надо всё обдумать.
– Обдумывай, времени у тебя полно.
– Вы на разведку пойдёте?
– Хотелось бы.
– Хорошо, идите. Я присмотрю за ребятами. – и Цемфелада ушла к себе, рисовать свой орден.
Надина вытаращила глаза в удивлении:
– Да ладно! И она вот так просто ушла? Никаких «немытые плебеи, вы запорите любое задание, насекомые»? Да ещё и за ранеными «опарышами» присмотреть обещала?
– Угу, сама же слышала.
– Ты что с ребёнком сделал, изверг?
– Не я, Надина. Думаю, про «немытых плебеев» мы ещё услышим, но мне кажется, её мир немного изменился.
– Да, пожалуй.
– А наш? – За’Хар придвинулся ближе.
– Время ты выбрал!
– Мелкая свой орден рисовать будет пока не уснёт. Остальные либо при смерти от ран и яда, либо от усталости. Чем плохое время?
– Хотя бы тем, что у меня всё тело в синяках и не все кости целы, – Надина встала, но За’Хар удержал её за руку, притянул к себе, а другой провёл по плечу, руке, положил на талию и поднялся немного вверх, лишь слегка коснувшись груди, одновременно легко поцеловав уголок губ.
– Не могу сказать, что ты не произвёл на меня впечатление, – и она ответила полноценным поцелуем, – пока с тебя хватит. У меня правда не все кости целы.
За’Хар проводил её полным боли взглядом.
– Проклятые упыри! Цемфелада создаст свой орден и всех вас вырежет! Вы мне такую ночь испортили, скоты! Тьфу! Ненавижу нежить! Ненавижу упырей!
– Ты чего орёшь? – в дверях стояла Марита.
– Да так, расстроился немного.
– Глупый, радоваться надо. Есть чего пожевать?
– Да полно. Пироги вон, мясо, три тарелки зелени всякой, вино, чебрец даже есть. Со стола ещё не убирали. А радоваться, чему?
– Оказывается, благословение Цемфелады действует постоянно.
– Как бы, на нём написано.
– Ты не понял. Оно не просто разово ослабляет всякую тёмную дрянь на какие-то значения, оно всё время продолжает бороться с тьмой, либо до смерти, либо до полного излечения. Думаю, Сидон с Флором завтра уже будут на ногах.
– Вау! Вот тебе и вредная малышка.
– Да, в этот раз «зачатки разумной жизни» получили от неё реальную помощь.
– Я безмерно рад за товарищей, Марита! – и За’Хар ушёл к себе.
Жрица пожала плечами и запихала в рот огромный кусок пирога:
– Ефли фто-то иёт не фтак, надо пфошто ппокуфать!
12
Химен Брик читал рапорт и хмурился. Не нравилось ему то, что происходило с группой. Армия крысюков откуда-то взялась, да ещё и во главе с Акантой, потом этот загадочный упырь, что дальше, сам Ансинарх выпрыгнет из кустов? Ещё и это странное бездействие местных властей. Что-то нехорошее происходило на юге, очень нехорошее.
В кабинет вошёл худощавый жилистый мужчина, где-то около сорока лет. Полукс Пиль, инквизитор сто восемнадцатого уровня. Вообще, инквизиторы среди наёмников встречались редко. Они сами по себе были редкостью, а уж наёмничали и вовсе, единицы.
– С рапортом ознакомился? Да ты не стой, садись. Морковный сок будешь?
– Со сливками?
– А как же! Держи. Говорят, для зрения полезно.
– Спасибо.
– Что скажешь?
– Думаю, Аканта за Цемфеладой приходила и никак с упырём не связана.
– Откуда такая уверенность?
– Крысюки, конечно, скрытные ребята, даже очень, но не близ деревень. Что-то да утащят, на кого-то да наткнутся. Мой вывод – это была засада.
– Да, я тоже склоняюсь к этому мнению. Что на счёт упыря?
– Очень… Очень странная ситуация. Лет десять назад, попался нам как-то далеко на севере некромант сто восьмого уровня. Человеческого в нём практически ничего не осталось. Силён был гад, но даже ему было бы не по силам держать под контролем такую тварь.
– Лич?
– Личи безумны. Будь там лич, да ещё и с таким упырём под рукой, он бы все окрестные деревни забрал, а там налицо план действий. Нехарактерная многоходовочка, рассчитанная явно не на местных. Тому, кто там устроил эту замануху, очень нужны высокоуровневые бойцы.
– Хочешь сказать, наших людей хотели превратить в нежить?
– Да.
– Интересно. Зная Сидона, могу сказать, что он не отступит. Бери свою группу и выдвигайся на помощь. У Сидона в группе За’Хар и Цемфелада. Аккуратней с ними, у богини сложный характер, постарайтесь подружиться.
– Я вроде лажу с людьми. Обязательно подружимся, – тепло и искренне улыбнулся инквизитор.
«Угу, как же, знаю я вас. Улыбаетесь так, словно роднее никого на свете и нет, а потом костёр под ногами разводите и раскалённым железом в пузо тычете».
– Хорошо. Доспехи не забудь, они там почитай голые сидят.
За’Хар с Надиной лежали на вершине невысокой корки, прячась среди жиденьких кустиков. Поначалу они хотели зайти со стороны реки, но там в камышах бродили зомби и планы пришлось менять. Обзор с вершины холма был хороший, но расстояние для наблюдений за Пакинкой было великовато.
Для Надины это проблемой не было, и она поясняла то, что За’Хар не мог хорошо рассмотреть.
– Это что за твари там ходят?
– Умертвия.
– Они опасны?
– Да, очень. Физически намного сильнее человека, сохраняют все прижизненные навыки владения оружием. Сильный и умелый враг.
– Уровни видишь?
– Там семьдесят второй стоит, а вон у того дома сто шестой.
– Оу, здесь были крестьяне такого уровня?
– Да откуда им взяться? Некромант с собой привёл. Умертвия – бывшие воины. Нет смысла из крестьян умертвия делать.
– Понятно. Зомби, это местные, скелеты с кладбища, умертвия он с собой притащил. Где-то там наверняка и парочка упырей найдётся.
Надина напряглась, привстав на локте, во что-то вглядываясь:
– Смотри, вон там, возле конюшни.
– Мать моя родная, это ещё что за срань?!
От конюшни, в сторону реки шло нечто большое и несуразное, казавшееся надутым, уродливым и горбатым человеком.
– Некрос.
– Эта хто?
– Собранное из мёртвой плоти создание. Извращение над жизнью.
– Он опасен?
– Я с некросами не сталкивалась. Говорят, его сила от некроманта зависит.
– Понятно. Значит, конкретно этот будет очень силён.
За’Хар покачал головой, пытаясь убедить себя, что это не сон. Целая деревня нежити! Да ещё какой нежити.
– Ладно, расклад мне ясен. Здесь засела небольшая армия нежити. Скорее всего, будет больно, когда мы придём их упокоить.
– Не знаю, справимся ли…
– Куда мы денемся. Пошли назад, пока не засекли.
Сидон и Флор были бледны, всё ещё в свежих шрамах, но на ногах, что радовало. Выслушав доклад о результатах разведки, командир группы нахмурился.
– За то, что самовольно пошли в разведку похвалить не могу.
– Ты полудохлый валялся, кого нам было спрашивать, а время уходило.
– За’Хар, а если бы во время твоего отсутствия на Цемфеладу напали? Или ты думаешь, что та очаровательная крыска её единственный враг? Я вот думаю, что нет.
За’Хар почесал макушку, понимая, что действительно, он реально подставил богиню. Если бы кто-то за ними наблюдал, напал бы после его ухода.
– Не подумал…
– Ты вообще редко себя подобными вещами утруждаешь. Надина! Тебе выговор. Пока, я повторяю, пока, без занесения в грудную клетку.
– Совсем сдурел, женщин бить! – заступился за подругу За’Хар.
– Она наёмник. Надо бить – буду бить. Цемфеладу не к Привратнику отправлять придут. Её придут убивать, развоплощать.
– Да, ты прав. Признаю, виновата.
– Хорошо, с этим разобрались. Теперь…
Цемфелада, забавно сопя, что-то рисовала в своей тетрадке и внимания на окружающих не обращала. За’Хар заглянул ей через плечо: в тетради были изображены различные виды солнца. Общего у них было то, что в том или ином виде, на рисунках присутствовал крест.
– Довольно интересно. А почему во всех рисунках есть крест?
– Ты носишь крестик. Я знаю, что он для тебя важен. Раз ты так в него веришь, он должен быть изображён в символе ордена. Хочу, чтобы там было что-то от тебя… Это самая узнаваемая твоя часть. Больше никто не носит на груди крест.
– Я верю не в крест, а в того, кого он символизирует.
– В Бога?
– Да.
– Он хороший? Из светлого пантеона?
– Он есть любовь.
– Значит, хороший. Тем более, надо ему место найти.
– Тогда и рисуй православный крест, что это у тебя за палочки резные… Вот.
– А вокруг со-о-о-о-о-о-лнышко. Вот, – она улыбнулась, – как тебе?
– А что, мне нравится. Просто, стильно, красиво.
– За’Хар, мы вам не мешаем?
– Что? А, нет, мы уже почти дорисовали. Цемфелада, покажи им.
На рисунке было изображено жёлтое солнце со стильными лепестками пламени по кругу, в нём чёрный православный крест, а под крестом, расположенный горизонтально зелёный листик.
– Выглядит устрашающе.
– Глупый Сидон, раскрой глаза, это любовь!
– А, так вот как она выглядит. Буду знать. У За’Хара на шее подобная штука висит.
За’Хар рассказал присутствующим об идее с орденом. Все слушали очень внимательно, и он внезапно осознал, насколько серьёзно люди к этому относятся.
«Ну да, а как иначе. Это для меня Цемфелада плохо воспитанная девчонка, для них она прежде всего богиня. Всё, что она делает может иметь для этого мира серьёзные последствия. Я об этом часто забываю, а зря».
– Очень интересная идея, – у Флора даже глаза загорелись жизнью от услышанного, – я бы даже сказал, гениальная!
Сидон одобрительно покачал головой:
– Согласен. Даже удивительно, почему раньше никто не догадался создать орден.
– Потому, что ни у кого нет такого полезного питомца! – Цемфелада погладила За’Хара по голове, приговаривая, – Хороший За’Харчик, хороший.
– Вот, значит, кто я для тебя, зверушка?
– Пёсель сторожевой. За’Хар, дай лапку!
– Я тебе сейчас по заднице дам.
– Может прекратите? У нас совещание, вообще-то, – развёл руками Сидон.
– Идею с орденом надо будет с господином Систом обговорить. Он мужик очень умный. – добавил Флор и Цемфелада кивнула.
– Ну а пока, будем идею с деревней нежити обдумывать. Послезавтра к нам приедут доспехи и подкрепление.
– Подкрепление? Нам дадут ещё одну группу? – спросила Надина.
– Да. Мясник написал, что отправил нам в помощь группу Пиля.
– Оу, Пиль!
– Что-то не так? – поинтересовался За’Хар.
– Да как тебе сказать. Он инквизитор.
– Мне это ни о чём не говорит.
– Фанатик. С ними бывают сложности.
– В данном случае, – возразил Сидон, – он как раз тот, кто нам нужен.
– Две группы, это хорошо, – улыбнулась Марита, – так мы точно справимся с той тварью, что засела в деревне.
– Да, хорошо. Особенно, теперь. Ночью нежить напала на Гобну. Пятеро убитых, дюжине жителей удалось сбежать, остальных твари увели в неизвестном направлении. Думаю, в Пакинку. Никого там не видели из живых?
За’Хар и Надина покачали головами.
– Плохо. Значит, нежити стало ещё больше.
– Знать бы, зачем этот некромант там окопался…
– Пока не спросим его самого, вряд ли узнаем. Вообще, странное поведение. Не понимаю, чего он там окопался. Флор, ты с некросами сталкивался?
– Было дело. Изначально, их сила от некроманта зависит. Создают их, как правило, для боя. Если некрос выжил, дальше будет набирать силу в зависимости от питания. Они как стриги, всё время жрать хотят. Протыкать да резать их бесполезно, а шеи, с которой можно голову снести, может и вовсе не быть. Тяжёлый противник. Я, когда с последним таким столкнулся, запёк его до хрустящей корочки, а он встал и попёр на меня. Двоих в группе положил, трепыхался пока мы ему голову не вырубили из тела. Мясо ещё то было… До сих пор вспоминать жутко.
– Значит, поручим его уничтожение За’Хару.
Пока наёмники строили планы по уничтожению нежити, Присси и Сикус сидели в тенёчке под деревом на небольшом холмике за речкой. Сикус плёл чехол для фляги с водой, а Присси с аппетитом ела жареного цыплёнка.
– Вкусно?
– Угу, очень. Жирненький, объедение. Хочешь кусочек?
– Нет, спасибо, я такое не ем.
– Ну и зря. Деревенское всё очень вкусное. Зачем тебе фляга, ты же не пьёшь воду?
– Цемфеладе подарю.
– Девочке подаришь флягу с рисунком жуткого черепа? Ты туда яду налить собрался?
– Он не жуткий, он философский. Зачем яд?
– Черепа рисуют только на ёмкостях с отравой, ты не знал?
– Очень странная традиция. Нет, не знал. И какое тогда изображение делать?
Присси пожала плечами:
– Сделай просто красивый узор, не прогадаешь.
Жнец протянул руку и указал на соседний холм. С него спускалась одинокая фигура то ли монаха, то ли жреца.
– К нам идёт.
– Вижу. Знакомая фигура… Если мне не изменяет память, это Глос, слуга Аины.
Это действительно был он. Ростом выше среднего, атлетического сложения, светло-русые волосы стянуты в низкий мужской «хвост», нос лёгкой горбинкой, черты лица могли бы показаться жестковатыми, но во внимательных голубых глазах не читалось никакого негатива. Это были глаза человека, видевшего много зла, но всегда дававшего ему отпор, потому, что он любил мир, в котором живёт.
Поверх длинной кольчуги с рукавами, усиленной на груди и спине металлическими пластинами была одета серо-голубая монашеская ряса с откинутым на спину капюшоном, в руке такого же цвета и материала заплечный мешок, на поясе длинный меч и кинжал.
– Привет, бродяги! Еле нашёл вас. Глос, слуга Аины, прибыл по приказу богини защищать Цемфеладу, богиню солнца. – и он протянул руку жнецу.
Тот посмотрел на протянутую руку, тьма под капюшоном что-то рыкнула, но жнец ответил на рукопожатие.
– Сикус, мрачный жнец.
– Присси, слуга Тэлы.
– Интересная у нас компания.
– Курочку будешь?
– Не откажусь, спасибо, а запить, кроме воды, есть чем?
– Что же ты с собой ничего не взял?
– Взял, вино. Пока вас искал, оно закончилось.
– У нас вина нет, есть компот.